Тор покачал головой.
- Иногда надо позаботиться о Короле, даже если он того не хочет.
- Согласен.
- Иногда вопросы должны решаться другими лицами.
- Абсолютно нахрен согласен.
Темно-синие глаза Тора осмотрелись вокруг.
- Эта война очень опасна.
Куин стиснул руки в кулаки.
- Люди там постоянно страдают.
- Лессеры. Человечишки. Они могут причинить много вреда даже тренированным бойцам.
Кивнув, Куин осознал, что хоть они исходили из совершенно разных перспектив, они пришли в одно гребаное место. Кор умрет, пока якобы будет искать своих ребят. Будет это пуля Куина или Тора, мудак умрет.
- Это гонка? - перебил Куин. - Типа, кто первый поймает ублюдка, получает право его прикончить?
- Нет. Мы будем работать вместе и держать это между нами. Тот, кто его поймает, преподносит его как обед, который будет совместно поглощен.
Когда Тор протянул руку, Куин без колебаний пожал его ладонь.
- По рукам.
Другой брат кивнул, и они разжали хватку и опустили ладони.
- Тогда пошли, - сказал Тор. - Он будет искать своих воинов даже в такой снегопад, потому что захочет как можно скорее собрать войска. Сегодня мы найдем его где-то там.
Составив план, они вдвоем направились в комнату и натянули белоснежные парки. Затем покинули особняк через боковую дверь, которая вела в задний сад. Или попытались. Как только они открыли дверь, им в лица ударил такой дождь со снегом, который заставил бы менее мужественных смертных искать камин и горячий пунш. Но нахрен комфорт.
Они собирались позаботиться о ситуации и оставить все при себе.
Никто ни черта об этом не узнает.
Кор подождал, пока Лейла полностью дематериализовалась с ранчо, и ощутив это, отправился на обыск маленького домика, быстро осматривая все шкафы, ящики и все возможные тайники в спальнях. Он предполагал, что если Братья когда-либо оставались здесь, они бы держали оружие там, где спали - но в конце концов он ничего не нашел.
Досада.
Однако он нашел себе подходящую верхнюю одежду. Возле двери в гараж находился встроенный шкаф, и там он нашел парку и зимние штаны, достаточно большие для него, а также пару лыжных перчаток и шапку. К сожалению, все они были черными, и на снегу он будет выделяться как бенгальский огонь в кромешной тьме, но не до жиру, быть бы живу и все такое.
Однако там нашлось еще кое-что, компенсировавшее потенциально опасное привлечение внимания.
Одевшись, он направился в гараж, к Рендж Роверу, в котором они накануне выбирались из лесов. Внедорожник выглядел так, будто принял солевую ванну - знатные белые царапины покрывали его бока, решетку радиатора и капот. Ключей не было, и Кор не удивился. Вишес, должно быть, забрал их с собой.
Однако автомобиль не был заперт, и то, что Кор надеялся найти, оказалось в заднем отделении. Из аварийного набора он взял три красные сигнальные ракеты и засунул их в парку, надежно застегивая молнию толстой куртки.
Затем он вернулся внутрь, активировал систему безопасности и быстро вышел через раздвижные двери на кухне. Он не ждал, что Лейла вернется этой ночью, но если это случится, он хотел, чтобы она оказалась в хотя бы номинально защищенном доме. К тому же, он не мог запереть за собой помещение, предполагая, что захочет вернуться и провести там день.
В чем он был не уверен.
Снаружи, на крыльце, погода подстроила мощное нападение на него, снег падал тяжелыми волнами, приносимыми порывами ветра, словно бураны внутри бурана. Видимость была плохой, и Кор готов был поспорить, что на улицах мало людей. Это сработает ему на руку.
Закрыв глаза, он дематериализовался...
... и обрел форму в районе примерно в пятнадцати милях к юго-западу.
Вернувшись в материальное тело, он оказался в глухом переулке с двухэтажными домами в колониальном стиле, которые стоили намного дороже, чем ранчо, но далеко не дотягивали до статуса особняка. Повсюду горел свет - в гостиных или спальнях, на углах гаражей, на деревьях, но густой снегопад ограничивал освещение, позволяя свету проливаться совсем недалеко.
