Ничто не вечно
Автор: Draculina
Беты: FairFlower, MerryCherry
Персонажи: Гермиона Грейнджер/Северус Снейп
Рейтинг: R
Жанр: Detective/Angst/Drama
События: Седьмой курс, Волдеморт побежден, Воскрешение мертвых, БДСМ, пытки, принуждения
Предупреждение: ООС, мат, насилие, сомнительное согласие
Саммари: Сколько эмоций может скрывать в себе человек? На что он готов пойти, чтобы заслужить прощение? Может ли одно только прикосновение рассказать всё о том, кто был рядом?
Размер: Макси
Статус: Закончен
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленны и достигли возраста 18 лет.
Глава 1. Воспоминания.
Неделя вышла необычайно тяжелой и изнурительной. Видимо, преподаватели решили оторваться на выпускниках перед зимними каникулами. Такая гора заданий ещё никогда не наваливалась на плечи бедных семикурсников. Двухэтажное задание по Нумерологии, трехэтажное по Трансфигурации (у Макгоногал было отпадное настроение) и, конечно же, пятиэтажное по Зельеварению.
— Ндааа, Снейп переплюнул даже самого себя, — вздохнул Гарри, пытаясь для начала хотя бы просмотреть заданное мучение. — Четыре устных ответа, пять письменных и, внимание: попробовать сварить за полтора часа шесть зелий… Он что, курил с утра перед нашим уроком?
— Если бы он курил, было бы проще, — процедил Рон, чей лоб уже полчаса лежал на «любимом» учебнике. — По крайней мере, можно было бы ему в сигареты что-нибудь успокоительное подсыпать, а лучше — отключительное. — Рука рыжего парня показала мини-спектакль «Пистолет к виску — и все свободны».
— Не иронизируй, он бы всё равно выжил и отправил бы тебя на пожизненную отработку… После которой ты бы стал либо импотентом, либо гомиком.
|
|
Со стороны одного из потомков Уизли послышалось продолжительное завывание, сопровождаемое звучным похрюкиванием. Но он всё же переборол себя и оторвал лоб от книги.
— Вот так и иди к «гейше» на урок. Я, может быть, хоть одно зелье правильно сварю, — хихикнул Поттер, глядя на ничего не понимающего друга.
— В смысле…?
— И не надейся, Гарри, — за спинами парней послышался голос Гермионы. — Если Снейп увидит, что ты списываешь, то превратит тебя в одну из своих пробирок и поставит в своей личной лаборатории.
Сев возле Рона, она сдержанно засмеялась. Но тут её поддержал смеющийся во всю Поттер. А Уизли так и продолжал сидеть и непонимающе переводить взгляд со своего друга на подругу. Не выдержав, он засунул свою руку в левый карман мантии Гермионы, которая даже не подумала сопротивляться, продолжая смеяться, достал оттуда маленькое зеркальце и посмотрел на своё отражение. На лбу и кончике носа рыжеволосого «мачо» отпечатался рецепт одного из зелий. Через секунду гостиную Гриффиндора заполнил истерический смех Отважной Троицы.
-Ладно, всё, — сказал Уизли, взъерошив на голове волосы, — я больше не могу, я пошёл спать.
— Ты ж ничего так и не сделал, — Поттер был очень удивлен. Хотя для него это было не в новинку: друг частенько бросал задания, надеясь на помощь Гермионы. — Не думаю, что Великая Грейнджер снизойдёт до помощи в этот раз.
Гарри создал видимость поклона, отчего девушка одарила его испепеляющим взглядом. Однако она была ему благодарна: ей уже порядком надоело помогать этому рыжему бездельнику. Гарри хоть и был бездельником, но не настолько. Он уже окончательно решил быть Аврором и прилагал хоть какие-то усилия, чтобы подтянуть Зелья. Однако эта наука не поддавалась Великому Поттеру на требуемом уровне. Увлеченная своими мыслями, Гермиона не заметила, как осталась с Гарри наедине.
|
|
В воздухе повисло неловкое молчание, сопровождаемое только шелестом книжных страниц. Тишина, казалось, давила на голову. И давила так, что через полчаса стало невыносимо.
— Гермиона… — начал было Поттер, но осекся, поняв, что не может найти подходящей темы для разговора. Но тема была. И далеко не самая приятная.
— Всё в порядке… не начинай, пожалуйста.
— Я всё равно хотел бы извиниться… Не знаю, о чем я тогда думал…
— Гарри, — Грейнджер всё же решилась поднять глаза на друга, но тут же отвела их в сторону, — я на тебя не сержусь… Правда… только немного Рона жалко. Он, наверное, подумал, что…
— Он решил, что ты мстишь ему из-за Лаванды, — закончил вместо неё Мальчик-который-выжил. — Поэтому совершенно спокойно отнёсся и… — он не смог закончить. Не хватило сил.
— И?.. — Гермиона понимала, что это и может лишить её лучшего друга. Или уже бывшего друга...
— и… лучше уж я, чем кто-нибудь другой.
«Уж лучше бы действительно кто-нибудь другой» — подумала про себя девушка. Тот день она помнила, будто всё это произошло сегодня.
* * *
Захват замка провалился. Пожиратели Смерти явно недооценили учеников Хогвартса: сопротивление было настолько сильным и «неожиданным», что всего за несколько дней в Азкабане практически не оказалось свободного места. Но, к сожалению, самых главных Пожирателей так и не удалось схватить: Белатрисе удалось сбежать, напоследок огрев Невила несколькими мощными проклятиями, а всему семейству Малфоев, благодаря своим связям и неограниченным денежным ресурсам, удалось избежать тюрьмы. Ну а Снейп… его во время сражения вообще никто не видел. Преподаватель Зельеварения появился только в ноябре, спустя месяц после нападения. Однако случилось то, что должно было: лорд Волан-де-Морт пал. И волшебный мир вздохнул, наконец, с облегчением.
|
|
Гермиона стояла перед Выручай комнатой, вернее, перед тем, что от неё осталось. Её первую разрушили приспешники Темного Лорда, чтобы никто из «сопляков» не смог сбежать.
«Всё кончено… Мы так долго к этому стремились, и вот оно… оно произошло… Но почему тогда я в это не верю?.. Нет. Верю, но… наверное, не могу смириться…» — эти мысли не давали покоя девушке. Всё, что было, казалось сплошным кошмаром и просто отказывалось укладываться в голове.
— Что-нибудь случилось?
— Нехорошо подкрадываться к человеку, особенно если он так сильно погружен в свои мысли, Гарри, — грустно усмехнулась Гермиона.
— Ты просто стояла так, будто вся тяжесть мира свалилась на твои плечи, — он был явно в хорошем расположении духа. Естественно, любой на его месте сейчас бы радовался: он убил самого могучего волшебника и при этом остался в живых. Мистика…
— Отчасти так оно и есть. И…
— Так оно и было, — перебил её парень.
— Да, ты прав, так оно и было, — Гермиона решила не спорить с другом. Меньше всего ей хотелось затягивать этот разговор, а больше всего — просто побыть одной.
— Пойдём, посмотрим, можно ли восстановить заветную комнату, — Гарри смотрел на неё своими зелеными глазами. Но было в них ещё кое-что… ей нужно было заметить это и понять раньше. Вместо этого она взяла Гарри за протянутую ей руку, и они вместе стали пробираться в глубь комнаты.
— А не всё так плохо, — сказал Поттер, когда они добрались до конца и обнаружили, что комната в этом месте находится в пригодном для её использования состоянии. — Давай попробуем её восстановить?
— Ну, давай.
Гермиона подняла палочку, направила на разрушенную часть стены и… вдруг резко оказалась прижатой к полу. От сильного удара голова разболелась, а глаза отказывались фокусироваться на одной точке. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что её запястья заведены за голову и крепко прижаты к полу, а тело прижимается к полу под действием какой-то тяжести. Гермиона боялась подумать, что может быть причиной этой тяжести, но… видимо в этот день её страхи решили сбыться.
— Гарри, что ты делаешь? — девушка попыталась вырвать руки, чтобы врезать по этой наглой ухмыляющейся морде, но от её попытки хватка на руках только усилилась.
— Что такое, Грейнджер? Неужели тебе больно? Прости, я не хотел, но так получилось.
— Что получилось? — сквозь зубы говорила гриффиндорка. — Пригвоздить меня к полу и ещё так нахально ухмыляться?
— Нет, получилось привлечь твоё внимание к себе.
— По-моему, в нем ты никогда не испытывал недостатка…
— Ты права, но только мне нужно было внимание несколько другого плана.
Его свободная рука скользнула вверх по талии, как бы невзначай касаясь её груди. Такого Гермиона явно не ожидала и тут же попыталась стряхнуть столь нежелательную часть чужого тела. Но рука оказалась настырнее и ещё крепче сжала её выпуклость.
— Убери руки! Немедленно! — вскрикнула девушка. Гриффиндорский нрав показал себя в нужное время.
— А то что? — продолжая улыбаться, говорил Поттер.
— Я освобожусь и наложу на тебя такое проклятье, что тебе и не снилось.
— Оооо… а ты не находишь это действие… возбуждающим? — его голос послышался прямо возле её уха. Гарри легонько поцеловал мочку, провел по ней кончиком языка, вобрал её в рот и стал посасывать, после чего прикусил. От неожиданной боли девушка вскрикнула, но тут же почувствовала легкое дуновение на место укуса.
— Поттер, прекрати немедленно!
— Да брось, Гермиона, — парень продолжал прокладывать дорожку поцелуев от шеи к ключице и обратно. — Ты же тоже хочешь этого. Не притворяйся. Мы оба знаем, что это так.
— Пошёл к дьяволу. Этого никогда не было, нет, и не будет…
— Да что ты? — Гарри прервал свои ласки и посмотрел ей прямо в глаза. — И ты думаешь, что я поверю, что ты не захотела этого паршивца Уизли только из-за того, что он встречается с Лавандой? — в этот момент девушка хотела что-то ответить, но он продолжил. — Если бы ты хотела его, сама его и взяла бы. Но нет, ты ждала, пока я приду к тебе и начну тебя утешать. Вот я и пришёл, чтобы тебя утешить. Неужели ты против?
— Да,— выплюнула Гермиона. — Мне нужна была твоя поддержка, а не твоё утешение. И ты немного опоздал… всего лишь на полгода.
Она сказала это с таким сарказмом, что любой, даже самый сильно ненавидящий человек в мире, мог этому позавидовать. Парень моментально оторвался от постепенного расстёгивания пуговиц на её блузке и схватил девушку за шею.
— Не нужно со мной играть, Грейнджер. Иначе ты можешь попасть в очень неприятную ситуацию.
— По-моему, я уже в ней, — и снова львиная доля сарказма. От этого давление на горло усилилось. В глазах друга вспыхнула такая ярость, какой она никогда раньше не видела.
«Неужели он все эти годы хотел просто отыметь меня? Не могу поверить. Неужели я была настолько слепа?» — мысли круговоротом носились в голове гриффиндорки. Конечно, мысль о том, что твой близкий друг собирается тебя изнасиловать, да ещё в таком месте и без единой возможности побега, не придавала особой уверенности в себе.
— Значит, не хочешь по-хорошему? — его тон стал настолько угрожающим, что девушка невольно вздрогнула.
— А у меня есть выбор?
— Уже нет.
По сравнению с тем, что стало происходить потом, первые ласки Гарри действительно оказались чем-то хорошим. Теперь его движения больше напоминали терзание хищником своей жертвы. Его пальцы грубо разорвали её блузку вместе с нижним бельём. Такая же участь постигла и джинсы: они были сорваны с такой силой, что на ногах девушки ещё долго будут красоваться кроваво-красные шрамы. Он бил её по лицу, рвал волосы, больно сжимал руками её грудь, царапал ногтями живот, кусал губы, которые теперь стали похожи скорей на кусок свежего мяса, чем на губы молодой девушки. Но когда его свободная рука двинулась по направлению к тому месту, которое должно было заставить её испытать нестерпимую боль, решительность гриффиндорки куда-то пропала.
— Гарри, пожалуйста, прекрати, — взмолилась Гермиона. Она понимала, что толку от её слов будет мало, но всё же решила рискнуть.
— Давай, умоляй меня, рыдай, кричи… я не остановлюсь, — прорычал Поттер.
— Послушай меня, ты всегда был мне братом… я люблю тебя, как брата…я столько лет доверяла тебе… ты же меня окончательно сломаешь, — её мольбы вперемешку со слезами и всхлипами, делали Гермиону похожей на маленькую беззащитную девочку.
— Да, — тон в голосе парня не изменился, — я этого и добиваюсь. Ты же не хотела по-хорошему.
— Гарри, пожалуйста! Я лучше с половиной слизеренцев пересплю, чем с тобой!
— Ну, на такие жертвы идти не нужно. И неужели я тебе настолько противен?
— Гарри, ты для меня как брат! Как я могу переспать с братом?!? Господи, Гарри… ДА Я ЛЕГЧЕ ПЕРЕЖИВУ ТО, ЧТО МЕНЯ МАЛФОЙ ИЗНАСИЛУЕТ!!!
Своим последним словам удивилась даже Гермиона. Но что поделаешь: это было правдой. Проще справиться с тем, что тебя изнасилует твой заклятый враг, а ты ему потом отомстишь, чем с тем, что это сделает человек, которого ты считаешь своим братом.
Девушка все продолжала плакать и не заметила, как истязания прекратились. Она в изумлении подняла глаза. Поттер смотрел на неё, но в его глазах уже не было той злости, той неудержимой похоти и желания удовлетворить свой животный инстинкт. В них было другое — понимание, и даже раскаяние. Грейнджер даже на секунду показалось, что он сейчас заплачет, но до этого не дошло.
— Говоришь, что ты готова переспать даже с Малфоем, но только не со мной? — люди воистину непонятные создания. То они рвут и мечут, причиняют боль другому человеку, то вдруг становятся такими спокойными и чуткими, что не передать словами.
Гермиона молчала и смотрела на своего друга красными от слёз глазами.
— Не заставляй меня повторять свой вопрос…
— Ддддаа, — её голос предательски дрожал и выдавал полную беспомощность своей хозяйки.
Эффект от обычного слова «да» был ошеломительным: Гермиона почувствовала, что руки перестали быть прижатыми к полу и нет уже той тяжести, которую раньше она ощущала всем телом. Тем временем Поттер все ещё смотрел на неё каким-то туманным взглядом, после чего легонько поцеловал её в лоб, прошептав «Прости»… и стрелой вылетел из полуразрушенной комнаты. А «мисс всезнайка» ещё долго сидела на полу и, приводя свою одежду в надлежащий вид, плакала.
После инцидента Гермиона не видела Знаменитого Поттера ещё неделю. Естественно, недели мало для того, чтобы забыть, но для того, чтобы смириться, вполне достаточно.
После его возвращения вновь наладить отношения и жить, как жили, так и не получилось.
Пока не получилось.
* * *
Накатившиеся воспоминания тут же отозвались болью во всем теле, от чего Гермиона тут же нахмурилась. Слишком сильна память тела. В такие моменты Гермионе хотелось побыть одной. Она не хотела делиться с кем-нибудь своей болью и выворачивать душу на изнанку. Поэтому гриффиндока резко встала и направилась к дверному проёму, ведущему к лестницам замка. Но только она собиралась переступить порог, как кто-то резко дернул её за руку и прижал к себе.
— Гарри, не нужно, — промолвила Гермиона. — Отпусти, пожалуйста.
— Герми, ты же знаешь, что я никогда не причинил бы тебе такой боли, — гриффиндорец прижал подругу ближе к себе, стараясь при этом не делать ей больно. — Ты для меня тоже, как сестра, я люблю тебя как сестру. Я сам до сих пор не могу поверить, что мог натворить такое. Это будто был и не я…
— Гарри, не нужно,— девушка тихонько оттолкнула от себя собеседника. — Я всё понимаю, но мне нужно время, чтобы всё обдумать и прийти в себя.
— Ты когда-нибудь сможешь простить меня?
— Мне нужно побыть одной.
Грейнджер полностью высвободилась из объятий Поттера и поспешила выйти из гостиной.
23.03.2011
Глава 2. Четвёртое непростительное.
Она шла по столь знакомому маршруту, что если бы она вдруг ослепла, то её ноги все равно пришли бы на Северную башню. Это место как никакое другое подходило к её теперешнему состоянию души. Ещё не достроенные части замка напоминали её попытки восстановить свою жизнь: где-то получалось отреставрировать, а где-то нет. Поднимающийся над Запретным лесом дым (вероятно, Хагрид снова сжигает тела убитых животных), напоминал её попытки сжечь все воспоминания о случившемся. Виднеющееся кладбище говорило о том, как она старалась похоронить всю боль и страдания. Чёрное Озеро, чья прохлада, от мысли о которой невольно начинают бегать по спине мурашки, заставляя проснуться и «ожить», напоминали ей о желании стать такой же живой и прозрачной, способной светиться от счастья.
— Да, — тихонько сказала девушка, — когда смотришь на эту картину, действительно становится немного легче.
— Чтобы почувствовать себя легче, нужно для начала себя чем-то отяготить, не так ли, Мисс Грейнджер?
Этот голос… Этот надменный, холодный, немного хриплый голос мог принадлежать только одному человеку. Его любой студент Хогвартса отличил бы из сотни самых разных голосов.
— Да, вы правы, Профессор Снейп, — Гермиона в его сторону даже не повернулась, только тихо ответила.
— Я могу вас отяготить ещё больше, если сейчас сниму в вас баллов пятьдесят за ваше нахождение тут.
— Я староста, — так же тихо сказала гриффиндорка. — Я имею право патрулировать коридоры в любое время.
— Я прекрасно знаю ваши обязанности, Мисс Грейнджер, — Снейп заметил, что она даже не повернулась в его сторону, когда он пришёл, поэтому решил подойти к ней поближе. — И вы сами сказали: коридоры. Так позвольте полюбопытствовать, какого чёрта вы делаете в заброшенной башне, да ещё в 2 часа ночи?
— Просто пришла…
— Просто пришли?
— …Да…
— Тогда потрудитесь просто уйти отсюда и пойти к себе в спальню, пока я с вас не снял баллы и не назначил вам отработку.
Но Гермиона его уже не слышала: рассматривая пейзаж, она снова сравнивала с ним своё внутреннее я. Но вдруг она почувствовала резкую боль в плече, и это заставило её негромко закричать. Снейп явно этого не ожидал и тут же убрал руку.
— Вы хоть слышали меня, Мисс Грейнджер? — мужчина сменил тон, прекрасно понимая, что с его ученицей что-то произошло и что она явно не горит желанием с ним этим делиться.
— Извините, я задумалась, — не поднимая глаз на своего преподавателя и держась за болевшее плечо, сказала гриффиндорка. — Но это не даёт вам права так меня хватать.
— Вас никто не хватал, Мисс Грейнджер. Я только положил свою руку вам на плечо.
«Только положил? — Гермиона ужаснулась от услышанных слов. — Неужели моё тело стало настолько чувствительным, что обычное прикосновение доставляет мне столько боли?».
— Мисс Грейнджер, потрудитесь объяснить, что с вами произошло, — Зельевар был очень настойчив. Он еле сдерживался, чтобы без разрешения не влезть к ней в голову и не увидеть причину её боли.
— Ничего, — сухо ответила она.
— Ничего? Мисс Грейнджер, вы близкая подруга Мистера Поттера, у вас по определению не может ничего не случиться.
Реакция гриффиндорки на фамилию её друга ещё больше разожгла интерес Снейпа. Она резко подняла на него свои карие глаза, которые тут же выдали её беспокойство и озадаченность.
— У меня ничего не произошло, — стараясь сделать свой голос как можно более уверенным, ответила Гермиона. Но она слишком плохо знала профессора, а он слишком хорошо замечал и умел отличать правду от лжи.
— Ну раз ничего, то вам ничего не будет стоить прийти ко мне завтра на отработку.
— За что?
— За то, что врете своему учителю, Мисс Грейнджер.
— Но я…
— Вы хотите заработать ещё одну?
— Ннннет.
— Ну, тогда извольте немедленно покинуть башню, чтобы я не передумал.
Гермиона ничего ему не сказала, а просто развернулась и ушла. Как только её шаги растворились в темноте и не было никаких признаков того, что за ним кто-то подсматривает, Северус сбросил с лица маску безразличия, под которой скрывалось волнение.
«Я никогда не видел её такой,— его руки легли на холодный металл перил.— Что же случилось, что из веселой и жизнерадостной девушки, за которой я наблюдал все эти семь лет, она превратилась в замкнутого и отчужденного подростка? — Взгляд мужчины упал на лунную дорожку на воде. — И, собственно, почему меня это так заботит? Я должен ненавидеть гриффинддорцев, и её в особенности. Она ведь невыносимая всезнайка и, вдобавок, подруга этого очкарика. Чёрт!.. Что же это со мной? — он повернул голову и посмотрел туда, где недавно растворился в темноте её силуэт. — Нет, здесь действительно что-то не так».
Повернувшись на каблуках, Зельевар быстрым шагом направился за ней. Он чувствовал, что скоро должно что-то произойти. И это что-то оставит свой след в его жизни.
Гермиона, спускаясь со своей любимой башни, на чём свет стоит проклинала Снейпа. «Да как этот мерзавец смеет со мной так разговаривать? Чёрт, он совсем невыносим. Неудивительно, что он так и не нашёл себе жену. Какая ж идиотка согласится терпеть его холодность. Но вот мне интересно, он улыбаться вообще умеет? Видимо, нет, иначе это было бы больше похоже на оскал». Улыбнувшись этой мысли, Грейнджер поняла, что мысли о преподавателе хоть как-то отвлекли её от мыслей о прошлом.
Однако улыбка моментально улетучилась с лица девушки, как только она поняла, что за ней кто-то следит. Остановившись, гриффиндорка ничем не выдала своё волнение, а только несколько громче, чем хотелось бы, сказала:
— Может, хватит прятаться? Я тебя давно уже заметила, — чушь собачья, она даже не представляла, кто бы это мог быть. Но предположения по этому поводу оправдались.
— А кто сказал, что я от тебя прячусь?
— Малфой, только не говори мне, что ты занимаешься обходом? — при виде этого «существа» (она часто любила так его называть), вырывался наружу весь её сарказм, что доставляло ей неописуемое удовольствие и помощь в общении с парнем.
— Я ведь тоже староста, и я имею на это право.
— Да неужели? Больше похоже на то, что ты ходишь во сне, — грифффиндорка просто плавилась от удовольствия.
— Не нарывайся, Грейнджер.
— Если бы ты действительно не хотел сейчас конфликтовать со мной, то просто бы прошёл мимо, не заостряя внимание на своём существовании.
Финиш. Малфой не умел контролировать свои эмоции, в отличие от Грейнджер.
Моментально Гермиона почувствовала ужасную боль в горле, после которой последовал удар о стену. От неожиданности и от боли девушка стала понемногу съезжать вниз по стене, но рука, сжимавшая горло, ещё сильнее вдавила её в холодный камень.
— Ты нарвалась, грязнокровка, — грифиндорка тут же наградила слизеринца взглядом, полным ненависти. — Ты не представляешь, насколько сильно ты влипла.
— И что же ты сделаешь? Изобьешь меня до полусмерти, будешь пытать меня заклятием Круциартус, позовёшь своих дружков, и вы станете вместе меня избивать? Ну? Что молчишь?
— Вы, гриффиндорцы, слишком дерзкие и необузданные, — Драко продолжал смотреть Гермионе прямо в глаза. — И так как ты староста, тебя необходимо укротить. Того и глядишь, все вы станете смирными.
— И не мечтай! Никто не будет унижаться перед такими змеями, как вы. Даже будучи при смерти, никто из гриффиндорцев не будет падать перед вами на колени.
— Нет, мне не нужно, чтобы все гриффиндорцы валялись у меня в ногах, хотя предложение заманчивое. Нет, мне будет достаточно и тебя.
— И не мечтай, — выплюнула Гермиона.
Драко отпустил горло девушки, но вместо этого направил на неё волшебную палочку. Грейнджер среагировала моментально, но её палочка так же стремительно упала на пол.
— Я смотрю, ты ещё кое-чему научился, Малфой.
— Поверь мне, сейчас ты убедишься этом.
Гермиона снова почувствовала спиной холодную стену. Её тело тут же сковало, и она не смогла ни пошевелиться, ни открыть рот. «Чёрт! Он неплохо владеет бессловесной магией! Белобрысый засранец!». Девушка наблюдала за каждым движением своего «собеседника». Между тем он спокойно провёл своей рукой по щеке девушки и, схватив за волосы, приблизился к ней так, что их носы соприкасались.
— Я заставлю тебя ползать передо мной на коленях и умолять поиметь тебя, — при последнем слове выражение лица слизеринца исказилось отвратительной и развязной ухмылкой. Сейчас Гермиона была рада, что на ней заклятие остолбенения и он не мог увидеть всего ужаса от произнесенного им слова. — Но не думай, что всё будет так просто.
Он взмахнул палочкой, и правая рука Гермионы поднялась вверх так, что её ладонь была на уровне её лица. Закатав её рукав до локтя и сделав тоже самое со своей правой рукой, Драко продолжил:
— Смотри, Грейнджер, — он направил свою палочку на оголённую часть её правой руки.— Priapus.
Гермиона простонала.
— Я уверен, что ты знаешь, что это Четвёртое непростительное заклятие. И то, какой эффект оно оказывает на проклятого. Но твоё положение будет намного сложнее. — Из его палочки вырвалась красная нить, которая, соединившись с отметкой Четвёртого непростительного, обвила её вокруг, доставляя Гермионе невыносимую боль. — Человек, который будет помогать тебе снимать заклинание, должен быть истинным слизеринцем, с которым я непосредственно знаком или который находится со мной в родстве, пусть и отдалённом. В случае использования Оборотного Зелья или заклятия Империо на человеке, который будет помогать тебе снимать заклинание, ты умрёшь. Если ты сотрёшь память человеку, который будет помогать тебе снимать заклинание, ты умрёшь. Если ты не снимешь заклинание до Рождества, ты умрёшь. Если кто-нибудь из твоих друзей будет просить меня снять проклятье, ты испытаешь на себе продолжительное действие заклятия Круциатус, после чего умрёшь. Если ты будешь пытаться снять проклятье со слизеринцем, которого я не знаю, то проклятье не исчезнет, но время, отведённое тебе, будет уменьшаться.
Проговорив всё это, Драко убрал палочку от отметки на руке, после чего вокруг неё появилось изображение змеи.
— Как видишь, я буду знать, с помощью кого ты будешь снимать проклятье. И будет лучше для тебя, если этим кем-то буду я. По крайней мере, я буду к тебе более снисходительным. И если ты будешь снова со мной пререкаться, у меня будет очень весомый аргумент, чтобы заставить тебя замолчать.
Закончив свою судьбоносную речь, Малфой приник своими губами к губам Грейнджер, при этом продолжая пристально смотреть в её глаза. Закончив поцелуй, он прошелся кончиком языка по нижней губе девушки и, ухмыльнувшись, повернулся и скрылся за ближайшим поворотом. Как только это произошло, тело гриффиндорки перестало быть каменным, и Грейнджер рухнула на пол. Несколько минут в коридоре висела мёртвая тишина, но её прервало глухое всхлипывание. Гермиона не знала, что ей делать. К невыносимой боли, как душевной, так и физической, прибавилось ещё и это. Чёртов Малфой, он продумал все ходы, по которым можно было избавиться от проклятья и сохранить при этом лицо перед другими. Сдерживаться больше не было сил, и гриффиндорка в голос разрыдалась. И среди бесчисленных криков и всхлипываний был отчётливо слышен вопрос «Почему я?».
Часы пробили три часа ночи. Гермиона вытерла текущие рекой слёзы и отправилась в гостиную. Она прекрасно понимала, что ей нужно немного вздремнуть, иначе она превратится в зомби. Доковыляв на желеобразных ногах до проёма, ведущего в гостиную Гриффиндора, она беззвучно зашла и растворилась в темноте своей комнаты.
Она так и не заметила, что, когда она покидала место «встречи», из темноты вышел человек, силуэт которого из-за его черной одежды не был различим в темноте. Он тоже всё слышал, но пришёл слишком поздно, чтобы хоть как-то помешать случившемуся.
23.03.2011
Глава 3. Змеи.
“— Смотри, Грейнджер. Priapus.
… Как видишь, я узнаю, с помощью кого ты будешь снимать проклятье. И будет лучше для тебя, если этим кем-то буду я. По крайней мере, я буду к тебе более снисходительным. И если ты будешь снова со мной пререкаться, у меня будет очень весомый аргумент, чтобы заставить тебя замолчать.”
Гермиона вздрогнула и резко села на кровати. Голова разболелась ещё больше, но девушка даже не обращала на это внимания.
«— Смотри, Грейнджер. Priapus.»
Её взгляд опустился на правое предплечье. Четвёртое непростительное…
«Блядь, это всё-таки был не сон!» — выругалась про себя лучшая ученица курса, закрыв левой ладошкой «татуировку». Девушка закрыла глаза и опустилась на подушки. Было воскресенье, и не существовало ни одной весомой причины, чтобы вставать так рано. Раньше, конечно же, таковые имелись, но после недавних событий отпали за ненадобностью. Единственное, что сейчас хотелось Гермионе — забыться... Забыться хоть на несколько минут и ничего не ощущать… Стать куклой: она холодна и бездушна — и никаких забот, никаких проблем.
По щеке девушки скатилась слеза. «Как я умудрилась во всё это вляпаться? Сначала Гарри, теперь Малфой… Неужели, нельзя было оставить меня в покое до конца семестра? Просто оставить в покое? Я бы исчезла, затерялась, под землю провалилась бы в конце концов — и всё… Нет меня!.. Ага, конечно, Грейнджер, мечтай! Мало у тебя было проблем — на тебе ещё, чтобы жизнь мёдом не казалась!» — мысли не давали ей покоя, и взгляд снова упал на метку.
Зелёная кожа змеи, которая обвивала метку, резко контрастировала с красными шторками, завешивающими её кровать. От алого цвета немного полегчало.
«Всё, — сказала себе Мисс Грейнджер, — если вы немедленно не удосужитесь подняться с кровати, то получите ещё гору дополнительных заданий на выходные за опоздания. Черт! Сегодня же воскресенье…».
Не смотря ни на что, девушка заставила себя встать с постели. Отдёрнув шторы, Гермиона обнаружила, что в спальне она находится одна. Ещё раз окинув комнату взглядом, девушка заметила на своей тумбочке записку.
«Гермиона!
Я, конечно, не против того, что ты учишься допоздна, но убедительная просьба: в будущем, БЛЯДЬ, ХОТЬ ИНОГДА ОБРАЩАЙ ВНИМАНИЕ НА СВОЁ ЗДОРОВЬЕ И НА ВНЕШНИЙ ВИД!!! Ладно, всё, я успокоилась, теперь по существу: мы с ребятами ушли в Хогсмид (тебя я, естественно, из принципа будить не стала)! Когда проснёшься, выполни ещё одну просьбу: поешь, и снова ляг спать, и на этот раз выспись!
С наилучшими пожеланиями, твоя подруга, Джинни.
P.s. на забудь, сегодня у тебя отработка у Снейпа в 18.00. Я на него наткнулась случайно, он просил передать тебе».
— Ох уж эта Джинни, — улыбнулась гриффиндорка. — И когда она отучится быть такой несдержанной в выражениях? Наверное, никогда… Чёрт! Отработка! Сегодня?! Спасибо, Джинни!
Гермиона посмотрела на часы. Был уже обед, а значит оставалось ещё достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. Размышления о вчерашней ночи она решила оставить на потом: по крайней мере, у неё было ещё 2 недели до Рождества. Не так много, но всё же...
Наскоро собравшись, девушка побежала на обед.
В Большом Зале практически никого не было. Ну конечно, все нормальные студенты сейчас развлекались в Хогсмиде. Преподавательский стол тоже не отличался большим количеством посетителей. Снейпа, к счастью, за столом не оказалось. «Ага, конечно, черта с два он сейчас будет здесь — готовит мне какую-нибудь садистскую отработку. И с чего это он назначил её именно сегодня? Ответ очевиден: эта летучая мышь даже в воскресенье готова вытягивать жизненную энергию!» — с отвращением Гермиона отвернулась от преподавательского стола и вернулась к своей трапезе.
Быстренько перекусив, она решила пройтись. Странно, но девушка не встретила ни одного слизеринца. Это её в какой-то степени расстроило — она могла бы проследить за действием проклятья. Вместо этого внимание Грейнджер привлекла сладкая парочка Хаффлпавцев.
«Так непринуждённо стоят и тискаются, что аж противно. Неужели нельзя найти какое-нибудь укромное местечко и…» — тут девушка себя резко одёрнула. Она вообще не знала этих ребят, но то, чем они могли заниматься в отдельной комнате, вызвало у неё … необычайный интерес. Её воображение моментально заработало, и в голове стали появляться картины: руки молодого человека, мягко касающиеся аппетитных выпуклостей девушки; его губы, оставляющие на молодой коже дорожку влажных поцелуев; его язык, нежно касающийся мочки уха, вызывая тем самым сладостный стон своей избранницы. Гермиона будто на себе ощутила тяжесть его тела, такого желанного и горячего, почувствовала, как парень прижимается к ней, будто хочет впитать в себя каждую клеточку, каждую родинку её молодого и такого же горячего тела. И тут его рука касается её…
Гермиона почувствовала резкую боль возле правого виска, и рука сразу потянулась к пульсирующему болью месту. Когда боль немного прошла, девушка обнаружила, что упирается носом в каменный столб. «Видимо, я об него шандарахнулась… Блестяще, мне не хватало только к Снейпу явиться с…» Но додумать гриффиндорка не успела: часы над главным входом в Хогвартс пробили 18.00.
— Да что это со временем сегодня?! — воскликнула девушка. — Оно что, совсем ошалело?
Со всех ног Гермиона помчалась в подземелья. Опоздание на отработку к Снейпу хотя бы на 10 секунд — уже который год грозило ещё одной «встречей» с кошмарным мастером Зелий, но опоздание на 10 минут просто… «Дьявол! — пытаясь восстановить сбившееся от бега дыхание, оправдывала сама себя девушка. — Хоть бы он снял с меня только баллы. Ещё одной отработки я не вынесу!»
— Минус десять очков с Гриффиндора, Мисс Грейнджер, — не отрывая глаз от домашних работ студентов 4 курса, прошипел Профессор Снейп. — Ваши котлы вас давно ждут. И мне бы не хотелось видеть их завтра на своих занятиях грязными. Можете приступать, — мужчина рукой показал на стол, полный зловонных котлов.
— Сэр, — Гермиона чуть не подпрыгнула, услышав собственный голос — уж больно он был уверенным. — Можно задать вам вопрос?
— Вы мне его только что задали. И ответ на него: нет. И больше ни одного вопроса.
«Сволочь сальноволосая! Чтоб тебе провалиться на этом самом месте!» — проклинала своего учителя семикурсница. В ней начала подниматься самая настоящая буря: хотелось наброситься на него, изодрать лицо ногтями, выколоть ему глаза, повыдирать волосы — в общем, сделать с ним хоть что-нибудь, чтобы стало легче. Хотя она за столько лет и привыкла к язвительным замечаниям Мастера зелий, но по какой-то причине именно сейчас он выводил её больше всего. И даже Гермионе не была известна причина этого. Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как подойти к столу, взять уже приготовленную для неё щётку, смочить её в тут же стоящем специальном растворе и приняться за работу.