Провела очередные новогодние каникулы в тайге. Который год это делаю, а все никак не наскучит.
В этот раз пришлось впервые пару дней побыть в шкуре руководителя. Слава Богу, это быстро закончилось и обошлось без человеческих жертв. Еще в машине обнаружила, что у половины моей группы нет раций (они уже на месте), вторая половина не собирается включать свои, и с нами девушка-новичок, у которой огромные рамные снегоступы на горнолыжные ботинки, есть нюансы по снаряжению, и, похоже, она вообще пока не представляет, во что ввязалась. А нам идти почти 30 км. через перевал и по тайге в лютый мороз. Все это прям добавило мне бодрости и оптимизма, что и говорить.
В электричке выяснилось также, что под Новый Год опять случился «форс-мажор» - выпал снег. И снегоходки за Куприяновой поляной нет. Скорее всего, придется последние 10 км. идти с тяжеленными рюкзаками. Но зато удалось пристроить Наташу на снежик. Остальные, типа, опытные – сами виноваты, что ввязались в БДСМ–туризм.
В переживаньях за Наташу и снегоходку, совсем забыла про Олежу, который должен был ждать нас на станции в Лужбе. А забывать о нем как раз не следовало, т.к. сам о себе позаботиться он не смог (у него лапки): рация у него была сломана, и он опоздал на снегоход ровно на одну минуту, т.к. по дороге здоровался со всеми своими многочисленными знакомыми. Надо было видеть выражение его лица, когда он провожал глазами отъезжающий снежик и постепенно осознавал, что все вещи придется тащить на себе!
Отведав в кафе волшебного супчика, до Куприяновой поляны добежали довольно быстро к 14:00-14:30 с минимальными разрывами. После этого начались приключения. Тройка мощных коней и я заодно с ними рвались пойти сегодня же на Высокогор, чтобы завтра с утра уже катать. Олежа тоже хотел идти, но только для того, чтобы завтра иметь возможность ничего не делать. А вот снегоступеры что-то приуныли и выступали за то, чтобы остаться в приюте. Дебаты и прения отняли час драгоценного светлого времени, но все же было решено выдвигаться всей группой с перспективой побродить ночью с фонарями.
Какая-никакая тропа была, но она странно петляла, а груженные тяжелыми рюкзаками снегоступеры постоянно проваливались в ловушки. В итоге прошарахались около часа, а от приюта отошли чуть больше, чем на километр. Сходили зачем-то вверх по притоку, с трудом переправились, встретили группу туристов с волокушами, которая блуждала по лесу уже не первый час в поисках пути... На вопрос к отстающим, как у них дела, услышали бодрый ответ: «Погодите, сейчас доедим обезболку и вас догоним!» А время-то уже к темноте, и вообще не понятно, что нас ждет впереди. В общем, решила развернуть всех назад, а завтра попробовать еще раз. Евген с Гришей заглушили боль разочарования, протропив до приюта прямой проспект вместо сомнительной петляющей тропки.
К концу прогулки нам все-таки удалось связаться с Олей, какое облегчение! Сказала ей, что мы не придем. На вопрос о причине задержки полезла в какие-то объяснения. Потом поняла, что можно было просто ответить, что мы слабаки.
Утром встали пораньше, и в 8:45 были уже на тропе. Снова стоял лютый мороз: бубенцы звенели даже у тех, у кого в принципе их нет, а сопли замерзали прямо в носу. Вообще, по нашим многолетним наблюдениям, Куприянова поляна – это местный полюс холода.
Поскольку впереди был весь день, решили, что мы разделимся, и каждый будет выживать самостоятельно. Я, конечно, попала в самую бодрую группу, а, вырвавшись вперед, успела прогуляться дополнительно с полкилометра по тупиковой тропе.
Периодически мы с удовольствием получали от Оли ценные указания по рации: «Нам осталось около двух километров.» - «Нет, Вам – пять!» «Мы стоим на развилке, пьем чай, куда нам идти?» - «Идите направо вниз, но подождите Наташу.» - «Заткнитесь, хватит высаживать рации!!!» (заблудился – выключи рацию и умри, как мужчина)
Первая группа дошла до приюта к часу дня. В приюте нас ждали Ваня, Сережа и Валя. Ваня топил баню, Сережа собирался выдвинуться на помощь Наташе, а Валя уютненько устроился у печки и зашивал новенькие крепления Spark Surge за 30 тысяч. Бодрая часть первой группы отправилась кататься с перевала Озерный. Отдохнув часок в приюте, бодрая часть второй группы решила прогуляться по их следам (не зря же рано вставали!) – мы с Гришей дошли до начала подъема на перевал и увидели далеко наверху три маленьких, но очень решительных точки.
Потом сидели в приюте и ждали Олю. Я предложила было поставить уже кашу на огонь, но мне посоветовали этого не делать: «Оля этого не любит, она нас убъет!» - «А вдруг она нас убъет за то, что не поставили?» - «Блин, и спросить-то нельзя – убъет за то, что высаживаем рации!» В конце концов все решили выключить фонарики и сидеть молча, т.к. Оля вполне может прибить того, кто первым привлечет внимание. Во всем проявлялись уважение и любовь к нашему замечательному руководителю, а моя команда явно радовалась, что демократия сменяется на диктатуру.
Потом в приют как вихрь ворвалась Оля, походя выдала кому-то пендель совершенно не за то, за что ожидали, зато остальным достались обнимашки и подарки, и группа, наконец, воссоединилась.
Бани у нас делились не на мужскую и женскую, а на «для тех, кому погорячее» и «для тех, кому просто помыться». Обычно Света открывала дверь в парилку с ноги с криком: «Кому не нравятся голые бабы в бане – проваливайте!» После нее можно было спокойно заходить - все равно никто не заметит. Хотя, конечно, во время мытья сидящие на полке с интересом разглядывали и обсуждали моющегося, но вполне безобидно: «У меня зрение минус один – сюрреалистичная картина, все как в тумане!» - «У меня минус два, и все равно я получаю эстетическое наслаждение!» (господа гусары, передайте, пожалуйста, мой лорнет).
Ваня, как обычно, занимался растопкой. Казалось, что печь разгорается просто от его присутствия. Он утверждал, что надеется в будущем получить работу в аду, и, думаю, проблем с этим у него не возникнет. Ну а на улице, как обычно, минус 30 и все небо в алмазах. Даже в окошко туалета были видны ноги Ориона.
В первый катальный день решили устроить обзорную экскурсию в цирк Большого Зуба и скатиться с пика Мушка (~1550). В процессе Оля собиралась оценить ходовые, катальные и личные качества участников и решить, кто завтра пойдет катать пик Гамова, а кому достанется перевал Озерный. Тропу били по нашему (орографически левому) берегу Высокогорного ручья. В этом году снега очень и очень мало. Везде торчат незасыпанные кусты, из-за чего кулуары правого берега, например, выглядят совершенно не так, как в 2015 году. Зато лавинная опасность меньше и тропить гораздо легче. Лавинных выносов видели всего два, оба уже в самом цирке. Все же в одном месте спровоцировали образование трещины и решили не бить тропу дальще по снежной линзе, а аккуратненько скатиться по кустам вниз и идти по ручью.
Все катальные дни у нас были холодные, ясные и безветренные. Каждый раз наблюдали инверсию: в долине ручья под минус 30, а по мере подъема температура растет и ты постепенно раздеваешься. На вершине вообще можно было загарать.
Скатки по опасным склонам у Оли организованы очень грамотно: мы спускались по очереди и по несколько раз «сейвились» в безопасных местах под камнями. Спуск с Мушки, в принципе, всем понравился: приличный уклон, небольшой слой довольно плотного, но мягкого снега на бетонной подложке и всего парочка ледяных пятен, на которые внезапно вылетаешь и падаешь. Уже в конце скатки Олежа эпически влетел в груду камней и поломал доску (огромный разлом посередине, уже вторая потеря за сезон), а Ваня порвал скользяк на лыже.
На второй день был запланирован самый эпический выход – пик Гамова (~1760). Подъем идет с Озерного по льду и камням. Тут уж снегоступеры и глыжник на кошках отыгрались на сплитерах за все предыдущие унижения! «Вернитесь, сволочи! Вы нам впервые нужны, а вас нет!» «Как, вам еще и помогать, ступени бить? После всего, что было?! Да и благодарности от вас не дождешься!» Кое-как заколупались на горку на ботинках, любой вариант кошек здесь был бы нелишним. В награду получили великолепные виды и самую огненную скатку этой поездки (а может и всего сезона): перепад больше 900 м., вначале небольшой слой снега на жесткой подложке, а потом – переход в тень, пухляк и поляны с редкими кустами.
Вечером мужики пошли пилить дрова, чтобы заработать плюсики от Оли в свои пацанские книжки, а мы окуклились в спальниках и изображали жирных личинок. «Засоси кого-нибудь к себе в кокон!» - «Не могу, он рассчитан только на одну особь!» «Где Ваня? Пилит дрова?» - «Нет, он стоит и смеется над теми, кто пилит.» - «Отлично, а мы здесь можем смеяться не только над теми, кто пилит, но и над теми, кто стоит!» «Они там соревнуются, кто больше мужик, а я не могу, у меня лапки!» Только опасение пропустить ужин заставило нас покинуть свои уютные коконы и спуститься вниз.
В этот день у нас было полно посетителей. Днем пришли туристы, живущие в палатке в паре километров вниз по течению, и попросились помыться к нам в баню. А вечером в приют вломились какие-то «волонтеры» и заявили, что будут у нас ночевать. Хозяин Тайги им разрешил, у них даже и справка есть за подписью Самого. Поскольку нас и так было 14 человек, дело дошло до скандала и вечер был основательно подпорчен.
Утром третьего дня я проснулась в 6:30 оттого, что Оля трясла меня и шептала страшным голосом: «Машк, проснись! Ты спишь с чужим мужиком!» - «Да и пофигу, зато он теплый!» - «Я не чужой мужик! Я Олежа!» - «Черт, шоковое пробуждение не получилось!» Именно в ту ночь мой крем для рук замерз до абсолютно твердого состояния, и на утро я не смогла его выдавить. Он лежал как раз рядом с моей головой.
Сегодня решили сделать лайтовый денек, т.к. назавтра предстоял ранний выход на станцию. Идем катать «мякушку» на полянах за Казыром. Именно эти скатки я вспоминаю с особенной теплотой еще с 2015 года. Группу повел Гриша, у которого жипиэс с треками. Поэтому сначала мы случайно затропили на какой-то левый пупырь размером с полмедвежки и съехали с него на камусах. Состояние полян в этом году не порадовало: снег на них был какой-то пластилиновый. А на верху горы – большой участок жесточайшего фирна с крупными острыми волнами. Но зато опять инверсия, тепло и виды.
Пока мы ходили в приют заехал Шевалье, чтобы сообщить, что Горбунов – п@#&ас и вывозить наши вещи, скорее всего, не будет. Мы как-то приуныли. Пришлось назначить подъем кому на 4 утра, а кому и на 2, чтобы в 5 никого в приюте уже не было.
Около 4 часов утра мне начал сниться кошмарный сон, как будто нужно встать и идти. Самые медленные участники уже ушли. Остальные нехотя собираются. «Ты готов? Выходи!» - «Куда? Во тьму?» Перед самым нашим выходом поступило сообщение, что Олежа с Валей уже час назад без раций ушли вверх по Казыру, а не вниз. Почему-то никто не удивлен. К счастью, информация оказалась ложной.
Наша мощная гусеница сплитеров отправляется последней, в пять утра. Как обычно, в середину затесался один снегоступер. Со стороны наверно это смотрелось прикольно: червяк сплитеров, идущих в ногу и между ними ступер с очень большим каденсом, который вообще не уступает по скорости. Темнота, валит снег, тускло светят фонарики, но хоть не холодно. Рюкзак адово тяжел, а неудачно уложенный лавинный щуп впивается в лопатку. Впервые притормозили на развилке на седьмом километре. Я радуюсь: сейчас сниму рюкзак и переложу поудобнее. Но нет! Быстро выбираем тропу и движемся дальше, причем вперед вырывается Оля, и гусеница развивает адскую скорость. В семь утра мы на Куприяновой поляне. В приюте народ еще только просыпается. Начинаем понимать, что мы не туристы, а олени, а Оля – не руковод, а оленевод. Сколько же нам торчать в кафе? В восемь утра – на Рубане, по дороге догнали всех ранее вышедших участников...
На подходах к Алгую светает. Я выключаю фонарик и осознаю, что это был не сон. Радостно раздаем вниз по снегоходке. Витя периодически встегивается в борд и всех нас обгоняет – такие ступеры нам нужны! Встречаем Горбунова, который все же выехал за нашими вещами, но снегоход нам уже не нужен, спасибо!
Поскольку Оля осела на Белокуровском попить чаю, я финиширую первой, и оказываюсь в кафе в 10:20. Недовольные женщины на раздаче говорят: «Ничего нет! Вы бы еще в восемь утра пришли! Вы откуда вообще?» - «Да с Высокогора, боялись на электричку опоздать на полчетвертого!»
Думали покатать Медвежку, но она вся разбита в Шерегеш – снега уже неделю не было. Пришлось запастись пивом и терпением и остаться в кафе... Дальше – все как обычно: станция, электрон, машина...Постепенный переход из маленькой жизни в большую.
Огромное всем спасибо за теплую компанию, а Оленьке – за грамотное и продуманное оленеводство!