ПРИЛОЖЕНИЕ №2 КОМЕНСКИЙ
ФРАГМЕНТЫТЕКСТОВ КОМЕНСКОГО ВЕЛИКАЯ ДИДАКТИКА
ГЛАВА VI.
Человеку, если он должен стать человеком,
Необходимо получить образование
|
Ведь кто усомнился бы в том, что воспитание необходимо людям тупым, чтобы освободить их от природной тупости? Но поистине гораздо более нуждаются в воспитании люди даровитые, так как деятельный ум, не будучи занят чем-либо полезном, займется бесполезным, пустым и пагубным.
Чем плодороднее поле, тем обильнее оно производит терновник и чертополох. Так и выдающийся ум полон пустыми мечтаниями, если его не засеять семенами мудрости и добродетелей. Как действующая мельница, если в нее не подсыпать зерна, т. е. материала для перемалывания, стирает сама себя и, отрывая от жерновов куски и даже повреждая и разрывая отдельные части, бесполезно с шумом и треском пылит, так и подвижной ум, лишенный серьезной работы, будет вообще наполняться ничтожным, пустым и вредным содержанием и станет причиной своей собственной гибели.
|
Что такое красивый невежда, если не разукрашенный перьями попугай, или, как сказал кто-то, золотые ножны, в которые вложен свинцовый меч?
|
иметь глаза, переводчику — язык, трубе — звук, мечу — острие. Равным образом нужно просвещать и подчиненных, чтобы они умели разумно повиноваться мудрым правителям не по принуждению, не по ослиной покорности, а добровольно, из любви к.порядку. Ведь разумным творением нужно управлять не с помощью криков, тюрьмы, палок, но опираясь на разум. Если это происходит иначе, то бесчестие подчиненных падает и на бога, который одинаково вложил свой образ и в них, и человеческие дела будут полны насилиями и беспорядками, как это и есть теперь.
|
бессмысленными зверями, не неподвижными чурбанами
ГЛАВА УП1
Ю н о ш е с т в о д о л ж н о п о л у ч а т ь о б р а з о в а н и е с о в м е с т н о,
и д л я э т о г о н у ж н ы ш к о л ы.
- Е сли глава семейства, сам не имея досуга для устройства всего, что ему нужно для хозяйства, приглашает различных ремесленников, то почему бы не быть такому же порядку и здесь? Когда ему нужна мука, он обращается к мельнику; когда нужно мясо — к мяснику; когда напитки — к виноторговцу; когда нужна одежда—к портному; когда нужна обувь —к сапожнику; когда нужны здание, плуг, ключ и т. д. — к плотнику, каменщику, кузнецу, слесарю и пр. Мало того, для наставления взрослых в религии мы имеем храмы; для разбирательства судебных тяжб, для собраний народа и для его осведомления обо всем необходимом у нас есть судебные места и думы. Почему же не иметь для юношества школ? Ведь даже свиней и коров крестьяне не пасут каждый в отдельности, а держат для этого наемных пастухов, которые и обслуживают одинаково всех, между тем как сами крестьяне получают возможность заняться, не отвлекаясь, остальными своими делами. Это и есть прекраснейшее сбережение труда.
И чем больше фруктовый сад, тем лучше обыкновенно растут деревья; чем больше садок, тем больших размеров рыбы. Поэтому как для рыб должны быть предназначены садки, для деревьев — сады, так для юношества — школы.
ГЛАВА IX.
Ш к о л а м н у ж н о в в е р я т ь в с ю м о л о д е ж ь о б о е г о п о л а.
Из нижеследующего вытекает, что - в школы следует отдавать не только
детей богатых или знатных, но и всех вообще: знатных и незнатных, богатых. и бедных, мальчиков и девочек во всех городах и местечках, селах и деревнях.
2. Все люди, которые только родились, — произошли на свет с одной и той - же главной целью: быть людьми, т. е. разумными существами, владыками тварей, ярким подобием своего творца.
