Чаще всего прилагательные используются в текстах художественного стиля, они составляют 28,4% от общего количества слов. в текстах публицистического стиля - 18,7%. в текстах научного стиля – 4,8%. в текстах официально-делового стиля – 3,7%. в текстах разговорного стиля - 2%.
Итак, больше всего прилагательных используется в художественных текстах. Какую же роль они выполняют?
Прилагательное является средством создания художественного образа. Используется в переносном значении, являются эпитетами и служат для создания метафор.
Т. о., роль прилагательного в текстах художественного стиля трудно переоценить, они являются важнейшим средством создания художественного образа. То есть благодаря прилагательным, мы легко можем представить картину нарисованную автором.
С какой целью прилагательные используется в других стилях?
В ходе наблюдений за статьями публицистического стиля, можно прийти к выводу, что прилагательные используются в них как в прямом, так и в переносном смысле. Они делают информацию наиболее точной и образной.
Изучая документы официально – делового стиля (заявление, протокол, характеристика), выяснить, что прилагательные используются (как и в научном стиле), только в прямом значении, так как передают точную информацию.
Разговорному стилю прилагательные придают образность и эмоциональность.
Из всего сказанного можно сделать следующие выводы:
1. Прилагательные находят отражение во всех функциональных стилях языка, выполняя при этом разные функции:
- передача более точной информации;
- создание художественного образа;
- обмен информацией по бытовым вопросам;
2.Количество прилагательных во всех стилях языка различно.
|
|
3.Невозможно исключить прилагательные из речи, т.к. они делают информацию более полной, а речь образной, красивой.
Стилистические возможности прилагательных качественных, относительных, притяжательных не одинаковы, что обусловлено самой природой этих семантических разрядов слов, которые используются в речи по-разному.
Качественные прилагательные, в которых наиболее полное выражение получают грамматические черты прилагательного как части речи, обладают самыми яркими экспрессивными свойствами, поскольку в семантике прилагательных этого разряда заключены разнообразные оценочные значения.
Однако нельзя забывать, что экспрессивная яркость метафорического переосмысления качественных прилагательных находится в обратной зависимости от частности тех или иных переносов значения. Многократно повторяющиеся эпитеты хотя и сохраняют элемент изобразительности, но, утратив свежесть, не выделяются как образные определения в привычной речевой ситуации: горькая правда, теплый прием, светлый ум. Единичные же, редкостные определения поражают наше воображение: задумчивых ночей прозрачный сумрак; блеск безлунный (П.).
Относительные прилагательные, выступающие в своем основном, необразном значении, употребляются во всех стилях речи прежде всего в информативной функции: каменный дом, городская улица, железная руда.
Переход относительных прилагательных в качественные создает огромный резерв для пополнения стилистических ресурсов языка. Поэтому не будет преувеличением утверждение, что именно относительные прилагательные создают неисчерпаемые экспрессивные возможности этой части речи. При этом еще следует учесть, что в количественном отношении господствует именно этот разряд прилагательных: состав качественных сравнительно ограничен, относительные же легко образуются едва ли не от каждого существительного, и состав их постоянно пополняется.
|
|
Притяжательные прилагательные в современном русском языке занимают особое место. Обозначая принадлежность предмета лицу или животному, они «лишены оттенка качественности, и сама прилагательность их условна». Это подчеркивает и грамматическая их исключительность: отсутствие степеней сравнения, форм, означающих степени качества, субъективную оценку; от этих прилагательных не образуются наречия. Притяжательные прилагательные выделяет и своеобразная система склонения, которая в настоящее время значительно расшаталась: разговорные формы вытесняют книжные: вместо от бабушкина дома - от бабушкиного дома; архаизующиеся формы замещаются синонимическими конструкциями: не отцов костюм, а костюм отца, не учителево пальто, а пальто учителя, не материн платок, а платок матери.
Необычность притяжательных прилагательных требует особого стилистического подхода: употребление их в речи должно быть мотивировано. Однако в стилистической оценке этих слов мнения лингвистов расходятся.
