Проблема множественности обитаемых миров имеет богатую историю. Вот как понимали ее оптимисты разных эпох.
«Считать Землю единственным населенным миром в беспредельном пространстве было бы такой же вопиющей нелепостью, как утверждать, что на громадном засеянном поле мог бы вырасти только один пшеничный колос» (Метродор, 150—70 гг. до н. э.).
«Весь этот видимый мир вовсе не единственный в природе, и мы должны верить, что в других областях пространства имеются другие земли с другими людьми и другими животными» (Тит Лукреций Кар, 89—55 гг. до н. э.).
Христианская церковь жестоко боролась против идей множественности обитаемых миров. Вспомним: великому сподвижнику науки Джордано Бруно (1548—1600 гг.) стоила жизни его «еретическая» мысль, что «...существуют бесчисленные солнца, бесчисленные земли, которые кружатся вокруг своих солнц подобно тому, как наши семь планет кружатся вокруг нашего Солнца... В этих мирах обитают живые существа».
Созерцая Вселенную, Христиан Гюйгенс (1629—1695 гг.) восклицал: «Насколько же замечательна и удивительна эта величественная бесконечность Вселенной! Сколько солнц, сколько земель...»
Другой крупный ученый Блез Паскаль (1623—1662 гг.) величие космоса воспринимал весьма драматично. «Вечное молчание этих огромных пространств устрашает меня!» — восклицал он более 300 лет назад. Подобные мысли о ничтожности человека перед величием космоса были характерны вплоть до конца XIX века. Человек, не вооруженный ни знаниями, ни техникой, и не мог думать по-другому, ибо его отношение к космосу было пассивным, созерцательным.
Вопрос о жизни во Вселенной интересовал и основоположника материалистической диалектики Фридриха Энгельса, который писал, что если природа когда-нибудь и убьет свой высший цвет — разум, то с той же самой железной необходимостью она создаст его в другое время и в другом месте.
В конце XIX века наметился переход от умозрительных интуитивно материалистических концепций с заселенности космоса к активному научно обоснованному его изучению и практическому освоению. Фундаментальный же переворот в историк мировой цивилизация связан с именем великого русского ученого Константина Эдуардовича Циолковского (1857—1935 гг.), положившего начало теоретической космонавтике, впоследствии блестяще реализованной академиком Сергеем Павловичем Королевым (1906—1966 гг.) — создателем ракетно-космических систем.
В наше время в науке идет борьба идей: одни ученые последовательно развивают гипотезу о множественности космических цивилизаций, а встретившись с неудачами, выдвигают новые предложения, новую стратегию поиска внеземных цивилизаций (ВЦ); другие же склонны думать о единственности земной цивилизации, ее уникальности в Галактике. Этот поспешный вывод подвергается критике философов, астросоциологов и ряда авторитетных астрофизиков. Он порождает скептицизм, закрывает пути к развитию мирового сообщества.
Сейчас проблема поиска ВЦ имеет не только научное, но и философское значение, ибо открытие иной высокоразвитой цивилизации будет означать, что и человечество сможет избежать ядерной катастрофы, решить экологические и социальные вопросы, как это удалось иной цивилизации. А что касается контакта с ВЦ, то он, по единодушной оценке крупнейших ученых мира, принимавших участие в работе Бюраканского симпозиума, послужил бы мощным импульсом прогрессивного развития человечества. Проблема поиска ВЦ фокусирует в себе наши идеалы, наше мировоззрение. Вот почему вокруг нее идут жаркие дискуссии. Вот почему каждому исследователю необходимо иметь обоснованную наукой точку зрения на проблему поиска внеземных цивилизаций, контактов между ними, интерпретации неопознанных летающих объектов (НЛО) древности и современности. Ведь мы, цивилизация землян, тоже становимся цивилизацией космической. Человечество не только осваивает ближайший космос, направляя к другим планетам Солнечной системы свои летательные аппараты, но и шлет сигналы в дальний космос, адресуя их неведомым пока инопланетянам.
Решать проблему поиска ВЦ можно только на основе комплексного подхода. Даже тщательное изучение космоса в телескоп не может дать ответа на вопрос, где они обитают, «братья по разуму». Для ответа на него необходимы глубокие знания по ряду дисциплин, в частности, по биологии и особенно по космической социологии, или астросоциологии — научной дисциплине, изучающей законы зарождения и жизнедеятельности космических сообществ на всем протяжении их эволюции.
