Битва на Куликовом поле и после 2 глава




Русская церковь становилась не только национальной, но и автокефальной, то есть независимой от Византии. Не менее важное значение имело и то, что, согласившись на унию, Византия потеряла свою роль источника и непоколебимого оплота православия. Византийский народ и простые священники отвергли унию, епископы, принявшие ее, вынуждены были уехать в Рим. Но престижу византийской церкви был нанесен тяжелый ущерб. Единственной хранительницей православия объявила себя Москва.

Второе, чреватое важнейшими историческими последствиями, событие связано с «татарскими делами». Некоторые историки датируют его точно (1452), но событие — создание Касимовского царства — было завершением процесса, который начался гораздо раньше. В 30-е годы XV в. Золотая орда начинает распадаться все быстрее и быстрее. Ослабление авторитета центральной власти ведет к тому, что некоторые ханы начинают на свой страх и риск воевать с Москвой (нападая и на другие княжества), а другие переходить на службу к московскому князю. Василий охотно их принимает — опытные воины значительно усиливают московскую дружину — и щедро награждает землями. Это вызывает недовольство в Москве, где великого князя обвиняют в том, что он «татар любит паче меры». Недовольством пытается воспользоваться Дмитрий Шемяка: в 1446 г. он захватывает Василия на богомолье в Троице-Сергиевской лавре, ослепляет его и ссылает в Углич.

Очень быстро выясняется, что у Василия гораздо больше сторонников, чем предполагал его противник. Главную поддержку ослепленному князю оказывает духовенство. В 1447 г. духовный собор категорически осудил узурпатора, сравнив притязания Юрия, отца Шемяки, на московский стол, с грехом праотца Адама, возымевшего желание, внушенное ему сатаной, сравняться с Богом. Русское духовенство объявило единственно правильным порядком престолонаследия переход великокняжеского титула по нисходящей линии — от отца к сыну. Этот порядок был назван «исконным» то есть древним обычаем Руси, что не соответствовало истории, но узаконивало московский обычай. «Усобица еще не кончилась, — замечает Ключевский, — а глава русской иерархии уже провозглашал единовластие законного московского великого князя совершившимся фактом, пред которым обязано преклониться все русское общество, и князья, и простые люди»66.

Вернувшись в Москву, Василий продолжает свою политику привлечения татар на службу. В 1452 г. он дает в пожизненное владение татарскому князю Касиму Мещерский городок на р. Оке. На юго-восточной окраине Московского княжества возникает вассальное татарское царство, в задачу которого входит оборона московской границы от угрозы, возникшей после создания Казанского царства. Казанский хан Махмут и мещерский князь Касим были родными братьями, что усиливало их вражду. Политика Василия превращает Москву в один из центров притяжения для осколков разваливающейся Орды. Становится самостоятельным Крымское ханство и одновременно поток татар, идущих служить Москве, увеличивается. В Сарае еще сидит хан Золотой орды, но возможности его очень ограничены. Татарское иго — и формально — близится к концу. Сын Василия Иван III объявит о полном освобождении Руси.

Завещание Василия II подводит итог почти четырем десятилетиям правления. Смутное время борьбы за московский стол не помешало великому князю добиться замечательных результатов. Можно бы сказать, что смута, «замятия» сокрушила силы сторонников древней традиции, шедший из Киевской Руси, способствовала окончательной победе Москвы. Когда Василий вступил на великокняжеский стол, московская вотчина была разделена на десяток уделов, принадлежавших родичам князя. Когда он писал завещание, вся вотчина была в его руках. Ему принадлежало также Суздальское княжество, его воле подчинялись господин великий Новгород и Вятка. Московский князь завещал своему сыну титул великого князя и включил великокняжескую власть в состав наследственной вотчины.

Георгий Вернадский, деля русскую историю на периоды, видит концом периода, который начался в 1238 г. вторжением татар, основание зависимого от Москвы Касимовского царства в 1452 г. Большинство историков склонны считать концом периода татарского ига и началом новой эпохи — 1462 г., когда после смерти Василия Темного великим князем московским стал его сын Иван III. Права Москвы на объединение всей северо-восточной Руси были утверждены ее силой и признаны духовенством и боярством. Литва как главный соперник, важнейший претендент на объединение русских княжеств под властью потомков Гедимина, выбрав союз с Польшей и унию, перестала быть конкурентом Москвы, оставаясь на очень долго противником.

 

Глава 3
МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО

Выход государства, даже непрерывно растущего, из его привычной геополитической сферы есть тот момент, когда количество переходит в качество: рождается не новая провинция, но империя, с ее особым универсальным самосознанием.

Георгий Федотов

Еще при жизни Василий Темный, желая гарантировать московский престол старшему сыну (великий князь хорошо помнил все, что пришлось пережить ему), сделал его соправителем. После смерти отца Иван III без всяких осложнений принял бразды правления Московским княжеством и твердо держал их 43 года. Продолжая политику своего деда и отца, Василий I (1389—1245), Василий II Темный (1425—1462), Иван III Великий (1462—1505) в течение века преследовали с поразительной последовательностью одну и ту же цель; усиление своей власти. Расширение личной власти великого князя необходимо требовало расширения подвластной территории. Политика московских князей во многом закладывает основы московского царства и петербургской империи. Василий Ключевский писал: «Московское государство зарождалось в XIV в. под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в XV и XVI вв. среди упорной борьбы за существование на западе, юге и юго-востоке»2. Американский историк Марк Раев, не соглашаясь с тем, что существование московского княжества, а затем государства, было в XIV—XVI в под угрозой, находит для определения московской политики понятие, которое используют исследователи истории древнего Рима. Они называют экспансию Вечного Города сначала в Италии, а затем все дальше и дальше - «оборонительным империализмом». Каждая приобретенная тем или иным способом территория имела соседей, которые в свою очередь становились опасными, ибо были объектом дальнейших захватов.

 

Государь всея Руси

Властью, которую он применяет по отношению к своим подданным, он легко превосходит всех монархов всего мира.

Сигизмунд фон Герберштейн

«Записки о Московитских делах» барона фон Герберштейна, приезжавшего в Москву послом от императора Максимилиана, — первое свидетельство иностранца о сильном государстве, внезапно для Запада появившемся на международной арене. Императорский посол посетил Москву дважды (впервые в 1517 г.) в годы правления Василия III. Дипломата поражает власть великого князя — сына Ивана III и отца Ивана IV Грозного. Объем этой власти, ее идеологическое обоснование Василий III получает в наследство от своего отца. Правление Ивана III принадлежит к числу важнейших периодов русской истории. Современники назвали Ивана III великим и своими делами он вполне это определение заслужил.

Хронологическая таблица, приложенная к статье «Россия», напечатанной в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона в 1899 г., отмечает важнейшие события второй половины XV в.: поход Иоанна III на Новгород (1471), брак Иоанна III с Софией Палеолог (1472); присоединение Новгорода к Москве (1478); свержение татарского ига (1480); присоединение Твери к Москве (1485); издание первого Судебника (1497), падение Золотой орды (1502); перемирие с Литвой (1503); осуждение ереси жидовствующих (1504). Перечень важнейших событий правления Ивана III выделяет прежде всего внешнеполитические акции: присоединение к Москве Новгорода и Твери, освобождение от татарского ига, войну и перемирие (будет продолжаться недолго) с Литвой, а кроме того — брак с византийской принцессой, который окажет значительное влияние на выработку имперской идеологии, осуждение ереси жидовствующих, — важный шаг в истории русской церкви, наконец, составление Судебника, подытожившего административную деятельность Ивана III.

Внешняя политика занимала Ивана III прежде всего. После внезапного исчезновения Советского Союза появилось новое геополитическое выражение — ближнее зарубежье. Оно обозначает ставшие независимыми республики, совсем недавно бывшие советскими. В этом выражении есть подсознательное нежелание отпускать бывшие составные части СССР совсем — в дальнее зарубежье, в иной мир. С некоторыми оговорками можно говорить о существовании для Москвы второй половины XV в. «ближнего» и «дальнего» зарубежья. Дальнее — это все земли, лежавшие вне Московского княжества. Ближнее — удельные княжества, составлявшие часть московской территории, но находившиеся во власти своих князей — ближайших родственников московского великого князя.

Собирание Руси было невозможно без собирания Москвы. Начиная с первых московских князей, идут два параллельных процесса: расширение территории княжества за счет соседних земель и усиление власти великого князя за счет владений удельных князей. Иван III, вступив на престол, не был единственным властителем Московского княжества, у него было 4 удельных брата и двоюродный удельный дядя. Иначе говоря, в составе Великого княжества московского было пять формально независимых княжеств, отношения между которыми определялись договорами.

