С самого начала «русской весны» в Славянске, Донецке, Луганске люди с надеждой ждали ввода на Украину российских войск. Но шли дни, а ничего не происходило. Боевые действия набирали обороты, вынуждая народное ополчение своими жалкими силами воевать против украинской регулярной армии, спецназа МВД и СБУ.
В апреле Стрелков под честное слово несколько раз встречался в Славянске с украинскими командирами. Формальным поводом переговоров была судьба захваченной бронетехники 25-й воздушно-десантной бригады. Но на самом деле переговоры шли о другом. Украинские военные с глазу на глаз охотно признавали что служат ублюдкам и нацистам, но продолжают «оставаться верными присяге». Они видели в Стрелкове официального представителя Москвы и интересовались одним вопросом - когда Россия введёт войска?
Все уже знали, что российская группировка (порядка 40 тысяч человек) сформированная из частей Южного, Западного и Центрального военных округов начала демонстративные военные учения на границе с Украиной. Знали о заявлении Владимира Путина о том, что использование украинской армии против собственного народа будет иметь последствия. У многих в тот момент по обе стороны фронта всё ещё теплилась надежда что, Россия войдёт на Украину и покончит с тем бардаком, что творился последние 23 года. Да и перспектива вхождения ВСУ в состав российской армии с её большими по украинским меркам зарплатами, для многих военных была весьма заманчивой перспективой.
Но никакого ввода войск не произошло и осмелевшая от безнаказанности киевская хунта назначила на 2 мая генеральный штурм Славянска. Молниеносное подавление народного сопротивления должно было надломить волю к сопротивлению всей Новороссии. Соотношение сил позволяло бандеровцам надеяться на успех – против 190 славянских и краматорских ополченцев (из которых только «крымская группа» и небольшое подразделение местных «афганцев» представляли из себя хоть какую-то реальную силу) действовало несколько тысяч украинских силовиков, в том числе 400 элитных спецназовцев из отрядов «Омега», «Вега», «Ягуар» и «Альфа». Они могли одним скоординированным ударом сломить сопротивление Славянска. Но дело губил невысокий боевой дух большинства подразделений и некомпетентность руководившего операцией Антитеррористического центра СБУ.
На рассвете 2 мая украинские спецназовцы, десантники, Национальная гвардия и иностранные наёмники при поддержке 12 БТР и вертолётов атаковали Славянск сразу трёх направлений - блокпост «Комбикормовый», блокпост «БЗС» и Карачун. Это был первый серьёзный бой и для ополчения, и для сил АТО.
Основную огневую поддержку действий карателей осуществляли вертолёты Ми-24, в то время, как несколько украинских миномётных батарей играли лишь второстепенную роль. Однако сильный туман, низкая облачность и отсутствие боевого опыта сыграли с украинскими лётчиками злую шутку.
При разоружении украинских десантников в Краматорске в руки ополченцам попало пять ПЗРК «Стрела». К счастью в рядах ополчения нашёлся специалист с позывным «Гроза», который сформировал и обучил из числа местных жителей пять групп ПВО (по три человека). 2 мая этим группам удалось сбить сразу два украинских вертолёта Ми-24 (09 жёлтый и 40 жёлтый).
Первым получил ракету Ми-24 майора Руденко – «борт» потерял управление и рухнул на землю. Спастись удалось только тяжелораненому лётчику-оператору капитану Краснокутскому. Он попал в плен и позже был возвращён украинской стороне. Вертолёт майора Плоходько пошёл на посадку, чтобы подобрать уцелевшего лётчика, но при снижении также был поражён из ПЗРК, загорелся, упал на землю и взорвался. Весь экипаж погиб.
Под обстрел из пулемёта попал и третий Ми-24. С горящим двигателем он ушёл к своим позициям, совершил аварийную посадку и был отправлен на ремонт. Также автоматным огнём был легко повреждён вертолёт Ми-8. Столь тяжёлые потери в самом начале штурма привели карателей в состояние шока, что серьёзно повлияло на исход дальнейшего боя.
При приближении украинских военных к своим блокпостам ополченцы давали знать об атаке штабу (по рации или дымом от подожжённых покрышек) и быстро отходили в Славянск. При таком неравенстве сил в городской застройке имелись хоть какие-то шансы на успешное сопротивление. Тем более что буквально накануне штурма в город была доставлена небольшая партия РПГ-22 и РПГ-26, закупленная с одного из армейских складов.
Настоящий бой разгорелся на горе Карачун, куда на 4 БТР выдвинулись подразделения десантников и спецназ СБУ «Альфа» с задачей занять телерадиопередающий центр. Им противостоял небольшой гарнизон из 10 местных ополченцев и двух бойцов донецкого «Беркута». Им удалось остановить первую атаку, сбив с брони автоматным огнём и подствольниками украинскую пехоту. Однако ни один из имевшихся у бойцов одноразовых РПГ «Муха» не сработал, поэтому к большому разочарованию все БТР остались невредимыми и с безопасного расстояния расстреляли позиции защитников телецентра. Послать на Карачун свою бронетехнику Стрелков не мог – накануне и в день штурма украинские боевые вертолёты усиленно патрулировали район телевышки и без труда могли расстрелять драгоценные бронемашины.
Пришлось отступить. При этом «беркутовцы» не успели отойти - их спрятали в домах местные жители. Закопав оружие, через день они пришли в Славянск в гражданской одежде, когда их уже записали в предатели. Стрелков им отрезал: «Прощу, если принесёте обратно оружие». Они ночью сходили и принесли закопанное.
Начались перестрелки и в районе городского железнодорожного вокзала. Здесь в снайперской дуэли погиб один из самых ярких командиров ополчения Сергей Журиков (Ромашка). Его боевая биография оказалась короткой, но очень насыщенной. Уроженец Севастополя, Журиков жил в Киеве, профессионально занимался фотографией и парашютным спортом (на его счету более 1500 прыжков). Со Стрелковым познакомился во время его январской командировки в Киев с «Дарами волхвов», был дружен с «народным мэром» Славянска Пономарёвым. Активно участвовал в крымских событиях и нападении на кортеж СБУ 13 апреля. Бывший фотограф стал у стрелковцев главным подвижным резервом. Со своими людьми он шёл на самые опасные участки и его потеря была весьма чувствительна для дела обороны города.
К исходу 2 мая под контроль сил АТО перешло несколько блокпостов на окраине города. На их месте каратели ставили свои «блоки»: 3-й блокпост на «БЗС», 2-й блокпост на комбикормовом заводе, 1-й блокпост - на Рыбхозе. Однако что делать дальше, никто толком не знал. Основные силы ополчения Стрелков держал в центре Славянска, а ночами гонял свои безоружные БТР-Д возле украинских позиций, имитируя лязгом гусениц активность бронетехники. Вдобавок ополченцы активно распространяли дезинформацию о «нескольких сотнях русских спецназовцев» засевших в Славянске. Сбитые вертолёты и расстрел «Альфы» 13 апреля только подтверждали эти слухи. Всё это наводило карателей на грустные размышления - к жестоким уличным боям украинские силовики были ни морально, ни технически не готовы. Поэтому никакого решительного штурма, дерзкого прорыва в центр города украинских бронеколонн и спецназа, так и не произошло.
Вместо этого в ночь на 3 мая возобновились спорадические атаки и перестрелки. Силы АТО попытались продвинуться ближе к непокорному городу со стороны телевышки. Однако возмущённые жители в посёлке Ясногорка (недалеко от Славянска) заблокировали колонну Нацгвардии - 8 БТР и зенитную установку. На мосту под Карачуном жители Андреевки блокировали ещё 15 БТР с десантниками 95-й бригады. Люди перекрыли железнодорожный переезд, подогнав по рельсам в качестве обычной баррикады грузовые вагоны. Обойти переезд было нельзя – вокруг была болотистая местность.
- Я вам даю слово офицера - мы не будем стрелять в свой народ, - убеждал жителей украинский майор. Десантники деловито окапывались, майор картинно ходил взад-вперёд, повторяя, что в город ни под каким предлогом входить не собирается.
