Юристы в любой области права постоянно сталкиваются с правовыми коллизиями различного вида.
Юридические коллизии не только многочисленны, но и крайне разнообразны по своему содержанию, характеру, остроте, иерархии, социальной направленности, отраслевой принадлежности, формам выражения, политизированности и способам разрешения.
Эти коллизии можно подразделить на две большие группы:
1. коллизии между правовыми системами отдельных государств;
2. внутригосударственные правовые коллизии.
Внутригосударственные правовые коллизии подразделяются на:
· интерлокальные (территориальные) коллизии – коллизии между правовыми системами отдельных территориальных единиц, имеющих автономные правовые системы в рамках одного государства;
· интерперсональные коллизии – внутригосударственные коллизии между кодифицированным законодательством и системами обычного племенного или религиозного права. Возникают преимущественно в развивающихся странах (право бывших метрополий коллизирует с местным правом) или странах, правовая система которых построена на религиозных началах. Различное по содержанию право применяется в зависимости от религиозной или племенной принадлежности лица;
· коллизии между отдельными источниками права одного и того же
государства – это могут быть коллизии между источниками, имеющими разную юридическую силу, равными по силе источниками права принятыми в разное время, между источниками внутригосударственного права и международными договорами данного государства и пр. Любое государство устанавливает собственную систему правил по разрешению таких коллизий [17, с.48].
Теперь рассмотрим классификацию юридических коллизий, предложенную Н. И. Матузовым [14, с.227].
|
|
1. Прежде всего, юридические коллизии можно подразделить на шесть родовых групп: 1) коллизии между нормативными актами или отдельными правовыми нормами; 2) коллизии в правотворчестве (бессистемность, дублирование, издание взаимоисключающих актов); 3) коллизии в правоприменении (разнобой в практике реализации одних и тех же предписаний, несогласованность управленческих действий); 4) коллизии полномочий и статусов государственных органов, должностных лиц, других властных структур и образований; 5) коллизии целей (когда в нормативных актах разных уровней или разных органов закладываются противоречащие друг другу, а иногда и взаимоисключающие целевые установки); 6) коллизии между национальным и международным правом.
2. Коллизии между законами и подзаконными актами. Разрешаются в пользу законов, поскольку они обладают верховенством и высшей юридической силой. Особенность данных противоречий в том, что они носят наиболее распространенный, массовый характер и причиняют интересам государства и граждан наибольший вред. Причем общий объем подзаконных актов продолжает расти.
3. Коллизии между Конституцией и всеми иными актами, в том числе законами. Разрешаются в пользу Конституции.
Ст. 112 Конституции Республики Беларусь гласит: «Если при рассмотрении конкретного дела суд придет к выводу о несоответствии нормативного акта Конституции, он принимает решение в соответствии с Конституцией и ставит в установленном порядке вопрос о признании данного нормативного акта неконституционным» [3].
|
|
Конституция – основной закон любого государства, поэтому обладает бесспорным и абсолютным приоритетом. Это – закон законов.
4. Наконец, могут быть коллизии между национальным (внутригосударственным) и международным правом.
Что касается этого вида юридических коллизий, то анализ литературы в рамках курсовой работы показал следующее.
Основные принципы коллизионно-правового регулирования в России и Беларуси схожи. Однако, несмотря на то, что в основе развития коллизионного регулирования в этих государствах лежали одни и те же ориентиры (Основы гражданского законодательства СССР 1991 г., Модель Гражданского кодекса для государств – участников СНГ), оно содержит уже некоторые отличия.
Так, Н. И. Матузов отмечает, что приоритет имеют международные нормы. Особенно это касается гуманитарной сферы [14, с.227].
В ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации говорится: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора» [4].
Конституция Республики Беларусь не содержит прямого указания о месте международных договоров в системе нормативных актов республики.
Как справедливо заметил Г. А. Василевич, «в нашем законодательстве нет общей формулировки, согласно которой международные договоры, заключенные в соответствии с конституционной процедурой, составляют неотъемлемую часть республиканского законодательства» [8, с.10].
|
|
Отметим, что ч. 5 ст. 116 Конституции Республики Беларусь содержит указание о том, что Конституционный суд определяет «соответствие законов, декретов, указов Президента, международных, договорных и иных обязательств Республики Беларусь Конституции и международно-правовым актам, ратифицированным Республикой Беларусь» [3].
Представляется, однако, что на основании только этого положения Конституции преждевременно делать вывод о безусловном приоритете норм ратифицированных международных договоров над внутренним законодательством республики. Действительно, «государство, все его органы и должностные лица действуют в пределах Конституции и принятых в соответствии с ней актов законодательства» (ч. 2 ст. 7 Конституции РБ), «суды осуществляют правосудие на основании Конституции и принятых в соответствии с ней иных нормативных актов» (ч. 1 ст. 112 Конституции РБ) [3].
Как видим, Конституция определила закрытый перечень нормативных актов, обязательных для исполнения национальными органами Беларуси. В данных нормах упоминание о международных договорах отсутствует. Поэтому трудно согласиться с высказанным мнением, что правотворческие и правоприменительные органы при принятии решений обязаны руководствоваться нормами международных договоров, и при выявлении расхождений между вступившим в силу международным договором и иными правовыми актами суд (общий и хозяйственный) при рассмотрении конкретного дела должен принять решение в соответствии с международным договором [12, с.225].
Таким образом, как отмечает И. Салеев, в республике фактически существует две иерархии нормативных актов: одна предназначена для Конституционного суда (предусматривает приоритет ратифицированных международных договоров над законами, декретами, указами), другая — для всех остальных органов и должностных лиц государства (в соответствии с ней приоритет международных договоров отсутствует) [18, с.6].
На это противоречие указывают и видные юристы-международники.
Л. В. Павлова, например, делает вывод, что «налицо явное несоответствие между положениями законодательства, допускающего непосредственное применение норм международного права, и отсутствием конституционных полномочий у национальных судов их применять» [16, с.7].
Г. А. Василевич констатирует, что «в настоящее время суды практически не выносят решения со ссылками на нормы Конституции и международных договоров» [8, с.88].
Очевидно, что существует внутреннее противоречие между конституционными нормами. Представляется, что решить его можно лишь путем толкования соответствующих статей Конституции.
Как было показано выше, Конституция Республики Беларусь не содержит прямого и однозначного указания на место международных договоров в иерархии нормативных актов республики. Этот пробел восполнен иным законодательством. В соответствии со ст. 20 Закона Республики Беларусь «О нормативных правовых актах Республики Беларусь» и ст. 15 Закона «О международных договорах Республики Беларусь» нормы права, содержащиеся в международных договорах Республики Беларусь, вступивших в силу, имеют силу того нормативного правового акта, которым выражено согласие Республики Беларусь на обязательность для нее соответствующего международного договора [1; 2].
Если исходить из буквального толкования этой нормы, можно прийти к выводу, что международные договоры приравнены по своей юридической силе к закону – если соответствующий договор подлежит ратификации парламентом (ратификация осуществляется в виде закона), указу – если для вступления договора в силу для Республики Беларусь достаточно его подписания Президентом республики, либо к постановлению правительства - если для вступления договора в силу необходимо только решение правительства. В случае коллизии между нормативными правовыми актами субъекты правоотношений обязаны руководствоваться нормой акта, обладающего более высокой юридической силой. В случае коллизии между нормативными правовыми актами, обладающими равной юридической силой, действуют положения акта, принятого позднее.
Из буквального толкования вышеприведенных положений следует также, что нормы, содержащиеся в международных договорах, не обладают безусловным приоритетом над нормами, содержащимися в иных нормативных актах, действующих на территории республики. Отсюда напрашивается вывод, что действие норм международного договора на территории республики может быть прекращено путем принятия нового закона, декрета или указа. В случае коллизии между нормами международного договора и нормами закона, декрета или указа будет действовать норма более позднего по времени принятия акта [18, с.8].
Итак, подводя итоги вышесказанному, можно сделать следующие выводы:
1. Несмотря на то, что Конституция Республики Беларусь теоретически допускает верховенство ратифицированных международных договоров над внутренним законодательством, на практике наблюдается обратная ситуация, что стало возможным из-за внутренней противоречивости и несовершенства норм Конституции и других нормативных правовых актов республики.
2. Поскольку международные договоры приравнены по своей юридической силе к актам законодательства, которыми выражено согласие Республики Беларусь на обязательность для нее соответствующего международного договора, представляется необходимым определить иерархическое соотношение между этими актами национального законодательства. К сожалению, данный вопрос не получил однозначного разрешения в рамках правовой системы Беларуси.
3. Несмотря на провозглашение курса на сближение законодательства Беларуси и России, юридическая сила международного договора, как источника права в двух государствах, значительно отличается. Таким образом, в процессе унификации законодательства двух государств необходимо будет разрешить и данное противоречие [18, с.9].
В этой связи Е. Леанович отмечает, что в настоящий момент в коллизионном регулировании отношений с иностранным элементом в Республике Беларусь и Российской Федерации есть довольно существенные расхождения. Действующие между обеими странами международные договоры содержат коллизионные нормы, которые оставляют многие проблемы открытыми. Кроме того, они не отвечают современному уровню развития национального коллизионного права. С учетом тенденций экономического и политического сближения России и Беларуси целесообразно было бы принять меры по широкомасштабной унификации международного частного права обеих стран [13, с.18].
Таковы основные и наиболее общие виды юридических коллизий, возникающих или могущих возникнуть на обширном правовом поле. Но именно основные, а далеко не все. Более конкретных, частных, текущих, отраслевых коллизий – бесчисленное множество.