Казалось бы, такая оригинальная концепция сталинской власти дает повод причислить Пыжикова к евразийцам, но не тут-то было — с подобным категорически не согласен его друг Спицын: «Евразийство — это, условно говоря, игра на чужом поле, когда карты передаются в руки тюркам. И на базе того последние потом рассказывают, что это они построили в России великую империю, однако русские на время ее умыкнули. Но „строители“ уверены, что их время еще придет, когда русские сопьются и вымрут. „А у нас семьи большие, мы сохраняем традиции и верим в Аллаха“, — говорят они. Я от некоторых представителей тюркских народов лично слышал подобного рода сентенции. В этом смысле Пыжиков ни малейшего отношения к евразийству не имеет».
Тем не менее сам Александр Владимирович, изучая первую историческую встречу тюркского и славянского мира, по-своему толкует вроде бы общеизвестные факты «татаро-монгольского нашествия». По его мнению, «романовские историки» чрезмерно демонизировали этот исторический период, основываясь не в последнюю очередь на хронике польского историка Матея Стрыйковского и некоторых других предвзятых документах. «Действительно, города северо-восточной Руси жгли и выжигали — глупо с этим спорить, — говорит Пыжиков. — Но нужно понимать, кого жгли и кто жег. А жгли откровенных оккупантов. Киевская Русь (как мы ее называем), вдохновляемая католическим Западом, осуществляла огромную экспансию на Восток. Последняя шла фронтально, но закрепиться удалось только в верховьях Волги, то есть на той территории, которую мы называем северо-восточной Русью. Даже названия здешних городов дублировались, повторяя Украину: Звенигород, Переславль, Ярославль… И они были не чем иным, как форпостом колонизаторов на другой территории». Вот эти форпосты и сжигала по некоему наитию степная конница, полагает ученый.
Разумеется, из такой оригинальной концепции произрастают не менее самобытные взгляды на все многоцветное полотно российской истории. Династия Романовых в представлении Пыжикова — это не более чем фавориты Лжедмитрия I, ставленники польско-литовского клана и «пятая колонна» Смутного времени. Славянофильство — всего лишь подражание немецкому романтизму, рассматривавшее народ исключительно как «эстетический источник». Русская православная церковь — просто некий «государственный институт», которому противостоит «более привлекательный общественный институт» старой веры. Сталин — лидер «беспоповской Руси», вовремя почувствовавший национальные особенности страны, которой ему выпало править. И так далее. Неудивительно, что концепты историка неоднократно подвергались критике, в частности со стороны главного редактора «Русской линии» Анатолия Степанова, который посвятил ученому статью «Идеологическая диверсия по имени Пыжиков» и обвинил его в создании собственного, «пыжиковского православия», замешанного на восточной мистике и язычестве.
Андрей Фурсов: «Я думаю, что реальная слава придет к Александру Владимировичу буквально в ближайшие несколько лет. Очень жаль, что он не дожил до нее…»
Однако среди современных историков у Александра Владимировича нашлись и союзники. «Он был замечательным ученым, — убежден известный историк и социальный философ Андрей Фурсов. — Я был знаком с ним недолго, около двух лет, но и за это время понял, насколько Пыжиков — глубокий и серьезный человек и, самое главное, насколько для него являлось экзистенциально важно то, что он делал в науке. Это было не просто для него профессией, а служением. Причем историком Александр Владимирович являлся очень разносторонним: изучал и корни большевизма, и старообрядчество, и роль Украины, и XVIII век, и XIX, и XX. При этом во всех своих работах он был оригинальным. Конечно же, такое многим не нравилось. Я знаю, что в интернете какие-то уроды его троллили и писали о нем анонимные гадости. Но здесь принцип простой: шакалы тявкают, а караван идет. В этом смысле Пыжиков остается таким караваном, потому что заканчивается жизнь человека, но не путь, продолжающийся в его книгах, которые уже никуда не денутся. Я думаю, что реальная слава придет к Александру Владимировичу буквально в ближайшие несколько лет. Очень жаль, что он не дожил до нее...»
При этом собственной исторической школы Пыжиков создать не смог — своих учеников при жизни у него не появилось. «„Корни сталинского большевизма“, „Питер — Москва. Схватка за Россию“, „Взлет над пропастью“ и другие его работы действительно носят революционный характер и позволяют на многое взглянуть совершенно под новым углом, — констатирует Спицын. — Читать Пыжикова могут только люди подготовленные. Посади первого попавшегося читать физику Льва Ландау — много ли он там поймет? А Александр Владимирович был настоящим ученым, который определил целые направления научного поиска — возможно, на десятилетия вперед. Я говорю об изучении экономики Российской империи, раскола, советского проекта, проблемы украинско-польского присутствия в нашей истории и так далее. Что касается учеников-последователей, то, к сожалению, историк никого после себя не оставил, хотя я советовал ему в свое время взять семинар, воспитать себе учеников. Но он торопился писать книгу за книгой. Дай бог, чтобы кто-нибудь из популяризаторов науки продолжил поиски Пыжикова».
Подробнее на «БИЗНЕС Online»: https://www.business-gazeta.ru/article/439212?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews