Казачьи территории в период Гражданской войны

Верховным собственником казачьих земель была казна, земля находилась в пользовании войска и делилась на три категории: станичные, войсковые, офицерские и чиновничьи. Большая часть из них - станичная. С ростом населения она увеличивалась. На втором месте шли войсковые (запасные). Земли офицеров и чиновников составляли в начале ХХ в. 5,6%, а в 1916 г. - 6,4%. Поскольку офицеры и чиновники - это только 0,1% состава населения, то ясно, что земли, находившиеся в их руках, в среднем на каждое хозяйство были в 10-15 раз больше станичного надела рядового казака. Указанные земли закреплялись за офицерами на правах потомственного владения с ограничением права продажи. Более 60% этих земель сдавалось в аренду. Редко кто из потомственных владельцев вел свое хозяйство. Станичные земли пополнялись за счет войсковых. Только 40-60% станичной земли шла на пай, остальные - на пастбища и «общественные» нужды. [2,95]

В Оренбургском казачьем войске к концу ХIХ - началу ХХ вв. сложилась общинно-надельная форма землепользования.

Иногородние, даже живущие в станицах, не имели права на паевую землю, а за ту, которую им выделяли под строения и сады, они платили «посаженную» плату (по 5 копеек за сажень). Таких иногородних считали оседлыми, но такое положение было доступно только части иногородних. Ее имели только 47,3% их числа. Они имели право пользоваться (хотя и ограниченно) общественным выгоном. Земледелием занималось в Оренбургском войске меньше половины иногородних, остальные были чернорабочими, ремесленниками и торговцами. Для решения аграрного вопроса в Оренбургском войске не было нужды в конфискации земель трудового казачества. Для этого было достаточно конфисковать помещичьи и офицерские земли.

Рост расходов по снаряжению на 20-летнюю службу, аренда казачьих земель вели к разделению хозяйств на кулацкие, середняцкие и бедняцкие.

Перед первой мировой войной хозяйства Российской империи достигли своих наивысших показателей по сравнению с предыдущими периодами своего развития. Столыпинские аграрные реформы придали мощный импульс процессу деформации общинного способа производства и, в то же время, укрепили промышленное производство, в целом повысили средний уровень благосостояния российского народа. Средний процент выделившихся из общины крестьянских дворов по стране превышал 22%. Стал претерпевать изменения и менталитет общинника-земледельца. Усилилась социальная дифференциация внутри когда-то единого сельского общества. Начавшаяся первая мировая война значительно ускорила процесс разложения общины.

Изъятие из хозяйства в связи с войной значительного количества взрослых мужчин предопределило некоторое снижение производительности труда и товарной отдачи казачьего хозяйства, нелегкий, в основном ручной, труд земледельца перекладывался на плечи подростков и женщин. Заметно отразились на семейных бюджетах сами проводы на войну - несмотря на разовое денежное пособие, при возросшей дороговизне снаряжение становилось непосильным для хозяйств среднего достатка, а ведь из семьи иногда уходило на войну и двое мужчин. Сборы на службу существенно подорвали экономический потенциал многих дворов. Сокращение работников в хозяйствах, в первую очередь молодых мужчин до 30 лет, являвшихся в основном домохозяевами, привело к сокращению посевов в казачьих хозяйствах, а также повлекло за собой сокращение голов рабочего и молочного скота.

Война сократила покупательную способность основных слоев населения. В силу этого и ранее незначительные побочные доходы казачьего двора сократились, отлучки из поселков на заработки допускались не более, чем на три месяца и только с разрешения атамана этот срок можно было увеличить до года. Но такое разрешение мог получить казак, не имевший общинных и войсковых долгов и нашедший замену для несения своих повинностей. Таких было немного. За годы войны многие хозяйства снизили свою продуктивность, пришли в упадок. Излишков хлеба во многих хозяйствах не было и казаки для покрытия дефицита вынуждены были прибегать к отходничеству, сдавать себя в наем». Общий процент бедняков стал расти за счет середняков - зажиточные хозяйства, в целом, сохраняли свои мощности.

Сравнительные данные за 1914 и 1917 годы дают возможность выявить следующую картину снижения урожая среднего благосостояния казачьих станиц: за годы войны только 11,8% всех обследованных хозяйств увеличили посевы, тогда как 43,8% хозяйств сократили посевную площадь. У остальных (44,4%) изменений не произошло - посевы 1917 года соответствовали посевам 1914 года.

Если на основе цифровых подсчетов проклассифицировать мощности казачьих хозяйств по размерам посева и обеспеченности рабочими лошадьми, то получим следующее:

Отмечая общее сокращение площадей посева, мы наблюдаем существенное увеличение количества маломощных хозяйств и тех, кто засевал от 2-х до 4-х десятин земли: с 16,6% до 25,7% и с 33,3% до 39,5% соответственно. В меньшей степени снизилось количество крепких хозяйств, засевавших от 4 до 10 десятин, и довольно серьезное снижение произошло в среде богатых хозяйств (на 10%), имевших свыше 10 десятин посева.

Изменились показатели обеспеченности рабочими лошадьми в хозяйствах:

белоказачий красноказачий гражданский война

По таблице видно, что количество хозяйств, имевших 2-х лошадей, снизилось ненамного - с 19,2% до 8%. Это была группа небогатых дворов, не имевших излишнего скота сверх своих потенциальных возможностей и сокращать им, по сути, было нечего.

Что же касается зажиточных хозяйств, владевших 3-мя и более лошадьми, то они почти сохранили свой уровень, что прослеживается из подсчетов - их количество сократилось всего на 2,65%. Зато количество дворов, не имевших лошадей или имевших только одну лошадь, увеличилось на 4%. Средняя обеспеченность рабочими лошадьми на один двор среди обследованных в 1914 году составила 4,1, а в 1917 году - 3,9.

Станичные Правления старались помочь семьям фронтовиков в обработке пашни, в уборке урожая, выделяли семенной материал, оказывали помощь в заготовке кормов. Но войсковые капиталы заметно уменьшались в годы войны, и в силу этого сократилась возможность поддерживать те казачьи семьи, на которых тяготы военного времени отразились сильнее.

Переход в руки казаков дополнительного количества, как правило, удобных земель привел к тому, что в казачьих районах увеличились закупки сложной техники. В заявке 1917 года по ОКВ значилось: сенокосилок 578, конных граблей 576, плугов 1133, буккеров 189, борон 157, сеялок рядовых 120, разбросанных 120, триеров 124, веялок 293, молотилок конных 57, фургонов парных 123. Причем эти поставки проходили только по линии кредитных товариществ[1,97].

Февральская революция 1917 года в первую очередь изменила структуру административного управления казачьих войск.

Высшим законодательным и распорядительным органом становится Войсковой Круг, избираемый на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. Высшим исполнительным органом провозглашалась Войсковая Управа, председателем которой являлся Войсковой Атаман. Упразднялись и прежние Станичные Сборы - вместо них образовывались сходы, в которых принимали участие казаки, достигшие 18-летнего возраста. Впервые в истории казачества женщины получили равные с мужчинами права, что наносило ощутимый удар по сложившемуся традиционному казачьему менталитету.

Во время гражданской войны еще сильней стала ощущаться нехватка рабочих рук в хозяйствах в связи с формированием белых и красных отрядов, насильственными мобилизациями как с одной, так и с другой стороны, а пожары, разрушения и боевые действия привели к еще большему упадку казачьих дворов. В стране почти полностью прекратилось производство сельхозинвентаря и удобрений, импорт сельскохозяйственных машин был прекращен полностью, особенно если учесть, что 1/3 всех привозных орудий поступала из Германии и Австро-Венгрии. Постоянные реквизиции лошадей, проводившиеся обеими воюющими сторонами, сильно подорвали конское поголовье. Не обрабатывалась значительная часть пахотных земель, а проходившие в отдельных местах земельные переделы носили самовольный и неупорядоченный характер. Потери в земледельческом инвентаре на Урале составили к 1920 году не менее 50% всей наличности 1916 года. В Оренбургской губернии площадь посева 1920 года составила 83,3% от 1916 года, а количество лошадей на одно хозяйство в 1920 году было 1,07 против 2,6 в 1917 году. В 1917 году в Троицком уезде в 29% хозяйств не было даже однолемешных плугов, а многолемешные были только в 7% хозяйств. В Омском округе СКВ посев 1920 года составил 852117 десятин против 942057 году. Там же количество лошадей в 1920 году было 343185 против 396974 в 1917 году или 85,9%. Количество коров составило в 1920 году 90,1% от 1917 года[1,99].

Гражданская война усугубила положение в хозяйствах. Надо отметить, что земли бедного и среднего казачества остались в неприкосновенности почти на всей территории бывших Оренбургского и Сибирского казачьих войск, что можно объяснить достаточным количеством земли на бывших войсковых территориях. К тому же надо учесть, что в результате прошедших войн, а также эмиграции части казачества в Китай, количество домохозяев сократилось, что также предопределило известный излишек земельных площадей. Если на территории Оренбургской губернии в 1917 году насчитывалось 112389 дворов, то в 1920 году всего 105170.[1,100]

Тенденции к снижению валовой продукции сельского хозяйства мы видим на территории всей Советской России в период гражданской войны и, нисколько не стимулирующей крестьянина, проводимой в то время политики «военного коммунизма». По стране объем сельскохозяйственного производства составил в 1920 году 67% от 1913 года. Даже по сравнению с насыщенным боевыми действиями 1919 годом сбор зерна упал с 50,5 млн. тонн до 45,5 млн. тонн. Понизилась в значительной мере и урожайность зерновых: с 6,2 центнеров с десятины в 1919 году до 5,7 центнеров в 1920 году.[1,104]

Снижение основных показателей прослеживается и по казачьим территориям. Казачьи дворы, особенно те, которые попали в зону боевых действий, испытывали серьезные трудности. Запущенность сельского хозяйства была очевидной; отсутствие материальных стимулов в период «военного коммунизма» не способствовала развитию индивидуальных хозяйств. Крестьянство под нажимом советских органов власти засевало необходимые для выплаты продразверстки и своего существования земельные площади, не заботясь о расширении посевов. Отсюда и снижении урожайности, а, следовательно, и общего сбора зерновых.

Вышеперечисленные тенденции не были случайными и прослеживались по всей стране. Если ранее в советской историографии господствовала точка зрения, заключавшаяся в том, что упадок хозяйства в описываемый период связан с последствиями двух войн, то сегодня можно однозначно сказать, что в немалой степени народное хозяйство было разорено политикой «военного коммунизма», в частности не последнюю роль в этом сыграла продразверстка.

Насильственное вмешательство в экономические процессы привело к разрушению существовавшей системы производственных отношений.

Следствием запрета на аренду и найм рабочей силы, а также на найм рабочего скота и инвентаря, было сокращение валового производства зерновых. Повсеместно забрасывались пашни, забивался скот. Запрет на частное предпринимательство и торговлю в большей степени разрушали хозяйство страны, чем боевые действия и постоянные реквизиции в пользу городов и воюющих армий. Подорванное войной и неурожаем сельское хозяйство не в состоянии было выполнить завышенные, не учитывавшие тяжелое положение с хлебом, особенно в степных южных районах, нормы сдачи хлеба. Сокращение посевной площади, снижение поголовья рабочего скота, изношенность сельхозинвентаря не могли не сказаться на урожайности и валовых сборах. К тому же у крестьян и казаков от урожаев прошлых лет почти не осталось запаса - даже по официальным данным на одного едока приходилось всего по 19 пудов (в 1916 году- 50 пудов) [1,105]. По сути, бесплатное отнимание хлеба привело к тому, что казаки сокращали посевы.

Последующие репрессии не только против классового врага, но и против отдельных бедняков, имели серьезные основания и были вызваны бессилием низовых структур новой власти прекратить творящийся беспредел и неспособностью организовать производственный процесс сообразно с установками вышестоящих органов и реальными нуждами государства.

Государственная поддержка мелкого производителя в то время не носила последовательного характера, она не соответствовала стратегической линии Советского государства, выраженной в «Положении о социалистическом землеустройстве», где говорилось, что «на все виды единоличного производителя следует смотреть как на преходящие и отживающие».

Тяжелое положение с продовольствием в стране вынудило советские органы прибегать к насильственному изъятию хлеба у сельских производителей.

В дальнейшем заготовка, а также снабжение голодающего населения продовольствием и предметами первой необходимости были переданы в местные органы Наркомзема. Под их контролем создавались продотряды, не отличавшиеся по степени вооруженности от регулярных частей РККА: их численность не могла быть менее 75 человек, и на вооружении полагалось иметь 2-3 пулемета.

Изымался не только скот и хлеб. Под продразверсткой подразумевалось выполнение 23 ее видов: хлебная, мясная, масляная, картофельная, яичная, мясо птицы, а также кожа, шерсть, рога и копыта и т.д. Активное исполнение этих приказов приводило к тому, что вывозить в Центр изъятое продовольствие продотряды не успевали, а скот умирал с голоду. На Макарьевской базе в Оренбургской губернии в декабре 1920 года пало свыше 600 голов рогатого скота, картофель и другие продукты померзли на глазах у крестьян, у которых их отобрали. В то же время, продотряды рапортовали о перевыполнении установленных норм. Газета «Советская правда» сообщала о том, что Есаульская станица перевыполнила план продразверстки на 110%, Сосновская станица - на 109%, Севастьяновская станица - на 108% и т. д. [1,107]

Крестьянские хозяйства вынесшие на себе основной груз гражданской войны и экономических экспериментов первых лет власти большевиков, прошли определенный период эволюции. Претерпели определенные изменения и казачьи хозяйства. Они испытывали в некоторых случаях большую нагрузку, ибо новая власть недоверчиво относилась к когда-то привилегированному сословию, верой и правдой служившему прежнему свергнутому режиму.

Советская власть не вела сознательной борьбы с общинной формой ведения хозяйства - она больше боролась против сопротивления со стороны казачества ее реформам. Однако общее ухудшение экономической обстановки в стране в результате гражданской войны и политики «военного коммунизма» подорвано и без того ослабленное казачье хозяйство, что, в целом, ускорило процесс трансформации общины. По данным Машина М. Д., картина расслоения в оренбургском казачестве была такова: за период с 1914 по 1917 годы увеличили количество рабочих лошадей 15,1% хозяйств, а сокращение мы обнаруживаем у 33% казачьих дворов.

Таким образом, приведенные факты позволяют сделать вывод, что война заметно повлияла на состояние казачьего хозяйства в сторону его ослабления, но не затронула самих основ существования общины - произошедшие изменения отразили в основном количественное сокращение производимой продукции. Сокращение посевов и поголовья рабочего и молочного скота в отдельных хозяйствах не привело к голоду или заметному обнищанию и разорению казачьих дворов. Некоторые хозяйства даже сумели увеличить посев и количество скота, что еще раз говорит о дальнейшей углубляющейся дифференциации в казачьей среде.

Заключение

По данным фактам можно подвести итог, то, во времена событий 1917года и последующей за ними Гражданской войны во всей России произошел раскол - белое и красное движения, две армии одного народа. Кто уходил в белые, как бы заявлял: «Я против свободы и счастья народа». Их целью была борьба против Советской власти с большевиками. Белое казачество требовало, чтобы армия была вне политики, а правительство беспартийным и было сформировано против Советской власти. Это выводило белую армию в разряд коренных врагов трудового народа. Красное же движение было сформировано для совместной борьбы с Советскими войсками против контрреволюции. Белые объявили красных изменниками, предавшими Отечество. В этой схватке сошлись две армии одного народа. Два народа в одном народе, но не соединяемые, совершенно чужие друг другу. Примирение между ними было невозможно, но каждый владел какой-то частью общей правды, а вместе соединится, не могли.

Красное же движение было сформировано для совместной борьбы с Советскими войсками против контрреволюции.

Список литературы

1. Каминскии Ф.А. Казачество Южного Урала и Западной Сибири в первой четверти ХХ века - Магнитогорск: Изд-во «Минитип», 2001 - 272 с.

. Мамонов В.Ф. История казачества России - М.: Изд-во «Норма», 1995-237 с.

. Машин М.Д. Оренбургское и Уральское казачество в годы Гражданской войны - М.: Изд-во «Москва», 1984 - 158 с.