барак Маутхаузена - ад за оградой

История человечества хранит много скорбных дат и ужасающих деяний, многие из которых пришлись на XX век, вместивший сразу две мировых войны. Одной из самых страшных страниц человеческой истории стала история фашистских концентрационных лагерей. Концлагеря - Дахау Саксенхаузен, Бухенвальд, Маутхаузен, Флоссенбюрг, Равенсбрюк, Освенцим, Нейенгамме, Гузен, Натцвейлер, Гросс-Розен, Люблин, Нидерхаген, Штутхоф, Арбейтсдорф - не зря получили название лагерей смерти, с 1933 по 1945 год через них прошло около 20 миллионов человек из 30 стран мира, из них около 12 миллионов погибли, при этом каждый пятый узник был ребенком. 5 миллионов погибших являлись гражданами СССР.
Ежегодно во всем мире 11 апреля в память о погибших и выживших отмечается Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. Эта дата была выбрана и утверждена ООН не случайно. Она была установлена в память об интернациональном восстании узников концентрационного лагеря Бухенвальд, которое произошло 11 апреля 1945 года.

…Кажется, так давно это было. Но только не для тех, кто испытал на себе ужасы фашистских застенков. Раньше в СССР об этих людях не снимали фильмов, не писали книг: в сталинские времена само пребывание в лагере считалось позором. Но их биографии - это настоящие уроки мужества! Мы должны знать и пом­нить об этом.

С 11 марта в библиотеке «Фолиант» начала работу книжная выставка - предостережение «Шлейф войны». Ее разделы говорят сами за себя: «На линии фронта: правда о войне», «В немецком плену: одиссея советских военнопленных», «Непокоренные: записки выживших». На выставке представлены романы - документы и монографии, посвященные малоизученным вопросам истории Холокоста на территории СССР, а также записки советских военнопленных и воспоминания бывших узников нацистских концлагерей. Выставка познакомит с историей концентраци­онных лагерей, пробудит интерес к ис­тории Второй мировой войны и Великой Отечественной войны, послужит воспитанию толерантного отношения к другим народам.

21 марта 2019 года, в 14.00., в библиотеке пройдет одноименное информ-досье, в ходе которого читатели узнают, что такое «антисемитизм», «геноцид», «нацизм», «холокост», «толерантность», «гетто». Получат много новой исторической информации о лагерях смерти и о мужестве узников, поднявших восстание в Маутхаузене за три месяца до Победы, в ночь со 2 на 3 февраля 1945 года. Сегодня в этом месте стоит памятник жертвам фашизма - один на всех, хотя советские военнопленные, поднявшие восстание, считали себя не жертвами, а победителями фашизма.

Узнают о побеге из концлагеря, расположенного на острове Узедом, который 8 февраля 1945 года на захваченном немецком самолёте совершила группа из десяти советских военнопленных во главе с лётчиком-истребителем Михаилом Девятаевым…

Чуть ближе прикоснутся к истории любви еврейки Малы Циметбаум и поляка Эдварда Галинского, узников концлагеря Освенцим. Их побег из лагеря стал легендой, воодушевившей многих и доказавшей, что зло и жестокость не властны над лучшими качествами и чувствами человека.

Посмотрят видеоролик «Танго смерти. Оркестр концлагеря «Яновский», послушают легендарную музыку, рожденную в концлагере... Известно, что Иосиф Кобзо н, прочитав слова песни, написанной на эту музыку, отказался ее петь, сказав, что слушатели просто не выдержат такого потрясения.

На встрече в библиотеке также можно будет посмотреть отрывки из документального фильма «Триумф духа. История Феликса Зандмана ». Герой фильма - человек необычайного мужества, который, будучи подростком, пережил Холокост, укрывшись в подземелье и проведя там полтора года - долгие 500 дней. В 1943-1944 годах он неоднократно мог быть убит. Безжалостная нацистская машина должна была перемолоть его так, чтобы о нем ни осталось и следа на земле. Но он выжил - всем смертям назло! И не просто выжил - сегодня этот еврейский мальчишка из Гродно знаменит на весь мир.

В своем укрытии Феликс изучал математику и по завершении войны стал одним из выдающихся ученых нашего времени, изобрел резистор, учредил международный концерна VISHAY и внес неоценимый вклад в дело безопасности Израиля. Его уникальная судьба является ярким свидетельством триумфа человеческого духа.

