<<< Так каким же образом желание удовлетворять инстинктивные импульсы может породить конфликт?
Дело в том, что в детском возрасте желание получения приятного удовлетворения неизбежно вызывает и неудовольствие. Психика функционирует не только для достижения удовольствия. Она руководствуется также императивной потребностью избежать неудовольствия. Человек поистине избегает боли так же, как ищет удовольствия. Каждый ребенок в течение многих лет после рождения зависит от своих родителей не только в плане приятного физического ухода и защиты, но и в плане приятного физического и эмоционального удовлетворения. Сексуальные желания каждого ребенка непременно приводят к проблемам, что в конечном счете вытекает из факта физической незрелости детей в течение столь долгих лет и их зависимости, физической и эмоциональной, от родителей и других взрослых из их окружения. И не только потому, что желание ребенка избавиться от одного из родителей, чтобы заполучить себе другого возбуждает страх возмездия. Физическая незрелость ребенка делает невозможным удовлетворение многих его желаний при любых обстоятельствах; именно это порождает так много несчастья в детстве так же, как это часто бывает во взрослой жизни. Соперничество - не единственная причина того, почему инстинктивные импульсы приводят к неудовольствию в детстве. Другая причина заключается в том, что сексуальные желания детского возраста, особенно эдипова периода, невозможно полностью удовлетворить из-за незрелости сексуального аппарата ребенка. Психологически пятилетний ребенок является сексуально зрелым, физически же он должен ждать, как ему кажется - вечно, того, когда он сможет удовлетворить свои желания. Эти переживания ограниченности возможностей собственного тела нередко вспоминаются как унижение и поражение.
Неудовольствие, связанное с детскими инстинктивными импульсами, и есть то, что порождает, а точнее - является спусковым механизмом конфликта в психической жизни. Это второй компонент психического конфликта, и он может быть легко разделен на две составляющие: первая известна как тревога; вторая - менее знакомый нам депрессивный аффект. Какова же разница между ними?
Каждый аффект состоит из мыслей и ощущений удовольствия или неудовольствия. Тревога и депрессивный аффект не являются исключениями. В том и другом случае имеется ощущение неудовольствия, которое может быть более или менее интенсивным. При тревоге, если неудовольствие интенсивно, говорят о панике или ужасе. Если неудовольствие очень слабо выражено, то говорят о беспокойстве или дискомфорте. При депрессивном аффекте, если неудовольствие интенсивно, говорят об отчаянии или тяжелой депрессии; если оно умеренно, то - о грусти или легкой печали. Что касается мыслей, то при тревоге они всегда связаны с надвигающимися или грозящими опасностью бедствиями. Те же, что являютсячастью депрессивного аффекта, связаны с происходящим бедствием, которое составляет часть жизни. Простым примером служит ребенок, который, боясь родительского неодобрения или наказания из-за какого-либо инстинктивного импульса, переживает тревогу - слабую, среднюю или сильную. Ребенок же, который чувствует себя нелюбимым или наказанным из-за некоторых инстинктивных желаний, переживает по определению различные виды депрессивного аффекта. Очевидно, эти две формы не являются взаимоисключающими. Напротив, они связаны так тесно, что иногда могут быть практически неразличимы. Гораздо чаще, однако, их легко разделить, и такое разделение клинически важно.
В "Торможении, симптоме и тревоге" (1926) Фрейд перечислил четыре бедствия в качестве идеаторного содержания детской тревоги. В порядке возникновения это: потеря объекта, потеря любви, кастрация и наказание. Время возникновения каждого из них приблизительно соответствует фазам либидинозного развития, обрисованным выше. Самое раннее - потеря объекта - происходит иногда в первые 18 месяцев жизни, потеря любви, в большей или меньшей степени, - в следующие 18 месяцев, а кастрация и страх наказания - во время генитального или эдипова периода, примерно с 3,5 до 6 лет. Тем не менее важно помнить, что, однажды появившись, каждое из этих бедствий продолжает иметь важное значение на протяжении всей последующей жизни человека. Потеря объекта и потеря любви являются такой же бедой для пятилетних, как и для гораздо более младших детей. Они не обязательно имеют прегенитальное происхождение. Все четыре бедствия играют большую роль в психической жизни и тесно переплетаются между собой. Пятилетняя девочка, которая чувствует себя кастрированной потому, что она не мальчик, в какой-то мере несчастна, поскольку для нее кастрация означает, что она не любима так, как хотела бы, чтобы ее любил отец; также кастрация может в ее воображении означать наказание матерью из-за сопернической и смертельной ревности матери. Похожим образом мальчик того же возраста может бояться потерять отцовскую любовь не только ради нее самой, но - гораздо больше - из-за того, что в его воображении это означает, что отец накажет и кастрирует его.
Повторим, что вторым компонентом психического конфликта, действующим как спусковой механизм, является неудовольствие в форме тревоги или депрессивного аффекта, либо того и другого вместе. Тревога определяется как неудовольствие с идеаторным содержанием в виде надвигающегося бедствия. Депрессивный аффект определяется как неудовольствие с идеаторным содержанием в виде уже происшедшего несчастья, свершившегося факта жизни. В каждом случае таким бедствием является либо потеря любви, либо потеря объекта, либо кастрация, либо наказание, тесно переплетенные в конечном счете друг с другом.