Однако, пока в 1984 году Джо Мак-Монигл не ушёл в отставку, почти весь успех разведки зависел или от него лично, или был связан с именами шести первоначально отобранных для проведения сеансов дальновидения людей, и очень мало успешных сеансов показывали люди, обученные Инго. После отставки Мак-Монигла показатели успеха резко упали, да и эти немногочисленные успешные сессии были связаны с такими людьми, как Анжела Форд, которая никогда не обучалась у Инго.
Было много неприятных последствий, спровоцированных антинаучным направлением, которое культивировалось в форте Мид. После того, как подразделение было учреждено, армия, а потом и Разведывательное Управление заплатили Стэнфордскому Институту и Международной Корпорации Прикладных Наук миллионы долларов США, чтобы провести исследования, направленные на улучшение качества ЭСВ подготовки в форте Мид. Мы это сделали, и с академической точки зрения достигли существенного продвижения в понимании особенностей работы с ЭСВ. Вот один из многочисленных примеров.
**
Начиная с 1986 года, Воздушные Силы США были исключительно заинтересованы в том, чтобы изучить возможности дальновидения в предоставлении полезной информации о системах оружия направленной энергии. Чтобы проверить эту идею, они заключили с нами контракт для исследования этого вопроса в трёх экспериментах, которые надо было провести в течение трёх лет, по одному в год.
Как всегда наша сторона использовала двойной слепой протокол, то есть никто из тех, кто знал что-либо о потенциальной цели или даже был знаком с клиентом, не имел права взаимодействовать с экстрасенсами. Сессии проводились следующим образом. Нам обычно давали номер карточки социального страхования человека, которого никто из нас никогда не видел. Кроме того, нам говорили, что в определенный день этот человек будет где-нибудь в континентальных Соединенных Штатах. Я, как директор проекта, знал, что цель будет представлять собой систему направленной энергии некоторого вида, но и я не был в курсе каких-либо специфических особенностей этой цели.
Так, в указанное время доктор Невин Ланц, психолог нашего проекта и активный исследователь, в 12 часов ночи давал задание экстрасенсу и повторял его каждые восемь часов, вплоть до полуночи следующего дня. Задача была проста: описать среду, где находился человек, которому принадлежал номер социального страхования. Ничего из ряда вон выходящего, нового или особо изобретательного.
Однако анализ результата был прорывом не только для лабораторных исследований. Если использовать этот опыт должным образом, то его легко можно было приспособить к реальному миру экстрасенсорной разведки. Я не буду приводить здесь математически сложные расчеты, скажу только, что концептуально идея весьма проста.
Прежде чем начать сессию с любым клиентом, я работал с ним, чтобы определить три категории вещей, которые они хотели знать о цели. Первая и основная категория – это функция цели: для чего она была предназначена. В одной только этой категории Воздушные силы США обозначили пять-шесть различных пунктов, в которых они были заинтересованы. Вторая категория касалась физических отношений – к примеру, орудие находится под зданием, возле которого стоит грузовик. Было около 10 таких пунктов. Наконец, определился довольно длинный список вещей, которые они хотели бы получить от традиционного дальновидения.
Так, во время сессии представители Воздушных Сил США заполняли таблицу для каждого пункта по всем трем категориям, характеризующим цель, и оценивали, насколько точно соответствовал описанию намеченной цели каждый элемент, «увиденный» экстрасенсом. После ЭСВ сессии аналитик, который был «слепым» по отношению к цели и списку пунктов, заполнял ту же самую таблицу, но уже относительно того, присутствовал ли каждый из этих пунктов в его ЭСВ ответе.
Вооруженный обеими таблицами – одной с характеристиками намеченной цели, а другой с ответами экстрасенса, компьютер приступал к обработке информации. Хотя это был математический анализ, известный как анализ размытого множества, компьютерные вычисления выявляли три простые идеи. Во-первых, в процентах определялась точность эксперимента – насколько правильно экстрасенс смог определить атрибуты цели, заранее указанные представителями ВВС. Во-вторых, просчитывалась надежность эксперимента, которую вычисляли по проценту, определяющему, насколько правильно была указана цель; и, наконец, третий показатель – коэффициент качества, который определялся как суммарный результат точности и надежности.
Таким образом, получить высокий коэффициент качества значило для экстрасенса как можно точнее описать предполагаемую цель и её местонахождение, но самым лаконичным образом. Получив намёк, пусть даже в случайной реакции, можно и в отсутствие каких бы то ни было экстрасенсорных способностей дать правильный ответ. Мы в лаборатории использовали грубое эмпирическое правило, утверждающее, что 1/3 любого участка может быть описана примерно 1/3 любого вида ответов.
Я опишу только один из трех успешных примеров: был такой «Проект Роза» – очень высокочастотное, микроволновое устройство большой мощности в пустыне Нью-Мексико в Национальной Лаборатории Сандия. Джо Мак-Монигл был на этом испытании в качестве экстрасенса. В этой сессии ВВС поставили тогда собственные оценки точности, надежности и коэффициента качества соответственно 80%, 69%, и 55%. Имейте в виду, что перед сессией предполагали, что эти параметры не должны превысить 33%, 33%, и 11%, соответственно, т.е. процент оказался намного выше предполагаемого. Думаю, рисунок 6 на вкладке и чертёж впечатлят вас ещё больше.
Исходя из моего тридцатилетнего опыта изучения ЭСВ, этот случай был одним из самых успешных. Если бы это была разведывательная операция, у независимого аналитика не было бы вообще никакой проблемы в идентификации некоего микроволнового устройства как цели. Рисунки фигуры справа ясно показывают легко опознаваемые элементы, такие как волновод и микроволновый рожок. Джо пошёл дальше, он предположил, что это устройство было куда-то вставлено и использовалось как некий испытательный вычислительный блок. И на самом деле, оно излучало микроволны на электронное оборудование, чтобы проверить их чувствительность к высокой радиации.
Для меня, однако, высшим пилотажем является рисунок в верхнем левом углу фигуры. Джо не только точно описал всё, что там находилось, но ещё и указал распространение радиации, которая соответствовала известному углу луча устройства.
Мои акценты во всех этих деталях важны. Мы разработали систему анализа с потенциалом, позволяющим операционному аналитику, рассматривающему разведданные, полученные ЭСВ путём, оценить результаты в количественных показателях. Вместе с более традиционными методами сбора разведданных, Вооруженные Силы могли теперь весьма точно оценить, стоит ли инвестировать денежные средства в эту проблему.
**
У нашей группы есть многочисленные примеры лабораторно проверенных исследований, которые при использовании армией могли бы увеличить эффективность деятельности разведчиков-экстрасенсов в форте Мид, но, к сожалению, на нас смотрели просто как на научных умников из Калифорнии, которые понятия не имеют о реальном мире сбора разведданных!
Вскоре после того, как правительство закрыло подразделение в форте Мид, Конгресс потребовал, чтобы они прислали в ЦРУ все свои отчеты. Человек, который потом занимался этими пакетами, впоследствии сообщил мне, что многие из наших отчетов о научно-исследовательской работе не были даже распечатаны! Вот ещё одно губительное последствие отравленного источника, своеобразного заговора против научных исследований!
К сожалению, есть еще один пример нераскрытых пакетов. В последние дни существования подразделения форта Мид в ЦРУ было отправлено около 35 запечатанных коробок, чтобы Агентство могло провести предписанную Конгрессом проверку программы «Звёздные Врата». И в засекреченной, и в несекретной версии сообщения, которое ЦРУ послало Конгрессу, было написано, что результат тщательного изучения отчетов программы «Звёздные Врата» таков: дальнейшая поддержка проекта вооруженными силами и сообществом разведки нецелесообразна.