Сгибаясь под ветром, он проделал остаток пути пешком, тяжелыми ботинками прокладывая путь в рассыпчатом снегу, слух его то приглушался, то обострялся в зависимости от направления порывов ветра. Конкретный участок, на который он направлялся, находился позади, и как и в остальных местах, там тоже горел свет. Остановившись перед ним, Кор сквозь окна наблюдал, как долговязый человеческий мужчина пятнадцати-шестнадцати лет широким шагом вошел в гостиную и что-то сказал человеческой женщине средних лет, которая сидела перед зажженным очагом и говорила по сотовому телефону.
Кор прошел по дорожке, которую и дорожкой-то назвать нельзя было - снег шел так сильно, что никто даже не пытался расчищать завалы до того, как буран утихнет. Добравшись до передней двери, на которой был прикреплен хвойный венок, он подергал за латунную ручку.
Было не заперто, так что он открыл дверь и прямиком вошел внутрь.
В гостиной все события происходили в замедленной съемке. Молодой мужчина обернулся через плечо и отпрыгнул в страхе. Женщина постарше вскочила на ноги, какой-то горячий напиток, который она поглощала, выплеснулся из кружки.
Кор захлопнул дверь, и в этот момент сын спрятался за матерью.
Трус.
И все же он ощутил укол вовсе не порадовавших его эмоций, когда мать оттолкнула мальчика дальше, заслоняя собой, хоть он был выше ее и возможно немного сильнее.
- Ч-что... что вам нужно? - спросила она.
Прядь каштановых волос упала ей на лицо, и она сдула ее с глаз - руки были слишком заняты тем, чтобы удерживать сына в относительной безопасности.
- Там... - ее голос дрогнул. - Моя сумочка на кухне на столе. Берите что хотите, там... наверху есть украшения. Просто пожалуйста... не причиняйте нам вреда.
Кор смотрел на румянец на ее щеках, на дрожащий силуэт, и казалось, будто их разделяет бесконечное расстояние. Затем он осмотрелся вокруг. С тех пор, как он со своими ублюдками останавливался под этой крышей, мебель изменилась - исчез секционный диван вместе с извечными горами коробок из-под пиццы, спортивными сумками, оружием и боеприпасами, ботинками и ножами.
- Я пришел не за вашими деньгами, - низким голосом произнес Кор.
Она прикрыла глаза, лицо ее резко побледнело.
- И не за вами, - Кор поднял ладонь, зная, что они оба сосредоточатся на ней. - Я не осквернитель женщин и детей.
Когда глаза людей сосредоточились на поднятой руке, он проник в их мозг и заморозил в них все, чтобы они могли лишь моргать и дышать. Тем временем, на полу уроненный матерью телефон все еще работал, из крошечного маленького динамика доносился испуганный голос, требующий ответа у кого-нибудь.
Логично предположить, что разговор с вампиром не успокоит страх этого незнакомца.
Оставив людей, которые уже приступили к упражнению на вечер, Кор потопал ботинками на коврике, чтобы стряхнуть с них большую часть снега, затем поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки. Наверху он направился в хозяйскую спальню, которую очаровательно декорировали в элегантной бело-синей гамме.
Больше никаких ужасных рюшей и оборок. Исчезли и бутоны роз, которыми была усыпана розовая ванная комната.
Каким бы неприятным глазу ни было предыдущее оформление, он не стал тратить время на разглядывание улучшений в декоре. Он направился прямиком к высокому узкому шкафу возле душевой кабины, где хранились бы полотенца, если бы он имел хоть одно за время пребывания здесь...
Ох, ну конечно, теперь полки были заполнены безупречно сложенными белоснежными махровыми стопками.
Опустившись на колени, он убрал снизу чистящие принадлежности, освобождая кафельный пол, который, к счастью, новый владелец оставил без изменений. Устроенная им ранее панель была размером фут на фут и идеально прилегала, так что ему пришлось снять перчатки, чтобы найти крышку и поддеть ее кончиками пальцев. Затем он протянул руку и опустил ладонь в потайное пространство.
Пара полуавтоматических пистолетов сорокового калибра лежала именно там, где он ее оставил.
Как и коробка боеприпасов.
Кор положил на место все, что стояло сверху потайного отсека, лишь потому, что так ему придется подчищать меньше ментального дерьма в головах людей внизу.
Покидая ванную, он прошагал мимо постели и помедлил в дверях. Обернувшись, он подумал о времени, которое он и его люди провели в этом доме.
