Наиболее яркая черта тоталитарного семейного воспитания - противостояние взрослых детям, вызывающее ответное противостояние детей взрослым. Механизмы этого противостоянию неоднозначны и сложны. Семья отреагирует переживания тоталитарного прессинга в общении с ребенком. Этот неосознаваемый механизм подвергается различным рационализациям, господствуют бескомпромиссность и конфронтация. Родители исполнены самых добрых побуждений, но руки этого добра чаще скрещены на груди, вытянуты в указующе-повелительном жесте или сжаты в кулаки, чем раскрыты для объятий.
Семья чувствует ответственность за развитие ребенка, но принимает ее парциально: все желательное - результат нашего воспитания, все нежелательное - вопреки ему, из-за дурного влияния друзей, улицы, школы, средств массовой информации и прочее. Это, с одной стороны, закрепляет те паттерны воспитания, которые якобы уже подтвердили свою эффективность, и делает их ригидными, а с другой - приводит к тотальному контролю всей жизни ребенка, переживаемому им как недоверие, отрицание, унижение и вызывающему протест. Эта по определению непродуктивная тактика приводит к тому, что так часто отмечают матери: «Я все забросила ради него, а в ответ не вижу ничего, кроме неблагодарности». При этом не только физическая, объективная загруженность родителей, но и диктуемая заниженным самоуважением гиперкомпенсаторная потребность в самореализации часто заставляют родителей чувствовать себя «жертвами» ребенка, хотя на самом деле они уделяют ему далеко не так много внимания, как им кажется.
Поведение родителей строится так, как если бы ребенок был не просто «чистой доской», а изначально нес в себе все зло мира, выкорчевать которое - и есть добро воспитания. В этой «корчующей» педагогике ребенок из субъекта социального взаимодействия превращается в объект воздействия, манипулирования. Вместо воспитания навыков опрятности и личной гигиены - борьба с нечистоплотностью, вместо воспитания щедрости - борьба с жадностью и т. д. Взрослый почти постоянно апеллирует к «злу» в ребенке, так что от его любви до ненависти часто действительно всего шаг. Взаимная любовь ребенка и родителей нередко похожа на треснувшую или склеенную чашку, из которой невозможно напиться.
Скованная ограничениями тоталитарного бытия и собственного тоталитарного сознания семья в любом проявлении самости ребенка, которая не согласуется со стандартами этого бытия, видит прямую угрозу его будущему, а потому стремится эту самость подавить, отсечь. Ребенок не принимается таким, каков он есть. Ему предписывается быть таким, каким он быть не может или не хочет; это становится либо магистральной целью воспитания, либо платой ребенка за право хоть в чем-то быть самим собой. Весьма характерно, что в оценке и восприятии ребенка на первом плане оказываются сугубо внешние по отношению к нему и семье критерии.
Заниженные самооценка и самоуважение взрослых переводят родительское поведение из сферы самореализации в сферу самоутверждения. Партнерство с ребенком как личностью вытесняется потребностью в главенстве над ним, сообщающем взрослому дополнительное чувство собственной значимости и самоуважения. Послушание при этом рассматривается как одна из главных добродетелей ребенка. При этом в силу сказанного выше родители почти постоянно провоцируют «протестное» поведение и, следовательно, непослушание. К тому же, желая видеть своего ребенка уверенным и способным пробивать себе дорогу в жизни, они вольно или невольно учат его «качать права» за пределами семьи.
Раздвоенность приватного и социального Я - язык двоемыслия, освоенный взрослыми, недоступен ребенку, из-за чего он то и дело попадает впросак, навлекая на себя родительский гнев. Если же этот язык и осваивается, то страдают семейные связи, ибо у ребенка самоопределение в семье вытесняется раздвоенностью его личного и семейного Я.