Этому не может служить препятствием то, что некоторые дети от природы являются тупыми и глупыми. Это обстоятельство еще более решительно требует универсальной культуры умов. Кто по природе более медлителен и зол, тот тем больше нуждается в помощи, чтобы по возможности освободиться от бессмысленной тупости и глупости. И нельзя найти такого скудоумия, которому совершенно уж не могло бы помочь образование
ГЛАВА X.
О б у ч е н и е в ш к о л а х д о л ж н о б ы т ь у н и в е р с а л ь н ым
Итак, во всех случаях без исключения нужно стремиться к тому, чтобы в
- ш колах, а отсюда благодаря школам и во всей жизни:
I. При посредстве наук и искусств развивались способности.
II. Совершенствовались языки.
III. Развивались благонравие и нравы в направлении
всякой благопристойности согласно со всеми нравственными устоями.
IV. Бог искренно почитался.
Ведь мудро сказал тот, кто сказал, что школы—мастерские гуманности, если ли они достигают того, что люди становятся действительно людьми,
ГЛАВА ХИ.
Ш к о л ы м о ж н о п р е о б р а з о в а т ь к л у ч ш е м у.
Итак, ввиду того что семена знания, нравственности и благочестия от природы присущи всем людям (за исключением уродов), то отсюда по необходимости следует, что нет надобности ни в чем, кроме самого легкого побуждения их и некоторого разумного руководства ими.
10. От чего зависит типографское искусство, благодаря которому быстро,
изящно и правильно размножаются книги?
Конечно, от порядка тщательного вырезывания медных •форм, отливки, полировки, раскладывания их по кассам, разборки шрифта для нового набора, установки в машину и т. д., а также от приготовления, смачивания, разглаживания бумаги и т. д.
Если в составных частях часов образуется какой-либо разрыв или что-либо ломается, разбивается или замедляется, или принимает неправильное•
движение, хотя бы это было самое маленькое колесико, самая маленькая ось, самая маленькая задвижка,—тотчас все или останавливается, или перестает отвечать своему назначению. Отсюда ясно видно, что и здесь все зависит
От порядка.
15. Итак, искусство обучения не требует ничего иного, кроме искусного распределения времени, предметов и метода - изобретена организация школ. похожая на часы
Если мы будем в состоянии точно установить это распределение, то обучать всему школьную молодежь в каком угодно числе будет нисколько не труднее, чем, взяв типографские инструменты, ежедневно покрывать изящнейшими буквами тысячу страниц. Все пойдет вперед не менее легко, чем идут часы с правильно уравновешенными тяжестями, так же приятно и радостно, как приятно и радостно смотреть на такого рода автомат, и наконец, с такой верностью, какую можно только достигнуть в подобном искусном инструменте.
Это образование не должно требовать больших усилий, а должно быть чрезвычайно легким.
Нужно уделять не более четырех часов ежедневно на занятия в школе,
и притом так, чтобы было достаточно одного учителя для обучения одновременно хотя бы ста учеников.
Четыре следующих доказательства - показывают, что все юношество со столь
различными способностями можно воспитывать и образовывать одним и тем же методом.
. Во-первых, всех людей следует вести к одним и тем же предметам мудрости, нравственности и благочестия.
Во-вторых, как бы ни отличались люди друг от друга способностями, все они обладают одной и той же человеческой природой, снабженной одними и теми же органами.
Вследствие этого наш метод приспособлен к средним способностям
(которые всего чаще встречаются), чтобы сдерживать преждевременное истощение наиболее даровитых и поощрять и подгонять вялых. Кого учитель признает более способным, к тому он присоединяет для обучения двух или трех отстающих; тому, у кого хороший характер, он вверяет для наблюдения и управления учеников худшего нрава. Таким образом, будет проявлена прекрасная забота о тех и других; при этом, конечно, учитель должен будет
следить за тем, чтобы все делалось разумно.
ГЛАВА XIX.
О с н о в ы к р а т ч а й ш е г о п у т и о б у ч е н и я.
ПРОБЛЕМА 1.
К а к и м о б р а з о м один у ч и т е л ь м о ж е т обслужит ь л ю б о е ч и с ло у ч е н и к о в?
