В палате было светло.
Карина улыбалась. Под простыней выделялся ее огромный живот.
В палату вошел доктор, держа в руках снимки.
— У вас двойня, — как-то неестественно весело сказал он. Немножко специально.
Посмотрел на то, что держал в руках, и передал Карине.
— Мальчики, — сказал он.
Карина продолжала улыбаться, но снимков не взяла.
— Я знаю. Ваня и Петя, — сказала она
Доктор вышел из палаты, прошел по коридору, где сидели хорошо одетый мужчина средних лет и молодая женщина.
— Можно? — спросил мужчина уходящего доктора.
— А, да, конечно, заходите. Только не долго.
Мужчина встал и вошел в палату. Женщина прошла за ним.
Карина улыбалась.
— Ваня и Петя, — сказала она.
Мужчина промолчал.
Карина кричала.
— Тужься, тужься, — повторяла акушер.
По коридору прошел доктор. Мужчина сидел там же. Женщина нервно встала.
— Не волнуйтесь, все хорошо, — сказал им доктор, проходя, и зашел в палату.
Мужчина тоже нервничал.
— Ну что? — спросил доктор, войдя в палату.
— Первый пошел, — сказала акушер.
Карина кричала.
Появился первый. Акушер приняла его.
— Мертвый, — привычно сказала она и передала тело доктору.
— У него глаз нет, — нервно и чуть испуганно сказал доктор.
У мальчика вместо глаз были черные дырки.
— Второй пошел, — воскликнула акушер.
Доктор принял его сам.
У мальчика было четыре глаза. Он кричал.
Карина кричать перестала.
— Я знал, — сказал доктор.
Он провел рукой перед белыми глазами младенца.
— Он не видит, — сказал он и передал младенца акушеру.
Доктор прошел по коридору. Мужчина и женщина сидели там же.
Мужчина стоял у кровати Карины. Она плакала, прижимая к груди четырехглазого ребенка.
|
|
— Его надо отдать в приют для уродов, — сказал мужчина.
— Нет, — плача воскликнула Карина, прижимая к себе мальчика.
— Тогда выбирай: либо я, либо он. Такой наследник мне не нужен.
— Я его никому не отдам, — истерично крикнула Карина.
— Тогда так… Я оставляю вам квартиру и пятьсот тысяч евро. Живите с миром, — спокойно сказал мужчина и вышел из палаты.
— Саша! — крикнула Карина.
Женщина вошла в палату.
— Таня, — сказала Карина тихо…
«Мой брат умер» — Эскизы Петра Балабанова
По реке шел лед.
МОЙ БРАТ УМЕР
Прошло восемнадцать лет.
Ваня жил в голове у Пети. Его глаза видели.
«Церковные, — говорю, — и на небо смотрят не с верою, а в Аристетилевы врата глядят, — читал Ваня, — и путь в море по звезде языческого бога Рамфана определяют. А ты с ними в одну точку смотреть захотел? А Лефонтий отвечает…»
— Страницу перелистни, — попросил Ваня.
Петя перелистнул. Он сидел за столом перед открытой книгой и слушал Ванин голос.
«Ты, дядя, баснишь: никакого бога Рамфана не было и нет, а все единою премудростию создано.
Я от этого словно еще глупее стал и говорю:
— Церковные кофий пьют.
— Что за беда, — отвечает Лефонтий. — Кофий боб, он был царю Давиду в дар принесен.
Я сам вовсе уже не знаю, что сказать, да брякнул ему:
— Церковные, — говорю, — зайцев едят, а заяц поганый.
— Не погань, — говорит, — Богом созданного, это грех.
— Как, — говорю, — не поганить зайца, когда он поганый, когда у него ослий склад и мужеженское естество, и он рождает в человеке густую и меланхолическую кровь».
— Ладно, хватит. Устал я что-то, — сказал Петя.
|
|
— Закладку положи, — попросил Ваня.
Петя вложил закладку и закрыл томик с надписью «Н. С. Лесков».