Недостаточная рефлексия, неумение отдавать себе отчет в собственных чувствах и зрелым образом выражать их приводит к выбору, на первый взгляд, самого короткого и надежного, но в действительности самого длинного и тупикового пути воспитания. В семейном общении, с одной стороны, возникает дефицит позитивной эмоциональной экспрессивности, а с другой - становится правилом неконтролируемое проявление вытесняемых негативных эмоций
Конечно, у родителей есть потребность приласкать ребенка и - нередко - явное или смутное чувство вины за недостаточность проявлений ласки. Но из-за той же недостаточной рефлексивности они прорываются спонтанными выбросами ласки вне актуального контекста общения, так что ребенок вынужден, обязан принимать ласку и отвечать на нее вне зависимости от собственного настроения в этот момент, даже в такой, казалось бы, столь приятной ситуации опять оказываясь не партнером взрослого, а лишь объектом его манипуляций.
Содержание вербального воспитания. Значительную долю в нем занимают «нельзя», «не надо», «плохо» и т. д. Вместе со всем уже сказанным это приводит к тому, что оценка поступка подменяется оценкой ребенка: «ты плохой». Ребенком это воспринимается не только как удар по самоуважению, но и как угроза его отторжения даже тогда, когда не звучат столь типичные для нашей культуры прямые запугивания («Отдам медведю, милиционеру, чужому дяде», «Сдам и возьму хорошего» и проч.). Живущий в постоянном страхе и знающий, что «все - нельзя», ребенок не может самостоятельно вывести, что и как надо, можно, хорошо. Он живет в мире идентификации «от противного», как правило, непосильной для его формирующегося сознания. Вместе с тем ребенок остро нуждается в упорядочении картины мира и своего Я, достижении эффективного поведения
По существу, тоталитарное сознание придает семейному, и не только семейному, воспитанию характер психологического насилия. Учащающиеся случаи физического и сексуального насилия над детьми выступают, с одной стороны, как его продолжение, а с другой - в роли пыток, призванных подчинить ребенка психологически. Осуществляется психологическое насилие обычно по типу «идеального преступления», в котором алиби родителей обеспечено их безграничной любовью и благими намерениями.
2.1 Семейные взаимоотношения
Вероятность агрессивного поведения детей зависит от того, сталкиваются ли они с проявлением агрессии у себя дома. [7, 8, 9,13, 14, 21, 24].
Социализация индивида и в особенности эмоциональные отношения, складывающееся с родителями, влияют на то, проявит ли себя агрессивность как психологическое свойство, нейтральное в нравственном плане, в виде социально позитивного, одобряемого поведения, либо девиантного поведения [7]. Подчеркивая значение эмоциональных взаимоотношений ребенка с родителями в процессе социализации, ряд авторов считают, что этот процесс нарушается, создавая предпосылки асоциального поведения, формирование личности ребенка, совершившего насильственное преступление, начинается в ситуации непринятия его своими родителями [2].
Негативизм матери и ее терпимость к агрессии имеют наибольший каузальный эффект… из ребенка, к которому проявляется слишком мало интереса и которому достается слишком мало материнской любви, которому предоставлено слишком много свободы и для которого введено слишком мало ограничений на агрессивное поведение, скорее всего, вырастет агрессивный подросток.
На примере взаимоотношений между членами семьи ребенок учится взаимодействовать с другими людьми, обучается формам отношений, которые сохраняются у него в подростковом периоде и в зрелые годы.
В литературе о насилии в семье описывается «цикл насилия»; его суть в том, что дети, которые видели, как их родители «практиковали» физическое насилие по отношению друг к другу, склонны воспроизводить аналогичные ситуации во взаимоотношениях с другими. Дети из семей, где физическая агрессия родителей по отношению друг к другу не редкость, острее реагируют на гневные интонации, появляющиеся в общении их матери и другого взрослого, чем дети из семей без супружеских неурядиц.
Агрессивные дети, как правило, вырастают в семьях, где дистанция между детьми и родителями огромна, где мало интересуются развитием детей, где не хватает тепла и ласки, отношение к проявлениям детской агрессии безразличное или снисходительное, где в качестве дисциплинарных воздействий вместо заботы и терпеливого объяснения предпочитают силовые методы, особенно физические наказания.
Изучение зависимости между практикой семейного руководства и агрессивным поведением у детей проявляется на характере и строгости наказаний, а также контроле родителей в поведении детей. Характер семейного руководства - это действия родителей, имеющие своей главной целью изменить их поведение. Выявлено, что жестокие наказания связаны с относительно высоким уровнем агрессивности у детей, а недостаточный контроль и присмотр за детьми коррелирует с высоким уровнем асоциальности. Эрон и Хьюсман сообщают, что суровость наказаний коррелирует с оценкой собственной агрессивности в возрасте тридцати лет и с суровостью, с которой испытуемые наказывают своих собственных детей. Дети, подвергавшиеся строгим наказаниям, характеризовались своими сверстниками как более агрессивные.
Петерсон и Стаутхамер-Лебер обнаружили, что два параметра семейного руководства - контроль (степень опеки и осведомленности о своих детях) и последовательность (постоянство в предъявляемых требованих и методах дисциплинарного воздействия) связаны с количеством приводов ребенка в полицию и с его личной оценкой собственного образа жизни по отношению к социальным нормам.
Обзор взаимосвязи между стилем семейного руководства и агрессивным поведением позволяет прийти к заключению, что вседозволенность (в смысле отсутствия контроля за поведением ребенка), и слишком суровые наказания способствуют повышению уровня агрессивности ребенка. Незрелые методы регулирования дисциплины подготавливают почву для усвоения ребенком силовой тактики отстаивания своих интересов. В некоторых случаях родители могут игнорировать отклоняющееся поведение ребенка или позволять вести себя подобным образом, тогда как в других случаях могут угрожать физическими наказаниями, не осуществляя свои угрозы. Иными словами, родители непредсказуемы и непоследовательны в выборе наказаний за неприемлемое поведение. Если родителям не хватает умения научить ребенка следовать определенным правилам поведения, его манерой становятся неподчинение и пущенные в ход кулаки. Этот стиль становится доминирующим в отношениях с людьми.
Наказание может вызвать устойчивые изменения в поведении, если применяется в соответствии с определенными принципами. Любое наказание требует разъяснения, оно должно занимать определенную нишу в системе эмоциональных отношений между родителями и ребенком. Временной разрыв между неприемлемым действием и наказанием должен быть минимален, так как наказание непосредственно после проступка предполагает большую важность запрета определенной модели поведения и является более действенным, чем отсроченное, когда в течение некоторого времени не делается никаких замечаний и оценок нежелательных действий. Предлагая альтернативу поведению, за которое ребенок был наказан, вы закладываете фундамент будущих поощрений (Бандура, 1973). Разъясняя, какой поступок повлек за собой наказание и, рассматривая возможные альтернативы поведения, вы не создаете барьеры, которые могут помешать осуществлению каких-либо действий вообще и желаемых в частности.
Тесную связь между родительскими действиями и проявлениями детской враждебности подтверждают также полевые исследования У. Хартупа и Я. де Вита. «Наказание,- считают они,- способствует проявлению агрессивных побуждений в детской активности вне той ситуации, в которой оно имело место, а его сдерживающие эффекты действуют только в пределах очень узкого круга обстоятельств».
Общепринятой в современной западной науке становится идея, согласно которой наказывающие родители выполняют роль как бы своеобразной модели поведения для своих детей. Это особенно касается физических мер воздействия. Признается также, что только очень умеренные дозы наказания могут способствовать формированию альтернативных агрессии образцов поведения (в противовес полному исключению наказания или же применению его в особо жестоких формах).
Когда ребенок ведет себя плохо, его на короткое время оставляют в одиночестве в тихой комнате. Процедуры типа временной изоляции, хотя и относятся к наказаниям, означают отсутствие поощрения, а не демонстрацию неприязненного отношения.
Использование физических наказаний как средства воспитания детей в процессе социализации может привести к следующим последствиям. Во-первых, родители, наказывающие детей, фактически могут оказаться для них примером агрессивности. Наказание может провоцировать агрессивность в дальнейшем как к средству воздействия на людей и контроля над ними при общении с другими детьми. Во-вторых, дети, которых слишком часто наказывают, будут стремиться оказывать им сопротивление. В-третьих, если наказание слишком возбуждает или расстраивает детей, они могут забыть причину, породившую подобные действия. В-четвертых, дети, изменившие свое поведение в результате столь сильного внешнего воздействия, скорее всего не сделают нормой, которые им пытаются привить, своими внутренними ценностями. То есть они повинуются до тех пор, пока за их поведением наблюдают. По сути, наказание заставляет скрывать внешние проявления нежелательного поведения, но не устраняет его.
Поскольку снисходительность сама по себе не способствует возникновению тревоги (относительно как уже совершенных проступков, так и замышляемых), можно было бы ожидать, что агрессивность ребенка окажется пропорциональной снисходительности матери. Аналогично, поскольку наказания подавляют нежелательное поведение, можно было бы ожидать, что, чем строже наказывается агрессия, тем меньше она проявляется. Однако такие предположения на практике оказываются упрощенными. Сирс и соавторы, на основе отчетов матерей, прибегавших к разным методам воспитания ребенка и оценивавших его агрессивность, получили результаты, отраженные в таблице. Из нее видно, что наиболее снисходительные родители (группа С) и наиболее требовательные (группа В) имели детей, чей уровень агрессивности мало различался. Родителями наименее агрессивных детей оказались те из них (группа А), кто не был ни снисходительным, ни склонным к применению наказаний; их позиция заключалась в осуждении агрессии и доведении этого до сведения ребенка, но без строгих наказаний в случае проступка. Такое отношение, конечно, выражает заботливый стиль воспитания, о котором шла речь выше. Родители наиболее агрессивных детей (группа Д) вели себя так, как будто любое поведение детей приемлемо, не делая свое отрицательное отношение к агрессии заранее ясным; однако когда ребенок совершал проступок, он бывал строго наказан. Возникает вопрос: почему в этих обстоятельствах дети упорно продолжают быть агрессивными? Суровое наказание, что естественно и понятно, вызывает в ребенке враждебность и, таким образом, дальнейшую агрессивность. Кроме того, склонный к применению наказаний родитель, хотя и ненамеренно, подает ребенку пример агрессивного поведения: ребенок привыкает к тому, что агрессия есть нормальный путь преодоления фрустрации. Строгость родителя, если она последовательна и достаточно чувствительна для ребенка, может привести к подавлению агрессивных импульсов в присутствии родителя, но вне дома ребенок ведет себя более агрессивно, чем дети, которые воспитываются иначе.
Таблица 1
| Группа | Стиль поведения родителей | Число агрессивных детей (%) | |
| Мальчики | Девочки | ||
| А | Низкий уровень снисходительности, низкий уровень склонности к наказаниям | 3,7 | 13,3 |
| В | Низкий уровень снисходительности, высокий уровень склонности к наказаниям | 20,4 | 19,1 |
| С | Высокий уровень снисходительности, низкий уровень склонности к наказаниям | 25,3 | 20,6 |
| D | Высокий уровень снисходительности, высокий уровень склонности к наказаниям | 41,7 | 38,1 |
Приведенный выше краткий обзор относится только к поведению в так называемых границах нормы.
2.2 Родительский стиль воспитания и отношение к ребенку
Как позволяют заметить исследования Т. В. Архиреевой [1] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM> и И. Г. Чесновой [19] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, понятие “родительское отношение” актуально прежде всего применительно к младшему школьному возрасту (7 - 11 лет). Именно в этом возрасте для развития личности ребенка важно благоприятное родительское отношение, так как на его основе формируется самоотношение ребенка, определяющее то, какие культурные образцы личностного функционирования будут им усваиваться -[1; 17 18] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>. Заметим также, что исследования А. Я. Варга [5] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM> и Ю. В. Баскиной [2] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM> проведены именно на этой возрастной группе. Но с наступлением подросткового возраста (11- 15 лет) на первое место в детерминантах личностного развития ребенка выходит не отношение родителя к ребенку, а то, насколько стиль общения между родителем и ребенком способствует успешной социализации последнего [19; 17] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>. На этом этапе понятие “родительское отношение” в значительной степени утрачивает свою актуальность. Естественно, однако, что и социокультурные влияния и конкретное поведение ребенка приводят к формированию определенного родительского отношения -[5; 7 8] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, например, девиантное поведение ребенка легко провоцирует доминантное или отвергающее отношение к нему.
