Рик Берроуз
Алан Уэйк
Переводчик посвящает свою работу А. Турковой
«Посвящается моему брату Джеймсу, где бы он ни был »
ОТ АВТОРА
Я хотел бы поблагодарить Гарри Крювса, моего первого советчика, который дал мне лучшую критику, на которую молодой писатель может только рассчитывать: «Я не понимаю, чего ты хочешь добиться, сынок, но ты отлично справляешься, так что продолжай в том же духе».
Также выражаю благодарность своему редактору Тони Элиасу за то, что не давал мне сбиться с пути и всегда подбадривал шутками.
Мое почтение всем ребятам из «Remedy» за создание вселенной Алана Уэйка, в особенности Сэму Лэйку и Микко Раталати за их помощь с рукописью, Эрику Раабу и Тору Буксу, Крис Лоссен за ее дизайн, и Джоргу Ньюманну и Брэндону Мориссу из «MicrosoftGameStudios» за то, что сделали это проект возможным.
Также я должен поблагодарить своих соседей, Эгансов, которые приносили бекон и кукурузные бисквиты прошлой зимой, когда моя машина была завалена снегом, и я не мог съехать с дороги. Вы спасли мне жизнь!
ПРОЛОГ
Уэйк не заметил автостопщика, пока не стало слишком поздно. Стояла ночь, водитель был уставшим, когда ехал по прибрежной дороге к маяку, и ехал, как обычно, быстро. Автостопщик будто бы материализовался прямо из тьмы посреди проезжей части и тупо смотрел на свет фар машины Уэйка. Тот не успел затормозить и отреагировал только тогда, когда услышал звук удара металла о плоть.
Потрясённый случившимся, с пульсирующей болью в висках, Уэйк вышел из машины, чтобы осмотреть пострадавшего. Бампер машины был забрызган кровью, капот помят. Из разбитого радиатора струился пар. Уэйк склонился над телом, и теперь они оба освещались ярким светом фар, словно на каком-нибудь концерте. Человек был мертв. Уэйк положил свою руку на окровавленную одежду сбитого, желая извиниться, всё объяснить и спросить, почему тот стоял неподвижно на дороге. Но этот парень, похоже, был уже не в состоянии что-либо сказать.
“На дороге нет никаких следов торможения, мистер Уэйк, – скажет полицейский. – Почему вы не пытались затормозить? Вы его не видели? Вы – писатель. Вы отвлеклись, или, быть может, думали о своей следующей книге? Для записи, с какой скоростью вы ехали, мистер Уэйк? Вы употребляли спиртное перед тем, как сесть за руль? Принимали таблетки? Вы выглядите усталым”.
Ворона закричала с верхушки ближайшего дерева, Уэйк обернулся и увидел лишь ее глаза во тьме. Когда он снова посмотрел на труп, его уже не было. Исчез. Уэйк опустил руку на то место, где только что лежало тело. Он начал оглядываться по сторонам, как будто хотел найти простой ответ: сдутую надувную куклу, что-нибудь, что указывало бы на шутку, розыгрыш, хоть что-нибудь. Но не было никого и ничего. Только асфальт, холодный от ночного воздуха.
Уэйк встал, колени дрожали. Он посмотрел по сторонам, затем оттолкал машину к обочине – она уже никуда не поедет. Уэйк пошел прямо на свет маяка, стараясь сохранять самообладание. Тот автостопщик был там. Уэйк сбил его. Убил его. Но где же тело? Уэйк оглянулся. Его машина стояла на месте, аварийные огни мерцали в темноте. Впереди уличный фонарь освещал деревянную пешеходную дорожку, ведущую к маяку. Уэйк все еще не был уверен, что именно расскажет полиции о происшествии.
Лампа уличного фонаря взорвалась, как только Уэйк прошел под ней.
“Сукин ты сын”, – подумал он, укрывая свою голову от крошечных осколков битого стекла, которые осыпали его, словно снег. Он снова взглянул на свою машину и замер.
Автостопщик был там. Он стоял напротив автомобиля, покрытый кровью и тенями. Он что-то держал в руках. Топор. Автостопщик направился к Уэйку.
Уэйк не мог пошевелиться.
Уличный фонарь, освещавший дорогу, взорвался, а затем ещё один, и ещё.
– Ты не узнаешь меня, да? – с отвращением произнес автостопщик. – Ты думаешь, что можешь играть с жизнями людей, убивать их, превращая это в драму?
Он приподнял топор, его одежда была перепачкана кровью.
– А теперь ты попал в историю, Уэйк, и ты будешь страдать за свое искусство. Посмотрим, как тебе это понравится.
Теперь писатель узнал его. Это был персонаж из его книги, которую он писал, когда только начал свою карьеру. Невинный человек был сбит в самом начале истории, водитель скрылся в темноте. Уэйк никак не мог закончить рассказ, а теперь персонаж сбежал со страниц и жаждал мести.
Уэйк побежал, его ботинки громко застучали по деревянной дорожке, когда он направился к маяку.
