Антиномичность человеческого бытия
Человек — создание природы. Он есть животное, принадлежащее к одному из 10 млн. видов живых организмов, населяющих Землю, — виду Homo sapiens (род гоминид, отряд приматов, класс млекопитающих). Его тело имеет особые видовые признаки, по которым он отличается от других животных. Это, в частности, особая форма черепа и позвоночника, строение руки (противопоставленность большого пальца остальным), отсутствие сплошного волосяного покрова и др. Но вместе с тем анатомия и физиология человека в значительной степени сходна с анатомией и физиологией других млекопитающих, особенно высших обезьян — шимпанзе, гориллы, орангутанга.
Сходство хромосом и белков у человека и шимпанзе составляет 99%. Так что все биологическое различие человека от них держится всего лишь на одном проценте.
Даже человеческий мозг — вместилище сознания и разума — по своему строению имеет много общего с мозгом млекопитающих, а по массе уступает мозгу китов или слонов (хотя отношение веса мозга к весу тела у человека больше, чем у всех других животных, но это разница количественная, а не качественная). При всех видовых особенностях в организме человека нет ничего такого, что с необходимостью порождало бы у него разумность и способность к свободной созидающей деятельности.
Иначе говоря, в биологической природе человека не заложено никаких качеств, которые принципиально выделяют его из всего живого мира и сами по себе обусловливают неизбежность его выхода из животного состояния. Биология человека не способна объяснить человека как существо одушевленное и деятельное. Человек как биологическое существо не обязательно обладает этими характеристиками. В этом смысле правомерно утверждать (в противоречии со сказанным выше), что человек не есть создание природы: он творит себя сам, по законам своего собственного — неприродного — бытия, т. е. бытия социального. Именно в этом социальном бытии и следует искать объяснение всего, что в человеке является «человеческим», а не «животным» (душа, сознание, разум, деятельность, образ жизни и пр.). Вне общества, без особых, социальных форм организации жизни человек — не более чем животное.
Подтверждением тому являются так называемые «маугли» — дети, в силу каких-то обстоятельств оказавшиеся вне общества. Несколько лет живший одиноко в лесу французский мальчик, росшие в стае волков две индийские девочки, проведший детство среди обезьян юноша-африканец — все они вели чисто звериный образ жизни и после того, как были найдены (пойманы!), Tie смогли ни овладеть речью, ни усвоить навыки нормального человеческого поведения. Никому из них так и не удалось стать полноценным человеком.
Человек возникает как дитя природы и начинает существовать по ее законам. Но в процессе своего развития он выходит из «биологической колыбели», уготованной для него природой, и пускается в путь, который он прокладывает сам. Этот путь выводит его на арену общественной жизни, где над законами природы надстраиваются иные законы — законы социального бытия. Оставаясь созданием природы, человек становится также создателем и одновременно созданием истории общества. Уникальность человека в том, что он, являясь продуктом природы, вместе с тем продуцирует такие формы бытия, каких в природе нет, т. е. социальную реальность.
Как же удалось человеку вырваться из животного состояния, подчинить свое природное бытие социальному, стать общественным — а потому и сознательным, способным к разумной, свободной, целенаправленно совершенствующейся деятельности — существом?
Антропогенез
Возникновение Homo sapiens произошло в ходе эволюции отряда приматов (в упрощенном виде она представлена на рис. 6.5). Родоначальником этого отряда млекопитающих считается тупайа — лесной зверек ростом с кошку, живший около 70 млн. лет назад. От него произошел дриопитек («древесная обезьяна») — общий предок человека и современных низших обезьян (макак, павианов, капуцинов). Идущая от дриопитека к человеку главная магистраль эволюции проходит через австралопитеков. От последних отделяется эволюционная ветвь, ведущая к появлению высших обезьян (шимпанзе, горилла, орангутанг). На главной же магистрали с австралопитека афарского, жившего в Африке, начинается эволюция гоминид (семейства человекообразных приматов, которое включает в себя и человека, и его предшественников) — антропогенез.
Первым представителем зарождающегося рода человеческого был Homo habilis — «Человек умелый». Ростом 109-152 см и объемом мозга меньше 700 см3 (у современного человека объем мозга в среднем около 1350 см3), он умел обрабатывать камни и создавать примитивные каменные орудия. Эволюция его привела к возникновению Homo erectus — «Человека прямостоящего» (питекантропа), более рослого и обладающего большим мозгом. Одна из ветвей Homo erectus — неандертальцы. Они появились около 150 тыс. лет назад (в Северной Африке или в Европе) и постепенно расселились на евразийском континенте. Череп у них - с низким лбом и скошенном подбородком - имел такой же объем, как у современного человека, даже несколько больше - до 1740 см3. Однако неандерталец, как полагает большинство исследователей, не был нашим предком (в западной литературе его называют «кузеном»). Это побочная, тупиковая ветвь эволюции. Обитавшие на территории Европы неандертальцы к 40-35 тыс. до н. э. были вытеснены (или частично ассимилированы) другим подвидом гоминид, который возник в Африке южнее Сахары 100-200 тыс. лет назад и распространился оттуда в Европу и другие части света. Это и был Homo sapiens. Потомки его — кроманьонцы, заселявшие Европу около 40 тыс. лет назад, — являлись уже людьми современного типа.
На эволюционном древе приматов от его главного ствола, ведущего к современному человеку, отходит множество боковых ветвей (из которых лишь некоторые изображены на рисунке). Из них до нынешних дней дожили лишь обезьяны. Остальные родичи человека — неандертальцы и др. — вымерли, так же как и его прямые предки.
За последние годы в средствах массовой информации происхождение человека от обезьяноподобных предков (да и дарвиновская теория эволюции вообще) нередко объявляется чуть ли не полностью отвергнутым современной наукой заблуждением. Поэтому подчеркнем, что подобные высказывания ничего общего с наукой не имеют. Генетика не отвергает дарвинизм — она лишь углубляет его и дает объяснение установленных им закономерностей биологической эволюции. А догадка Дарвина о происхождении человека подтверждается множеством археологических исследований. Другое дело, что в дарвиновской биологии (как, впрочем, и в других естественных науках) отдельные положения нуждаются в уточнении и что рисуемая в ней картина антропогенеза содержит еще немало «белых пятен» и неясностей. В любой науке есть нерешенные проблемы, и дарвинизм тут не исключение.
Одним из самых трудных вопросов антропогенеза долгое время считался вопрос о месте появления Homo sapiens. Сторонники моноцентризма говорили о существовании одного территориального центра, из которого вышел современный тип людей, а сторонники полицентризма — о примерно одновременном и независимом возникновении человека в различных регионах земного шара. В последние годы ученые склоняются к мнению, что прародина человека находится, скорее всего, в Африке. Предполагают, что все население других материков произошло от одной группы африканских Homo sapiens, которая 130-100 тыс. лет назад мигрировала через Суэцкий перешеек на Ближний Восток и дала начало «палестинским протокроманьонцам». Потомки их постепенно расселились по всему свету. Вероятно, при этом происходила метисизация с какими-то местными линиями гоминид, что и привело к появлению разных рас.
Таким образом, есть основания полагать, что современное человечество происходит от единого генетического корня и вбирает в себя значительную часть разнообразия генов всего рода гоминид.
В пользу таких представлений свидетельствуют исследования молекул ДНК и белков крови современного человека, проведенные в 1980-1990-х гг. в нескольких лабораториях США и Японии. Оказалось, что различия в строении этих молекул и белков у представителей разных народов настолько малы, что есть основания думать о происхождении их от небольшой по численности группы общих предков. Как полагают некоторые специалисты, изучавшие ДНК митохондрий (внутриклеточных образований, строение которых наследуется исключительно по женской линии), возможно даже, что почти все современное население земли имеет своей общей прародительницей одну женщину, которая жила в Африке 100-200 тыс. лет назад. Эту женщину называют «палеолитической (а также "африканской" и "митохондринальной") Евой».
Роль труда в антропогенезе
В процессе антропогенеза особенно большое значение имели два обстоятельства: ухудшение условий существования гоминид (скорее всего в связи с изменением климата) и действие генетических механизмов эволюции (пока еще не очень ясных), которые обусловили цефализацию — рост головного мозга. Чтобы выжить, наши предки должны были вырабатывать более совершенные формы поведения, передвигаться на большие расстояния, осваивать новые, более сложные способы поиска пищи и защиты от врагов. Главным фактором, который обеспечил решение задач выживания в этих условиях, стала трудовая деятельность. Она позволила совершить переход к принципиально новому образу жизни и вывела гоминид из мира животных. Труд явился силой, которая сформировала человеческое сознание. Благодаря ему человек стал человеком.
Чтобы понять, почему труд сыграл столь важную роль в становлении человека, необходимо обратить внимание на особенности, отличающие его от всех форм жизнедеятельности животных:
систематическое употребление и изготовление орудий деятельности;
коллективный характер деятельности;
общественное разделение деятельности.
Предпосылки для развития способности к труду появляются уже в мире животных.
Некоторые животные способны совершать орудийные действия. Дятловый вьюрок на Галапагосских островах добывает из щелей дерева насекомых с помощью кактусовой колючки или веточки, которую держит в клюве. Египетский стервятник разбивает яйца страуса, бросая на них с высоты камень. А морская выдра калан, чтобы полакомиться мясоммоллюска, ложится спиной на воду и разбивает его раковину ударом о камень, который кладет себе на грудь. Ветки, палки, камни нередко используются для различных целей обезьянами. Многие животные прибегают к совместным, коллективным действиям (например, бобры при постройке плотины, волки при охоте на оленя). Известно, что у животных (пчел, муравьев) существует и разделение деятельности.
Однако применение орудий животными имеет случайный, несистематический характер, а изготовление их встречается только у обезьян, да и у них в естественном состоянии очень редко. Что же касается коллективной деятельности животных, то она, как правило, является мало согласованной и состоит в простом суммировании однотипных действий отдельных особей, а разделение деятельности целиком определяется биологическими особенностями ее участников. В отличие от этого коллективная деятельность людей строится на основе взаимного согласования действий и обмена продуктами деятельности; разделение ее не является обусловленным генетически и меняется в зависимости от конкретных обстоятельств.
Пользоваться деревянными и каменными орудиями, а затем и изготовлять их древнейшие предки человека начали, видимо, задолго до появления у них сколько-нибудь развитого сознания. Делать из камня орудия труда, оббивая его другим камнем, сооружать коллективными усилиями каменные убежища умел уже Homo habilis (отсюда его название: habilis — значит «умелый»). Но мозг его был лишь немногим больше, чем у орангутанга, и вдвое меньше мозга современного человека. Говорить о наличии у него сознания не приходится. Таким образом, ранние формы труда предшествуют становлению сознания. Оно развивается по мере совершенствования трудовой деятельности гоминид и становится подлинно человеческим лишь у Homo sapiens.
Почему же труд является основой формирования и развития человеческого сознания? В труде — например, при изготовлении орудий — необходимо в течение более или менее долгого времени удерживать в памяти цель деятельности и управлять процессом движения к ней. Но в этом и состоят функции сознания как средства управления деятельностью. Общественное разделение труда еще более способствовало развитию самоуправления и самоконтроля поведения первобытных людей: каждый из них должен был приводить свои желания и побуждения в соответствие с потребностями всего коллектива. Первобытный человек осознавал себя прежде всего как частицу целого, в составе которого он живет, — стада, рода, племени. Сознание его первоначально имело стадный характер и лишь постепенно становилось индивидуальным сознанием, включающим в себя и индивидуальное самосознание.
Развитие трудовой деятельности вело к вовлечению в область внимания гоминид все более расширяющегося круга биологически незначимых предметов и явлений, требовало роста объема памяти, совершенствования мышления, воображения и других психических способностей. Физиологической основой этих изменений психики была филогенетическая эволюция мозга, увеличение его размеров. В соответствии с переменами в образе жизни, рождаемыми трудом, эволюционировали и другие органы, свойства и функции организма гоминид (форма черепа, органы чувств, рука и пр.). Для коллективной трудовой деятельности необходима коммуникация, общение ее участников. Это ведет к формированию языка и речи. Язык возник «из процесса труда и вместе с трудом» (Энгельс). Однако вряд ли возникновение его произошло в самом процессе труда. Например, на охоте при выслеживании добычи и подкрадывании к ней охотники не должны выдавать себя звуками, а во время нападения на опасного зверя им не до разговоров. Скорее всего, язык формировался не в самой охотничьей деятельности, а по поводу ее.
Согласно пантомимной теории происхождения языка, в процессе его возникновения и развития важную роль сыграли своеобразные «театральные представления» — звукопантомимы, которые разыгрывали, например, палеоантропы-охотники в стойбище перед отправлением на охоту и по возвращении с нее. В них действия сочетались со звуками. Постепенно связь между определенными действиями и определенными звуковыми комплексами закреплялась, а затем происходила и замена движений звуками. Таким образом, звуковые комплексы приобретали смысл, становились знаками, имеющими значение, обозначающими действия и связанные с ними предметы и события. На основе подражания использование «знаков-образов» распространялось среди членов племени. Усложнение и обогащение совокупности используемых ими звуковых комбинаций на протяжении многих поколений и приводило к развитию речи и языка.
Поскольку формирование языка было связано с художественно-образным выражением волновавших человека обстоятельств его деятельности, постольку можно сказать, что своим происхождением человек обязан не только труду, но и искусству.
Язык выполняет две основные функции. Во-первых, он выступает как средство мышления. Фиксируя в словах и предложениях содержание своих впечатлений, восприятий, представлений, человек получает возможность вырабатывать отвлеченные понятия, строить абстрактные и обобщенные знания о явлениях действительности. Во-вторых, язык выступает как средство общения. Благодаря ему становится возможным сохранять, накапливать и передавать информацию от одних индивидов к другим, делать знание индивида достоянием всего коллектива. Таким образом, с появлением и усовершенствованием языка люди приобретают принципиально новое и чрезвычайно мощное орудие развития сознания.
К размышлению. Неандертальцы, жившие на территории Европы несколько десятков тысячелетий, цивилизации создать так и не сумели. Кроманьонцы же за 25-30 тыс. лет достигли этого. Сравнивая неандертальцев и кроманьонцев, можно заметить, что первые уступали вторым, пожалуй, лишь в одном: кроманьонцы, в отличие от неандертальцев, занимались не только трудовой, но и хуложественной деятельностью. До нас дошли произведения их изобразительного искусства (наскальные рисунки, орнаменты, глиняные фигурки, ожерелья из собачьих зубов и пр.), они музицировали (археологи нашли в их жилищах инструменты типа свирели) и, по всей вероятности, танцевали под музыку. Возможно, именно с этим было связано развитие у них языка, тогда как неандертальцы при примерно таком же уровне развития трудовой деятельности остались, видимо, мало способными к членораздельной речи. А кроманьонцы с помощью языка смогли быстрее накапливать знания и умения, лучше проводить охоту и военные действия. Не потому ли им удалось одержать верх над неандертальцами и положить начало цивилизации?