Два года спустя после появления этого отчёта ЦРУ, двое моих коллег, один из которых служил в Разведывательном Управлении, а другой в Пентагоне, получили официальный доступ к кабинету в ЦРУ, в котором хранились коробки с нашими отчётами. И что же вы думаете? НИ ОДНА из них никогда не открывалась – все так и простояли запечатанными! Вот вам тщательный и всесторонний обзор материала по запросу американского Конгресса! Так как мой знакомый из Разведывательного Управления помогал паковать коробки, то смог сразу определить, какие надо вскрыть, чтобы найти неопровержимые доказательства примеров сбора экстрасенсорных разведданных, которые были не просто успешными, но и внесли ценный вклад в решение насущных армейских проблем. Таким образом, прежний Директор ЦРУ и нынешний Министр Обороны США Роберт Гэйтс преднамеренно лгал в телевизионной программе новостей Ночная Линия в 1995 году, говоря:
«Могу сказать, что за эти 20 или 25 лет, когда я, в силу своего положения, должен был знать всё о проекте ЭСВ, я не могу назвать ни единого зарегистрированного случая, где этот вид деятельности сколько-нибудь существенно повлиял на политическое решение или хотя бы способствовал получению политическими деятелями важной информации».
Это утверждение абсолютно ложно, и директор Гэйтс знал это, как знал и то, что известно сейчас и мне: его информировали о положительных примерах использования ЭСВ. Фактически, моя роль в этом эпизоде Ночной Линии заключалась в том, что я должен был выступать оппонентом директору ЦРУ Гэйтсу. Но многие из моих комментариев, опровергающих его слова, были попросту вырезаны в заключительном монтаже программы. Я пошёл на эту программу, несмотря на то, что моё руководство в Международной Корпорации Прикладных Наук приказало мне не ходить на это шоу. Как я уже говорил, мне даже угрожали, что ЦРУ и адвокаты Международной Корпорации Прикладных Наук будут смотреть программу и брать на заметку все возможные нарушения, которые я допущу в своей речи.
Сожалею, что моё повествование принимает такой уклон, и я вынужден говорить о невежестве и неумелом руководстве проектом, неприятии того, что, несомненно, могло стать ценным ресурсом в арсенале инструментов сбора разведданных. Но главное моё разочарование вызвано последствиями такого отношения.
Одно из упоминавшихся отрицательных последствий – в Интернете на каждом шагу рекламируются этически спорные курсы обучения дальновидению, которые организуют бывшие сотрудники форта Мид, военные и гражданские, совершенно с научной точки зрения не подготовленные к этой деятельности, обладающие низким уровнем знаний и тренинга. Эти курсы обещают, что сессии, проводимые по методике Инго Сванна, превратят обучающихся в опытных дальновидящих. Но это обучение страдает всеми теми фатальными недостатками, которые я описал выше. Кроме того, Джо и мне, пришлось отвечать на весьма неприятные телефонные звонки от клиентов этих, по сути мошеннических предложений. Эти люди жаловались, что заплатив деньги и пройдя полный курс обучения, они не могли показать никакого дальновидения, когда пытались провести сессии самостоятельно дома перед своими близкими.
Намного более важным последствием, однако, является тот факт, что американское правительство не использует экстрасенсорную разведку как дополнительную помощь в необходимом сборе разведданных в наше время разгула терроризма. Относительно того, почему так произошло, на ум приходят три причины. Первая и, вероятно, самая важная – то, что ярые «приверженцы» ЭСВ в подразделении форта Мид насаждали настроения ожидания стопроцентной истинности получаемой экстрасенсом-разведчиком информации, что не соответствовало реальности. Такое отношение снова отсылает нас к господину Сванну и его неконтролируемому обучению военного персонала и служащих Разведуправления. Несбывшиеся ожидания – верный способ убить проект. Что и произошло с нашим.
Другая причина того, что сегодня так мало используются экстрасенсы – тот факт, что сейчас ушли в отставку те немногие храбрые и преданные правительству люди, включая сенаторов, конгрессменов, директоров спецслужб и депутатов парламента, которым иногда приходилось ставить под угрозу свои репутации и должности, чтобы защитить нашу деятельность.
**
И наконец, об антитеррористической контрразведке, которая является сейчас самой главной тактической необходимостью. Этот род деятельности никогда не был нашей сильной стороной, в отличие от сбора стратегических разведданных. Например, мы ясно показали, что использовать ЭСВ для поисков наркотиков не так эффективно и успешно, как использование ЭСВ для определения местонахождения оружия, содержащего плутоний. Но в этом отношении у нас были очень обнадёживающие успехи. Однако, в разведывательном сообществе США наше предложение по антитеррористической контрразведке не получило никакого отклика. Ни я, ни Мак-Монигл, даже при полной поддержке руководителя развернувшейся позже в России программы по дальновидению генерала Савина, не смогли убедить высшие звенья в нашем разведывательном сообществе сделать хотя бы маленький шажок в этом направлении.
Имея одобрение генерала Савина и его согласие на международное сотрудничество в области ЭСВ, я написал детальный отчёт о нашем визите в Москву в 2000 году. Позже я смог лично вручить этот ошеломляющий отчёт Командующему Разведывательным Управлением адмиралу Томасу Вилсону. В отчёте подробно рассказывалось о главных игроках российской экстрасенсорной программы, об их позициях в цепочке русской военной разведсистемы, а также давалась информация о способностях русских экстрасенсов и их успехах. Позже я получил возможность донести до адмирала Вилсона предложение генерала Савина о создании совместной американско-российской программы по использованию экстрасенсов в решении нашей общей проблемы – борьбе с терроризмом. Но из этого так ничего и не вышло. Печально…
У меня есть опыт двадцатилетнего взаимодействия с различными структурами Конгресса, американского правительства, исполнительной власти, разведывательного сообщества и других военных структур США. Кроме того я имел честь встречаться и работать со многими чрезвычайно способными и умными людьми, которые понимали нас, помогали нам и спорили с нами, что тоже приносило пользу, показывая нам достоинства и недостатки нашей программы. В результате я абсолютно убеждён, что при правильных обстоятельствах правительственная программа эффективного использования ЭСВ, может быть осуществлена.
В каком-то смысле вина в развале 20 летнего проекта «Звёздные Врата» лежит на всех нас: и на правительственных чиновниках, и на гражданских служащих, и на подрядчиках. Мы оказались не в состоянии наделить законным статусом деятельность, связанную с ЭСВ. Проблемой оказалась и система работы по контракту. Личностно независимая деятельность – это не всегда хорошо. А что если в силу форс-мажорных обстоятельств и непредвиденного хода событий горстка талантливых экстрасенсов, исследователей, и менеджеров прекратят работу и уволится? Работы по ЭСВ сразу же прекратятся.
Не нужно учреждать специальное подразделение, как это было сделано в форте Мид. Гораздо важнее просто определить, как можно наиболее эффективно использовать ЭСВ в разведывательном сообществе. В отличие от того, что случилось в форте Мид, нужно устанавливать цели так, чтобы было заранее определено, что каждый конечный пользователь будет считать успехом эксперимента. Мы знаем много слабых и грязных программ, они есть у любого правительства любой страны. Но я действительно уверен, что всегда можно выстроить гарантии против загнивания и некомпетентности таких программам.
Мы должны собрать в специальный проект группу скептически настроенных, но непредубежденных ученых для исследования и использования ЭСВ и установить яркое и плодотворное сотрудничество с правительством, чтобы не зависеть от типично академического окружения, где всё изучается в косном университетском стиле. Ещё лучше создать совместную международную программу или международный центр, где могли бы быть задействованы талантливые учёные и организаторы из разных стран, для того чтобы общими усилиями выработать единую программу привлечения экстрасенсов к решению антитеррористической и других важнейших задач, с которыми нам приходится сталкиваться сегодня.
ЧАСТЬ 3