Во второй половине XV в. Русь состоит из двух основных территорий: юго-западная — находящаяся под властью Польши и Литвы, северо-восточная — платящая дань хану. На северо-востоке наряду с Московским княжеством существуют две группы самостоятельных территорий: вольные города (Новгород, Псков, Вятка) и четыре великих княжества: Рязанское, Ростовское, Ярославское и Тверское. Значительно расширив свою территорию со времен Данилы и Ивана Калиты и значительно усилившись, Москва все еще уступала по размерам земли не только Литве, но и Новгороду. В радиусе ста — ста с лишним километров от города Москвы проходили границы: на севере с Тверью, самым враждебным Москве русским княжеством; на юге — по берегу Оки шла сторожевая линия против татар, на западе — с Литвой.

«Собирание» Москвы, неустанное расширение территории княжества было основой политики всех ее князей. Иван III продолжает дело предков. Важнейшим инструментом разложения удельных княжеств, что способствовало их поглощению Москвой, было использование права на «отъезд», — гарантия свободы в удельный период. Могли переходить крестьяне, могли переходить от одного великого князя к другому удельные князья. Это право, начиная с XIV в., подвергается одностороннему ограничению: в договорах между князьями появляются пункты, оговаривающие, когда можно принимать отъездчиков, а когда нельзя, в каких случаях их полагается выдавать. Становясь сильнее, Москва вырабатывает своеобразное понимание права «отъезда»: она охотно принимает тех, кто приезжает к московскому князю и клеймит как изменника того, кто уходит от него. Чем привлекательнее становится Москва по мере роста ее силы и богатства, тем больше беглецов находит у нее приют, что снова усиливает княжество.

Активно уничтожая уделы в пределах Московского княжества, Иван усердно раздвигает внешние границы Москвы. Используя силу, хитрость, матримониальные связи, Иван III приобретает Рязанское, Ярославское, Ростовское княжества. В 1485 г. падает Тверь, сравнительно недавно еще грознейший соперник Москвы. Падение удельных княжеств происходило при полном согласии их населения. Летописи свидетельствуют, что нередко местные дружины выдавали своего князя Москве. Когда Иван III подошел к Твери, толпа тверских князей и бояр переехала в московский лагерь. Тверской летописец считает измену главной причиной падения своего княжества.

Иван III вел внешнюю политику широким фронтом, действуя одновременно в разных направлениях. В 1471 г. великий князь московский отправился в поход на Новгород. Купеческая республика раздиралась социальным конфликтом: боярско-купеческая верхушка, превратившаяся в настоящую олигархию, держала в своих руках всю власть. Вече теряло свою силу, ибо его решения не имели законодательного характера. На другой день «верхушка» могла победить или подкупить «крикунов» и перерешить все наоборот. Кроме того, бояре создали свой Совет, который действовал рядом с вече, как правило, более эффективно. В городе возникли две партии — боярская и «черного народа». Первая из них искала помощи в Литве, вторая — у московского князя. Заключение в 1471 г. союзного договора с Казимиром, великим князем литовским, который был одновременно и польским королем, стало предлогом для войны. Согласие Новгорода принять литовско-польского наместника и гарантию вольностей со стороны Казимира вызвало негодование в Москве, где увидели в действиях новгородцев национальную и религиозную измену. Против Новгорода была двинута сильная московская рать, возглавляемая одним из лучших полководцев своего времени князем Даниилом Холмским, поддержанная татарской конницей, которую вел сын касимовского царя. Новгородское ополчение не имело никаких шансов против русско-татарской армии и было наголову разбито на р. Шелони. Новгород отказался от всяких сношений с Литвой и выплатил огромный откуп. Король Казимир, не имея возможности оказать прямую помощь союзнику, поднял на Москву хана Золотой орды, Ахмата, который дошел до Оки и остановился. Иван III выслал против враждебных татар дружественных, которые приготовились ударить по тылам золотоордынцсв, если бы те продолжали движение к Москве. Ахмат повернул назад и быстро вернулся в свои степи.

Московская партия в Новгороде не перестает обращаться к московскому князю за поддержкой в распрях с противниками. В 1475 г. Иван III едет в Новгород, чтобы лично судить и расправиться со сторонниками старинных вольностей. В 1478 г. он отправляет свое войско в новый поход. По свидетельству летописца, Иван, в ответ на вопрос новогородцев, чего он хочет, обьявил: «Вечу-колоколу в Новгороде не быть, а была бы моя государева воля, как в Москве». Осажденный город разделился на две партии: за войну или за подчинение Ивану III. После долгих споров было решено целовать крест московскому князю. Начались репрессии. В Москву был отправлен новгородский вечевой колокол — символ вольностей Господина Великого Новгорода, были схвачены и вывезены вожди «литовской партии». Затем в течение многих лет продолжалась «чистка»: Иван III, как считают современники, «вывел» из Новгорода 18 тыс. семей, т.е. примерно 72 тыс. человек, многие бежали в Литву. Поместья высланных и беглецов отходили в казну московского князя. Были захвачены также казна, золото, серебро и другие драгоценности, принадлежавшие новогородскому архиепископу, который также был отправлен в Москву. Описывая грабежи и репрессии, новгородский летописец заключает: «Я бы и еще что-нибудь написал да не могу от большой печали».

Покорение Новгорода имело важнейшее экономическое и стратегическое значение. Северные владения Новгорода, ставшие московскими, раздвигали московские пределы к Ледовитому океану, становилась плацдармом будущего продвижения в Сибирь и к Тихому океану. Особенно важным было политическое значение победоносных походов Ивана III. была ликвидирована система, чуждая московской концепции единой самодержавной власти. Социальные конфликты, раздиравшие Новгород, ставшие одной из причин его гибели, рассматриваются большинством русских историков как основательная причина поглощения Москвой древнерусской демократии, вольного города.

Новгород мешал Москве. Мешало вече, несовершенная, но действовавшая форма свободного изъявления воли. Мешали связи с Западом: Новгород искал помощи против Москвы у Литвы, но связан он был с немецкими городами, с Ганзейским союзом. Мешал активный индивидуализм новгородских купцов, искавших на свой страх и риск прибыль в далеких землях. Разгром Новгорода Москвой замкнул кольцо; прошло восемь веков со дня, когда горстка варягов, возглавляемая легендарным Рюриком, отправилась из Новгорода искать земли и богатства. Потомок воинственных предков проглотил город, откуда началась письменная история Руси.

Новогородская политика Ивана III была неразрывно связана с отношениями Москвы с двумя главными противниками: Литва претендовала на роль опекуна Новгорода и заключила союз с Золотой ордой, нуждавшейся в литовской помощи для борьбы с московским князем. Союзник Литвы, золотоордынский хан Ахмет, облегчая положение Литвы, совершил поход против Ивана III в 1472 г. и ушел, не добившись своего, без битвы. Восемь лет спустя он отправился в новый поход. Летом 1480 г. на р. Угре, разграничивающей московские и литовские владения, встретились русские и татары. Они долго стояли на противоположных берегах реки и разошлись без боя. Союзником русского воинства были татары — отряды крымского хана Менгли-Гирея, с которым Иван III заключил договор о взаимной помощи.

В русской истории противостояние на р. Угре принято считать концом татарского ига, знаком освобождения. Иван III отказался платить дань Золотой орде. Москва не избавится от татарской угрозы: набеги на Русь, на столицу княжества будут продолжаться еще долгие десятилетия. Но татарская опасность приобретет иной характер. Исчезнет зависимость, которая будет заменена отношениями — враждебными или дружескими, в зависимости от обстоятельств, от силы сторон. Главное — татарская политика Ивана III и его потомков будет строиться на возможностях маневрирования между многими татарскими ханствами (царствами, как их называли современники), возникшими на обломках Золотой орды, окончательно ликвидированной в 1502 г.

Условность даты освобождения от татарского ига, сравнение несобытия, «противостояния» 1480 г., с кровавыми событиями: нашествием Батыя, штурмом Киева, разорением Москвы, Куликовской битвой — обозначает условный характер «ига» в XV в. Традиционная формула гласит: «250 лет татарского ига». Она Должна объяснять характер русского государства, психологию народа и т.д. В 1905 г. немецкий статистик Рудольф Мартин написал книгу «Будущность России и Японии», в которой предсказал русскую революцию как результат поражения империи Николая II в войне со страной Восходящего солнца. Книга имела международный успех и год спустя вышла на русском языке под заглавием — «Будущность России». В главе о причинах русской катастрофы автор объяснял все очень просто. «Благодаря трехвековому господству татар (1239—1480) Россия опустилась так низко, что от этого удара она еще до сих пор не может оправиться. Финансовое расхищение России татарскими князьями было настолько отяготительно для страны, что должно было отнять у народа всякую охоту к работе»3. Рудольф Мартин не был историком и использовал расхожий штамп для своей аргументации. Историки, изучавшие прошлое, как указывалось выше, сильно нюансируют оценку двухсот пятидесяти лет подчинения Москвы ханской власти. Неоднозначность характера «ига» и его значения в истории России демонстрируется переменами в его оценке в разные периоды. Обращает на себя внимание связь между отношением к Западу и к татарскому периоду русской истории. Ссора с Западом, недовольство им ведет обычно к благосклонным воспоминаниям о Золотой орде, вспышке любви к Азии. Как правило, это эпохи кризисов, ослабления России. Например, первая половина XIX в., отмеченная нашествием Наполеона и польским восстанием 1830 г., была временем горячего ханофильства. Симпатии к татарскому прошломувыражались в литературе. Популярный драматург Рафаил Зотов сочинил в 1823 г пьесу «Юность Иоанна III или нашествие Тамерлана», в которой татарский учитель воспитывал юного московского князя. Нынешний взрыв интереса к «евразийству», концепция Льва Гумилева о «русско-татарском симбиозе» в XIII—XV вв. подтверждают правило: 90-е годы XX в. — время глубокого кризиса. Отношение к татарскому «игу» и Азии становится отражением состояния русского государства.

