Sola scriptura Sola fide
Sola gratia Solus Christus
Soli Deo gloria
Казалось бы, положение Sola scripturа должно означать, что отвергается все богословские наработки предыдущих столетий, что лидеры реформации предлагали начать с совершенно чистого листа. Однако это не так.
Магистрская реформация болезненно осознавала угрозу индивидуализма и стремилась обойти ее стороной, делая акцент на традиционном толковании Писания Церковью в тех случаях, когда это традиционное толкование считалось правильным. По мнению Маграта, «реформаторы считали, что Отцы стремились выработать богословие, основанное лишь на одном Писании — именно то, к чему стремились сами реформаторы в шестнадцатом веке».
При этом единственным крылом Реформации, которое последовательно применяло принцип “sola Scriptura", была радикальная Реформация, или "Анабаптизм". Для таких радикалов (или "фанатиков", как называл их Лютер), как Томас Мюнцер или Каспар Швенкфельд, каждый человек, находясь под водительством Святого Духа, обладал правом толковать Писание так, как ему хотелось[1].
Как писал Севастьян Франк в 1530 г.: “Глупцы Амвросий, Августин, Иероним, Григорий, из которых ни один не знал Господа, да поможет мне Бог, и не был послан Богом. Все они были апостолами антихриста".
Маграт Алистер.
Мартин Лютер пишет: «Да, писания святых отцов древности также надо прочитывать в течение долгого времени, чтобы через их посредство вникнуть в Св. Писание; но так как мы читаем только их, всегда остаемся на них и никогда не переходим к Св. Писанию, то мы уподобляемся тем, кто следит все время за придорожными вехами и все-таки не идет по дороге. Дорогие отцы своими сочинениями хотели руководить нами в Св. Писании, а мы посредством них уходим от него, между тем как только Писание есть наш виноградник, где мы все должны упражняться и трудиться».
К христианскому дворянству немецкой нации
Как мы видим, Лютер не отвергает христианское наследие, но рекомендует не злоупотреблять им – это не вопрос полного отказа, а вопрос расстановки приоритетов. Творения св. отцов должны помогать нам читать Писание, а не подменять Писание собой.
Зло не в святых отцах, а в том, как их сегодня используют.
Важно – св. отцы становятся инструментом чтения Библии, и о них начинают судить через призму Библии. Грубо говоря, меняется угол зрения – если раньше Библию читали "через" отцов, то теперь отцов начали читать "через" Библию. В связи с этим отцы теряют непогрешимость (или приобретают право на ошибку).
«Лютер освободил Отцов от Традиции, дав им право на ошибку»[2]
Манфред Шульце
Примерно так же мыслит и Меланхтон: «Эразм читает Новый Завет глазами Отцов, Меланхтон стремится читать и выносить суждение об Отцах глазами Библии»
(Мейеринг)
Для примера приведём несколько цитат из "Книги согласия" – в ней хорошо видно, как Меланхтон, говоря о догматических положениях, не стесняется ссылаться на решения Вселенских соборов: «Наши церкви в полном согласии учат, что решение Никейского собора относительно единства Божественной Сущности, а также относительно Трех Ипостасей истинно и достойно веры безо всяких сомнений»[3]
А чуть дальше он и цитирует некоторых христианских авторов, подкрепляя этим своё учение:
«…Потому что отпущение грехов и оправдание постигается верой, о чем свидетельствует также и изречение Христа: “Так и вы, когда исполните все повеленное вам, говорите: ‘мы рабы ничего нестоящие’” (Лук.17:10). Об этом же учат и отцы церкви. Ибо Св. Амвросий говорит: “Богом заповедано, что верующий во Христа спасен, что он даром принимает отпущение грехов, без [добрых] дел, только лишь по вере”»[4]
Кальвин в своих работах также постоянно упоминает св. отцов и подтверждает их словами свою правоту. Автор предисловия к «Наставлению в христиаской вере» … упоминает, что: «Кальвин подробно останавливается на примерах братского внимания св. Павла, Киприана, Августина и Златоуста к согрешившим»[5]. Святоотеческое наследие используется Кальвином в и более серьёзных, догматических вопросах. Говоря о природе таинств, он одобряет определение таинства, данное Августином, как «видимую форму невидимой благодати»[6], правда, далее интерпретируя эти слова так, как это следует из его собственного учения.
Наконец, в последней главе этой книги под названием "Гражданское правление" мы видим аллюзии на труд блж. Августина: «В пассаже, где звучат отголоски знаменитого «зеркала князей» св. Августина, который называет счастливыми правителей, «превращающих свою власть в рабочее орудие Божьего величия»[7], Кальвин заявляет, что «подлинное величие короля» состоит в признании им себя «служителем Бога» и что его долг —править согласно Святому Божьему Слову»[8]
При этом, опять же, критерием истинности тезисов христианских авторов является Писание: «Пусть это будет аксиомой: ничто не должно в Церкви признаваться Словом Божиим, что бы не содержалось, во — первых, в законе и пророках, во-вторых, в писаниях апостолов; не существует иного метода учения в Церкви, кроме как в соответствии с предписанием и законом Его Слова»[9]
Об отношении Цвингли к творениям св. отцов говорит его библиотека, в которой находились труды Оригена, Григория Назианзина, Григория Нисского, блж. Августина, Иероним, Кирилла Александрийского.
По мнению Маграта, Цвингли здесь стоит ближе к радикальной Реформации, чем к Лютеру (а Лютер ближе к католицизму). Впрочем, ближе – это здесь понятие относительное, Цвингли всё равно остаётся в рамках "магистрской" реформации, как её называет Маграт.
А вот интересное из "Введения в евангелическую теологию" Карла Барта
Теология не может, не имеет права некритически принимать никакой догмат, никакую вероисповедную формулу предшествующих времен Церкви, не соотнеся их ab ovo со Священным Писанием, не поверив их Словом Божьим. И если она всерьез принимает вопрошание об истине, она ни при каких обстоятельствах не имеет права перенимать некие вероисповедные перечни истин (например, потому что они очень древни, распространены или знамениты); она ни при каких обстоятельствах не имеет права притязать на славу верной традиции «ортодоксии»: нет ереси хуже, чем такая «ортодоксия»! Теология знает и практикует лишь одну верность. Тем не менее именно эта единственная верность может и должна, опираясь на intellectus fide, актуализироваться и в форме верности древнецерковным и реформаторским исповеданиям.
…Между тем теология, как можно надеяться, несколько ушла вперед, и то, что она сегодня утверждает, обдумывает и говорит, лишь в редких случаях полностью согласуется с мыслями и речами ее отцов (особенно, непосредственных предшественников) и гораздо чаще резко отличается от них. И раз теология — это живая наука, то такое положение — норма, однако теология (поскольку она, к счастью или нет, как и община, происходит из вчерашней теологии) поступит правильно, если сохранит связь со вчерашней теологией, а значит — credo, ut intelligam, с особым вниманием прислушается к отцам, будет истолковывать их in optimampartem, не будет отбрасывать их проблемы, но продолжит трудиться над ними, заново обдумает и проанализирует именно заданные ими вопросы и только затем переформулирует их и поставит более правильно. Иначе может случиться так, что сегодняшние сыновья завтра окажутся восторженными открывателями и, может быть, отмстителями дедов, и тогда дело преодоления дедовских слабостей и заблуждений, которое только кажется завершенным, придется еще раз начинать с самого начала. Избавь нас от этого, Господи!
Карл Барт. Введение в евангелическую теологию. М.: Центр Нарния, 2006. С. 51-52.
Лекция 4. Община.
[1] Маграт А. Богословская мысль Реформации. Одесская библейская школа «Богомыслие», 1994. → Роль Предания.
[2] Manfred Schulze // The Reception… V.2,p.625
[3] Книга Согласия // Вероисповедание и учение лютеранской церкви. Фонд «Лютеранское наследие», 2010. С. 20.
[4] Там же, С. 22.
[5] Кальвин Жан. Наставления в христианской вере. / Пер. с фр. А.Д. Бакулов. Grand Rapids, Mich., 49560, USA. 1997. С. XXXVII.
[6] Там же.
[7] Августин Аврелий. О граде Божием. V, XXIV.
[8] Кальвин Жан. Наставления в христианской вере… С. XXXIX.
[9] Цит. по: Маграт А. Богословская мысль Реформации. Одесская библейская школа «Богомыслие», 1994. → Библия и Реформация.