СТРОИТЕЛЬСТВО НА АКРОПОЛЕ В V ВЕКЕ ДО Н. Э. ПАРФЕНОН

20. Вид на Парфенон I.

Восстановление стен Акрополя. После блестящей победы, одержанной в 479 г. до н. э. при Платеях, греки приступили к работам по восстановлению Акрополя, начав с ремонта сильно разрушенных крепостных стен. Особенно большое внимание уделяли строительству в годы, когда стратегом - выборным военным руководителем - был Фемистокл. "Фемистокл советовал, чтобы поголовно все афиняне, находившиеся в городе, занялись сооружением стен, не щадя при этом ни частных, ни общественных построек, которые могли бы быть полезны для дела, и не останавливаясь перед разрушением всего этого"¹⁰, - пишет греческий историк Фукидид.

Во времена Фемистокла была восстановлена западная часть северной стены. При постройке афиняне использовали фрагменты разбитых персами архаических памятников Акрополя. И сейчас видны вставленные между каменными плитами крупные барабаны колонн архаического храма. Употреблялись для строительства и другие части разрушенных зданий. В 60-е годы V в. до н. э. при стратеге Кимоне была восстановлена восточная и построена новая южная стена Акрополя. В этот период, когда война с персами только близилась к концу, в греческом искусстве преобладала некоторая жесткость форм, заставившая исследователей назвать стиль искусства первой половины V в. до н. э. строгим стилем¹¹.

Искусство высокой классики. Со временем окончательной победы над персами в греческом искусстве совпадает начало периода так называемой высокой классики, когда архитекторы, скульпторы, вазописцы, отвечая настроениям народа-победителя, стремились воплотить в своих образах красоту гармонически развитого человека. В произведениях искусства звучат чувства величия, радости и торжества победы над полчищами персов. Жесткость форм ранней классики сменяется сочностью и пластической нежностью в передаче объемов, резкость графического исполнения рисунков на сосудах строгого стиля уступает место плавности и певучести линий в вазах прекрасного и свободного стиля. Художники высокой классики создают обобщенные, типические образы и старательно избегают индивидуальных особенностей.

Строительство новых храмов. Греческие города-государства объединяются в Афинский морской союз, во главе которого стоят Афины. Казна его была в середине V в. до н. э. перенесена в Афины, и часть ежегодных взносов союзников откладывалась богине Афине. Появилась возможность восстановить Акрополь и создать новые храмы на священном холме. О многочисленных постройках этого времени пишет древний историк Плутарх: "Между тем росли здания, грандиозные по величине, неподражаемые по красоте. Все мастера старались друг перед другом отличиться изяществом работы; особенно же удивительна была быстрота исполнения". Он сообщает о произведениях, созданных в эпоху Перикла, подчеркивая, что "но блестящей сохранности они доныне свежи, как будто недавно окончены: до такой степени они всегда блещут каким-то цветом новизны и сохраняют свой вид не тронутым рукою времени, как будто эти произведения, проникнутые дыханием вечной юности, имеют нестареющую душу"¹².

Всю вторую половину V в. до н. э. на Акрополе шло строительство. В 447 г. начались работы над Парфеноном. Его окончили вчерне в 438 г. до н. э., а отделка шла до 434 г. до н. э. В 437 г. до н. э. заложили Пропилеи и завершили их лишь в 432 г. до н. э., а около 425 г. до н. э. создали храм Ники Бескрылой. До Пелопонесской войны был воздвигнут колосс Афины Воительницы перед Пропилеями на Акрополе. В 421 г. до н. э. начали строить Эрехфейон и окончили его в 407 г. до н. э. Почти полвека здесь кипело строительство, трудились архитекторы, скульпторы, художники, создавая произведения, которыми тысячелетия спустя гордится человечество.

Новый художественный принцип расположения построек на Акрополе. Очевидно, план ансамбля Акрополя с Пропилеями, Парфеноном, Эрехфейоном и колоссом Афины сложился в общих чертах еще до постройки Парфенона. В процессе работ в него вносились изменения, но основа его сохранилась (илл. 21).

21. План Акрополя Афин: 1 — Пропилеи, 2 — храм Ники Бескрылой, 3 — Парфенон, 4 — Эрехфейон, 5 — фундаменты архаического Гекатомпедона, 6 — алтарь Афины, 7 — место статуи Афины Воительницы.

В расположении храмов Акрополя времени Перикла зодчие отказываются от симметрии, которая была типична для эпохи архаики. Здания теперь постепенно вступают в поле зрения человека, идущего по Акрополю. Афинянин, пройдя Пропилеи, видел прежде всего не фасад храма, а огромную статую Афины Воительницы. Подойдя к ней ближе, он переставал воспринимать этот колосс. Все внимание его обращалось на Парфенон, который как бы вырастал постепенно справа. Расположенный слева храм Эрехфейон становился особенно хорошо виден от Парфенона.

Таким образом можно было рассмотреть либо детали находившегося рядом произведения, либо целиком другой, отдаленный памятник. Внимание человека, стоявшего у Пропилеи при входе на Акрополь, могла занимать отделка архитектурных деталей торжественных ворот Акрополя. Но он мог созерцать и огромную статую Афины, стоявшую перед Пропилеями. Эрехфейон и Парфенон еще не открывались во всей своей красоте. Приблизившись к колоссу Афины и находясь у постамента статуи, афинянин мог увлечься рассмотрением его рельефных украшений, но отсюда он уже видел с выгодной точки зрения и храм Афины - Парфенон. Эрехфейон же еще был заслонен для него постаментом колосса Афины и открывался лишь в полной мере от Парфенона, где подобным же образом можно было рассматривать либо детали Парфенона, либо весь Эрехфейон.

Смена художественных впечатлений и постепенное включение их в сознание человека, использование разнообразных форм и контрастов, когда разглядывание деталей чередуется с восприятием целого сооружения, - этот принцип был новым по сравнению с простым сопоставлением памятников в архаических ансамблях.

Изменился по сравнению с VI в. до н. э. и характер представления зодчим одного храма. Если в архаический период рассчитывали на восприятие храма преимущественно с фасада, как Гекатомпедона на Акрополе, то в классическое время сооружение ставится так, чтобы его можно было видеть с угла, во всем великолепии. Скульпторы этого времени - Мирон, Поликлет также отходят от. изображения фигуры строго в фас и показывают человека в естественном движении, в свободной, непринужденной позе.

Парфенон. Парфенон внутри разделен на восточную и западную части. В западной, называемой собственно Парфеноном, находилась казна афинян. В восточном, большем помещении стояла статуя Афины Парфенос. Двухэтажная колоннада придавала этому интерьеру торжественный вид.

22. Вид на Парфенон II.

Парфенон - храм дорического ордера. Он прямоугольный в плане и со всех сторон окружен колоннами - классический образец периптера (илл. 22, 24, 27). Его строили зодчие Иктин и Калликрат. Огромную роль в сооружении храма сыграл также величайший греческий скульптор Фидий, на котором лежала обязанность общего наблюдения за строительством.

23. Гравюра с изображением взрыва Парфенона.

Представить Парфенон таким, каким он был во времена Перикла, нелегко. Все, что осталось от него сейчас на Акрополе, может быть, к сожалению, названо лишь руинами. Постройка Парфенона совпадает с заключением победного для Греции мира после кровопролитной войны с персами, принесшей много горя Элладе. Греки победили варваров, и радостное сознание превосходства разума над дикими силами, олицетворенными в персидских полчищах, выразилось в греческом искусстве этого времени, и особенно полно в Парфеноне - в торжественном ритме его дорических колонн, в гордом вознесении их форм, в стройной гармонии пропорций (илл. 20).

24. Парфенон.

Больше двух тысячелетий, до конца XVII в., Парфенон простоял в сравнительно хорошей сохранности. В византийскую эпоху он служил церковью. Когда Греция подпала под власть турок, его превратили в мечеть и рядом вырос высокий минарет. Несмотря на всевозможные перестройки, храм все же существовал. Но в 1687 г. во время войны турок с венецианцами случилось непоправимое. Турки устроили в Парфеноне пороховой склад. От попадания венецианского снаряда порох взорвался, и прекрасный греческий храм был почти полностью разрушен (илл. 23). После этого венецианцы неудачно пытались снять некоторые из скульптур с его фронтонов, но только разбили их. В конце XVIII в. английский лорд Эльджин довершил разрушение Парфенона: увез из Греции почти все его скульптуры - плиты метоп и фриза, а также статуи фронтонов. Скульптурные украшения Парфенона теперь разрознены: часть их находится в Лондоне, часть - в Париже, кое-что осталось в Афинах.

Нужно мысленно свести эти элементы воедино, чтобы почувствовать всю силу первоначальной красоты великого памятника древности.

Акрополь и Парфенон. Парфенон венчает Акрополь. Логически четкие архитектурные формы храма не только противопоставлены диким склонам скалы, но и связаны с ними в художественное единство.

Исследователи древнегреческой архитектуры нередко обращали внимание на то, что в произведениях эллинских зодчих часто используется принцип, или правило, "золотого сечения". Отрезок считается разделенным по закону "золотого сечения", если длина его относится к большей его части, как большая часть к меньшей. Отрезок, величина которого равна 1, разделен в "золотом сечении", когда части равны примерно 0,618 и 0,382. Считалось гармоничным и красивым придавать сооружениям пропорции "золотого сечения".

Соотношения величин Парфенона и холма Акрополя не случайны. Размеры храма определены размерами скалы. Древние зодчие, кроме того, поставили Парфенон на Акрополе в наиболее выгодном в художественном отношении месте, так что величины храма и скалы воспринимаются при взгляде издали согласованными.

25. Разрез через Парфенон и Акрополь.

Действительно, протяженность холма перед Парфеноном, длина храма Афины и участка Акрополя за Парфеноном соотносятся как отрезки "золотого сечения". При взгляде на Парфенон от Пропилеи отношения массива скалы и храма также соответствуют пропорциям "золотого сечения". Это не случайное совпадение: для того чтобы поставить Парфенон в этом месте, его строителям пришлось соорудить мощную насыпь, увеличившую холм в южной части (илл. 25, 26).

26. Вид на фундаменты Парфенона во время раскопок.

Найдя с помощью принципа "золотого сечения" нужные размеры Парфенона, который должен был стоять на холме, зодчий тем самым решил основную для него задачу. Создание творческого гения человека - Парфенон и часть самой природы - скалистый холм обрели глубокую органическую связь. Древнегреческие зодчие умело сочетали свои постройки с пейзажем, гармонично "вписывая" их в окружающую природу.

Особенности архитектуры Парфенона. Связь Парфенона с природой выражалась не только в пропорциональном соотношении храма и холма. Греческие архитекторы и скульпторы видели, что удаленные предметы или части их кажутся меньше, и умели исправлять оптические искажения. Так, голова Аполлона с западного фронтона храма Зевса в Олимпии, предназначенная для созерцания снизу, кажется некрасивой и деформированной, если ее рассматривать непосредственно в фас. Исправлены оптические искажения и в вертикальной надписи на храме в малоазийском городе Приена. Буквы, расположенные выше, крупнее нижних букв, но при взгляде на надпись снизу кажется, что все они одной величины¹³.

27. План Парфенона.

Тщательные архитектурные измерения Парфенона показали, что в нем линии не прямые и поверхности не плоские, а слегка изогнутые. Древние зодчие знали, что строго горизонтальная линия и плоская поверхность издали кажутся прогнувшимися в середине. Они стремились как бы исправить, изменить это впечатление. Поэтому, например, поверхность ступеней Парфенона постепенно, почти незаметно, повышается от краев к центру. Колонны Парфенона также не строго вертикальны, но слегка наклонены внутрь здания. Оси угловых колонн при мысленном их продолжении должны пересечься друг с другом на большой высоте. Этим уничтожался эффект того оптического обмана, при котором ряд вертикальных линий кажется несколько расширяющимся кверху.

Примечательно также, что колонны Парфенона не все одинаковой толщины. Угловые сделаны более толстыми, чем остальные, так как, вырисовываясь на светлом фоне, они должны казаться несколько тоньше. Позже древне-римский архитектор Витрувий говорил, что угловые колонны "поглощаются окружающим светом". В одном из греческих трактатов отмечается, что "цилиндр кажется сжатым посредине" и нужно слегка утолщить его, чтобы не было этого впечатления. Возможно, что этим объясняется и энтазис - утолщение греческих колонн.

Вводя кривизну в поверхность ступеней, слегка наклоняя колонны, делая их разной толщины, создатели храма исправляли оптические искажения, которые нарушали гармоничность здания и мешали ощутить его пластичность. Именно поэтому строители сдвинули лестницу, ведущую к основным ступеням Парфенона, немного к северу, навстречу человеку, подходившему к храму от Пропилеи. Иначе от ворот она воспринималась бы смещенной к югу и казалась бы плохо связанной со зданием. При взгляде на Парфенон с угла кривизна стилобата, выпуклого в центре, хорошо сочетается с кривизной лестницы.

Зная действие оптических искажений, греки пользовались им для достижения нужного эффекта. Так, колонны второго внутреннего ряда портика Парфенона меньше, чем колонны внешнего, и кажется, что они стоят дальше и портик глубже, чем на самом деле.

Отклонения от горизонталей и вертикалей почти незаметны. Тем не менее они важны, так как придают храму целостность и собранность. Все видимые глазом линии связаны друг с другом, нет таких, которые не пересекались бы и казались отчужденными друг от друга. Как в пластическом человеческом теле, в Парфеноне, вероятно, невозможно найти прямую линию. Сложнейшее по конструкции сооружение из огромного количества строительных блоков и деталей не воспринимается, поэтому как "построенное", составленное из отдельных элементов здание, но кажется "живым", пластическим организмом, подобно воплощенным в греческой скульптуре прекрасным атлетам.

Мрамор Парфенона. Мрамор - материал, который помогает этому впечатлению. Ко времени постройки Парфенона греки уже давно знали и ценили этот замечательный камень, понимая, как хорошо мрамор улавливает свет и, впитывая его, светится поверхностью, уподобляясь по нежности человеческому телу.

До Парфенона храмы воздвигались преимущественно из грубого пористого камня - известняка, который после окончания строительства покрывали слоем мраморной штукатурки. Парфенон весь из мрамора. Естественно, некоторые детали его были деревянными, применялся и металл для скрепления мраморных блоков, но основным материалом был мрамор.

Недалеко от Афин, в горах Пентеликона, были найдены залежи хорошего белого мрамора. Мельчайшие железистые частички, находящиеся в нем, оказывались после обработки на поверхности. При соприкосновении с влагой воздуха они постепенно окислялись и образовывали равномерный слой, а иногда пятна красивой, золотистой патины. Белоснежный холодноватый камень становился теплым, насыщенным солнцем, как бы впитавшим в себя влагу воздуха. Эта способность обработанного мрамора реагировать на свет, на окружающий воздух усиливала связь здания с природой.

Окраска Парфенона. Мраморные плиты Парфенона имели не только красивую, покрытую патиной поверхность, но окрашивались в некоторых частях дополнительно яркими, звучными тонами. В эпоху архаики, когда храмы строили из грубого материала, их штукатурили и затем раскрашивали так, что краска закрывала поверхность материала. Краска выполняла, таким образом, двойную роль - маскировала шероховатую поверхность известняка и придавала красочность, яркость храму. Довольно толстым слоем покрывала краска и скульптурные произведения архаики. В классическую эпоху принципы и способы раскраски изменились. На мрамор тонким слоем накладывался раскрашенный воск, который постепенно под влиянием тепла пропитывал камень, окрашивая но, не скрывая, как в архаическую эпоху, его поверхность. Мрамор становился цветным, не теряя своих особенно ценных качеств - светоносности и нежности.

Разумеется, не все мраморные плиты Парфенона раскрашивались. Цветом выделялись элементы здания, конструктивную роль которых нужно было подчеркнуть. Затененные карнизом триглифы покрывали синей краской, красной - плоскости метоп. Окрашивали и вертикальные плиты фронтона. Использовалась и позолота.

Колонны Парфенона. Колонна Парфенона, как и в других храмах, разделена вертикальными желобками - каннелюрами. Они делают менее заметными горизонтальные швы между отдельными частями (барабанами) колонны. В их острых ребрах мрамор особенно светоносен и красив. Тени от ребер подчеркивают вертикальность колонн, их стройность. Но сравнению с каннелированной колонной гладкий ствол воспринимается безжизненным и отчужденным, замкнутым в своем объеме. Желобки как бы лишают колонну замкнутости, связывают ее с воздухом, оживляют впечатление от нее. Как промежутки между колоннами храма пропускают внешнее пространство к храму, так углубления каннелюр вводят пространство в объем колонны, сливают здание с природой.

28. Колонны Парфенона.

Черты ионического ордера в дорическом Парфеноне. Дорический ордер в Парфеноне не так суров, как в храмах архаики Он смягчен введением в архитектуру некоторых элементов изящного ионического ордера. За внешней колоннадой, на верхней части стены храма можно видеть непрерывную рельефную полосу с изображением торжественной процессии афинян. Непрерывный фигурный фриз - зофор - принадлежность ионического ордера, и тем не менее, он введен в архитектуру дорического Парфенона, где должен был бы быть фриз с триглифами и метопами. Примечательно, что под лентой этого рельефа видны небольшие полочки с выступами, какие обычно помещаются под триглифами дорического ордера. Строители Парфенона, очевидно, не решились еще полностью отказаться от трактовки фриза как элемента дорического и оставили полочки с выступами.

Ионической чертой некоторые исследователи считают и восьмиколонные торцовые портики храма, указывая, что для дорических построек чаще применялись шестиколонные. Объясняют введение восьмиколонного портика и желанием добиться большей гармонии храма с огромным пространством, обступающим со всех сторон Парфенон, вознесенный на высоком холме. Шестиколонные портики были бы слишком узкими, и здание могло показаться маленьким, затерянным, сжатым. Восьмиколонные широкие портики лучше и органичнее связывали его с пространством, в котором оно должно было существовать. Введение ионизмов можно объяснить желанием смягчить суровость дорики. Парфенон выражал уже не напряженную собранность сил времени персидских войн, но ликующее чувство победы.

Значение Парфенона. Пройдет семь столетий после сооружения Парфенона, и римский император Адриан в вилле Тиволи близ Рима создаст постройки намеренно небольшие, чтобы казаться самому себе высоким и сильным. И, тем не менее, он не ощутит величия, разочарование и скепсис не покинут его.

Человек, намеревающийся подняться по ступеням Парфенона, видным издали, приблизившись к ним, обнаруживает, что они огромны по размеру и что против входа есть и ступени поменьше. Храм вырастает во всей своей высоте, но пропорции его настолько гармоничны и как бы подобны пропорциям человека, что он не умаляет человека, не делает его меньше, но, напротив, возвышает, пробуждает чувство высокого достоинства. Афинянин около Парфенона ощущал единство общины, полноправным гражданином который он являлся. В архитектурных формах храма нашло ясное и полное воплощение радостное осознание греками V в. до н. э. высокого значения и безграничных возможностей человека.

 

 

ФИДИЙ

29. Афина Варвакион. V в. до н. э. Мрамор. Римская копия. Афины. Национальный музей.

"Всем распоряжался и за всем наблюдал у Перикла Фидий, хотя при каждом сооружении были великие зодчие и художники" - так пишет Плутарх о работах на Акрополе в V в. до н. э.¹⁴. Учителями Фидия считают афинского мастера Гегия и аргосского скульптора Агелада. В работах Гегия, изваяние которого, изображающее Кастора и Поллукса, было выставлено позднее на Капитолии Рима перед храмом Юпитера, древние авторы отмечают резкость стиля. Гегий работал чаще в мраморе, У него Фидий воспринял искусство высекать скульптуры из мрамора.

Аргосский мастер Агелад в отличие от афинских скульпторов предпочитал бронзу. Древние авторы (Павсаний) пишут о бронзовой группе Агелада в Дельфах, о статуях атлетов, об изваяниях Зевса, Геракла. Очевидно, у Агелада и других аргосских мастеров Фидий учился работать в бронзе,

Ранние работы Фидия. Работы Фидия, выполненные им во времена Кимона и в первые годы Перикла, были ранними произведениями мастера. Расцвет его творчества приходится на годы правления Перикла и связан со строительством на Акрополе. Великий скульптор воспитывался в эпоху подъема греческих городов после победы над персами, в годы, когда свежи были воспоминания о героических подвигах греческих воинов.

Деятельность Фидия начинается в то время, когда Афины объединяют другие греческие города. Особенно популярным в Афинах становится мифологический герой Тезей. Воздвигается храм Тезея, над росписью которого работают известные живописцы Полигнот и Микон. На их фресках греки боролись с амазонками, с кентаврами¹⁵, Тезей опускался на дно моря¹⁶. Полигнот и Микон расписывают также и другой портик, показывая битву афинян под предводительством Тезея с амазонками. В раннем произведении Фидия - многофигурной скульптурной группе, поставленной в Дельфах в память о победе при Марафоне¹⁷, был изображен полководец Мильтиад в окружении Афины, Аполлона и героев Аттики - Тезея и других. Фигуры в группе не были связаны друг с другом, и позднее афинянам нетрудно было добавить сюда изваяния еще нескольких героев.

30. Амазонка Фидия. V в. до н. э. Мрамор. Римская копия. Рим. Музей Ватикана.

Раненая амазонка. В этот период Фидий исполнил знаменитую статую раненой амазонки, которую заказали для храма Артемиды жители города Эфеса, почитавшие амазонок как основательниц своего города (илл. 30). В конкурсе на создание статуи амазонки участвовали Поликлет, Фидий, Кресилай, Фрадмон и Кидон¹⁸. Примечательно, что все изваяния были настолько хороши, что греки решили поручить самим скульпторам определить лучшее. Каждый сначала назвал созданную им статую, но после своей указал амазонку Поликлета, которому комиссия и присудила первый приз¹⁹ (илл. 31).

31. Амазонка Поликлета. V в. до н. э. Мрамор. Римская копия. Берлин.

Произведение Поликлета получило признание не случайно. В амазонке Фидия выступала конкретность действия, были изображены поясняющие сюжет предметы. В статуе Поликлета больше внимания обращалось на возвышенное страдание амазонки, отчетливо звучала тема героической скорби. Детали в памятнике не играли большой роли, сильнее было дано обобщение, которое начинало особенно цениться в искусстве этого времени.

В ранний период творчества Фидий берется за исполнение статуй из различных материалов. Для храма в Платеях он сделал акролитную, т. е. из дерева и мрамора, статую Афины²⁰. Возможно, создавая ее, он уже думал о работе над изваянием Афины Воительницы для Акрополя, самым значительным своим произведением в ранний период творчества.

Статуя Афины Воительницы. Мастер исполнил ее из бронзы в память победы над персами при Марафоне. По изображению на древних монетах известно, что богиня опиралась правой рукой на копье, а в левой держала щит (илл. 32). Она спокойно смотрела на северную часть города, где была агора. Эта статуя сделала Фидия знаменитым. Она производила сильное впечатление не только на его современников. Греческий оратор IV в. до н. э. Демосфен называл ее "великой". Следы постамента, сделанного из известняка, до сих пор видны на Акрополе на расстоянии 40 метров от Пропилеи к востоку, приблизительно на половине пути к Парфенону. Мнение о размерах статуи противоречиво: древние авторы приводят высоту от 7 до 9 метров.

32. Афинская монета с изображением статуи Афины Промахос Фидия. V в. до н. э.

Щит Афины Воительницы был украшен скульптором Мисом только через пятьдесят лет после окончания памятника. Мис изобразил битву греков с кентаврами²¹. У Фидия, очевидно, не было желания создавать на щите рельеф. Он представлял себе статую, стоявшую на площади, в обобщенных формах - это было время, когда в искусстве начинал господствовать возвышенный, сдержанный стиль. Через полвека вкусы изменились и щит Афины украсили рельефами. Дальнейшая судьба этого изваяния, как и большинства бронзовых статуй древней Греции, неизвестна. Вероятнее всего, в средневековье она была разрушена и переплавлена. Ученые не решаются определенно связать с ней ни одну из копий римского времени, так что изображения на монетах остаются пока самым достоверным воспроизведением.

Афина Лемния. На афинском Акрополе стояла статуя Афины Лемнии²², исполненная Фидием около 450 г. до н. э. (илл. 33). Уезжающие на остров Лемнос колонисты пожелали оставить на Акрополе это изваяние. Снятый с головы шлем, спущенная с плеча эгида - козья шкура с головой Горгоны Медузы убеждают в том, что Афина представлена не воительницей, но скорее защитницей мира. В ней Фидий выразил красоту мудрой богини. Этим произведением восхищались, посвящали ему восторженные строки, отмечая нежность ланит Афины и прекрасные контуры ее лица²³. Она стояла на высоком постаменте, и Фидий, несомненно, учел оптические искажения, которые возникали при ее созерцании. Известен рассказ о состязании Фидия со скульптором Алкаменом при создании статуи для высокого постамента. Пока исполненные произведения находились внизу, все одобрили Алкамена и даже рассердились на Фидия за допущенные им искажения, но когда изваяния были поставлены на предназначенные им места, все оценили мастерство Фидия и осудили недальновидность его соперника.

33. Афина Лемния. V в. до н. э. Мрамор. Римская копия. Дрезден. Музей.

В статуе Афины Лемнии мастеру удалось передать богатство и сложность образа. При взгляде на нее с одной точки видно большое внутреннее напряжение сильной, мужественной богини. С другой стороны Фидий показал спокойную грацию ее движения. Вертикальные ниспадающие складки одежд воспринимаются как каннелюры неподвижной колонны. Складки наброшенной на плечо эгиды передают живое движение Афины, выявляют внутреннюю динамику и напряжение фигуры.

В одной руке богиня держала копье, олицетворяя этим постоянную готовность к действию, в другой - шлем, снятый с головы как бы в знак ее миролюбивого, спокойного настроения.

Афинский Акрополь был богато украшен статуями, среди которых находились и другие произведения Фидия. Так, на священном холме стояла статуя Аполлона, исполненная Фидием из бронзы по случаю освобождения от саранчи, напавшей на город²⁴. Копией римского времени с этого произведения считают Аполлона из Кассельского музея (илл. 34).

34 Аполлон Кассельский. V в. до н. э. Мрамор. Римская копия. Кассель. Музей.

Афина Парфенос. В годы своего творческого подъема Фидий создал для Парфенона из золота и слоновой кости огромную статую Афины Парфенос - Афины Девы (илл. 29). Высота ее достигала 12 метров. Впечатление от колосса было очень сильным. Несомненно, что не вся она была из дорогих материалов. Остов, очевидно, был деревянным, и на нем кренились вырезанные из слоновой кости лицо и руки, а также листы золота для одежды и других деталей. Шлем богини украшали сфинксы и грифоны. Афина держала на ладони правой руки статую богини победы Ники, а левой опиралась на большой щит с изображением битвы греков с амазонками на внешней стороне и битвы богов с гигантами - на внутренней²⁵. Трудно назвать статую более богато и в то же время гармонично и совершенно украшенную рельефами. На пьедестале было представлено рождение Пандоры²⁶, даже на краях сандалий Афины - битва греков с кентаврами.

На изготовление колосса было затрачено около 40-50 талантов золота, что примерно равно тысяче килограммов. Золотые части неплотно прикреплялись друг к другу, и их можно было снимать²⁷. При восходе солнца, когда покои храма были особенно ярко освещены через восточную дверь, Афина поражала блеском золота, красотой слоновой кости, цветом вставленных в глаза драгоценных камней - сапфиров. Золото вряд ли было однотонным. Если уже в микенскую эпоху в кинжалах использовался металл разного цвета, то и здесь, нужно думать, скульптор применил золото различных тонов.

Фидий учитывал, что двенадцатиметровая статуя могла показаться тяжеловесной и массивной, и сделал все возможное, чтобы она не выглядела громоздким идолом. Композиционно мастер связал ее с двухэтажной колоннадой внутреннего помещения Парфенона. Вертикаль огромной статуи была, как бы разделена по высоте горизонталями краев одежд. Нижняя граница плаща располагалась почти на уровне канители колонны, на которой лежала ладонь Афины с Никой. Край эгиды помещался на высоте капителей первого этажа внутренней колоннады. Талантливый художник умел создать впечатление гармоничного единства колоссального по размерам скульптурного образа и архитектуры храма.

Это произведение было широко известно в древности и воспроизводилось в мраморных копиях, на небольших резных камнях - геммах, золотых медальонах, монетах²⁸. Но, к сожалению, изображения неточны и отличаются в деталях друг от друга²⁹ (илл. 37).

Автопортрет Фидия. На рельефах щита Афины³⁰ снаружи была представлена битва греков с амазонками (илл. 35). Как говорится в мифе, Тезей увез предводительницу воинственных женщин Антиопу в Афины. Амазонки решили вернуть ее и подступили к стенам Акрополя. Антиопа любила Тезея и сражалась на стороне эллинов. Лишь после ее гибели бой был прекращен.

35. Щит Афины Парфенос. V в. до н. э. Римская копия. Мрамор. Лондон. Британский музей.

Фидий поместил в центре щита голову Горгоны Медузы, а по краям - греков и амазонок. Бой в полном разгаре. Вооруженные мечами и щитами, сражающиеся изображены в бурных движениях. Некоторые амазонки повержены на землю, другие убегают от преследователей. По движениям борющихся можно понять, что бой ведется на холмах: одна из женшин показана будто падающей вниз головой с высокой скалы. Фидий этим самым дал возможность почувствовать пейзаж, характер местности близ Акрополя³¹.

36. Портрет Фидия на щите. Деталь щита Афины Парфенос.

Ниже и немного левее головы Горгоны Медузы показаны два воина. Слева - старый, полысевший, который замахивается на стоящую перед ним на коленях амазонку, и справа - другой, в шлеме и панцире, поднявший копье и полузакрывший рукой лицо. Древние авторы, обращая на них внимание, пишут, что в первом Фидий изобразил самого себя (илл. 36), а во втором - Перикла.

37. Золотая подвеска с изображением головы Афины из кургана в Северном Причерноморье. IV в. до н. э. Золото. Ленинград. Эрмитаж.

Великому греческому ваятелю, несомненно, принадлежит и ряд скульптурных украшений Парфенона - некоторые метопы, возможно, многие рельефы фриза и его общая композиция.

Статуя Зевса Олимпийского. Фидий работал над статуей Зевса в Олимпии вместе с учеником Колотом и братом Паненом. Громовержец был представлен огромным, сидящим на троне из кедрового дерева³². На греческих монетах³³ воспроизведена голова олимпийца. Монеты времени императора Адриана изображают Зевса на троне с венком на голове. Сохранились и некоторые мраморные копии римского времени, лишь отдаленно напоминающие статую Фидия. Древние сообщали, что для грека было несчастьем умереть, не повидав Зевса в Олимпии.

Бог ли на землю сошел и явил тебе, Фидий, свой образ,

Или на небо ты сам, бога чтоб видеть, взошел? -

восторженно пишет древний поэт. На лице Зевса Фидий не изобразил ни гнева, ни суровости. Кроткое и доброе, оно будто воплощало в себе идею мудрости и добра.

О судьбе этого прославленного памятника известно немного. Через полстолетия его чинил Дамофон. Римский император Калигула в I в. н. э. собирался заменить голову Зевса изображением своей. По одним источникам, статую хотели перевезти в Рим, но потонул предназначенный для этого корабль. По другим - ее перевезли в Константинополь, где она погибла в 475 г. н. э. Существует также мнение, что она сгорела в Олимпии при пожаре 408 г. н. э., когда император Феодосии запретил Олимпийские игры.

Поздние работы Фидия. Из произведений Фидия последнего периода его творчества античные авторы называют статую Афродиты на черепахе, исполненную из золота и слоновой кости для храма Коркирян в Олимпии, и статую Афродиты для храма в Афинах³⁴. К работам скульптора относят еще Атлета, повязывающего голову лентой, - Диадумена, статую Афины Эрганы в Олимпии из золота и слоновой кости с петухом на шлеме³⁵ и изваяние Зевса, копия которого находится в музее Дрездена.

Судьба великого скульптора. О судьбе Фидия после 438 г. до н. э., когда кончилась его работа на Акрополе, древние авторы сообщают противоречивые сведения. Вот что пишет Плутарх: "Скульптор Фидий подрядился изготовить статую (Афины Парфенос. - Г. С.), как сказано выше. Так как он был другом Перикла и пользовался у него большим авторитетом, то у него было много личных врагов и завистников; а другие хотели на нем испытать настроение народа - как поступит народ в случае суда над Периклом. Они уговорили одного из помощников Фидия, Менона, сесть на площади в виде молящего и просить, чтобы ему дозволено было безнаказанно сделать донос на Фидия и обвинять его. Народ принял данное благосклонно. При разборе этого дела в Народном собрании улик в воровстве не оказалось: по совету Перикла Фидий с самого начала так приделал к статуе золото, что можно было его снять и проверить вес, что в данном случае Перикл и предложил сделать обвинителям. Но над Фидием тяготела зависть к славе его произведений, особенно за то, что, вырезая на щите сражение с амазонками, он изобразил и себя самого в виде плешивого старика, поднявшего камень обеими руками; точно так же он поместил тут и прекрасный портрет Перикла, сражающегося с амазонкой. Рука Перикла, державшая поднятое копье перед лицом, сделанная мастерски, как будто хочет прикрыть сходство, но оно видно с обеих сторон.

Итак, Фидий был отведен в тюрьму и там умер от болезни, а по свидетельству некоторых авторов, от яда, который дали ему враги Перикла, чтобы повредить тому в общественном мнении"³⁶.

Другие древние авторы сообщают иные сведения о последних годах жизни Фидия. Некоторые предполагают, что Фидий был оправдан на суде и после этого уехал в Олимпию. Считают также, что он умер в изгнании. Словом, нет недостатка в различных предположениях, но достоверных сведений не имеется.