Она подумала, испытывает ли сейчас то же самое Том. Конечно, испытывает; между ними телепатическая связь, и Джиллиан его очень хорошо знает. Он того же типа.
Но иногда Джиллиан кажется, что с ним у планировщиков получилось удачнее, чем с нею. Ее все считают исключительно компетентной, но перед Томом просто преклоняются. В такие минуты, как сейчас, эйдетическое восприятие мира казалось скорее проклятием, чем благословением. Джиллиан думала, так ли уж она не подвержена неврозам, как гарантируют планировщики-изготовители.
Принтер факса у нее на столе выдал листок с текстом. «Распределение изотопов, обещанное Чарли, появилось на минуту раньше», – отметила Джиллиан. Хорошо. Почти никаких отклонений от архивного отчета о Китрупе в Библиотеке. Она их и не ожидала, но проверить никогда не мешает.
Краткое примечание поясняло, что оценки относятся только к поверхностным частям коры, для глубин более двух километров они неточны.
Джиллиан улыбнулась. Когда-нибудь дотошность Чарли спасет их всех.
Она вышла из своего кабинета на парапет, обрамляющий большое открытое помещение. Центральную часть помещения заполняла вода. Они заканчивалась в двух метрах под парапетом. Из воды торчали громоздкие машины. Верхняя часть помещения, включая кабинет Джиллиан, была недоступна для дельфинов – разве что в «пауке» или в «ходоке».
Джиллиан не стала возиться с маской. Посмотрела вниз и нырнула в промежуток между двумя рядами автоврачей. Большие продолговатые гласситовые контейнеры были тихи и пусты.
Водные пути в лазарете мелкие, чтобы дать возможность дышать открыто и проводить «сухую» хирургию. Джиллиан плыла сильными длинными гребками, держась за угол машины на поворотах, и проплыла в секцию травм.
Она вынырнула, широко раскрыв рот, набрала воздух, потом подплыла к стене из толстого свинцового стекла. В плотно закрытом антигравитационном танке плавали два дельфина.
Один, окруженный множеством шлангов, был, видимо, под наркозом.
Второй весело засвистел, увидев Джиллиан.
– Приветствую, Очистительница Жизни! Твои лекарства жгут вены, но сердце астронавта радует невесомость. Спасибо!
– Добро пожаловать, Хикахи! – Джиллиан легко держалась на воде, не хватаясь за перила. – Не слишком привыкай к комфорту. Боюсь, мы с Маканай очень скоро тебя отсюда выпроводим – в наказание за такой железный организм.
– В противоположность висмуту и кадмию? – Хикахи рассмеялась.
Джиллиан тоже.
– Действительно. Твоя выносливость тебе может здорово навредить. Не успеешь оглянуться, предстанешь перед капитаном. Будешь стоять на хвосте и глотать пузыри.
Хикахи улыбнулась легкой улыбкой неофина.
– Ты уверена, что не слишком рискованно было включать этот антигравитационный танк? Не хотела бы я вместе с Сатимой нести ответственность, если нас засекут.
– Успокойся, фем-фин. – Джиллиан покачала головой. – Мы трижды проверили. Буи, проверяющие утечку излучения, ничего не заметили. Отдыхай и не волнуйся.
– Да, я слышала, капитан собирается послать небольшую группу на твой остров, чтобы осмотреть этих предразумных, которых ты нашла. Я подумала, тебе будет интересно. Это значит, что капитана сейчас галакты не очень волнуют. Космическое сражение, возможно, затянется, а мы сможем прятаться бесконечно.
– Но бесконечно оставаться на Китрупе – не так я представляю рай. – Хикахи иронично приоткрыла рот. – Если это хорошая новость, пожалуйста, предупреди меня, когда новости будут дурные.
Джиллиан рассмеялась.
– Хорошо. А теперь тебе нужно поспать. Выключить свет?
– Да, пожалуйста. Джиллиан, спасибо за новости. Я считаю очень важными контакты с аборигенами. Надеюсь, экспедиция закончится успешно.
– Скажи Крайдайки, что не успеет он открыть банку с тунцом, как я вернусь на пост.
– Скажу. Приятных снов, дорогая. – Джиллиан коснулась пластины, и свет постепенно померк. Хикахи мигнула, засыпая.
А Джиллиан направилась в другую часть лазарета, где Маканай принимает обеспокоенных здоровьем членов экипажа. Джиллиан покажет ей распределение изотопов, присланное Чарли, а потом вернется в лабораторию и еще немного поработает.
Хотелось лечь, но она знала, что долго не уснет. В настроении, подобном ее сегодняшнему, ложиться не следует.
Логика – благословение и проклятие ее воспитания. Она знала, где находится Том. Он пытается спасти их всех. И он это знает. Ему пришлось спешно уехать, и не было времени отыскать ее и попрощаться.
Джиллиан понимала и повторяла все это, плывя к себе. Но все равно не могла избавиться от мысли, насколько непривлекательна ее пустая постель.
Глава 19
КРАЙДАЙКИ
– Кининк – это наука о взаимоотношениях, – сказал он аудитории. – Это часть нашего дельфиньего наследия. Но кининк – это также умение сравнивать. Эту часть мы заимствуем у своих человеческих патронов. Кининк – это такой же синтез взглядов мировоззрений, как и мы сами.
Перед ним плавали примерно тридцать неодельфинов, из их дыхал поднимались пузыри, слышались щелчки сонаров. Поскольку людей не было, Крайдайки не нужно было выдерживать четкие согласные и долгие гласные стандартного англика. Но, перенесенные на бумагу, его слова доставили бы удовольствие любому специалисту по английской грамматике.
– Подумайте об отражениях от поверхности океана, где вода встречается с воздухом, – предложил он своим ученикам. – Что говорят нам эти отражения?
Они смотрели удивленно.
– Как вы думаете, что я имею в виду? Говорю ли я об отражениях снизу, из-под воды, или сверху? Более того, я говорю об отражениях света или звука?
Он повернулся к одному из дельфинов. – Ватгасети, представь себе, что ты один из наших предков. Какая комбинация пришла бы тебе в голову?
Техник-двигателист мигнул.
– Звуковые отражения, капитан. Предразумный дельфин подумал бы о звуковых отражениях от поверхности воды.
Голос техника звучал устало, но Ватгасети продолжал посещать занятия в лихорадочном стремлении к самоусовершенствованию. Именно для таких финов, как Ватгасети, очень занятой капитан находил время для лекций.
Крайдайки кивнул.
– Совершенно верно. А что подумают об отражениях люди?
– Об отражении света сверху, – тут же ответил повар кают-компании С'тат.
– Весьма вероятно, хотя мы знаем, что даже некоторые из «большеухих» со временем могут научиться слушать.
Все рассмеялись этой беззлобной шутке над патронами. Смех – барометр состояния экипажа, и капитан сверялся с ним, как мог бы измерить массу топливной пластины, зажав ее между зубами.
Крайдайки впервые заметил, что к группе подплыли Такката-Джим и Кта-Джон. И почувствовал смутную опасность. Такката-Джим сообщил бы ему, если бы происходило что-то важное. Но он как будто собрался просто послушать.
Если это признак начала конца его необъяснимой депрессии, Крайдайки рад. Он держал Такката-Джима на корабле, не отсылая сопровождать Орли в группе спасателей, потому что не хотел упускать его из виду. И изредка подумывал о том, что пришла пора менять своих помощников. Он подождал, пока стихнет смех.
– А теперь подумайте. В чем мысли людей об отражении от поверхности воды аналогичны нашим?
Слушатели принялись сосредоточенно соображать. Это будет предпоследнее задание. Теперь, когда так много ремонтных работ, у Крайдайки было сильное искушение прекратить занятия. Однако очень многие хотят изучать кининк.
В начале полета в занятиях, играх, атлетических состязаниях участвовали почти все. Это помогало разгонять скуку космического перелета.
Но после страшного происшествия в Мелком скоплении, когда десять членов экипажа погибли при исследовании брошенного флота, многие стали обособляться, и экипаж разбился на мелкие группы. У некоторых даже начал проявляться странный атавизм – затруднения при использовании англика и при необходимости сосредоточиться, что так важно для астронавта.
Крайдайки вынужден был даже менять расписание, подыскивая замены. Он поручил Такката-Джиму обеспечить пострадавших работой. Помощнику капитана это задание как будто понравилось. С помощью боцмана Кта-Джона он находил занятие даже для наиболее потерпевших.
Крайдайки внимательно вслушивался в плеск плавников, бульканье легких-жабр, ритм сердечных ударов. Такката-Джим и Кта-Джон плавали спокойно и, похоже, сосредоточенно. Но Крайдайки чувствовал скрытое напряжение.
Крайдайки вздрогнул, неожиданно представив себе мрачный взгляд помощника капитана и большие острые зубы боцмана. Подавил дрожь, браня себя за разыгравшееся воображение. У него нет оснований опасаться кого-либо из этих двоих!
– Мы размышляем о приграничных отражениях воздух-вода. – Он торопливо возобновил лекцию. – И дельфины, и люди думают о барьере, когда представляют себе поверхность воды. По другую сторону находится малодоступная область. Но современный человек, владея соответствующими средствами, не боится воды, как некогда. Неофин, владея своим снаряжением, может жить и работать в воздухе и смотреть под воду, не испытывая неудобств. – Подумайте, как развивалась ваша мысль, когда вы услышали вопрос.
Вначале вы подумали о звуковых отражениях снизу. Наши предки на этом бы и остановились, но вы стали размышлять о возможных альтернативах. Это основной признак существа, способного планировать. Для нас это новое качество.
Таймер на доспехах Крайдайки зазвенел. Становится поздно. Хотя Крайдайки и устал, ему предстоит совещание, а потом нужно заглянуть на мостик и узнать, нет ли новостей от Орли.
– Как китообразное, чья наследственность и само устройство мозга позволяют только интуитивно мыслить, учится анализировать сложную проблему шаг за шагом? Иногда ключевой метод – умение сформулировать вопрос.
Потренируйтесь в свободные минуты.
– Попробуйте сформулировать проблему отражений от поверхности воды на тринари… таким образом, чтобы требовался не просто ответ или трехуровневая диспозиция, но самое простое перечисление возможных отражений.
Он увидел, что несколько финов смущенно нахмурились.
Капитан ободряюще улыбнулся.
– Я знаю, звучит трудно. И я не прошу вас это сделать сразу. Но, чтобы представить себе, как это делается, воспримите эхо этого сна.
Разделяющий слой
небесная звезда – морская звезда
Что первым придет к нам
под узким углом?
Охотящийся хватающий звезды спрут
Отражается!
Призывающий ночь поворот звезд
Отражается!
Звездный свет в глазах моей любимой
Отражается!
Солнце, беззвучное, позирующее солнце
Отражается!
Крайдайки был награжден широко раскрытыми глазами высоко оценившей его аудитории. Уходя, он заметил, что даже Такката-Джим медленно качает головой, словно обдумывая мысль, которая раньше никогда не приходила ему в голову.
После совещания Кта-Джон настаивал на своих аргументах.
– Видели? Ссслышали его, Такката-Джим?
– Видел и слышал, боцман. Как обычно, он произвел на меня впечатление. Крайдайки гений. Так что вы хотели мне сказать?
Кта-Джон хлопнул челюстями, – не очень вежливо по отношению к старшему офицеру.
– Он ничего не сказал о галактах! Ничего об осаде! Ничего о планах отхода. Или, если уж на то пошло, о плане сражения! И совершенно игнорировал растущую разобщенность экипажа!
Такката-Джим выпустил длинную струю пузырей.
– Которую вы очень умело организуете, Кта-Джон. Не трудитесь изображать невинность. Вы действовали тонко, и я знаю, что вы старались создать базу для меня. Поэтому я закрывал глаза. Но не слишком рассчитывайте, что Крайдайки этого долго не заметит. А когда заметит, Кта-Джон, берегите свой хвост! Потому что я ничего не знаю о ваших маленьких хитростях!
Кта-Джон молчал.
– А что касается планов Крайдайки, посмотрим, согласится ли он выслушать доктора Метца и меня или будет настаивать на своей мечте порадовать Землю нераскрытыми тайнами.
Такката-Джим заметил, что гигант стенос собирается прервать его.
– Я знаю, вы считаете, что я должен предположить и третье. Вы хотели бы, чтобы мы выступили против галактов и справились с ними в одиночку, не так ли, Кта-Джон?
Огромный дельфин не ответил, но глаза его сверкнули.
«Правда ли, что ты, мой Босвелл, мой Ситон, мой Игорь, мой Яго? – подумал Такката-Джим, молча глядя на гиганта. – Ты служишь мне, но в конечном счете кто же кого использует – ты меня или я тебя?»
Глава 20
ГАЛАКТЫ
Битва кипела вокруг флотилии маленьких ксаппишских боевых кораблей.
– Мы потеряли КС'ктау и КС'кленну. Наша боевая мощь уменьшилась на треть.
Старший ксаппишский лейтенант вздохнул.
– Ну и что? Младший, мне нужны новости, а не то, что уже известно.
– Наши патроны ксатинни расходуют клиентов, как реакторный газ, а свои силы берегут. Смотри, как они жмутся в сторону, готовые бежать, если битва станет слишком напряженной! А нас посылают в самое пекло.
– Так они себя ведут всегда, – согласился старший.
– Но если ксаппишский флот погибнет здесь напрасно, кто же защитит три наши крошечные планеты и обеспечит наши права?
– Тогда зачем же нам патроны? – Старший лейтенант понимал, что иронизирует. Он приладил экран, чтобы отразить неожиданную пси-атаку, не изменяя тональности голоса.
Младший не удостоил его ответом, но проворчал:
– А что нам сделали эти земляне? И чем они угрожают нашим патронам?
Испепеляющий залп боевого крейсера танду чуть-чуть задел левое крыло маленького ксаппишского разведчика. Младший лейтенант умело сманеврировал кораблем. Старший ответил на его вопрос, как будто ничего не произошло.
– Значит, ты не веришь, что прародители возвращаются.
Младший только фыркнул, работая с прицелом торпеды.
– Правильно. Я тоже считаю, что это часть программы, направленной на уничтожение землян. Старшие расы патронов видят в землянах угрозу. Земляне никем не воспитаны и потому опасны. Они используют революционную практику возвышения… тем более они опасны. Они союзники тимбрими, а это оскорбление, которое невозможно вынести. И они не обращаются в иную веру – самое непростительное преступление.
Разведчик вздрогнул: торпеда устремилась к истребителю танду.
Маленький корабль набрал скорость, чтобы отойти подальше.
– Я считаю, мы должны выслушать землян, – прокричал младший лейтенант. – Если все расы клиентов в галактике восстанут одновременно…
– Так уже случалось, – прервал старший. – Изучай записи Библиотеки.
Шесть раз в галактической истории. И дважды успешно.
– Неужели? И что же произошло?
– А как ты думаешь? Клиенты стали патронами новых видов, но обращались с этими разумными так же, как когда-то обращались с ними!
– Не могу поверить!
Старший лейтенант вздохнул.
– Посмотри сам.
– Посмотрю!
Но не смог. На пути корабля оказалась незамеченная антивероятностная мина. Маленький корабль покинул галактику красиво и, к сожалению, навечно.
Глава 21
ДЭННИ И ТОШИО
Дэнни еще раз проверила заряды. В шахте, где проходил корень дерева-сверла, было темно и тесно. В лучах фонаря со шлема многочисленные корни отбрасывали густые тени.
Дэнни крикнула снизу:
– Ты закончил, Тошио?
Он размещал взрывчатку в верхней части корня, вблизи поверхности металлического острова.
– Да, Дэнни. Если закончила, спускайся ниже. Я присоединюсь к тебе через минуту.
Она даже не видела над собой его ноги в ластах. Его голос в заполненном водой стволе был искаженным. Какое счастье уйти отсюда.
Дэнни осторожно пробиралась вниз, борясь с приступом клаустрофобии.
Такую работу она бы никогда себе не выбрала. Но сделать это нужно, а природа не приспособила дельфинов для таких дел.
На полпути вниз она запуталась во вьюнке. Потянула, но он не подался, а только еще больше оплетал ее, и она ярко представила себе водоросль-убийцу, о которой рассказывал Тошио. Паника чуть не овладела ею, но она заставила себя перестать биться, глубоко вдохнуть и осмотреться.
Просто засохшая лоза, которая обернулась вокруг ноги. Нож легко разрезал ее. Дэнни продолжала спускаться еще осторожнее и оказалась наконец в гроте под металлическим островом.
Здесь ждали Кипиру и Сахот. Похожие на шланги дыхатели закрывали их дыхала и обертывались вокруг торсов. Лучи прожекторов двух саней рассеивались тысячами нитей, которые заполняли грот, словно ползучим туманом. Сквозь входное отверстие грота пробивался слабый свет.
Звучит эхо, в этом гроте
Не очень хорошо ловить рыбу.
Дэнни посмотрела на Сахота, не уверенная, правильно ли она поняла поэтику тринари.
– Когда Тошио закончит, нам лучше выбраться отсюда. Взрыв очень сильно тряханет эту пещеру. Не думаю, чтобы это было полезно.
Кипиру согласно кивнул. Покинув корабль, на пути сюда военный командир экспедиции большей частью молчал.
Дэнни осмотрела подводную пещеру. Кораллоподобные микроскопические мусорщики выстроили свой замок на силикатном хребте океанского дна.
Сооружение росло медленно, но когда остров наконец поднялся над водой, появилась жизнь на его вершине. И среди выросших растений оказалось дерево-сверло.
Это растение каким-то образом прорезало металлическую сердцевину острова и добралось до богатого органикой слоя под ним. Снизу извлекались минералы и перемещались вверх. Постепенно ширились пустоты, из-за которых металлический холм когда-нибудь обрушится.
Дэнни, как экологу, показалось что-то неправильным в такой организации. А микроветвь Библиотеки на «Стремительном» вообще не упоминала эти металлические холмы, что было само по себе странно.
Даже не верилось, что дерево-сверло развилось в своей экологической нише постепенно, аналогично таким организмам. Дерево существовало по принципу «все или ничего», который требовал большой энергии и настойчивости. Дэнни удивлялась, как это могло получиться.
А что происходит с холмами, когда они падают в приготовленные для них деревьями полости? Она видела несколько ям, поглотивших такие острова. В глубине они были темны и тусклы; по-видимому, они гораздо глубже, чем думаешь.
Дэнни осветила фонарем основание холма. Отражение поразительное. Она ожидала чего-нибудь рваного и неправильного, но фонарь осветил правильное углубление в ровной и гладкой поверхности металла.
Дэнни подплыла к одному из таких углублений, прихватив с собой камеру. Чарли Дарту захочется иметь снимки и образцы из этой экспедиции.
Она, конечно, понимала, что на благодарность рассчитывать не приходится.
Напротив, какой-нибудь нечеткий снимок приведет его в ярость из-за ее неспособности увидеть очевидное.
В одной из ям, на глубине, что-то двигалось, угадывались медленные повороты. Дэнни направила туда луч света и всмотрелась. Какой-то корень.
Она видела, как несколько плавающих лент были подхвачены ответвлениями этого корня и притянуты к нему. Сама взяла несколько таких лент в качестве образца.
– Пошли, Дэнни! – услышала она крик Тошио. Послышался громкий звук, и рядом с ней появились сани. – Пошли. До взрыва всего пять минут!
– Хорошо, хорошо, – ответила она. – Еще минутку. – Профессиональное любопытство на время пересилило все другое. Дэнни не могла понять, зачем живой организм углубляется в темноту, в почти чистый металл. Она протянула руку в яму и взяла вращающийся корень, потом уперлась в стену холма и сильно потянула.
Вначале корень показался необыкновенно прочным, он не поддавался и даже тащил ее к себе. И Дэнни отчетливо представила, что оказалась в ловушке.
Неожиданно корень оторвался. Укладывая его в сумку для образцов, Дэнни заметила блестящий твердый конец. Взмахнула плавниками и оттолкнулась от металлической поверхности.
Кипиру укоризненно поглядел на нее, когда она ухватилась за сани.
Направил машину к выходу из пещеры на дневной свет, где ждали Тошио и Сахот. Чуть позже раздался громкий взрыв, и звучное эхо пронеслось по мелководью.
Они ждали час, потом вернулись в грот.
Заряды разорвали ствол дерева-сверла в том месте, где он перерезал основание металлического холма. Наклоненный ствол уходил в неясную глубину. В отверстие все еще падали обломки. Полость под островом густо заросла качающимися кустами.
К отверстию приближались осторожно.
– Вначале, пожалуй, вышлю робота, – сказал Тошио. – Может быть, в стволе остались подвижные куски.
Я сделаю это, Бегущий-по-Лестнице
Роботу нужно мое – нервное гнездо.
Тошио кивнул.
– Да, ты прав. Сделай, Кипиру. – Пилот, который может подсоединить машину непосредственно к нервным окончаниями, сможет управлять ею лучше Тошио. Из людей на борту только у Эмерсона Д'Анита и Томаса Орли были такие гнезда. Пройдет немало времени, прежде чем люди преодолеют побочные эффекты таких подключений; а дельфины к ним приспособлены генетически, и им такие гнезда гораздо нужнее.
Под руководством Кипиру маленький зонд отсоединился от саней. Подплыл к дыре и исчез в ней.
Тошио никак не думал, что его отправят назад вместе с Кипиру – туда, где, по его мнению, они оба вели себя не лучшим образом. Важность их задачи – защищать двух ведущих ученых и помогать им – еще больше смущала его. Почему Крайдайки не назначил кого-то другого? Более надежного?
Конечно, капитан мог отправить их всех четверых с корабля, просто чтобы избавиться. Но это тоже не похоже на правду.
И Тошио решил не искать логику поступков Крайдайки. Может, поэтому он и капитан. Только он знал, что они с Кипиру намерены справиться с заданием как можно лучше.
Как гардемарин, рангом он выше Кипиру. Но по традиции дежурные офицеры и пилоты распоряжаются гардемаринами, если только капитан не решает по-иному. Тошио помогает Дэнни и Сахоту в их исследованиях. А в военных вопросах старшим является Кипиру.
Тошио все еще удивлялся, что старшие останавливаются и выслушивают его предложения; его решения принимаются. К этому еще необходимо привыкнуть.
На экране явилось изображение, посылаемое роботом, – цилиндрическая пустота в пенистом металле. Видны были сломанные корни – напоминание о главном стволе дерева-сверла. Мимо камеры проплывали вниз какие-то обрывки.
Робот поднимался, и в отверстие сквозь струи пузырьков пробивался свет его фонаря.
– Как вы думаете, достаточно широко для саней? – спросил Тошио.
Робот вынырнул в бассейне в несколько метров шириной. Его камера развернулась, и на экране появилось изображение голубого неба и густой зеленой листвы. Высокий ствол дерева-сверла рухнул в лес. Снизу трудно было разглядеть, какой это принесло ущерб, но Тошио был уверен, что ствол упал в сторону от деревни аборигенов. Они опасались, что взрыв вызовет панику у обитателей острова. Но решили все же рискнуть, потому что подниматься обычным путем на предательские склоны острова опасно, да к тому же их могли обнаружить спутники-шпионы галактов. А на случайное падение дерева на острове вряд ли сверху кто-нибудь обратит внимание.
– Наверху, – показал Тошио.
Дэнни придвинулась к экрану.
– В чем дело, Тош? Проблема?
Кипиру склонился к камере, собираясь закончить обзор.
– Вот, – сказал Тошио. – Этот неровный кусок коралла, нависающий над бассейном, похоже, может упасть.
– Может, робот что-нибудь под него подсунет, чтобы помешать этому?
– Не знаю. Как ты думаешь, Кипиру?
Кое-какие планы могут сработать –
Если позволит судьба
Давайте рискнем
И просто попробуем.
Кипиру посмотрел на свои два экрана и сосредоточился. Тошио знал, что пилот вслушивается в сложный рисунок звуковых отражений, передаваемых через гнездо нервных импульсов. По приказу Кипиру робот двинулся вдоль края бассейна. Его когтистые механические руки ухватили край и потянули.
Посыпался град камней.
– Берегись! – крикнул Тошио.
Неровный кусок скалы наклонился. Камера показала, как он угрожающе пошатывается. Дэнни отшатнулась от экрана. Потом скала перевернулась и обрушилась на робота.
Последовал калейдоскоп изображений. Дэнни продолжала смотреть на экран, но Кипиру и Тошио вглядывались в ствол. Неожиданно целый дождь осколков вылетел из отверстия и исчез внизу. Осколки сверкали в свете саней, исчезая в пропасти.
После долгого молчания Кипиру сказал:
Зонд там, внизу – легкие его не дышат
Меня пощадило – и я не испытал
ощущений смерти
Робот еще жив – там слышно эхо.
Кипиру хотел сказать, что робот по-прежнему шлет сообщения с какого-то выступа в глубине, на котором застрял. Его крошечный мозг и передатчик не погибли, и Кипиру не испытал шок от внезапного обрыва связи с его нервной системой.
Но баки робота, обеспечивающие его плавучесть, уничтожены. Он навсегда останется внизу.
Должно быть, это – последнее препятствие
Я пойду туда
осторожно
проверю
Дэнни, возьми сани – и следи за мной!
Прежде чем Кипиру и Тошио смогли его остановить, Сахот отплыл от саней. Мощно ударил плавником и исчез в стволе. Кипиру и Тошио переглянулись, рассердившись на сумасшедшего штатского.
«По крайней мере он взял с собой камеру», – подумал Тошио. Но если бы Сахот подождал, у Тошио появилась бы сомнительная привилегия настаивать на том, чтобы самому разведать проход.
Он посмотрел на Дэнни. Она следила за экраном робота, как будто могла на нем разглядеть, что происходит с Сахотом. Надо подсказать, прежде чем она возьмет на себя управление вторыми санями.
Тошио всегда думал о Дэнни Судман, как о взрослом ученом, дружелюбном, но непонятном. Но теперь он увидел, что она такая же незрелая, как он. И, хоть и пользуется почетом и статусом профессионала, ей не хватает эффективности и офицерской подготовки, которые есть у него.
Более того, на протяжении своей карьеры ей вряд ли доведется встретиться с такими же людьми и ситуациями, что ждут его.
Он снова посмотрел на вход в ствол. Кипиру нервно выдувал пузыри.
Придется принимать какое-то решение, если Сахот не появится.
Сахот, очевидно, результат генетического эксперимента с рассчитанным оптимумом. Если эксперимент окажется удачным, такое сочетание генов будет добавлено в генетический фонд дельфинов. Этот процесс повторяет, но гораздо быстрее, разделение и смешение, осуществляемые природой.
Но иногда такие эксперименты заканчиваются непредвиденными результатами.
Тошио не знал, можно ли доверять Сахоту. Скрытность этого дельфина не похожа на непроницаемость основательного и задумчивого Крайдайки.
Напротив, похожа на скрытность некоторых знакомых людей.
И еще эти сексуальные игры Сахота с Дэнни. Он, конечно, не ханжа.
Такое, строго говоря, не запрещено, но известно, что это порождает проблемы.
По-видимому, Дэнни не понимает, что сама подсознательно поощряет Сахота. Тошио подумал, хватит ли у него решимости сказать ей об этом. А может, это не его дело?
Прошла еще одна напряженная минута. И когда Тошио собрался нырнуть сам, из ствола выскочил Сахот и повернул перед ними.
Путь чист –
Я поведу вас к воздуху!
Кипиру направил сани к дельфину-антропологу и произнес что-то настолько высоко, что даже Тошио, со своим калафианским восприятием, не разобрал.
Сахот дернулся и неохотно захлопнул пасть, признавая свое подчиненное положение. Но во взгляде его по-прежнему было что-то вызывающее. Он посмотрел на Дэнни, переворачиваясь и подставляя Кипиру один из своих брюшных плавников. Пилот символически укусил его и повернулся к остальным.
Теперь пошли –
Оставим эти дыхатели
Поговорим как земляне
О нашей работе
И встретим наше будущее
Братья-пилоты.
Сани двинулись в ствол, оставленный деревом-сверлом, и начали подниматься в облаке пузырей. Люди и дельфины последовали за ними.
Глава 22
КРАЙДАЙКИ
Совещание длилось слишком долго.
Крайдайки пожалел, что разрешил Чарлзу Дарту присутствовать в виде голограммы. Планетолог-шимп был бы не столь многословен, если бы ему, мокрому и в маске, пришлось дышать оксиводой в центральном отсеке.
Дарт развалился в своей лаборатории, отправив в конференц-зал цилиндрического корпуса «Стремительного» только свое изображение. Он, очевидно, не замечал ерзанья слушателей. Дышать в течение двух часов оксиводой неофину очень тяжело.
– Естественно, капитан, – разносился в воде хриплый баритон шимпанзе.
– Когда вы решили посадить корабль вблизи главного тектонического разлома, я одобрил ваш выбор. Иначе я не смог бы получить столько ценной информации, не сходя с места. Однако я определил еще семь или восемь многообещающих точек на поверхности Китрупа, чтобы проверить некоторые весьма интересные открытия, которые мы здесь сделали.
Крайдайки слегка удивился, услышав «мы». Впервые Чарли проявляет такую скромность.