Метафора относится к тем объектам научных исследований, природа которых источает постоянный импульс для их разработок в разных областях. Она, бесспорно, вызывает интерес не только лингвистов и литературоведов, но и психологов, и философов. Метафора интересна как в аспекте механизма её порождения, так и в аспекте её функционирования как языковой единицы.
С точки зрения когнитологии метафора есть не что иное, как инструмент познания мира, поскольку она базируется на установлении ассоциативных связей, сходств и различий между явлениями мира и создает на этой основе новые личностные смыслы, которые представляют субъективное отношение индивида к миру, его видение, его трактовку определенного фрагмента действительности [1].
Создаваемые метафорой новые концепты языковой картины мира совмещают в себе логические сущности разного порядка, синтезируют абстрактное и конкретное; они являются результатами взаимодействия и познавательных процессов, и эмпирического опыта, и культурного состояния коллектива, и его языковой компетенции. Метафора позволяет сделать наглядной невидимую картину мира – создать её языковую картину, воспринимаемую за счет вербально образных ассоциаций составляющих её слов и выражений [2].
Д. Лакофф приписывает метафоре более широкий характер, чем обычно отмечается. По его мнению, вся концептуальная система, где человек думает и творит, является по своей природе метафорической, т.е. мы описываем одну картину в образах и терминах другой, при этом абстрактные понятия описываются через определенные конкретные образы. Следовательно, возможны метафорические концептуализации разных абстрактных сфер. Среди сфер, часто подвергающихся такой концептуализации, он называет и сферу эмоциональных проявлений [3].
Объектом предлагаемого исследования является глагольная метафорическая концептуализация эмоциональных состояний в художественных текстах, её ассоциативная основа и оценочно- экспрессивные возможности. Обращение же к глагольной метафоре объясняется широкими референциальными и стилистическими значениями глагола. Мастер глагольного повествования Л.Н. Толстой писал: “В человеке я стараюсь увидеть жест, характеризующий его душевное состояние, и жест этот подсказывает мне глагол, чтобы дать движение, вскармливающее психологию” [5].
Не смотря на то, что эмоциональное состояние может быть логически представлено в форме денотативной ситуации, состоящей минимально из трех компонентов: носителя эмоции, самой эмоции, причины эмоции, адекватное языковое обозначение эмоции является довольно сложным.
В.Г. Гак, характеризуя эмоциональные контексты, предлагает различать языковое выражение эмоций и сообщение о них, при этом последнее разделяет на изображение и описание [6]. Конечно, это деление весьма условно, однако оно помогает в систематизации языковых представлений эмоций. Языковое выражение эмоций оформляется эмоционально-оценочной лексикой и экспрессивным синтаксисом: эмотивные предложения, реприза, стилистические повторы, парцелляция и другое. Описание эмоций достигается использованием в языке глаголов чувств и отношений (любить, нравиться). Наибольшую вариативность, и следовательно возможности, получает изображение эмоций через описание поведения и внешнего вида человека. Исходя из того, что эмоции неизбежно воздействуют на физиологию человека, в текстах можно выделить три основных компонента описания героя, которые изображают его эмоциональное состояния: 1) речь, характеристика речи как деятельности; 2) описание внешности / изменения внешности; 3) описание движений, жестов.
Анализ речи с целью характеристики эмоционального состояния героя представляется вполне логичным и доступным, поскольку изменение в физиологическом состоянии по причине эмоций затрагивает в первую очередь речевые органы, (как пассивные, так и активные). В речи нам трудно или порой бывает невозможно скрыть волнение, раздражение, гнев или радость. Метафорические глаголы речи можно разделить на две группы: 1) глаголы, вводящие речь, и 2) глаголы, характеризующие непосредственно речь. Первая группа базируется на метафорическом концепте: Речь – голос животного (дикого, домашнего), реже голос птицы.
Наибольшую частотность имеют глаголы: (auf)heulen, (an)brüllen, (an)knurren, brummen, zischen, zwitschern, schnurren. Данный метафорический концепт позволяет сформировать слуховой образ с помощью конкретных звуков, издаваемых обычно животными и в определённой ситуации приписываемых человеку. На основе этих ассоциаций выделяются два основных метафорических значения глаголов: интенсивность звучания, нетипичная для нормального эмоционального состояния и оценочный компонент, чаще – агрессивность.
Интенсивность степени эмоционального напряжения, изображенного глагольной метафорой, вводящей речь, нередко подчеркивает контекст. Сравните: Darauf riß er sich den Mantel von den Schultern und zischte:” Setzen!” Die Klasse setzte sich. (H. Mann)
В контексте дано метафорическое описание других действий героя, а также безмолвное подчинение класса его требованию. Вторая группа метафорических глаголов характеризует непосредственно речь, её организацию, её течение и базируется на ряде ассоциаций со стихией, прежде всего с водой. Метафорический концепт Речь – Вода формирует слуховой образ на основе конкретных звуков при течении воды: плавное течение, стихийное, журчание и др. Сравните метафорические глаголы: fließen, fluten, rieseln, sich ergießen, hervorsprudeln, murmeln и др. Ассоциации метафорического концепта позволяют выделить метафорические значения интенсивности, устремленности, плавности, напевности, соответствующие определенным эмоциональным состояниям, и значение близости, заинтересованности наблюдателя / автора к субъекту речи, поскольку новый слуховой образ не имеет зачастую силы голоса и его восприятие возможно только в непосредственной близости. Сравните: Sie blieb in einer kriegischen Haltung stehen, mit einer Hand den Stuhl erfaßt, gestikulierte mit der anderen und hielt eine Rede, eine leidenschaftlich bewegte Rede, die unaufhaltsam hervorsprudelte. (H. Mann).
Описание изменения внешности с целью изображения эмоций персонажа сосредотачивается на описании лица (фрейм лица) и его составляющих (субфреймов), в первую очередь это глаза, брови, щеки, нос. Метафорический концепт лицо, щеки, глаза – стихия огня формирует зрительный образ, специфический для лица и щек с одной стороны, для глаз – с другой, т.е., стихия огня реализует разные параметры огня: в первом случае – цвет огня, ощущение тепла, а также молниеносность появления: auflodern, auflohen, glühen, brennen, во втором – молниеносность и наличие быстрых, подвижных искорок: (auf)blitzen, (auf)flammen, (auf)flackern. К данным параметрам добавляются еще и характеристика стихии света как физического явления: свет, исходящий от чего-то: glitzen, glänzen, blitzen, strahlen. Начальная фаза эмоционального состояния может проявляться на вспышке: auflodern, auflohen, aufflackern. Достигнув апогея эмоциональное состояние уподобляется костру – продолжительность горения: brennen, flummen, glühen, flackern, затем наступает завершающая фаза – ослабление эмоционального состояния: verbrennen, (ver)glimmen, verglühen.
Третий компонент описания персонажа – описание движений, жестов, представляющих его эмоциональное состояние, основывается не столько на выборе метафорических глаголов, сколько на динамике описания действий. Сравните: Seine Haare sind verklebt, wie von Schweiß, die Augen flackern und glänzen … Er kann die Hände nicht ruhig halten, sie fliegen immer hin und her, bald auf den Tisch, bald suchen sie in den Taschen herum, bald b efingert er sein Gesicht, sucht etwas, was er nicht findet… (H. Fallada).
В контексте сочетается описание внешности – глаза (стихия огня) и описание движений рук, которые не находят покоя, точки опоры: и то взлетают вверх, то ощупывают лицо, то что-то ищут и не могут найти. Возникает некий круговорот движений, который усиливается и синтаксическим планом высказывания – многократным повторением союза bald, а также глагола suchen. Такой контекст изображает взволнованность, внутренне беспокойство носителя эмоции.
Довольно часто в описании движения появляются метафорические глаголы fliegen, schweben, flattern. Метафорический концепт идти / gehen – лететь / fliegen базируется на нескольких ассоциациях: 1) со стихией ветра – неудержимость и 2) с птицей – оторванность от земли и скорость движения. Сравните: Tony lief nur mit einem Gedanken im Kopf. Nein. Sie flog. (Th. Mann).
Этот метафорический концепт формирует зрительный образ движения, заключающий в себе скорость движения, неудержимость движения. В метафорическом концепте идти / gehen – парить / schwelen возникает метафорический компонент – оторванность от земли. Концепт идти / gehen – порхать / flattern основывается на ассоциациях с бабочкой – безмятежность, легкость полета.
Нередко при глагольных метафорах с семантикой чувств и эмоций метафоризируется само эмоциональное состояние: печаль (Sehnsucht), счастье (Glück), ужас (Entsetzen) и другие. Сравните: Die Sehnsucht nach Tat, Sieg, Macht, die Bigier, das Glück auf die Knie zu zwingen, flammte kurz und heftig in seinen Augen auf (Th. Mann).
В таких контекстах создается иллюзия отрыва эмоционального состояния от лица – носителя состояния. Субъектная характеризация как бы затушевывается, сам субъект дезактуализируется и предстает в предложении в форме дополнения или определения. Метафоры этой группы базируются на ассоциациях со стихией огня, ветра. Сама эмоция приобретает функцию субъекта, способного причинить человеку боль, нападать на него, охватывать его. Сравните: Das Entsetzen durchdrang sie; Ein Grauen überlief sie.
Итак, метафорические глаголы, участвующие в представлении эмоций в контекстах описания персонажей, создают на основе метафорических концептов визуальный или слуховой образ, презентирующий определенное эмоциональное состояние. Анализ параметров этого образа позволяет вычленить метафорические значения глаголов.