– Куда же ты спешишь? – издевательски произнес автостопщик, преследуя его. – Я думал, что ты любишь страшные истории.
Уэйк продолжал бежать, ботинки стучали, маяк был ориентиром в ночи.
– Что же ты за писатель? – кричал ему автостопщик.
Доски в дорожке были сломаны и сгнили, некоторые полностью отсутствовали, поэтому Уэйку пришлось прыгать через дыры. Впереди был покосившийся мостик, тянувшийся над чернеющей бездной; океан гремел об валуны где-то внизу, разбивая волны в пенные брызги.
– Мистер Уэйк! – молодой человек в университетской куртке махал ему с другого конца мостика. – Быстрее!
Уэйк оглянулся. Автостопщик приближался, рассекая топором воздух.
– Быстрее, мистер Уэйк! – закричал парень.
Уэйк бежал. Он прошел уже какую-то часть моста, когда наступил вдруг на гнилую доску и нога его провалилась. Он зацепился за перила, пытаясь подтянуться. Хромая, Уэйк дошел до конца.
Парень схватил его за руку и потащил за собой к темной хижине у основания маяка.
– Это я, мистер Уэйк. Клэй Стьюард, помните?
– Я тебя не знаю… – Уэйк оттолкнул его.
– Ты всего лишь жалкая шутка, Уэйк! – прокричал автостопщик, наполовину перейдя мост.
– Заходите внутрь, – сказал Стьюард, толкнув Уэйка в комнату. -Включите свет, я его остановлю.
Уэйк бросился в дом и начал искать выключатель. Он вскрикнул, когда дверь громко захлопнулась прямо за его спиной. В окно он увидел Стьюарда, который стоял рядом с крыльцом, держа в руках револьвер, направленный на автостопщика.
– Стьюард! – закричал Уэйк. – Быстрее сюда!
–Оставайтесь на месте, мистер Уэйк, – сказал Стьюард срывающимся голосом. – Только включите весь свет!
– Заходи в дом… – Уэйк потянул ручку, пытаясь открыть дверь, но та не поддавалась. – Стьюард!
Автостопщик бросился на Стьюарда, держа топор обеими руками.
Писатель ударил дверь, но не смог ее выбить.
Стьюард начал стрелять. Пули пошатнули автостопщика, но через мгновение выпали из него. Стьюард выстрелил снова.
- Почему… почему ты не умираешь? – он стонал, разряжая револьвер, каждая пуля из которого попадала в цель.
Уэйк наблюдал, как автостопщик помчался вперед, а затем всадил свой топор глубоко в грудь Стьюарда, разделив лезвием золотую букву на куртке парня.
Стьюард издал ужасающий вопль и упал на колени.
- Нет! – закричал Уэйк так громко, что стекла в окне задрожали.
Автостопщик поставил ногу на грудь Стьюарда и выдернул топор. С его лезвия капала кровь.
Стьюард упал лицом вниз.
Автостопщик снова поднял топор, а затем со всей силы ударил им парня по спине.
Уэйк наконец-то нашел выключатель. Он щелкнул им, но свет не загорелся. Он щелкал им снова и снова, снова и снова, но в комнате по-прежнему царил мрак.
Автостопщик вырвал лезвие топора из спины Стьюарда и начал медленно подниматься по ступенькам к входной двери.
Хижина слабо закачалась, затем все сильнее и сильнее, ломая фундамент, как будто бы ее схватила чья-то огромная рука. Автостопщик исчез с крыльца, так как его работа была выполнена, и он был больше не нужен. В ушах раздался рев, и Уэйк не был уверен, исходит ли этот рев снаружи или гремит у него в голове. Окна медленно трескались, затем вылетели, и ветер завыл в хижине. Дверь вышибло, мебель переворачивалась, всюду летали листы бумаги.
Дом заскрипел, начиная разваливаться на части. Свет лился через разрушенные стены, и Уэйк сбежал по ступенькам хижины. Рев прекратился. Уэйк зажмурился в ярком свете, который завис над ним. В этом свете что-то было… человек, космический исследователь, глубинный водолаз. Фигура говорила с ним, голос звучал словно издалека, словно дайвер очень сильно старался быть услышанным.
– У меня есть кое-что очень важное для тебя.
Уэйк пытался говорить, но этот свет… он был слишком яркий, уносящий все мысли.
– Вот оно:
«Он не знал,
Что озеро, которое он домом звал,
Глубже, и оно темнее океанской зелени
Там волны вдвойне дикие
И безмятежные…
В его портах я побывал,
В его портах я побывал»
Ты понимаешь?
– Океанская зелень? Н-нет, – сказал Уэйк. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Я вошел в твой сон, дабы научить тебя. Тьма опасна. Сейчас она спит, но, когда почувствует твое присутствие, она проснется.
– Что проснется? – Уэйк посмотрел по сторонам. Автостопщик вернулся, держа окровавленный топор в руках. Он стоял на самом краю света, но скрытый в темноте, стремящийся пересечь эту черту. Пока Уэйк наблюдал, темнота становилась все чернее, напряженнее, стала блестящей как масло. Уэйк посмотрел на дайвера.
