Robert Howard: The Little People 1970
Моя сестра бросила книгу, которую читала. Чтобы быть точным, она бросила ее в меня.
- Глупость! - сказала она. - Сказки! Дай мне рукопись Майкла Арлена.
Я так и сделал, почти машинально взглянув на том, который вызвал ее живое недовольство. Рассказ назывался «Сияющая Пирамида» Артура Махена.
- Моя милая девочка, - сказал я. - Это же шедевр эксцентричной литературы.
- Да, но идея! - ответила она. – Я выросла из сказок, когда мне было десять лет.
- Этот рассказ не рассматривается в качестве образца общепринятого реализма, - объяснил я терпеливо.
- Слишком не естественно, - сказала она с вершины своих семнадцати лет. - Я люблю читать о вещах, которые могли бы действительно произойти, - кто были эти «маленькие люди», о которых он говорит, те же старые эльфы и тролли?
- Все легенды основаны на фактах, - сказал я, – определенных причинах…
- Ты хочешь сказать мне, что это все существует в реальности? - воскликнула она. - Нелепость!
- Не так быстро, юная леди, - предостерег я ее, слегка уязвленный. - Я имею в виду, что у всех мифов имеется конкретный источник, который позже был изменен и перевернут так, что принял некий сверхъестественный смысл. У молодежи, - продолжил я, по-братски нахмурившись, глядя на ее надутые губки, - есть право или принять, или отвергнуть полностью те вещи, которые они не понимают. «Маленькие люди», о которых говорил Махен, предположительно являются потомками доисторических людей, населявших Европу до того, как кельты спустились с Севера.
Они были известны под разными именами: туранцы, пикты, средиземноморцы и поедатели чеснока. Раса небольших, смуглых людей, следы их на сегодня были найдены в первобытных частях Европы и Азии, среди басков Испании, шотландцев из Галлоуэя и саамов.
Они пользовались кремнем, как известно антропологам, как люди неолита или изысканного каменного века. Реликвии их эпохи указывают, что они достигли сравнительно высокой ступени первобытной культуры в начале бронзового века, в который появились предки кельтов - наших доисторических сородичей, юная леди.
Они истребляли или порабощали народы Средиземноморья и, в свою очередь, были изгнаны Тевтонскими племенами.
По всей Европе, и особенно в Британии, бродит легенда о том, что эти пикты, которых кельты едва ли считали людьми, скрылись в пещерах под землей и обитали там, выходя только по ночам, когда они желали жечь, убивать и похищать детей для кровавых обрядов их темного культа. Несомненно, это всего лишь теория. Потомки пещерных людей, эти сбежавшие карлики, вне всякого сомнения, могли укрыться в пещерах и реально могли прожить необнаруженными многие поколения.
- Это было давно, - сказала она с легким интересом. - Если когда-то здесь и жил кто-либо из тех людей, теперь они давно мертвы. Мы сейчас находимся в стране, где когда-то они обитали, и не обнаружили никаких признаков их пребывания.
Я кивнул. Моя сестра Джоан не отметила странностей, находящихся на Западе страны, как это сделал я. Огромные менгиры и кромлехи, которые замерли по краям болот, казалось, возвращали назад смутные расовые воспоминания, возбуждая мое кельтское воображение.
- Может быть, - сказал я и добавил нелепо. - Ты слышала предупреждение старожилов о походах на болото в ночное время? Никто не делает это. Ты очень искушенная юная леди, но я готов держать пари, ты не сможешь провести ночь в одиночестве в этих каменных руинах, которые мы можем видеть из моего окна.
Она отложила книгу, и ее глаза засверкали с интересом и готовностью к бою.
- Я сделаю это! - воскликнула она. - Я покажу тебе! Ты сказал, что никто не ходит около этих старых камней ночью, не так ли? Я отправлюсь туда и проведу там остаток ночи!
Она тут же вскочила на ноги, и я понял, что совершил ошибку.
- Нет, ты не сделаешь этого! – запретил я. - Что подумают люди?
- Какое мне дело, что они подумают? - ответила она в духе бунтарского молодого поколения.
- Ты не отправишься на болото ночью, - ответил я. – Даже если учесть, что все эти старые мифы лишь вздор, есть много темных личностей, которые не колеблясь причинят вред беспомощной девушке. Это не безопасно для такой девушки, как ты.
- Ты имеешь в виду, что я слишком привлекательна? - наивно спросила она.
- Я имею в виду, что ты слишком глупа, - ответил я в лучшей манере строгого старшего брата.
Она уставилась на меня и молчала мгновение, и я, кто мог понять ее мысли до смешного легко, мог легко прочесть по задумчивым чертам ее лица и сверкающим глазам именно то, что она сейчас думает. Она мысленно представила, как вернулась домой и ее окружила толпа друзей, и я мог предположить совершенно точно те слова, которые она уже заготовила: «Мои дорогие, я провела всю ночь в самом романтическом месте в Западной Англии, в древних руинах, которые населены призраками…»
Я молча проклинал себя за то, что завел эту тему, когда вдруг она сказала:
- Я все равно сделаю это. Никто не навредит мне, и я не собираюсь упускать такое приключение!
- Джоан, - сказал я. - Я запрещаю тебе выходить одной сегодня или любой другой ночью.
Ее глаза вспыхнули, и я сразу пожалел, что не изложил свою команду более тактичным языком. Моя сестра была своевольной и очень смелой, всегда шла своим путем и была очень нетерпелива.
- Ты не смеешь приказывать мне, - вспыхнула она. - Ты не делаешь ничего, только запугиваешь меня, с тех пор как мы покинули Америку.
- Это было необходимо, - я вздохнул. - Я не могу думать о чем-то более приятном, чем турне по Европе с непоседливой сестрой.
Ее рот открылся, как если бы она хотела сердито ответить, но потом лишь пожала тонкими плечами и откинулась в кресле, уткнувшись в книгу.
- Хорошо, я не собираюсь туда идти, - заметила она вскользь. Я посмотрел на нее с подозрением; она обычно не отступала так легко. По правде сказать, большинство самых ужасных моментов в моей жизни были из тех, когда я был вынужден задабривать и уговаривать ее, успокаивая мятежный настрой.
Мое подозрение не было полностью усыплено, когда спустя несколько мгновений она объявила о своем намерении отправиться спать и направилась в свою комнату.
Я выключил свет и подошел к окну, за которым открывался прекрасный вид на обширные, пустынные, украшенные чахлыми кочками болота. Луна только взошла, и земля мерцала ужасно и неприятно под ее холодными лучами. За окном было позднее лето, и воздух был достаточно теплым, но весь пейзаж выглядел холодным, унылым и отталкивающим. Через болото я видел застывшие, громадные и призрачные, грубые и истерзанные временем шпили руин.
Мрачные и внушающие страх они маячили в ночи, молчаливые призраки из…
[здесь на странице отсутствует часть машинописного текста Говарда.]
она согласилась без особого энтузиазма и вернула мне поцелуй в довольно небрежной манере. Обязательное послушание было отвратительно.
Я вернулся в свою комнату и лег на кровать. Но сон не шел ко мне, так как я был обижен явным возмущением моей сестры, и я долго лежал, размышляя и глядя в окно, теперь словно обрамленное расплавленным серебром луны. Наконец, я забылся беспокойным сном, в котором мелькали смутные видения, где скользили туманные силуэты одиноких призраков, смотревших искоса на меня.
Я проснулся внезапно, сел и тупо уставился в никуда, пытаясь собрать свои спутанные чувства. Гнетущее ощущение надвигающегося зла нависло надо мной. Оно быстро исчезало, едва я пришел в сознание, скрывая тяжелые воспоминания о неясном сне, в котором белый туман вплывал через окно и принимал форму высокого белого бородатого человека, который потряс меня за плечо, как будто желая пробудить ото сна. Всем нам хорошо известно то странное чувство, которое возникает после пробуждения от плохого сна – туманные и обрывочные воспоминания мыслей и чувств. Но когда я полностью проснулся, то лишь сильнее ощутил присутствие зла.
Я резко вскочил, схватил свою одежду и бросился в комнату сестры, распахнув ее дверь. Комната была пуста.
Я помчался вниз по лестнице и обратился к ночному портье, который по неясным причинам был содержателем этого небольшого отеля.
- Мисс Костиган, сэр? Она спустилась где-то после полуночи, одетая для прогулки, это было около половины часа назад, сэр. Она сказала, что собирается прогуляться по болотам и просила передать вам, чтобы вы не тревожились, если она долго не вернется, сэр.
Я выскочил из отеля, мой пульс колотился, словно дьявольский барабан. Вдалеке я увидел руины, мрачные и подсвеченные светом луны, и спешно направился в том направлении. Через некоторое время - мне показалось, что истекло несколько часов, - я увидел стройную одинокую фигуру впереди. Девушка была взволнована и в гневе начала удаляться от меня, я ускорился - скоро я буду в пределах ее слышимости. Мое дыхание сбилось, я с трудом дышал от напряжения, но, тем не менее, я лишь увеличил темп.
Аура, накрывшая болота, была словно нечто материальное, она давила на меня, отягощала мои руки и ноги - и чувство присутствующего рядом зла все возрастало.
Затем, далеко впереди я увидел, что моя сестра внезапно остановилась и осматривается в замешательстве. Лунный свет набросил на меня покрывало иллюзии, - я мог видеть ее, но не мог разглядеть, что же вызвало у нее неожиданный страх. Я побежал еще быстрее, моя кровь бешено билась и вдруг заледенела, когда раздался дикий, отчаянный крик, пославший гулять над болотом парящее эхо.
Девушка дернулась сначала в одну сторону, затем в другую, и я закричала ей, чтобы она направилась ко мне; она услышала меня и побежала в мою сторону, как испуганная антилопа, а затем я увидел то, что вызвало ее ужас. Смутные тени метнулись из мрака - расплывчатые, карликовые фигуры – и встали прямо передо мной, образовав плотную стену, и я увидел, что они так же преградили ей путь ко мне. Вдруг, я думаю просто инстинктивно, она повернулась и побежала к каменным колоннам, тогда вся призрачная стая последовала за ней, за исключением тех, кто остался преграждать мне путь.
У меня не было с собой никакого оружия, да я и не чувствовал потребности в нем; сильный, спортивный юноша, я был также боксером-любителем, обладающим ужасающим ударом в каждой руке. Сейчас все первобытные инстинкты вспыхнули внутри меня, я словно стал пещерным человеком, жаждущим мести, смело бросившимся против племени, которое похитило женщину моего рода. Я не боялся, я лишь хотел догнать их. Да, я узнал их, я откуда-то знал все их прошлое, и все древние кровавые войны и крики воскресали в неясных пустотах моей души. Ненависть накрыла меня, как в старые времена, когда люди моей крови пришли с далекого севера. Да пусть хоть все исчадья ада вырвутся из этих пещер, расположенных под болотом.
Теперь я был почти таким же, как те, кто преградил мне путь; я видел перед собой низкорослые тела, искривленные конечности, похожие на змеиные блестящие глаза, которые уставились на меня бездумно, гротескные, квадратные лица с нечеловеческими очертаниями, блеск кремневых кинжалов в их кривых руках. Затем тигром прыгнул вперед и очутился среди них, словно леопард среди шакалов, и мелкие детали исчезли в клубящемся красном тумане. Кто были они, мне было все равно, главное они были из плоти; черты лиц сминались и ломались кости под моими разящими кулаками, и кровь затемнила луну, посеребрившую камни. Кремневый кинжал впился в мое бедро. Затем эта ужасная толпа ринулась во все стороны, спасаясь бегством, так же как когда-то их предки бежали перед моими, оставив четыре безмолвные карликовые фигуры, замершие в траве на болотах.
Не обращая внимания на боль в раненой ноге, я продолжил погоню; Джоан уже достигла друидских руин и остановилась, прислонившись к одной из колонн, измученная, слепо ищущая там защиту, подчиняясь каким-то смутным инстинктам, совсем как женщины ее крови в прошлые века.
Ужасные создания, все также преследуют ее. Они достигнут ее прежде, чем я. Бог знает, этого было достаточно, но вот снова в тайниках моей памяти зашептались зловещие ужасы, всплыли воспоминания о низкорослых существах, когда-то преследовавших женщин через такое же болото, как это.
Тайные воспоминания о веках, когда зори были молоды и мужчины боролись с силами, которые не являлись человеческими.
Девушка рухнула, потеряв сознание, и замерла у подножия высокой колонны жалкой белой массой.
И они склонились над ней, окружив плотным кольцом. Что они будут делать дальше, я не знал, но призраки древней памяти прошептали, что они собираются творить какое-то отвратительное зло, нечто скверное и жестокое.
С моих губ сорвался крик, дикий и невнятный, порождение абсолютного ужаса и отчаяния. Я не мог добраться до Джоан прежде, чем эти демоны обрушат нечто страшное на нее. Столетия, эпохи в единый миг были отброшены назад. Все было так же, как было когда-то в самом начале. И то, что произошло потом, я не знаю как объяснить, но я думаю, что мой дикий крик повернул вспять потоки времени и устремился к истокам бытия, взывая к существам, которых почитали мои предки, и кровь ответила на зов крови. Да, такой крик мог бы эхом скользнуть по пыльным коридорам прошедших веков и призвать назад из бездн вечности одинокий призрак того, кто мог спасти девушку кельтской крови.
Первые из этих Тварей уже достигли лежащей в беспамятстве Джоан, их руки тянулись к ней, когда вдруг возле нее появилась странная фигура. Она медленно материализовывалась. Фигура превратилась в человека, ясно различимого в лунном свете. Высокий белый бородатый человек, одетый в длинный халат - человек, которого я видел во сне! Друид, откликнувшийся на отчаянный призыв людей его расы. Его лоб был высоким и благородным, его глаза пылали таинственным огнем, и расстояние было не помехой для меня – так много я мог увидеть, даже находясь достаточно далеко от него. Его рука поднялась в повелительном жесте, и звери отпрянули назад-назад-назад. Они отступили и бежали, исчезнув в ночи, а я опустился на колени рядом с сестрой, крепко обняв ее. Мгновение спустя я взглянул на человека, ставшего мечом и щитом против сил тьмы, защитником беспомощных племен юного мира. Он поднял руку над нами, будто в благословении, а затем исчез, и только болото было перед нами, пустынное и укрытое тишиной.