Теория художественного времени и пространства по Дж. Джойсу




Художественное время, как время нашей с вами жизни, перенесённое на страницы книги. У Джойса, как и говорилось выше, полотном для дейсвия его картины является не созданный им мир, не выдуманная им, как автором реальность, а История. История во всём множестве своих толкований. Это и история жизни его героев, это и истоия его страны, это и история его самого и история всего человечества, вдруг, так неожиданно и явно узнаваемая в происходящем. Но стоит сказать и о пространстве в его произведениях. Нельзя не отметить, что во всех его книгах, начиная с самых ранних, до последних произведений, местом действия неизменно остаётся Ирландия. Но, если присмотреться внимательнее, заглянуть в «межстрочное» море – мы увидим совсем другое пространство, гораздо большее, чем Изумрудный остров, гораздо большее чем время, слитое с ним, большее, чем История и истрория – пространство души. Пространство сознания. Оно и только оно, как призма вбирает в себя и Историю, и Правду, и Искренность и время и пространство. Оно синтезирует их, лучи их преломляются, и сознание это, сознание автора-героя (героев) отражает их – и это есть повествование. Но это единое целое. Неделимое, как одна плоть. Время и пространство в романе Джойса неизменно существуют в сознании героя. Как существуют они и в сознании каждого человека, потому что на самом деле нет ни времени, ни пространства, но эти категории вывели сами люди, придумали их для себя, чтобы упорядочить хаос своей жизни. Джойс же не упорядычивает Хаоса. Хаос – начало всех начал, Хаос – почти что свобода. А полная свобода – это то, что преобразует Хаос в осмысленный порядок. Это действие, производимое над Хаосом, называется Творчеством. Или, вернее сказать, – сотворчеством. Соавторством с Творцом, создавшим мир, и даровавшим человеку власть над словом и свободу в нём.

 

Вспоминая древнее наследие ирландцев, как неизбежный аспект, для понимания концепций и литературных приёмов Джойса, мы возвращаемся в давние времена, которые, как уверенны многие злопыхатели, вовсе даже и не существовали. Во времена Поэтов. Тогда Слово и Правда – были так же естественно едины, как двеннадцать месяцев одного года. Свобода была заключена в Слове и обреталась его освобождением. Сказал – свободен. Сказал – есть. И, хотя дар Слова, разумеется, был доступен не каждому, и хранился свято и яростно от неготовых к ответственности душ – он имел место в истории. В истории человечества и в истории тех, кто хранил его. Как это становится видно из самых первых произведений Джойса он внутренне стремился к свободе. И, по-сути, ни для кого в то, да и наше время, это стремление не было новым, но, кажется, Джойс нашёл верный путь… То ли мысль его устремилась во след полёту птицы, то ли он услышал правдивую музыку сфер, но так или иначе он понял, что Слово и Музыка в далёком наследном его прошлом были едины. И с тех пор он искал соединить их. Соединить то, что некогда было разрушено самими же людьми, во времена, когда Поэзия перестала быть Искусством = Свободой, и стала всего лишь умением рифмосплетения, стало «изящным словом», услаждением слуха, но не более того. Несправедливость. Для Джойса это была боль. Равносильная боли утраты свободы. И с тех самых пор, как он обнаружил в своём сердце эту открытую рану он искал спасения в восстановлении нарушенного порядка. Для этого всего лишь нужно было постигнуть все премудрости владения Словом, соединить его с Музыкой, и восстановить его на троне всех Искусств. Вернуться к истокам. К Началу, ибо, стоит полагать, ещё в иезуитском коллежде, куда писатель был отдан своей матерью, он раз и навсегда усвоил, что «Прежде всего было Слово». И, постепенно, что блесяще отражено в последовательности глав в романе «Портрет художника в юности», молодой человек стал идти к своей цели. Стал мастерить себе крылья для полёта к истине. Недолгого, но спасительного. На поиски ушло почти что пол века. Пол жизни, половина отмеренного срока. Но кто ищет, тот находит, и стучащему во все двери рано или поздно всегда отворяют. И «Улисс» - неоспоримое тому доказательство. Слово вновь обрело свою изначальную власть в руках Поэта, и эта власть отразилась в его трудах. Но снова оказалось, что людям вовсе нельзя даровать ту власть, да и, кроме того, - ничего подобного не было в окружавшей Джойса действительности… Оставалось – зашифровать. Скрыть от неготовых глаз всё сокровенное. А где? Конечно же в душе. В тексте. В слове. А всё это теперь существовало, ни где-то, в неизвестном тайнике, а в самом повествовании, в его времени и пространстве – в сознании автора-героя.

 

Как в старом доме, на чердаке можно подчас отыскать самую неожиданную и древнюю вещь, так и в человеческом сознании, что хранит отголоски прошлого и доступно зову будущего – можно соединить всё. Без фальши – силой слова, которая есть мысль, образ и плоть, силой музыки, которая есть кровь и содержание, силой искренности. Одному из немногих Джойсу это удалось. Поэтому, книги его, стоит признать, не легки для восприятия, и их не так-то просто понять «сходу». А когда исследователи призывают себе на помощь проверенную формулу времени и пространства, оказывается, что ни того, ни другого в книгах просто нет, а вместо этого, есть объект, который в равной степени подлежит изучению, как литературоведов, так и философов, и психологов и богословов – человеческая душа.

А раз так, то совершенно глупо посвящать дальнейшее исследование тому, чего, оказывается, не существует вовсе, поэтому, как бы пафосно и смело это ни звучало, я предлагаю назвать Джойсовские время и пространство – Сознанием. Это не будет ошибкой, и это не даст запутаться, но, может быть станет концом того спасительного клубка Ариадны, который нам и предстоит распутать.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-30 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: