Владимир Дэс
Один день
https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=5816235
Аннотация
«Боже, как же я люблю поспать!
Если женщина регулярно не высыпается, она быстро стареет.
Это давным‑давно ясно всем, но только не моему мужу…»
Владимир Дэс
Один день
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Боже, как же я люблю поспать!
Если женщина регулярно не высыпается, она быстро стареет.
Это давным‑давно ясно всем, но только не моему мужу.
В ту минуту, когда он, проснувшись, будит меня, я убить его готова!
Вот и сегодня утром то же.
Он закряхтел, завозился, и в щеку мне ткнулось что‑то жесткое и колючее.
Я вздрагиваю – в мой сладкий сон грубо вторгается нечто совсем уж неприятное.
Вздрогнув, просыпаюсь.
А проснувшись, понимаю наконец, что это утренний, постельный поцелуй моего мужа, обросшего за ночь жесткой щетиной.
Говорят, будто во Франции мужчины бреются еще на ночь.
Я потягиваюсь с крамольной мыслью: «Хоть бы раз в жизни проснуться в одной постели с французом!»
Муж, накинув халат, потопал в ванную.
И хотя мне все еще хочется спать, я тоже встаю и, полусонная, плетусь на кухню.
Этот ранний поход на кухню в нашей семье имеет принципиальное значение.
Супруг мой считает, что по утрам жена должна подавать мужу завтрак и поцелуем провожать на работу.
Он считает этот утренний ритуал одним из основных критериев семейного благополучия, показателем верности семейному очагу и яркой демонстрацией безграничной любви.
И вот я на кухне.
В халате поверх ночной сорочки.
Нечесаная, неприбранная, неумытая, готовлю кофе и бутерброды.
Ясно, каково мне?
Привести себя в порядок я просто не успеваю.
Мой муж только просыпается медленно, а все остальное, от умывания до одевания, делает с неимоверной быстротой.
И поэтому появляется на кухне, готовый к поглощению завтрака, буквально через несколько минут после своего подъема.
И моего естественно.
Вот поэтому, кое‑как замотанная в халат, я с гадким чувством неполноценности подаю на стол бутерброды, наливаю кофе и слушаю его пространный монолог о том, почему вот он по утрам всегда бодр и свеж, с хорошим настроением, а у его жены, то есть у меня, оно неизменно кислое и вялое.
Сказать ему, что женщине, прежде чем показаться мужчине, нужно привести в порядок хотя бы свое лицо?
Вот и сегодня я ему ничего не говорю.
Что толку?
Разве хоть один мужчина поймет простое и естественное желание женщины – нравиться мужчине всегда, в любой ситуации, ранним утром и поздним вечером.
Даже если это твой муж!
Даже если в этот момент ты и не осознаешь такого желания.
Ну, вот он и поел.
Сильный. Здоровый. Сытый.
Я провожаю его до дверей.
Сонная. Вялая. Некрасивая.
– Ну пока, соня! – целует он меня в никакие мои губы.
– Пока, милый, – отвечаю я.
И – спать, спать, спать…
Второе мое пробуждение куда легче и приятнее первого.
Приснился радостный, светлый сон.
И хотя сны свои я никогда не помню, от этого сна в душе осталось какое‑то странное, необычное ощущение нового и неожиданного.
Я полежала немного с закрытыми глазами, пытаясь удержать в себе то немного зыбкое, что еще связывало меня проснувшуюся со мной сонной.
Но оно, это зыбкое, быстро утекало сквозь дневной свет, таяло, как призрак, и наконец совсем исчезло.
Все.
Пора вставать.
Встала.
Включила музыку и немного – пять‑семь минут – размялась.
Чтобы окончательно проснуться, поборола свою лень и сделала зарядку.
Капельку бодрости для тела и самоутверждения для разума.
Теперь под душ.
Под душем я стою долго.
Люблю эти нежные струйки.
И опять ловлю себя на мыслях о чем‑то приятном.
Только вот никак не могу понять, о чем именно.
Но и блаженную эту процедуру пора заканчивать.
Обтираюсь большим махровым полотенцем.
Чищу зубы.
Для женщины абсолютно здоровые зубы – великое счастье.
Жаль только, что это настоящее счастье так же редко в нашей женской жизни, как и идеальный макияж перед важной встречей.
Хотя, если уж говорить о косметике, я стараюсь ею пользоваться как можно меньше, зато самой лучшей.
Помада должна лишь оттенять губы от лица, чтобы мужчина – любопытнейшее из всех животных, – глядя на них, постоянно испытывал чувство таинства и загадочности.
Чуть‑чуть пудры, чтобы скрыть мелкие, едва видимые морщинки.
Хорошо видимые уже ничем не скроешь.
Чуть заметный румянец.
И – за глаза.
Пожалуй, у меня это самое тяжелое.
Бог обделил меня большими красивыми глазами.
Они у меня блеклые, невнятные какие‑то, да и реснички не задались.
Впрочем, кроме мужа по утрам, у меня их такими никто и никогда не видел.