Проблема поиска ВЦ прежде всего социальная проблема, так как речь идет о разумных цивилизациях, а не просто о планетах: о возможном соприкосновении социальных систем. Поэтому для понимания всей глубины проблемы требуется овладеть достижениями всей человеческой культуры, встать, как говорил Эйнштейн, «на плечи гигантов». Иначе говоря, необходим всесторонний, междисциплинарный подход к решению проблемы поиска ВЦ.
В 1974 году была разработана «Программа АН СССР по связи с ВЦ». В этой программе заслуживает внимания пункт 1.7 «Поиск зондов». В нем говорится следующее: «Особое внимание следует уделить возможности обнаружения зондов ВЦ, находящихся в Солнечной системе или даже на орбите вокруг Земли. Для поиска таких быстроперемещающихся объектов система постоянного контроля всего неба должна быть дополнена специально созданными радиопеленгационными системами. На первом этапе возможно использование существующих комплексов, предназначенных для космической связи и радиолокации». Нам остается сделать один логический шаг, чтобы допустить, что раз ученые не исключают возможности появления инопланетных аппаратов на околоземной орбите, то и на поверхности нашей планеты могут быть обнаружены следы космических пришельцев. Теоретически нельзя исключать, что НЛО могут быть проявлением деятельности инопланетян.
Итак, поиск ВЦ продолжается, причем обозначились три зоны поиска:
первая — дальний космос (поиск «разумных» сигналов и следов инженерной деятельности ВЦ);
вторая — Солнечная система (поиск искусственных инопланетных зондов);
третья — атмосфера и поверхность Земли (поиск следов космических пришельцев).
НАУЧНОЕ НАСЛЕДИЕ ЦИОЛКОВСКОГО —
ОСНОВА ДЛЯ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫПОИСКА ВНЕЗЕМНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Одним из гигантов мысли, имеющей ярко выраженную космическую направленность, является Константин Эдуардович Циолковский. А ведь многие считают его лишь создателем теоретических основ ракетной техники, хотя в действительности наш великий соотечественник — это и глубокий мыслитель, и философ, и прогнозист.
Особый интерес представляют для нас его «космическая философия», его астросоциологические идеи, мысли о внеземных цивилизациях.
Советские философы А.Д. Урсул, Е.Т. Фадеев, Ю.А. Школенко и другие показали, что Циолковский является основоположником космической социологии. По Циолковскому, овладевшее космосом человечество и его возможные «братья по разуму» выступают как социальная сила, изменяющая космос.
Теперь, когда давняя мечта человечества о сношениях с космическими «братьями по разуму» переросла в научные программы поиска ВЦ, особенно актуально звучат высказывания ученого о возможности и необходимости интереса высших существ космоса к земной цивилизации, а также о вероятности их реального «вмешательства» в земные дела. Эти выводы были сделаны Циолковским в развитие открытого им закона «космической экспансии цивилизаций» (КЭЦ), по которому жизнь и разум не обязательно повсюду возникают с саморождения и проходят мучительный путь развития. Может быть, лишь Земле и еще немногим планетам выпала такая тяжелая и почетная доля — быть очагом жизни. В работе «Монизм Вселенной» Циолковский обосновал мысль, что высшая жизнь в. космосе «распространяется в громадном большинстве случаев путем размножения и расселения, а не путем самозарождения, как на Земле», ибо такой процесс заселения более выгоден.
В статье «Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы» и в ряде других статей, ученый с присущим ему вселенским пониманием явлений нарисовал картину социальной и инженерной деятельности разумных существ, достигших высот эволюции. Он подчеркивал, что высшие существа, «зародившиеся на высших планетах», заселяют своим потомством иные миры. Они предвидят взрывы планет и угасания солнц и удаляются в безопасное место. «Их воля почти согласуется с абсолютной волей Вселенной». Техническое могущество таких ВЦ «в связи с их общественной организацией сделало их владыками мира...» «Какая же это могущественная сила, мы и представить себе не можем! Невероятно, чтобы она не имела влияния на далекую земную жизнь!» — восклицал Циолковский.
Современная наука дает представление о возможном уровне развития ВЦ. Так, по классификации члена-корреспондента АН СССР Н.С. Кардашева космические цивилизации подразделяются на три типа: овладевшие энергией своей планеты; овладевшие энергией своей звезды, и, наконец, овладевшие энергией всей Галактики. Именно с учетом космических потенций и перспектив человечества следует осмысливать его место и роль во Вселенной. Однако до недавнего времени земная цивилизация рассматривалась лишь как замкнутая в масштабе планеты культура без какого бы то ни было взаимодействия с иными цивилизациями и вне их возможного влияния. Циолковский справедливо считал такой подход ограниченным, сформировавшимся исторически из-за неполноты наших знаний. «...Мы до сих пор не допускали возможность участия иных существ в земной жизни. Мы с трудом представляем себе что-нибудь выше земных существ по своим качествам и техническим средствам. Вот почему при таком узком кругозоре мы не допускаем и не представляем возможность вмешательства иных существ в земные дела. Ошибка небольшая. Она не в недостатках науки, а только в ограниченности выводов из нее. Масса явлений с такой узкой точки зрения остается необъяснимой».
С убежденностью ученого, теоретически обосновавшего возможность космических полетов с помощью реактивных приборов, Циолковский писал: «Мы уверены, что зрелые существа Вселенной имеют средства переноситься с планеты на планету, вмешиваться в жизнь отставших планет и сноситься с такими же зрелыми, как они» («Воля Вселенной...»). Подкрепив такую идею социологическими и этическими соображениями, он «пришел к выводу, который в должной мере еще не осмыслен современной наукой: «Значит, можно ожидать, что эта могущественная организация (то есть высокоразвитое общество — В.А.) может проникнуть на любую планету, например, на Землю». Тем более, что подобная «организация» в состоянии найти «...тысячу возможностей осуществить свои разумные желания».
Открывая знаменитый закон КЭЦ, Циолковский имел в виду расселение по космосу лишь совершенных существ, другими словами, высокоразвитых цивилизаций — и не только в техническом отношении. Те, кто овладел энергией звезд и галактик, должны подняться и до высот космической этики.
Необходимо отметить, что в противовес распространенным среди зарубежных авторов взглядам о непременной борьбе миров, ученый постоянно развивал мысль о сотрудничестве космических цивилизаций, объединяющихся, как писал он » работе «Космическая философия», в союзы «ближайших солнц, союзы союзов и т. д.». «Где предел этим союзам — трудно сказать, гак как Вселенная бесконечна». Циолковскому представлялось совершенно естественным объединение разумных сил космоса, ибо этого требует их коллективная выгода.
Хотя понятия оптимизма и пессимизма не являются научными категориями, а относятся к сфере эмоций, труды Циолковского наполнены глубоким научно обоснованным оптимизмом: «Если они зрелы, то разумны, а если разумны, то не станут себе делать зла». И как бы предвосхищая возможное появление инопланетян на нашей планете, он с уверенностью говорил: «Есть полное вероятие в том, что воля космоса и на Земле проявится во всем блеске высочайшего разума».
Возникает вопрос: кто они, эти существа? Циолковский словно бы спрашивал читателя: «Где живут эти высшие? Какие их свойства? Не имеют ли они связи с теперешними существами?» Ставя столь необычные для того времени вопросы (да и сейчас они остались такими же), ученый сам искал на них ответы. Будучи на позициях материализма и стихийной диалектики, он высказал мысль о многообразии разумных форм жизни в космосе. «...Мне кажется, я даже почти твердо верю, по крайней мере моя философия указывает на это, что особые, непостижимые нам существа есть... Одни из этих существ подобны нам (мой монизм), другие состоят из более легких элементов... Какие из этих существ вмешиваются в нашу.решить трудно. Проще предположить участие подобных нам, развившихся из таких же несовершенных, как мы» («Воля Вселенной...»). Не «черное облако», не «разумная плесень», которые могут окружать нас и проникать в нас, а мы не можем ни ощупать, ни понимать, что происходит космический контакт... Нет. Согласно монизму Циолковского (то есть пониманию мира как единой системы, в которой господствуют единые законы), существа, подобные нам, «другие люди» могли быть гипотетическими космонавтами древности, возможно посещавшими Землю. В статье «Нирвана» Циолковский высказал мысль, что некие «совершенные организмы», глубоко постигнув тайны мироздания, «стоят на страже нашей планеты и распоряжаются мудро жизнью и природой».
Циолковскому приходилось сталкиваться с возражениями против своих космических идей. Он с горечью писал, что большинство ученых еще не задето идеями межпланетных сношений («все факты, доказывающие эти сношения, если они и были, беспощадно отрицались людьми науки. Такова сила предубеждения»).
Поколебать традиционные взгляды на изолированность Земли от других космических сообществ в наше время могло бы лишь всестороннее изучение вопроса о древних контактах, открытие бесспорных фактов. Но обязательно ли наличие лишь явных следов космического взаимодействия? В уже цитировавшейся работе «Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы» есть ряд высказываний ученого со ссылкой на «множество фактов, собранных достойными доверия людьми», о незаметном для человека «проникновении каких-то разумных сил в наш мозг и вмешательство их в человеческие дела». Он пришел к выводу, что «с точки зрения современной науки известными нам силами природы их не всегда можно объяснить, не предположив существования особой разумной силы...».
Какие факты, кроме двух весьма неясных явлений, наблюдавшихся им самим, имел в виду Константин Эдуардович? Чем, какими критериями руководствовался ученый, относя известные ему явления к категории необъяснимых с земных позиций? Конкретных указаний на этот счет в его трудах найти пока не удалось. Нельзя не согласиться с его критической оценкой большинства подобных явлений, отнесенных им к галлюцинациям, заблуждениям и т. п. Но вслед за этим он говорил, что в истории и литературе отмечено множество «непонятных», «необъяснимых» явлений. Поэтому как мудрый совет старейшины космонавтики мы должны воспринимать слова Циолковского: «Теперь ввиду доказанной возможности межпланетных сообщений СЛЕДУЕТ ОТНОСИТЬСЯ К ТАКИМ «НЕПОНЯТНЫМ» ЯВЛЕНИЯМ ВНИМАТЕЛЬНЕЕ». Другими словами, для решения давнего спора о космических пришельцах необходимо делать упор на исторические и археологические доказательства. Во всяком случае, главное в том, что нужен исторический, социальный подход к проблеме палеоконтакта. Ведь будут взаимодействовать (или уже взаимодействовали) живые разумные существа.
Циолковский предвидел возражения против космических контактов, опирающиеся на негативные данные точных наук: «отсутствие прямых сигналов, огромные расстоянии и т. п. В работе «Существа выше человека» он отвел эти возражения: «...Во-первых, время — понятие условное для всяких существ: что для нас много, то для них — нуль. Во-вторых, разве нет агентов более упругих, чем известный светоносный эфир? Эта новая среда может распространять лучистую энергию в миллионы и биллионы раз быстрее... Время бесконечно, и сюрпризы Вселенной бесконечно разнообразны».
«При всей «трезвости» науки наше воображение очень слабо, — писал Циолковский. — Оно столько раз обманывало людей, что в настоящее время кредит его сильно упал». В этой связи идея об уникальности земной цивилизации, о том, что мы одни во Вселенной, философски и методологически не обоснована. Она построена на абсолютизации некоторых отрицательных результатов, полученных весьма еще несовершенной земной наукой.
Итак, Константин Эдуардович Циолковский является не только отцом теоретической космонавтики, но и глубоким мыслителем, сформулировавшим ряд важнейших философских и социологических вопросов освоения космоса и взаимодействия разумных сил. Он развил концепцию беспредельного космоса, населенною совершенными, разумными существами. По Циолковскому, эти могущественные существа могли найти «тысячу возможностей осуществить свои разумные желания» и проникнуть па Землю. Опираясь на объективно действующие законы природы и общества, он высказал мысли о различии биологических форм разумных существ космоса, о жизненной необходимости расселения цивилизаций путем освоения космического пространства и сотрудничества, не исключая при этом вероятности того, что и Земля вовлечена в сферу деятельности неизвестных разумных сил.
Рассмотренные идеи Циолковского представляют собой серьезную теоретическую основу для дальнейшей разработки исключительно важной и интересной для человечества проблемы поиска ВЦ.
ПРОБЛЕМА КОСМИЧЕСКОГО ПАЛЕОКОНТАКТА.
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫИ МЕТОДОЛОГИЯ ПОИСКА
СЛЕДОВ ВНЕЗЕМНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Необходимость теоретической базы. Говоря о комплексном подходе к решению проблемы поиска ВЦ, следует подчеркнуть, что необходимо более глубокое познание самого человечества как партнера по контакту с внеземными цивилизациями. Науке еще только предстоит разработать теорию космических цивилизаций, определив среди них место и роль цивилизации землян, а также теорию контактов между ними. Другими словами, нам, землянам, прежде чем кричать космическое «ау», надо как следует осмыслить собственное бытие, с космических позиций оценить свое прошлое и будущее.
У многих энтузиастов возникает естественное желание найти в человеческой истории отголоски космических контактов. Эта цель, наряду с истинными исследователями, привлекла внимание многих любителей, часто некомпетентных, которые считают возможным по двум-трем загадкам древности, которые при научной проверке легко объяснимы земными причинами, делать фундаментальные выводы о вмешательстве инопланетян. То есть поиск проявлений возможной деятельности инопланетян на Земле сопровождается постановкой множества некорректных гипотез, многочисленными излишне острыми дискуссиями вокруг пришельцев, причем умозрительного толка, без серьезных аргументов с обеих сторон.
В выступлениях многих критиков справедливо отмечается, что нет серьезных фактов. Это верно, но слабость позиции сторонников гипотезы о древних контактах, или палеоконтактах, как мы их называем, обусловлена, кроме отсутствия фактов, недостаточной разработкой методологии и методики исследований. Критики «забыли», что все утверждения о палеоконтактах сделаны на основании случайных находок, оказавшихся буквально на виду, а не в результате целенаправленных исследований. Ни один НИИ не проводил специальных археологических или вообще научных исследований по проблеме пришельцев. На голом энтузиазме при решении такой суперпроблемы, с которой человечество доселе не сталкивалось, далеко не уедешь.
Итак, необходимы прочная теоретическая база, методология, первоклассная организация работ, учет многих факторов, начиная с социального и философского обоснования проблемы и кончая технической оснащенностью.
Решать вопрос «были ли на Земле гости из космоса?» — надо, и, какими бы слабыми ни казались доводы «за», к его решению необходимо приступить всерьез, привлекая лучшие силы науки. Надо, во-первых, потому, что этот вопрос вызывает широкий общественный резонанс. Во-вторых, даже с самых строгих позиций науки возможность прилета представителей другой космической цивилизации к нам па Землю не исключена. Различные расчеты показывают, что вероятность прямого контакта ВЦ с землянами больше нуля. В-третьих, обнаружено много действительно странных, загадочных, необъяснимых или трудно объяснимых земными причинами памятников прошлого, которые вызывают ассоциации с космической техникой и дают повод предполагать, что они содержат инопланетную информацию.
Задача истинной науки — открывать неизвестные факты, срывать покровы со всяческих тайн, земных или космических. Даже если мы не найдем следов инопланетян, то мм лучше, глубже изучим историю планеты, родной страны, родного края.
* * *
Суть проблемы космического палеоконтакта. Три группы вопросов. До начала космической эры присутствие посланцев ВЦ на Земле (если оно и было) понималось совершенно неправильно. Наши далекие предки, да и не столь далекие, могли лишь отображать некоторые факты контакта в своих памятниках культуры. Наблюдения НЛО, какие-то события, связанные с посещением Земли инопланетянами, вызывали ошибочные, фантастические представления, обрастали всяческими выдумками. В итоге до нас смогли дойти лишь измененные до неузнаваемости отголоски космического контакта. Особенно в мифах, легендах.
До последнего времени человечество не располагало ни теоретическими знаниями, ни практическим опытом, которые были бы соизмеримы с уровнем развития космической цивилизации. Теперь мы приближаемся к такому уровню. Наука нашей эпохи, переживающая благотворный процесс космизации, имеет больше шансов решить поднятые Циолковским вопросы. Сейчас есть надежда на то, что, если древние контакты представителей ВЦ с землянами действительно имели место, наука сможет найти бесспорные следы таких событий и правильно идентифицировать НЛО.
Какие же вопросы составляют суть проблемы космического палеоконтакта?
Центральным является вопрос: имело ли место в истории человечества или в его предыстории «соприкосновение» представителей ВЦ с жителями Земли? Вопрос можно поставить и шире: были ли посланцы ВЦ в Солнечной системе и, в частности, на Земле? То есть был ли контакт, хотя бы один единственный? К нему примыкают вопросы: когда и где, в каких местах нашей планеты, все это происходило? Вопросы «был ли контакт, когда и где он был предпринят?» образуют первую группу вопросов. До тех пор, пока на эти вопросы не будут даны исчерпывающие ответы, трудно ожидать прогресса в решении этой проблемы.
Кроме названных вопросов, есть еще и другие, причем очень серьезные: кто и откуда они, посланцы космоса? Какова их социальная, психическая, биологическая организация? Каков уровень их интеллекта, уровень науки и техники? Каковы их этические и моральные принципы? Каково их происхождение? Действительно ли ОНИ — «братья по разуму»? Может быть, ОНИ наши космические прародители?
Постановка этих вопросов приводит к интересному следствию: к перерастанию проблемы космических контактов в проблему генетических связей человечества и внеземных разумных сообществ, возможно имеющих единое древо космических форм жизни. Чем сложнее и крупнее явление, тем с более высокой точки его целесообразно рассматривать. Сегодня мы обсуждаем вопрос «был ли контакт?», а в будущем, наверное, будем изучать звездную историю человечества.
Но вернемся к сегодняшним вопросам. Вопрос «откуда ОНИ?» можно расчленить на более мелкие nunрисы: из какой звездной системы нашей Галактики они прибыли? (Может быть, они вообще из другой галактики и даже из иного подпространства), как говорят физики?). Каковы условия обитания их на небесном теле или в параллельном мире? и т. д.
Вопросы «кто ОНИ и откуда?» условно образуют вторую группу вопросов.
Есть еще и третья группа. Это — наиболее сложные вопросы: о целях и последствиях космического контакта, который могли предпринять наши предполагаемые партнеры с иных звезд или из параллельных миров.
Анализировать цели появления инопланетян можно с различных точек зрения. Прежде всего с нашей собственной, то есть с точки зрения людей Земли, при этом мы что-то понимаем, но, по-видимому, о многом не имеем ни малейшего представления. С точки зрения ВЦ цели могут быть совершенно иные; может быть, они имеют вселенский масштаб.
При оценке последствий контакта с пашей, земной, точки зрения важно выяснить следующее: если контакты были, то как и в какой степени они повлияли на естественные процессы, протекающие на Земле; на земные реалии. Сюда же входят вопросы о возможном влиянии космических цивилизаций на эволюцию животных, на эволюцию и психику человека, на ход социально-исторического развития.
Все эти и другие вопросы вполне правомерны и типичны для астросоциологии. Дело это новое, недостаточно изученное, и пока больше вопросов, чем ответов. Поэтому главной и определяющей задачей является поиск убедительных фактов, свидетельствующих о том, что посланцы иных миров действительно посещали Землю. От этого зависит отпет на главный вопрос «был ли контакт?» и последующие шаги в решении всей проблемы.
Последовательное решение вопросов. Все сказанное означает, что необходимо последовательно отвечать на вопросы, иначе легко запутаться. А с чем мы нередко сталкиваемся сейчас: задают множество вопросов из разных групп, чаще всего о целях и последствиях контакта. Много вопросов тина «если ОНИ были, то почему... то-то и то-то?», «зачем ИМ понадобилось таскать камни?» и т. п. Отвечать на mt вопросы сегодня преждевременно, так как еще мало систематизированных фактов. Такова диалектика науки. Отсутствие точных ответов на такие вопросы не должно снижать достоверность добытых простых фактов и приуменьшать некоторые успехи, достигнутые в понимании того, что контакт мог иметь место.
Точно так же развиваются многие научные дисциплины. Возьмем тяготение. Не зная, по существу, глубинной природы этого явления, люди используют его в своей практике. Почему же мы должны отрицать загадки истории, закрывать на них глаза?! Наше непонимание того, зачем «все это» (например, гигантские камни Баальбека или Стоунхенджа) потребовалось гипотетическим инопланетянам, не может служить основанием для отрицании возможной связи подобных феноменов с иными цивилизациями. С другой стороны, нельзя все загадки огульно приписывать инопланетянам. Это усложняет и без того сложную проблему, мешает ее успешному решению.
* * *
Ищем антропоидов, ищем элементы техники ВЦ, ищем аномалии. Как же отделить зерна от плевел? Прежде всего не стоит рассчитывать на случайную находку, и хотя эту возможность нельзя исключать, но это пассивная «стратегия». Успех могут принести не слепой поиск, а лишь целенаправленные, планомерные, глубокие исследования. Помня завет Циолковского о необходимости более внимательного отношения к непонятным явлениям, попытаемся объяснить хотя бы некоторые элементы методики изучения палеоуфологических и других феноменов, «подозреваемых» в качество следов присутствия ВЦ на Земле.
На Земле из многих видов животных лишь приматы на путях эволюции достигли вершин разумной деятельности. Другие земные существа, обладающие теми или иными формами разума, например, дельфины, вряд ли могут служить моделью внеземного разума. Поэтому нам приходится ориентироваться на поиск следов деятельности прежде всего гуманоидных цивилизаций. Единство законов природы или, как говорил Циолковский, монизм Вселенной, расселение цивилизации по космосу либо разнос «зерен жизни» — генетического кода с помощью космической пыли или метеоритов (известная идея панспермии) дают основание ожидать, что представители других космических цивилизаций могут иметь облик, схожий с человеческим. Это ожидание подкрепляется антропным принципом строения Вселенной. Не исключая иных, не антропоидных форм жизни, начать поиск космических следов все-таки проще с поиска следов себе подобных. Накопив некоторый опыт, нам будет легче перейти к поиску проявлений деятельности экзотических форм разумной жизни.
Итак, для начала предлагается искать следы себе подобных. Но какого класса явления искать? Ведь не отпечатки же ног, похожие на человеческие!
Наша цивилизация носит ярко выраженный технократический характер: техника проникает во все области человеческой деятельности, свои перспективы мы связываем с успехами научно-технической революции. Мы пошли по пути активной перестройки природы, а не по пути, например, приспособления к среде, хотя это было бы предпочтительнее для ее сохранения. В чем мы сильны, так это прежде всего в знании техники. Из этого вытекает, что в палеоуфологии нам следует искать проявления инженерно-технической деятельности, которая у ВЦ, хотя и более развита, пусть даже принципиально иная, но, по-видимому, может быть доступнее нашему пониманию, чем другие виды активности пришельцев.
Наряду с НТР, современная земная цивилизация переживает еще информационный взрыв. Мы генерируем огромные потоки информации, по объему и сложности которой
можно судить об уровне развития цивилизации. Думается, что мы сумеем отличить свою информацию, полученную от земных источников, от чужой.
То, что не свойственно инженерно-технической и информационной деятельности землян, а привнесено извне и запечатлено в природных образованиях или в памятниках культуры, будет выглядеть как аномалия. Короче говоря, надо искать аномальные явления всякого рода, феномены, а затем отбирать такие, которые явно имеют «космические корни», искусственное внеземное происхождение.
* * *
Критерии отбора фактов. Одним из важнейших критериев должен быть технологический критерий. Известно, что каждой общественно-экономической формации, каждой ступени социального прогресса соответствует определенный уровень развития материального производства, производительных сил, а значит, техники и технологии. Следовательно, если среди памятников культуры прошлого обнаружатся странные элементы техники и технологии (их изображения, описания и т. п.), не характерные для конкретной исторической эпохи, опередившие по своему уровню на несколько порядков технику и технологию того времени, то это не может не привлечь пристального внимания исследователей. Большой интерес должны представлять и следы технического воздействия на природные объекты, причем именно такие, которые нельзя было оставить примитивными орудиями прошлого. Эти исторически неправомерные техницизмы (то есть элементы высокоразвитой техники и технологии), следы инженерного воздействия и тому подобное могут, на наш взгляд, явиться фактической базой для разработки гипотезы о космических палеоконтактах. Технологический критерий может быть полезен и при изучении многих современных неопознанных явлений природы и различных космических феноменов.
Исследовать предлагается прежде всего материальные памятники, различный изобразительный материал. Отбор техницизмов по технологическому критерию имеет ряд преимуществ по сравнению с другими методами, например, по сравнению с изучением мифов и легенд. Во-первых, исторически неправомерные техницизмы и следы технического воздействия высокоинформативны. Они менее искажены в отличие от текстов, в которых возможны ошибки при переписывании; имеют меньше идеологических, религиозных наслоений. Хотя, конечно, от древнего рисунка, наскального петроглифа нельзя требовать точности конструктивного чертежа, приходится расшифровывать символику изображений, делать скидку на художественную стилизацию. Если старинные чертежи XVII—XVIII веков нам кажутся примитивными, смешными, то в архаической «технической документации» нас ожидают еще большие странности, даже несуразности. Во-вторых, отбор по технологическому критерию дает возможность объективного анализа странных объектов, изображений, информации методами научно-технической экспертизы. Мы привлекаем высококвалифицированных специалистов для расшифровки древних техницизмов, для выявления в старинных фресках и других памятниках культуры элементов современной проектируемой или прогнозируемой техники. Мы применяем методы реконструкции, физического и математического моделирования, оценки работоспособности загадочных предположительно внеземных техницизмов и технологии их создания. Особую роль мы отводим физическим и химическим анализам образцов. Если подобными методами будет доказано, что странные объекты никак не «вписываются» в производственную базу прошлого, превосходят технический потенциал древних эпох, то мы можем трактовать эти объекты как чужеродные, связанные так или иначе с деятельностью представителей ВЦ на нашей планете.
При поиске проявлений деятельности ВЦ, при расшифровке НЛО-феноменов очень полезен информационный критерий. Он дает возможность отобрать феномены по признаку необычной сложности заключенной в них информации. Особенно это касается палеофеноменов. Их неожиданно высокая информативность не соответствует информационным возможностям древних эпох, не имеет земных исторических корней.
Из сказанного следует, что приоритет в суждениях о содержании, назначении изучаемых рисунков и объектов от искусствоведов, археологов и этнографов переходит к техническим экспертизам, физикам, химикам, вообще к специалистам в области точных наук. Ведь мы ищем следы инженерной деятельности высокоразвитой цивилизации.
Но это вовсе не означает, что гуманитариям нечего делать, не к чему приложить свои знания при решении проблемы пелеоконтакта. Напротив. Мы выдвигаем еще один критерий — географический. Отбор фактов по этому критерию заключается в том, что из огромного исходного материала, взятого в разных местах земного шара, отбираются тождественные, «парные» объекты, художественные образы, исторически неправомерные техницизмы и всякого рода следы. Обнаруженные в удаленных друг от друга на большие расстояния уголках планеты, они должны быть схожи, вплоть до деталей. Если у племен и народов, обитавших когда-то или живущих ныне в этих районах, найдут одинаковые конкретные феномены подобного рода, то будет напрашиваться вывод об их внеземном происхождении. Однако здесь не следует увлекаться, а необходимо оценить, не удастся ли объяснить схожесть феноменов земными причинами: переселением (миграцией) племен, торговыми связями, одновременным появлением одинаковых идей в разных местах.
Используя названные критерии отбора фактов, мы сразу же отсекаем множество легковесных догадок, предположений, натяжек и переводим решение всей проблемы в плоскость обстоятельного и конструктивного научного исследования.
Методами научно-технической экспертизы мы можем воссоздать образцы космической техники инопланетян, возможно являвшиеся прототипами изображений на фресках, странных «фигур», техницизмов в легендах, которые были созданы древними художниками, мастерами и сказителями как отражение реальной действительности.
* * *
Применение методов криминалистики. С чего начать? Исследования, о которых идет речь, имеют много общего с криминалистикой. Необходимо собрать «улики» на месте происшествия, изучить всю обстановку и по этим «уликам» выработать непротиворечивую единственно верную версию. Большое число «улик» желательно, но не обязательно. Решающей может оказаться одна «улика», если связь ее с деятельностью внеземных посланцев будет доказана. Вот здесь и потребуются коллективные усилия представителей точных и гуманитарных наук, чтобы с учетом конкретной исторической эпохи выявить аномалии в физических, конструктивных, информационных свойствах объекта духовной или материальной культуры, для создания которого требовались иные знания, технология и производительные силы. Перечень конкретных объектов поиска достаточно широк: летательные аппараты; средства транспорта вообще; системы жизнеобеспечения косм