— Тетя Таня пришла, — сказал Петя.
У него глаза были покрыты белой пленкой. Волосы были длинные.
— А ты почем знаешь, что она? — спросил Ваня.
— А ты что, не знаешь, что я шаги слышу? — спросил Петя.
Квартира была большая.
— Привет, Петя! — сказала тетя, входя в комнату.
— Тетя Таня, прибери, пожалуйста, и суп свари, — попросил Петя.
Тетя Таня вышла.
— Давай к маме сходим, — сказал Ваня.
— Давай, — ответил Петя.
Петя встал и надел черные очки.
— Мне очки не забудь, — сказал Ваня.
Петя взял ободок темного стекла и надел на Ванины глаза.
Он шел по улице.
— Ваня, ты знаешь, мне Лесков не нравится. Я его не понимаю. Я слов много не знаю.
— А мне нравится, — сказал Ваня. — Я тоже много слов не знаю, но тем он и интереснее. Вот Достоевский просто пишет, у него сюжеты интересные, а вот фразы «до чего ж поганый народ — люди» он не придумает. Осторожно, здесь ступенька…
— Я помню, — сказал Петя. — Я шаги считаю.
В руках у него была трость для слепых.
Петя пересек площадь, прошел по узкой улочке и подошел к старому зданию с надписью «Психиатрическая больница № 1».
Петя прошел по коридору и сел на скамейку. Из кабинета вышел доктор и пошел по коридору. Он хромал.
— Здравствуйте, доктор! — крикнул Петя.
— А как вы знаете, что это я? — спросил доктор, подходя.
— По шагам, — сказал Петя. — Вы же знаете, что я хорошо слышу, а Вы хромаете на правую ногу.
Доктор улыбнулся.
— Как мама сегодня? — спросил Петя.
— Сегодня не очень. Пойдемте, — сказал доктор.
|
|
Доктор взял Петю под руку, они прошли по коридору и вошли в палату.
В одноместной палате дремала мама. Она была седая.
Петя подошел и сел на край кровати.
— Здравствуй, мама! — сказал он.
Мама открыла глаза.
— Ваня, — сказала она, глядя немножко мимо него.
— Мама, я тебе каждый раз говорю, что Ваня умер, — сказал Петя.
— Это туловище мое умерло, — сказал Ваня. — До чего ж поганый народ — люди.
— Ваня, — сказала мама, беря Петю за руку.
Она все так же смотрела мимо. Они молчали.
— Пойдемте, Петр, — сказал доктор.
Петя встал, и они вышли.
— Надо за два месяца заплатить, — сказал доктор уже в коридоре.
— Тетя Таня занесет деньги, — как-то отрешенно сказал Петя. — А когда ее можно будет забрать домой? — спросил он.
— Я не знаю, — сказал доктор.
Петя молча шел по городу.
— Давай в банкомат зайдем, — сказал Ваня. — Осторожно, машина!
— Я слышу, — сказал Петя, остановился и пропустил машину.
Он стоял перед банкоматом, держа в руках карточку.
— Другой стороной, — сказал Ваня.
Петя перевернул карточку, провел рукой по банкомату и ввел карточку в гнездо, нащупал клавиши и четыре раза нажал на цифру 1.
На экране возникли суммы. Петя привычно нажал на сумму 5000. Потекли деньги. Петя забрал деньги и нажал еще раз.
Петя шел по улице.
— А маме хуже стало? — спросил он.
— Да, — сказал Ваня. — Давай в бар зайдем.
Петя прошел через пустующий старый рынок и подошел к узкой арке с крутыми ступеньками, ведущими к реке.
— Чуть правее, — сказал Ваня. — Ты помнишь, ступеньки крутые.
Петя спустился по ступенькам и подошел к ресторану «Старая пристань».
Он вошел в полутемный бар на первом этаже и сел с краю за стойку.
— Коля, — позвал он бармена.
— Здравствуй, Петр! — сказал бармен, подходя. — Как всегда? — спросил он.
Петя кивнул.
— Взял бы чего-нибудь другого, — сказал Ваня.
Бармен налил полстакана дорогого виски.
Бар был полупустой. Петя повернул голову. На другом конце барной стойки сидели две девушки. Они смеялись.
Бармен поставил стакан на стойку.
— Девушки красивые, — сказал Ваня.
Петя отпил из стакана.
— Коля, налей девушкам виски, — попросил он.
Бармен налил виски, поставил перед девушками и что-то тихо сказал им.
Крайняя девушка взяла стакан и с удивлением посмотрела на Петю.
Петя еще раз отпил.
Девушка взяла стакан, подошла и села рядом.
— Ирина, — сказала она.
— Петр, — сказал Петя.
— За знакомство! — сказала Ирина.
Они чокнулись и выпили.
Она была старше.
— Я плохо вижу, но я слышу хорошо, — немного смущенно сказал Петр.
— Вы такой дорогой виски пьете? — кокетливо сказала Ирина. — У вас много денег?
— Ну, есть чуть-чуть.
— Предложи ей как-нибудь поужинать, — сказал Ваня.
— А давайте как-нибудь поужинаем вместе? — предложил Петя.
— Давайте, — сразу согласилась она. — А где?
— Скажи, здесь, в ресторане на втором этаже, — подсказал Ваня.
— Давайте в ресторане на втором этаже? Я позвоню Вам. Напишите телефон.
— А как Вы прочтете? — спросила она.
— Я с тетей живу, — сказал Петя.
— Коля, дай ручку! — крикнула Ирина.
Они допили виски.
Петя сидел дома и ел суп.
— Ну, я пойду? — спросила тетя Таня.
— Да, тетя Таня. Вы когда придете?
— Завтра, — сказала она и пошла.
— Если бы тетя Таня нас не усыновила, сидели бы мы сейчас в приюте для неполноценных. Доешь, книжку почитаем?
— Достал ты меня своим Лесковым. А она правда красивая?
— Да, — сказал Ваня. — Открой первые три страницы перед закладкой, я тебе еще раз про женщин прочту.
Петя отложил ложку и раздраженно полистал книгу.
«У нас в русском настоящем понятии насчет женского сложения соблюдается свой тип, который, по-нашему, гораздо нынешнего легкомыслия соответственнее, а совсем не то, что кочка, — читал Ваня. — Мы длинных цыбов, точно, не уважаем, а любим, чтобы женщина стояла не на долгих ножках, да на крепоньких, чтоб она не путалась, а как шарок всюду каталась и поспевала, а цыбастенькая побежит да спотыкнется».
Петя захлопнул книгу.
— Все! — зло сказал он.
— Дурак ты, Петька, — сказал Ваня. — Вот умру я скоро, тебе нужен кто-то будет.
Петя с Ириной сидели в ресторане возле окна с видом на реку.
— А Вам нравится Лесков? — спросил Петя.
— Не знаю, я не читала.
— Нам еще вина принесите, — попросил Петя официанта.
Официант забрал пустую бутылку красного французского вина.
— Ну что, решайся! — сказал Ваня.
— Ирина, выходите за меня замуж, — сказал Петя.
— Вот так сразу? — растерялась она.
Подошел официант и открыл бутылку.
— А цыбастенькая побежит да спотыкнется, — сказал Ваня.
Ирина разлила вино.
Прошел год.
Петя сидел и слушал старый телевизор. Там шел фильм.
Ваня рассказывал, что происходит.
Вошел отец.
— Кино смотрите? — спросил он, — Я еще возьму кое-что.
— Здравствуй, папа! — сказал Петя.
— А, да, привет!
Виски его уже покрыла седина.
Он прошел дальше, открыл секретер и достал какие-то книги.
Вошла Ирина.
— Папа! — позвал Петя.
Отец вошел в комнату.
— Папа, я хочу познакомить тебя со своей женой.
— Ирина, — сказала она.
— Рад познакомиться. Александр Сергеевич, — сказал отец и улыбнулся.
— А Вы правда миллионер? — кокетливо спросила она.
— Ну, есть чуть-чуть.
— Папа, — взволнованно сказал Петя. — Надо в больнице за маму заплатить.
— А что, у тебя деньги кончились? — спросил отец.
— Но уже мало осталось, — ответил Петя.
— Надо зарабатывать, — сказал отец и вышел.
Вышла и Ирина.
Шел фильм. Ваня продолжил комментировать.
Петя сидел на краю кровати. Мама держала его за руку.
— Ваня, — повторяла она.
Петя молчал.
Петя прошел по набережной и зашел в бар.
Он сидел в пустом баре за стойкой и пил виски.
— Коля, а у тебя есть дети? — спросил он бармена.
— Да, девочка, — ответил тот.
Петя отпил из стакана.
— А помнишь, у Лескова, — сказал Ваня, — мужик девочку убил и забрал узелок с едой. На суде его спросили: а почему ты яйца не съел? Так ведь постный день был, сказал он.
— А что такое постный день? — мрачно спросил Петя.
— Когда скоромного есть нельзя, — ответил Ваня.
Петя не стал переспрашивать, что такое скоромное, хотя и не знал.
Бармен подошел.
— Постный день — это когда только овощи можно есть, — сказал он.
Петя дремал на диване в большой комнате. Вдруг он вздрогнул и резко сел.
— Там кто-то есть, — сказал он.
— Да нет там никого, — сказал Ваня, — Ирина только.
— Да нет, я слышу, — сказал Петя, встал и вышел.
Он прошел через несколько комнат и вошел в спальню. Ирина сидела на кровати.
— Он там, за кроватью, — сказал Ваня.
— Эй, ты! — крикнул Петя. — А ну пошел вон отсюда!
— Там никого нет, — испугалась Ирина.
— Там он, там, — сказал Ваня.
— Вон! — закричал Петя.
Голый мужчина схватил вещи и выбежал из спальни.
— И ты пошла вон, — уже тихо сказал Петя и сел на кровать.
Ирина собрала вещи.
— Урод! — сказала она и тоже вышла.
— Вот мы и снова вдвоем, — сказал Ваня. — Давай тете Тане позвоним.
Петя продолжал сидеть.
Петя сидел на набережной на лавке. Рядом сидел синий мужик и пил пиво.
— А помнишь, у Лескова, икона адописная, — сказал Ваня. — Слой письма отскочил, а под ним на грунту чертик с хвостом нарисован. А в другом месте сковырнул, а там под низом опять чертик. Он заплакал и ушел.
— А что тетя Таня сказала? Я забыл, — сказал Петя.
— Ты с кем там, убогий? — спросил мужик и отпил из банки.
— С собой, — тихо сказал Петя.
Мужик постучал кулаком себя по голове и снова отпил.
Петя с тетей Таней набирали в корзину продукты. Петя держал корзину, а продукты складывала она. Она была немножко скованна и необычна.
На кассе Петя заплатил.
Выходя из универсама, тетя Таня остановилась и тихо сказала:
— Ваша мама умерла.
Петя поставил пакет с продуктами на землю.
— Пойдем, — тихо сказал Ваня.
Они вышли.
Несколько человек стояло возле открытой могилы. Священник закончил читать молитву.
Рабочие на веревках опустили гроб и стали закапывать.
— Папа не пришел, — сказал Ваня.
Тетя Таня плакала.
— Прости, мама! — сказал Петя.
Рабочие забросали могилу и вставили деревянный крест.
— Надо папу убить, — сказал Ваня.
Петя шел по магазину «Детский мир».
— Еще пять шагов и поверни направо, — сказал Ваня.
Петя прошел и повернул.
— Спроси, — быстро сказал Ваня.
— Простите, — остановил Петя продавца, — а где у вас игрушечные пистолеты?
— Пойдемте, я покажу, — сказал продавец.
— Какой похож на настоящий? — спросил Петя.
— Вот, — сказал продавец и дал ему коробку.
— Нет, — сказал Ваня, — это не то. Попроси похожий на пистолет Макарова.
Продавец забрал коробку и дал другую.
— Спасибо, — сказал Петя. — Покажите, где платить.
Они подошли к кассе, и Петя заплатил.
— Ну что, это тот? — спросил он на выходе.
— Да, — сказал Ваня.
Петя сидел на памятнике собаке и открывал коробку.
— Пистолет достань, — сказал Ваня.
Петя достал пистолет.
— Сверху затвор, — говорил Ваня. — Левой рукой потяни на себя и отпусти. Теперь пуля в стволе. Подними пистолет и нажми на курок.
Петя поднял пистолет и нажал на курок.
Петя сидел на диване в гостиной. Горел телевизор, но звука не было.
— Я чувствую, что я скоро умру, — сказал Ваня.
По телевизору шел мультфильм.
— Ну что, пойдем? — спросил Ваня. — Ножик в папином кабинете.
Петя встал и прошел через комнату до кабинета отца.
— Направо шкаф, — сказал Ваня. — Там.
Петя подошел к шкафу, открыл дверь и взял нож.
Петя шел по улице.
— Лесков говорит: всякого спасенного человека не эфиоп ведет, а ангел руководствует, — сказал Ваня.
Петя прошел по улице и вошел в двухэтажный дом. Внизу стоял охранник.
— Папа дома? — спросил Петя.
— Да, — ответил охранник.
— Давай, — сказал Ваня.
Петя достал нож.
— Бей, — сказал Ваня, и Петя воткнул нож в охранника.
Охранник захрипел и упал.
— Пистолет должен быть у него под мышкой, — спокойно сказал Ваня.
Петя покопался и нашел пистолет у еще живого охранника.
— Давай дальше, — сказал Ваня.
Петя уверенно пошел по лестнице на второй этаж.
Он вошел в комнату.
— Он здесь, — сказал Ваня.
— Папа, почему ты к маме на похороны не пришел? — спросил Петя.
— А что, она умерла? — без всякого сожаления спросил отец. — Я не знал.
Рядом стояла Ирина.
— Затвор передерни, — сказал Ваня.
Петя достал пистолет, передернул затвор и вытянул руку вперед.
— Ты чего? — воскликнул отец.
— Правее возьми, — сказал Ваня.
Петя направил пистолет прямо на отца.
— Всё, — громко сказал Ваня.
Петя нажал на курок. Отец упал.
Ира зажала уши, закричала и села на пол.
— Левее возьми, — сказал Ваня. — Это много.
Петя взял правее. Ира кричала.
— Ниже возьми, — сказал Ваня, — Еще. Всё.
Петя выстрелил.
— Теперь вправо. Папа на полу. Еще чуть-чуть правее. Нажимай.
Петя выстрелил два раза.
— Вот и всё, — сказал Ваня.
Петя прошел по набережной и сел на лавку.
— Как же так, Ваня, я их всех убил, — сказал Петя.
— Я тоже скоро умру, — сказал Ваня.
Петя посидел еще чуть-чуть и пошел.
Петя сидел на диване в гостиной. Вошла тетя Таня.
— Тетя Таня, я их всех убил, — сказал Петя.
— Кого? — испуганно спросила она.
— Всех, — ответил Петя.
Горел телевизор.
— Дурак ты, — сказал Ваня.
Петя пересек площадь и сел на памятник собаке.
Он сидел и мрачно смотрел перед собой. Вдруг он вздрогнул и быстро снял очки. Свет резанул глаза. Белой пленки на глазах уже не было.
— Ваня, я вижу! — закричал он, прикрывая глаза.
Ваня не ответил.
— Ваня, я вижу! — радостно крикнул он. — Ваня! Ваня!
Ваня не ответил.
— Ваня, ты что? — испуганно крикнул Петя. — Ты живой? — воскликнул Петя.
Ему никто не ответил.
— Ваня, как же я без тебя? — спросил Петя.
Он долго смотрел перед собой, потом снял Ванины очки. Глаз не было.
Петя прошел по улице и остановился возле здания с надписью «Кафе».
— А где здесь можно поесть? — спросил он проходящего мимо мужика.
— Ты чего, дурак, что ли? — спросил тот. — Вот же написано: кафе.
— А я читать не умею, — сказал Петя.
— Сколько дебилов в мире, — сказал мужик и ушел.
Петя в кафе не пошел.
Он сидел в баре перед пустым стаканом в темных очках.
— Что-нибудь еще? — спросил бармен, подходя.
— Еще налей, — сказал Петя.
Бармен налил.
Бармен поставил бутылку на полку и отошел.
Петя не отпил, он молча сидел, глядя перед собой.
— Коля, а у тебя брат был? — спросил он.
— Нет, — ответил Коля, обслуживая других.
Он прошел по улице, дошел до здания с надписью «Отдел полиции № 1 УВД Ленинского района» и вошел внутрь.
За решеткой сидели дежурный лейтенант и сержант.
— Я хочу сделать признание, — сказал Петя.
— Проводи его наверх, второй кабинет, дежурный оперативник капитан Гаркалин Владимир Николаевич, — сказал лейтенант сержанту.
Петя и сержант поднялись по лестнице.
— Пробей, — вслед сказал лейтенант.
Они вошли в кабинет.
— Чистосердечное оформи, — сказал сержант и вышел.
Оперативник оторвался от бумаг и посмотрел на Петю.
— Я папу убил, — сказал Петя. — И жену.
— Садитесь, — сказал оперативник.
Петя сел, оперативник дал ему листок и ручку.
— Чистосердечное признание напишите, — сказал оперативник.
Петя взял ручку, посмотрел на оперативника и сказал:
— Я писать не умею.
Сержант стоял в коридоре, прислонив ухо к двери второго кабинета.
— Михалков Петр Александрович, — стоя объявила судья, — по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, учитывая чистосердечное признание и инвалидность по зрению, приговаривается к двенадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.
Судья села.
Петя тоже сел.
Тетя Таня плакала.
Прошел месяц.
Коротко стриженный Петя в робе вошел и сел на нары.
— Ты по какой статье? — спросил его сокамерник.
— Сто пятая, — сказал Петя.
— Круто, — сказал мужчина. — Я Юра, — он протянул руку.
— Как тут у вас?
Петя сидел на ступеньках.
— Ваня, как же я без тебя?
Они строем шли по территории, потом работали.
— У вас библиотека есть? — спросил Петя сокамерника.
— Конечно, есть, — ответил тот. — А тебе зачем?
— Помоги мне, ладно? — попросил Петя.
Они прошли по коридору и зашли в библиотеку.
— У вас Лесков есть? — спросил Петя.
— А что именно вам нужно? — спросил библиотекарь.
— Все равно, — сказал Петя.
Библиотекарь открыл шкаф, порылся и достал книжку.
— Юра, почитай мне что-нибудь, — попросил Петя и сел.
Юра открыл книжку и сел рядом.
«9 мая, на день св. Николая Угодника, происходило разрушение Деевской староверческой часовни, — читал Юра. — Зрелище было страшное, непристойное и поистине возмутительное; а к сему же еще, как назло, железный крест с купольного фонаря сорвался и повис на цепях, а будучи остервененно понуждаем баграми разорителей к падению, упал внезапно и проломил пожарному солдату из жидов голову, отчего тот здесь же и помер. Ох, как мне было тяжко все это видеть: господи! Да, право, хотя бы жидов-то не посылали, что ли, кресты рвать! Вечером над разоренною молельной собирался народ, и их, и наш церковный, и все вместе много и горестно плакали и, на конец того, начали даже искать объятий и унии».
Петя сидел и слушал.