Ну что ж! Посмотрим! Дедушкин орех
обычно не раскусывают разом.
Доврский дед
Ответь, в чем схожи человек и тролль
и в чем несходство их заключено?
Пер Гюнт
Я разницы не нахожу – поверьте:
здесь тоже дети причиняют боль,
а взрослые грозят избить до смерти —
совсем как там…
Доврский дед
И все-таки позволь!
Ты жил на свете – мы живем во тьме.
Да, схожи мы. Особенно тогда,
когда у нас нечисто на уме.
Но ты под небом солнечным рожден,
воспитывал тебя иной закон.
«Пребудь собой» – такой людей пароль,
«Пребудь собой – и все », – поправит тролль.
Старший придворный тролль
Вот глубина!
Пер Гюнт
(почесывая за ухом)
Я не пойму, в чем суть.
Собой. А кем еще? Слегка туманно.
Доврский дед
А в то же время более гуманно:
Собой пребудь – и все. Других – забудь.
Пер Гюнт
(почесывая за ухом)
Но это…
Доврский дед
Ты мечтал повелевать!
Пер Гюнт
Ну, если так – согласен, наплевать!
Доврский дед
И далее: довольствуйся законом,
за сим столом издревле заведенным.
(Кивает головой.)
Два свиноголовых тролля и прочие приносят еду и питье.
У нас, у троллей, все наоборот:
коза дает печенье, боров – мед,
с кислинкой сахар, сладкая горчица,
но все не привозное – с заграницей
торговлю прекратили мы давно.
Пер Гюнт
(отодвигая угощение)
К чертям твой мед! К чертям твое вино!
Я не привыкну. Вырвет все равно.
Доврский дед
А ну, поставьте золотую чашу:
как выпьет все, получит дочку нашу.
Пер Гюнт
(размышляя)
«Превозмоги себя» – ведь так в Писанье?
И мало ли меня поили дрянью —
давай сюда!
Доврский дед
Разумные слова!
Пер Гюнт
Я все смогу. Привыкнуть дай сперва.
Доврский дед
И далее: забудь свой прежний вид,
надень наряд, который в Рондах сшит.
Здесь все свое. Лишь банты для хвостов
нам поставляют из чужих краев.
Пер Гюнт
(сердито)
Мне это ни к чему, я без хвоста.
Доврский дед
Вот это жаль. А впрочем, выход прост:
пожаловать ему парадный хвост.
Пер Гюнт
Решили превратить меня в шута?
Доврский дед
Ну что ж! Других поищем женихов.
Пер Гюнт
Привыкли делать из людей скотов!
Доврский дед
Мой сын, ты заблуждаешься: твой тесть
тебе сейчас оказывает честь.
Здесь только чернь гуляет без хвостов,
а бант в хвосте подчеркивает власть.
Пер Гюнт
Что значу в мире я, в конце концов,
чтобы чужой обычай сдуру клясть?
Привязывайте – я к тому готов.
Доврский дед
А ты сговорчив – я таких люблю.
Старший придворный тролль
(подвязывает Перу хвост)
Вильни!
Пер Гюнт
(сердито)
Так, что ж, в угоду королю
отречься мне от христианской веры?
Доврский дед
Нет, успокойся. Веры мы не тронем.
Ты, главное, умей казаться троллем,
усвой повадки наши и манеры,
а там, в душе, во что угодно веруй.
Пер Гюнт
И все-таки, как ни трудны условья,
привыкнуть можно к вашему сословью.
Доврский дед
Мы много лучше, чем молва о нас, —
еще одно, в чем разнимся мы с вами.
Мой сын, я вижу, все утомлены,
измучены условьями, правами.
Развлечься не мешало бы сейчас.
Танцовщицы, арфистки, плясуны!
Играйте, пойте, услаждайте взоры.
Танцуйте халлинг, чтоб дрожали горы!
Музыка и танцы.
Старший придворный тролль
Ну, как?
Пер Гюнт
Простите, но немного странно…
Доврский дед
А что ты видишь? Только без вранья.
Пер Гюнт
Корову со смычком заметил я!
А рядом с ней в коротеньких портках
выплясывает грязная свинья.
Старший придворный тролль
Сожрать!
Доврский дед
Мы таковы в людских глазах.
Девушки-троллихи
Так вырвем прочь его глаза кривые!
Женщина
(плача)
Я больше не могу! Я протестую!
Сестра ему играет, я танцую…
Пер Гюнт
Ах, черт возьми! Вот, значит, вы какие?..
Любимая, прости, ведь это шутка —
я разве сомневался хоть минутку?
Конечно, ты!
Женщина
А если откровенно?
Пер Гюнт
Ты танцевала необыкновенно!
Доврский дед
Да! Вот она, природа человечья:
какие ей ни наноси увечья,
она кровавой коркой зарастет,
но выстоит и опрокинет гнет.
Уж как покладист нынешний мой зять:
и хвост себе позволил привязать,
и вместо меду выхлебал помет…
Уж вроде изгнан из него Адам, —
а приглядись, так он и ныне там!
Да, человечность, тягостный недуг,
придется полечиться, милый друг!
Пер Гюнт
И чем же я еще обязан вам?
Доврский дед
Твой левый глаз мы малость перекосим,
и нашу жизнь ты будешь видеть криво,
зато решишь, что в Рондах все красиво,
а правый глаз мы вырежем и бросим…
Пер Гюнт
Ты пьян, старик?
Доврский дед
(раскладывает на столе какие-то острые инструменты)
Нет, вовсе я не пьян.
Тут весь необходимый инструмент,
я все произведу в один момент:
в супружестве тебя спасет обман —
я не хочу, чтобы глаза твои
терзались созерцанием свиньи!
Пер Гюнт
Так может говорить умалишенный.
Старший придворный тролль
Так говорит король. И не тебе
сопротивляться мудрости закона!
Доврский дед
Какую злую роль в людской судьбе
играют слезы! Ты согласен с нами?
Зачем же сохранять источник слез?
Не проще ли пожертвовать глазами?
Пер Гюнт
Спаситель также нечто произнес
насчет того, что надо вырвать глаз,
который лжет и искушает нас…
Но что же, я потом за целый век
ни разу не взгляну как человек?
Доврский дед
Ни разу!
Пер Гюнт
Ну, тогда благодарю!
(Хочет уйти.)
Доврский дед
Так ты уходишь?
Пер Гюнт
Да! Вам говорят!
Доврский дед
Кто попадает к Доврскому царю,
уже не возвращается назад!
Пер Гюнт
Принудить Пера Гюнта! Никогда!
Доврский дед
Пер, из тебя выходит славный тролль!
Не правда ли, легко он входит в роль?
К тому же ты мечтал…
Пер Гюнт
Признаться, да.
Я мог собою жертвовать, когда
сулили мне невесту – и с приданым;
но в мире все имеет свой предел.
Да, повинуясь вам, я хвост надел,
но, как бы ваши тролли ни хотели,
хвост не растет на человечьем теле;
расстался я с моим нарядом рваным:
штаны с себя совсем не страшно снять,
подумаешь, надену их опять;
хлебнул я гадость на обеде званом;
и величал свинью женою милой —
все можно проглотить в конце концов, —
но все земное закопать в могилу,
быть горным троллем до последних лет
и предавать обычаи отцов
в сознанье полном, что возврата нет?
Довольно! Мне плевать на ваш закон!
Доврский дед
Послушайте! Я просто возмущен
безнравственностью этого ответа.
Ты знаешь, кто я? Ты, исчадье света!
Как смел мою ты опорочить дочь?
Пер Гюнт
Ты баснями башку мне не морочь!
Доврский дед
Ты должен взять ее немедля в жены!
Пер Гюнт
Я не жил с ней!
Доврский дед
Но ты желал ее!
Пер Гюнт
(присвистнув)
И все?
Доврский дед
Сказалось племечко твое!
Лишь на словах вы цените законы,
а делаете, что велит кулак.
Выходит, вожделение – пустяк?
Ну, вот увидишь!
Пер Гюнт
Полно, не шути!
Женщина
Мой Пер! Ты скоро должен стать отцом.
Пер Гюнт
Я ухожу!
Доврский дед
А за тобой бегом
покатится комочек козлоногий!
Пер Гюнт
(отирая пот)
О, господи! Когда же я проснусь?
Доврский дед
Так мы его пошлем в твои чертоги?
Пер Гюнт
На мельницу!..
Доврский дед
Мой сын, я не берусь
тебя судить, но долг повелевает
сказать тебе о частности одной:
ведь наши полукровки вырастают
с немыслимой в природе быстротой,
они такие…
Пер Гюнт
Перестань, старик,
лукавить и упрямиться, как бык;
и ты, принцесса, обо мне не плачь:
не принц я, не вельможа, не богач,
какой ни примеряйте мне наряд, —
мое родство вам не сулит наград!
Женщина падает на руки девушек-троллих. Девушки уносят ее.
Доврский дед
(посмотрев на Пера свысока)
Детишки, ну его об стенку лбом…
Тролленята
Ой, папа, папа! Можно, мы потом?
Мы с ним сперва сыграем в мышь с котом,
в сову с орленком, в волка в западне…
Доврский дед
Скорее только! Спать охота мне.
Пер Гюнт
Пустите, черти!
(Хочет ускользнуть в печную трубу.)
Тролленята
Гномы, нетопырки,
скорей сюда! Кусайте его в зад!
Пер Гюнт
Ай-ай, беда!
(Бросается к подвальному люку.)
Тролленята
Позатыкайте дырки!
Придворный тролль
Мамаши, гляньте: детки-то шалят!
Пер Гюнт
(пытается сбросить тролленка, вцепившегося ему в ухо)
Пусти, отстань, паршивая скотина!
Придворный тролль
(ударяя Пера по пальцам)
Ты так? Про королевского-то сына?
Пер Гюнт
Крысиная нора!
(Бежит к норе.)
Тролленок
Постой, замажу!
Пер Гюнт
Старик был дрянь, но молодые гаже.
Тролленята
Раз налететь да в клочья разорвать!
Пер Гюнт
Что ж я не крыса! Не мышонок… что ж…
(Мечется по залу.)
Тролленята
Зажать в кольцо!
Пер Гюнт
(плача)
Зачем же я не вошь!
(Падает.)
Тролленята
Теперь не убежит!
Пер Гюнт
(придавленный кучей тролленят)
Я гибну, мать!
Вдали звонят колокола.
Тролленята
Ой! Черноризцы начали бренчать!
Тролленята с воем и визгом разбегаются врассыпную. Стена обваливается. Все исчезает.
Кромешный мрак. Слышно, как Пер Гюнт рассекает воздух большой веткой.
Пер Гюнт
(бьет и хлещет воздух)
Гей, ты кто?
Голос из мрака
Я сама.
Пер Гюнт
Так позволь мне пройти!
Голос из мрака
Пробивайся. Кривую не сдвинуть с пути.
Пер Гюнт
Гей, ты кто?
Голос из мрака
Я сама. Ты не начал бы так свою речь.
Пер Гюнт
Я начну и сильнее, а кончит мой меч.
Берегись меня: сотни Саул побивал,
я же несколько тысяч сразил наповал!
(Бьет и хлещет.)
Гей, ты кто? Отвечай мне скорее!
Голос
Сама.
Пер Гюнт
Непонятно для сердца, темно для ума.
Говори, кто ты есть.
Голос
Я Большая Кривая.
Пер Гюнт
Прочь с дороги, Кривая! Тебя я не знаю.
Голос
Нет, сторонкой, Пер Гюнт.
Пер Гюнт
Я привык напролом.
(Бьет и хлещет.)
Кто-то ранен, упал.
(Идет прямо, но опять обо что-то спотыкается.)
Как вас много кругом!
Голос
Ты ошибся. Единственна в мире Кривая —
сотни раз меня ранят, но я – убиваю,
я везде, от меня не уйти ни на шаг.
Пер Гюнт
(бросая ветку)
Меч мой проклят, но силу собрал я в кулак.
Голос
Что ж! Попробуй, Пер Гюнт! Кулаком, головой…
Ха-ха-ха! Потягайся с Большою Кривой!
Пер Гюнт
(снова пытается прорваться)
Ни назад, ни вперед – никуда не могу,
словно я в заколдованном замкнут кругу;
никуда не пройду, будто стены растут из земли.
И повсюду она: под ногами, вблизи и вдали.
Покажись! Назови свое имя!
Голос
Кривая.
Пер Гюнт
(ощупывая все вокруг)
И не мертвая, кажется, и не живая —
словно скользкие черви повсюду кишат
или в логово сонных попал медвежат.
(Вскрикивает.)
Защищайся!
Голос
Кривая с ума не сошла.
Пер Гюнт
Бей!
Голос
Кривая не бьет.
Пер Гюнт
Ты с того начала!
Голос
Нет, без всякой борьбы побеждает Кривая!
Пер Гюнт
Кабы кобольд меня пригрозился проткнуть
или бросился на спину тролль годовалый —
я бы справился с ними еще как-нибудь…
Эй, Кривая, послушай… Ну вот, задремала.
Кривая
Что?
Пер Гюнт
А в силе твоей убедиться мне можно?
Кривая
Нет! Большая Кривая разит осторожно.
Пер Гюнт
(кусая себе руки и плечи)
Кожу, мясо свое прогрызи до костей,
разрывай себе мускулы, кровь свою пей!
