Процесс модернизации в Китае начался в середине XIX века и растянулся
более чем на сто лет, до образования КНР, и продолжается под
эгидой современного руководства страны.
В императорском Китае конфуцианство выступало в качестве
государственной идеологии, определявшей и внутреннюю, и внешнюю
политику его правителей. С установлением республиканского строя
после Синьхайской революции 1911 г. разные общественно-политические
течения от марксизма до либерализма боролись на политической сцене Китая
за определение дальнейшей судьбы страны. При этом многие идеологи и
политики и представители правящих кругов выступали в защиту конфуцианства, признавая его важную роль в обществе.
Ли Хунжчан и Чжан Чжидун были главными деятелями начального этапа модернизации в Китае – так называемого движения за
усвоение заморских дел, или «политики само усиления». Видным теоретиком доктрины заимствования западных технических и военных
новшеств выступал советник и доверенное лицо Ли Хунчжана Фэн
Гуйфэнь, крупный шэньши, педагог и учёный из Сучжоу (1809–1875).
Его перу принадлежало несколько меморандумов императору за подписью Ли Хунчжана, содержавших предложения о заимствовании западных технических нововведений (паровых судов и огнестрельного оружия). В книге «Новая история Китая» под редакцией академика
С. Л. Тихвинского он называется автором идеологемы «китайская (т. е.
конфуцианская) наука составляет основу, а западная носит лишь сугубо прикладной характер».
Фэн Гуйфэнь считал необходимым укрепить в стране конфуцианский порядок, а из западных наук заимствовать лишь то, что, по
его мнению, способствовало силе и могуществу Запада. В то же время
подчёркивал морально-этическое превосходство китайцев над иностранцами. В своём сочинении «О стремлении к западному знанию»
он писал, что сформулированные в Китае в давние времена принципы священного учения Конфуция являются основой любых знаний
и что в настоящее время следует освоить лишь ту технику, которая позволила западным державам достичь богатства и военного могущества.
Вторая после Ли Хунчжана ключевая фигура новой истории Китая, по определению китайского учёного Дэн Цзэ, – это Юань Шикай,
преемник Ли Хунчжана на правительственных постах в цинской империи, а также президент Китайской республики, которому этот пост
передал Сунь Ятсен. Наибольшей заслугой Юань Шикая в деле модернизации китайские учёные сейчас называют создание современной
новой армии (бэйянской) по западным образцам. Его правой рукой
в этом деле был генерал Дуань Цижуй, занимавший впоследствии
посты военного министра и премьера Китайской республики. Юань
Шикай в июне 1913 г. издал указ о восстановлении ритуала почитания Конфуция в учебных заведениях, а в феврале 1915 г. утвердил программу развития образования, предусматривавшую уроки чтения
источников по конфуцианству и даосизму. Юань Шикай и Дуань Цижуй настаивали на включении в конституцию Китайской республики
статьи, устанавливавшей, что «нравственное усовершенствование соответственно учению Конфуция составляет основу системы просвещения. Напротив, видный представитель марксизма в Китае, первый генсек КПК, Ли Дачжао считал, что Конфуций и конституция – понятия
несовместимые. «Как деспотизм исключает свободу, так и конфуцианство не оставляет места конституции... Такая конституция – провозвестник возрождения деспотизма, крайнее выражение автократии», – писал он [4, с. 313].
Став идеологом аньхойской военно-политической группировки Дуань Цижуя, возглавлявшей пекинское правительство в 1917–
1919 гг., известный реформатор конца XIX в. Лян Цичао объявил
Конфуция великим философом всех стран и всех времён. Он считал,
что в конфуцианском учении содержатся идеи свободы, равенства и
справедливости, отмечал стабилизирующую роль конфуцианства в
китайском обществе. «Конфуций представляет китайскую цивилизацию… Наша страна сумела сохранить целостность и поддержать
своё существование в течение двух тысяч лет. Мы обязаны этим тому, что конфуцианское учение служило невидимым стержнем общества.
Необходимо поэтому использовать конфуцианство как ядро общественного воспитания в будущем», – заявлял он.
Таким образом, на основании краткого обзора отношения различных политических сил Китая к конфуцианству на протяжении всего процесса модернизации можно заключить, что оценка роли традиционных культурных ценностей колебалась от положения их в основу
преобразований в начальный период до полного их отрицания во
время культурной революции. С конца ХХ в. китайское руководство
стало использовать ценности традиционной культуры как вспомогательное средство для обеспечения поддержки курса КПК населением
и в качестве базовых при строительстве новой культуры. [4]