Форма степеней сравнения
Сравнительная более (менее) трудный труднее потруднее
Превосходная труднейший, наитруднейший, наиболее (наименее) трудный самый трудный, труднее всех.
Однако книжная окраска сложной формы сравнительной степени недостаточно устойчива. При отсутствии формы простой сравнительной степени у того или иного прилагательного сложная становится универсальной и употребляется без стилистических ограничений. Она используется также вместо простой и при существительных, стоящих в косвенных надежах: занят более важной работой - нельзя сказать «работой важнее», возможна лишь разговорная форма - работой поважней. В редких случаях писатели нарушают эту закономерность: Я не встречал человека находчивей, чем наш водитель (Леон.). Такое сочетание становится возможным только в том случае, если прилагательное следует за существительным. В конструкциях с предлогом аналитические формы сравнительной степени оказываются единственно приемлемыми: в более трудных случаях, с менее удачным результатом, от более осведомленного лица и под.
|
|
При употреблении форм сравнительной и превосходной степеней прилагательных могут быть отклонения от литературной нормы. Так, просторечную окраску имеют плеонастические сочетания сравнительной степени «более лучший», «более худший», «менее предпочтительнее», а также превосходной - «самый сладчайший», «наиболее выгоднейший». «Гибридные» формы превосходной степени довольно часто употреблялись писателями прошлого: [Ольга] давала уставы самые простые, самые нужнейшие (Карамз.); по самой выгоднейшей цене (Г.); Этот случай считаю самым сквернейшим поступком (Дост). Против этого протестовали грамматисты прошлого, например Н.И. Греч писал: «Нельзя говорить самый сладчайший». Однако языковая практика с этим не считалась. Теперь мы воспринимаем такие сочетания как грамматические архаизмы. В то же время некоторые «осколки» прежних плеонастических сочетаний превосходной степени остались в современном языке: самый ближайший путь, самая кратчайшая дорога, самым теснейшим образом, их употребление не вызывает негативной оценки.
У художников слова можно встретить и окказиональные формы степеней сравнения, выделяющиеся нагромождением аффиксов для выражения высшей степени качества, создающие предельное экспрессивное напряжение оценок: человек преостроумнейший (С.-Щ.); будь он распрофидиасовский Аполлон (Дост.); распронаиглавный (Маяк.).
Наибольшей экспрессией отличаются просторечные и грубопросторечные грамматические формы прилагательных, которые привлекают юмористов: какая-нибудь панорама покрасивше (И. и П.).
Когда-то полные и краткие прилагательные не различались по употреблению. Краткие формы использовались как постоянные эпитеты в народнопоэтической речи: чисто поле, сине море, красна девица. В былинах и народных песнях присутствовали и полные формы - они отвечали напевному складу поэтических произведений.
В современном языке полные и краткие прилагательные распределили свои роли. Полные могут быть определениями и сказуемыми, а краткие используются как именная часть сказуемого. Краткие формы категоричны, резки (Ох,глупая ты, Машка. - Маша, ты глупа.). Полные прилагательные обычно указывают на признак постоянный, устойчивый, а краткие - на временное состояние признака. Полные ф. в составе сказуемого нередко носят разговорно-просторечный характер, а краткие воспринимаются, как книжные.
28. Стилистическая характеристика вариантных форм имени числи тельного. Методичка стр. 134 - 137
Вариативность падежных форм числительных в современном русском языке обусловлена прежде всего развитием аналитизма в их склонении. По словам В.В.Виноградова, «старая техника языка вступает в противоречие с новыми принципами понимания и выражения отвлеченных понятий числа и количества», и, «подчиняясь влиянию математического мышления, числительные унифицируют свои формы».
Происходит перераспределение функций количественных и порядковых числительных, и вместо склоняемых форм порядковых числительных все чаще употребляются количественные в начальной форме: Живу в квартире 31: тридцать один - тридцать первой; Ехал поездом 75: семьдесят пять - семьдесят пятым; Из дома № 1: номер один - номер первый Явное предпочтение отдается первым вариантам, в то время как еще в начале XX в. в подобных случаях, как правило, употреблялось порядковое числительное: пакет из дома номер первый; палатка номер шестая; нитки номер пятидесятый.
Распространение знаковых обозначений чисел и связанная с этим стандартизация речи обязаны влиянию математического языка, где закрепились несклоняемые формы числительных в сочетаниях типа: Десять плюс один; ровно пять; плюс шесть. Из профессиональной речи несклоняемые варианты числительных переходят в разговорный и литературный язык. Даже поэты отдают дань этому влиянию:
Кирпичные скорлупища. И тут же
Висят домов кубические души.
Душа мечети, души двух хибар,
Душа номер семнадцать дробь двенадцать.
Они воспоминаньями дымятся…
(А.А. Вознесенский)
Публицисты любят использовать броские «шифрованные» названия, образованные с постпозитивными количественными числительными в начальной форме: В Москве, в парке «Сокольники», открылась международная специализированная выставка «Связь-96» (из газ.). Закреплению конструкций этого типа способствует их лаконизм и выразительность; ср.: выставка «Оборудование и технологические процессы производства связи 1996». - Связь-96.
Продуктивность подобных сочетаний вызвана распространением наименований, в которых количественные числительные используются в роли кодовых (научных и технических) определителей: алгол-60, уран-235, ка-два-мезон, станция Зонд-3. В наш век научно-технического прогресса все возрастает потребность в маркировке моделей: самолетов - ИЛ-18, ТУ-154, АН-10; автомашин - МАЗ-200, ЗИЛ-164А, космических кораблей, спутников - Восток-1, Луна-3. И несмотря на существование вариантов типа ТУ-сто четыре - Ту-сто четвертый, мы отдаем предпочтение более коротким и простым - с неизменяемыми формами количественных числительных.
Некоторые числительные в разговорной речи перестают склоняться или утрачивают былое разнообразие падежных окончаний. Так, в склонении числительного сто к нашему времени стабилизировались лишь две формы: во всех косвенных падежах (кроме винительного) ста, в именительно-винительном - сто. Иные формы архаизовались и встречаются у писателей как исключение: Их шесть автоматчиков - вот они, шагают метрах в стах от меня (Шол.); …Заплатил за штуку по сту рублей (Пан.). Однако В.И. Чернышев в начале XX в. рекомендовал склонять сто по всем падежам.
Несклоняемость числительных и отступление от флективности в образованиях составных, сложносоставных и дробных числительных стали характерной чертой разговорной речи: встреча с 5574 бойцами обычно читается так: «с пять тысяч пятьсот семьюдесятью четырьмя бойцами», вполне обычны и такие формы: доклад напечатан в количестве пятьсот-шетьсот экземпляров; работа над двадцать девятью темами. Распространены и такие «склеенные» образования: Передача 150-тысячного трактора читается: стопятьдесяттысячного; Полеводы ждут 350-центнеровый урожай читается: триста-пятьдесятцентнеровый. Несомненно, все эти варианты следует расценить как не оправданные в литературном языке.
Однако в письменной речи можно иногда встретить «уступки» просторечию в случае побуквенного написания числительных: Только за один день боя у Прохоровки наши танкисты уничтожили более четыреста фашистских танков (из газ.). Ошибки подобного рода не часты, так как на письме принято цифровое обозначение составных числительных. Однако именно оно и провоцирует в устной речи стирание падежных форм числительных и несклоняемость первого слова-числительного в сложных образованиях или на стыке первых слов составного числительного.
Развитие аналитизма в склонении числительных наглядно отражается и в закреплении безаффиксных форм в предложных сочетаниях: в дистрибутивном обороте с предлогом по нормой для устной речи стали сочетания по пять рублей, по семь человек, по несколько дней; у числительного много равноправны обе формы: по много и по многу. Варианты по пяти, по пятисот семидесяти восьми, по скольку воспринимаются как книжные; а варианты по сту, по ста, по девяноста выделяются архаической окраской.
Наряду с общеупотребительными формами творительного падежа числительных восьмью, восьмьюдесятью встречаются книжные, устаревающие восемью, восемьюдесятью. Как разговорный и литературный следует рассматривать варианты типа пятидесятью - пятьюдесятью и под. Стремление к унификации форм косвенных падежей у таких числительных также свидетельствует о развитии тенденции к несклоняемости этой части речи.