Слышен шум птичьих крыльев.
Птичий крик
Ну так где он, Кривая?
Голос
Во власти моей!
Птичий крик
Вы, далекие сестры, летите навстречу!
Пер Гюнт
Слушай, девушка, ты меня хочешь спасти?
Так скорей! Подними свои глазки овечьи
да молитвенник ведьме в лицо запусти!
Птичий крик
Он шатается!
Голос
Наш он!
Птичий крик
Сестрицы, за мной!
Пер Гюнт
В недостойной игре мы теряем свободу,
чтобы к жизни приписывать лишние годы!
(Падает.)
Птичий крик
Видишь, он оступился! Кривая, он твой!
Издалека доносятся колокольный звон и церковное пение.
Кривая
(задыхаясь и растекаясь в ничто)
Смерть мне: бабы стоят у него за спиной!
Восход солнца. Пастуший домик в горах, где остановилась Осе. Дверь заперта. Кругом пусто и тихо. У плетня, огородившего пастбище, лежит Пер Гюнт.
Пер Гюнт
(просыпаясь, смотрит вокруг мутным, осоловелым взглядом, плюется)
Селедки бы теперь посолоней!
(Опять плюется и вдруг видит Хельгу, которая несет узелок с едой.)
Откуда ты?
Хельга
Сестра моя…
Пер Гюнт
Что с ней?
Хельга
Там, за плетнем!
Сольвейг
(из засады)
Приблизишься – уйду!
Пер Гюнт
(останавливается)
К твоей груди, боишься, припаду?
Сольвейг
Стыдись!
Пер Гюнт
А знаешь, доврская принцесса
за мною увивалась, как пчела!
Сольвейг
Мы по тебе служить велели мессу.
Пер Гюнт
Я сам большой… Ах, где она?
Хельга
(плача)
Ушла.
(Бросается вслед за сестрой.)
Пер Гюнт
Постой!
(Хватает ее за руку.)
Вот пуговка из серебра.
Как только вспомнит обо мне сестра,
ты ей скажи…
Хельга
Пусти! Пора домой!
Пер Гюнт
Вот пуговка!
Хельга
Вон узелок с едой!
Пер Гюнт
Пусть Бог тебе поможет!
Хельга
Мне пора!
Пер Гюнт
(смиряясь, отпускает ее)
Пусть помнит обо мне твоя сестра!
Хельга убегает.
Действие третье
Серый осенний день в сосновом бору. Снегопад. Пер Гюнт, без куртки, рубит лес.
Пер Гюнт
(подрубая старую сосну с корявыми ветками)
Я вижу, старикан, что ты упрям,
но свалишься и ты к моим ногам.
(Рубит опять.)
Да, на тебе железная рубаха,
но ты боишься, и дрожит от страха
огромная корявая рука.
И рухнешь, рухнешь ты наверняка.
(Вдруг дрогнувшим голосом.)
Хватит выдумывать! Просто сосна.
Да и кора у нее не стальная —
ветром и солнцем она сожжена.
Этой сосны не осилить, мечтая.
Это, дружок, никуда не годится —
бить топором и витать в облаках.
Здравствуй, судьба, и прощай, небылица!
Изгнан ты, загнан, заброшен в лесах!
(С яростью продолжает рубить.)
Изгнан! И матери под боком нет,
кто тебе, Пер, приготовит обед?
Сам себя, парень, корми и спасай:
выкопай корень, рыбешку поймай,
пень смоляной на поляне найди,
высеки пламя, костер разведи,
хочешь одеться – оленя убей,
кров тебе нужен – построй из камней,
хочешь построить простую избу —
бревна придется таскать на горбу.
(Роняет топор и смотрит вдаль.)
Замок построю! Шальной ветерок
будет на башне вертеть флюгерок,
а на фасаде, над самым окном,
девушку вырежу с рыбьим хвостом!
Я раздобуду для флюгера медь,
стекла для окон – чтоб в горы смотреть…
Только прохожие спросят порой:
«Чей это замок за дальней горой?»
(Злобно усмехаясь.)
Вот тебе замок! Опять за вранье?
На зиму хватит с тебя шалаша.
Жизнь на просторе и так хороша.
(Смотрит вверх, на дерево.)
Ну-ка, ударь напоследок ее!
Ишь она, черт, растянулась-то как —
перепугала в бору молодняк.
(Хочет присесть, чтобы очистить от сучьев упавший ствол, но вдруг останавливается с поднятым топором и прислушивается.)