Я не только утверждаю, что один учитель может руководить несколькими
сотнями учеников, но и настаиваю на том, чтобы это было так, потому что это наиболее целесообразно и для учащего и для учащихся. Учитель, несомненно, тем с большим удовольствием будет вести дело, чем большее число учеников будет видеть перед собой (так и добывающие руду работают с наслаждением при ее обилии), а чем более воодушевленным будет учитель, тем более оживленными сделает он и учеников. Равным образом, самим ученикам большее число их доставляет большее удовольствие (всем доставляет радость иметь товарищей по работе) и большую пользу. Они взаимно будут друг друга возбуждать и друг другу помогать, так как этот возраст имеет свои особые побуждения к соревнованию.
Кроме того, если учителя слушают немногие, то что-либо легко может ускользнуть от внимания всех, а если слушают многие, то каждый воспринимает, сколько он может, и в дальнейшем все это легче воспроизвести и сделать общим достоянием, так как один ум помогает другому, одна память помогает другой. Словом, как хлебопек, однажды замесив тесто и однажды истопив печь, печет много хлебов, кирпичный мастер обжигает много кирпичей, а типограф одним набором букв печатает сотни или тысячи экземпляров книг,—так именно и учитель школы одними и теми же упражнениями в занятиях может без всякого для себя неудобства сразу обслуживать огромное количество учеников.
Это подобно тому, как единственный ствол бывает достаточен для поддержания и питания соком даже самого развесистого дерева, а солнце — для оживления всей земли.
. Ствол доходит до всех самых крайних ветвей, но, оставаясь на своем месте, сообщает сок главным примыкающим к нему ветвям; те передают его другим, и таким образом, сок переходит последовательно вплоть до последних и самых маленьких веток дерева. Солнце не спускается к отдельным деревьям, травам, животным, но, рассеивая лучи со своей высоты, сразу освещает все полушарие, причем отдельные создания берут свет и тепло на собственные нужды. Если обучение будет поставлено таким - образом, то одного преподавателя будет вполне достаточно для самого многочисленного состава учеников. Только нужно, чтобы он: разделил всех учеников, например, на десятки, и во главе каждого десятка поставил наблюдающих, а над ними, в свою очередь—других и т.д. до самого старшего.
Учитель никогда ни вне школы, ни в самой школе не будет обучать какого-нибудь ученика или часть учеников отдельно от прочих, а будет обучать только всех вместе и сразу. Следовательно, ни к кому он не будет подходить порознь, не будет позволять кому-либо подходить к себе в одиночку, но, стоя на кафедре (откуда все его могут видеть и слышать), он, подобно солнцу, будет распространять свои лучи на всех. А все, устремив к нему глаза, слух и внимание, должны воспринимать все, что он будет рассказывать или показывать рукой на картине. Так (белилами), из одного горшка будут окрашены не две стены, но множество стен.
Необходимо лишь искусство сделать внимательными к себе всех и каждого. Убеждаясь, что уста преподавателя (как это и есть) являются источником, откуда к ним истекают ручьи наук, ученики должны привыкать направлять к ним все внимание, как только заметят, что этот источник открывается, чтобы ничто не осталось не воспринятым. Итак, главная забота для учителя заключается в том, чтобы говорить только для слушающих, обучать только при наличии внимания учащихся.
Именно нужно помнить совет С е н е к и: „Чтобы то ни было нужно говорить только тому, кто хочет слушать". И, быть может, сюда относится известное выражение Солом о н а: „Муж мудрый имеет дух драгоценный", т. е. дух, который он не бросает на ветер, а внедряет в души людей. Ввозбуждать и удерживать это вниманием можно будет не только через десятников и других, которым поручается какое-либо всецело на них возлагаемое наблюдение за^ остальными, но главным образом собственными усилиями учителя,
.
Стоя на более высоком месте, он должен бросать взоры кругом и не допускать, чтобы кто-либо занимался чем-либо другим, кроме того, чтобы направлять взоры с своей стороны на преподавателя.
5. Если среди работ он иногда, прервав речь, спросит: Такой-то или такой-то, что я только что сказал? Повтори этот период. А ты скажи, как мы дошли до этого? И тому подобное, сообразно с успехами каждого класса. Кто будет замечен в том, что он не был внимателен, тому нужно выразить порицание или сделать выговор здесь же. И это будет повышать общее внимание.
6. Подобным же образом, если ты спросил кого-либо одного, а он затрудняется ответить, быстро вызывай другого, третьего, десятого, тридцатого и требуй ответа, не повторяя вопроса. Все это с той целью, чтобы все старались быть внимательными к тому, что говорится одному, и обращать это себе на пользу.
7. Может быть и так, что, если чего-либо не знает один и другой ученик, нужно обращаться с вопросом ко всем, и тогда ответившего первым или лучше всех нужно похвалить перед всеми…
8. Наконец, когда урок окончен, нужно дать возможность самим ученикам спрашивать учителя, о чем они хотят, явилось ли у кого-либо сомнение во время настоящего урока или ранее. Ведь расспросы вне класса должны быть устранены; кому это нужно, пусть при всех спрашивает учителя или непосредственно, или через своего (декуриона^) десятника (если тот не мог дать ему удовлетворительного ответа), чтобы все- и вопросы и ответы — было на пользу всем. Кто чаще поднимает полезные вопросы, того нужно будет чаще хвалить, чтобы у остальных не было недостатка в образцах старательности и в побуждениях к ней.
. Так как учитель будет иметь в помощь десятников, то они и будут следить каждый за своими товарищами, чтобы все исполняли все наилучшим образом.
. Сам учитель в качестве старшего наблюдателя будет только обращать внимание то на того, то на другого для проверки добросовестности преимущественно тех, кому он не доверяет. Например, то, что предложено выучить, пусть отвечает один и другой, и третий, и скольких бы учитель
ни вызывал еще одного за другим, как из числа последних, так и из числа первых учеников, в то время как весь класс будет слушать. В таком случае все всегда, по необходимости, будут готовы отвечать, так как каждый будет
опасаться, что спросят именно его. Когда учитель заметит, что известный ученик начал отвечать свободно, то убедившись в том, что он хорошо знает остальное, пусть предложит продолжать другому.
ГЛАВА XXXII.
О всеобщей совершенной организации школ.
1. О необходимости и способе преобразования школ мы высказались довольно подробно. Было бы небесполезно свести теперь наши пожелания и советы в единое целое.
2. Наша цель довести метод обучения до такого совершенства, чтобы между дидактическим и привычным в употреблении до сих пор искусством и этой новой формой обучения оказалась точно такая же разница, какую мы имеем между способом размножения книг при помощи пера и изобретенным затем и теперь уже употребляемым типографским искусством. Типографское искусство труднее, дороже, кропотливее, однако оно гораздо удобнее для более быстрого, верного и изящного воспроизведения книг. Так этот новый метод, отпугивающий вначале своими трудностями, при своем применении, будет, однако, служить для обучения гораздо большего числа учеников, с более верным успехом и с большим удовольствием, чем это достигается при обычном отсутствии метода.
Можно легко вообразить, как мало - полезной могла казаться попытка первого - изобретателя типографских шрифтов по. сравнению с принятым тогда уже столь свободным и быстрым употреблением пера; но дело показало, какие преимущества дает это изобретение.
1 В о - п е р в ы х, в течение одного и того же времени два молодых человека могут путем печати воспроизвести большее число экземпляров какой-либо книги, чем в то же самое время, быть может, двести человек пером. Во- вторых, рукописи по числу, форме, расположению листов, страниц и линий чрезвычайно отличаются друг от друга; печатные же экземпляры соответствуют друг другу настолько точно, что одно яйцо не будет так похоже на другое, как все эти экземпляры друг на друга. Это придает им элегантность и отделку. В-третьих, правильно ли написано |то, что написано пером, нельзя установить до тех пор, пока не просмотришь, не сравнишь и не исправишь каждый экземпляр в отдельности, а это требует многократного скучного труда. При печатании же достаточно исправить только один экземпляр, чтобы тем самым оказались исправленными все остальные, хотя бы их была тысяча. Человеку, не знакомому с типографским искусством, это
представляется невероятным, и, однако, это совершенно верно.
В-четвертых, для письма (которое делается пером) не всякая бумага, а только более плотная, которая не пропускает чернил, а что бы ты ни подложил под типографский набор, шрифт на всем отпечатывается — даже на мягкой и пропускной бумаге, на полотне и т. д. Наконец, изящно печатать книги могут даже те, кто писать изящно не умеет, так как они выполняют работу не собственной рукой, но искусно для этого подготовленными литерами, при которых уклонения от их начертания невозможны.
Что большего может дать совершенный метод к которому мы стремимся) по сравнению с употребляемым до сих пор.
4. По-видимому, получится нечто подобное, если мы осуществим правильно
все, что касается этого нового и общего метода обучения (я еще не утверждаю, что наш метод уже совершенен, я только - выставляю на вид его всеобщность).
Тогда результаты будут следующие:
1) при меньшем числе преподавателей будет обучаться гораздо большее число детей, чем теперь при употребляемых методах; 2) учащиеся будут гораздо более образованными; 3) образование будет утонченнее и | будет доставлять удовольствие; 4) к этому образованию будут допущены также и те, кто одарен сравнительно слабыми способностями и медленной восприимчивостью; 5) наконец, успешно преподавать в состоянии будут даже и те, кого природа не наделила хорошими способностями к преподаванию, так как каждый будет черпать знания и умения не столько из собственного ума, сколько будет постепенно сообщать юношеству уже готовый образовательный материал готовыми, данными в руки, средствами. Подобно тому как любой органист легко исполнит по нотам какие-либо симфонии, которые он сам, быть может, не мог бы ни сочинить, ни исполнить одним только голосом или сыграть на память, так и школьный учитель не мог бы разве учить всему, когда все, чему надо учить, со всеми
методами ученья, он имеет в руках, как бы занесенным в партитуру?
5. Удерживая сходство с типографским искусством, разовьем яснее, при помощи сравнения, каково стройное действие этого нового метода, чтобы было видно, что науки теми же почти способами начертываются в умах, как они извне наносятся на бумагу. Поэтому было бы уместно соответственно со словом „типография" придумать и дать этой новой дидактике имя „дидахография" (обучающее письмо). Но остановимся на этом вопросе подробнее.
6. Типографскому искусству свойственны особые материалы и особые виды работ. Материалы эти преимущественно следующие: бумага, шрифт, черная краска, печатный станок. Виды работы — подготовка бумаги, набор шрифта согласно с подлинником, покрытие краской, корректура, печатание, просушивание и т. д.; во всем этом есть свои особые приемы, при соблюдении которых дело легко подвигается вперед.
7. В дидахографии (удержим это слово) дело обстоит так.
Бумага — это ученики, в умах которых должны отпечатлеться литеры наук. Шрифт — это учебники и другие, приготовленные для той же цели учебные пособия, с помощью которых учебный материал легко может запечатлеться в умах. Черная краска—это живой голос преподавателя, сообщающий из книг знание вещей и переносящий это знание в умы слушателей. Печатный станок — это школьная дисциплина, которая всех располагает и принуждает воспринимать науку.
8. Бумага пригодна какого угодно качества, однако чем она чище, тем яснее
воспринимает и представляет напечатанное. Так и этот метод, хотя и допускает к образованию учеников со всякими способностями, однако успешнее будет развивать более выдающиеся дарования.
10. Шрифта требуется большой запас, чтобы его было достаточно для работы. То же самое относится к книгам и учебным пособиям, так как тяжело, скучно и вредно начинать дело и встречать препятствия в достижении цели вследствие недостатка в требуемых пособиях.
11. Хорошая типография имеет всевозможные шрифты, чтобы не оказалось недостатка ни в чем, что могло бы оказаться нужным. В такой же мере необходимо, чтобы наши книги исчерпывали все, что относится к полной культуре духа, так чтобы каждый, опираясь на эти пособия, мог изучить все, что нужно знать.
