Фрейя Асвинн - Мистерии и магия Севера
(руны и женская сила)
Пер. с англ. Анны Блейз
Прикоснитесь к архетипам женской силы!
Руны — это не просто древний алфавит. Это эффективная гадательная система и врата к пониманию подсознательных сил, влияющих на вашу жизнь. Книга «Мистерии и магия Севера» уникальна не только как первая книга по скандинавской магии, написанная женщиной, но и как первый в истории вопроса труд, в котором значения рун и связанные с ними мифы и магические практики рассматриваются с опорой на голландско-фризский фольклор. Прочитав эту книгу, вы откроете для себя женские мистерии Севера, отражённые в рунических символах, и поймёте, что в коллективном сознании народов североевропейского происхождения древние божества Северной Европы живы и по сей день. А благодаря главам, посвящённым руническому гаданию и магии, руны станут для вас надёжными советчиками и целителями.
***
«Книга ‘Мистерии и магия Севера’ — это долгожданный взвешенный обзор северной религии, наконец-то уделяющий должное внимание женским элементам скандинавской мифологии. Описывая матриархальную культуру в том виде, в каком она существовала до подавления восторжествовавшим над нею патриархатом, Фрейя Асвинн побуждает читателей принять участие в возрождении этого древнего наследия и признать истинную роль женского начала в истории европейской культуры».
— Нэнси Смит, «Рунные камни Фрейи»
«‘Мистерии и магия Севера’ — одно из образцовых руководств по рунической традиции, а Фрейя Асвинн принадлежит к числу образцовых наставников в таинствах древних северных мистерий…Каждый, кто встал на этот Путь, стремится найти учителей, достойных доверия и способных передавать традиционное знание без искажений. Фрейя Асвинн на протяжении всей книги излагает это древнее учение безукоризненно. Приятно сознавать, что и сейчас, на заре нового тысячелетия, она остаётся в числе ведущих деятелей движения за возрождение рунической культуры».
|
|
— Рагнар, Институт северных традиций при национальном парке «Денали» (Аляска, США)
Содержание
Предисловие
Предисловие ко второму изданию (1998 г.)
Введение
Глава 1. Северная традиция в истинном свете
Глава 2. Старший футарк
Происхождение рун
Первый этт
Второй этт
Третий этт
Глава 3. Руническое гадание
Теория рунического гадания
Практика гадания
Метод «Иггдрасиль»
Четырёхчастное колесо
Восьмичастное колесо
Психологические портреты
Консультирование по вопросам брака и личных отношений
Образец гадания
Глава 4. Руническая магия
Определение магии
Магические свойства рун
Двенадцать палат
Девять миров
Четыре стороны света
Ритуалы в северной традиции
Рунический ритуал и языческий годовой цикл
Руническая магия в «Речах Высокого»
Рунические заклинания в «Речах Высокого»
Символы силы
Барабанный бой и шаманские песнопения
Шаманские техники высокого уровня и оборотничество
Магия как дополнение к гаданию
Таблица рунических соответствий
Глава 5. Образы богов
Что такое боги?
Один
Тюр
Тор
Фрейр
Ньёрд
Хеймдалль
Улль
Локи
Глава 6. Женские мистерии
Женское начало в северной традиции
Сейт
Спе
Один и женские мистерии
Валькирии
Руны в «Речах Сигрдривы»
Норны
Фригг
Фрейя
Идунн
Хель/Хольда
|
|
Прочие богини
Виды на будущее
Старший, англо-саксонский и младший футарки: сводная таблица
Об авторе
Фрейя Асвинн родилась в среду 9-го ноября в нидерландской провинции Северная Голландия — области, которая в старину славилась мастерицами магических обрядов, бытовавших в рамках женской культовой традиции Севера. В семье с четырнадцатью детьми Фрейя была девятым ребёнком, и уже в раннем детстве стало ясно, что она не похожа на своих братьев и сестёр: одни называли её ясновидящей, другие — сумасшедшей. В 1972 г. она вступила в Орден розенкрейцеров (AMORC), а в 1980 г. приехала в Англию, где уже через три дня по рекомендации Максины и Алекса Сэндерсов была принята в общество «Викка». В мае того же года Фрейя основала собственный ковен. В 1983 г. в её жизни произошло переломное событие: ей «явился» сам Один, которого она до сих пор знала под именем Водана. Три года спустя рецензенты уже поместили Фрейю Асвинн в авангарде британских исследователей и лекторов, работающих в области рунической традиции. В настоящее время она живёт в Шотландии, регулярно проводит семинары по рунам и возглавляет ассоциацию по бытовой и социальной поддержке молодёжи.
Как связаться с автором
Если вы хотите связаться с автором этого труда или получить дополнительную информацию о самой книге, пишите Фрейе Асвинн на адрес издательства «Llewellyn Worldwide». Автор и издатели с удовольствием примут ваши отзывы. «Llewellyn Worldwide» отвечает за пересылку всей корреспонденции адресату, хотя и не может гарантировать, что автор непременно ответит на ваше письмо. Адрес для переписки:
|
|
Freya Aswynn
c/o Llewellyn Worldwide
P. O. Box 64383, Dept. K047-7
St. Paul, MN 55164-0383 U. S. A.
Не забудьте вложить в письмо конверт с обратным адресом и маркой или сумму в 1$ на почтовые расходы (для адресантов за пределами США — также международный почтовый купон).
Многие авторы, сотрудничающие с издательством «Llewellyn Worldwide», располагают также Web-сайтами, на которых вы найдёте дополнительные сведения и ссылки. За информацией об адресах в интернете обращайтесь на сайт издательства: www. llewellyn. com.
Благодарности
Автор выражает особую благодарность Эндрю Клифтону за чтение корректуры для этого исправленного и дополненного издания; Филу и Мэгсу — за верную дружбу и постоянную поддержку; Лоренсу — за помощь в разрешении компьютерных проблем; Квельдульву Гундарссону — за перевод «Речей Сигрдривы»; Рут Байер — за фотографию для последней страницы обложки.
Читателям, интересующимся рунической традицией, рекомендуем следующие европейские организации:
1) Европейская ветвь общества «Кольцо Трот»:
Ring of the Troth Europe
BM Troth
London, VCIN 3XX
e-mail: aclifton@enterprise. net
2) «Исток» (Шотландский информационный центр эзотерических знаний):
Scottish Esoteric Network
“The Source”
P. O. Box 23085
Edinburgh, EH36WJ
Аудиозаписи Фрейи Асвинн:
«Песни Иггдрасиля» (компакт-диск с шаманскими песнопениями, использующимися в мистериях Севера)
Предисловие
Эта книга повествует о древнем алфавите. И ещё — о магии.
Нет ничего проще, чем поддержать на словах её основную идею — представление о словах и звуках как о вместилище силы. Но нетрудно и повторить вслед за Алистером Кроули[1] обвинение, которое он когда-то высказал в адрес ордена Золотой Зари: ему пообещали открыть все тайны мироздания, а вручили всего-навсего еврейский алфавит. Только недавно мы начали догадываться, что любой алфавит может на поверку оказаться именно «тайной мироздания». Не исключено, что информация связана с самими основами природы теснее, чем материя или энергия.
Если вы ещё не знакомы с рунами (равно как и с любым новым для вас алфавитом) достаточно близко, то поначалу вас может привлечь к ним некая магия, некая тайна, заключённая в самой форме букв. Когда же вы начнёте изучать их, эта магия либо приживётся в вашей душе и станет для вас источником вдохновения, что и произошло с автором этой книги, либо, напротив, потеряет в ваших глазах прелесть неизвестности, и тогда, разочаровавшись в возможностях рунического алфавита, вы устремитесь на поиски этой неуловимой магии в других традициях. Если вы сомневаетесь в том, что всякий алфавит — это не просто алфавит, а нечто большее, то прежде, чем приступать к чтению этой книги, призовите на помощь фантазию и попытайтесь исследовать магический потенциал речи и языка самостоятельно.
Сначала задумайтесь о том, какова была жизнь в те времена, когда искусство чтения и письма было достоянием немногих избранных. Большинство людей как-то обходились без географических карт и кулинарных книг, без травников и календарей, без блокнотов для заметок и без дорожных знаков. А значит, с нашей точки зрения, им приходилось творить настоящие чудеса памяти. Трудно даже представить себе людей, для которых выучить наизусть историю своего племени, читать по памяти Ветхий Завет или петь эпические сказания было обычным делом. Однако с повсеместным распространением грамотности всё это стало ненужным. Научившись писать, человек избавился от огромной умственной нагрузки, необходимой для того, чтобы удерживать в памяти всю важную для него информацию. Но на что же теперь стали расходоваться высвободившиеся ресурсы мозга?
Затем загляните ещё дальше в глубь веков. Вообразите, что вы живёте в те времена, когда письменность ещё только народилась и большинство людей даже не подозревают о её существовании. Представьте себе, что вы — гонец. Ваше селение постигла беда. Местный мудрец призвал вас, вручил вам какую-то глиняную табличку и велел бежать в столицу и передать эту табличку царю. По какой-то непостижимой причине вам было наказано беречь эту табличку, как зеницу ока, и доставить её в целости и сохранности во что бы то ни стало. И вот вы добрались до столицы и предстали перед царём. Царь берёт у вас табличку, молча рассматривает её, а затем принимается засыпать вас вопросами. И по этим вопросам вы с изумлением понимаете, что царю известно о несчастье, которое обрушилось на селение, стоящее за несколько дней ходу от столицы. Должно быть, в этой маленькой глиняной табличке заключено могущественное волшебство! Иначе как бы она могла сообщить царю о том, что происходит в далёких краях, и попросить его о помощи?! Так стоит ли удивляться, что в те давние времена письменность прочно ассоциировалась с магией?
А теперь попробуйте погрузиться в эпоху ещё более древнюю и представить, что вы — доисторический гоминид, вообще не владеющий речью. Допустим, на ваше стадо напали враги. Вы реагируете, как животное: бросаетесь в атаку на обидчиков, схватив разве что какое-нибудь примитивное оружие — камень или палку. При этом от возбуждения и напряжения сил вы ревёте или ворчите. Ваши противники тоже издают звуки…но какие-то странные. В их ворчании и рёве вам чудится некая согласованность — похоже, как-то связанная с тем, что дерутся они на редкость хорошо. Вот один из врагов внезапно отступает без всякой видимой причины и при этом громко лопочет; вы инстинктивно переходите в наступление и гонитесь за ним…и нежданно-негаданно вас окружает целая толпа противников! До чего же слаженно они действуют! Разумеется, вас охватывает благоговейный страх: вы столкнулись с чем-то таким, что совершенно недоступно вашему пониманию. Вы впервые услышали речь, использованную для координации усилий в бою. Так борьба между животными за выживание начала преображаться в «военное искусство».
Все эти простые и, конечно же, условные примеры служат всего лишь иллюстрациями к одной общей идее, а именно: речь и письменность с древнейших времён воспринимались как нечто таинственное и связанное с магией поистине устрашающей силы. И чем раньше возникали такие ассоциации, тем глубже они укоренялись в групповой памяти или, иначе говоря, в «коллективном бессознательном». Так что в тот момент, когда при первой мысли о каком-нибудь древнем малознакомом алфавите вас охватывает внезапное волнение, вы и в самом деле соприкасаетесь с самой настоящей магией. И главное здесь — выбрать правильный подход к изучению алфавита, чтобы эта тоненькая ниточка, связавшая вас с истинной магией, превратилась в прочную связь, которую уже не сможет разрубить меч аналитического рассудка, твердящего, что перед вами, якобы, «всего лишь старый, никому не нужный алфавит». Основы речи теснейшим образом связаны с магическими силами нашего разума. Вот почему высвободить эти силы можно с помощью древних алфавитов — при условии, что вы сумеете соблюсти равновесие между объективностью учёного и субъективностью ученика, лично заинтересованного в предмете. И прекрасный пример такого уравновешенного подхода вы найдёте в книге Фрейи Асвинн.
Впервые я встретился с Фрейей в начале 80-х. Помню, как мне сказали, что я обязательно должен познакомиться с этой потрясающей голландской оккультисткой, которая плоховато говорит по-английски, но все пробелы в своём словаре заполняет отменной бранью. Прочтите эту книгу — и вы увидите, как далеко она продвинулась вперёд со времени своего первого знакомства с рунами! Фрейя всегда представлялась мне противоречивой личностью, и я ничуть не удивился, узнав, что она пишет книгу о таком спорном и сложном предмете, как руны.
Как вы узнаете из главы, посвящённой истории рун, эти символы тесно связаны с пантеоном скандинавской мифологии — с божествами, которым пришлось «уйти в подполье» и на века погрузиться в безвестность под давлением христианства. Иными словами, эти древние боги были вытеснены в область коллективного бессознательного и покинуты на произвол судьбы. И с ними случилось то же самое, что произошло бы с нашими кошками, собаками и другими домашними животными, если бы нам вздумалось загнать их обратно в джунгли: несколько поколений спустя они совершенно одичают и превратятся в свирепых, опасных зверей. Однако сущность их в своей основе не изменится: кошка останется кошкой и сохранит весь свой природный потенциал.
Примерно такая же участь постигла и скандинавских богов. Первые попытки восстановить контакт с ними в XX в. окончились плачевно. В своём эссе о Вотане, опубликованном в 1936 г., К. Г. Юнг рассказывает о том, как «древний бог бури и безумия, безмолвствовавший так долго», начал пробуждаться «к новой жизни, подобно дремавшему до поры вулкану, в цивилизованной стране, которая, казалось, давным-давно переросла Средневековье». «Молодёжное движение», — пишет он, — уже заклало овна в жертву этому старому божеству, и тот же дух теперь бродит в рядах нацистов. И, быть может, постигшая Германию катастрофа в чём-то сродни тому, что могло бы случиться, если бы люди, загнавшие своих домашних питомцев в джунгли, встретили их через несколько лет и сказали: «Ой, смотрите! Это же наша киска! Заберём-ка её обратно домой».
С тех пор минуло уже более полувека, но в скандинавских богах по-прежнему остаётся что-то дикое и страшноеКое-кому это кажется вполне достаточной причиной для того, чтобы вовсе не иметь с ними дела. Другие находят в этом особое извращённое удовольствие — словно те же отъявленные нацисты или жестокие охотники, которые травят диких зверей, упиваясь их животными инстинктами, но не испытывая должного почтения к их глубинной природе. Однако встречаются и такие люди, как Фрейя Асвинн, — люди, способные за грубым обличьем обнаружить истинную сущность и увидеть, что в действительности скандинавский пантеон ничуть не менее благороден и совершенен, чем другие. Рассматривая этих древних божеств с такой точки зрения, мы приносим им в дар плоды нашей цивилизации.
Кроули выделяет три эпохи в религиозной истории человечества. Первая — эон Исиды, эпоха великой богини-матери, когда боги были первобытными природными силами, чуждыми человеку (таков, к примеру, ветхозаветный Яхве, каравший смертью всех непокорных). Во вторую эпоху — эон Осириса — явился новый тип божества, несравненно более человечный. Как правило, это были божества мужского пола, искренне заботившиеся о людях и принимавшие на себя страдания ради блага человечества. Самые известные представители этого типа — Христос, Дионис и Вотан. Они желали, чтобы человек не столько склонялся перед буквой закона, сколько следовал его духу, и сами показывали людям пример для подражания. Ныне же мы вступаем в эон Гора и начинаем понимать, что на самом деле боги отнюдь не совершенны; как показывает Фрейя Асвинн в главе «Образы богов», боги тоже развиваются и меняются с течением времени. Теперь наша задача уже не в том, чтобы рабски повиноваться богам (как в эон Исиды) или стараться следовать их примеру (как в эон Осириса), а в том, чтобы встать с ними вровень. В назидание нам Бог некогда стал Человеком, но теперь человечество должно осознать свою божественную сущность, чтобы боги приобщились к цивилизации. Фундаментализм и рабская вера не имеют будущего: человек, который сопротивляется Гору, потому что его истинное желание[2] — быть пацифистом, в конечном счёте окажется более достойным в глазах Гора, нежели тот, кто попирает ногами слабых, «потому что так сказано в Книге Закона»[3].
В идее возвращения диких и неистовых богов из подземного мира есть что-то неотразимо притягательное. Их первобытная сила завораживает и чарует нас — и это вполне естественно, ибо такова сущность самого подземного мира. Неестественно другое — опьяняться этой силой или, напротив, объявлять её вне закона, опошляя и снижая образы древних божеств. Быть может, в рунах и заключена потенциальная опасность. Но в наше время опасные идеи необходимы: они побуждают нас обращаться внутрь себя в поисках испытаний, открывающих пути для роста и развития. Наша цель — научиться держаться на позиции силы и общаться с богами на равных, не подрывая при этом основы их истинной сущности. Только так скандинавский пантеон может возродиться во всём своём великолепии и занять подобающее ему место в сонме божеств, не превратившись в очередную модную игрушку, но и не пробудив в нас разрушительное начало.
Чтобы достичь этой цели, необходимо обрести равновесие между мощью экстатического слияния с рунами и безопасным путём теоретического анализа С моей точки зрения, Фрейя Асвинн подаёт превосходный пример такого уравновешенного подхода.
Я не так уж сведущ в истории и мифологии и не так уж много знаю о рунической традиции, поэтому не могу гарантировать, что все сведения, которые вы найдёте в этой книге, безусловно точны. Но и сама Фрейя Асвинн не требует от читателя беспрекословной веры: она убеждена, что всё следует проверять на личном опыте. В искренности же её сомневаться не приходится: Фрейя не претендует на причастность к каким-то «древним традициям» и «тайным братствам», и книга её — это труд человека, глубоко изучившего источники и посвятившего немало сил практической работе с рунами.
Помните об этом, когда будете читать её книгу, — и тогда она доставит вам истинное удовольствие. Если же вы найдёте в ней что-то, с чем не сможете согласиться, — что ж, тем лучше. Насколько я знаю Фрейю, споры и противоречия только вдохновляют её на дальнейшие поиски истины; а кроме того, любой живой традиции противопоказан застой единомыслия.
— Лайонел Снелл
Предисловие автора ко 2-му изданию
Иллюстрация на первой странице обложки — портрет богини Фрейи — ярко и наглядно демонстрирует силу, заключённую в женских мистериях, а также подчёркивает то особое внимание, которое я уделяю матриархальным аспектам северной культовой традиции. Этой стороне скандинавской религии посвящена 6-я глава, где речь идёт о женских магических практиках (сейт и спе), а также о функциях различных богинь и других женских персонажей северной мифологии. Надеюсь, что эта книга послужит делу возрождения северных мистерий и поможет женщинам вернуть своё исконное место в этой традиции.
Введение
Повесть о том, как я пришла к рунам (или, скорее, как руны пришли ко мне) начинается со времён моего раннего детства, когда я ещё жила в Голландии. Присутствие неких сил, которые я впоследствии определила бы как «оккультные», я впервые смутно осознала в четыре года. Одна из первых осознанных «оккультных» мыслей посетила меня, когда я бежала по улице, распахнув плащ и пытаясь поймать ветер, чтобы взлететь. Так играют многие дети, но вот что мне тогда пришло в голову: до чего же странно, что мне не удаётся оторваться от земли! Мне вдруг показалось, что моё тело слишком тяжёлое, и в тот момент я была совершенно убеждена, что у меня есть — или когда-то было — другое тело, способное летать. Нередко я словно бы знала, или, скорее, чувствовала заранее, что произойдёт какое-то событие — и оно действительно случалось. По большей части такие предчувствия касались всяких мелких происшествий; смертей и прочих серьёзных событий я никогда не предвидела. И тем не менее, было во мне что-то такое, что делало меня не такой, как все. Мои родители это заметили и попытались «выбить из меня дурь». Старшие братья тоже меня изводили и обижали, пока, наконец, в дело не вмешались власти. Состоялся суд, и меня передали под опеку тётушки. С того времени — с четырёхлетнего возраста — я жила попеременно то у тётушки, то снова у родителей.
К десяти годам у меня накопилось столько эмоциональных травм, что меня объявили «трудным ребёнком» и отдали в детский дом. Несколько раз меня переводили из одного приюта в другой, и так продолжалось до девятнадцати лет. Последнее из заведений, в которых мне довелось побывать, оказалось чуть ли не настоящей тюрьмой. В общей сложности я провела в заточении девять лет. Меня запирали в карцер; мне кололи ларгактил и другие наркотики; меня «учили жить» некомпетентные социальные работники; нередко я подвергалась и физическому насилию (на которое, впрочем, научилась отвечать, когда немного подросла!). К тому времени, когда меня наконец выпустили на свободу, я не получила никакого систематического образования, но зато успела неплохо познакомиться с тёмными сторонами жизни и стала убеждённой анархисткой. А ещё я умела читать и писать — и этого мне оказалось вполне достаточно, чтобы начать новую жизнь и жить отныне своим умом. (Сейчас мне сорок восемь лет, и, оглядываясь назад, я понимаю, что весь этот нелёгкий опыт был для меня ничем иным, как наилучшим из возможных эквивалентов воинской подготовки, без которой я в дальнейшем не смогла бы исполнить свой вирд.) К счастью, даже в самых тяжёлых испытаниях мне всегда удавалось удерживаться на позиции стороннего наблюдателя, и эту способность я теперь считаю одним из главных своих достоинств. Я постоянно поддерживала связь с оккультными силами и чувствовала их покровительство, хотя в то время и не понимала, что они собой представляют.
Всего через два месяца самостоятельной жизни я вступила в местное спиритическое общество. Там меня обучили начаткам психометрии; кроме того, я начала изучать астрологию. В тот же период, в 1970 году, я встретилась с Джорджем — моим будущим мужем. Он был старше меня на двадцать один год и серьёзно интересовался рунами и музыкой Рихарда Вагнера. К сожалению, наша совместная жизнь оказалась недолгой. В 1972 году Джордж умер от рака желудка, и мне снова пришлось полагаться только на себя. Вскоре я обнаружила, что приверженцы спиритизма в большинстве своём далеко не так честны, как мне показалось на первый взгляд. После смерти моего мужа четверо спиритов из общества, в котором я состояла, «передали» мне от него четыре известия, полностью противоречившие друг другу. Я решила, что с меня хватит, и ушла.
Сама я медиумом не была — вопреки заявлениям других медиумов, утверждавших, что у меня будто бы есть «дар». Однако у меня волчье чутьё на всякий бред — и это очень мне пригодилось, когда я стала работать в технике сейта и спе (подробнее об этом я расскажу в главе, посвящённой женским мистериям). Следующее моё духовное приключение началось в 1972 году: я вступила в Орден розенкрейцеров (AMORC) и оставалась в его рядах семь лет. В этот период я заинтересовалась Алистером Кроули, но не нашла его книг в переводах, а потому решила выучить английский язык. Я стала заниматься по самоучителям и слушать лингафонные курсы в той же Британской библиотеке в Амстердаме, где вскоре начала изучать и труды Кроули. От мужа мне осталось в наследство немного денег, которые я вложила в образование более практического толка и со временем получила квалификацию врача-ортопеда.
К следующему шагу в своей жизни я готовилась несколько лет — с того самого дня, как в одном голландском журнале мне попалась статья о ведьмах и о Музее ведьм на острове Мэн. Я вырезала эту статью и спрятала её — тогда я ещё была «вся в себе»; по-моему, она хранилась у меня ещё лет пятнадцать. Прочитав её, я дала себе торжественную клятву, что рано или поздно я примкну к этой традиции. И в 1979 году я исполнила свой обет. В одной из книжных лавок в Амстердаме я нашла английскую книгу под названием «Языческие ритуалы». Я купила её и, не теряя времени, исполнила обряд посвящения. Расскажу, как я это сделала. В книге был описан ритуал посвящения Богине и Богу (абстрактным, не принадлежащим ни к какому конкретному пантеону), проводить который полагалось по меньшей мере вдвоём. Я работала одна; мой друг, с которым я жила в то время, не знал английского. Поэтому я записала реплики священнослужителя на магнитофонную плёнку, оставив паузы для своих ответов. Хотите верьте, хотите нет, — но это сработало. Вскоре я получила письмо из Теософского общества, в котором состояла заочно. Меня известили о том, что в Голландии пройдёт летняя конференция, в которой будет участвовать некий голландец, якобы посвящённый в тайны Ремесла[4]. Я пришла послушать его. Особого впечатления он на меня не произвёл, но это меня не смутило. В канун 1980 года, в новогоднюю ночь, я совершила ритуал воззвания к Богине и, так сказать, поставила ей ультиматум: либо она помогает мне найти путь к Ремеслу, либо я отказываюсь от своих намерений и примыкаю к движению Алисы Бейли (это «осовремененный» вариант теософского движения, оформившийся в 70-е годы).
Я понятия не имела, куда идти и что искать. Мои познания в английском языке ещё оставляли желать лучшего — но и это меня не остановило. Я отправилась в Англию. Я купила там дешёвую книжку под названием «Альтернативный Лондон» и нашла в ней адрес Максины Сандерс — верховной жрицы одного из английских ковенов[5]. Я пришла на собрание её группы, и там мне дали номер телефона её бывшего мужа, Алекса Сандерса, которого британская пресса когда-то подняла на щит как «короля ведьм». Я позвонила Алексу, и он сказал: «Приходите немедленно». Я пришла — но, увы, не застала его дома. Мне открыла дверь очередная его верховная жрица, Бетти. И от неё я узнала, что Алекс, оказывается, уже две недели ждёт гостей из Голландии: он получил на духовном плане известие о моём приезде. Насколько я поняла, это совпало по времени с тем самым ритуалом, который я провела в новогоднюю ночь. Спустя много лет, когда я уже активно работала в Рунической гильдии, мне встретился один человек, в прошлом состоявший в ковене Алекса Сандерса. Он рассказал мне, что на протяжении всего 1979 года — и вплоть до моего приезда в Лондон в начале 1980 года — Алекс разрабатывал германский ритуал в контексте своего направления Викки. Так и выяснилось, что Алекс «притянул» меня в Англию своими трудами в области германской магии. Именно с этой сфере мне и было предназначено работать, но сначала я должна была пройти посвящение в викканскую традицию, чтобы получить надлежащую подготовку (общество «Асатру» тогда ещё не обрело широкую известность). Однако в то время я ещё не интересовалась германской магией — более того, я даже не подозревала о её существовании! Когда один молодой человек в моём присутствии принялся разглагольствовать о Вотане и о том, как он в прошлой жизни был начальником нацистского концлагеря, я просто встала и вышла из комнаты (мои родители были активными участниками Сопротивления, и я ненавидела нацистов до глубины души).
Когда я наконец разыскала Алекса в каком-то пабе, он обнял меня и воскликнул: «Завтра вечером вы пройдёте посвящение». Я ушам своим не поверила! Но на следующий день к Алексу приехал Джим Беннетт, верховный жрец американского Общества Гарднера[6]. Вечером он провёл обряд посвящения, а на следующий день я попрощалась со своими новыми друзьями и направилась обратно в Голландию.
В десять часов вечера, когда с момента посвящения не прошло и суток, у меня внезапно началось менструальное кровотечение — самое ужасное, какое только было за всю мою жизнь, и на десять дней раньше срока. Тогда я испугалась, но теперь вспоминаю об этом со смехом — совершенно очевидно, что это было следствие обряда. Через два месяца, в марте, я снова приехала в Англию — на большую ежегодную конференцию по оккультизму. Там я познакомилась с человеком, которому предстояло стать моим спутником жизни на четырнадцать лет, — Лайонелом Хорнби. Он, в свою очередь, познакомил меня с очень надёжным ковеном, где объединились люди здравомыслящие и честные. А в июне 1981 года мы с Лайонелом основали свой ковен. Поначалу я чувствовала себя совершенно уютно в традиции Ремесла и с энтузиазмом занималась делами ковена, но спустя какое-то время меня стали мучить вопросы. Приверженцы Ремесла постоянно повторяли: «старые боги», «старая религия». Но что означали эти слова для меня лично — в свете моего происхождения? Викканцы работали в основном с богами греко-римского пантеона или, в крайнем случае, кельтского. Но я-то была голландкой! «Интересно, — подумала я, — а есть ли у нас свои боги?» И очень скоро выяснилось, что есть. Я поняла, что голландцы — северный народ, а это значит, что боги у них те же, что и у скандинавов и англосаксов: Водан, Донар, Фрейя и так далее. Я почувствовала, что эти имена обладают надо мною некой особой властью. И я принялась серьёзно исследовать свои религиозные корни — искать богов, которых я от всей души могла бы назвать «своими».
И очень скоро эти боги сами протянули мне руку помощи. В один прекрасный день молодой человек, состоявший в том же ковене, что и я, повёз меня в Суррей познакомиться с женщиной, которая намеревалась посвятить себя Ремеслу. У неё, кстати, жили очаровательные кошки, Виктория и Альберт (настоящие долгожители — им было по двадцать лет!). Женщина эта увлекалась рунами и предложила погадать мне. Она достала комплект маленьких глиняных табличек, на которых были вырезаны руны, и листок бумаги, на котором были выписаны их значения. Она велела мне выложить руны в круг. И как только я прикоснулась к ним, случилось нечто важное. Я вдруг ощутила мощную связь с рунами. Я почувствовала с полной уверенностью, что они — мои. Такого впечатления на меня не производила до тех пор ни одна система гадания.