Продолжение (6-19 апреля)
Урок-путешествие
Модест Петрович Мусоргский «Картинки с выставки»
Гном»
Рисунок Гартмана изображал елочную игрушку: щипцы для колки орехов в виде маленького гнома. У Мусоргского эта пьеса производит впечатление чего-то более зловещего, чем просто елочная игрушка: аналогия с нибелунгами (порода карликов, живущих глубоко в горных пещерах — персонажи «Кольца нибелунга» Р. Вагнера) не кажется такой уж нелепой. Во всяком случае, гном Мусоргского ожесточеннее гномов Листа или Грига. В музыке — резкие контрасты: fortissimo сменяется piano, оживленные фразы чередуются с остановками движения, мелодии в унисон противопоставляются эпизодам, изложенным аккордово.
Старый замок»
Гартман, как известно, путешествовал по Европе, и один из его рисунков изображал старинный замок. Чтобы передать масштаб, художник изобразил на его фоне певца — трубадура с лютней. Поразительна композиция пьесы: все ее 107 тактов построены на одном неизменном басовом звуке — соль-диез! Этот прием в музыке называется «органный пункт» и используется весьма часто. Но трудно найти другое произведение классического музыкального репертуара, в котором всё произведение от начала и до конца было бы построено на органном пункте. Этот прием в высшей степени уместен в пьесе с данным сюжетом, то есть для музыкального воплощения образа средневекового трубадура: инструменты, на которых аккомпанировали себе музыканты того времени, издавали только один звук — густой глубокий бас. Его звучание в течение долгого времени создавало настроение некой застылости. Именно эту безысходность — безнадежность мольбы трубадура — нарисовал звуками Мусоргский.
Тюильрийский сад» («Ссора детей после игры»)
Законы психологии требуют контраста, чтобы художественное и эмоциональное впечатление было ярким. И этот контраст вносит данная пьеса. Сад Тюильри — это место в центре Парижа. Он простирается приблизительно на один километр от площади Карусель до площади Согласия. Этот сад (сейчас его скорее следовало бы называть сквером) — излюбленное место прогулок парижан с детьми. Картина Гартмана изображала этот сад со множеством детей и нянек.
Быдло»
В. Стасов, представляя публике «Картинки» и давая пояснения к пьесам этой сюиты, уточнил, что быдло — это польская телега на огромных колесах, запряженная волами. Тупая монотонность работы волов передана остинатным, то есть неизменно повторяющимся, элементарным ритмом — четыре ровных удара в такте. И так на протяжении всей пьесы. На фоне аккордов звучит заунывная мелодия, изображающая возницу. Движение довольно медленное и тяжелое. Неизменно монотонное звучание передает безысходность. И волы — это лишь «аллегорическая фигура»: мы, слушатели, явственно ощущаем опустошающее воздействие на душу всякого тупого, изнуряющего, бессмысленного труда.
Возница на своих волах уезжает: звучание стихает (до ppp), аккорды прорежаются, «усыхая» до интервалов (то есть двух одновременно звучащих звуков) и в конце концов до одного — того же, что в начале пьесы — звука; движение тоже замедляется — два (вместо четырех) удара в такте. Авторская ремарка здесь — perdendosi (итал. — замирая).
Три пьесы — «Старый замок», «Тюильрийский сад», «Быдло» — представляют собой небольшой триптих внутри всей сюиты. В крайних его частях общая тональность — соль-диез минор; в средней части — параллельный мажор (си мажор). Эти тональности, будучи по природе своей родственными, выражают, благодаря фантазии и таланту композитора, полярные эмоциональные состояния: отчаяние и безысходность в крайних частях (в сфере тихого и в сфере громкого звучания) и приподнятую возбужденность — в средней пьесе.
Два еврея, богатый и бедный»
Известно, что при жизни Гартман подарил композитору два своих рисунка, сделанных, когда художник был в Польше: «Еврей в меховой шапке» и «Бедный еврей. Сандомир». Стасов вспоминал: «Мусоргский сильно восхищался выразительностью этих картинок». Так что эта пьеса, строго говоря, является не картинкой «с выставки», а скорее из личного собрания Мусоргского. Но, конечно, это обстоятельство никак не влияет на наше восприятие музыкального содержания «Картинок».
Для звуковой характеристики богатого еврея Мусоргский использует баритональный регистр, причем мелодия звучит в октавном удвоении. Национальный колорит достигнут использованием особого звукоряда. Звучание громкое. Все производит впечатление внушительности: сентенции богатого не терпят возражений.
Бедный еврей обрисован во второй части пьесы. В третьей части пьесы оба музыкальных образа соединяются: монологи персонажей здесь превращаются в диалог.
Пьеса производит щемящее, может быть, даже гнетущее впечатление, как бывает всегда, когда сталкиваешься с вопиющей социальной несправедливостью.