– Ты в безопасности на свету. Тьма не может навредить тебе здесь.
Свет начал мерцать, и Уэйк закричал.
ГЛАВА 1
- Алан?
Уэйк услышал голос Элис, зовущий его сквозь ночной кошмар. Он медленно плыл по звуку, все еще сонный.
- Алан, проснись. Посмотри где мы. Это так красиво!
Уэйк приоткрыл глаза, жмурясь от солнечного света. Через открытое окно машины он увидел Элис, стоящую рядом с перилами парома и зовущую его. Она была одета в узкие джинсы и черные ботинки, ее светло-каштановые волосы вздымались над поднятым воротником черной кожаной куртки. Неважно на что смотрела она, это было все равно не так красиво как то, на что смотрел он. Она помахала снова, он вылез из машины и пошел по палубе к ней, чувствуя легкую вибрацию двигателя своими ступнями.
- Я не хочу, чтобы ты пропустил это, – сказала Элис, указывая.
Он приложил усилия, чтобы оторвать взгляд от нее, все же посмотрел туда, куда она показывала, и увидел необъятный лес, тянувшийся вдоль воды, самые большие деревья, которые он только видел, такие высокие и толстые, каких он никогда раньше не встречал.
– Старовозрастный строевой лес, – сказала Элис. – Ему уже тысячи лет, никогда не вырубался. Сейчас таких почти не осталось.
– Лес первобытный, я понял, – сказал Уэйк. – Добро пожаловать в сказку.
Он посмотрел вниз на темно-зеленую воду, вспенивающуюся вокруг парома. Уэйк застегнул свой серый твидовый пиджак. Даже в кофте с капюшоном под ним ему было холодно. Солнце, казалось, грело Элис, но ему было холодно всегда. Лицо Уэйка было длинное и худое, с ямочкой на подбородке и трехдневной щетиной, как у рок-звезды на попойке. Его глаза были голубыми, очень тревожными, взгляд постоянно менялся. Как-то раз он сказал Элис, что если бы у него была татуировка, то на ней было бы написано «Рождён быть невменяемым». Она ответила, что ему не надо беспокоиться. Людям обычно хватало одного взгляда на него, чтобы самим быстро это понять.
Поваленное дерево плыло впереди - сучковатый вяз покачивался по течению на волнах. Толстый ствол и широкие листья делали это дерево похожим на те, что стояли в лесу, и Уэйк, как всегда любопытный, гадал, что оно здесь делает, и что могло вырвать его из земли прямо с корнем. Огромный ворон сидел на дереве и, махая своими блестящими чёрными крыльями, что-то клевал, тук, тук, тук, тук. Уэйк нагнулся вперёд, пытаясь разглядеть, что же так заинтересовало ворона. Ворон склонил голову, будто бы зная, что Уэйк на него смотрит, затем наклонился и потянул что-то белое и тонкое своим клювом.
- Мы должны прибыть в Брайт-Фоллс примерно через двадцать минут, – сказала Элис, греясь в лучах солнца.
Жадное карканье ворона эхом пронеслось над водой, когда вяз подплыл ближе, и Уэйк наконец увидел то, над чем птица так усердно работала – детская туфля для тенниса, застрявшая в ветвях – ворон дергал за шнурки. Элис обернулась, когда тот захлопал крыльями.
– Ого, какая гигантская ворона.
– Да уж, – тихо сказал Уэйк.
– Дорогой, ты в порядке? Выглядишь таким… бледным.
– Просто воображение издевается надо мной. Как обычно.
Уэйк запустил пальцы в свои темные волосы. Она беспокоилась о нем, беспокоилась о его настроении и особенно о его нраве. Он давал ей причины для этого. Вдалеке он смог различить очертания маленького городка, расположенного в бухте. Должно быть, это и есть Брайт-Фоллс.
Элис достала камеру из своей сумочки.
– Почему бы тебе не встать возле того пожилого мужчины рядом с пикапом? Я бы сфотографировала тебя на фоне леса.
– Ты же знаешь, что я ненавижу фотографироваться, – сказал Уэйк.
– Страдания исцеляют душу, – шутливо произнесла Элис. – Ты что, не хочешь попасть на небеса?
– Нет, если ты будешь там со мной, – съязвил Уэйк.
– Ладно, я останусь здесь, – сказала Элис. – А ты пойдешь туда, чтобы я смогла сделать снимок.
Уэйк подошел к пожилому человеку. В кузове голубого пикапа лежала свежая оленья туша. Мило. Он посмотрел на старика.
– Привет.
– Вы выбрали отличное время для поездки в Брайт-Фоллс, – уверенно сказал старик. Он был невысокого роста, лысеющий, с водянисто-голубыми глазами за круглыми очками.
– Неужели? – спросил Уэйк. Элис махнула ему, веля ближе подойти к старику.
– Ага, очень хорошее время.
– Угу, – протянул Уэйк.
