Учение французских материалистов о внутренней активности материи, о всеобщем характере движения было прогрессивным завоеванием философской мысли XVIII в. Однако, на этих воззрениях лежит печать механицизма. В XVIII в. химия, биология все еще находились в зачаточном состоянии и поэтому основой общего мировоззрения продолжала оставаться механика. Законы механики твердых тел, законы тяготения материалисты эпохи Просвещения возводили в ранг всеобщих и утверждали, что биологические и социальные явления развиваются по тем же законам. Наиболее яркий пример механицизма - взгляды французского философа Жюлъена де Ламетри (1709 -1751), изложенные им в сочинении с характерным названием «Человек - машина». В этой работе Ламетри доказывал, что люди являются искусно построенными механизмами и призывал изучать человека, опираясь только на механику его тела. При этом он полагал, что исследование механики тела автоматически приведет к раскрытию сущности чувственной и мыслительной деятельности человека.
Наиболее обобщенно и систематично механистическое мировоззрение материализма эпохи Просвещения выражено в работе П. Гольбаха «Система природы». Гольбах прямо заявляет, что мы можем объяснить физические и духовные явления, привычки с помощью чистого механицизма. В мире ничего не совершается без причины. Всякая причина производит некоторое следствие, не может быть следствия без причины. Следствие, раз возникнув, само становится причиной, порождая новые явления. Природа - это необъятная цепь причин и следствий, беспрерывно вытекающих друг из друга. Общее движение в природе порождает движение отдельных тел и частей тела, а последнее, в свою очередь, поддерживает движение целого. Так складывается закономерность мира.
|
|
Нетрудно увидеть, что так называемые всеобщие закономерности мира - это абсолютизируемые законы механики твердых тел. «Согласно этим законам, - писал Гольбах, - тяжелые тела падают, легкие поднимаются, сходные субстанции притягиваются, все существа стремятся к самосохранению, человек любит самого себя и стремится к тому, что выгодно ему, лишь только он познал это, и питает отвращение к тому, что может быть ему вредным». Движение и изменение в мире, согласно взглядам материалистов этой эпохи - это не постоянное порождение нового, то есть не развитие в собственном смысле, а некоторый вечный круговорот - последовательное возрастание и убывание, возникновение и уничтожение, созидание и разрушение. Все совершающееся в мире подчинено принципу непрерывности. В природе нет скачков.
Этот взгляд, направленный против теологических представлений о свободном творении Бога и чудесах, базировался на признании всеобщей и непреложной материальной обусловленности. Непрерывная, постоянная и нерушимая цепь причин и следствий, подчиняют все происходящее в природе всеобщей необходимости. Необходимость, понимаемая абсолютно и механически, перерастает в идею предопределенности всего совершающегося, в фатализм. Как вывод, отсюда следует отрицание случайности в природе и свободы и поведении человека. «Мы, - писал Гольбах, - называли случайными явления, причины которых нам неизвестны и которые из-за своего невежества и неопытности мы не можем предвидеть. Мы приписываем случаю все явления, когда не видим их необходимой связи с соответствующими причинами» (Гольбах П. Избр. философ, прошв. В 2-х тт. Т. 1.-М., 1963-С. 428).
|
|
Фатализм, вера в предопределенность всего существующего вопреки общей тенденции философии эпохи Просвещения приводили к выводу о предопределенности всего существующего, к пассивному подчинению человека всему тому, что совершается в окружающей его действительности.
Материалистическое решение мировоззренческого вопроса об отношении сознания к материи, обусловили сенсуалистическую трактовку познавательного процесса. Источником всех знаний материалисты считали ощущения, порождаемые в человеке воздействием материальных предметов на его органы чувств. Без ощущений, без чувств, считали они, ничто не доступно нашему познания. Главным органом познаний действительности является человеческий мозг. Д. Дидро сравнивает мозг с чувствительным и живым воском, способным принимать всякого рода формы, запечатлевая на себе воздействие внешних предметов. Ламетри же писал о «мозговом экране», на котором как от волшебного фонаря отражаются запечатлевающиеся в глазу предметы. Человек, согласно взглядам материалистов, чувствует посредством соединяющихся в мозгу периферических нервов. При этом опыт показывает, подчеркивает Гольбах, что те части тела, у которых прерывается сообщение с мозгом, теряют способность чувствовать. Если же происходит какое-либо нарушение в самом мозгу, то человек или чувствует несовершенным образом или совсем перестает чувствовать. Таким образом, ощущения имеют место тогда, когда мозг человека может различать производимые на органы чувств воздействия.
|
|
Сенсуализм материалистов XVIII в. не находится в противоречии с общей рационалистической установкой философии эпохи Просвещения. Сущность реальности, с их точки зрения, может быть познана только разумом. Чувственное непосредственное познание является лишь первым шагом на этом пути. «Уму свойственно наблюдать, обобщать свои наблюдения и извлекать из них заключения», писал Гельвеции в своем трактате «Об уме». Все операции человеческого ума Гельвеции сводит к применению способности сравнения. Он считал, что одной этой способности достаточно для познания природы.
Признание подобия мира и человеческой жизнедеятельности предопределяет и гносеологический оптимизм материализма XVIII в. Его представители убеждены в неограниченности познавательных возможностей человеку. Не существует ничего, чего люди не могли бы понять, заявляет Гельвеции. То, что для наших дедов было удивительным, чудесным и сверхъестественным фактом, Становится для нас простым и естественным фактом, механизм и причины которого, мы знаем, вторит ему Гольбах. Таким образом, Патерналисты XVIII в., несмотря на некоторые нюансы, в целом, разделяют основные установки философии своей эпохи.