Иные варианты падежных форм числительных появляются под действием аналогии. Так, в просторечии составные порядковые числительные в винительном падеже с предлогом употребляются с изменяемым первым словом тысяча, хотя должно склоняться только последнее; нередко можно услышать: «в тысячу девятьсот сорок пятом году» вместо в тысяча девятьсот сорок пятом году; «к тысяче девятьсот девяносто седьмому году» вместо к тысяча девятьсот девяносто седьмому.
Слова оба, обе (которые традиционно рассматриваются в составе числительных) при склонении формы женского рода образуют варианты: литературный - обеих, обеим, обеими и т.д. и разговорно-просторечный - обоих, обоими и т.д., в которых отличие женского рода утрачено. На экспансию форм мужского рода в этом случае указывали лингвисты еще в прошлом веке, предсказывая унификацию в склонении этого числительного, однако в книжных стилях до сих пор единственно правильными считаются формы, различающие мужской и женский род.
Варианты падежных окончаний числительных возникают как результат непоследовательного отражения ими категории одушевленности. Из количественных числительных только два, три, четыре, употребленные с одушевленными существительными, имеют форму винительного падежа, сходную с родительным: встретил двух друзей и трех подруг, проконсультировал четырех студентов; ср.: прочитал два тома, три страницы, четыре стихотворения. Правда, если в таких количественно-именных сочетаниях существительные называют не лиц, а живых существ, то категория одушевленности в числительном может и не проявляться: На них он выменял борзые три собаки (Гр.); Платил прогоны за две лошади (П.). Такие варианты падежных форм числительных имеют разговорную окраску.
При употреблении составных числительных с одушевленными существительными стилистическая оценка форм винительного падежа меняется - литературной норме соответствует конструкция, не отражающая категорию одушевленности: зарегистрировать двадцать три депутата, конструкция разместить в гостинице двадцать трех человек имеет разговорный характер.
Следует предупредить и некоторые распространенные ошибки в выборе форм существительных, употребляемых в сочетании с числительными. Так, при числительных, называющих дробные или смешанные числа, существительное ставится в единственном числе, родительном падеже и, как управляемая форма, не должно изменяться при склонении количественно-именного сочетания: одна десятая секунды, пять и три десятых секунды; от одной десятой секунды, к семи десятым секунды, с тремя десятыми секунды и т.д. Однако нередко можно наблюдать неверное употребление форм существительного в таких, например, сочетаниях: «на 126,7 процентов»; «за 40,0 секунд». Существительным управляет дробь, поэтому оно должно стоять в форме единственного числа: на 126,7 процента; за 40,0 секунды.
В сочетании со словом полтора (полторы) существительное употребляется в форме единственного числа родительного падежа, если числительное стоит в именительно-винительном падеже: полтора часа, полторы минуты, в остальных же падежах числительное должно согласоваться с существительным, получающим форму множественного числа: к полутора стаканам, с полутора стаканами, о полутора стаканах. Эти же правила регламентируют употребление существительных с числительным полтораста.
В то же время следует иметь в виду, что некоторые числительные в косвенных падежах могут не только согласоваться с существительными, но и управлять ими, выступая в функции самостоятельного счетного слова. Поэтому в речи встречаются такие, например, сочетания: с двумястами карточек (наряду с двумястами карточками), с тремястами земных поклонов (не поклонами), поселок с тремя тысячами жителей. Из них стилистически нейтральны только те, в состав которых входят слова тысяча, миллион, миллиард; иные же (с элементом сто) имеют разговорную окраску.
В словосочетаниях, обозначающих даты, числительное управляет существительным, которое не должно поэтому изменяться при склонении сочетания: к Первому мая, поздравить с Первым мая и т.д. Сочетания типа «к первому апрелю тысяча девятьсот девяноста девятому году» оцениваются как просторечные.
Таким образом, при небольшом количестве слов, составляющих рассмотренную нами часть речи, она отличается значительным разнообразием синонимических форм, стилистических вариантов, которые заслуживают пристального внимания и в плане изучения ресурсов морфологии, и в плане предупреждения морфолого-стилистических ошибок в речи.
29. Стилистика местоимения: употребление местоимений в разных стилях речи, стилистическая характеристика вариантных форм местоимения. Методичка стр. 139 – 143
При функционально-стилевой характеристике местоимений прежде всего обращает на себя внимание их особая употребительность в разговорной речи. Именно здесь они выступают как категориальные единицы, выработанные языком для целей указания. Не случайно исследователи разговорного стиля утверждают: «Разговорный язык... местоименен по своей сути». Это объясняется тем, что для устной формы общения требование абсолютной точности не является столь обязательным, как для письменной.
Непосредственный контакт участников диалога, его ситуативная восполняемость, возможность использования говорящими предситуации, которая определяет тему и является своеобразным «прологом» к высказыванию, - все это позволяет использовать местоимения в разговорной речи несравненно чаще, чем в книжной.
Обращение к местоимениям в процессе живого общения отличает ряд особенностей. Только здесь возможна конкретизация местоимения жестом, что позволяет предельно сократить языковое выражение мысли. В устной речи часто не принимается во внимание порядок слов, который в письменной речи препятствует правильному пониманию высказывания: Смотри, все выбегают из домов и несут какие-то вещи! Ты их видишь? (не вещи, не дома, а тех, кто выбегает). В подобных случаях смысл зависит от интонации, которая столь значима в устной форме общения, где местоимения несравненно чаще, чем в книжном литературном языке, занимают ударную позицию во фразе.
В разговорной речи употребление местоимений сопровождается различными приемами их актуализации; ср. плеонастическое употребление местоимений при указании на субъект действия: Дима, он не подведет, или конструкции типа: Так оно и было; Идет она - прическа, платье - все у нее по моде.
Местоимения такой, что и местоименные наречия как, так, когда, тогда, где, там, куда, откуда в разговорной речи выступают как актуализаторы, определяющие интонационное членение высказывания и выделяющие те или иные его части: А он что? обещал зайти?; Она как? нас берет?; А вы куда? в деревню едете? На слова и словосочетания, выделенные таким образом, падает логическое ударение, они получают больший динамический вес. Использование местоимений в разговорном стиле отличает также свойственная исключительно устной сфере общения возможность вводить в речь отдельные местоимения как незнаменательные слова для заполнения пауз при подыскивании нужного слова: Ты понимаешь... эту самую... Соколову... (слово найдено - Соколова).
Только в устной речи употребляются местоимения в незавершенных фразах: Ты, я вижу, того... А он это... знаете? В словах-указателях как бы содержится намек на то или иное продолжение высказывания, однако собеседнику предоставляется возможность домыслить его содержание.
Для функионально-стилевой характеристики местоимений важное значение имеет также избирательность их употребления в разных функциональных стилях. Так, в книжных, и в первую очередь в официально-деловом и научном, находят применение местоимения таков, таковой, какой, иной, некто, нечто, некий; в разговорном - этакий, всяческий, такой-сякой, кое-кто, кое-что, кое-какой, сколько-нибудь и др. Следует также отметить отказ от употребления в книжных стилях некоторых нейтральных местоимений. Так, в официально-деловом и научном стилях вместо слов этот, такой, некоторый чаще используются подвергшиеся прономинализации прилагательные и причастия данный, указанный, вышеуказанный, вышепоименованный, следующий, нижеследующий, определенный, известный: Известный интерес представляет следующая точка зрения...
Функционально-стилевая специализация местоимений проявляется и в том, что у многих стилистически нейтральных местоимений наметилась тенденция к большей частотности в книжной или разговорной речи. Особенно наглядно это видно на примере неопределенных местоимений: в произведениях книжных стилей употребительны кто-либо, что-либо, какой-либо, некоторый, в разговорной речи чаще используются близкие к ним по значению кто-то, что-то, какой-то, какой-нибудь. Вопросительные местоимения кто, что, какой, чей, сколько чаще употребляются в разговорной речи, что связано с частотностью вопросительных предложений в диалогах. Соответствующие относительные местоимения, а также местоимения который, каков проявляют особую активность в книжных стилях, поскольку здесь особенно употребительны сложные синтаксические конструкции, в структуре которых играют важнейшую роль союзные слова, представленные этими местоимениями и местоименными наречиями где, когда, куда и др.
О функционально-стилевой закрепленности различных местоимений убедительно свидетельствуют и особенности употребления в речи личных местоимений. В художественной речи они господствуют: используются в 7 раз чаще, чем в официально-деловых бумагах, и в 3,5 раза чаще, чем в научной литературе.
Интересны и сведения об употреблении разных форм личных местоимений в книжных стилях. Так, местоимения 1-го и 2-го лица единственного и множественного числа: я, мы, ты, вы - совершенно не представлены в официально-деловом стиле. В научном - крайне редко можно отметить обращение к личному местоимению 1-го лица единственного числа, так как его вытесняет авторское мы; местоимения 2-го лица здесь также отсутствуют. Несомненно, что это «обусловлено экстралингвистической основой стилей», однако такая избирательность в использовании форм личных местоимений «определяет существенные параметральные признаки структуры и специфики данных речевых разновидностей».
Интересные закономерности можно отметить и в изменении семантики отдельных местоимений в зависимости от условий их использования в разных стилях и в просторечии. В живом общении одно местоимение нередко заменяет другое.
Вспомним особенность речи Гаева в пьесе А.П. Чехова «Вишневый сад»: его, на первый взгляд, неуместный вопрос кого? вместо что? при выражении непонимания: - Когда-то мы с тобой, сестра, спали вот в этой самой комнате, а теперь мне уже пятьдесят один год, как это ни странно. - Да, время идет... - Кого? - Время, говорю, идет.
В просторечии реплики при диалоге нередко сводятся к таким «странным» вопросительным местоимениям:
На стоге свежепахнущего сена... безмятежно спал Венька Фомин. Сошнин стянул его с сена, грубо потряс за отвороты телогрейки. Венька долго на него пялился, моргая, не понимая, где он, что с ним.
- Ты ково?
- Я чево. Вот ты ково?
- Я тя спрашиваю: ты ково?
- Пойдем за ворота, там женщины тебе объяснят, ково и чево.
(В. Астафьев)
Разговорный характер имеет и употребление формы чего, вытесняющей нейтральную что в вопросительных предложениях со значением «почему? по какой причине?»: Чего в этом хорошего? Чего зря выступать?; ср. также типичное для разговорной речи - Чего там! Все равно!
Стилистически ограничено употребление ряда местоимений в особых значениях. Так, местоимение который, употребленное в значении неопределенного, получает просторечную окраску: К теляткам, бывало, так привыкнешь, что когда которого отпоишь и его поведут колоть... после три дня плачешь (Леек.). Местоимение самый, употребленное при личном местоимении в значении «собственной персоной», имеет разговорный характер: - Разве это он? - Он самый. Местоимение такой получает разговорную окраску, когда употребляется в сочетании с местоимениями кто, что, какой для их выделения: А ты кто такой?, Ну-с, посмотрим, какие-такие ваши секреты, барышня (Мет.).
Яркую стилистическую окраску могут получать и отдельные грамматические формы тех или иных местоимений. Так, краткая форма общеупотребительного местоимения всякий имеет устаревшую или просторечную окраску: Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, и назовет меня всяк сущий в ней язык.. (П.); И ведь за всяку безделицу норовит выругать лысым (Гонч.). Подчеркнуто просторечную окраску имеет и соответствующее наречие всяко: - Ты сама-то хорошо жила? - Я? Хорошо. И плохо жила, всяко (М. Г.).
Стилистически маркирована форма родительного падежа местоимения сколько с предлогом - до сколька, употребление которой возможно только в разговорной речи.
В системе склонения и словообразования местоимений имеются варианты, употребление которых в речи требует стилистического обоснования Так, стилистически неравноценны варианты винительного падежа единственного числа местоимения женского рода сама. Формы самое - саму сосуществуют в русском литературном языке. Еще сравнительно недавно второй вариант составители словарей относили к разговорному стилю, теперь же дают и его без ограничительных помет. И хотя форма самое в словарях приводится первой, в речевой практике предпочтение отдается не ей. Об архаизации этой формы свидетельствует все более редкое употребление ее даже в книжных стилях: Этими же словами можно определить и саму атмосферу, в которой оказались хоккеисты (из газ.).
Местоимение выделяется из всех частей речи богатством стилистических вариантов в словообразовании. Наиболее характерно стилистическое противопоставление литературных и разговорных или просторечных вариантов: всякий - всяческий (разг.), какой - каковский (прост.), ничей - ничейный (разг.), какой - экий, экой (разг.), такой - такой-сякой (разг.), этакий (разг.), эдакий (прост.), их (в значении притяжательного местоимения) - ихний (прост.), и т.д.
Разговорные и отчасти просторечные варианты, имеющие наибольшую экспрессию, неизменно привлекают внимание художников слова: Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь! (Маяк.); Там был приют суждений ярых о недалекой старине, о прежних выдумщиках-барах, об ихней пище и вине (Твард.).
Некоторые варианты местоимений представляются грубым искажением литературной нормы: ентот, кажинный, евонный, ихний, составители словарей их не приводят даже с ограничительными пометами. Однако писатели не могут отказаться от употребления таких просторечных форм, настолько колоритны эти варианты местоимений как средство речевой характеристики: Ну, дядюшка, дядюшка, спасибо! Отец-покойник в ноги бы тебе поклонился, ежели бы с войны вернулся. Ведь он-то думал, сын евонный, сирота горемычная, под крылом у дяди, а меня ворона своим крылом больше грела, чем дядя... (Абр.)
Резко сниженные варианты местоимений выступают в художественной речи как своеобразные «стилистические сигналы» просторечия, и нередко достаточно одних этих «вкраплений», чтобы воссоздать народный говор: - А мы с Егором поедем, - сказала Настасья... - Может ничё... Егор, ключ куды? - В Ангару, - сплюнул Егор. - Давай сюды - прикрывая рот платком, чтоб не разрыдаться, Дарья взяла у нее ключ. - Мне тут рядом. Кажин день буду смотреть. Ты об этим не думай (Расп.).
Писатели настолько ценят диалектную, просторечную окраску вариантных форм местоимений, что часто стараются отразить особенности их произношения, сохраняют стяженные варианты: Чё с имя разговаривать - порешить их за это тут же/ (Расп.); Мама, мама, да како тако чудо случилось?; Три года живу с има. Я говорю: «Меры каки принимайте...» (Абр.).
Стилистическое обыгрывание подобных вариантов местоимений в художественной речи нейтрализует их грубопросторечную окраску, уравнивая эти формы с иными народно-разговорными средствами русского языка.
Резко сниженные, просторечные варианты местоимений не представляют угрозы для культуры речи, так как не конкурируют с литературно правильными в условиях обычного контекста: выбор вариантов при употреблении местоимений не вызывает трудностей у говорящих. Однако при обращении к местоимениям могут возникнуть иные проблемы, связанные со спецификой функционирования этой части речи.
Способность местоимений замещать предшествующие слова может стать причиной неясности высказывания: Когда на пятом участке было замечено отставание, то по рекомендации профкома руководить им направили Головина (местоимение может быть соотнесено с существительными профком, отставание, участок). Нередко возникает искажение смысла, приводящее к комизму высказывания, например напутствие журналиста спортсмену: Пусть на этих километрах Владимиру встретятся хорошие люди, а попутный ветер поможет их преодолеть (людей?). Подобные казусы с толкованием местоимений обыгрывают юмористы:
Двое дерутся, третий не мешайся... Абрамка стал было его унимать, чтоб в кабаке не безобразил, а он Абрамку по уху. Абрамкин работник его... А он схватил его, поднял и оземь... Тогда тот сел на него верхом и давай в спину барабанить... А мы его из-под него за ноги вытащили.
- Кого его?
- Известно, кого... На ком верхом сидел...
- Кто?
- Да этот самый, про кого сказываю.
(А.П. Чехов)