Официальная история Мотовилихи начинается 5 мая 1736 г., когда казной по Указу государственного генерал-берг-директориума на землях Строгановых был заложен Мотовилихинский медеплавильный завод. Показательно, что первым непроизводственным зданием Мотовилихи стала «изба для содержания арестантов» (Государственный архив Свердловской области. Ф.24.Оп.1.Д.410.Л.162). После подавления восстания Пугачева Екатерина II решила укрепить властную вертикаль и задумала основать на уральских территориях губернию (главный город губернии должен был находиться западнее Уральских гор и на крупной судоходной реке). Посланный ею на Урал генерал-поручик Кашкин 25 сентября 1780 г. предложил императрице для устройства будущего губернского центра слободу при Егошихинском заводе, соседним с Мотовилихинским. Егошихинский завод, приватизированный в 1759 г. канцлером Российской империи графом Михаилом Илларионовичем Воронцовым, был для этого возвращен в казну за недоимки и долги перед бюджетом (по этой классической схеме в собственность государства были возвращены и другие приватизированные предприимчивым канцлером прикамские металлургические заводы, включая Мотовилихинский). 16 ноября 1780 г. Екатерина II подписала Указ «О назначении места для учреждения губернского города Пермского наместничества и наименовании оного Пермью», который гласил: «Уважая выгодность положения Егошихинского завода и способность места сего для учреждения в нем губернского города, мы повелели…согласиться с владельцами того завода об уступке оного в казну, коя весьма немалый долг в нем имеет. И как от нее некоторых в том заводе участников объявлено уже полное на то согласие, то мы через сие предписываем вам город губернский для Пермского наместничества назначить в сем месте, наименовав оный город Пермь»[1].
Казенным Мотовилихинским заводом (исторически название «Мотовилихинский завод» или «завод Мотовилиха» относится не только к предприятию, а также к населённому пункту и волости) руководило Уральское горное правление, которое находилось в Екатеринбурге. Глава Уральского горного управления на подведомственной ему территории имел полномочия губернатора. До 1868 г. правление вело собственное судопроизводство, а до 1869 г. формировало собственные военные и полицейские части. Официальный пермский губернатор вплоть до 1870-х гг. не имел к Мотовилихе никакого отношения, хотя его резиденция находилась всего в пяти верстах от нее. Мотовилихинский медеплавильный завод в 1863 г. из-за истощения ресурсной базы был закрыт, а рядом с ним 26 августа 1863 г. началось строительство сталепушечного завода. 8 августа 1864 г. на одной площадке со сталепушечным был заложен чугуннопушечный завод, на котором уже в 1868 г. изготовили пушку 20-дюймового калибра (Пермская Царь-пушка). В 1871 г. чугуннопушечный и сталепушечный заводы были объединены и получили название Пермские пушечные заводы. Пушечный завод интенсивно развивался, становясь крупнейшим производителем артиллерийских орудий, лафетов и снарядов. Он открыл свою верфь, спустившую на воду 60 пароходов разного водоизмещения, в 1875 г. запустил мощнейший в мире 50-тонный паровой молот и в 1888 г. первым в мире применил электросварку. На заводе кроме военной продукции производили паровые машины, прокатные станы, котлы, пилозубные машины, станки для обточки валов и другие высокотехнологичные изделия. Поселок при заводе разрастался и постепенно переходил от военно-заводской модели управления к более гибкой и современной. Хотя решающее влияние на дела Мотовилихи оказывала заводская контора, Мотовилиха стала частью Пермского уезда в полицейском отношении, внедрялись гражданское судопроизводство и земские институции, развивалось местное хозяйство, не подчиненное заводу.
Всю историю Мотовилихи, изложенную выше, можно смело опустить, она не решает ни каких задач статьи, а только занимает место
К началу ХХ века Мотовилиха стала крупнейшим промышленным центром Прикамья. Число рабочих в Мотовилихе было больше, чем в Перми (6000 против 4000). Пермь являлась губернским городом чиновников и служащих, купцов, духовенства, интеллигенции и студентов. Мотовилиха же была чисто заводским поселением со всеми минусами, присущими пролетарским кварталам начала ХХ века, хотя из-за высоких зарплат на заводе уровень доходов в Мотовилихе, по некоторым данным, был вдвое выше аналогичного показателя в Перми. Из рапорта мотовилихинского пристава от 23 января 1910 г.: «Мотовилиха имеет постоянное сношение с городом Пермью; способами передвижения служат пролегающая мимо завода Пермская железная дорога, по которой между станциями Мотовилиха и Пермью ходят почти ежечасно так называемые местные поезда, кроме того летом пароход «Мотовилиха», рейсирующий постоянно между названными пунктами, и зимой несколько дилижансов и извозчики». «Население завода занимается исключительно заводскими работами. Земледелием и кустарными промыслами занимаются в самом ничтожном числе как побочным ремеслом», «продукты доставляются извне». «Население завода отличается грубыми нравами: ссоры и драки со смертельными исходами здесь обычные явления»[2].
В пермской печати того времени по отношению к Мотовилихе можно встретить эпитеты разбойная, преступная, дикая. Образцы пермского стихотворного фельетона начала ХХ века:
«...На Слудке, на Данилихе такой же скромный люд,
Ведь только в Мотовилихе разбойники живут.
Смешно сопоставление: упорный тяжкий труд –
И в виде развлечения кулачный самосуд.
Да, всюду замечается, что на завод попав,
Крестьянин развращается, теряет добрый нрав...»
или
«Куда попал я? Здесь разбой!
Здесь Мотовилихою пахнет!»
В докладной записке 1903 г. по вопросу о расквартировании в Пермской губернии казачьих полков Мотовилиха была охарактеризована так: «в пяти верстах от Перми в селе Мотовилихе на Пермских пушечных заводах до 6000 рабочих, из коих 40% пришлого и беспокойного рабочего люда», наиболее подверженного «влиянию Пермских революционных кружков и их пропаганде» и отличающегося «беспокойным нравом». Допуская размещение казаков в Перми и Екатеринбурге, даже и по частным домам, составители доклада выступили за развертывание на границе Мотовилихи двух или трех казачьих сотен, «но не в самом с. Мотовилихе», видимо, опасаясь нападений жителей Мотовилихи на казаков[3]. Неизвестные авторы докладной записки не ошиблись. 1 марта 1906 г. был зафиксирован первый случай политического терроризма в Мотовилихе, приведший к смертельному исходу. Без всякой причины двумя неизвестными молодыми людьми были убиты казаки Цихотский и Одищев, а казак Конышкин ранен[4]. Мотовилиха входила в состав 4 полицейского стана Пермского уездного полицейского управления, но при этом пристав Мотовилихи подчинялся напрямую пермскому уездному исправнику[5].
Все приставы в любом уезде напрямую подчинялись исправнику.
Согласно полицейскому отчёту, на 24 марта 1905 г. население Мотовилихинской волости составляло 23005 человек (из них 4300 «пришлых»), имелось 2300 дворов, 3 церкви, 6 школ, 1 больница, 10 питейных заведений, 2 народных столовых, а личный состав полиции насчитывал 13 человек[6] (через несколько месяцев он будет увеличен в разы).
Как и по всей России, в 1905 г., в Мотовилихе началась резкая радикализация общественных настроений. 14 мая 1905 г. в Перми произошли первые политические беспорядки. Около 9 часов вечера возле ротонды Загородного сада (ныне парк Горького) приехавшие жители Мотовилихи заставили духовой оркестр прервать исполнение променадной музыки и сыграть «Марсельезу». После этого демонстранты с красными знаменами направились к дому губернатора, по пути обстреляли полицейских, выбили оконные стекла в доме губернатора, а потом в театральном сквере разгромили экран с изображением Николая II[7]. С этого времени Пермь и Мотовилиху охватили протестные акции – стачки, забастовки, митинги и демонстрации, сопровождаемые уличными беспорядками. Антиправительственные настроения в значительной степени овладевали всеми слоями общества. Самый богатый пермский предприниматель Мешков открыто поддерживал различные радикальные партии. Учащиеся Пермской духовной семинарии устроили трехмесячную забастовку. Волнения начались даже среди крестьян. 2 декабря 1905 г. толпа в 300 человек явилась в контору управляющего Пермскими имениями графа Строганова, где «бранью, угрозами требовала планы на покосы»[8], «грозят заставить силой давать положительные ответы, грозят купать [в] проруби»[9]. Как отмечается в докладе канцелярии пермского губернатора от 21 декабря 1905 г., крестьяне Пермского уезда «производят самовольную порубку леса»[10], «лесную стражу подвергают истязаниям», «пришли к домам лесных сторожей и в последних уронили печи, изломали рамы в окнах и разбили имущество». Толпы крестьян «угрожают произвести погром конторы и имущества владельца дачи Князя Голицина»[11]. Кульминацией антиправительственных выступлений в 1905 г. стало декабрьское вооружённое восстание в Мотовилихе.
Жители Мотовилихи начали массово вооружаться сразу после собрания 9 декабря 1905 г., на котором около 6000 рабочих потребовали от «г. Начальника губернии» немедленного освобождения четырех мотовилихинцев, «не законно арестованных» властями[12]. 11 декабря 1905 г. состоялся сход жителей Мотовилихи, принявший резолюцию, содержащую ряд радикальных политических и экономических требований. На оригинале резолюции, хранящемся в фондах ГАПК, поставил свою подпись и 29-летний Александр Лбов, будущий террорист и экспроприатор[13]. К тому времени он был известной персоной. Лбов родился в Мотовилихе, сызмальства работал на заводе, потом служил гренадером в роте Его Величества Лейб-гвардии Гренадерского полка. Военная подготовка Лбова, отлично стрелявшего и владевшего навыками ближнего боя, а особенно внедренная им установка на единоначалие и дисциплину в последующем оказали значительное влияние на высокую эффективность действий его боевиков, съезжавшихся в Мотовилиху со всей России. Рабочими специальностями Лбова были сталелитейщик, токарь орудийного цеха № 2 Пермских пушечных заводов, старший объездчик Мотовилихинской лесной дачи. В сентябре 1905 г. он командовал «выводом» с пушечного завода инженера Сеппайна, которого недолюбливали рабочие. Это спорно. В воспоминаниях об этом пишут. Но в 3-х томном деле об оскорблении М.Сеппайна, которое хранится в вашем архиве, о Лбове нет ни одного упоминания. Об этом стоит задуматься. Церемония «вывода» негожих начальников была давно разработана на уральских металлургических предприятиях вплоть до мелких деталей. Сеппайн был переобут в лапти, его забросали грязью, а следы замели метлой. Присутствовавшие при этом полиция и охрана завода предпочли не вмешиваться. 18 октября 1905 г., на следующий день после опубликования императорского манифеста, даровавшего «населению незыблемые основы гражданской свободы», граждане Мотовилихи прибыли в Пермь освобождать из тюрьмы политических заключенных. Возглавлял шествие Лбов с красным флагом. Флагов было несколько, причём не только красных, но и один чёрный. В современных событиям документах о Лбове-знаменосце не говорится ничего, есть только в позднейших воспоминаниях. Что тоже заставляет задуматься. Они пришли к губернаторскому дому, вытребовали к себе пермского губернатора Наумова и заявили, что он сейчас же пойдет с ними в тюрьму и своим распоряжением немедленно даст свободу политическим арестантам. Губернатор не стал перечить, хотя официальной правительственной амнистии еще не было (она была объявлена только 21 октября). Наумов хотел зайти домой, чтобы надеть галоши и шляпу. Лбов в жесткой форме не позволил ему это сделать. Губернатор, окруженный толпой, отправился к тюрьме в чем был[14]. Современные событию полицейские документы этот момент не зафиксировали. Только позднейшие воспоминания. Это снижает уровень достоверности данных. Наумов, выказавший личную слабость, был вскоре смещен с должности.
События в Мотовилихе стали характеризоваться неуправляемостью. 11 декабря 1905 г. несколько десятков человек на Большой улице окружили полицейских Косецкого и Бронских. Житель Мотовилихи Сивков потребовал от Косецкого вернуть ему револьвер, который Косецкий отобрал у Сивкова несколько дней назад, когда Сивков надумал стрелять в воздух в 11 часов вечера у здания волостного правления. Полицейские отказались возвращать оружие и заявили, что револьвер передан в распоряжение суда как улика[15]. Несколько человек отправились за судьей Тараножиным и привели его в волостное правление. Судья также отказался отдать револьвер. Толпа подступила к нему с угрозами. Волостной старшина Лузенин, разряжая ситуацию, взял ответственность на себя и выдал револьвер Сивкову под расписку[16]. Утром 12 декабря 1905 г. примерно 100 человек 150-170 человек, если смотреть все источники, частично вооруженных, явились к нефтехранилищам братьев Нобель (на этих хранилищах заправлялся камский торговый флот, который перевозил около 10% от общих российских речных объемов транспортировки), где у персонала ими было отнято 19 револьверов. Лбов, одетый «в черный романовский полушубок, в черных новых валенках и песцовой шапке» залез на бочку, заставил встать на соседнюю бочку начальника склада и сказал зажигательную речь[17]. 12-13 декабря 1905 г. в Мотовилихе при перекрытии железнодорожного сообщения с Пермью, стрельбы на баррикадах и столкновениях с представителями силовых структур погибло 5 человек, а ранено было 30. По официальным данным, был ранен один казак[18]. Как представляется, эти цифры сильно занижены. Многие раненые предпочитали не обращаться в больницы из-за боязни быть взятыми под стражу. О том, сколько реально погибло и было ранено см. https://polikliet.livejournal.com/308772.html Обновлённый вариант находится в печати, когда выйдет нужно уточнять у Дмитрия Лобванова Начались массовые задержания и аресты, было введено чрезвычайное положение и запрет на владение незарегистрированным оружием. 14 декабря 1905 г. полицейский надзиратель Мотовилихинского завода Бронских составил протокол, в котором Лбов указан как один из руководивших сооружением баррикад[19]. Из другого протокола от 19 декабря 1905 г., составленного помощником пермского уездного исправника, следует, что Лбов 13 декабря явился инициатором и организатором строительства баррикады на Томиловской улице, из-за которой он предполагал вести стрельбу по казакам[20]. 15 декабря 1905 г. на Большой улице Лбов попытался в одиночку разоружить трех полицейских. Попытка не удалась, но задерживать мощного и рослого нападавшего полицейские не рискнули. С этого момента Лбов перешел на нелегальное положение[21]. 15 декабря 1905 г. на станции Мотовилиха солдатами Ирбитского резервного батальона, расквартированного в Перми, был задержан 22-летний Тарасов, который целился в солдат из винтовки. Выяснилось, что за полчаса до задержания Тарасов на базарной площади убил ямщика Балтина[22]. 3 января 1906 г. военный патруль Ирбитского резервного батальона у станции Мотовилиха застрелил одного из руководителей декабрьского мятежа Кузнецова[23]. Прочие лидеры бунтовщиков – Юрш, Борчанинов и другие – подались в бега.
13 декабря 1905 г. в Пермское городское полицейское управление пришел работник Пермских пушечных заводов Панихин. Он заявил, что 300 радикально настроенных рабочих угрожают начать стрелять в остальных с завтрашнего дня, если те выйдут на работу и просил казачьего вахмистра Кузнецова защитить «10000» работников завода, желающих работать, «от насилия»[24]. 14 декабря 1905 г. пятеро рабочих Пермских пушечных заводов явились в Пермское городское полицейское управление и ходатайствовали перед губернатором об «охране их при выходах на работу». Эта делегация, два члена из которой не умели подписываться, заявила, что большинство мотовилихинских рабочих не согласны с бунтовщиками[25]. Возможно, работники пушечного завода начали уставать от бесконечных беспорядков и забастовок, лишавших их заработка.
Поскольку статья о 1906-07 годах, события 1905 года имеет смысл отразить в 2-3 абзацах, ровно настолько, чтобы читателю были понятны истоки нестабильности в Мотовилихе. Про всё, что происходило в 1905 году в Перми и Мотовилихе писать нет никакого смысла. Название статьи ориентирует нас совсем не на это.
18 марта 1906 г. полиция попыталась взять под стражу взрывника Бельского-Барсукова, который наладил в Мотовилихе производство бомб. Он получил химическое образование в Англии, а в Мотовилиху прибыл после того как с двумя приятелями в буфете станции Нева под Санкт-Петербургом убил жандармского унтер-офицера Шпагина. Задержать Бельского-Барсукова во время перевозки им бомб из Мотовилихи в Пермь полицейским не удалось. Он сумел скрыться и уехать в Екатеринбург[26]. С его приездом в Мотовилихе началась эпоха бомбометания. Бомбы в Мотовилихе прекрасно метали и до Барсукова, который по-существу ничего не успел сделать. Например, хорошо известен эпизод со взрывом бомбы в квартире инженера Назарова в 1903 году. Материалы в вашем архиве. Гранаты и бомбы изготавливались из материалов, похищенных с пушечного завода, аптечных химикатов и просто из доступных подручных средств, пригодных к тому. 24 августа 1906 г. в рапорте на имя начальника Пермского губернского жандармского управления отмечается активизация подготовки боевых дружин социал-демократов и эсеров в Мотовилихе и массовые хищения взрывчатки и снарядов с «Мотовилихинского казенного пушечного завода». Встревоженная полиция провела ряд облав и обысков[27].
Нужно избрать хоть какой-то принцип изложения, либо хронологический – тогда излагать события последовательно и не скакать с 1906 года на 1907 и обратно, либо тематический и чётко разделить статью на содержательные блоки по типу действий (метание бомб, стрельба из огнестрельного оружия, нападения с холодным оружием и т.п.) или по тому кто совершал действия (эсдеки, эсеры, анархисты, внепартийные террористы типа лбовцев, работавшие под политических уголовники и т.п.) В противном случае получается совершенно бессмысленное нагромождение фактов, к тому же нередко не точных.