12. Типографские знаки не разбрасывают как придется, но аккуратно распределяют по кассам и отделениям, чтобы они были наготове для всякого употребления. Так, и в наших книгах нельзя предлагать учебный материал в спутанном виде, но необходимо распределить все, как можно точнее, по годовым, месячным, дневным и часовым программам.
14. Наконец, у наборщиков есть своя наборная линейка, с помощью которой они соединяют буквы в слова, слова в строки, строки в полосы, чтобы ничто не сдвигалось со своего места. Так и воспитателям юношества надо дать в руки нормы, по которым они должны вести свою работу, т. е. нужно написать для них руководящие книги, которые бы напоминали им о том, что, где и как нужно делать, чтобы не было уклонений в сторону.
15. Итак, учебные руководства будут двоякие: учебники для учащихся и руководства. Руководство для учителей, чтобы они знали, как пользоваться первыми.
Мы сказали, что роль типографской краски в дидактике играет голос учителя. Правда, под давлением пресса шрифт, будучи сам по себе сухим, оттискивается на бумаге. Однако, кроме известных следов, которые скоро исчезают, он ничего после себя не оставляет.
Но если покрыть его типографской краской, то он дает самые яркие и почти неизгладимые оттиски. Так и то, что детям предлагают их немые учителя, книги, на самом деле является чем-то немым, темным, несовершенным. Когда к этому присоединяется голос учителя (который все толково разъясняет согласно с развитием учащихся и учит применять на деле), то все оживает и глубоко врезывается в сознание учащихся, так что, наконец, они действительно начинают понимать то, что учат, и сознавать, что они понимают то, что знают.
17. Наконец, что в типографском деле—пресс, то в школах — дисциплина, которая одна только обеспечивает для каждого возможность восприятия образования. Как в типографском искусстве вся бумага, из которой должна выйти книга, идет под пресс (хотя на более твердую бумагу нужно надавливать сильнее, а на более мягкую — слабее), так всякий, кто поступает для образования в школу, должен подчиняться общей дисциплине. Ступени ее следующие: Во-первых, постоянное внимание. Так как никогда нельзя с достаточной уверенностью полагаться на прилежание детей или их добрую волю (они—потомки Адама), то нужно наблюдать за ними, куда бы они ни повернулись. Во-вторых, порицание, благодаря которому тотчас возвращаются на путь разума и повиновения те, кто нарушает порядок. Наконец, наказание, если они отказываются подчиняться знакам или увещанию. Но все эти меры нужно применять разумно, с единственной целью, чтобы все учащиеся под влиянием побуждения стали бодрыми и успешно выполняли все.
19. Сколько будет экземпляров какой-нибудь книги, столько же берется сразу листов, которые должны быть заполнены одним и тем же текстом и одним и тем же шрифтом. Одно и то же число листов удерживается от начала до онца книги, не увеличиваясь и не уменьшаясь, иначе некоторые экземпляры были бы неполными. Равным образом метод нашей дидактики по необходимости требует, чтобы все дети, которым преподаватель должен преподавать по одним и тем же правилам, передавались ему сразу, с тем чтобы он давал этой группе образование постепенно, от начала до конца. После начала учебных занятий никого нельзя принимать в школу и никого нельзя отпускать из группы ранее конца занятий. Так будет достигнут тот результат, что одного преподавателя будет достаточно даже для многочисленной группы учащихся, и все тем не менее научатся всему без недочетов и пробелов.
Хорошо, напечатанные книги имеют ясно разделенные главы, столбцы, параграфы с определенными пустыми пространствами (или по необходимости или ради ясности) как на полях, так и между отдельными строками. Таким же образом учебный метод, по необходимости, имеет, свои
периоды труда с определенными промежутками времени для отдыха. Он имеет, как известно, задачи по годам, месяцам, дням и часам. Если это исполнять правильно, то каждый класс должен иметь свой законченный учебный курс и таким образом ежегодно должен осуществлять поставленную ему цель. С полным основанием можно настаивать на том, чтобы школьным занятиям ежедневно посвящалось только по четыре часа: два часа до полудня и столько же пополудни. Если из этих часов исключить после-полуденные часы в субботу и все воскресенье посвятить богослужению, получится еженедельно двадцать шecть часов, а в год (оставив, кроме того, необходимое время для обычных вакаций) около тысячи часов. О, как многому можно научить и научиться за такое время, если всегда действовать методически и т. д.