И изумился тому, как ему хотелось вновь их увидеть.
Спуск занял всего ничего, и потом он вновь очутился на первом этаже с матерью и сыном. Они все еще стояли вместе, женщина заслоняла собой того, кого любила и жаждала защищать тем самым телом, которое даровало ему жизнь.
Он вновь углубился в их разум:
- Вы услышали шум. Вышли наружу проверить. Ничего не обнаружилось. Когда вы вернулись, ваши влажные ботинки оставили воду на этом коврике. Странная ночь. Наверное, ветер. Как хорошо, что все обошлось.
Кор дематериализовался наружу и задержался на мгновение, наблюдая, как они пробуждаются, смотрят друг на друга, как будто не понимая, почему их руки сцеплены воедино. А затем мать поднесла руку к виску и потерла его, как будто ее голова болела, а молодой парень осмотрелся вокруг и хрустнул шеей.
Они оба посмотрели в сторону двери.
Когда женщина наклонилась и подобрала телефон, Кор вновь отправился в путь.
Святилище воистину являлось священным местом безмятежности и умиротворения, и сидя возле фонтана Девы Летописецы с обоими своими детьми, Лейла глубоко вздохнула. Они втроем устроились на толстом мягком одеяле, температура была идеальной, воздух приятный и теплый как вода в ванне. Над головой - молочно-белое ясное, но не сияющее небо, и белый мрамор двора сам как будто светился изнутри.
Лирик и Рэмп перенесли путешествие как чемпионы, и Кормия, как будто почувствовав, что Лейла хочет провести немного времени наедине с ними, ушла, как только близнецов разместили здесь, возле сверкающей воды и цветущего дерева, полного новых поющих птиц.
Подобрав под себя ноги, она покачала желтым тюльпаном перед одним малышом, затем перед другим... и снова вернулась к первому.
- Разве это не прекрасно? Тюльпан... это тюльпан.
Воистину, лепестки здесь были такими же, как зеленая трава и голубая вода - великолепные и своим цветом напоминающие драгоценные камни. Было что-то со здешним светом, с тем, как он лился из ниоткуда и падал не под каким-то углом - или возможно, это какая-то священная магия в действии.
И это было чудно. Она замечала, что ее драгоценные дети получают силу от здешней энергии, щечки их розовеют, глаза сияют с экстра-здоровой яркостью, движения лучше координируются.
Да, подумала она. В них точно есть ее кровь. Даже Рэмп, который внешностью пугающе походил на Куина, очевидно был ее сыном. Членам Избранных всегда становилось лучше, когда они приходили сюда перезарядиться.
Так что, может быть, к лучшему то, что...
Странное чувство, будто за ней наблюдают, заставило Лейлу развернуться. Но в колоннаде никого не было, и в открытом арочном проеме, ведущем в личные покои Девы Летописецы, тоже никого. Нигде никого не было.
Она помнила, как когда-то все было иначе, когда Избранные рожали и воспитывали новые поколения Избранных и Братьев, служили Деве Летописеце, соблюдая ее расписание служения, отдыха и празднования. Были радость и счастье, цель в жизни и наполненность - хотя и много жертв.
И ни единого цвета. Нигде.
Лейла протянула руку и погладила мягкую щечку Лирик. Как бы она ни почитала Деву Летописецу и столь ценимые и уважаемые традиции, она радовалась, что ее дочь не принудят к роли, от которой не уйти и которая заключалась лишь в служении другим.
Да, как бы она ни скучала по былым дням и былым обычаям, как бы ни печально было видеть это изумительное место таким пустым и безжизненным, она не жалела.
Она принадлежала к тому поколению, которое познало и рабство, и свободу, и последнее определенно не было лишено своих сложностей и трагедий. Но по крайней мере, она почувствовала себя личностью, имела желания, которые были лишь ее собственными и не диктовались кем-либо другим. Она также имела двоих детей, которые будут свободны выбирать, кем они хотят стать и куда хотят отправиться в этой жизни.
Всегда лучше следовать своим личным ухабистым путем, чем гладким, но проложенным кем-то другим.
Первое - сложнее, но и живее. Второе - жизнь, подобная смерти... вот только ты даже не знаешь, что умираешь, потому что находишься в коме.
Топая по подземному туннелю, который вел от тренировочного центра, Вишес подошел к двери, которая вела в особняк... и продолжил идти. Яма, метко названная отдельно стоящая постройка, в которой они с Бутчем жили со своими шеллан, находилась в добрых двух сотнях ярдов дальше, подземный вход туда был таким же, как и в большой дом - со всевозможными кодами и замками, которые не давали непрошеным людям войти или выйти.
После набора нужной последовательности на клавиатуре засов отворился, и вот он, дом, милый дом.
Планировка была простой - всего лишь гостиная, сбоку кухня, затем короткий коридор, который вел в две спальни, расположенные друг напротив друга. Он и Джейн занимали первую, Бутч, Марисса и гардероб копа - вторую, хотя там явно не хватало места для всей этой проклятой одежды. В тесном коридоре стояли стойки с костюмами и рубашками на вешалках. И ряд туфель прямо на полу, которые, на взгляд Ви, были одними и теми же гребаными лоферами, просто из разной кожи и материалов, с разной отделкой.
Придурок реально зациклился на обуви. Но опять-таки, что вообще можно сделать с мужской обувью?
Захлопнув за собой дверь, Ви притормозил у вешалок с Canali[57] и Томом Фордом[58]. Все вокруг тихо, Марисса в "Безопасном месте", Бутч играет в бильярд в большом доме, а Джейн...
Выругавшись, Ви направился на кухню. Бутылки Грей Гуза стояли именно там, где ему нравилось - под прилавком рядом с глубоким ящиком, в котором Бутч хранил Fritos[59], Goldfish[60] с пармезаном и Milanos[61].
Это единственные снеки, которые он ел.
Забавно, как до Ви это раньше не доходило, но Бутч был человеком привычки. Ему нравилось то, что ему нравилось, и его не интересовали инновации.
Этот сукин сын, наверное, хлопнется в обморок, если ему предложить чипсы из бублика. И забудьте про мультизлаковые крекеры или мягкие тосты с мороженым.
Коп был старомодным, и хоть Ви никогда бы в этом не признался, отчасти именно за это он любил своего лучшего друга. Прожив пару столетий, ты понимаешь, что чем больше вещи меняются, тем больше они остаются прежними. Так что да, можно потратить уйму времени и вкусовых рецепторов, пытаясь воссоздать то, что уже работает, но это крайне неэффективно. Существовал в буквальном смысле максимум счастья, который можно получить от снека или еды, которую едят руками. Копаться в дерьме, которое и близко этого максимума не достигало, лишь для того, чтобы вернуться к тому, что изначально понравилось - типично человеческий ход.
Дерьмо, да это можно заметить во всей их культуре, начиная от "моды", которая представляла собой всего лишь реактивную карусель уродства с пятнадцатью минутами славы от сезона к сезону, и заканчивая развлечениями с повторяющимися этапами одного и того же, и технологиями с их запланированным моральным устареванием и необходимостью инноваций.
И это достигло кульминации с Apple, создатели которой имели "храбрость" убрать разъем для наушников. В своем тупом сотовом телефоне[62].
Да уж, вам прямо "Пурпурное сердце"[63] надо вручить, ребята. Президентскую медаль Свободы[64]. Может быть, они начнут штамповать себя, как только купят американское правительство.
Открыв шкафчик, Ви достал высокий стакан, наполнил его льдом... а затем налил водки по самый край.
Хотите смелости? подумал он. Как насчет убрать самих себя, людишки. Вот вам план.
Не то чтобы он злился или типа того.
Неа.
Он уселся за стол перед рядом своих компов, расслабился на своем дворце для задницы и один за другим включил все компьютеры.
Прошло так много времени с тех пор, как у него выдавалась свободная ночка, и проверяя камеры видеонаблюдения, мониторя различную собственность Братства на территории Колдвелла и за его пределами, он вспомнил, почему.
Меньше всего в мире ему хотелось сидеть здесь как гребаный неудачник, за своими Lenovo[65] с бокалом Гуза, в полном одиночестве, когда все остальные делают свои дела.
Но его мозг все еще не мог забыть это дерьмо с Кором. Он абсолютно выбился из сил, но не хотел спать. Ему нужно было питаться, но вена его не интересовала. Ему нужно было поесть, и все же он не был голоден. Он хотел напиться - и даже это не происходило достаточно быстро.
Откинувшись на спинку кресла, он сосредоточился на том, чтобы запихнуть алкоголь в свой кровоток, делая большие глотки, обжигавшие горло и кружившие в животе.