Старик поправил очки указательным пальцем.
– Я имею ввиду то, что вы счастливчик.
Уэйк громко вздохнул. Упрямство пожилых людей было величиной постоянной и всемирной, как гравитация или скорость света.
– Ладно, почему же я счастливчик?
Старик триумфально улыбнулся, показав свои зубные протезы:
– День Оленя уже через две недели.
– День Оленя, ха, – произнес Уэйк, не понимая, о чем говорит его собеседник. – Ты слышала это, дорогая? День Оленя!
– Простите мои плохие манеры, Я Пэт Мэйн, – он протянул свою руку.
– Я Алан…
– О, я знаю, кто вы, мистер Уэйк, – сказал Мэйн, сжав свою влажную мягкую ладонь. – Мы здесь тоже книжки читаем, – он улыбнулся своей маленькой шутке. – Когда выходит ваша следующая книга? Кажется, мы ждем уже…
– Работаю над этим, – отрезал Уэйк.
– Конечно, никак не можете обрести вдохновение, да? – спросил Мэйн. – Я надеюсь, это не будет слишком самонадеянно с моей стороны, но я ночной ведущий на местном радио. Могу я рассчитывать на интервью? Авторы бестселлеров не часто заезжают в эти края, и…
– Я в отпуске со своей женой, – сказал Уэйк. – Пытаюсь быть незаметным.
– Я вас полностью понимаю, – сказал Мэйн, подмигнув. – Если вы все-таки измените своё решение, то найти меня довольно просто.
Уэйк вернулся к Элис.
– Я сделала несколько хороших снимков, – сказала она, зачёсывая волосы назад. - Вижу, ты уже нашел себе друга.
– Ага, мы обменялись рецептами пирогов, – сказал Уэйк.
Элис слегка толкнула его в плечо.
- Не будь занудой. Ты же должен наслаждаться.
Уэйк не ответил. Он стоял рядом с ней у перил и, с полузакрытыми глазами, наслаждался ее развевающимися на ветру волосами, которые щекотали его лицо.
Он солгал Пэту Мэйну о своей следующей книге. За два года он не написал ни слова, и не знал будет ли когда-нибудь снова писать, но, стоя рядом с Элис, Уэйк отложил все мысли о книгах, которые написал, и о книгах, которые, возможно, никогда не напишет, отогнал расстройство, которое разрывало его ночью и днем. Были только он и Элис. Этого было достаточно. Это было всё, в чём он нуждался в этот прекрасный момент.
– Ох, черт, – тихо сказала Элис.
– Что? – спросил Уэйк, не желая смотреть, но желая стоять на месте, вдыхать запах ее парфюма и забывать обо всем.
– Там какой-то жуткий парень на нас смотрит, – сказала Элис.
Уэйк открыл глаза, прекрасный момент улетучился, лопнул как мыльный пузырь в летний день. Он увидел неопрятного мужчину лет сорока, который смотрел на них с дальнего конца парома с наглой ухмылкой на лице. На нём были надеты камуфляжные штаны и охотничий жилет, запятнанная кепка и потёртые рабочие ботинки. Во рту у него была сигарета.
Уэйк начал медленно подходить к мужчине.
– У тебя какие-то проблемы? – он требовательно повысил свой голос, чтобы его было слышно за грохотом мотора.
Мужчина не отреагировал, просто сделал долгую, медленную затяжку сигаретой и продолжил смотреть.
– Алан, не надо, – попросила Элис. – Не ходи. Не стоит так начинать наш отпуск.
Уэйк позволил ей отвести себя обратно к машине, никто из них не сказал ни слова, пока они оба не оказались внутри.
– Ты… ты иногда меня пугаешь, – сказала Элис.
Уэйк смотрел на пульсирующую прожилку у нее на шее и винил себя за то, что расстроил её.
– Прости.
– Такие люди, как он… не стоит из-за них беспокоится, – сказала Элис и сжала его руку. – Ты должен научиться отступать.
– Я не могу, – сказал Уэйк. – Этот мир проглотит тебя живьем, если ты позволишь.
– Это неправда, – возразила Элис. – Большинство людей хорошие.
Уэйк фыркнул.
– Алан Уэйк определенно один из них.
– А что насчет тех, кто нет? – спросил Уэйк, глядя мимо неё на приближающийся город со множеством ярких магазинных витрин и несколькими маленькими домиками, рассеянными по окрестным холмам. Люди и машины ждали на причале. Уэйк повернулся обратно к ней. – Что насчет тех, кто хочет причинить нам вред?
– Почему кто-то должен хотеть причинить нам вред?
Уэйк потянулся и поцеловал ее.
– Зависть. Кто не захочет иметь то, что есть у нас?
Элис ответила на поцелуй, ее губы были теплыми и пухлыми.
– Что ж, они этого никогда не получат.
Элис выехала на машине с парома на причал, проехав мимо рыбаков, облокотившихся на перила, и людей, ждущих посадки. Сейчас воздух был холодным, облака появились на горизонте. Местные, одетые в стеганые куртки, гуляли по тротуару, ели мороженое, греясь в солнечных лучах. Не было чаек, что странно, так как они обычно всегда парили над набережной в поисках отходов и остатков еды. Только вороны, наблюдающие за ними с крыш и линий электропередач. Уэйка передёрнуло.
– Здесь мило, не так ли? – спросила Элис. – Странно. Кажется, тут никто никуда не спешит.
– Подожди Дня Оленя, – сказал Уэйк. – Это место будет изобиловать деятельностью и развлечениями.
– Видишь, я знала, что тебе понравится здесь, – сказала Элис.
– Не увлекайся, – усмехнулся Уэйк. – Я просто пошутил.
– Вот это я и имею в виду, – сказала Элис. – Твоё чувство юмора… оно возвращается. Я счастлива. Последние пару лет ты был очень серьезным.
– Да, но потому, что последние пару лет все было серьезно, – сказал Уэйк. – Но не сегодня, конечно. Сегодня мы заберем ключи от нашего коттеджа и официально начнем отпуск, и если ты будешь себя хорошо вести, очень, очень хорошо, то я возьму тебя с собой на День Оленя и позволю приручить Бэмби.
– Тебе следует оглядеться по сторонам и увидеть, куда ты попал, городской парень, – съязвила Элис. – Они здесь не приручают Бэмби, они едят его.
ГЛАВА 2
- И у кого же я должен получить ключи от дома? - спросил Уэйк.
- У мистера Карла Стаки, - Элис остановилась на светофоре – единственном, который они увидели в городке. - Он сказал, что обычно сидит в «OhDeerDiner» каждый день в это время.
Уэйк начал смотреть по сторонам, когда машина остановилась, ожидая зелёный свет. Здесь не было ничего, кроме десятка магазинов из блёклого кирпича, весь центр города умещался на одной улице, расположенной вдоль реки. Брайт-Фоллс был аккуратным маленьким городком без мусора, граффити и парковочных комплексов. На одной стороне улицы стоял хозяйственный магазин, торгующий бензопилами и генераторами, на другой стороне был обувной магазин, объявляющий о распродаже ботинок со стальным носком. Рекламный плакат, висевший у перекрестка, гласил: «ВСЕГО В ТЕЧЕНИЕ ДВУХ НЕДЕЛЬ ПЕРЕД ДНЕМ ОЛЕНЯ!»
- Добро пожаловать в Город Дураков, - сказал Уэйк.
- Не будь таким самовлюбленным, - ответила Элис. - Это причудливо. Очень причудливо.
Уэйк посмотрел на собаку, перебегающую через дорогу:
- Причудливо, это не иметь Starbucks, ресторанов, кабельного телевидения, и пересматривать один и тот же фильм, вышедший на DVD шесть месяцев назад, в кинотеатре с единственным залом.
- Некоторые люди считают это расслабляющим.
Уэйк вздохнул:
- Я не умею расслабляться.
Элис сжала его руку:
- Вот поэтому мы здесь.
- Ты права, - Уэйк улыбнулся. - Я идиот. Я вообще не понимаю, как ты уживаешься со мной.
- Ну… ты действительно умеешь очаровывать, - зеленый свет загорелся, но Элис не обратила на это внимания.
Уэйк смотрел на неё в мягком полуденном свете. Её движения были ленивыми и чувственными, как у кошки, растянувшейся в лучах солнца.
- Давай заберем ключи, а затем я постараюсь поднять тебе настроение, - Элис посмотрела на него. - Вот и договорились, - сказала она, выезжая на перекресток. Проехав мимо нескольких домов, она затормозила и остановилась напротив «OhDeerDiner», но не заглушила двигатель.
- Ты возьмешь ключ у Стаки, и я заберу тебя после того, как заправлюсь.
Они увидели, как одинокая парадная машина медленно ехала по улице: лесовоз, украшенный как гигантский олень с невероятно большими рогами.
- Ты же не собираешься уехать, бросив меня здесь одного, да? - насмешливо спросил Уэйк.
- Это пошло бы тебе на пользу, - ответила Элис. - Дало бы возможность вкусить простой жизни.
- Только не без тебя. Какое же это будет веселье?
Элис указала на новостную стойку, находящуюся рядом с дверью, которая меняла монеты на стопки газет.
- Ты только посмотри на это. Древняя штука. Когда ты в последний раз видел такие в Нью-Йорке, Алан?
- Примерно тогда же, когда голландские поселенцы обманули индейцев и выпроводили их с Манхэттена.
Уэйк поцеловал её и вышел из машины.
Он смотрел, как она едет к единственной заправочной колонке на этой улице. Лужица чего-то розового таяла на тротуаре, окруженная крошечными черными муравьями. Ребенок, должно быть, выронил земляничное мороженое из рожка. Уэйк наблюдал, как линия муравьёв движется из-под закусочной к этой лужице. Их было всё больше и больше, они лезли из щели, чтобы полакомиться. Он поспешил зайти в закусочную, но остановился в проходе, чувствуя себя как человек, который только что осознал, что находится посреди минного поля.
В двух шагах стоял его картонный стенд в полный рост, на котором он выглядел преследуемым и настороженным – увеличенная фотография автора, сделанная Элис для его последней книги «Внезапная остановка». Обычная реклама, но в снисходительной рецензии «New York Times» написали:
«… в то время, как блестящий внешний вид автора, несомненно, способствует огромным продажам книги, данное фото, отображающее типичные страдания писателя, указывает на попытку пересечь границы литературы».
- Да уж, - подумал Уэйк, - для следующей фотосессии надену яркое платье и хоккейную маску. Тогда никто не подумает, что я зазнался.
Он смотрел на своё изображение и думал об ужасных книжный турах, о пропущенных деловых встречах и о переполненных людьми книжных магазинах, о коротких интервью на телевидении и радио. Он вспомнил, как сидел в полной тишине в ожидании лимузина после долгого и тяжёлого дня, глядя на мир через розовые очки и задаваясь вопросом, на какой ступени общества находится. Но хуже всего была постоянная мысль о том, что знаменитый Алан Уэйк всего лишь мошенник. Похвалы, лесть, полеты первым классом и четырех-звёздочные отели… всего этого больше не будет, когда мир узнает, что он не смог написать ни слова после «Внезапной остановки». Он потратил впустую несколько месяцев, глядя на лист бумаги в своей печатной машинке. Все, что на нем было написано, это название: «Уход». Это был лишь вопрос времени, когда его перестанут уважать издатель, агент, жена… сам он. Чего стоит писатель, который не может писать?
- О. Мой. Бог, - произнес женский голос.
Уэйк хотел выбежать через дверь и найти Элис, хотел уговорить её уехать обратно в город, достаточно большой для того, чтобы в нем можно было исчезнуть, раствориться.
- Боже мой, боже мой, боже мой, - тараторила молодая женщина, выходя из-за кассы и вытирая на ходу руки об фартук. Приятная на вид девушка в форме официантки, со светло-каштановыми волосами, лицом походящая на нетерпеливую мышку. - Это просто невероятно. Я сегодня вообще не должна была работать, если Вы можете в это поверить. Я бы не пережила, если бы упустила Вас. - Она затрясла его руку так, будто ее бил озноб. - Я Ваша самая большая поклонница. Правда.
Уэйк медленно высвободил свою руку из ее хватки.
- Я не знал, что где-то проводили конкурс.
- Я прочла все Ваши книги, мистер Уэйк, - сказала она. - Каждую из них.
- Спасибо.
- Я Роуз Мэриголд, - сказала девушка, снова сжимая его руку. - Я получила этот стенд от вашего издателя. Я поставила его сюда, чтобы видеть Вас каждый рабочий день.
- Приятно познакомиться, Роуз, - сказал Уэйк, оглядываясь по сторонам, чтобы убедится, что никто не видел этой сцены. Вокруг никого не было. Единственными посетителями в закусочной были рейнджер в форме за стойкой и два седых простака, сидевшие за дальним столиком. На стене висели пыльные трофейные головы – олень, лось и антилопа – но их запыленные стеклянные глаза уж точно ничего не видели.
- Мистер Уэйк? - Роуз взглянула на него. - Я знаю, что в финале «Внезапной остановки» вы убиваете Алекса Кейси, но он ведь не умер, правда? Я имею в виду, не умер насовсем. Алекс Кейси - мой самый любимый персонаж во всем мире.
- Это очень льстит, - ответил Уэйк.
- Вы полны сюрпризов, не так ли? - спросила Роуз, усмехнувшись и покачав пальцем. - Вы можете рассказать мне. Я не собираюсь выкладывать это в интернет. Если Вы, конечно, сами об этом не попросите!
- Я… мне действительно нужно…, - сказал Уэйк, пятясь назад. - Я должен встретиться здесь кое с кем.
- С кем?
- Мистер… Карл Стаки, - ответил Уэйк. - У него ключ от нашего с женой домика, в котором мы остановимся.
- Вы собираетесь остаться в Брайт-Фоллс? - Роуз начала обмахивать своё покрасневшее лицо. - Это лучший день в моей жизни. - Она повернулась к рейнджеру, сидящему за стойкой. - Расти, ты это слышал?
- Ага. Лучший день в твоей жизни, Роуз. - Рейнджер Расти поднял свою чашку кофе. - А это, кстати, лучшая чашка кофе в городе, сэр.
- Расти, это Алан Уэйк, известный писатель, - сказала Роуз. - Мистер Уэйк, это Расти. Он уже не человек. Ничего, кроме черного кофе под тонким слоем кожи.
Расти отпил из своей чашки, смакуя глоток:
- Приятно с вами познакомиться, мистер Уэйк.
- Мне тоже, - ответил Уэйк. - Вы не знаете, где я могу найти Карла Стаки?
Расти указал пальцем на коридор в конце зала:
- Мне кажется, он решил воспользоваться уборной.
- Спасибо, - сказал Уэйк, направившись к коридору. Когда он проходил мимо двух стариков, один из них указал на музыкальный автомат рядом.
- Как насчет мелодии, мистер? - спросил старик, поглаживая свою седую бороду.
- Включи Б2, - сказал весельчак с повязкой на глазу, другой глаз был голубым и ярким, как сапфир.
- ’Coconut’!
Его волосы были седыми, как и у другого мужчины, как и его борода. На его груди была приклеена бумажка с именем Тор Андерсон, небрежно написанным красным маркером. У второго старика была такая же бумажка с именем Один Андерсон.
- Я бы и сам включил, да вот ноги затекли.
- ‘Coconut’?” - спросил Тор. - Опять? И ты называешь себя рок-н-рольщиком? Ты мне отвратителен, психопат.
- Не обращай на них внимания, - сказал Расти. - Они сбежали из лечебницы на озере Колдрон. Доктор Хартман скоро приедет за ними.
- Coconut, coconut, coconut, - пел Один, щелкая пальцами.
- Заткнись! - закричал Тор. - Не думай, что я не смогу задушить тебя во сне только потому, что мы братья.
- Давай же, мистер, будь другом, - просил Один Уэйка.
- В чем дело, мистер, ты не любишь музыку? - спросил Тор, чье отрицательное отношение к песне сразу же забылось.
- Б2 изменит твою жизнь, - сказал Один.
- Изменит твое состояние, так или иначе, - брюзжал Тор.
- Я пьяный вдрызг, - прокаркал Один. - Боже, как же мы напивались в былые времена.
Уэйк вставил пару четвертаков в музыкальный автомат, выбрав Б2.
- Напивались, - подтвердил Тор, поглаживая бороду. - Как боги напивались.
Пожилая женщина стояла у входа в темный коридор, держа в руках фонарь, работающий на батарейках.
Уэйк посмотрел на нее. Как и говорила Элис, Брайт-Фоллс был тихим маленьким городком… наполненным престарелыми сумасшедшими.
Женщина покосилась на Уэйка, поджав губы.
- Я бы на вашем месте не ходила в коридор, юноша, - она схватила его за рукав, пытаясь преградить путь. - Там темно!
Уэйк продолжил идти. Коридор был мрачным, освещаемый одной лишь мерцающей в дальнем углу лампочкой.
- Мистер Стаки?
Никто не ответил.
- Мистер Стаки? - позвал Уэйк громче.
С потолка свисали клейкие ленты, облепленные неосторожными насекомыми. Пара ловушек для муравьев тоже бы не помешали. Он открыл дверь мужского туалета и заглянул внутрь. Там никого не было. Только влажные полотенца рядом с раковиной и аппарат, брызгающий струей одеколона за двадцать пять центов. Он закрыл дверь, повернулся и вздрогнул. Прямо рядом с ним стояла женщина. Женщина в чёрном платье, шляпе и с вуалью на лице. Она, похоже, пришла из церкви или с похорон, а, может, была ещё одной местной сумасшедшей.
- Простите, - сказал Уэйк, отступая, - я ищу Карла Стаки.
- Карл не смог прийти, - через её вуаль казалось, что она улыбалась. - Бедняга внезапно заболел.
- Он должен был… - Уэйк с трудом смотрел на неё. Он чувствовал себя растерянным. Казалось, глаза под вуалью были очень тёмными, и Уэйк как будто бы проваливался в них, теряя себя. - Карл должен был передать мне…
- Я знаю, что вам нужно. Карл послал меня отдать вам ключи от дома, - сказала женщина в чёрном. Её голос срывался, словно она не разговаривала уже много лет. Она передала Алану ключ и карту, нарисованную на бумажной салфетке. Её пальцы были холодными.
- Спасибо.
- Я надеюсь, вам понравится жить в моём домике, - сказала женщина в чёрном. - Я навещу вас позже, чтобы проверить, как вы устроились. Жду не дождусь встречи с вашей женой.
- Это совсем не…
- Не беспокойтесь, - сказала женщина в чёрном. - Я настаиваю.
Уэйк не собирался спорить. Её смех эхом раздался в ушах, он поспешил назад по коридору, назад к свету закусочной. Он оглянулся, но женщина в чёрном исчезла. Он был рад, что она не наблюдает за ним из-под этой вуали, но его тревожило то, что она просто испарилась.
Женщина, которую он видел ранее, подняла фонарь, как только он прошел мимо нее:
- Вы везунчик.
- Такой уж я, - ответил Уэйк.
- Вам повезло в этот раз, - сказала женщина с фонарем. - Вы могли навредить себе во тьме.
Уэйк посмотрел в мёртвые глаза трофейных голов, когда шёл к двери. У лося была отломана часть рога, и кто-то вставил сигарету в рот оленю.
Музыкальный автомат продолжал играть песню, пока один из стариков, Тор, подпрыгивал и покачивался в такт музыке, а другой, Один, задремал, положив голову на стол.
Один слегка дёрнулся, когда Уэйк проходил мимо него, а затем схватил его за руку:
- Томми! Эй, у тебя нет случайно с собой бутылки, а? - спросил он нечленораздельно. - Томми, вернись сюда и налей мне выпить!
- Да, и мне тоже, - пробормотал Тор. Он ударил кулаком по столу. - Бармен! Принеси выпивку мне и моему маленькому братику!
- Не видишь, что происходит у тебя под носом без выпивки, - сказал Один.
- Полегче, ребята, - упрекнул их Расти. - Дождитесь доктора Хартмана.
- Могу я предложить вам чашечку кофе, мистер Уэйк? - спросила Роуз. - Прямо на дом!
- Нет, спасибо, - ответил Уэйк, направляясь к двери. Картонный стенд наблюдал за его приближением. Уэйк поборол искушение подрисовать очки и усы на этой проклятой штуковине.
- Вы совершаете большую ошибку, мистер Уэйк, - сказал Расти, попивая кофе. - Роуз подает исключительно стопроцентно натуральный Колумбийский.
Уэйк вышел на улицу и сразу почувствовал себя лучше. Прохладный ветерок гонял волны на воде, и он простоял на месте несколько минут, переводя дыхание.
Элис подъехала на машине, весело посигналив.
Уэйк быстро сел внутрь.
- Ключ у тебя? - спросила Элис.
Уэйк кивнул.
- Все нормально?
- Просто рад тебя видеть.
ГЛАВА 3
- Ты уверена в этом? - спросил Уэйк, отстав от неё, когда они углублялись в лес, деревья высились над ними. Он следовал за ней, его ботинки были грязными, брюки были протерты об терновник. В десяти милях от города Элис затормозила, припарковала машину у обочины и пошла в лес без каких-либо внятных объяснений. По крайней мере, в этом не было никакого смысла. - Элис, то, что ты видела… ты уверена, что тебе не показалось?
- Я знаю, что я видела, - ответила Элис, прорываясь через паутину, блестящую от росы, и та, словно нити жемчуга, падала на землю. Девушка продолжала идти. Листья застревали в её волосах, щеки раскраснелись - девушка-природа в джинсах и легкой куртке. Она обернулась, как будто бы почувствовав его пристальный взгляд. -Что?
- Ты прекрасно выглядишь, вот и всё, - ответил Уэйк. - Сейчас бы никто и не подумал, что ты умеешь отлично свистеть двумя пальцами, останавливая такси.
- Я не всегда жила в Нью-Йорке, - ответила Элис, проходя через кусты. Она взглянула на густой подлесок. - Кажется, я вижу что-то впереди.
Уэйк пошел в направлении, которое указала Элис, торопясь, но не потому, что ему не терпелось увидеть то, в чем была уверена только она – это было просто нелепо, в конце концов – но потому, что становилось все темнее, и он хотел добраться до дома до захода солнца.
Элис пробежала мимо него, пригнув голову, чтобы не задеть толстую ветвь кедра:
- Да! Я была права!
Уэйк смотрел, качая головой, ошеломленный. В центре маленькой полянки стоял разбитый автомобиль. Форд середины восьмидесятых с откидным верхом, лобовое стекло в трещинах, крыша была изодрана и заплесневела. Днище, должно быть, раскололось, потому что небольшая ель прорастала прямо посередине рваной крыши, словно маленький зелёный зонт.
- Это… странно.
- Думаешь? - спросила Элис, медленно обходя автомобиль, фотографируя его.
- Этому должно быть объяснение, - Уэйк провел пальцем по одной из панелей. Он запах мхом.
- Ну, её не привезли сюда, - сказала Элис. - Она окружена деревьями… деревьями, которые росли здесь задолго до того, как такие машины начали производить.
- Может, это был розыгрыш, - предположил Уэйк. - Старшеклассники разобрали её и заново собрали здесь.
Элис открыла дверь со стороны водителя, петли заскрипели.
- Всего лишь одиннадцать тысяч миль на одометре. Если бы это был розыгрыш, то кто-нибудь захотел бы её вернуть. Не могли её здесь просто так бросить.
Уэйк проверил заднее сидение. Он пнул сплющенное колесо, наклонился и осмотрел его, затем выпрямился.
- Элис… эта машина… Мне кажется, она упала сюда.
Она осторожно прикоснулась к веткам маленькой ели, растущей в машине.
- Я думал, что эти шины сгнили от погоды и времени, но они не сгнили. Они лопнули. - Уэйк указал на длинный разрыв сбоку на шине. - Лопнули при ударе. Такое случается только когда машина падает с большой высоты. - Он запустил пальцы в волосы. - У них здесь бывают торнадо?
- Только не на северо-западе, - ответила Элис. - По крайней мере, я ни об одном не слышала. - Крошечные жёлтые грибы поросли на кожаных сидениях. Мох превратил обивку в кашу. - Может… может она упала с самолета. Может, её перевозили…
- Двигатель остался заведённым, - сказал Уэйк. - Ключи остались в зажигании. Эта машина ехала в тот момент, когда… - Ветер зашевелил деревья,