Быстро к Ване подбежали,
На коня Ваню сажали.
На коня Ваню сажали,
На коня Ваню сажали.
На коня Ваню сажали,
Путь дорожку указали.
Традицией праздника было воровать кур и «попрошайничать» плоды урожая. Вечером добытым богатством девушки накрывали общий стол. Собираясь в келье, с весельем до самого утра отмечали праздник чествования Кузьмы, Демьяна и богатого урожая. Обязательно варили куриную лапшу, потому что Кузьма и Демьян считались святыми, благоволящими этой птице. Кузьма и Демьян называются ещё рукомесленниками и считаются покровителями ремёсел и женского рукоделия. Праздник открывал начало зимних посиделок.
3. Мне очень понравились семейно – бытовые обряды, о которых рассказала моя прабабушка.
3.1 Свадебный обряд в селе Шелоклейка начинался со сватовства. Сватать приходили родители и крёстные жениха. Им накрывали стол, который ставили под «маткой», это бревно, которое соединяет две половинки потолка. На сватовстве решали, когда будут играть свадьбу, сколько будет народу. В этот же день определяли день пропоя, а в Шелоклейке - запой.
Запой проходил в доме невесты. Родственники невесты накрывали стол, родственники жениха приносили выпивку. Родня знакомилась, миром решали празднование предстоящего события. Подруги невесты после запоя приходили в дом жениха измерять окна и двери.
Вечерами девушки собирались в доме невесты, шили занавеси, рубашку жениху, расшивали полотенца.
Накануне свадьбы подруги носили жениху рубашку и вешали занавески. Выкупом было щедрое угощение. Жених отправлял невесте в подарок мыло и мочало. Вернувшись от жениха, девушки вели невесту в баню. Её купали настоями из душистых трав, расплетали косы.
Традиционно «девичник представлял собой обычно прощание невесты с подругами и оплакивание своего девичества».[5] Отличительной особенностью было то, что девичник проходил утром, в день свадьбы. Подруга невесты и сестра зазывали девушек в дом невесты. На стол ставилась большая чашка полная семечек. В центре сидела невеста, справа сидела сестра, слева подруга. Обязательно приглашалась женщина Данилина Марфа Ивановна, которая на всех свадьбах пела свадебные притчи. Когда в дом входили жених и его родственники – сваты, Марфа Ивановна начинала причитать.
После притч «дружка» (друг жениха) подносил невесте стаканчик. Невеста отдавала его своей сестре, которая стала говорить: «Сватушки, донышко позолотите». Сваты ложили под стакан бумажную денежку. Сестра продолжала: «У нашей невесты четыре угла». Сваты бросают в стакан мелкие монетки. «У нашей невесты крыша»- подзадоривает сестра. Сваты на стакан, укладывают в виде крыши бумажную денежку. Сестра выпивает содержимое стакана. «Дружка» вновь заполняет стакан и подаёт его невесте, который она отдаёт подруге. Подруга просит: «Сватушки, закусочки бы». Они подают ей либо кочан капусты, либо хлебец неровной формы. Она выпивает содержимое стакана и вместе с подругами начинает просить курник. К середине 20 века большинство свадебных обрядов утратило свой первоначальный смысл, а некоторые перешли в современные свадебные традиции.
Например, сейчас невозможно представить свадебное застолье без пышного торта, а вот раньше к свадьбе в каждом селе был свой особенный свадебный пирог – в Шелоклейке им и был курник. Невеста раздаёт подругам по горстке семечек, а жених разливает каждой подруге по стакану и обносит стол. Подруги уходят к соседям делить курник. Предполагалось, что семечки на девичнике были предметом лучших воспоминаний девушек о былых посиделках. Курник являлся даром невесты подругам, как символ их дружбы и в знак прощания её с девичеством.
Девушки больше не приходили на гулянье, так как им было непристойно присутствовать на разгульных праздниках. После ухода девушек невесту уводили в чулан, где родители благословляли молодую. В это время накрывались столы и начинали играть свадьбу.
Получалось, что первый день праздновали у невесты. За столы садились только родственники жениха, невеста, справа от неё сидела сестра, слева подруга. Родня невесты пели и плясали, увеселяя гостей. Родственник жениха желающий угостить одного из родственников невесты незаметно «отворачивал» (делился своей долей со свадебного стола) ему стаканчик.
Ночевать молодые уходили к соседям.
Утро начиналось с того, что толпа ряженных в милиционеров, в цыган, пастухов с плётками, шли искать ярку. Ходили из дома в дом, с шумом и гамом разыскивая молодых. Ряженных в дом не пускали, создавая им различные препятствия: рассыпали под ноги дрова, проливали воду, навешивали замки. Но ярку всё - таки находили. Тех, кто её прятал, арестовывали, на них составляли протокол и вместе с молодыми приводили в дом жениха.
Заставляли отрабатывать, например: просили наносить воды, когда они несли - им толкали ведро, стараясь пролить воду, не давая донести; наколоть дров и сложить, не давая сложить их в поленницу. После этого они вынуждены были просить прощение.
При входе в дом молодой жене устраивали испытание: смешивали опилки с мелкой монетой и бросали ей под ноги. Она должна была убрать мусор, отделяя монеты. Гости старались раскидать собранный мусор с монетами, и молодой жене приходилось убирать его несколько раз.
Дорогу молодым от двери до стола осыпали зерном и сладостями для богатой и счастливой жизни. Сестра и подруга не присутствовали. На стол подавали картофельный самогон, который раздавали одним стаканом и «костянигу», напиток из лесной ягоды костяники, для запивки. Сваха приносила узел с подарками, которыми невеста одаривала родственников жениха. Свадьба сопровождалась традиционными весёлыми играми и причудами. Невеста заранее готовила комплект шуточной детской одежды, и рядила в него ребёнка от родственников жениха.
Апофеозом свадьбы был игрище с кашей. Мужик, имитирующий лошадь, на четвереньках вёз на себе женщину, в руках у неё был чугун с кашей. На шею мужика подвязывали верёвку, конец которой передавали в начало стола. В то время, когда тянули верёвку, мужик потихоньку двигался, женщина подавала на стол чугун, и каждый из гостей старался зачерпнуть ложку каши. Всем кому доставалась каша, считалось, что были должны разделять радости и тяготы молодой семьи в их дальнейшей жизни, это символизировало единение породнившихся семей и родственников жениха и невесты.
На третий день не гуляли. Чтобы поближе узнать молодых родственники приглашали их в гости.
Свадьбы больше всего играли на Масленицу. Случалось, что на Масленицу не успевали, то устраивали запой и молодые ждали дня свадьбы до Красной горки, целых восемь недель. Платье невесте шили из сатина светлых оттенков. На голове фаты не было. Изредка одевался венец из бумажных цветов с лентами. Традиционной причёской была «корзинка» - две низко заплетенные косы перекрёстные на затылке.
3.2 «В верованиях наших предков зарождение новой жизни воспринималось как милость и расположение божественных сил. С другой стороны, сам процесс рождения связывался с чем-то греховным и нечистым. В родовых муках виделось вмешательство злобных сил, терзающих беззащитных роженицу и младенца». [6]
Беременным запрещалось: ходить на похороны, на кладбище и в церковь. В селе моей бабушки родильные обряды имели свои особенности. Приданое малышу готовили заранее и обязательно новое.
Принимать роды приглашали бабку повитуху. Роды проходили на печке, там роженица оставалась несколько дней. Обряд очищения проводился с помощью окропления святой водой.
Ребёнка мыла, пеленала бабка повитуха и отдавала матери на печку. Она оставалась в доме, пока роженица не окрепнет. Роженица до 6 недель не выходила из дому, боялись порчи – «сглаза» её и ребёнка. После шести недель роженица с младенцем ходили в церковь, где женщине читали очистительную молитву, а для малыша проводился обряд имя наречения.
Пеленали ребёночка сначала ситцевой тканью, а поверх холщёвой самотканой. Пеленали туго с головой и руками вдоль тела. Убаюкивали младенца в зыбке, под колыбельные песни. Над кроваткой вешали тряпичную куклу и деревянные ложки, в которые стучали вместо погремушки. Подрастающему ребёнку делали большую куклу - пеленашку.