Начиная приближаться к своей цели, он подумал о Джейн, прямо сейчас находившейся в клинике. О том, как во время его визита она была по колено в кризисе - Эссейл кричал в своей палате, Мэнни ее о чем-то спрашивал, Элена уточняла заказ медикаментов.
Ви стоял в стороне и восхищался целеустремленностью своей женщины. И работоспособностью. И страстной увлеченностью.
Боже, Эссейл.
Эти крики были еще и напоминанием о том, что с зависимостью шутить не стоит. Конечно, ты начинаешь путь химического лечения, просто чтобы удержать себя самого в своей жизни. Но в следующий момент ты оказываешься в комнате с мягкими стенами, буквально связанный, потому что ты пытался разодрать свое лицо собственными же ногтями.
Между прочим, водка не считается.
Потянувшись через стол, он схватил бутылку и вновь наполнил стакан. Лед начал подтаивать, но после этой порции ему будет уже совершенно плевать на температуру.
По крайней мере, Эссейлу повезло, что над ним работает Джейн, и она-то точно обеспечит ему лучший возможный уход во время ломки. Вопрос в том, прекратится ли психоз. Прошел месяц с тех пор, как мужчина в последний раз вдыхал белый порошок, так что его разум в итоге мог превратиться в пустошь. Иногда такое случалось с вампирами и кокаином.
Конечно, бывший дилер, наверное, не знал этого, когда начинал употреблять это дерьмо в таких количествах. Но в жизни так часто бывает, что ты танцуешь с дьяволом и не подозреваешь, что твой партнер - зло. И ты не узнаешь об этом, пока не становится слишком поздно.
Так устроена судьба. И проклятия тоже.
Сделав еще один большой глоток онемения-в-бутылке, Ви поймал себя на мысли, что снова думает о том горячем шоколаде, который подал Джейн в начале из отношений. Или скорее... в первом из концов их отношений.
Он всегда предполагал, что окончательный финал настанет, когда он сам умрет. Но сидя в этом пустом доме и пытаясь припомнить, когда в последний раз они провели вместе значительное количество времени... ему пришлось задаться вопросом.
Расплата - это нытье, подумал он. Когда они с братьями находились на поле боя, сражаясь за их расу, они не думали о своих парах и женщинах, которые держали оборону дома. Они просто пытались сделать свою работу и остаться в живых.
То же самое относилось и к клинике. Сейчас Джейн о нем не думала. Она вместе с Мэнни работала над спасением того, что осталось от мозга Эссейла. Она помогала брату Куина, Лукасу, восстановить подвижность и ментальное здравие после ужасного насилия, перенесенного в руках Общества Лессенинг. Каждую ночь она имела дело со всевозможными повреждениями, от хронических до острых, от уровня лейкопластыря до угрожающих жизни, с неустанной сосредоточенностью и преданностью пациентам.
Так что дело не в том, что он не понимал этого.
И не в том, что он ее не любил. Черт, она умная. Она крепкая. Она... возможно, единственная из всех знакомых ему женщин, которую он мог счесть равной себе - и нет, это не женоненавистничество. Он и мужчин не считал равными себе.
Такое бывает, когда ты сын божества, подумал он.
Он совершенно не мог представить себя с кем-то еще, кроме своей Джейн. Проблема в том, что он целиком посвящал себя войне. Она целиком посвящала себя работе. И в начале, когда все было новым, свежим, и импульс быть друг с другом нужно было удовлетворить, иначе они сойдут с ума - тогда они находили время.
Сейчас?
Уже не очень.
Но все нормально, подумал он, подаваясь вперед и сосредотачиваясь на ряде мониторов. Никто из них никуда не уйдет.
Просто... он начинал беспокоиться, что и их отношения никуда не приведут.
Внезапный образ Лейлы, бросающейся к Кору и заслоняющей всей собой его умирающую плоть, вскочил в голове и отказывался уходить. Иисусе, в тот момент она бы подставила себя под пули ради ублюдка. Тупой ход, несомненно, и она пожалела бы об этом, как только подумала бы о своих детях... но в ту самую секунду ею двигала любовь.
И Кор, в свою очередь, не лгал, когда умолял отослать ее перед своим убийством. Этот ублюдок был смертельно серьезен... и смертельно влюблен.