После ознакомления с информ-досье читатели смогут принять участие в обсуждении темы, дав свой собственный ответ на вопросы, сможет ли когда-нибудь повториться трагедия Освен­цима, Бухенвальда, Равенсбрюка, Маутхаузена, Дахау; существуют ли проявления неонацизма, антисемитизма сейчас и имеют ли место в окружающей нас среде проявления нетерпимости к людям дру­гих национальностей?

По окончании мероприятия все присутствующие смогут побывать на мини-концерте - «Бухенвальдский набат» - в исполнении Павла Романова, лауреата и победителя многих городских и областных конкурсов военно - патриотической песни.

Итак.

По материалам Интернет, за годы второй мировой войны через лагеря смерти прошли 20 миллионов человек, из них 5 миллионов - граждане Советского Союза. Страшную цифру в 2 миллиона погибших составили дети, а в живых, но с покалеченными телами и душами, осталось 8 миллионов.

Даже сейчас страшно, больно смотреть на фотографии узников концлагерей, прошедших через пытки, голод, непосильный труд, медицинские эксперименты и издевательства, а люди - дети, старики, женщины - там проживали один страшный день за другим.

Страшная история концентрационных лагерей началась в Германии в 1933 году с города Дехау. После прихода к власти нацистов был издан указ о заключении всех оппозиционно настроенных к новой власти людей, а с 1937 года заключенными становились все люди еврейской национальности.
Всего на территории Германии и оккупированных ею стран действовало более 14 тысяч тюрем, концлагерей и гетто. Концлагеря стали местом заключения огромных количеств людей, помещенных туда фашистским режимом нацистской Германии по расовым, социальным и политическим мотивам. Для Германии лагеря были не только материалом для исследований и методом устрашения, показателем их господства, но и статьей дохода: каждый пленный, работавший не менее года в тюрьме или гетто, приносил доход в полторы тысячи рейхсмарок. В переработку и на производственные цели шли не только драгоценности умерщвленных узников, но и страшные составляющие: волосы, кожа, зубы.

Освенцим - Бжезинка

«Фаб­рики смерти» Освенцим - город, расположенный в 65 км к западу от Кракова, во всем мире из­вестен как место геноцида, как символ мученичества миллионов людей. Здесь в апреле 1940 года гитлеровцами был создан концлагерь Освенцим - Бжезинка. В нем погибли, по разным оценкам, от 1,5 до 4 млн. граждан 28 национальностей.

А начиналось все так: в 1939 году небольшой польский городок Ос­венцим, переименованный немцами в Аушвиц, вошел в состав Третьего рейха. А уже в следую­щем году здесь, на месте бывших казарм польской армии, началось строительство крупнейшего в Европе немецкого лагерного комп­лекса Освенцим. Руководил постройкой офицер Рудольф Гесс, ставший и первым комендантом лагеря.

Первоначально новый лагерь планировался на 10 000 человек, однако после инспекционной поездки в марте 1941 года глава СС Генрих Гим­млер дал указание расширить лагерь до 30 000 человек. Помимо этого, была поставлена задача строительства нового лагеря возле соседней деревушки Бжезинка (по-немецки - Биркенау). Именно он войдет в историю своими «камерами смерти».

Первыми заключенными Освенцима стали польские военнопленные, силами которых стро­ился главный лагерь. Осенью 1941 года немцы пригнали около 10 000 советских солдат. Их ру­ками возводился лагерь в Бжезинке. На протя­жении всего времени строительства военнопленные жили в недостроенных бараках, получая минимальное питание. К ним относи­лись как к рабочему скоту, жизнь которого со­вершенно не представляет никакой ценности. К 1942 года в живых осталось всего несколько (!) человек...

В 2005 году на шестидесятом заседании Ге­неральной Ассамблеи ООН было принято решение о том, что 27 января тоже станет памятным днем - Международным днем памяти жертв Холокоста. Именно 27 января 1945 года советские войска вошли на территорию поч­ти пустого лагеря Освенцим.

Какое же зрелище предстало перед их глазами? Две ты­сячи изможденных мужчин и женщин разной национальности, поддерживая один другого, со слезами на глазах слабо махали в знак привет­ствия своим освободителям.

«Они были мало похожи на людей, - вспоминал Генрих Коптев, один из первых вошедших в лагерь. - Их кожа была такой тонкой, что просвечивали вены. На лице особенно выделялись глаза, потому что ко­жа вокруг усохла. Когда они вытягивали руки, то можно было видеть каждую косточку, суставы и сухожилия».

Согласно проведенным медицин­ским обследованиям, из 2819 освобожденных 2189 находились в стадии крайнего истощения и 223 были больны туберкулезом легких. Почти все узники страдали тяжелыми нервно-психически­ми заболеваниями.

Поскольку большинство лагерной документации, касающейся количества заключенных и акций ликвидации, немцы уничтожили, то воз­никли сложности с подсчетом жертв Освенци­ма. На Нюрнбергском процессе, согласно дан­ным советской стороны, утверждалось, что «за время существования Освенцимского лагеря немецкие палачи уничтожили в нем не менее 4 миллиона человек».

Бывший же комендант лагеря Рудольф Гесс указал число жертв в 2,5 миллиона.

По последней информации, представленной исто­риком Освенцима Франтишеком Пипером, через лагерь за все время его существования прошли около 1,3 млн. человек (из них только 400 000 зарегистрированных), из которых уцелели около 200 000 узников.

Моновиц

В середине 1942 года был создан третий по величине лагерь - Моновиц. Содержащиеся здесь узники работали на заводах по производству искусственного каучука концерна «И. Г. Фарбениндустри», а также «Военных предприятиях Круппа». В целом за пять лет существования комплекс в Освенциме разросся в территорию в 40 га, включал 3 главных лагеря: Освенцим, Бжезинка, Моновиц и около 40 малых лагерей.

Контингент заключенных лагеря составляли примерно 150 000-200 000 человек.

По прибытии в лагерь заключенным вытатуировывали на левой руке их идентификационный номер. С этого момента переставали существо­вать имена, фамилии - все то, что выделяет че­ловека как личность. Оставался только номер. Далее стригли волосы машинкой и отправляли в душ. После этого заключенные получали гряз­ное лагерное белье и деревянные ботинки, распределялись по баракам. Спали по девять человек на одних нарах. Ни подушек, ни одеял. Начиналась новая жизнь... На одежде у всех зак­люченных были опознавательные знаки: у евре­ев - красно-желтый треугольник, у русских - черный.

Немецкий порядок

Рабочий день продолжался 12 часов. После переклички - «аппеля» - заключенные отправ­лялись на всевозможные работы (на заводы, сельхозработы, на осушение рек). По возвращении в ла­герь проводился вечерний «аппель». Иногда проверка затягивалась на много часов, посколь­ку проводились публичные экзекуции над про­винившимися за день. Если кому-то из заклю­ченных удавалось бежать - безжалостно рас­стреливались все, кто работал с ним в одной команде.

Ежедневное питание, по воспоминаниям бывших узников, составляли 200 граммов хлеба, пол-литра жидкой похлебки, а вечером - несколько граммов маргарина или кусочек колбасы.

Периодически среди заключенных проводи­лись «селекции» (отбор нетрудоспособных).

Вот как описывала данную процедуру Вайяк-Кутюрье:

«...Мы должны были пройти через дверь поочередно, один за другим, и каждому заклю­ченному наносили удар в спину дубинкой для то­го, чтобы заставить его бежать. Те, которые не могли бежать, потому что были слишком стары или больны, были схвачены и помещены в 25-й блок, в котором ожидали отравления газом».

Помимо целенаправленного уничтожения людей, эксплуатации их рабского труда, зак­люченные лагеря использовались в качестве «подопытных кроликов» для всевозможных ме­дицинских исследований.

Согласно документу, представленному советским обвине­нием на Нюрнбергском процессе, в Освенциме немецкие медики совершали на заключенных испытания различных новых хими­ческих препаратов; искусственное заражение малярией, тифом. После проведенных экспериментов большин­ство «подопытных» отправлялись в газовые ка­меры, поскольку уже не представляли ценности в качестве рабочей силы...

Летом 1941 года коменданта Освенцима Ру­дольфа Гесса вызвал на личный прием рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Согласно воспомина­ниям Гесса, шеф сказал ему следующее: «Фю­рер распорядился окончательно решить ев­рейский вопрос, и мы, члены СС, должны этот приказ выполнить. Пункты уничтожения на Востоке не смогут справиться с крупными операци­ями. Поэтому я предназначил для этой цели Ос­венцим - и потому, что он удобно расположен в отношении путей сообщения, и потому, что его территорию можно легко изолировать».

Перед Гессом, ответственным за столь важную миссию, встал вопрос о выборе средств уничтожения евреев. Первоначально рассматривались следующие варианты: выхлопные газы в специальных душегубках или отравление угарным газом в душе и банях. Учитывая массо­вость предстоящей операции, остановились на более действенном средстве - газе «циклон Б». Первые же испытания на советских военнопленных осенью 1941 года показали, что «циклон Б» дает стопроцентный смертельный исход.

А кции ликвидации

Заключенных евреев привозили в битком набитых вагонах. После выгрузки людей строили в колонну и гнали в сторону «Красного бункера», где но­воприбывшие, якобы, должны были пройти де­зинфекцию перед размещением в лагере. По дороге эсэсовцы из охраны периодически пере­кидывались дружескими словами с заключенными, стараясь усыпить их бдительность.

При входе в так называемые «дезинфекционные комнаты» люди должны были снять с себя всю одежду. Весь процесс проводился как можно быстрее, чтобы у обреченных не могло заро­диться подозрения относительно их дальнейшей участи. После того как люди набивались в переполненные комнаты, двери запирались, и внутрь вываливался из банок газ «циклон Б»…

Последней крупной акцией ликвидации евре­ев стала «Венгерская операция», проведенная в мае-июле 1944 года. Из привезенных в лагерь 400 000 тысяч человек в живых осталось около 20 000... Осенью 1944 - в начале 1945 года, в связи с приближением линии фронта к территории ла­геря, все трудоспособные заключенные были эвакуированы вглубь Германии.

Помимо этого, эсэсовское руководство уничтожило большин­ство улик своих преступлений. Была сожжена докумен­тация, касающаяся процессов «газирования», взорваны большинство крематориев.

барак Маутхаузена - ад за оградой

Концлагерь Маутхаузен был построен в Австрии, в 20 километрах от чудесного города Линц, знаменитого, в том числе тем, что Гитлер мечтал пере­нести сюда столицу из ненавистной ему Вены. Крутом зеленые луга и перелески с живопис­но разбросанными игрушечно-милыми домиками. На вершине огромного холма - тяжелая каменная стена, похожая на ограду средневекового замка. Но за оградой - не замок.

Ад. Хорошо организованный, логистически безупречный ад! Гранитный карьер. Каторжный труд под прицелами пулеметов.

С 1938 по 1945 год здесь, в концлагере Маутхау­зен, только по официальным данным было уничтоже­но 122 766 человек, из них 32180 советских граждан. Но даже внутри этого ада была особая, с невероятным усердием охраняемая преисподняя - 20-й барак. Блок смерти. Он же блок «К», от слова «кугель» - пуля. Хотя как раз пуль на этих узников жалели.

Сюда привозили советских пленных, в основ­ном офицеров, политруков, которые были признаны неисправимыми. За каждым - по несколько побегов, саботаж, диверсии. Дотошные эсэсовцы даже не ре­гистрировали их при поступлении. Зачем? Расходный материал, ходячие мертвецы. В 20-м бараке люди вы­держивали не больше двух-трех недель.

Рейх считал их особо опасными. И не ошибся.

Испанский фотограф Франсуа Буа, заключенный, помогавший в лагере проявлять фотопленки, рас­сказывал на Нюрнбергском процессе: «Это был как бы внутренний лагерь. В нем находились 1800 чело­век, которые получали менее одной четвертой того рациона пищи, который получали мы. У них не было ни ложек, ни тарелок. Из котлов им выбрасывали ис­порченную пищу прямо на снег и выжидали, когда она начинала леденеть. Тогда русским приказывали бросаться на пищу...»

20 барак. Ровный прямоугольник земли, 50 метров в дайну, 7 - в ширину. В центре - две чаши, похожие на мини-фонтаны, для умывания. Заключенные должны были добежать до них и плес­нуть себе воды на лицо. Кто не успевал - жестоко избивали. Кто чуть задерживался - могли убить. На крючьях, вбитых в стену, узников подвешивали на ремнях, чтобы посчитать, сколько продержатся без воздуха. Ремни потом оставляли: хотите - вешай­тесь сами. Некоторые не выдерживали.

В двух комнатах размещались 1800 человек. Здесь не было нар, люди спали на полу друг на друге в три, четыре слоя. Летом в жару форточки заколачива­лись - и пленные умирали от удушья. Зимой их вы­гоняли на целый день на мороз, заставляли ползать гуськом на коленях в снегу, а вечером поливали пол ледяной водой, в которую заключенные ложились спать - отопления не было. От холода умирали быстрее, чем от пыток.

Хотя именно для пыток летом 1944 года был зате­ян этот эсэсовский «проект». Особые узники выпол­няли роль живых манекенов в школе зверств. Здесь отрабатывались все виды пыток и убийств голыми руками. Эсэсовцы из смежных лагерей приезжали сюда для повышения квалификации. Смотрели с вы­шек, как умело калечат пленных местные мастера. Потом шли отрабатывать удары под их чутким ру­ководством.

С утра до ночи обитатели соседних бараков слы­шали душераздирающие крики. По утрам телеги увозили в крематорий такие растерзанные тела, что на них даже «печники» боялись смотреть...

За год в 20-м бараке были зверски убиты око­ло 6000 советских офицеров. По всем законам у тех, кто еще был жив, не должно остаться ни разума, ни воли.

Но именно эти «живые мертвецы» совершили то, что больше не удалось никому в кровавой истории Маутхаузена. За три месяца до Победы 419 узников Маутхаузена обрели свободу в своем последнем смертельном бою. Они доказали, что не только у зверства нет дна. Но и у мужества…

Непокоренные

В январе 1945 года в лагерь привезли новеньких - в основном летчиков. Летчиков вообще было много в 20-м бараке, может, потому, что сама профессия отбирала особо смелых.

Вот как вспоминал Ми­хаил Рыбчинский, один из новичков и немно­гих выживших:

- Нас определили в 20-й барак... Мы посмотре­ли - страшное дело. Там уже был комитет из политру­ков. Мы рассказали обстановку: среди нас были те, кто недавно с фронтов. Обсудили. Решили делать побег...

... Летчик, красавец-богатырь Николай Власов был легендой. В 1941-м он протаранил вражеский самолет - и выжил. В 1942 году ночью под шкваль­ным огнем сел в тылу врага и забрал раненого товарища-летчика. 220 боевых вылетов, звание Героя Советского Союза. Его ценили даже немцы, и ког­да в 1943 его все же сбили и раненым взяли в плен, разрешили носить Звезду Героя.

Надеялись склонить аса на переход к однофамильцу - генералу Власову. Когда убедились, что не получится, отправили в один лагерь, другой. В каждом из них Власов готовил побег. Наконец, как неисправимый попал в Маутхау­зен. И взялся за свое: организацию сопротивления.

Ему помогали знаменитый командир 306-й Крас­нознаменной штурмовой авиационной дивизии Александр Исупов, за голову которого была когда-то назначена награда, полковник Кирилл Чубченков, о чьих летных подвигах ходили легенды...

Ждать было нельзя - это они понимали. Красная армия уже вступила в Польшу и Венгрию, американцы скоро могли подойти к Линцу. Обитателей блока смерти эсэсовцы должны были ликвидировать первыми.

Совещались о побеге во время игры в «печку»: после издевательств на морозе охранники разрешали узникам погреться. Кто-то один кричал: «Ко мне!». И его плотно обступали, согревая друг друга. Через несколько минут другой кричал: «Ко мне!» Печка собиралась снова.

Безоружные, изможденные - на что они надеялись в схватке с элитной эсэсовской охраной? На мужество и смекалку.

Нет оружия? Разобьем умывальники, выломаем из мостовой булыжники, сорвем с себя деревянные колодки, а еще вооружимся... кусками мыла, которые валяются в комнате у блокового. По проволоке идет ток? Накинем на нее одеяла, грудой хранившиеся в той же комнате. Будут стрелять пулеметы с вышек? А мы ударим по ним струей из огнетушителей - их в бараке целых два!

Штаб поделил барак на шесть групп, в каждую назначил старшего. Осталось договориться со всеми. Ведь ясно: если убежит часть узников, остальных тут же расстреляют. Несколько югославов и поляков, попавших в «русский» барак, согласились сразу. Человек 70, которые уже не могли ходить, со слезами поддержали товарищей. В день побега они отдадут свою одежду, оставшись голыми: только выберитесь отсюда, только расскажите о нас!

Все было готово. Назначена дата - 29 января, час ночи. И вдруг... За несколько дней один из узников, когда эсэсовцы вносили баланду, вырвался наружу с криком:

- Я хочу жить! Я что-то знаю!

Ночью 26 января эсесовцы вывели из барака 25 человек, в т.ч. Власова, Исупова, Чубченкова и всех дру­гих руководителей восстания. Неизвестно, пытали ли их, но их всех сожгли в крематории заживо.

Восстание не отменили. Его перенесли. В ночь со 2 на 3 февраля заключенные обнялись на проща­нье. Дали клятву: рассказать о тех, кто не вернется домой, обменялись адресами. И поднялись в атаку.

Их было 419 человек.

Штурмовые бригады выскочили из окон и с криком «ура» бросились к вышкам с кусками угля, мыла, раз­битых умывальников. Это удивительно, но поначалу им все удалось. Разбили прожектора, захватили один из пулеметов, ударили из него по двум другим. Вдоль стены узники образова­ли живую лестницу, по которой караб­кались вверх, набрасывали на прово­локу с пропущенным по ней током одеяла и скатывались вниз. В ла­гере выли сирены, отряды охранников врывались на территорию блока и рас­стреливали восставших, но все новые группы заключенных вырывались на­ружу и, как и было заранее договорено, разбегались в разные стороны по за­снеженному полю. На ногах намота­ны тряпки из одежды, которую отдали умирающие...

Им в спины стреляли, эсэсовцы с со­баками бросились в погоню. Тогда от товарищей от­делился небольшой отряд и, запев «Интернационал», пошел на фашистов, чтобы дать время уйти остальным.

Группа полковника Григория Заболотняка нат­кнулась на зенитную батарею, голыми руками рас­правилась с артиллеристским расчетом, захватила оружие, пушки, погрузила на грузовик всех раненых. А когда была окружена, дала последний яростный бой. По степени самопожертвования и личного бес­страшия этот бой беспрецедентен. Фашисты действи­тельно собрали в блок «К» самых лучших. Из всей группы чудом выжил лишь паренек Ваня Сердюк по прозвищу Лисичка.

20 эсэсовцев погибли в день восстания...

Сразу после побега взбешенный комендант Маутхаузена штандар­тенфюрер СС Цирайс отправил бригады эсэсовцев прочесывать леса, а местным жандармам отдал приказ: бросить на поиски бегле­цов народное ополчение, гитлерюгенд и все местное население. Жителям было объявлено: бежали опасные преступники, их надо уничтожать на месте. За каждого убитого - премия...

И население с энтузиазмом вышло на охоту.

«Все были в большом азарте, - записал потом жандарм­ский майор. - Везде, где находили беглецов: в домах, телегах, скотных дворах, сенниках и подвалах, - их убивали...»

То, что стало одной из самых черных и позорных стра­ниц в истории Австрии эсэсовцы шутливо назвали «Мюльфиртельской охотой на за­йцев». (Этот термин вошел во все военные энциклопедии). Но вырвавшиеся на сво­боду узники 20-го барака.

не были зайцами. В тот день 100 человек погибли сразу. 75 боль­ных, оставшихся в бараке, были тут же расстреляны. А чуть больше 300 разбежались. И многие устреми­лись туда - к домикам, к людям. К спасению. Но они ошиблись...

В 1994 году режиссер Андреас Грубер снимет об этих событиях художественный фильм «Охота на зайцев». Фильм побьет все рекорды по количеству просмотров. А милая добрая Австрия замрет в по­трясении. Она не ожидала увидеть себя такой. Хотя Андреас пощадил чувства соотечественников, не по­казав и крохотной доли творимых ими зверств.

Жители беглецов расстреливали редко: у кого-то не было ружей, кому-то жалко было пуль. Обнаружив у себя во дворе, в хлеву, в стоге сена умиравших от холода, го­лода и ран, хозяева забивали их вилами, палками, топо­рами - подручными средствами. И тащили тела - или волочили сзади за машинами - к школе в деревушке Рид ин дер Ридмаркт в 4-х километрах от лагеря.

Репутацию округи спасла женщина с библейским именем Мария. Она и ее семья 92 дня прятали Михаила Рыбчинского и Николая Цемкало, рискуя своими жизнями. Дважды дом Марии обыскивали эсэсовцы, но она не выдала пленников. Рыбчинского ей потом пришлось спасать еще раз, уже из советского фильтрационного лагеря: прислали запрос, правда ли то, что он рассказывает. После войны они снова встретились: Михаил с Николаем приезжали в гости к Марии, она - к ним. Все эти годы они называли ее мамой. Об этой истории написана книга, множество статей, президент Австрии вручил Марии высокую награду. А в австрийском местечке Рид ин дер Ридмаркт, куда свозили тела убитых, теперь стоит обелиск. С перечеркнутыми палочками…

Через три недели кровавой охоты эсэсовцы объявили, что счет сошелся. Они соврали. Кто-то утверждал, что выжило 20 че­ловек, кто-то - что 11. Найти удалось лишь девятерых. После войны они встретятся в Новочеркасске по приглашению журналистки Ариадны Юрковой. Виктор Украинцев, Иван Битюков, Владимир Соседко... Расскажут о товарищах, попытаются восста­новить события.

Ни один из героев 20-го барака не стал Героем своей страны. Никто из участников восстания не удо­стоен медалей и орденов. О них не снимали фильмы и не писали книги. В сталинские времена само пребывание в лагере считалось позором. Но и сегодня у большинства из них нет даже имен...

Узники 20-го блока - это люди, чьими именами надо называть улицы. Таких солдат не было ни в одной армии мира. А мы их забыли!

Ки­норежиссер Вячеслав Серкез первым из россиян решил сделать документальный фильм о подвиге на­ших соотечественников. Пять лет собирал материал, успел записать интервью с уцелевшими узниками 20-го блока - сейчас все они умерли. Потом долго ис­кал деньги на съемки. И только в 2015 году фильм был показан по каналу «Культура».

Побег группы Девятаева

Побег группы из десяти советских военнопленных во главе с лётчиком-истребителем М. П. Девятаевым из немецкого концентрационного лагеря при полигоне Пенемюнде тоже вошел в анналы истории Второй мировой войны. Он был совершен 8 февраля 1945 года с острова Узедом (именно там проводились испытания ракет Фау-1 и Фау-2) на захваченном немецком самолёте-бомбардировщике «Хейнкель».

Побег группы Девятаева встревожил немецкое командование. Через несколько дней на остров прибыл Герман Геринг и приказал расстрелять коменданта лагеря и начальника авиабазы. Однако Гитлер отменил его указание и восстановил коменданта в должности. По некоторым оценкам, угон самолёта, снабжённого особой радиоаппаратурой, сделал дальнейшие испытания ФАУ-2 настолько проблематичными, что Гитлер назвал пилота личным врагом.

В конце марта 1945 года после проверки и лечения семь из десяти участников побега (Соколов, Кутергин, Урбанович, Сердюков, Олейник, Адамов, Немченко) были зачислены в одну из рот 777-го стрелкового полка (по другим данным - в 447 стрелковый Пинский полк 397 стрелковой дивизии) и отправлены на фронт. Даже Немченко, потерявший один глаз, уговорил отправить его на фронт в качестве санитара стрелковой роты.

Трое офицеров - Девятаев, Кривоногов и Емец - до конца войны оставались вне зоны боевых действий, ожидая подтверждения воинских званий.

В конце 1945 года Девятаев был уволен в запас (по некоторым данным, он непродолжительное время находился на территории колонии-поселения в Псковской области) и долгое время, как бывший военнопленный, испытывал затруднения с поиском работы. В 1946 году (по другим данным - в начале 1950-х) он вернулся в Казань и устроился на работу в Казанском речном порту грузчиком, затем выучился на капитана-механика, но некоторое время мог плавать только на служебном катере.

В некоторых публикациях содержатся сведения о том, что Девятаев был осуждён за «измену Родине» и отправлен в лагеря, но через 9 лет попал под амнистию.

Через 12 лет после событий, 15 августа 1957 года по инициативе С. П. Королёва Девятаеву было присвоено звание Героя Советского Союза. По некотором сведениям, награда была вручена за вклад в советское ракетостроение. Другие участники побега были награждены орденами, в том числе посмертно.

Танго смерти

В годы Второй мировой войны и Великой Отечественной войны на территории Львовской области немцами был сооружен концентрационный Яновский лагерь. Во время пыток, истязаний и расстрелов там всегда играла музыка. Оркестр состоял из заключенных, известных украинских музыкантов. Во время повешения оркестру приказывали исполнять танго, во время пыток - фокстрот, а еще по вечерам оркестрантов заставляли играть под окнами начальника лагеря по несколько часов подряд.
Заглушая крики истязаемых жертв, музыканты играли одну и ту же мелодию - «Танго смерти». Автор этого произведения так остался неизвестен, им был кто-то из заключенных композиторов, возможно, руководителем оркестра, профессор Львовской государственной консерватории Штрикс, а, может быть, известный львовский дирижер Мунд.

Яновский лагерь называли фабрикой смерти. Во Львове была создана зондеркоманда № 1005, состоявшая из 126 человек. Шефом этой команды был гаупштурмбаннфюрер Шерляк, его заместителем - гаупштурмбаннфюрер Раух. В обязанности зондеркоманды входило выкапывание из земли трупов военнопленных и убитых мирных жителей и сжигание их.
На базе Яновского концлагеря были организованы специальные 10-дневные курсы, на которых занимались группы по 12 человек. На них немцы присылали своих людей из лагерей Люблина, Варшавы и других городов. Теорию сжигания трупов преподавал полковник Шаллок. На месте, где выкапывали и сжигали трупы, комендант Шаллок рассказывал, как практически это делать, разъяснял устройство машины по размолу костей, объяснял, как разровнять яму, просеять пепел и посадить деревья на этом месте, как рассыпать и прятать пепел. Такие курсы существовали на протяжении достаточно длительного времени. Всего за время действия концлагеря было казнено около 200 тысяч евреев, поляков и украинцев.
Кроме расстрелов, в Яновском лагере применялись различные пытки. В зимнее время наливали воду в бочки, обреченному привязывали руки к ногам, в таком положении бросали его в бочку: человек замерзал.
Вокруг Яновского лагеря в два ряда существовало проволочное заграждение. Расстояние между рядами было 1 метр 20 сантиметров. Туда забрасывали заключенного на несколько суток, сам он оттуда выйти не мог, так и умирал от голода и холода. Или избивали до полусмерти, вешали за шею, ноги и руки, а потом пускали собак, которые разрывали человека на части.

Нередко проводили учебную стрельбу, поставив живого человека вместо мишени. Давали заключенному в руки стакан. Если попадали в стакан, то оставляли живым, а если в руку, то тут же расстреливали, заявляя, что «вы к труду не способны, подлежите расстрелу».
Кроме того, в лагере перед посылкой на работу производили так называемую проверку физически здоровых мужчин путем бега на расстояние 50 метров. Если человек хорошо пробежит, т.е. быстро и не споткнется, то останется живым. Остальных расстреливали. Там же, в этом лагере, была площадка, заросшая травой выше колена. Именно на ней устраивали бега. Того, кто запутался в траве и упадет, немедленно расстреливали.

Во многих лагерях существовали дома терпимости для эсэсовцев и для заключенных, занимавших при немцах определенные должности. Таких заключенных называли «кала». Когда эсэсовцам нужна была прислуга, они приходили в сопровождении «оберауфзеерин», т.е. начальницы женского блока лагеря, и в то время, когда производилась дезинфекция, и женщины были раздеты, указывали на молоденькую девушку, которую начальница вызывала из рядов. Немцы осматривали ее, и если она была красивой и нравилась им, хвалили ее физические достоинства и с согласия «оберауфзеерин» брали ее в качестве служанки. Если отобранная девушка не выражала полное послушание и не делала все, что от нее требовали, ее расстреливали.
Родившись в лагере, легендарная музыка танго там и осталась вместе с расстрелянными оркестрантами. Произошла эта трагедия накануне освобождения Львова частями Советской Армии, когда немцы стали ликвидировать Яновский лагерь. В этот день 40 человек из оркестра выстроили, и круг их окружила плотным кольцом вооруженная охрана лагеря. Раздалась команда «Музик!» - и дирижер оркестра, как обычно, взмахнул рукой. Тут же прогремел выстрел. Первым пал от пули Мунт, дирижер львовской оперы. Но звуки «танго» продолжали звучать над бараками. По приказу коменданта каждый оркестрант выходил в центр круга, клал свой инструмент на землю, раздевался догола, после этого раздавался выстрел, и человек падал замертво. Его убивали выстрелом в голову

Фото расстрела оркестрантов стало одним из обвинительных документов на Нюрнбергском процессе. Международный трибунал в 1946 году признал, что заключение в неволю мирных граждан иностранных государств, равно как и использование их труда в принудительном порядке в интересах Германии, являлось не только военным преступлением гитлеровского режима, но и преступлением против человечности. Непосильный рабский труд, жуткие условия содержания, побои и издевательства со стороны надзирателей, неоказание медицинской помощи самым негативным образом сказывались на здоровье, продолжительности их жизни, психическом и эмоциональном состоянии жертв нацизма.

Позднее Ларисой и Львом Дмитриевыми было написано стихотворение:

Бараки. Плац. И музыканты.
Яновский лагерь. Смерть людей.
Под музыку велели оккупанты
Стрелять в людей. Так веселей!

Над серым плацем скрипки зарыдали,
В бараках люди, цепенея, ждали.
Опять расстрел! Вгрызалось в души «танго».
О, «танго смерти», «танго смерти»!
Пощады - нет.

Два года - двести тысяч павших.
Под «танго смерти» шёл расстрел.
И музыкантов, порохом пропахших,
Ждал скорбный, как и всех, удел.

Над серым плацем скрипки зарыдали,
В бараках люди, цепенея, ждали.
Опять расстрел! Вгрызалось в души «танго».
О, «танго смерти», «танго смерти»!
Пощады - нет.

Остались сорок оркестрантов,
Играют «танго». Их черёд!
Под громкий смех и говор оккупантов,
Раздевшись, падают на лёд.

Над серым плацем скрипки не рыдали…
Фашистов вышибли и смяли,
Но на Земле фашизм живёт.
И где-то вновь стреляют, как стреляли…
Людская кровь течёт, течёт…

Над всей Землёю скрипки всё рыдают.
Под звёздным не