28 июля 1907 г. 21-летний пермяк Двинятинов явился в полицию и рассказал, что двое мотовилихинцев, встреченных им в пермском кабаке, поведали, как изготовить «бутылочку шампанского для некоторых господ» - «взять обыкновенную пивную бутылку, налить до половины бензином и влить туда растопленного воску». Затем «сверх воску насыпать пороху или поместить динамит и закупорить пробкой, в которой сделать отверстие для проведения порохового фитиля», который можно заместить «восковой свечкой, предварительно вымоченной в бензине». Попытка задержания этих взрывотехников закончилась неудачей[28]. Бомбы свободно применялись не только боевиками, но и обыкновенными бандитами. Пик бомбометаний пришелся на апрель-август 1907 г. Ещё бы, апрель-август 1907 года это и есть время собственно лбовщины В ночь на 23 апреля 1907 г. в окно дома 42-летнего жителя Мотовилихи Петелина была брошена бомба. Петелин был убит, а его жена ранена[29]. В ночь на 23 апреля 1907 г. в дом 63-летнего жителя Мотовилихи Огарышова была брошена бомба. Никто не пострадал[30]. Огарышов счел это местью со стороны революционеров. В ночь на 24 апреля 1907 г. в дом пермского мещанина Патокина, проживающего в Мотовилихе, была брошена бомба. Никто не пострадал[31]. Патокин посчитал это местью за хранение ключа от квартиры, где был убит помощник пристава Лемеш[32]. В ночь на 27 апреля в дом Лядова, жителя деревни Большие Дровосеки, была брошена мощная бомба. Лядов и его квартирант были убиты. В полицейском протоколе отмечается: «Имеется подозрение, что бомба брошена Мотовилихинскими террористами за опознание Лядовым государственного преступника Стольникова»[33]. В тексте небольшая путаница, все события произошли в ночь с 23 на 24 апреля в Мотовилихе и были делом рук лбовцев. Убийство пристава Лемеша 16 февраля 1907 года, взрыв в доме Лядова – тоже. В ночь на 11 мая 1907 г. в дом местного священника о. Славнина брошена бомба. Никто не пострадал, повреждены двери и окна[34]. 17 июня 1907 г. дом мотовилихинского обывателя Пагина был обстрелян неизвестными[35]. 18 июня 1907 г. Лбов прислал Пагину письмо «с требованием на 300 рублей», в противном случае Лбов угрожал ему убийством[36]. 22 июня 1907 г. в дом Пагина была брошена бомба. При взрыве пробило стену дома, но никто не пострадал[37]. 22 июня 1907 г. в дом мотовилихинского обывателя Калинина, ранее получавшего угрозы, так как он отказывался жертвовать «на революционные цели», были брошены две бомбы. Одна не взорвалась, другая выбила окна и двери. Никто не пострадал, если не считать контузий. Находившиеся в засаде городовые Варанкин и Гайнутдинов открыли огонь по бомбистам, но тем удалось уйти[38]. Прибывшие к дому Калинина пристав с 30 драгунами преследовали двух подозрительных личностей до Мотовилихинского пруда. Добежав до пруда, те сели в припрятанную лодку и под обстрелом переправились на другой берег[39]. 25 июня 1907 г. в дом жителя Мотовилихи Подкина была брошена бомба. Взрывом была ранена его сестра[40]. В ночь на 30 июня в дом мотовилихинской обывательницы Коноваловой была брошена бомба. Несмотря на значительные разрушения, никто не пострадал[41]. В ночь на 30 июня в окно дома мотовилихинского обывателя Сысуева была брошена бомба, которая запуталась в оконной занавеси, фитиль погас и взрыв не состоялся[42]. 2 августа 1907 г. в дом 65-летнего мотовилихинского обывателя Наговицына была брошена мощная бомба, сокрушившая потолок, стены и окна. Наговицын при взрыве погиб[43]. По подозрению в этом бомбометании задержаны 19-летние Пищулев и Воронов, накануне укравшие у 51-летнего Богомолова 6 рублей и серебряные часы[44]. 20 августа 1907 г. в дом мотовилихинского мещанина Буда была брошена бомба. Бомба не взорвалась, так как ее фитиль погас[45]. 31 августа 1907 г. пермский домовладелец Потеряев получил письмо, в котором сообщалось, что некий комитет «постановил: ревизора Штамберг и его семейство убить – бросить в его квартиру бомбу вы как живете вверху над его квартирой и можете невинно взлететь на воздух предупреждаю о сей великой опасности и уйдете заблаговременно от сей беды»[46]. В ночь на 11 октября 1907 г. в дом инженера Благовещенского была брошена бомба, которая не взорвалась[47]. Летом 1907 г. участились случаи швыряния бомб в винные лавки. 9 июля 1907 г. на Висиме 19-летним Васильевым, 18-летним Нестеровым и 16-летним Васильевым в окно казенной винной лавки № 34 была брошена бомба. Приказчик Пермяков успел выбросить бомбу обратно на улицу. Взрывом был ранен сидевший у дверей лавки мотовилихинский обыватель Кортышев[48]. 17 июля 1907 г. под Вышкой в окно казенной винной лавки № 32 была брошена бомба. Взрывом разбило часть бутылок, никто не пострадал[49]. 18 июля 1907 г. в мотовилихинскую казенную лавку № 33 была брошена бомба. Взрывом была убита жена приказчика Шустина[50]. В начале 1908 г. полиция, жандармерия и охранка обнаружили десятки бомб и множество взрывчатых веществ. Следы вели на Пермские пушечные заводы[51]. 17 января 1908 г. за хранение динамита был взят под стражу 18-летний житель Мотовилихи Анисимов[52]. 19 января 1908 г. на пермском Сенном рынке были найдены похищенные с Мотовилихинского завода боевые снаряды и гранаты[53]. В 1908 г. метание бомб стало сходить на нет.
Полицейские рапорты и свидетельства жителей фиксируют тяжёлую криминальную обстановку Мотовилихи образца 1907 г.: «Без оружия невозможно было жить на краю берега пруда»[54]. Поскольку бытовая и уголовная преступность не являются предметом этого исследования, а что является? Всё же свалено в кучу без всякого порядка можно лишь подчеркнуть на отдельных примерах, взятых из полицейских фондов, хранящихся в ГАПК, разнообразие, широкую гамму и одновременно обыденность мотовилихинской криминальной хроники. 6 февраля 1907 г. шестью вооруженными неизвестными в Перми был ограблен на 250 рублей обыватель Агапитов. Это не обычный криминал, а дело рук питерцев, приехавших ко Лбову В тот день он продал свой дом в Мотовилихе. Полиция предположила, что Агапитова ограбила какая-то мотовилихинская банда[55]. 2 марта 1907 г. житель Мотовилихи Шилоносов совершил кражу на 148 рублей[56]. 2 марта 1907 г. мотовилихинский обыватель Леус «нанес острым орудием рану в правый бок» Сюткину, 14 марта 1907 г. в деревне Костарево Мотовилихинской волости Овчинников и Забалуев нанесли топором «легкую рану» мотовилихинскому обывателю Штейникову[57]. 9 апреля 1907 г. на лавку мотовилихинского торговца Чукавина четырьмя неизвестными совершено вооруженное нападение, похищены 50 рублей[58]. В ночь на 23 апреля выстрелом в окно был убит мотовилихинский обыватель Кулаков[59]. Относится, к уже указанным событиям ночи с 23 на 24 апреля, организованных лбовцами, т.е. это не обычный криминал, а акт мести по политическим мотивам В ночь на 27 апреля 1907 г. «из балагана, стоящего на площади Мотовилихинского завода, со взломом стенки, похищено разного товара на сумму 100 рублей»[60]. 6 мая 1907 г. жители Мотовилихи 19-летний Бибичев и 18-летний Вылежнев ограбили Куренькову на 10 рублей и нанесли ей побои[61]. В ночь на 12 мая 1907 г. 50-летний мотовилихинский обыватель Серебренников ранил из дробовика 17-летнего пермского мещанина Гилева[62]. 19 мая 1907 г. Пепеляева, сожительница мотовилихинского обывателя Мельчакова, совершила у него кражу на 54 рубля[63]. 23 июня 1907 г. 39-летний Зайцев, вооруженный револьвером, ограбил 37-летнюю бакалейщицу Бажину, отняв у нее 18 рублей и два золотых кольца стоимостью 8 рублей[64]. В ночь на 1 июля 1907 г. неизвестными «с целью ограбления» убита вдова, 66-летняя Котинова[65]. 13 июля 1907 г. жители Мотовилихи Старков и Ширяев при попытке ограбления нанесли удар кинжалом Афанасьеву[66]. 23 августа на дом супругов Холманских, живших «в одной версте за Мотовилихой», было совершено разбойное нападение, Холманские были ранены. Жена Холманского в ответ открыла стрельбу из револьвера и ранила кого-то из нападавших, которые ретировались[67]. Это событие 1906 года, организовано по политическим мотивам, Холманский активно сотрудничал с полицией по делу о расследовании восстания в Мотовилихе, а также подозревался рабочими в присвоении части денег горонозаводского потребительского товарищества, в котором участвовали многие мотовилихинцы. К делу могли быть причастны боевики РСДРП и, возможно, Лбов 29 августа 1907 г. 18-летний житель Мотовилихи Пилюгин «во время драки в пьяном виде нанес смертельные раны» 35-летнему Сурбасову[68]. 12 сентября 1907 г. 16-летний Удавихин у Мотовилихинского пруда выстрелил из револьвера в 16-летнего Мартынова, который вечером умер в госпитале[69]. 5 октября 1907 г. двое вооруженных неизвестных представились полицейскими и попытались проникнуть в дом мотовилихинского торговца Расторгуева для «производства обыска». Когда Расторгуев отказался их впускать, они выбили окно и внутренний ставень, проникли в помещение и забрали все ценные вещи[70]. 9 октября 1907 г. семеро «неизвестных молодых мужчин», вооруженных пистолетами, ограбили жителей Мотовилихи Недорезова и Воронина на 4 рубля и 50 рублей соответственно[71]. 28 октября 1907 г. на мотовилихинских нефтяных складах сторож Хайруллин в пьяном виде во время драки причинил смертельные раны Мухаметову[72].
Общую криминальную ситуацию сильно усугубляло положение дел в силовых структурах. О непрофессионализме агентов охранки свидетельствуют следующие факты: филеры Пермского охранного отделения Калашников и Клинков дважды выезжали в Мотовилиху для наблюдения за неназванным фигурантом некоего расследования. За эти два дня мотовилихинская полиция задержала их три раза за подозрительный вид[73]. 28 апреля 1907 г. столичный Департамент полиции МВД потребовал объяснений от начальника Пермского охранного отделения «о причинах допущенной Вами невероятной медленности по сообщению» агентурных сведений о Барсукове, который был задержан в Екатеринбурге 2 мая 1906 г., а пермская охранка отреагировала только 27 марта 1907 г[74]. Полицейские же документы по Мотовилихе за одну только вторую половину 1907 г. дают следующую картину: младший городовой Санников в пьяном виде уехал в Пермь, открыл стрельбу в расположении Ирбитского резервного батальона и был схвачен выбежавшими солдатами; городовой Еловиков уволен за пьянство[75]; младший городовой Чудинов не явился на службу; младшие городовые Новиков и Шеин уволены за пьянство; старший городовой Ходырев уволен «как не соответствующий своему назначению и вреден по службе»; конный городовой Павлов в пьяном виде «грозил проходящей публике револьвером и шашкой»; младший городовой Шавшуков уволен за «постоянное пьянство»; младший городовой Павлов «самовольно отлучился в город Пермь, где напился до безобразия и арестован»; городовой Малышов, «стоявший на посту у казенной винной лавки», был «до безобразия пьян, ружьё его стояло на крыльце в углу»; городовые Павлов, Мещенко и Овечкин ограбили крестьянина Ларионова на 10 рублей 72 копейки; городовые Шавшуков, Татаринов, Беляев и Трошков уволены за самовольную отлучку и пьянство; городовой Ожегин уволен за пьянство; городовые Ермаков и Софьин уволены за укрывательство (крышевание) «беспатентной торговли пивом»; городовой Мартынов и бывший городовой Анбаров совершили разбойное нападение и взяли несовершеннолетнего заложника; городовой Шихов оказался бывшим уголовником, отсидевшим тюремный срок за укрывательство краденого; городовой Якимов уволен за «оглашение» «секретных поручений»; городовой Обвинцев, «будучи сильно в пьяном виде, утерял два револьвера, один из них казенный»[76]; конвоиры Рычов и Лавров, сопровождая арестантов, ограбили лавку Казареинова[77]. Казак 8-го Уральского казачьего полка Дмитриев, зайдя «в нетрезвом виде в помещение мотовилихинских полицейских стражников», заявил, что в случае беспорядков казаки «не пойдут против крестьян и произносил угрозы по отношению к Губернскому Начальству и чинам полиции»[78]. 8 ноября 1907 г. мотовилихинские полицейские Чиж и Александров были направлены в Пермь для сбора сведений о группе экспроприатора Лбова. Им удалось установить и посетить два публичных дома, где бывали Лбов, его боевики и различные революционеры. Лбов уже был в Вятке, примерно две недели. К тому же у него были жена и любовница, ему это было ни к чему, в публичных домах, иногда бывали отдельные лбовцы, но по другую сторону Урала Там Чиж и Александров якобы выведали, что полицейские писари Соловьев и Опутин (таких писарей в штате пермской полиции не оказалось) делились с террористами и революционерами секретной служебной информацией. В публичном доме на Вознесенской улице Чиж и Александров употребили спиртное, вступили в конфликт с девицами, были избиты охраной заведения и взяты под стражу местным городовым[79].
Около 90% убийств и ранений полицейских по Перми и Пермскому уезду происходили именно в Мотовилихе. В рапорте мотовилихинской полиции от 28 июня 1907 г. сообщается, что из «существующих по штату в Мотовилихинском заводе 74 должностей городовых в настоящее время имеется более двадцати вакансий», что объясняется «невозможностью найти лиц, желающих поступить в городовые ввиду незначительности оклада». Среди всех полицейских Мотовилихи насчитывалось только два, прослуживших более 5 лет[80]. Схожая ситуация наблюдалась и среди конной стражи. На 1 июля 1907 г. количество конных стражников Пермского уезда составляло 59 человек, из них в Перми размещалось 33 человека, в Мотовилихе 15 человек, а 62 вакансии, то есть больше половины, оставались незанятыми[81]. 1 августа 1907 г., в день выдачи зарплаты, сразу 12 городовых Мотовилихи уволились ввиду «ограниченности получаемого ими жалованья – по 21 р. 58 коп. в месяц»[82], «подобные отказы по нескольку человек сразу наблюдались неоднократно» и «имеют место исключительно вследствие тяжелых условий службы и дороговизны жизни в Мотовилихе при небольшом сравнительно содержании»[83]. В то время на пушечном заводе цеховой мастер получал около 100 рублей в месяц[84]. Министр правительства Российской империи имел оклад в 500 рублей в месяц, квалифицированный строгольщик в Главных железнодорожных мастерских Перми – 40 рублей в месяц. Я бы уточнил на счёт мастера…
В начале XX в. отношение жителей Мотовилихи к силовым структурам императорской России вряд ли можно было назвать лояльным. 6 декабря 1906 г. у «расчетной конторы Мотовилихинского завода» 22-летний Воронов «с 4-мя неизвестными» избили младшего городового Катаева и отобрали у него шашку[85]. 7 декабря 1906 г. супруги Токмачевы напали на городового Хасанова и отняли у него саблю[86]. В 1907 г. полицейским в лицо кричали на улице: «Полиция нам тут не нужна»[87]. 2 марта 1907 г. двое драгунов 94-го драгунского полка, 54-го Новомиргородского драгунского полка, никакого 94-го полка в Пермской губернии в тот год не было «будучи в пьяном виде», отрубили шашкой два пальца 19-летнему жителю Мотовилихи Ильиных, «бывшему так же в пьяном виде и наносившему оскорбления первым»[88]. 3 мая 1907 г. 17-летние работники Пермских пушечных заводов Чекмерев, Мотырев и Горшков, вооруженные ножом, железной тростью и «чугунной перчаткой» (возможно, кастетом), были задержаны в Перми «за угрозы жандармскому унтер-офицеру»[89]. 27 августа 1907 г. 23-летний Шаркалин, 20-летний Кетов и 17-летний Бустерев напали с камнями на полицейского Сыропятова. Сыропятов отделался легкими телесными повреждениями[90]. Особенно характеризует настроения жителей Мотовилихи их отношение к бывшим полицейским. Согласно рапорту пристава селения Мотовилихинского завода от 23 декабря 1906 г., служащие аптеки госпиталя Пермских пушечных заводов в ультимативной форме потребовали от заведующего аптекой Жихарева уволить сторожа аптеки Легостаева, который, как им стало известно, ранее служил в полиции. В противном случае служащие пригрозили забастовкой[91]. Жихарев отказался увольнять бывшего полицейского, сообщил об этом властям и присовокупил к этому, что кто-то из персонала аптеки выкинул в мусор портрет императора Николая II. Полицией немедля были задержаны 11 человек – некоторые работники аптеки, их родственники и знакомые. Жихарев был подвергнут обструкции коллег, с ним перестали здороваться врачи госпиталя. В ночь на 2 февраля 1907 г. в окно его квартиры была брошена бомба, а после взрыва начался беглый обстрел окон из ружей и револьверов. Жихарев, его жена, 9-летний сын и годовалая дочка чудом остались в живых[92]. Это дело рук питерцев и Лбова 21 апреля 1907 г. «около ограды Никольской церкви Мотовилихинского завода» неизвестными со словами «идет опричник» двумя выстрелами был ранен младший городовой Стряпунин. Стреляли в упор, и на городовом загорелся мундир[93]. В ночь на 24 июня 1907 г. в дом Стряпунина, который к тому времени уже уволился из полиции, была брошена бомба. При взрыве никто не пострадал[94]. В ночь на 1 июля 1907 г. на Томиловской улице четверо неизвестных нанесли Стряпунину смертельные раны[95]. В ночь на 29 мая 1907 г. «в Запрудской части Мотовилихинского завода совершены убийства» бывших полицейских 35-летнего Гуляева и 41-летнего Сивкова, который был зарублен топором. «Подозреваются жители Мотовилихи» 18-летний Петелин, 18-летний Пермяков, 18-летний Бибичев, 19-летний Печищев и 19-летний Шипицын[96]. В итоге было выяснено, что это дело рук И.Фокина и Д.Худорожкова, после этого примкнувших ко лбовцам В 1906 - 1907 гг. резко возросло число нападений на представителей силовых структур. 6 августа 1906 г. неизвестные метнули соль в глаза городовому Ступникову и «ночному караульщику» Катаеву и стали стрелять в них из револьверов. Раненые Ступников и Катаев «спаслись бегством»[97]. 28 августа 1906 г. 20-летний Стариков, 18-летний Постоногов, 17-летний Слудковский и 17-летний Ляхов, вооруженные револьверами, ранили городового Бакуева и обывателя Жучкова. Помощник мотовилихинского пристава Косецкий задержал их после погони и перестрелки[98]. 12 июля 1906 г. недавно назначенный помощником пристава Сизигмунд Францевич Косецкий, польский дворянин, участник русско-японской войны, приехавший с японского фронта в Мотовилиху, где он поступил на полицейскую службу, получил письмо с угрозами. 24 июля у мотовилихинского театра из засады в него было произведено 8 выстрелов. Это была акция боевиков ПСР На Косецком были пробиты пулями «сапог и пальто», сам он не пострадал[99]. 10 октября 1906 г. 20-летний Миков в холле того же театра на глазах у четырех полицейских и большого числа посетителей смертельно ранил Косецкого. Это акция боевиков РСДРП Миков сзади дважды выстрелил ему в голову с бл<