Ви нахмурился, осознавая, что у него с этим сукиным сыном было кое-что общее, не так ли. Они оба прошли военный лагерь Бладлеттера.
Готов поспорить на яичко, они одинаково лишились девственности.
Так что да, может им набить татушки лучших друзей или еще какое-нибудь дерьмо.
- Да ну нахрен...
Еще больше Грей Гуза... пока ему не пришлось во второй раз заново наполнить стакан. И он заставил себя выбраться из головы и сосредоточиться на изображениях на мониторах, на всех этих внутренних и наружных кадрах различных комнат, будь то Зал для аудиенций, то небольшое ранчо, на котором любовно проживали Лейла и Кор, другие три дома, которыми они владели в Колди, ресторан Сала или особняк со всеми его землями.
Лишь особняк подавал признаки жизни. Остальные места были закрыты из-за Снегармагеддона, как его называли репортеры.
Наблюдая, как его братья играют в бильярд и смеются, Ви заметил, что большинство их шеллан находилось рядом. Женщины этого дома вели свое независимое существование, но в такие ночи, когда их мужчины свободны от войны, время, проведенное с любимыми, становилось их главным приоритетом.
- Ага, а я здесь с Гузом, - пробормотал он, делая очередной глоток. - Не так уж плохо...
К несчастью, его разум упрямо и непокорно оставался ясным. И это означало, что на него свалилось слишком много, его эмоции занимали несоразмерную долю эфирного времени.
То есть они вообще были на радарах.
Он ненавидел чувствовать что-либо.
Пытаясь занять свое серое вещество чем-нибудь, да чем угодно, он зашел в интернет и решил просмотреть человеческие колонки новостей. Это всегда была та еще хохма. Просто невероятно, каким дерьмом себя загружали эти придурки - и в итоге они заканчивали тем, что орали друг на друга через компьютеры.
Правда утонченна. Истерия - полная противоположность.
Побродив по CNN.com, Фокс Ньюс, TMZ.com, он в итоге оказался на YouTube и стал смотреть видео из МакКейми Манор[66], что было одним из его самых любимых занятий и обычно слегка веселило. И прошло примерно полчаса, когда в нижней части экрана выскочило уведомление о том, что на его электронную почту пришло письмо.
Нахмурившись, он переключился в Outlook и открыл письмо.
Так, так, так, старый-добрый Проклятый Стокер опубликовал что-то новенькое.
Ви улыбнулся, делая еще один нехилый глоток Гуза, и открыл блог, за которым следил последний месяц. В паранормальной сфере этот сайт был новым и вел его парень, казавшийся чем-то средним между журналистом-расследователем и клыкастым мудаком.
Т.е. человеком, который решительно настроен доказать существование вампиров.
Смешно было наблюдать, как они изворачиваются на пределе своего словарного запаса лжи, повторяя все те россказни и ерунду, которая мифологизировала то, что действительно существовало среди них.
Хорошее было время.
Кстати, о видео на YouTube. На этой интернет-платформе существовало всего лишь около ста тысяч видео и аудио отрывков и монологов, свидетельствующих о настоящих вампирах, вампирствовавших в своей вампирской среде обитания. Водивших вампирские фургоны...
Так, ладно, кажется, это уже алкоголь подействовал.
Но Проклятый Стокер был другим, и поэтому Ви приметил не такие уж сумбурные сумбурности этого придурка.
У него на самом деле было кое-что.
Каким-то образом этот парень заполучил видео разборок в Браунсвикской школе для девочек, где Общество Лессенинг и Братство встретились и потанцевали в лунном свете, так сказать. Это была типичная дергающаяся айДерьмовая съемка, но там запечатлено достаточно, чтобы предположить, что в заброшенном кампусе произошло нечто значимое.
К счастью, Омега устроил безупречную уборку после сражения, и на записи не было ничего такого, чего нельзя было сделать на чьем-нибудь компьютере. Лессерская кровь на земле, в конце концов, выглядела как тени на траве, черная краска или старое моторное масло.
Хорошо, что там не было Smell-O-Vision[67], иначе эта хрень заставила бы людей проблеваться.
И конечно, тот факт, что на земле ничего не осталось, сводил все на нет, а тот маленький сарай, который сожрал зверь Рейджа, и без того готов был развалиться, как и остальные постройки.
Но все равно этот парень, прячущийся за не самым умным прозвищем, оставался на радарах Ви. Он публиковал много ссылок на другой контент на YouTube, по большей части бла-бла-бла других людей, которые клялись, что контактировали с "настоящими" вампирами, или же трясущиеся ночные видео сражений или фигур в плащах, входящих или выходящих из дверных проемов. Но опять-таки, именно дерьмо с заброшенного школьного кампуса было показателем - и тот факт, что у чувака все нормально с грамотностью, он не писал заглавными и буквами и не делал "вот так!!!!!!!!!!!!!" в конце предложения, да и в целом наблюдался профессионализм.
Чего совсем не нужно было его расе.
Нелепые людишки с искусственными клыками и тросточками с черепами? Ладно. Дайте Ви сотню миллионов таких. Хитрый, скорее-Скалли-чем-Малдер[68] тип, который систематически шерстит по интернету, разоблачает ахинею и выделяет те случаи, когда действительно что-то случилось?
Совсем не хорошие новости для расы, которая хотела спрятаться на самом видном месте.
- Очередное видео... - пробормотал Ви, просматривая новый пост. - Что у нас сегодня, Проклятый? Не сезон для Хэллоуина.
Ви пролистал текст, служивший вступлением к тому, что ждало по ссылке, и просто запустил это.
Сначала он не понял, на что смотрит - а, понятно, черно-белая съемка камеры наблюдения на парковке ночью. Машина въезжает и разворачивается... паркуется, но не выключает двигатель, судя по едва заметному пару конденсата сзади.
Ви еще раз приложился к стакану и похлопал по столешнице в поиске самокрутки. Не повезло. Ему нужно...
- О... ну привет, мистер Латимер.
Когда обе двери открылись, он узнал мужчину, выбравшегося с пассажирского сиденья. Это был Трез. И так, так, так... из-за руля вышла темноволосая женщина в гражданской одежде. Невозможно было разглядеть лицо, потому что она смотрела вниз, как будто старалась не поскользнуться на льду, но тело было красивым.
Возможно, бедный сукин сын топит свои печали старым-добрым способом.
Трез обошел машину и встретился с женщиной впереди. Они двое поговорили минутку...
- Дерьмо.
Ви покачал головой и сжал переносицу. Затем нажал на паузу, перемотал назад и пересмотрел еще раз.
Женщина просто исчезла, дематериализуясь в воздухе. А Трез потом сел за руль и уехал, как будто ничего не произошло.
Ви пролистал вверх и прочел писанину, опубликованную Проклятым: местный магазин сувениров напротив Сторитауна - который, если ему не изменяла память, находился всего в полумиле от ресторана Сала. Запись являлась собственностью магазина, конечно же, но владелец передал ее Проклятому с разрешением на публикацию. С властями никто не связывался, и приводилось заявление владельца магазина, оформленное как цитата в нормальной газетной статье, что "На записи ничего не было изменено".
Вишес просмотрел ролик еще два или три раза и приказал себе расслабиться. Что вообще кто-нибудь может с этим сделать? Отправиться на местную станцию CBS[69] и выпустить это в эфир в качестве разоблачения? Это ничего не доказывало, за исключением того, что секс - это эффективное краткосрочное обезболивающее, когда дело касается скорби.
Никто не поверит, что видео не было смонтировано.
Все хорошо.
Но Проклятый начинал быть занозой в заднице. Какой-то человек дважды за месяц умудрился опубликовать видео, на котором происходит какое-то реальное дерьмо?
Иногда сторонники теорий заговора понимают все правильно.
А когда им это удается слишком много раз кряду, нужно их остановить, верно?
Следующее место, в которое дематериализовался Кор, оказалось необитаемым. Воистину, маленький коттедж и более крупный фермерский дом позади являлись довольно удаленным от Колдвелла участком, и вновь обретя форму посреди бурана, Кор не удивился, не обнаружив там света, горящего огня и фигур в окнах.
Продвигаясь вперед, он прошел мимо коттеджа и вошел в лесополосу, которая, к счастью, слегка защищала от безумствующего ветра. Обе постройки и землю, на которой они были возведены, Кор купил для себя и Лейлы. Воистину, была у него мечта - которую он никогда не озвучивал вслух и не признавался в ней даже самому себе - что они вдвоем могут найти убежище в маленьком коттедже с его очарованием и уютом, тогда как его мужчины устроятся на ночлег в фермерском доме напротив.