Версии того, что случилось дальше разняться. По украинским данным из толпы местных жителей на позиции десантников была брошена граната. От её взрыва погибли два десантника, трое получили ранения. После чего начался штурм. По версии ополченцев десантники без всякой провокации нарушили своё слово и предприняли неожиданную атаку.
Украинский вертолёт расстрелял грузовые вагоны (для большего эффекта наречённые в украинских сводках «бронепоездом»), а десантники на БТР начали стрельбу по мирным жителям, которые живой цепью преграждали украинским войскам проход. В результате погибло 10 человек, остальные разбежались.
Неспокойно было и в Краматорске. Активных боевых действий здесь пока не велось. Но ночью 3 мая подразделения Нацгвардии неожиданно вошли в город и стремглав пронеслись по его улицам, даже не попытавшись задержаться и овладеть каким-либо важным объектом. Мчались так, что ополченцы «Терца» даже не успели среагировать и вступить в бой. А уже днём, на выезде из города, каратели расстреляли машину с четырьмя местными жителями, среди которых была совсем молоденькая медсестра Юля Изотова.
К тому времени в подвале славянского СБУ накопилось уже много подозрительных людей, поэтому всех задержанных ополченцы пересортировали и большую часть отпустили, выведя за баррикады на окраине города. Среди освобождённых был местный депутат Сухонос и несколько журналистов.
5 мая боевые действия возобновились. Окрестные посёлки города регулярно попадали под артиллерийский обстрел - огонь вёлся как по блокпостам, так и просто по жилым домам. Но сам Славянск ещё не обстреливался.
Около полудня ополченцы краснолиманской роты в районе горы Карачун сбили ещё один украинский вертолёт Ми-24 (29 красный). Ополченцы подловили врага на приманку в виде БМД. Увлёкшись атакой бронемашины, пилот потерял бдительность, завис в воздухе и получил длинную очередь в левый борт из крупнокалиберного пулемёта. Пули попали в самую уязвимую часть – редуктор несущего винта и его обвязку. Подбитый вертолёт прошёл над центром города и, после отказа гидравлической системы, упал в болото в районе Райгородка. Экипаж спасся, а неисправную машину через три дня добил штурмовик Су-25, начавший свою боевую карьеру на Восточном фронте со столь курьёзного случая. Потеря для украинских «люфтваффе» оказалась весьма болезненной - уничтоженный Ми-24 ещё в 2012 году прошёл капитальный ремонт перед демонстрационным полётом в ФРГ.
Главный бой 5 мая состоялся в Семёновке, которой «посчастливилось» оказаться в стратегическом месте. Посёлок стоит практически на трассе Харьков-Ростов, на перекрёстке, ведущем в Славянск. Однако долгое время никаких боестолкновений (кроме пасхального расстрела кортежа «Альфы») здесь не происходило. Ни у ополченцев, ни у украинских военных ещё не было столько сил, чтобы претендовать на контроль над столь важным транспортным узлом.
На тот момент самым боеспособным подразделением славянского гарнизона была «крымская» группа, которой командовал погибший «Ромашка». В ней не было «зелёных человечков» из ГРУ или ФСБ, но были бойцы не робкого десятка, прошедшие немало «горячих точек». После гибели Журикова группу возглавил бывший десантник Вячеслав Рудаков (Медведь). Было заметно, что ему как бы неловко быть в роли командира, он считал, что есть более достойные претенденты на эту должность, которую он получил в день своего рождения.
Рано утром 5 мая часть группы Рудакова выехала в окрестности Славянска для того, чтобы подбить вражескую технику. Но выпущенная противотанковая ракета пролетела мимо вражеского БТР и задание провалилось. Произошло это потому, что больше половины противотанкового вооружения имеющегося у Стрелкова было нерабочим, либо работало с дефектами.
После утреннего совещания у Стрелкова «Медведь» получил новый приказ - выдвинуться на свободную охоту в Семеновку. Необходимо было любыми путями подбить бронетехнику противника или взять какой-нибудь украинский блокпост. Эти маленькие ежедневные победы поднимали боевой дух, делали людей сплочённей, придавая веру в то, что врага можно и нужно бить. Поэтому Стрелков придавал этим локальным успехам столь важное значение.
Помимо взвода «Медведя» Стрелков послал в Семеновку ещё и «афганский» взвод (во главе с «Шурави» и «Салангом»). Они должны были занять семёновскую развилку и обеспечить коммуникацию с Николаевкой и далее на Донецк. Всего в Семеновке 5 мая находилось порядка 20-25 русских бойцов.
В это время с краматорского аэродрома в сторону Изюма выдвинулась украинская колонна в составе сводного отряда «Омеги», «Веги» и «Альфы» (около 50 спецназовцев на нескольких БТР и грузовиках) - командование АТО начало очередную операцию по перегруппировке своих сил. За день до этого на аэродром прибыло усиление, что дало возможность вывести «Альфу», «Омегу» и «Вегу» на базу в Изюм, чтобы сосредоточить ударный кулак в одном месте для дальнейших операций.
От 4-го блокпоста колонна украинского спецназа должна была по окраине Славянска - через Семеновку, выйти к блокпосту 3-А. Командовал отрядом полковник «Альфы» Сергей Асавелюк. Он считался одним из лучших снайперов Украины, принципиально не носил шлем, благодаря чему невольно для себя стал «звездой» Майдана. Его якобы опознали как одного из руководителей таинственных снайперов, расстрелявших «Небесную сотню».
Вместе с Асавелюком в колонне были командиры «Веги» и «Омеги». На тот момент засады на дорогах ополченцы ещё не устраивали и украинские подразделения свободно объезжали Славянск с обеих сторон. Информации о возможной засаде также не поступало - буквально ночью украинские подразделения прошли по семёновской дороге абсолютно беспрепятственно.
Колонна спокойно вышла в район 4-го блокпоста, где встретила разведгруппу 8-го полка спецназа на четырёх БТР. Их командир сообщил, что выполнил задачу по разведке Семеновки - противник в этом районе не обнаружен.
Несмотря на столь утешительный доклад, Асавелюк из осторожности всё-таки решил объехать Семеновку по просёлочным дорогам. Однако при выдвижении к северным окраинам посёлка заметил передвижение вооружённых людей и принял решение не входить в зону плотной застройки, где его людей могла ожидать засада. Отряд развернулся и вернулся на основную автотрассу.
Возник извечный русский вопрос: что делать? Никакой поддержки с воздуха каратели не имели, а артиллерия ВСУ только-только разворачивала свои позиции на Карачуне. Решили идти прямо на Семеновку, а в районе «зелёнки» (где предполагалась возможная засада) спешиться с бронетехники, развернуться на флангах и чистить «зелёнку» по ходу движения. При этом у «Альфы» было важное преимущество - накануне «Омега» захватила радиостанцию «сепаров», и теперь украинские силовики могли прослушивать все переговоры ополчения.
Навстречу колонне Асавелюка с 3-го блокпоста украинское командование направило в Семеновку разведгруппу в составе БТР и бронированной инкассаторской машины. При подъезде к Семеновке спецназовцы «Альфы» услышали, как ополченцы переговариваются по рации - видят на железнодорожном переезде подход БТР и микроавтобуса.
Асавелюк немедленно связался с разведчиками: «Это у вас микроавтобус и БТР? Вас четверо? У нас есть данные радиоперехвата - за вами c близкого расстояния ведёт наблюдение противник». Разведчики осмотрелись, но так никого не обнаружили. Тем не менее, рисковать не стали и отошли обратно на блокпост.
И действительно, одна из групп «Медведя», прибывшая в Семеновку раньше своего командира, обнаружила БТР и микроавтобус украинской разведгруппы и даже попыталась подбить бронетранспортер из РПГ-7. Однако спусковой механизм гранатомёта не сработал, а украинские разведчики, так и не узнав, какая опасность им грозила, развернулись и спокойно уехали обратно.
В это время в Семеновку приехал сам «Медведь» Вместе со своими бойцами он на машине минул перекрёсток и свернул в сторону Изюма и стоящего там блокпоста 3-А.
