Субъект — лицо (индивидуальный субъект) или лица (коллективный субъект), совершившее нарушение нормы права. Лицо должно быть деликтоспособным, то есть достигшим определённого возраста и сознающим характер своих действий. Делинквента в зависимости от тяжести правонарушения называют правонарушителем или преступником.
бщие положения о субъектах правоотношений юридической ответственности. Субъект права, субъект правоотношения, субъект правонарушения, субъект ответственности — близкие, но не тождественные понятия. Не любой субъект права может быть субъектом правоотношения, как и не любой субъект правоотношения может быть субъектом правонарушения и субъектом ответственности. Например, малолетние лица могут быть участниками правоотношений, возникающих в связи с совершением ими мелких сделок, но они в силу своего малолетства не являются субъектами юридической ответственности и субъектами правонарушения. Употреблять термин «субъект правонарушения» можно в двух значениях. Во-первых, абстрактно, говоря о субъекте вменяемом (деликтоспособном), а, следовательно — способным отвечать за содеянное. Во-вторых, имея в виду конкретное лицо, совершившее правонарушение. Понятие субъекта юридической ответственности по своим смысловым характеристикам ближе всего к понятию субъекта правонарушения, употребляемому в своем первом значении. Во многом вопрос о том, кто является субъектами юридической ответственности, субъектами правоотношения, мы решаем, анализируя понятие субъекта правонарушения. Признаки, которые характеризуют субъекта правонарушения, одновременно характеризуют субъекта Правоотношения и субъекта юридической ответственности. Применительно к настоящему исследованию нас интересует, прежде всего, круг тех субъектов права, которые могут выступать одновременно в качестве субъектов правоотношения, правонарушения и ответственности. Именно такая постановка вопроса вполне обоснована. Субъект правоотношения ответственности должен обладать признаками, характеризующими субъекта правонарушения, так как только от данного субъекта другая сторона правоотношения вправе требовать ответственного поведения и именно к такому субъекту имеется возможность применить меры государственного принуждения. Правоотношение ответственности имеет, по меньшей мере, двух субъектов. С одной стороны правоотношения выступает лицо, наделенное правами и обязанное совершить определенные действия, а с другой стороны — субъект, обладающий правом и обязанностью требовать совершения определенных в правовой норме действий или бездействия. Если рассматривать регулятивные отношения ответственности, с одной стороны будет находиться деликтоспособное физическое или юридическое лицо, а с другой стороны — государство. Однако данное деление носит условный характер, поскольку в регулятивных отношениях государство тоже выступает как обязанное лицо, связанное теми требованиями, которые закреплены в Конституции и других нормативно-правовых актах. Нельзя думать, что в регулятивных правоотношениях (впрочем, как и в других), одна сторона вправе требовать, а другая сторона обязана лишь исполнять предъявляемые требования. Спорным является вопрос о сторонах гражданско-правового отношения. В гражданско-правовой литературе получила распространение концепция, согласно которой в роли другой стороны, как в регулятивном, так и охранительном отношении ответственности, выступает не государство в лице уполномоченных органов, а кредитор (потерпевший). Некоторые цивилисты идут еще дальше, утверждая, что такая ответственность является частноправовой, а ее субъект несет ответственность не перед государством, а перед потерпевшим. На первый взгляд, такая позиция подкупает, но при ближайшем рассмотрении она не выдерживает критики. Субъект всегда несет ответственность перед государством. Не существует частноправовой ответственности. Все право и вся ответственность по своей природе носят публично-правовой характер. За кредитором (или потерпевшим) в гражданско-правовых отношениях всегда стоит государство, у кредитора всегда имеется возможность прибегнуть к государственному принуждению. Можно несколько изменить постановку проблемы и найти компромиссный вариант, а именно рассматривать гражданско-правовые отношения ответственности не как двусторонние, а как трехсторонние. Именно так поступают некоторые ученые-криминалисты в связи с расширением диспозитивности уголовного права и приданием волеизъявлению потерпевшего для развития динамики отношений ответственности иного значения, отличного от того, которое предусматривалось по УК РСФСР 1960 г. В гражданско-правовых отношениях ответственности воля государства остается «связанной» до того момента, пока не последует соответствующего волеизъявления