21. Набрав для печатания шрифт, берут свертки бумаги и раскладывают их по листам так, чтобы они лежали гладко и удобно под рукой, чтобы ничто не задерживало работы. Равным образом учитель должен иметь учеников у себя перед глазами, чтобы всегда видеть всех и всегда быть видимым всеми. разъясняя, чтобы все можно было ясно понять.
.
25. Затем уже отпечатанные листы выставляются на воздух для проветривания, для просушки. В школе должна происходить умственная вентиляция при помощи повторений (репетиций), экзаменов, состязаний, до тех пор, пока не явится уверенность, что все усвоено прочно.
26. Наконец, после оттискивания, все напечатанные листы собираются и приводятся в порядок, чтобы было видно, что все экземпляры — в полной исправности, без изъяна, что они вполне пригодны для продажи, рассылки, переплета и пользования ими. То же самое представляют из себя публичные экзамены в конце года, когда ревизорами школ будут проверены успехи учеников, насколько они основательны и связаны между собой, для того чтобы можно было судить, действительно ли изучено все то, что следовало изучить.
. Теперь достаточно указать, что как с изобретением типографии размножились книги, эти проводники образования, так с открытием дидахографии, или всеобщей методики, может увеличиться самое число ученых на великое благо для человечества
ГЛАВА XXXIII.
2. В течение более чем ста лет множество жалоб раздавалось на беспорядок
в школах и в методе преподавания. Особенно усиленно заботились об улучшении их в течение последних тридцати лет. Но с каким успехом?
Школы все-таки остались такими, какими они были. Если кто-либо частным образом или в какой-либо частной школе что-либо и предпринимал, то это имело мало успеха: либо его встречал смех невежд, либо его подавляла зависть недоброжелателей, либо, наконец, сам он, лишенный помощи, падал под бременем трудов. Таким образом, до сих пор все оставалось тщетным.
. Поэтому нужно искать и найти способ привести с божьей помощью в движение ту машину, которая составлена или, по крайней мере, должна быть составлена достаточно удачно из хороших основных частей, разумно и решительно устранить все то, что до сих пор мешало этому движению или может помешать в дальнейшем.
Пять препятствий к полному - преобразованию
4. Эти препятствия могут быть различны. Во-первых, недостаток в методически образованных людях, которые бы с тем основательным успехом, к которому мы стремимся, могли стоять во главе повсюду открытых школ.
5. Однако, если бы даже и были такого рода преподаватели и все согласно составленному расписанию легко могли справиться со всеми своими обязанностями, то откуда взять, однако, средства на их содержание всем городам и деревням и повсюду, где рождаются и воспитываются во Христе люди?
6. Затем, какие меры нужно было бы принять для того, чтобы дети беднейших родителей.могли иметь досуг посещать школы?
8. Первостепенное значение имеет главное здесь условие; отсутствие его может сделать бесполезной всю организацию, а его наличие немедленно приведет ее в движение. Таким условием является достаточный запас памметодических книг..
Итак, сущность всего дела зависит единственно от подготовки общеметоди- ческих книг, а последняя — от объединения для столь священной цели талантливых и не боящихся труда ученых мужей, которые бы вместе -стремились - к достижению цели.
. Ведь это не может быть делом одного человека, особенно занятого в другом месте, притом осведомленного не во всем, чтобы нужно ввести во всеобщий метод. Быть может, это даже дело не одного века, если доводить его до абсолютного совершенства.
1 Терминами „памметодические книги", или.пантодидактика", Комен-
ский обозначает свою мысль о создании литературы по тем предме-
там, которые мы теперь называем.общей педагогикой" и.дидактикой" в
отличие от частных и специально-педагогических и методических дис-
циплин.