Мимо украинского блокпоста в это время проезжали гражданские автомобили и проходили люди, некоторые из них предупреждали силовиков – в Семеновке ополченцы. Некоторые машины проезжали блокпост, разворачивались буквально в 50 метрах за ним и возвращались обратно к перекрёстку.
В это время украинский генерал Юрий Аллеров (Карпаты) распекал на блокпосту вернувшуюся из Семеновки сводную группу, поставив ей чёткую задачу – перестать трусить, вернуться в посёлок и встретить колонну из Краматорска. В завершении своего монолога генерал отрубил: «Сколько можно их бояться, пора показать силу. Я так не раз делал на Кавказе. Дадим очередь из КПВТ и «сепары» разбегутся, как и раньше».
Постановка задачи, формирование колонны и выезд заняли буквально 10 минут. В бой пошла сборная «солянка» в составе бойцов спецназа «Альфа» и «Омега» на нескольких БТР 80-й аэромобильной бригады и всё той же инкассаторской машине. Набралось человек 30. Ни о каком общем управлении этих разношёрстных формирований не могло быть и речи. Колонна медленно двинулась к переезду.
В это время впереди колонны буквально в 100-120 метрах вылетела машина с «Медведем» и его людьми. Рудаков был отличным водителем и на заданиях всегда был за рулём. Это и спасло всю группу. «Медведь» мгновенно совершил полицейский разворот и через 2-3 секунды тесно набитая ополченцами и оружием машина, уже неслась прочь от противника. Ошалевшие от неожиданности украинские спецназовцы пришли в себя и открыли огонь только спустя полминуты. Оторвавшись от приближающейся колонны, Рудаков вылетел на перекрёсток, заглушил машину и скомандовал «К бою».
В 9.00 начался огневой бой с приближающейся колонной карателей. Ближе к 10 часам два БТР с бойцами «Альфы» прорвались прямо к железнодорожному переезду и остановились, прикрывая друг друга слева и справа. Остальная часть колонны вела бой на некотором отдалении от них. Вся огневая мощь ополченцев сконцентрировалась на переезде, где «Альфа» начала нести потери. На помощь им подошёл ещё один БТР с бойцами «Ягуара».
«Медведь» с пулемётом пробрался почти в центр перекрёстка и остановил дальнейшее продвижение противника. Один с пулемётом на пути трёх БТР, микроавтобуса и десятков спецназовцев! Всё его укрытие - бетонный столб электроопоры и бровка, отделяющая асфальт от тротуара. На день рождения бойцы сделали ему солдатский подарок - пулемёт Калашникова с бронебойными патронами, которые могли пробить броню БТР в месте, где она не имела большого наклона. Возможно, именно поэтому «Медведь» решил рискнуть и вступить в бой против бронетехники.
Остальные бойцы вели бой в полусотне метров от его позиции, со стороны заправки. Там было новое отремонтированное здание, с левой стороны дороги. Бойцы укрывались в нём и за ним. Улица рядом с заправкой была перекрыта «фурой». Украинские БТР били по позициям ополченцев «от души», в результате чего «фура» была сожжена, а на заправке произошёл взрыв газа.
Бойцы в свою очередь «обрабатывали» передовую украинскую группу на переезде из РПГ и ВОГ, несколько раз подносили Рудакову боекомплект. В результате их огня погибли майор «Альфы» Руслан Лужевский, командир сумской «Альфы» полковник Александр Анищенко и прапорщик-гранатомётчик «Ягуара» Виктор Долинский (от пули или осколка на нём детонировал боекомплект).
Около часа украинский спецназ не мог продвинуться дальше перекрёстка из-за упрямого «Медведя». В горячке боя украинцы даже решили, что по ним бьют и с правого фланга, где стояли здания химзавода. Но на самом деле там никого не было.
Исход боя решил выход к перекрёстку отряда полковника Асавелюка. С началом перестрелки на переезде Семеновки Асавелюк уже не имел другого выхода - был обязан пробиваться на помощь тем, кто вёл там бой. Часть его отряда вместе с неисправным БТР и двумя грузовиками была отправлена обратно на 4-й блокпост. Оставшаяся группа рассредоточилась по «зелёнке» и пошла вперёд.
Спецназовцы продвигались медленно, но действовали эффективно и слаженно, постоянно поддерживали высокую плотность огня. «Альфа» отмечала, что противостоящие им русские бойцы действовали довольно дерзко. Но и наш противник был не из слабых – ответный огонь «Альфы» был организованным и точным. Отряд вышел прямо на позицию «Медведя» и расстрелял его с тыла. Пулемёт замолк.
Ещё около часа украинцы медленно двигались к перекрёстку навстречу друг другу, подавляя позиции ополченцев шквальным огнём. На известном видео, которое во время боя снимали спецназовцы, видно, как лежит неподвижный «Медведь», к нему подбегает Асавелюк и забирает его пулемёт. Самого Рудакова «альфовцы» не тронули - решили, что он уже погиб. Однако «Медведь» был ещё жив и какое-то время даже мог говорить по рации.
Встретившись на перекрёстке, обе группы украинских спецназовцев объединились, забрали убитых и раненых, и с боем стали отходить в сторону Изюма. Пинка под зад им поддали две трофейные БМД и два БТР-Д с десантом на броне, высланные Стрелковым из Славянска. Это был первый бой недавно сформированной славянской бронегруппы, которой командовал добровольно перешедший на сторону ополчения старший лейтенант 25-й воздушно-десантной бригады с позывным «Таран».
Огонь его бронемашин стал для украинского спецназа неприятным сюрпризом. Один из БТР, двигаясь задним ходом, снёс с дороги своего товарища и вместе с ним завалился в кювет. Тем не менее, украинская группа смогла организоваться и отойти на 3-й блокпост, где в полном бездействии стоял резерв – десантники на БТР. Из-за отсутствия общего управления им никто не дал команду выдвинуться на помощь, а сами они не решились своевременно среагировать.
Место, где лежал «Медведь» ещё простреливалось, хотя уже и не так интенсивно. Вытащил раненого командира 16-летний боец из Киева Андрей Савельев (Вандал). Появилась надежда, что Вячеслав выживет. Его доставили в Славянск, 20 минут врачи боролись за его жизнь, но тяжёлые ранения и большая потеря крови не оставили русскому герою шансов. У него осталась жена и две дочки.
Всего в бою 5 мая погибли три русских бойца, три украинских спецназовца, водитель «фуры», который сгорел в кабине. Ещё одна девушка погибла на балконе своего дома от шальной пули. Ранения получили 30 украинских и 6 русских бойцов (командир «афганцев» потерял глаз). Четверо украинских военнослужащих в результате тяжёлых ранений остались инвалидами.
Сражением в Семёновке окончился первый штурм Славянска, не принеся украинской стороне существенных результатов – город-герой выстоял, хоть и оказался в полукольце. Единственным реальным успехом карателей стал захват горы Карачун, господствующей над Славянском и Краматорском. Здесь немедленно была размещена батарея РСЗО «Град», батарея «Акаций», батарея гаубиц, несколько миномётных батарей и три станции радиоэлектронной борьбы (РЭБ), которые осуществляли подавление и перехват переговоров ополчения.
Карачун был настолько ценным приобретением для украинской стороны, что на его охрану бросили элитный спецназ Управления Государственной Охраны и польских наёмников. Последних видели жители Андреевки, ближайшей деревни, куда они спускались в местный магазинчик. Но поляки в боях почти не участвовали - несли службу по наблюдению и охране, обслуживали тепловизоры, охраняли штаб АТО и штабы подразделений, которые действовали в Славянске.
Образовавшаяся линия фронта Красный Лиман - Славянск - Краматорск превратилась в серьёзную проблему для украинской армии. Обойти её было трудно, поскольку эта позиция перекрывала дороги к другим крупным городам Донецкой республики, а прорыв грубой силой не удавался. Стрелков потерял Карачун и несколько блокпостов, но выиграл главное – следующие два месяца украинские войска проторчали в бессмысленной с военной точки зрения осаде Славянска. А Новороссия получила необходимое время для государственного строительства и создания своих вооружённых формирований…