Там словно кто-то есть! Ты, Доврский дед?
Что, выследил меня? Напал на след?
(Прячется за дерево и выглядывает из засады.)
Какой-то паренек. Один всего.
И перепуган больше моего.
Но что это он прячет под полой?
Как будто серп… Кладет кулак на лыжу…
Что он задумал? Подойду поближе.
Да он же палец отхватил долой!
Весь палец откромсал. И кровь столбом!
Хотя бы руку обмотал платком.
(Восхищенно.)
Вот это да! Весь отстрогал к чертям.
И главное, что сам! Подумать, сам!
А впрочем, знаю! Это верный путь
от королевской службы увильнуть!
Сейчас идет война, берут солдат —
ну, и понятно, что не все хотят.
Но отрубить, расстаться навсегда…
Вот выдумать такое – это да!
Носить в себе желание, хотеть —
но сделать! Не могу уразуметь.
Комната в домике Осе. Беспорядок. Сундуки стоят развороченные. Одежда разбросана по всей комнате. На кровати сидит кошка.
Осе и хуторянка поспешно укладывают и увязывают вещи.
Осе
(мечется по комнате)
Послушай, Кари!
Хуторянка
Что вы? Что случилось?
Осе
(продолжает метаться)
Куда же я девала… Где лежит…
Да что же я ищу? Скажи на милость…
Где ключ от сундука?
Хуторянка
В замке торчит!
Осе
А что это гремит?
Хуторянка
Последний тюк
Отправили в Хэгстад.
Осе (плача)
Уж и меня бы
со всем добром упаковать в сундук!
Вот человек! Хоть говорят, что слабый,
но сколько же выносливости в нем?..
Все отнял, старый хрыч, разграбил дом,
одеждой не побрезговал, тряпицей —
что сам не взял, то ленсману сгодится.
(Присаживается на край постели.)
Ни пашни не оставил, ни двора…
От сельского судьи не жди добра:
ни жалости не будет, ни пощады.
Ни с чем меня оставили – и рады.
Хуторянка
Чай, домик есть – потерпите немножко.
Осе
Да, проживем на милостыню с кошкой.
Хуторянка
Недешево достался вам сынок.
Осе
Да что он сделал? Ингрид уволок?
Так через час она пришла домой.
Нечистый соблазнил его, холера.
Нечистый грешен – и никто другой!
Его бы и судили, а не Пера.
Хуторянка
Вы нынче не в себе, я погляжу.
Быть может, я к священнику схожу?
Осе
К священнику пойдешь? Ну что ж, пожалуй!
(Вскакивая.)
Ой-ой, не надо. Что же я сказала!
Эх, Кари, Кари, не возьмешь ты в толк,
что он один – и наш священный долг
ему помочь… Вот куртку залатала…
Жаль, не смогли припрятать одеяло.
А где чулки?
Хуторянка
Вон, в ящике небось!
Осе
(роясь в сундуке)
Ой, Кари, посмотри-ка, что нашлось!
Вот с этой ложкой он любил играть…
Все говорил: «Я пуговичник, мать!» —
бывало, плавил, пуговицы лил.
А как-то у отца он попросил
на это дело слиток оловянный —
так тот ему монету Христиана
серебряной чеканки подарил.
«Бери, – сказал, – да помни, чей ты сын!»
Наверно, спьяну различить не мог,
что олово, что золото… Чулок!
Совсем худой… А вот еще один…
Заштопать бы.
Хуторянка
Оно бы не мешало.
Осе
Заштопаю и лягу. Я устала.
Давно уже мне не было так скверно.
(Радостно.)
Смотри! Хозяин проглядел, наверно, —
тут две фуфайки!
Хуторянка
Что-то не пойму…
Осе
Ну, хорошо. Одну отдай ему.
Нет! Лучше, знаешь, спрячем и другую —
не все же парню надевать худую.
Хуторянка
Ой, это грех!
Осе
Да ладно, все равно!
Отпустит прест – с другими заодно.
Только что выстроенная изба. Оленьи рога над дверью. Глубокий снег. Сумерки. Пер Гюнт прибивает к двери большой деревянный засов.
Пер Гюнт
(время от времени посмеиваясь)
Я поставлю засов на сосновую дверь,
чтоб ни тролль не вошел, ни девица, ни зверь.
Я дорогу запру колдунам и чертям,
чтоб они не стучали в окно по ночам.
Все ревут, о дверной барабанят косяк:
«Мы, как мысли твои, от тебя ни на шаг.
Мы приходим в твой дом, мы в кровать
заползаем к тебе,
мы как пепел, как жаркая тяга в трубе;
мы сломаем затвор, словно снежную горку
ручьи —
мы не духи – мы грешные мысли твои!»
По равнине бежит на лыжах Сольвейг. Платок спустился у нее с головы. Она держит в руке узелок.
Сольвейг
Бог помочь, милый! Как идут дела?
Ты звал меня – и, видишь, я пришла!
Пер Гюнт
Ты? Сольвейг? Не поверю! Не шути!
Ты не могла так близко подойти.
Сольвейг
Ко мне пришел зовущий голос твой
с малышкой Хельгой, с ветром, с тишиной,
он был в рассказах матери твоей,
в полночных снах, в однообразье дней, —
он эхом прозвучал моей мольбе.
Ты звал меня – и я пришла к тебе.
Весь Божий мир ты для меня затмил,
ни петь, ни плакать не хватало сил.
Я мысль твою еще не разгадала,
да и себя не очень понимала.
Пер Гюнт
А как же твой отец?
Сольвейг
Отец и мать…
Мне некого отныне так назвать.
Я порвала со всеми.
Пер Гюнт
Боже мой!
Чтобы прийти сюда?
Сольвейг
И жить с тобой!
Будь другом мне! Утешь мою печаль!
(Плача.)
Мне с Хельгой расставаться было жаль.
Нет, может быть, с отцом еще трудней…
Всего труднее с матушкой моей.
О, Боже правый, сравнивать-то грех.
Мне было тяжко уходить от всех.
Пер Гюнт
Ты слышала судейский приговор?
Все взяли у меня – участок, двор…
Сольвейг
Ты думаешь, из-за клочка земли
всю землю я решила позабыть?
Пер Гюнт
Со стариком к согласью мы пришли,
что если я решусь переступить
границу леса – больше мне не жить.
Сольвейг
Я шла на лыжах – и они за мной.
«Куда идешь?» – а я кричу: «Домой!»
Пер Гюнт
Так, значит, прочь засов и молоток!
От грешных дум меня избавил Бог!
Ты хочешь стать охотничьей женой!
Благословенье Божие со мной!
Не приближайся, Сольвейг! Ты чиста!
Не для меня такая красота,
я только посмотрю издалека…
Я понесу тебя! Как ты легка!
Иди сюда. Я не обижу! Нет!
Мне страшно запятнать твой кроткий свет…
Я думал о тебе, не спал ночей —
но разве стоил я любви твоей?
Я строил, ладил, плотничал, строгал.
Но этот домик так убог и мал…
Сольвейг
Не все ль равно, богат или убог?
Мне только ветра свежего глоток.
Там, на равнине, воздух так тяжел:
он грудь давил, он гнал меня из сел,
а здесь, в лесу, и песни и покой —
и дом мой, Пер. Я буду жить с тобой.
Пер Гюнт
И это навсегда? На много лет?
Сольвейг
Я выбрала свой путь. Возврата нет.
Пер Гюнт
Так будь хозяйкой у меня в избе!
Сейчас я печку затоплю тебе.
Пусть светлым и горячим будет пламя,
чтобы спокойно ты спала ночами.
(Открывает дверь.)
Сольвейг проходит в избу. Пер с минуту стоит молча, потом громко смеется и подскакивает от радости.
Моя принцесса! Сольвейг! Наконец!
Хоть из земли ей выстрою дворец.
(Подхватывает топор и бежит в лес.)
Навстречу ему выходит пожилая женщина в зеленых лохмотьях. За ней, прихрамывая и хватаясь за юбку, идет уродец с пивным жбаном в руке.
Женщина
Попался, быстроногий! Вот судьба!
Пер Гюнт
Ты кто такая?
Женщина
Старая подруга.
Пер Гюнт
Мы отродясь не видели друг друга!
Женщина
С твоей избой росла моя изба.
Пер Гюнт
(хочет уйти)
Спешу я нынче.
Женщина
Ты всегда спешишь…
Ну, да тебя догонит мой малыш.
Пер Гюнт
Ошиблась, бабка!
Женщина
Раньше – не теперь.
Ты клялся мне, а я возьми поверь.
Пер Гюнт
Да в чем я клялся?
Женщина
Как же? У отца
отпробовал домашнего винца…
Пер Гюнт
Да не было такого! Не болтай!
Женщина
Всегда так было: здравствуй – и прощай.
(Уродцу.)
Чего стоишь? Налей отцу пивка.
Пер Гюнт
Как? Я – отец вот этого щенка?
Женщина
Ах! По щетинке видно поросенка.
Глаза-то есть? Не видишь, он хромой?
Пер вылитый с его хромой душой!
Пер Гюнт
Ты что мне мелешь?
Женщина
Ты – отец ребенка!
Пер Гюнт
Да ростом он с меня!
Женщина
Они растут!
Пер Гюнт
У, троллиха проклятая! У, харя!
Женщина
Кому грозишь? Своей законной паре!
(Плача.)
Кого винить, что красота ушла?
Ты соблазнил. Ты сам виновен тут.
Лесные черти принимали роды —
и мы с младенцем сделались уроды;
а чтобы я красавицей была,
ты должен эту девушку прогнать
и никогда о ней не вспоминать!
И сразу у меня не станет хари.
Пер Гюнт
Прочь, троллиха!
Женщина
Ну-ну.
Пер Гюнт
А то ударю!
Женщина
Хо-хо, Пер Гюнт! Попробуй-ка, посмей-ка.
Вот погоди! Как заведешь семейку
да с женушкой присядешь на скамейку,
начнешь ее лелеять и ласкать —
а я войду, куда меня девать?
И стану доли требовать своей:
по очереди будь со мной и с ней.
Счастливой свадьбы, мальчик! До свиданья!
Пер Гюнт
Уйди!
Женщина
Дитя возьми на воспитанье!
Что, хромоножка, к папочке пойдем?
Уродец
(плюет на Пера)
Я папочку пристукну топором!
Женщина
(целуя уродца)
Какая голова у паренька —
он в папочку пойдет наверняка.
Пер Гюнт
(топнув ногой)
Ступай подальше!
Женщина
А была близка?
Пер Гюнт
(сжимая кулаки)
Ты все сказала?
Женщина
Как тебя мне жаль!
За вожделенье – и такая плата!
Пер Гюнт
Но Сольвейг! Ты, кем жизнь моя богата!
Мое сиянье! Горный мой хрусталь!
Женщина
Терзается всегда невиноватый!
Ведь черт сказал: «Папаша водку пьет,
а мамка сгоряча ребенка бьет!»
(Уходит вместе с Уродцем, который швыряет в Пера пивным жбаном.)
Пер Гюнт
(после долгого молчания)
«Сторонкой!» – говорила мне Кривая.
И это правда. Рухнул мой дворец —
и на пути двух любящих сердец
воздвигнута навек стена глухая.
Состарилась моя былая радость.
Сторонкой, парень! Нет тебе пути!
Вобрав в себя всю эту грязь и гадость,
чтобы в ее объятия прийти!
И я посмею? Помнится, в Писанье
слова такие есть – о покаянье.
Но у меня молитвенника нет,
и путеводных звезд заветный свет
сквозь заросли лесные не пробьется.
Раскаянье… Пускай оно дается
ценою жизни или долгих лет…
Но вдребезги разбить тепло и свет
и из осколков склеивать улыбку,
лицо, глаза… Так можно склеить скрипку,
но колокол нельзя… Нельзя топтать
цветок весенний на лугу зеленом.
Но слушай! Эта женщина в зеленом —
ты все-таки сумел ее прогнать,
да вряд ли и была она на свете,
нелепый призрак… Да. Но были эти:
вначале Ингрид, а за ней те три,
с которыми я прыгал до зари.
И все начнут кто с бранью, кто в слезах
просить, чтоб я таскал их на руках…
Пусть даже руки у тебя длинны,
как ветви у разлапистой сосны,
держи ее на дальнем расстоянье:
ты можешь запятнать ее сиянье.
Но что же делать? Постучи к ней в дверь —
без барыша, зато и без потерь…
О, господи! Забыть бы обо всем!
(Делает несколько шагов по направлению к избе, но опять останавливается.)
Да как же я могу туда войти —
оплеванным, облитым, привести
лесную нечисть в этот чистый дом?
Всю жизнь ее обманывать потом?
(Отбрасывая топор.)
Когда бы я назвал ее женой,
я осквернил бы этот день святой!
Сольвейг
(в дверях)
Уже пришел?
Пер Гюнт
(вполголоса)
И снова ухожу.
Сольвейг
Да что ты, Пер?
Пер Гюнт
За хворостом схожу.
Сольвейг
Возьми меня – я разделю твой труд.
Пер Гюнт
Не надо, Сольвейг! Оставайся тут.
Сольвейг
Ненадолго ли?
Пер Гюнт
Когда-нибудь приду.
Пока терпи… Но жди меня!
Сольвейг
(кивая головой)
Я жду!
Пер Гюнт уходит по лесной тропе. Сольвейг остается у полуоткрытой двери.
В домике Осе. Вечер. Догорающее пламя освещает открытый очаг. На стуле в изножье кровати сидит кошка. Осе лежит в постели и беспокойно теребит одеяло.
Осе
Да, поздно… Неужто совсем не придет?
Послать бы за ним – да кого же?
Одна я осталась… И ноги как лед…
А время-то тянется, боже!
Заранее знать бы, что будет беда!
Я только ему бы сказала,
что я его сердцем любила всегда…
Хоть странник какой запоздалый
забрел бы…
Пер Гюнт
(входит)
Здорово!
Осе
Да ты ли, сынок?..
Рехнулся ты, что ли, проклятый!
Здесь каждый прохожий убить тебя мог.
Пер Гюнт
Ну, что же! Где грех, там расплата,
подумаешь – жизнь! Подавай мне еду!
Осе
Где Кари? Сбежала куда-то,
Ленивая баба… А я отойду.
Пер Гюнт
Куда это? Глупость какая!
Ну, что тебе вздумалось? Кто отойдет?
Осе
Конец мне пришел. Умираю.
Пора собираться. Пришел мой черед.
Пер Гюнт
(начинает кружиться, ходить из угла в угол)
Ну, вот тебе! Думал, что кончено с тем
и дома мне легче вздохнется…
А ноги замерзли?
Осе
Застыли совсем.
Недолго мне жить остается.
Быть может, вздохну еще разик-другой
да к ночи уйду при отливе.
Ты только глаза поплотней мне закрой
да гроб закажи покрасивей.
Ах, вот ведь забыла…
Пер Гюнт
Не надо бы, мать,
до срока…
Осе
(беспокойно оглядывая хижину)
А люди и рады.
Весь дом растащили. Чего еще ждать?
Вот все, что осталось.
Пер Гюнт
(повернувшись)
Не надо!
(Жестко.)
Я знаю, что грешен. Зачем говорить?
Осе
Не ты, а вино виновато.
А пьяному впору не то натворить.
Видала я вашего брата:
чуть выпьют – и сразу накличут беду,
а ты-то напился изрядно.
Пер Гюнт
Довольно! Зачем вспоминать ерунду?
Один раз сказала – и ладно!
Каких только сказок не будет теперь!
(Усаживается на край кровати.)
Оставим до завтра заботы.
Успеем еще наболтаться, поверь,
да только не будет охоты, —
про то, что навыворот было и вкось
и как нас водила Кривая…
Еще у нас время найдется авось,
вон кошка – стара, да живая.
Осе
Кричит она ночью. Ведь это к беде?
Пер Гюнт
(пытаясь уклониться от ответа)
О чем там в деревне болтают?
Осе
(с улыбкой)
Да только одни разговоры везде —
что в горы уйти замышляет
девчонка одна.
Пер Гюнт
(поспешно)
Успокоился Мас?
Осе
Ни мать, ни отца ей не жалко.
Зашел бы ты к ним. Это близко от нас.
У них там грызня, перепалка.
А ты успокой их.
Пер Гюнт
Хотел бы я знать,
где этот кузнец-то?
Осе
Да брось ты!
Уж лучше спросил бы, как девушку звать.
Пер Гюнт
Не надо! Тоскливо мне, Осе!
Я сразу сказал: поболтаем давай.
Что было, то было, родная.
Присядем. И ад позабудем, и рай,
и где нас водила Кривая.
Пить хочешь? А в доме воды ни глотка.
Я сбегаю мигом к колодцу.
Ты ляг поудобней. Кровать коротка?
Скамейку приставить придется.
Постой! Да ведь это моя же кровать…
Ты сядешь вон там, в изголовье…
Красивые песни ты пела мне, мать, —
с игрой, с прибауткой, с любовью…
Осе
С тех пор как отец удалился от нас,
сама я тебя забавляла:
мы вместе решили, что шуба – баркас,
а море – мое одеяло.
Пер Гюнт
Что-что, а развлечь ты умела меня!
Ты помнишь, как под гору с песней
в морозную ночку мы гнали коня?
Осе
Нет, было еще интересней —
когда мы у Кари стащили кота,
стянули чурбан у соседа…
Пер Гюнт
А мама кричит мне: «Айда!
Я в Суриа-Муриа еду!»
…Мы гнали кота хворостиной,
Я замок волшебный искал —
К востоку от лунной долины,
На запад от солнечных скал.
Осе
Поделиться:
Поиск по сайту
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2023-01-03
Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных