Введение
Избранная мною тема для исследования и изучения «Духовный путь лирического героя в поэзии А. Блока» является актуальной и интересной, так как произведения Блока и в наше время очень востребованы среди читающих кругов. Блок необычайно много может дать современному читателю - тому, кто услышит его живой, не слабеющий с годами, юношеский страстный голос. В творчестве Блока наш читатель не сможет не различить и не почувствовать того, что чуждо тлению, что всегда будет принадлежать не только к прошлому и настоящему, но и будущему, - «волю к подвигу», «веру в людей», ту жажду «единства с миром», в утолении которой поэт видел высшее торжество и высшее счастье человека.
Изученная литература помогла мне наиболее глубоко проникнуть в суть поэзии Блока, понять и изложить её. Огромная по объёму информация содержится в книге Бориса Соловьёва «Поэт и его подвиг», посвящённой творчеству великого русского поэта, его судьбе и его времени. А также я пользовалась такой литературой, как «Творчество А. Блока» (Тимофеев Л.И.), «Александр Блок» (Турков А.), «Русская литература ХХ века. Очерки. Портреты. Эссе» (под редакцией Кузнецовой Ф.Ф.) и т.д.
Цель работы: проследить эволюцию лирического героя в поэзии А. Блока.
Основные задачи: изучение и анализ стихотворений из циклов «Стихи о прекрасной даме» и «Страшный мир».
Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.
Своеобразие мира и лирического героя цикла «Стихи о Прекрасной Даме»
Реакционная литература конца ХIХ и начала ХХ века чрезвычайно резко противопоставляла традициям реализма совершенно иную творческую систему. На ней сказалось влияние философа и поэта В. Соловьёва (1853-1900), выдвинувшего в своём творчестве тему двух миров - земного и нездешнего:
Бескрылый дух, землёю полонённый,
Себя забывший и забытый бог…
Один лишь сон - и снова окрылённый
Ты мчишься ввысь от суетных тревог.
Неясный луч знакомого блистанья,
Чуть слышный отзвук песни неземной,-
И прежний мир в немеркнувшем сиянии
Встаёт опять пред чуткою душой.
Один лишь сон, и в тяжком пробужденье
Ты будешь ждать с томительной тоской
Вновь отблеска нездешнего виденья,
Вновь отзвука гармонии святой.
[6,80]
В творчестве Вл. Соловьёва центральное место занимал мистический образ «Девы радужных ворот», «Царицы», «Таинственной подруги», носительницы «вечной женственности»
Знайте же, вечная женственность ныне
В теле нетленном на землю идёт.
[6,163]
Образ поэта в его трактовке - образ служителя, жреца «Девы» и «Царицы»:
Вся в лазури сегодня явилась
Предо мною царица моя.
Сердце сладким восторгом забилось,
И в лучах восходящего дня
Тихим светом душа засветилась,
А в дали догорая, дымилось
Злое пламя земного огня.
[6,62]
Все эти образы и темы Вл. Соловьёва были усвоены символистами, в частности и А. Блоком. Но чрезвычайно своеобразная фигура этого философа - мистика, применявшего Апокалипсис к анализу международного положения своего времени, предсказывавшего скорее наступление Страшного суда и появление антихриста, была, по сути дела изолированной от литературного движения тех лет, да и не могла быть иной, поскольку периодические галлюцинации религиозного характера, почтительно воспринимавшиеся окружающими, вообще выводили Соловьёва за пределы нормальной человеческой деятельности. [7,15]
Идея вечной и всепобеждающей женственности В. Соловьёва как проявление мудрого женского начала, источника чистой бессмертной красоты трансформируется в поэтическом мире Блока в образ Прекрасной Дамы.
Первая книга поэта - «Стихи о Прекрасной Даме», - появившаяся накануне революции 1905 года, казалась многим современникам совершенно чуждой окружающей жизни и вдохновлённой любовью, принявшей характер религиозного служения. Однако много лет спустя, размышляя о произведениях древнеримского поэта, Блок косвенно характеризовал и свою первую книгу: «Стихотворения, содержание которых может показаться совершенно отвлечённым и не относящимся к эпохе, вызываются к жизни самыми неотвлечёнными и самыми злободневными событиями…
Соловьевске идеи «двоемирия», сочетание материального и духовного воплотились в этом цикле через сложную систему символов. Многопланов облик героини. С одной стороны, это вполне реальная, «земная» женщина.
Она стройна и высока,
Всегда надменна и сурова.
Герой видит её «каждый день издалека». На ней «сребристо-чёрный мех». Она скрывается «в тёмные ворота» и т.п. С другой стороны, перед нами - небесный, мистический образ «Девы», «Зари», «Величавой вечной жены», «Святой», «Ясной», «Непостижимой»… То же можно сказать и о герое цикла. «Я и молод, и свеж, и влюблён» - вполне земная самохарактеристика. А далее он уже «безрадостный и тёмный инок» или «отрок», зажигающий свечи. Для усиления мистического впечатления Блок щедро использует эпитеты с семантикой неопределённости (например: «призрачные», «неведомые тени» или «неведомые звуки», «надежды нездешние» или «нездешние ведения», «красота неизречённая», «непостижимая тайна», «грусть несказанных намёков» и т.п.)
Данный период творчества молодого Блока обусловлен бегством от действительности, так как, если судить по стихам о Прекрасной Даме, он жил в каком-то условном и вымышленном мире и подчас смотрел словно бы сквозь окружающую его природу, не замечая её и стремясь увидеть нечто иное, неуловимое, ускользающее от взора и тающее в лазури. Реальные и зримые черты пейзажа во многих стихах о Прекрасной Даме зачастую вытеснены теми фантасмагориями, которые порождены воображением мечтательного и мистически настроенного юноши:
… Из лазурного чертога
Время тайне снизойти.
Белый, белый ангел бога
Сеет розы на пути…
Таким образом, история земной, вполне реальной любви перерастает в романтико - символический мистико - философский миф. У него своя фабула и свой сюжет. Основа фабулы - «земное» (лирический герой) и небесное (Прекрасная Дама) противостоять друг другу и в то же время стремятся к единению, «встрече», что ознаменует преображение мира, полную гармонию. Лирический сюжет осложняет и драматизирует фабулу. От стихотворения к стихотворению происходит смена настроений героя:
радужные надежды уступают место сомнениям, ожидание любви - боязни её крушения, вера в неизменность облика Девы - опасению утраты её («Но страшно мне, изменишь облик Ты»).
Лирический герой цикла - рыцарь, готовый служить Прекрасной Даме, жадно страждущий грядущего преображения жизни. Также герой ощущает себя неотъемлемой частью буйствующей природы:
Пусть всем чужда моя свобода,
Пусть всем я чужд в саду моём -
Звенит и буйствует природа,
Я соучастник ей во всём!
[1,24]
В стихотворениях нет ни реальных жизненных ситуаций, ни встреч с людьми; перед читателем - какой-то туманный и неясный, холодный и чуждый мир, скорее луна, чем земля.
Душа молчит. В холодном небе
Всё те же звёзды ей горят.
Кругом о злате иль о хлебе
Народы шумные кричат…
Она молчит и внемлет крикам,
И зрит далёкие миры,
Но в одиночестве двуликом
Готовит чудные дары.
Дары своим богам готовит
И, умащённая, в тиши,
Неустающим слухом ловит
Далёкий зов другой души…
Так белых птиц над океаном
Неразлучённые сердца
Звучат призывом за туманом,
Понятным им лишь до конца.
февраля 1901 [2,24-25]
Смысл этого отрешения лирического героя от людей в его устремлённости к иным мирам, в глубочайшей неудовлетворённости реальной жизнью, в мечте об иной - мистической действительности, о чуде, которое должно озарить тусклый и бледный мир:
Бегут неверные дневные тени.
Высок и внятен колокольный зов.
Озарены церковные ступени,
Их камень жив - и ждёт твоих шагов.
Ты здесь пройдёшь, холодный камень тронешь,
Одетый страшной святостью веков,
И может быть, цветок весны уронишь
Здесь в этой мгле, у строгих образов.
Растут невнятно розовые тени,
Высок и внятен колокольный зов,
Ложится мгла на старые ступени…
Я озарён - я жду твоих шагов.
января 1902 г. [1, 61-62]
В любом явлении повседневности поэт видит отсвет каких-то иных миров, и свои любовные переживания он переключает в план мистической символики, полной таинственных и непонятных даже самому лирическому герою томлений и предчувствий.
Поэзия Блока приобретала исключительно осложненную, непонятную форму, в которой за внешней её значительностью и затруднённостью по существу скрывалось ограниченное содержание. Автобиографичность и своеобразную зашифрованность своих стихов конца девяностых - начала девятисотых годов сам Блок чувствовал настолько сильно, что под конец своей жизни хотел даже написать комментарий к этим стихам, «воспользоваться приёмом Данте, который он избрал, когда писал «Новую жизнь»». Сохранившиеся наброски этого комментария позволяют с достаточной ясностью уловить процесс своеобразного перевода простых и реальных фактов и переживаний на язык туманных и расплывчатых мистических намёков.
Своеобразный лирический дневник интимных любовных переживаний, каким в основе своей являлось творчество Блока в этот период, крайне осложнён переключением в мистический план. Любовь рисуется Блоком как обряд служения чему-то высшему; девушка, к которой обращены его любовные переживания, преображается в «Прекрасную Даму», воплощающую в себе «живую душу мира», его мистическую сущность. Отсюда и название всего цикла стихотворений этого периода: «Стихи о прекрасной Даме»:
Вхожу я в тёмные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцании красных лампад.
[2, 49]
Душа поэта восприимчива и чувствительна, он словно улавливает малейшие колебания чувств своей возлюбленной:
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо -
Всё в облике одном предчувствую тебя.
Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо,
И молча жду, - тоскуя и любя.
Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик ты,…
Лирический герой предстаёт перед читателем в разных образах; то он «рыцарь», то «инок», а то и просто «раб», воспевающий свою любовь:
А здесь, внизу, в пыли, в уничиженьи,
Узрев на миг бессмертные черты,
Безвестный раб, исполнен вдохновеньем,
Тебя поёт. Его не знаешь ты,
Не отличишь его в толпе народной,
Не наградишь улыбкою его,
Когда вослед взирает, несвободный,
Вкусив на миг бессмертья твоего.
[1,32]
«Российской Венерой» назвал как-то поэт героиню «Стихов о прекрасной Даме»:
И мнилась мне Российская Венера
Тяжёлою туникой повита,
Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры,
В чертах лица - спокойная мечта.
…И странен блеск её глубоких глаз…
Припомним знаменитую картину Сандро Боттичелли «Рождение Венеры» - возникшая из пены, она плывёт в раковине к земле. «У богини идеальное женское тело, но лицо подростка, лицо, не разбуженное для жизни, с кротким, затуманенным взором, - пишет исследователь искусства. - В её младенческой чистоте таится сама себя не осознавшая чувственность… Золотые волосы Венеры, извилистые, льнущие к её телу, напоминают шевелящийся клубок змей; эта невольная ассоциация придаёт предчувствие разрушительных страстей, которые принесёт с собой на землю это безгрешное и бездумное существо…»
Предчувствие подобных метаморфоз таится и в «Стихах о Прекрасной Даме»:
«Не знаешь ты, какие цели таишь в глубинах роз твоих…
В тебе таятся в ожиданьи великий свет и злая тьма…»
Было бы упрощением (в духе мнения Бальзака) объяснять эти тревожные предчувствия только реальными чертами блоковской Беатриче, хотя многое В Российской Венере обладает, несомненно, портретным сходством с Л.Д. Менделеевой. [8, 34-35]
В этот период под влиянием всего пройденного им жизненного пути выражал подлинное поэтическое содержание своих стихов очень сложно, запутанно, затруднённо; нужно найти известный ключ к его творчеству девяностых - девятисотых годов.
При всей узости и интимности кругозора творчества Блока в этот период, при всей его затемнённости, оно было именно поэзией, т.е. обобщало в образах определённые явления действительности и оценивало их.
В лирике живую ткань образа составляют человеческие чувства переживания, которые рисует поэт в своих стихотворениях. Эти переживания воспроизводят жизнь того времени в субъективном её восприятии Блоком.
Его субъективные настроения, как было сказано, выражались, прежде всего, в мистическом отношении к жизни. Конечно, не только характер воспитания в семье толкал Блока на этот творческий путь. Была более широкая общественная среда, определявшая настроение и самой семьи, была литература, дававшая Блоку именно такую направленность поэтического внимания. Поэтому творчество Блока в этом периоде являлось не просто зашифрованным мистическим дневником его отношений с Л.Д. Менделеевой. Его стихи приобретали и известное обобщённое значение, ибо они отражали какие-то общественные настроения, известное течение общественной мысли.
Индивидуалистическая и мистическая лирика Блока этих лет далека от современного читателя. Но тем не менее, она представляет для нас существенный интерес прежде всего как документ эпохи, как выражение определённых общественных настроений конца девяностых - начала девятисотых годов.
С другой стороны, этот этап поэтического развития Блока крайне любопытен, потому, что чрезвычайно наглядно показывает, откуда приходилось начинать Блоку свой поэтический путь, что приходилось ему преодолевать.
Наконец, Блок, как всякий искренний и большой художник, часто оказывался в своём творчестве выше и шире своих субъективных и ошибочных воззрений на мир.
Почти все стихотворения Блока в эти годы посвящены одной лишь теме - любовной. Не случайно сам он заметил, что его стихи этого времени можно назвать «романом в стихах».
Индивидуализм, мистицизм, отчуждённость от жизни, характерные для его детства и юности, дали здесь свои плоды. Лишь изредка в этом периоде Блок, говоря о своих переживаниях, отказывается от мистической маски, и тогда его стих звучит жизнерадостно и конкретно:
Встану я в утро туманное,
Солнце ударит в лицо.
Ты ли, подруга желанная,
Всходишь ко мне на крыльцо?
Настежь ворота тяжёлые!
Ветром пахнуло в окно!
Песни такие весёлые
Не раздавались давно!
С ними и в утро туманное
Солнце и ветер в лицо!
С ними подруга желанная
Всходит ко мне на крыльцо!
октября 1901 г. [1,32-33]
Анализ стихотворения:
Вся в лазури сегодня явилась
Предо мною царица моя.
Сердце сладким восторгом забилось,
И в лучах восходящего дня
Тихим светом душа засветилась,
А в дали догорая, дымилось
Злое пламя земного огня.