3.3 «Погребение – обряд, в котором мифологизированные отношения между живыми и мёртвыми, потомками и предками, различия между этим и тем светом. С точки зрения древнего человека смерть означала не прекращение жизни, а переход в другой мир, где человек продолжал жить невидимо для живых. С помощью погребения стремились облегчить ему безбедную загробную жизнь в образе благодетельного предка». [7]
Когда человек умирал, ему старались отдать все почести. Сначала его обмывали и одевали в заранее приготовленную одежду. На женщин надевали нательную рубаху с длинными рукавами и сарафан, на мужчин рубаху-косоворотку и штаны, на ноги всем одевали лапти. В руки вкладывали свечу и ложили любимые принадлежности, например: часы, кольцо, бусы. Гроб не обшивали, на дно укладывали стружку, подушку набивали сухой берёзовой листвой. Ткань и одежду пожилые люди готовили заранее. Три дня родные оплакивали покойника, ни на минуту не оставляя его одного. Отпевали покойника сельские певчие сначала дома, затем на кладбище. Гроб выносили не через калитку, а через ворота. Первой выходила женщина и отдавала первому встречному поминальный блин. Возле дома за калиткой ставили гроб на две табуретки, и к нему подходили все, кто пришёл попрощаться. Затем процессия начинала движение на кладбище. Впереди процессии несли икону, прикрепленную на длинную палку, которую хранили в единственном экземпляре для данного ритуала. Дальше несли крест, за ним несли крышку от гроба, за ними несли умершего. Следом за гробом шли близкие родственники, дальше все пришедшие простится. Гроб несли на руках до самого кладбища.
Отличительной чертой было то, что если умирала женщина, гроб несли женщины, если мужчина, гроб несли мужчины. По дороге почти не останавливались, подменивали друг друга на ходу. Но если по дороге встречался дом близкого родственника, то процессия останавливалась, ставили гроб у ворот и давали возможность всем ещё раз проститься. Опускали гроб в могилу на холсте 12 метров, который имелся на этот случай в каждом доме, так как было развито ткачество. На могилу делали специальное перекрытие, из любого дерева только не из осины. Ходит поверье, что Иуда удавился на осине, и она считалась плохим деревом. Не допускали, чтобы осина росла на кладбище, вырубали. Даже при жизни, если человеку желали плохого, говорили: «Истрепаться бы тебе как осиновому листу». Также в народе поговаривали: «Осина - не лесина». После погребения на могилу женщинам ставили деревянные часовенки, мужчинам кресты.
Одной из примет сельчан было: если до сорока дней умирал кто-нибудь из родни, то это предвещало ожидание третьего покойника.
После похорон все шли на поминки. Что интересно, на поминки никого не приглашали, ходили по желанию. Бывало, не ходили на кладбище, а на поминки приходили. На стол подавали сначала: кутью с сытой и блинами. Затем подавали квас с горохом, щи, кашу. Перед подачей киселя вставали и трижды читали молитву «Вечная память». Спиртное не подавали, им угощали только могильщиков. Все блюда подавались поочередно. Вставать из-за поминального стола было нельзя. В селе поминали 9 дней, разносили родным и близким блины. Большой помин проходил на сорок дней и один год. Пожилые люди носили траур до 40 дней, молодёжь траурной одежды не одевали. В семье запрещались песнопения и свадьбы.
На второй день близкие родственники ходили на кладбище, носили завтрак.
В поминальные дни на кладбище не ходили, проводили дома. Навещали тогда, когда хоронили одного из сельчан. После похоронной процессии все шли каждый к своему усопшему родственнику и традиционным воплем и плачем выражали свою скорбь.
3.4 «Рекрут – (от французского набирать войска) лицо принятое на воинскую службу по найму или по повинности. В русской армии в 1705-1874 лицо зачисленное в армию по рекрутской повинности. В 1874 заменено словом «новобранец»». [8]
В селе Шелоклейка всегда придавали большое значение обряду проводов ректрута, которого на местном диалекте называли «некрутом».
После того, как молодой боец получал повестку о воинской службе, его вместе с родителями родственники приглашали в гости прощаться. В день проводов парень приглашал к себе за стол подруг и друзей. Проводился обряд выкупа ружья. Затем родители благословляли сына. Мать выводила сына из дома спиной.
Всё село собиралось и шли провожать молодого бойца до ветряного оврага, что в конце села. Мать шла в конце процессии и громко вопила. Дальше шли провожать родители и невеста. Они шли почти до соседнего села. Родители отставали, а молодой боец с невестой ещё 100 метров двигались вместе. Затем отец сажал сына на лошадь, и они ехали на призывной пункт.
4. Становление самосознания человека происходит именно там, где он родился и живет. Свою работу я посвятила небольшому селу Пензенской области под названием Шелоклейка. Мне очень понравилось познавать историю через живое общение с бывшими жителями села. Из общения с ними я узнала, как жили на земле наши прадеды и прабабушки. Я стала ценить красоту нашей природы и понимать смысл народных обрядов. А, поделившись своими познаниями со сверстниками, я думаю, мы станем ближе к народной культуре. На смену старым обычаям приходят новые. Но почему имея богатый культурный пласт не воспользоваться им в сегодняшней жизни. Например элементы свадебного обряда можно использовать в современной свадьбе.
Песенный материал собранный в экспедиции вошёл в сборник песен Никольского района, под редакцией руководителя фольклорного ансамбля «Млада» Ивашкиной Л.Е. Песни настолько самобытны и распевны, что воспитанники стразу включили их в свой репертуар. А мотивы и узоры народных мастериц используются на занятиях декоративно – прикладного творчества.
Я постараюсь донести до своих сверстников, их родителей - жителей нашего города, всё, что я собрала о селе Шелоклейка. Если это у меня получится, то смогу с гордостью сказать: «пока о селе помнят - оно живо».
Источники
Интервью с Мусатовой Антониной Фёдоровной 1925 года рождения;
Интервью с Горшковой Анной Михайловной 1929 г. рождения;
Интервью с Калмыковой Антониной Степановной 1938 г. рождения; Интервью с Фадеевой Екатериной Степановной 1932 г. рождения;
Интервью с Меньщиковой Серафимой Фадеевной 1926 г. рождения.
Литература
1. Большая советская энциклопедия – Москва: издательство «Советская энциклопедия», 1975
2. Горкин А.П.; Карев В.М. энциклопедический словарь Отечество «История, люди, регионы России» - Москва: научное издательство Большая российская энциклопедия, 1999
3. Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы. – Москва: издательство «Флинта» и издательство наука, 2003
4. Котова И.Н., Котова А.С. Русские обряды и традиции. Народная кукла. - Санкт-Петербург: «Паритет», 2005
5. Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах том IX Материалы разных лет. - Москва: «Мысль», 1990
6. Н.А. Матвеева Этнокультура – Санкт – Петербург: 2008
7. Ожегов С.И. Словарь русского языка. – Москва: «Советская энциклопедия», 1973
8. Марина Рейли. Истоки жизни: русские обряды и традиции. - Санкт – Петербург: ИК Невский проспект, 2002
9. Юдина Н.А. Русские обряды и обычаи. – Москва: Вече, 2006
10.Яковлева Т.Б., Родин В.С. под руководством Н.Н.,Золотенкова. Справочник по административно - территориальному делению Пензенского края за 1663-1991гг. – Пенза, 2003.
Приложение.
Карту села, мне помогла нарисовать моя мама. Фотографии в работе сделаны моим папой. Текст песен написан со слов моей прабабушки, нотный материал расшифрован музыкальным руководителем ансамбля «Млада» Мариной Николаевной Рындиной.
Данная работа написана со слов моей прабабушки Мусатовой Антонины Фёдоровны и бывших жителей села Шелоклейка Никольского района Пензенской области.
[1] Н.А. Матвеева «Этнокультура» М.; 2009, стр. 40
[2] Марина Рейли Истоки жизни: русские обряды и традиции. С.П. 2002, стр.251
[3] Яковлева Т.Б., Родин В.С. под руководством Н,Н,Золотенкова. Справочник по административно - территориальному делению Пензенского края за 1663-1991гг. Пенза 2003.
[4] Котова И.Н., Котова А.С. Русские обряды и традиции. Народная кукла. Санкт-Петербург 2005г.
[5] Юдина Н.А. Русские обряды и обычаи М 2006г. стр. 27
[6] Котова И.Н., Котова А.С. Русские обряды и традиции. Народная кукла. С.П.; 2005г. стр. 29
[7] Капица Ф.С. «Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы» М.; 2003 стр. 192
[8] Большая советская энциклопедия М.; 1975 стр. 617