Системы социального обеспечения в социальной работе в основных европейских странах

Вопрос № 36

Революция 1905—1907 гг. послужила толчком к дальней­шим буржуазным преобразованиям в России. Одним из важ­нейших актов этих преобразований стала аграрная реформа П. А. Столыпина (1862—1911). Этой реформой председа­тель Совета министров Столыпин стремился направить раз­витие сельского хозяйства по буржуазному, фермерскому пути. Для этого необходимо было разрушить крестьянскую общину, сковывавшую предприимчивость крестьян и тормо­зившую развитие капитализма в сельском хозяйстве. Указ9 ноября 1906 г., который стал в 1910 г. после принятия его Государственной Думой законом, разрешал крестьянам выходить из крестьянской общины вместе с землей. Выде­ленные участки земли стали называть отрубами, а если кре­стьянин переносил туда свою усадьбу — хуторами.

Как крестьяне воспользовались разрешением выхо­дить из общины? За 10 лет действия столыпинского указа, к 1916 г., в европейской России вышли из общины и полу­чили землю в собственность 2,5 млн крестьянских хозяйств, т.е. менее четверти всех крестьян. Большинство не только не стремились выделяться, но даже защищали общину с оружием в руках.

Кто выходил? Крайние полюса деревни — кулаки и бед­нота. Впрочем, не вся беднота. По расчетам В. И. Ленина, вместе кулаки и сельские пролетарии в конце XIX в. состав­ляли 70% всего числа крестьянских дворов. Но вышли из общины, как уже сказано, менее 25%. Почему? Русский крестьянин предпочитал иметь землю не в собственности, а в виде общинного надела — ведь это была гарантиро­ванная земля, которую нельзя было потерять даже при самом безалаберном хозяйствовании. А пока есть земля, живет надежда снова купить лошадь и стать «справным» хозяином, не хуже других. Ведь бедные крестьяне совсем не рвались в ряды пролетариата, поэтому в ходе реформы за сохранение общины выступили не только середняки, но и большинство бедняков. Сильна была вера у русского крестьянина и в мудрость «мира», отражавшего вековые традиции стабильности. Поэтому выходили из общины, очевидно, лишь те бедняки, которые практически пере­стали быть крестьянами, имевшие постоянный заработок на стороне. Они продавали полученную в собственность землю, чтобы укрепиться в новом положении наемных рабочих. Кулаки скупали иногда по 20—40 таких участков, которые закон позволял объединять в одном месте, и созда­вали крупные фермерские хозяйства.

Существенным дополнением столыпинского указа была помощь фермерам через Крестьянский банк. Во время революции, как известно, крестьяне жгли поме­щичьи усадьбы, и многие помещики разорились, и теперь увеличилась продажа помещичьих земель через этот банк. Пользуясь своей монополией, банк старался, как и прежде, поддерживать высокие цены на землю, но теперь он помо­гал и покупателям-фермерам. Земля продавалась в кредит, в рассрочку, да еще предоставлялся кредит для организа­ции хозяйства на этой земле.

Другой стороной Столыпинской реформы было пере­селение крестьян в Сибирь. Правительство вело пропа­ганду переселенчества, обеспечивало переселение, выделяя транспорт и проводя землеустроительные работы в райо­нах переселения. Этой мерой старались убить сразу трех зайцев. Во-первых, таким образом отправляли подальше наиболее активную, беспокойную часть крестьян. «Дальше едешь — тише будешь», — говорили помещики. Во-вторых, гак решалась проблема крестьянского малоземелья. Уез­жали в Сибирь именно те крестьяне, которые наиболее остро нуждались в земле, причем уезжая, они продавали землю соседям, так что и у тех увеличивались площади земли. В-третьих, крестьянская колонизация позволяла осваивать новые, ранее пустовавшие земли.

За первые три года действия реформы в Сибирь было перевезено более 2 млн переселенцев. Крестьяне охотно ехали на новые земли, потому что ходоки сообщали, что земли там много и земля хорошая. Потом поток переселен­цев стал иссякать, и уже половина их стала возвращаться в свои прежние деревни. Дело в том, что в одиночку осво­ить новые целинные земли в незнакомом климате было чрезвычайно трудно. К тому же и условия переселения были тяжелыми. В дороге часто погибал скот, а без лошади на новом месте крестьянину делать было нечего. Те пересе­ленцы, которые путем неимоверных усилий преодолевали трудности, действительно становились зажиточными.

Сибирь получила репутацию района богатого кре­стьянства. Здесь преобладающими стали крупные фер­мерские хозяйства, дававшие большое количество товар­ной продукции. Если в европейской России с десятины посева собирали в среднем 45 пудов зерна, то в Сибири — (>()—150 пудов. Конечно, сказывалось и то обстоятельство, что сибирская земля была еще не истощена. Количество скота на душу населения здесь было намного больше, чем в европейской России. Сибирские фермеры пришли к идее кооперации. Группы многокоровных хозяйств объ­единялись, строили на кооперативных началах маслодель­ные заводы (таких кооперативных заводов насчитывалось но Сибири до 1,5 тыс.) и на кооперативных же началах сбы­вали масло. Надо сказать, что это кооперативное сибирское маслоделие находилось под влиянием иностранного, осо­бенно английского, капитала. Крупные английские фирмы снабжали сибирскую кооперацию кредитами, а также сепа­раторами и машинами. Они экспортировали масло. Ну а те, кто не мог преодолеть трудностей по налаживанию хозяй­ства на новом месте, возвращались назад, где у них стояли заколоченные избы и уже не было земли, так как ее про­дали, уезжая в Сибирь. Эти возвращавшиеся из Сибири крестьяне часто становились участниками новой волны крестьянских выступлений.

П. А. Столыпин говорил, что на капиталистическое пере­устройство России ему потребуется 50 лет. Он не смог этого осуществить: в 1911 г. был убит. Но все же начатая реформа стимулировала развитие сельского хозяйства. В хозяйстве все шире стали использоваться сельскохо­зяйственные машины. В стране начало развиваться сель­скохозяйственное машиностроение. Конечно, машины применялись лишь в кулацких и помещичьих хозяйствах, но и техника крестьянского хозяйства сделала некоторый шаг вперед. Перед войной в России было 8 млн сох и 9 млн плугов, т.е. именно в это время плуг начал побеждать соху. Несколько повысилась урожайность, хотя и оставалась еще очень низкой. С десятины посева в России собирали в сред­нем 45 пудов зерна, т.е. в два раза меньше, чем во Франции, и в три раза меньше, чем в Германии. Повысилась товар­ность, но 3/4 товарного хлеба давали хозяйства кулаков и помещиков, т.е. капиталистические, фермерские хозяй­ства, тогда как многомиллионное крестьянство — только одну четверть. Крестьянское хозяйство в основе своей оставалось натуральным.

Системы социального обеспечения в социальной работе в основных европейских странах

Социально-исторический контекст практики соци­альной работы и социального обеспечения в Европе в XX веке связан со многими факторами, среди них важнейшими являются ориентация на семью, как ес­тественно-историческую форму поддержки при всех случаях риска, изменение характера гражданского общества, свободный рынок, появление новых функ­ций у государства, профессионализация социальной работы.

Семья как институт помощи и поддержки в Европе является основой благосостояния общества, не случай­но ей уделяется такое большое внимание законода­тельством всех основных европейских государств. Со­циальная помощь, социальная работа, социальная пе­дагогика, главным образом учитывают индивида в контексте семейных отношений, с этих же позиций рассматриваются проблемы взаимодействия семьи и государства, намечаются стратегии государственных подходов к социальному обеспечению.

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО — в широком смысле — сфера обширных социальных отношений и общественного участия в качестве противовеса более строгим действиям государства или экономики.

Второй важный фактор связан с концептами граж­данского общества в XX веке. Гражданское общество через систему благотворительных учреждений и ассо­циаций взяло на себя решение многих проблем, связан­ных с благосостоянием. Во всех основных европейских странах система благотворительности находится под за­конодательным патронатом государства, она является важнейшим фактором экономики социального сектора. Как структура социальной организации благотворитель­ность развивалась в XX веке в тесном контакте с госу­дарственными учреждениями социальной поддержки. Можно было наблюдать как во Франции и Германии боль­шое место в системе благосостояния государства уделе­но было добровольным организациям, правительство шло навстречу через систему консультаций на государствен­ном и местном уровне, когда необходимо было обеспе­чивать сотрудничество с бизнесом и государственными организациями. В Великобритании гражданское обще­ство имело существенное влияние на развитие полити­ки благосостояния в государстве. Можно отметить, что в XX веке наметилась тенденция профессиональной де­ятельности социальных работников в некоммерческих и частных организациях.

Рынок — один из источников благосостояния в совре­менной Европе. Рынок явился одним из факторов усиле­ния практики социальной работы, так как системы социального страхования, работа с организациями, сообще­ствами, в том числе и территориальными, привнесла в практику социальной работы новые элементы развития.

Государство развивалось в XX веке как главный инструмент и источник благосостояния. Концепты со­циального государства или государства социального благоденствия зарождаются в конце XIX века. Идео­логия коллективной солидарности позволила на раз­ных континентах западной цивилизации осмысливать в различных моделях «социального государства» (в немецкоязычных странах) и «государства всеобщего благоденствия» (в англоязычных странах) проблемы справедливого общественного распределения и пере­распределения в условиях свободного рынка. Индус­триальный рынок и демократическая система породи­ли, с одной стороны, рост национального богатства, с другой — социальное противостояние различных об­щественных слоев. В этих условиях осуществляются поиски механизмов равенства и справедливости.

ГОСУДАРСТВО ВСЕОБЩЕГО БЛАГОДЕНСТВИЯ/СО­ЦИАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО — государственное предо­ставление льгот и социального обеспечения, предназначенное для улучшения благосостояния граждан.

Впервые понятие «социальное государство» вводит­ся немецким ученым Л. фон Штайном в конце XIX века. Он считал, что социальное государство «обязано поддер­живать абсолютное равенство в правах для всех обще­ственных классов, для отдельной самоопределяющейся личности благодаря своей власти. Оно обязано... способ­ствовать экономическому и общественному прогрессу своих граждан, ибо в конечном счете развитие одного выступает условием развития другого, и именно в этом смысле говорится о социальном государстве». Понятие «социальное» определяло новое качественное содержа­ние общественного становления на этапе индустриаль­ного развития. Избирательное право, формирование страховой системы, позволяющей минимизировать про­изводственные и социальные риски, гарантированный минимальный доход, обеспечение определенного уров­ня благосостояния — таковы основные политические действия со стороны государства, направленные на сня­тие деструктивных последствий свободного рынка. В конце XX столетия Д. Крефт и И. Миленц в концепции социального государства структурным важнейшим эле­ментом начинают считать благосостояние граждан и вмешательство государства законодательным путем в важнейшие социально-экономические процессы.

К основным принципам благосостояния в модели социального государства можно отнести:

· социальную справедливость,