потерпевшего. Некоторые виды уголовно-правовых отношений аналогичны гражданско-правовым в том смысле, что воля и деятельность государства находятся в зависимости от волеизъявления потерпевшего. В связи с этим необходимо различать потерпевшего как субъекта уголовно-правовых отношений и потерпевшего как субъекта уголовно-процессуальных отношений. Наделение потерпевшего субъективным правом давать согласие на освобождение от уголовной ответственности означает не что иное, как признание за потерпевшим статуса субъекта уголовного правоотношения. Правоотношения ответственности, в которых реализация прав и обязанностей правонарушителя зависит от волеизъявления потерпевшего, можно назвать диспозитивными. Динамично развивающееся законодательство свидетельствует о невозможности раскрывать все отношения ответственности по какому-то единому шаблону и побуждает исследователей обнаруживать все новые и новые особенности правоотношений ответственности. В принципе это относится и к гражданско-правовым материальным и процессуальным отношениям. Спорным является вопрос о том, кто играет роль субъекта отношений ответственности. Одни ученые считают, что таковым является и государство, другие называют специальные органы государства. Наиболее распространенным является мнение, согласно которому субъект отношений ответственности — это государство в лице своих компетентных органов, которые непосредственно вступают в правоотношения ответственности. Диаметрально противоположную позицию занимает Г. О. Петрова, утверждающая, что субъектом уголовно-правовых отношений ответственности является не государство, а общество. Суть ее рассуждений такова: - вред причиняется обществу в целом; - материальным признаком преступления служит общественная опасность; - преступность — явление социальное; - государство — только часть (структурный элемент) общества; - если признать государство субъектом уголовно-правовых отношений, то преступление следует признать не общественно опасным, а государственно опасным. Здесь налицо подмена понятий и подмена собственно предмета спора. В идеале государство отражает интересы общества и защищает как общество в целом, так и отдельных его членов. Исходя из того, кому причинен вред, нельзя судить, кто должен стать другой стороной уголовно-правового отношения. Общество незримо присутствует в отношениях ответственности, однако, не как субъект, а как объект охраны. Воля и деятельность уполномоченных государством органов в отношениях ответственности вполне конкретна, а вот выделить волю и деятельность общества в таких отношениях проблематично. В науке международного права существует относительное согласие по поводу того, что субъектами деликта публично-правового характера и субъектами публичной международно-правовой ответственности могут быть государства и межгосударственные организации, а субъектами деликта частноправового характера и субъектами соответствующего вида ответственности — физические и юридические лица, а иногда — государства и международные организации. Итак, кто же является другой стороной отношений ответственности: государство? уполномоченные органы? или государство в лице уполномоченных органов? Государство осуществляет свою деятельность через уполномоченные им органы, которые опосредует волю государства в своей деятельности, а сами государственные органы всегда действуют от имени государства. Поэтому другой стороной в правоотношении ответственности будет выступать государство в лице уполномоченных органов. Однако отношения ответственности многообразны, и окончательный ответ на поставленный вопрос зависит от конкретного их вида. Скажем, в общерегулятивных отношениях ответственности ввиду относительной неопределенности круга их субъектов другой стороной правоотношения является государство как властный субъект, адресующий требования по соблюдению и исполнению предписаний норм, предусматривающих юридическую ответственность, неопределенному кругу лиц. В конкретных регулятивных отношениях ответственности (например, в гражданско-правовых) роль другой управомоченной стороны играет физическое или юридическое лицо, а государство в лице уполномоченных им органов присутствует абстрактно, поскольку субъект наделен правом обратиться к уполномоченным органам для применения мер государственного принуждения в случае неисполнения обязательства. В конкретных отношениях ответственности, возникающих в связи с юридическим фактом правонарушения, другой управомоченной стороной правоотношения является государство в лице уполномоченных органов. Однако участниками этих правоотношений могут быть потерпевший и кредитор, а сами эти отношения можно рассматривать не как двусторонние, а как трехсторонние. Субъект — сложная философская категория. Правовая категория субъекта правонарушения и юридической ответственности представляет собой специфическое преломление общефилософской категории субъекта в правовой науке. Субъектом ответственности может быть только лицо, способное осознавать общественный смысл своих действий, смысл правовых и иных социальных требований, и соотносить с ними свои действия. Субъект юридической ответственности в юридической литературе традиционно определяется как вменяемое (деликтоспособное) лицо, достигшее возраста, определенного в нормативно-правовом акте, предусматривающем юридическую ответственность. Деликтоспособность означает способность субъекта самостоятельно нести юридическую ответственность за совершенное правонарушение. Право наделяет деликтоспособностью людей, которые в состоянии сознательно выбрать определенный вариант поведения, предвидеть последствия своих поступков. Наиболее обобщенным понятием, которое включает в себя дееспособность, правоспособность, деликтоспособность, является правосубъектность. В юридической литературе высказано мнение, согласно которому субъектом добровольной формы реализации юридической ответственности может быть и то лицо, которое не достигло возраста привлечения к государственно-принудительной ответственности. Если субъект не может нести принудительную юридическую ответственность, следовательно, он не может нести и добровольную юридическую ответственность, поскольку право ориентировано на сознание личности и ее волевое поведение. Такое лицо является субъектом права, но не субъектом ответственности. Данное лицо можно признать субъектом другого вида социальной ответственности, например моральной, семейной (но не в правовом смысле). Юридическая ответственность во всех ее проявлениях наступает с того возраста, который определен для субъекта правонарушения. Законодатель, устанавливая возраст, с которого наступает ответственность, предполагает, что с его наступлением лицо может осознавать характер предъявляемых к нему требований, а, следовательно, и нести ответственность. До наступления установленного возраста (будучи малолетним) человек может являться субъектом иных, не юридических видов ответственности. Другое дело, что все люди уникальны: одни приобретают необходимую сознательность чуть раньше, другие — несколько позже. В связи с законодательным закреплением в УК РФ понятия ограниченной (уменьшенной) вменяемости возникла проблема понимания законодательной формулы «не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия), либо руководить ими». Здесь складывается двойственная ситуация: в случае констатации ограниченной вменяемости суд может назначить наказание или принудительные меры медицинского характера (ч. 2 ст. 22). В УК РФ отсутствует понятие вменяемости, оно выводится путем сопоставления с понятием невменяемости. Проанализировав нормативные акты, дающие определение неделиктоспособности (невменяемость в УК РФ, КоАП РФ, НК РФ и недееспособность в ГК РФ), мы обнаружили в них определенные противоречия. Скажем, согласно ГК РФ медицинским критерием признания субъекта недееспособным является наличие психического расстройства (ст. 29), согласно КоАП РФ — хроническое психическое расстройство, временное психическое расстройство, слабоумие, иное болезненное состояние психики (ст. 2.8), согласно УК РФ — психическое расстройство, временное психическое расстройство, слабоумие или иное болезненное состояние психики (ст. 21), согласно НК РФ — болезненное состояние (ст. 111). В принципе, в нормативно-правовых актах достаточно «одного наименования — психическое расстройство». Понятия невменяемости, содержащиеся в различных нормативно-правовых актах, должны быть идентичны друг другу, равным образом должны быть идентичны друг другу критерии невменяемости. Определенные противоречия возникают и при определении юридического критерия невменяемости: - КоАП РФ таковым считает отсутствие у субъекта способности осознавать фактический характер и противоправность своих действий (бездействия); - УК РФ — отсутствие способности осознавать общественную опасность своих действий (бездействия), либо руководить ими; - ГК РФ — отсутствие способности понимать значение своих действий или руководить ими; - НК РФ — отсутствие способности отдавать себе отчет в своих действиях или руководить ими. В ст. Ill НК РФ законодатель вообще «забывал» об осознании субъектом упречности, общественной опасности своих действий, их противоправности, вредности (все это подменяется туманной формулой «отдавать себе отчет в своих действиях»), а ст. 110 НК РФ (формы вины при совершении налогового правонарушения) требует, чтобы лицо, совершившее налоговое правонарушение, осознавало противоправный (подчеркнуто нами) характер своего действия или бездействия. Осознание противоправности может сложиться только на основе осознания общественной опасности и на основе способности осознавать общественную опасность, а не на основе «способности отдавать отчет». Некоторые авторы при изучении вопросов невменяемости и вменяемости в уголовном праве пришли к выводу о необходимости определения понятия невменяемости в уголовном праве с помощью смежных с ним общеправовых категорий правосубъектности и деликтоспособности. Такой подход, по их мнению, позволяет определить невменяемость в качестве разновидности уголовно-правовой неделиктоспособности. Возможно предположить, что разработка данных категорий на базе общеправовых понятий правоспособности, деликтоспособности, правосубъектности, дееспособности является одной из задач отраслевых юридических наук. Гражданский кодекс РФ несколько изменил подход к пониманию деликтоспособности. Полностью деликтоспособными признаются граждане, достигшие 18-летнего возраста. Однако из этого правила допускаются изъятия: полная дееспособность может возникнуть у гражданина и до достижения 18-летнего возраста в случаях, во-первых, вступления в брак с лицом, не достигшим 18 лет, если ему в установленном законом порядке был снижен брачный возраст, а во-вторых, при эмансипации. Эмансипация (ст. 27 ГК РФ) — это новый гражданско-правовой институт, означающий объявление несовершеннолетнего, достигшего 16 лет, если он работает по трудовому договору либо с согласия родителей занимается предпринимательской деятельностью, полностью дееспособным. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет обладают правом совершать любые сделки при условии письменного согласия их законных представителей. Такие лица в соответствии с п. 3 ст. 26 ГК РФ несут самостоятельную имущественную ответственность по заключенным сделкам, а также за причинение вреда. В случае, когда у несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями (усыновителями) или попечителями. Классификация субъектов юридической ответственности и субъектов правоотношений весьма обширна; выделяют общий и специальный субъект, индивидуальный и коллективный субъект. Особое значение имеет классификация в зависимости от отраслевой принадлежности: субъекты конституционной, уголовной, гражданско-правовой, административной ответственности. Однако классификация в зависимости от отраслевой принадлежности не охватывает всех видов субъектов юридической ответственности. Субъекты дисциплинарной, материальной ответственности и соответствующих правоотношений выделяются уже в зависимости от вида юридической ответственности. Любой вид юридической ответственности характеризуется и определенным отраслевым видом правоотношений. Поэтому классификация субъектов в зависимости от видов юридической ответственности будет наиболее полной. Субъекты конституционной ответственности могут быть как индивидуальными, так и коллективными. К индивидуальным субъектам конституционной ответственности относятся: Президент РФ, члены Федерального Собрания, главы субъектов РФ, члены Конституционного Суда, Уполномоченный по правам человека, члены Правительства, Председатель Счетной палаты и его заместитель, Генеральный прокурор, главы органов местного самоуправления, депутаты законодательных органов субъектов РФ. К коллективным субъектам конституционной ответственности относятся: государство в целом, субъекты РФ, исполнительные и законодательные органы субъектов РФ, Правительство РФ, Государственная Дума, Совет Федерации, органы местного самоуправления. Выделяя органы местного самоуправления в качестве субъектов конституционной ответственности, мы исходим из следующего. Во-первых, правовые основы деятельности органов местного самоуправления закреплены в Конституции РФ (гл. 8). Во-вторых, государство делегировало органам местного самоуправления часть своих полномочий (ст. 132). В-третьих, Конституционный Суд в своем постановлении признал ответственность органов местного самоуправления и их должностных лиц соответствующей Конституции РФ. В то же время мы против необоснованного расширения перечня субъектов Конституционной ответственности. Так, Н. М. Колосова в качестве субъектов конституционной ответственности выделяет физических лиц и общественные объединения. Л. С. Мамут считает, что субъектом конституционной ответственности является народ. В случае выделения в качестве субъектов конституционной ответственности физических лиц происходит смешение конституционной ответственности с другими видами юридической ответственности: уголовной, гражданско-правовой, налоговой, дисциплинарной. Народ как социальная общность может выступать субъектом политической, моральной, религиозной ответственности, но не юридической, а действующее законодательство не предусматривает правонарушений, субъектом которых являлся бы народ. «Народ (нация) не выступает субъектом конституционной ответственности, поскольку он не обладает всеми необходимыми признаками субъектов конституционной ответственности, в частности, не имеет конституционной деликтоспособности». Гражданин связан теми требованиями, которые предъявляет ему государство: - каждый гражданин РФ несет равные обязанности; - граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ (ч. 2 ст. 15); - осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17); - каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы (ст. 67); - каждый обязан охранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (ст. 58); - защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина РФ (ст. 59). Следует ли из сказанного, что физическое лицо является субъектом конституционной ответственности? Думается, нет. Основные обязанности граждан отражают их общую правовую связь с государством, которая служит фундаментом для формирования налоговой, гражданско-правовой, дисциплинарной, уголовной юридической ответственности. Субъектом некоторых правоотношений ответственности может быть только специальный субъект. Правоотношения со специальным субъектом предусмотрены большинством отраслей отечественного законодательства. Признаки, которые характеризуют специальный субъект правоотношения, называются дополнительными. Признаки специального субъекта законодательство связывает с гражданством, полом, должностным положением, родственными отношениями, наличием судимости, родом занятий, наличием определенного образования и т.д. Во многих нормативных актах специально подчеркивается, что субъектами их нарушения являются должностные лица. Анализ современного законодательства показывает, что все большее количество нормативных актов предусматривает ответственность для должностных лиц. Указывая на ответственность должностных лиц, законодатель, как правило, отсылает к нормам гражданского, административного, трудового, уголовного права. Увеличение числа нормативных актов, предусматривающих ответственность должностных лиц, обусловлено построением в нашей стране правового государства и служит претворению в жизнь принципа взаимной ответственности. Другое дело, что с юридико-технической точки зрения эти нормативные акты оставляют желать лучшего. Еще в 1978 г. Европейский комитет по проблемам преступности Совета Европы рекомендовал законодателям европейских государств признавать юридические лица субъектами уголовной ответственности за экологические преступления. Следует отметить, что наше административное право откликнулось на эти рекомендации. В настоящее время наблюдается тенденция к расширению круга нормативных актов, предусматривающих коллективных субъектов правонарушения. Ответственность юридических лиц предусмотрена Водным кодексом (ст. 131), Лесным кодексом (ст. Ill), Налоговым кодексом (ст. 107) и другими нормативными актами. Расширение круга коллективных субъектов юридической ответственности характерно для административного, земельного, экологического, налогового права. Отмеченная тенденция заслуживает одобрения и вполне обусловлена развитием рыночной экономики в нашей стране. Фактически лишь одна отрасль права — уголовная — не предусматривает ответственности юридических лиц. Идея о признании юридических лиц субъектами уголовной ответственности активно обсуждалась в юридической печати, но не была поддержана законодателем. При обсуждении и голосовании проекта в первом чтении в Государственной Думе данное предложение не прошло. Таким образом, субъектом преступления в уголовном праве является только физическое лицо, вменяемое, достигшее установленного ст. 20 УК возраста. Субъектами гражданско-правовой ответственности являются физические и юридические лица. В условиях становления рыночной экономики и частной собственности как господствующей необходимо рассматривать сущность юридического лица с точки зрения того, кто формирует его волю и несет ответственность за его действия. Согласно ГК ответственность, в конечном счете, несет собственник. Особое место в системе коллективных субъектов гражданско-правовых отношений занимает государство. В гражданско-правовых отношениях государство выступает в качестве одного из равноправных партнеров и не обладает властными полномочиями. От имени государства всегда действуют государственные органы, как являющиеся юридическими лицами, так и не признаваемые таковыми. Именно их воля и позволяет государству выступать в качестве субъекта гражданско-правовой ответственности. К таким органам относится РФ, субъекты РФ, муниципальные образования. Однако в ГК РФ заложены только основы, «зачатки» ответственности государства. Реалии последних 10—12 лет демонстрируют безответственность государства как субъекта гражданско-правовых отношений. Пример первый: отношения граждан и сберегательного банка РФ как представителя государства. В 1991—1993 гг. при «заморозке» вкладов пострадали граждане. Ущерб «возмещается» по сей день. Пример второй: отношения банков и государства. В августовском кризисе пострадали банки, а в результате и граждане. Ответственности государство не несет никакой. Ущерб «возмещается» по сей день. Пример третий: отношения государства и юридических лиц. В связи с кризисом 1998 г. пострадали юридические лица. Ущерб «возмещается» по сей день. Проблема в том, что государство, не отражая интересов граждан и общества, делает свою ответственность за масштабные стратегические просчеты сугубо декларативной. Абсурдными и не выдерживающими никакой критики следует признать некоторые положения ст. 1078 ГК РФ. В ней подчеркивается: «Гражданин, причинивший вред в состоянии, когда он не мог понимать значения своих действий, руководить ими, не отвечает за причиненный вред». Совершенно верно, ведь недееспособное лицо не может нести ответственности. Но далее статья гласит: «Если вред причинен жизни или здоровью потерпевшего, суд может с учетом имущественного положения потерпевшего и причинителя вреда, а также других обстоятельств возложить обязанность по возмещению вреда полностью или частично на причинителя вреда». Мы считаем, что отвечать человек может лишь за то, что отразилось в его сознании. Подобные нормы противоречат принципу справедливости и не только не способствуют формированию уважительного отношения к закону, а наоборот, провоцируют распространение правового нигилизма. Недопустимо устанавливать ответственность за те действия, которые субъект совершил в состоянии временного психического расстройства. Ф. Энгельс писал: «Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой». Механизм ответственности рассчитан на субъекта, обладающего способностью адекватно воспринимать социальную действительность и руководить своими действиями. Еще дальше зашел Налоговый кодекс, определяя неосторожность через понятие «неосознанное». Так, в ч. 3 ст. 110 НК РФ отмечается: «если лицо, его совершившее, не осознавало противоправного характера своих действий, либо вредоносный характер последствий, возникший вследствие этих действий (бездействия), хотя должно было и могло это осознавать» (ч. 3 ст. 110 НК). Употребление законодателем формулы «не осознавало» противоречит учению о свободе воли и детерминистическому пониманию поведения человека. Получается, что субъекту приходится отвечать буквально ни за что. Государственно-принудительная и добровольная формы реализации юридической ответственности должны быть рассчитаны на осознанное и волевое поведение субъекта. Субъектами административной ответственности являются физические лица, должностные лица, юридические лица. Специфика административной ответственности должностных лиц состоит в том, что она наступает за нарушение норм трудового, экологического, земельного законодательства. Административная ответственность должностных лиц предусмотрена за правонарушения, посягающие на конституционные права граждан, санитарно-эпидемиологическое благополучие населения и т.д. Из анализа норм Кодекса об административных правонарушениях следует, что выделяются три вида должностных лиц: должностные лица, выполняющие функции представителя власти, организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, местного самоуправления, в государственных и муниципальных организациях, в Вооруженных Силах РФ; лица, выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции иных организаций; индивидуальные предприниматели без образования юридического лица. Ответственность физических лиц предусмотрена с 16 лет. В новом КоАП РФ нашла свое отражение идея распространения действия административной ответственности на юридических лиц. Основные положения об административной ответственности юридических лиц закреплены в ст. 2.10 КоАП. Во-первых, юридические лица подлежат административной ответственности в случаях, предусмотренных статьями раздела II КоАП или законами субъектов РФ. Во-вторых, если в статьях разделов I, III, IV, VI не указано, что установленные данными статьями нормы применяются только к физическому лицу или только к юридическому лицу, данные нормы в равной мере действуют в отношении и физических, и юридических лиц. В-третьих, из смысла закона может вытекать, что данные нормы могут быть применены только к физическому лицу. Согласно КоАП, к юридическому лицу могут быть применены такие меры административной ответственности, как предупреждение и штраф.