Как поживают ваши помидоры, Сенатор?

Для начала приведу самый мудрый из советов, когда-либо слышанных мною. Его дала мне миссис Юджин Маккарти во время прези­дентской кампании ее мужа. Я спросила, как она переносит нежданную славу и всеобщее внимание обрушились на нее. Миссис Маккарти сказала, что сначала очень волновалась, но один в прекрасный день успокоилась, сказав себе: «Пусть принимают меня такой, какая я есть». Итак, правило номер один — будьте естествен­ны…

Вы можете смело начинать разговор с любой знаменитостью, поддавшись искреннему порыву выразить свое восхищение. Но при этом не будьте приторны, не перехваливайте вашего собеседника, старайтесь избегать превосходных степеней и восторженных эпитетов: «восхитительный», «леген­дарный», «божественный». Лучше обратитесь к до­стижениям знаменитого человека, которые и в са­мом деле произвели на вас наибольшее впечат­ление. Он будет польщен и благодарен вам за это.

Но вот вы справились с первыми приветствиями, вашими комплиментами остались довольны, и те­перь инициатива в ваших руках. Попробуйте задеть слабую струнку собеседника.

Один мой коллега удостоился пятиминутной бе­седы с королевой Великобритании Елизаветой лишь потому, что поинтересовался, как выдержал ее наряд поездку на открытую железорудную раз­работку: был ведь такой сильный ветер! Королева тут же призналась, что была вымазана с головы до ног. Потом рассказала, как пытались привести в порядок ее шляпку и как она беспокоилась, что уже не спасти. «Но представляете — как новая!..» Дав королеве возможность проявить свою практичность, мой приятель задал затем более серьезные вопросы…

Договорившись о встрече, постарайтесь найти информацию об увлечениях будущего собеседника. В наше время многие знаменитости имеют какое-то хобби. Например, комический актер Орсон Бик серьезно увлечен реформой образования и разработал идею экспериментальной школы. Дин Раск изучает личность Томаса Джефферсона. Кэнди Бергер — знаток фотографии. Подобные сведения легко можно почерпнуть из биографиче­ских книг или прессы.

У меня есть подруга Лола. Как-то мы с ней были на вечеринке, которую Алан Кинг и его жена устраивали в своем великолепном доме на Лонг Айлэнд в честь дня рождения Этэлы Кеннеди. Во время обеда я сидела рядом с сенатором Бичем Бау. Его прочили на пост Президента, и мне, есте­ственно, не терпелось получить информацию из первых рук. Но во время десерта Лола перехватила инициативу. «Скажите, сенатор,— вдруг спросила она,— как поживают ваши помидоры?» Сенатор громко рассмеялся и спросил, откуда же она, черт возьми, знает, что он разводит помидоры и очень любит этим заниматься. И тогда Лола, кото­рая полностью завладела его вниманием, откро­венно призналась, что, прежде чем встретиться с ним, перелопатила горы справочной литера­туры.

Однако не все сенаторы выращивают помидоры. Иными словами, вы должны знать о работе собе­седника куда больше, чем о его хобби.

Несколько предостережений. Никогда не претендуйте на компетентность, если ёе нет. Скажем, вы слукавите, объявив себя знатоком живописи, а ваш визави, поверив вам, заведет разговор на искус­ствоведческую тему и немедленно обнаружит в вас профана.

Еще один момент риска. Многие люд лишь то, что лежит на поверхности, восхищаются одним-двумя широко известными произведениями знаменитости, которые, с его собственной точки зрения, могут быть и не лучшими. Рассказывают, что С. Моэма просто бесило, когда хвалили его ранний роман «Бремя страстей человеческих». А Норман Мейлер, раздосадованный тем, что все толкуют только о его первом романе «Нагие и мертвые», пришел в восторг, когда Джон Ф. Кеннеди похвалил его «Олений парк». Рахма­нинов же, говорят, ненавидел две самые знаменитые свои прелюдии и называл их «плохой музы­кой».

Менее опасны вопросы общечеловеческие и продуманно «провокационные»… Спросите у музыканта, стоит ли ходить на концерты, если музыка вооб­ще кажется вам бессмысленной. Или: как воспиты­вать в детях музыкальность? Может ли музыка формировать вкус? Художнику задайте вопрос, какую свою картину он ставит выше других. Писателя спросите, когда впервые он был напечатан, и нико­гда не спрашивайте, как рождается идея книги — это раздражающая банальность...

Не меньше волнений доставляют журналистам беседы с крупными промышленными магнатами. Богатство уже само по себе внушает благоговейный страх перед его обладателем, и на первый взгляд может показаться, что между вами и богачом нет ничего общего. Но это не так. Ведь вовсе не обязательно говорить о бизнесе.

Например, при встрече с миллиардером Аристотелем Онассисом я спросила о самой первой его коммерческой удаче. Знайте: многие преуспевающие дельцы находятся «в сердечной связи» со сво­ей карьерой, а о её начале вспоминают с не мень­шим трепетом, чем иные о своей первой любви. Однажды я была приглашена на столетний юбилей нью-йоркского Метрополитен-музеум. За столом меня посадили рядом с человеком, табличка на­против которого гласила: «Сэр Джордж Уиденфильд». Мы разговорились. Он с увлечением рас­сказывал мне, как по воле случая стал книгоизда­телем. Сработал вопрос «а-ля Онассис». Он расска­зал, что первая напечатанная им книга принадлежала перу никому не известного профессора. Имя его... Гарольд Вильсон, впоследствии премьер-министр Великобритании.

Так, любыми путями постараетесь настроить своего собеседника на волну воспоминаний, на разговор о молодости, о начале его карьеры. Веселее ли было тогда работать? Был ли у него идеал? Как он попал в ту фирму, которую теперь возглавляет? Раздражал ли его начальник? Как он сделал свой первый миллион?

До сих пор помню подробнейший ответ, который дал мне один «цитрусовый король», на вопрос, попавший, как оказалось, «в яблочко»; «Если бы вы захотели стать миллионером в наши дни, куда бы вы вложили деньги?» Он сказал: «Я бы постарался найти на рынке что-нибудь такое, чего людям не хватает. Ну, вот, скажем, все любят ветчину на завтрак, но никто не любит мыть посуду. Значит, надо придумать специальную упаковку, вбирающую жир. После завтрака ее просто выбрасывают. Вот над этим я сейчас и думаю»…

Если в разговоре возникла пауза, постарайтесь устоять перед искушением заполнить её своими глубокомысленными советами. Глава авиакомпании сразу утратит к вам интерес, если вы выложите ему всё, что накопилось у вас по поводу ужасного обслуживания рейсов, а владелец ресторана вполне может обойтись без ваших советов по улучшению сервиса. Мудрее воздержаться и от ре­комендации представителю шоу-бизнеса, хотя по этой части все мнят себя великими знато­ками.

Но бывает, что в беседе вам необходимо затронуть именно вопросы, касающиеся профессиональ­ной деятельности собеседника. Не огорошивайте его вопросом типа: «Вы наверняка знаете, что упа­ковка вашего мыла ужасна: никто не может от­крыть пачку. Какого черта, наконец, вы не сделаете её более удобной?» Если все действительно так плохо, то он наверняка уже провел десятки встреч, чтобы изменить положение. Или может оказаться, что этот ваш вопрос — первая рекламация на его продукцию. И тогда он будет обороняться, стараясь не ударить лицом в грязь. Это поставит в неудобное положение и его, и вас, а нить беседы будет потеряна. Вместо лобового вопроса задайте более дипломатичный: «Некоторые компании упаковывают мыло очень неудобно, так, что почти невозможно открыть пачку. Как вы думаете, поче­му?» По сути, вы сказали то же самое, но реакция на такую постановку вопроса будет совершенно иной. Вы показали собеседнику, что заинтересова­ны в решении проблемы и, кроме того, ничего не имеете против выпускаемой его фирмой продук­ции. Вы просите совета у компетентного, лица, вот и все. И он рад будет поделиться своими мыслями по этому поводу, потому что имеет дело с заинте­ресованным слушателем, а не воинственно настро­енным оппонентом.

Будьте доброжелательно настроены. Перед вами предстанут два разных человека, если вы в одном случае спросите: «Как вам удается содержать в по­рядке свой кабинет, ведь за день здесь бывает столько народу?» И в другом: «Ну и беспорядок же у вас! Что, здесь совсем не убирают?..»

Беседа — не соревнование. Бизнесмен все свое время посвящает погоне за удачей, ревниво сравнивая свое состояние с состоянием своих конку­рентов. Это борьба за существование, и лишь не­многие преуспевают в бизнесе настолько, что оказываются, по нашим понятиям, баловнями фортуны. Они ищут любой возможности поговорить с человеком, который не является их соперником. Не будут здесь лишними и комплименты. Подумайте только, что значит для него признание его заслуг! Он расцветет в ваших глазах! Но не будьте и сами «нулем». В свою очередь, расскажите собеседнику о ваших достижениях, о том, что вас лично интересует. Если вы задали бизнесмену вопрос о начале его карьеры и, ожи­вившись, он рассказал вам, как впервые пришел на станцию техобслуживания или в супермаркет, ко­торый потом возглавил, расскажите ему, какие чувства вы испытали, когда получили ключи от вашего первого дома. Вы тоже человек и тоже представляете интерес для собеседника, помните об этом...

За годы работы в программе «Тудей шоу» я вы­работала для себя несколько основных правил и обобщила их в формулу наподобие той, что мы заучиваем в школе для соблюдения правил дорож­ного движения: «Стой! Смотри! Слушай!»

«Стой!» — это проведи подготовительную рабо­ту, узнай о ситуации или о собеседнике как можно больше. И не бросайся сразу же в сложные, запу­танные проблемы. В начале беседы необходимы подогрев, раскачка. В своей телепрограмме я де­лаю так: перед выходом в эфир в течение нескольких минут разговариваю с человеком, чтобы он имел возможность привыкнуть к моей манере ведения интервью. Я, в свою очередь, привыкаю к его манере ответов. И если время не очень поджимает, стараюсь как можно на больший срок оттянуть неприятные вопросы. Если они будут заданы в начале разговора, то в собеседнике можно вызвать реакцию отторжения и обрести доверительный тон снова будет очень трудно.

Следующий пункт — «Смотри!». Проявляйте мак­симальное внимание к личности собеседника. Мой отец Льюис Уолтерс — известный постановщик телешоу — не раз сетовал, что видит на экране толь­ко мой профиль. «Ты плутовка»,— ворчит он, убеждая меня, что я должна поворачиваться к камере лицом, когда задаю вопрос. И я не устаю объяснять отцу, что непременно должна смотреть в глаза собеседнику, что это необходимо для установления доверительного контакта с ним. Я внимательно смотрю на собеседника, он на меня, мы постепенно привыкаем к студийной обстановке, а потом вообще забываем про нее, увлекшись беседой. Собеседник расслабляется и свободно раз­говаривает со мной, а когда интервью окончено, большинство наших гостей говорит: «По-моему, неплохо получилось». Или: «Неужели уже все?..» Следующий момент — «Слушай!». Именно слу­шайте, а не делайте вид, что слушаете. Начинаю­щие репортеры так нервничают, что сидят, уткнувшись в свои вопросы, и даже не поднимают глаз на собеседника. Это может привести к курьезам. Не услышав ответа, можно попасть впросак, продол­жая задавать вопросы по заранее подготовленно­му списку:

— Я знаю, что вы женаты шесть лет. Как пожива­ет ваша жена?

— Я убил ее на прошлой неделе.

— Рад слышать это. А как дети?

Я знаю одну девушку, которая на коктейле пред­намеренно отвечала на все вопросы о здоровье: «Я умираю». В ответ она слышала: «Прекрасно», или «Ты замечательно выглядишь». Поначалу она уди­влялась, а потом ужасно расстроилась...

Перед выходом в эфир постарайтесь понять, с ка­ким человеком вы имеете дело. Доверяйте своей интуиции. Открытый это человек или замкнутый? Можете ли вы коснуться в разговоре личных тем, или лучше задавать более нейтральные воп­росы?

Однажды у меня получилось неплохое интервью с актером Фрэдом Астером. Разузнав о том, что он хороший семьянин, углублен в свою личную жизнь, но не любит о ней рассказывать, я провела небольшое предварительное «расследование» и приготовила длинный список вопросов. Как я и предполагала, интервью началось с односложных ответов мистера Астера, которые никак не раскрывали его характер. «Так не пойдет»,— реши­ла я и заявила, что в своих ответах он почему-то совсем не употребляет местоимение «я» и вообще мне пока недостает его актерского «эго». Атмосфе­ра сразу же изменилась. Типичный интроверт Фрэд Астер признался: «Я чувствую себя неуютно с людьми, которые любят копаться в себе». И затем горячо выступил против съемок фильма по мате­риалам его биографии. Он пояснил, что видел фильм о жизни Айрэн Кастл, который его очень разочаровал, так как исказил все факты биографии

актрисы. Вот тогда он и решил защитить себя от традиционной голливудской истории о своей жизни. «Моя жизнь слишком проста,— сказал он.— Я был женат всего один раз и очень любил свою жену. Теперь она умерла. Откуда я знаю, как в Голливуде раздуют все это?» Словом, Фрэд Астер предстал на телеэкране человеком ярким, осведомленным в самых различных областях и восприимчивым. На самом деле он такой, и есть, но из-за I крайней застенчивости его часто воспринимают неадекватно.

Фрэнк Макги из Эн-би-си поделился, со мной одной своей хитростью, которую он пускает в ход, когда берет интервью у человека замкнутого, не уверенного в себе. Если в разговоре возникает пауза, Фрэнк в ответ на реплику собеседника говорит примерно так: «Надо же! Я впервые слышу об этом». После такой поощрительной реплики человек невольно воодушевляется, обретает уверенность, легко чувствует себя в обществе Фрэнка.

По моим наблюдениям, мало кто из телевизионных ведущих так располагает к себе собеседника, как Дэвид Фрост. При разговоре он не только ни на минуту не спускает с вас глаз, но даже сама его манера смеяться, кивать головой, его теплое отношение помогают почувствовать, что все вами сказанное действительно стоит внимания. Неудивительно, что так много людей говорят ему после передачи: «Я никому до вас не говорил этого».

Словом, ободряющие комплименты и реплики помогают беседе, но здесь есть одна хитрость. Мой хороший знакомый психолог Хэйм Гиннот, работая 3 с детьми, пришел к выводу: расплывчатые неконкретные комплименты формируют в них комплекс вины за похвалу, которую они не заслужили. Его совет таков: делать комплимент несамому ребенку, а его поступку, поведению. Есл и ребенок собирает во дворе спавшие листья, то не следует говорить ему, что он «самый замечательный мальчик на свете», а лучше сказать так: «Ты сделал доброе дело — расчистил двор. Он никогда не был таким красивым». Совет доктора Гиннота относится и к журналистике. Видимо, нам тоже надо научиться критиковать или хвалить не самого исполнителя, а его действия.

И еще один совет. Абсолютное большинство людей почему-то считает, что сложный язык — это показатель интеллекта и рафинированности. Они думают, что произведут неизгладимое впечатление на всех, прибегая к сложным, туманным фразам. Королева Елизавета задала американскому послу в Великобритании Уолтеру X. Анненбергу простой вопрос о ремонте в его резиденции. В ответ он изрек: «В посольстве мы испытываем определенные неудобства, связанные с необходимостью реконструкции резиденции и ремонта некоторых апартаментов». Конечно, он хотел сказать, что в посольстве в настоящее время идет ремонт, поэтому там все вверх дном.

Употребляйте простые слова, которые максимально точно передают то, что вы хотите сказать. Это язык поэтов и всех людей, которые хотят, чтобы их поняли.

Перевод с английского

Маргариты ШИЦ