В целом ряде исследований 5 аспектов родительского воспитания обнаруживали выраженную связь со стойкими антисоциальными поведенческими проблемами: 1) безнадзорность; 2) непоследовательная, жесткая дисциплина; 3) родительская дисгармония; 4) отвержение ребенка; 5) малая вовлеченность в деятельность ребенка.
Другим отправным пунктом для работы психолога-консультанта с семьей в ситуации родительско-юношеского конфликта является представление о том, что в основе конфликта лежит неправильное родительское отношение к ребенку. Эта тема получила широкое освещение как в западной, так и в отечественной литературе [1] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, [2] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, [5] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, -[18; 192 201] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, [19] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, --[21; 55 56, 60 62] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>. Можно выделить три основных типа неправильного родительского отношения к ребенку, которые, впрочем, порою сочетаются друг с другом.
. Доминантное отношение характеризуется строгим, внушительным контролем. Зачастую оба родителя чрезмерно наказывают и чрезмерно критикуют ребенка. Ответными действиями со стороны юноши (девушки) на явный доминантный контроль могут быть негодование и длительная борьба с родителями. Однако не всегда доминантное отношение родителей приводит к родительско-юношеским конфликтам. Это зависит от того, ощущает ли юноша (девушка) доминантность, которая была проявлена, как оправдываемую и/или принимает ли он(а) или отвергает родительский авторитет. Догматическое поведение может быть приемлемым для ребенка, если принципы кажутся ему благоразумными, хорошо обоснованными и имеющими цели.
. Отвергающее отношение описывается как наличие одной или двух специфических черт:
а) индифферентности (равнодушия) со стороны одного или обоих родителей по отношению к своему ребенку;
б) строгого, негибкого поведения родителей по отношению к ребенку. Конечным результатом отвергающей домашней атмосферы является неизбежная ломка родительско-детских отношений и отсутствие семейной сплоченности. И доминантное, и отвергающее отношение могут вызывать у ребенка агрессию и негодование, а зачастую вынуждают его уходить из дома. Если отвергающее отношение выступает как один из способов наказания ребенка, когда другие способы родителям уже недоступны, оно является частным случаем доминантного отношения.
. Симбиотический тип родительского отношения характеризуется стремлением родителя (или обоих родителей) установить с ребенком тесный, напряженный эмоциональный контакт, принимать участие во всех, даже незначительных, событиях в его жизни. При этом ребенок может превращаться в лишенное своей индивидуальности средство и орудие удовлетворения эгоцентрических потребностей матери и/или отца. Потребность родителя в симбиотической эмоциональной привязанности может приводить к чрезмерному контролю и излишней опеке ребенка, которая тяготит последнего, заставляет его внутренне страдать от активного желания родителя (чаще всего матери) влиять на него. Симбиотический тип родительского отношения становится неблагоприятным для взаимоотношений родителей и детей тогда, когда при этом фрустрируется какая-либо важная для развития личности ребенка потребность (например, в самостоятельности и проявлении инициативы).
Несомненно, что доминантное и/или отвергающее родительское отношение зачастую служит пусковым моментом родительско-юношеского конфликта, сопровождает этот конфликт и способствует его эскалации. Симбиотическое же отношение приводит к конфликту тогда, когда родитель становится доминантным или отвергающим в попытке удержать “уходящего” от него ребенка, в то время как этот уход связан с потребностью ребенка получить то, что ему необходимо для своей социализации и что он не может получить в своей семье. Нельзя, однако, не заметить, что доминантное, отвергающее или же симбиотическое отношение не является первоосновой конфликта, оно чаще всего вплетено в контекст других факторов, приводящих к конфликту, но именно оно в первую очередь обращает на себя внимание. Так, например, за симбиотическим отношением к ребенку стоит незрелость личности родителя -[18; 192 193, 196] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, фрустрированность его потребности в самоуважении [18] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>, неспособность отнестись к недостаткам и отрицательным чертам характера своего ребенка как к динамичным образованиям, которые еще могут измениться -[2; 11 13] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>. Разумно поэтому в случае конфликтов не зацикливаться на нюансах отношения родителя к своему ребенку, а искать причину неправильного отношения.
Зачастую родительско-юношеский конфликт спровоцирован противоречиями в ценностных ориентациях самих родителей. Дети предпочитают развиваться в русле ценностных ориентации своих родителей. Однако если родители живут в состоянии внутреннего конфликта, если их ценностные ориентации противоречивы, дети склонны целиком принимать на себя атрибуты одной из сторон внутреннего конфликта родителей и развивать соответствующую им модель поведения. Если родители говорят одно, а делают другое: призывают к честности, но обманывают друг друга, требуют от ребенка сдержанности, а сами вспыльчивы, агрессивны и распущены, то почти неизбежно возникновение у ребенка обиды и протеста, когда требуемое от него поведение соответствует более высоким стандартам, нежели наблюдаемое у родителей. При этом ребенок может настолько расширить модель поведения, заданную ему родителями, что его собственное поведение окажется для них неприемлемым. Так, подростки, следуя примеру родителей, не признающих канонов и норм, принятых в обществе, расширяют протест и неприятие настолько, что отвергают и то, чем родители все-таки дорожат. Эти дети принимают модель нонконформизма и в отношении норм, признаваемых родителями [15; 175] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>.
В. Н. Мясищев писал о том, что социально-положительные установки запущенного ребенка не вытекают органически из действенного опыта ребенка, но являются извне привитыми, внешне усвоенными вербальными правилами поведения. Уже в самой семье авторитет этих принципов скомпрометирован тем резким противоречием, которое существует между словами и делами родителей. Неблагоприятные влияния легко преодолевают сопротивление словесных правил и постепенно затягивают ребенка в водоворот трудновоспитуемости -[12; 47 48] <file:///G:\ISSUES\1995\953\953038.HTM>. Противоречие между словами и делами родителей говорит о наличии у них внутреннего конфликта, иначе они не стали бы требовать от ребенка того, чему не следуют (или не в состоянии следовать) сами.
Значительная доля агрессивного поведения у детей определяется поведением родителей по отношению к детям. Во многих семьях с антисоциальными детьми родители делают очень мало для поощрения вежливого и тактичного поведения со стороны детей - такое поведение часто игнорируется и оказывается неэффективным. Нередко родители уделяют внимание детям только тогда, когда дети кричат или разгневаны, при этом часто родители уступают, и дети как бы оказываются победителями. В результате они привыкают вести себя соответствующим образом. Сопутствующее невнимание к коммуникациям детей и их эмоциональным потребностям усугубляет имеющиеся нарушения, обнаруживает дезорганизованные формы привязанности, переживания страха, гнева и дистресса. Такое поведение, вероятно, является реакцией на недостаток внимания, на воспитание в страхе и на противоречивое воспитание. Они неадекватно оценивают чувства других людей, обнаруживают неспособность к поиску конструктивных решений в конфликтных ситуациях, считая, что агрессия окажется более эффективной. Эта склонность к проявлению агрессии проявляется при малейшей возможности проявления неуважения и проявление такого неуважения может привести к быстрому наказанию. Все это свидетельствует о хрупкой самооценке и конфронтационном видении мира после многолетних фрустраций и неудач. Некоторые из них считают, что в результате своего жесткого поведения они выглядят лучше в своих собственных глазах и приобретают чувство контроля.
Это ни в коем случае не означает, что мужчины обязаны демонстрировать более высокие уровни агрессии, нежели женщины. Нет причин полагать, что биологически обусловленные агрессивные наклонности мужчин обязательно должны превращаться в открытые проявления насилия.
Гендерные различия в агрессии иногда объясняются влиянием биологических факторов, что отнюдь не означает, что мужчины должны демонстрировать более высокий уровень агрессивности, нежели женщины.
Во многих случаях мощными детерминантами агрессии могут являться некоторые устойчивые характеристики потенциальных агрессоров - те личностные черты, индивидуальные установки и склонности, которые остаются неизменными вне зависимости от ситуации. В качестве аффектирующих агрессивное поведение психологических характеристик обычно рассматриваются такие личностные черты, как боязнь общественного неодобрения, раздражительность, тенденция рассматривать враждебность в чужих действиях предвзятость атрибуций враждебности), убежденность индивидуума в том, что он в любой ситуации остается хозяином своей судьбы (локус контроля), склонность испытывать чувство стыда, а не вины во многих ситуациях.
У многих народов считается, что женщины в отличие от мужчин, более общественные создания - для них должно быть характерно дружелюбие, беспокойство за других, эмоциональная экспрессивность. От мужчин же, напротив, ожидается демонстрация силы - независимости, уверенности в себе, хозяйственности. В большинстве культур считается, что мужчины в широком диапазоне ситуаций должны вести себя более агрессивно, нежели женщины.
Разные социальные структуры, сохраняемые мальчиками и девочками, соответствуют той деятельности, которой они заняты.
Дополнительные данные, касающиеся гендерных различий в агрессии, свидетельствуют о том, что мужчины более склонны прибегать к прямым формам агрессии, а женщины предпочитают пользоваться косвенными действиями, которые наносят вред противнику окольным путем. Например Лагерспетц и его коллеги опрашивали мальчиков и девочек в возрасте от 8 до 15 лет, как ведут себя школьники из их класса, когда сердятся. Полученные результаты показали, что мальчики прибегают к прямым формам агрессии, включающим такие действия как погоня за противником, подножки, пинки, толчки дразнилки, значительно чаще девочек. Зато девочкам более свойственны косвенные формы агрессии, например, наговор на противника за его спиной, бойкотирование обидчика, разрыв дружеских отношений, демонстрация обиды.
2.3 Девиантное поведение
Девиантное поведение - это отклонение от общепринятых в обществе норм и рассматривается как результат социопатогенеза, под влиянием различных целенаправленных и стихийных, неорганизованных воздействий на личность ребёнка, подростка, юноши.
В числе разнообразных, взаимосвязанных факторов, обуславливающих проявление отклоняющегося поведения, можно выделить такие, как:
1. Индивидуальный фактор - действует на уровне психобиологических предпосылок асоциального поведения, которые затрудняют социальную адаптацию индивида;
2. психолого - педагогический фактор - проявляется в дефектах школьного и семейного воспитания;
. Социально - психологический фактор - раскрывает неблагоприятные особенности взаимодействия несовершеннолетнего со своим ближайшим окружением в семье, на улице, в учебно-воспитательном коллективе;
. Личностный фактор - проявляется в активно-избирательном отношении индивида к предпочитаемой среде общения, к нормам и ценностям своего окружения, к педагогическим воздействиям семьи, школы, общественности, а также личных ценностных ориентациях и личностной способности к саморегулированию своего поведения;
. Социальный фактор - определяется социальными и социально-экономическими условиями существования общества.
И.Б.Бойко [5] было проведено изучение агрессивности у несовершеннолетних женского пола, осужденных за различные виды преступлений, показало, что повышенное состояние агрессивности у несовершеннолетних осужденных женского пола проявляется в следующих формах:
открытой, при которой поведение осужденных характеризуется высокой конфликтностью, частыми оскорблениями, драками и другими откровенными и грубыми внешними физическими проявлениями агрессии (осужденные с подобными проявлениями наиболее часто и в большем объеме создают проблемы сотрудникам ВТК);
скрытой, проявляющейся в «тихом», завуалированном варианте (распространение грубых и злых сплетен, слухов, унижающих достоинство конкретной личности и т. п.);
ситуативной, или адаптивной, выражающейся в индивидуально выбранной для данного учреждения манере поведения;
патологической, обусловленной каким-либо имеющимся психическим или физическим недугом.
Объяснением данного явления могут служить следующие факторы, которые были установлены в процессе исследования на основе изучения личных дел, автобиографий, бесед, длительных наблюдений, анализа получаемых (отправляемых) писем, ознакомления с характеристиками на осужденных со стороны сотрудников ВТК:
общее социальное неблагополучие, включающее в себя плохие семейные взаимоотношения, неурядицы, отсутствие одного или двух родителей, алкоголизм, конфликтность в семье, ярко выраженные авторитарные методы воспитания с элементами насилия, откровенных сексуальных притязаний, постоянного унижения достоинства ребенка, достигаемого в том числе и другими способами;
определяющее влияние малых отрицательных групп улицы, приводящее к увлечению наркоманией, токсикоманией, алкоголизмом, раннему вступлению в половую связь, нередко характеризующуюся насильственным принуждением.
Не получив признания в семье, подростки-девушки переносят отрицательный опыт семейных взаимоотношений на систему общения в малые группы улицы, что конкретно реализуется в элементах скрытой и явной агрессии.
Девиантное поведение является сейчас наиболее актуальной проблемой. И если раньше считалось, что отклоняющееся поведение присуще исключительно подросткам мужского пола, то в последние годы и подростки женского пола привлекают все больше внимания. Крайне важным является то, что эти отклонения приобретают у них большую социальную значимость и бывают более тяжелыми. Девушки всё чаще становятся «вдохновителями» и инициаторами нарушений поведения у мальчиков.
По большей части отклонения в поведении обусловлены не врожденными психическими или физиологическими дефектами, а представляют собой последствия неправильного воспитания в семье и в школе.
Агрессия во всех своих формах может быть предотвращена с помощью определенных средств. После диагностики семейных отношений и степени их дисгармоничности должна следовать психокоррекционная работа как индивидуальная, так и групповая. Но основной акцент следует делать на индивидуальной работе. Программы по улучшению воспитания и коррекции эффективны для уменьшения антисоциального поведения у детей в возрасте до 10 лет и требуют участия родителей и школы.
Важную категорию агрессоров составляют экстремисты, то есть мужчины и женщины, проявляющие агрессию либо крайне часто, либо в крайних формах. Экстремисты отчетливо подразделяются на две группы, к первой из которых относятся лица со сниженным, а ко второй - с повышенным самоконтролем. У агрессоров первого типа внутренние сдерживающие механизмы развиты весьма слабо, и поэтому агрессоры со сниженным самоконтролем прибегают к насилию чрезвычайно часто. Агрессоры второго типа, напротив, обладают необычайно развитыми внутренними сдерживающими механизмами и способны воздерживаться от агрессивных проявлений даже в случае чрезвычайно мощной провокации. Когда же ресурс внутренних ингибиторов иссякает, агрессия, проявляемая лицами с повышенным самоконтролем, может принимать крайние, а порой даже фатальные формы.
Поведенческие реакции индивидуума зависят также от его установок и внутренних стандартов. К числу наиболее важных установок, аффектирующих агрессивное поведение, относятся различные формы предрассудков. Одна и та же поведенческая реакция разными индивидами может восприниматься и как недопустимо агрессивная и как нормальная - все зависит от системы ценностей конкретного индивида. Такого рода внутренние стандарты наиболее ярко проявляются и оказывают наиболее сильное влияние на поведение и ситуации повышенного личностного самосознания. Повышение степени личностного самосознания подталкивает индивида к агрессии, если он считает подобное поведение допустимым, и наоборот, удерживает его от совершения агрессивных действий, если он относится к такому действию как к недопустимому.
Заключение
В заключение курсовой работы необходимо подытожить некоторые проработанные факты, сделать некоторые выводы.
Обзор взаимосвязи между стилем семейного руководства. Отношений родителей к ребенку и агрессивным поведением позволяет прийти к заключению, что это факторы, которые предопределяют агрессивное поведение ребенка. Особенно это будет сказываться на детях младшего школьного возраста, так как семья является первым этапом социализации ребенка. Наименее агрессивны те дети, родители которых не были склонны ни к снисходительности, ни к наказанию. Их позиция в осуждении агрессии и доведении этого до сведения ребенка, но без строгих наказаний в случае проступка. Строгость родителей, если она последовательна и достаточно чувствительна для ребенка, может привести к подавлению агрессивных импульсов в присутствии родителей, но вне дома ребенок будет вести себя еще более агрессивно. Отсюда, работу по коррекции агрессивного поведения следует начинать у детей младшего дошкольного возраста не только с самим ребенком, но и с его родителями. А.Н.Елизаров- вопр.
Другим отправным пунктом для работы психолога-консультанта с семьей в ситуации родитель<