Фокусом восточной политики Ивана III была Казань. Она отражала изменение в расстановке сил. На развалинах Золотой орды возникло три ханства. Первым, в 30-е годы XV в., было Крымское, затем, в 40-е годы, — Казанское, а в 60-е годы — Астраханское Астраханское ханство, самое слабое, занимавшее земли между нижней Волгой и устьем Дона, Кубань и Терек, не играло значительной роли в политической игре. Крымское ханство, включавшее не только Крым, но и значительную территорию, ограниченную на востоке нижним Доном, на западе устьем Днепра, на севере — линией, доходившей до Ельца и Тамбова, было в годы правления Ивана III союзником Москвы.

Подчинение Казани было одной из важных целей стратегии Ивана 1П. Московский князь стремился посадить на казанский трон своего ставленника и превратить ханство в зависимое государство. Он активно участвует в междоусобной борьбе претендентов, поддерживая одного против других. Пять раз московские войска, усиленные дружественными татарскими отрядами, ходили на Казань. В 1487 г. полки московского воеводы Даниила Холмского взяли столицу ханства и возвели на казанский престол ставленника Ивана III. Крымский хан Менгли-Гирей, воевавший с Золотой ордой, получал неизменную поддержку Москвы, что позволило ему в 1502 г, разгромить последнего хана Золотой орды, которая окончательно распалась. Действуя через «служилых», т.е. вассальных, и союзных татарских владетелей, Иван III добивается успехов в своей восточной политике.

Москва и Литва, соседи и извечные соперники, в течение долгого времени похожие друг на друга, начинают меняться под действием сил, движущих каждое из государств в разные стороны. Если принять взгляды Арнольда Тойнби, считавшего, что каждый народ отвечает по-своему на вызов географических и политических факторов, что и составляет историю народа и государства, то можно сказать: Москва и Литва давали противоположные ответы на вызов сходной геополитической среды. В то время как в Москве шел центростремительный процесс, ведший к усилению власти великого князя и его столицы, в Литве шел центробежный процесс, результатом которого было уменьшение власти великого князя и расширение прав местных князей и панов. Наличие в Литве двух религий — православной и католической — втягивало во внутреннюю политику православную Москву и католическую Польшу.

В 1492 г., после смерти польского короля Казимира, бывшего одновременно великим князем литовским, на литовский престол был выбран его сын — Александр. Польским королем был избран Другой сын Казимира — Ян Альбрехт. Персональная уния, объединявшая Польшу и Литву, была временно разорвана. Иван III пользуется случаем и нападает на Литву. Предлогом были жалобы на религиозные преследования со стороны православных князей, уходивших служить Москве. Не имея сил, способных сопротивляться московскому войску, Александр в 1494 г. подписывает мирный договор и соглашается на уступку территорий на верхней Оке — вотчин бежавших князей (Вяземских, Воротынских, Одоевских, Новосильских). Литовский князь соглашается также признать московского великого князя «Государем всея Руси». Литва отказалась тем самым от всех притязаний на объединение русских земель. Закрепляя договор, Иван III выдал свою дочь Елену замуж за Александра. Елена осталась в православной вере, и это вскоре стало причиной новых литовско-русских разногласий, дочь Ивана III жаловалась на то, что ее принуждают перейти в католичество.

Начинается новая война. Литва зовет на помощь Ливонский орден, на стороне Москвы — крымский и казанский ханы. В мае 1500 г. московские войска вторгаются в Литву, в июле на р. Ведроше громят армию Александра, татарские отряды захватывают Брянск, Вязьму, Дорогобуж, Путивль, пересекают Вислу и уходят далеко в глубь Польши. В 1501 г. московско-татарская армия разбивает литовцев и одерживает победу над ливонскими рыцарями, которыми командует гроссмейстер фон Плетткенберг. В разгар войны (1501) Александр избирается польским королем и восстанавливает унию между Польшей и Литвой, но литовско-русская знать не признает ее. В 1503 г. Александр подписывает с Москвой перемирие на 6 лет: Иван III сохраняет все свои завоевания на западе.

Внешняя политика Ивана III, значительно расширившая территорию московского княжества, была наглядным примером «оборонительного империализма». Великий князь московский завершает XV век, имея полное право назвать себя Государем всея Руси. Материальные (территориальные) успехи получают идеологическое обоснование.

 

Третий Рим

 

Два Рима падоша, а третей стоит, а четвертому не быти.

Филофей Псковский

Знаменитое пророчество псковского монаха Филофея было сформулировано в «Послании к великому князю Василию Ивановичу» — сыну Ивана III. Но 43 года правления Ивана III подготовили условия для объявления Москвы третьим Римом. Первоначальным было условие внешнее, падение Византии, захват в 1453 г. Константинополя турецким султаном Магометом П. Падение православной империи произвело огромное впечатление на Руси. С одной стороны, в нем видели предвещание конца света, но с другой — наказание за согласие в 1438—1439 гг. на Ферраро-Флорентийском церковном соборе принять унию, объединить восточную и западную христианские церкви. Согласие было временным, очень быстро Византия отказалась от унии, но в Москве не могли простить даже короткого колебания. Начинает складываться мнение, что «русский государь призван заступить место византийского императора и что русские люди, призванные занять первенствующее место среди православных народов вместо греков, суть лучшие христиане, чем сии последние»4. Автор биографии Филофея замечает, что «ни на западе Европы, ни в самой Греции мы не встречаем того вывода, который был сделан из Флорентийской унии и падения Константинополя русскими грамотными людьми»5. На Руси этот вывод делается и распространяется в литературных текстах. После падения Константинополя приобретает популярность на Руси «Повесть о взятии Царьграда». Ее автор Нестор-Искандер, по происхождению русский, обращенный в ислам, был участником осады и штурма столицы византийской империи. Его повесть привлекла особое внимание, ибо в ней рассказывалось о пророчестве Льва Премудрого, гласившем, что «русый» народ освободит Царьград от неверных. Автор увидел в «русых» — русских. Его толкование было с восторгом принято на Руси как доказательство того, что освободителями Константинополя будут русские. Появляются и другие повести, трактующие о политической преемственности Москвой византийского наследства. Повести о Вавилонском царстве, «Сказание о князьях владимирских» устанавливают фантастическую генеалогию византийских императоров. Обработанные русскими монахами, они свидетельствовали о том, что московские князья являются прямыми потомками вавилонских правителей, которые передали наследство Византии Иван Грозный, утверждавший, что он ведет свой род от римского императора Августа, ссылался на «Сказание о князьях владимирских». Было подсчитано точно: Август перед смертью разделил мир между родственниками; брат Прус получил владения между Вислой и Неманом (Прусская земля), «а от Пруса четырнадцатое колено — великий государь Рюрик».

Политическая концепция московского самодержавия и преемственности Москвы — третьего Рима рождается в монастырях. Прежде всего потому, что они были единственным источником знания. Но также и потому, что они были серьезной силой, участвовавшей издавна в политической жизни, что было результатом их духовной и миссионерской деятельности. Монастыри появляются на Руси вскоре после принятия христианства, их число быстро растет начиная с XI в. Татарское иго было временем сильного развития монастырской жизни: за полтора столетия (XIV—середина XV в.) было основано до 180 новых монастырей6. В одних монастырях насчитывалось до 300 иноков, в других — 5—6 и даже по 2 монаха. Некоторые основатели монастырей сами писали для них уставы, но основы древнерусского монастырского быта были общими. Во главе монастырской общины стояли настоятель (строитель, игумен, архимандрит) и собор из «лучших братии». Обыкновенно настоятели избирались монастырским собором, но могли назначаться и епархиальным архиреем, если монастырь от него зависел. Настоятели известнейших монастырей утверждались в своей должности, а иногда и назначались великим князем. Прием в монастыри был свободным, но только лица, внесшие вклад, считались действительными членами монастырской общины; принятые без вклада, «Бога ради», не участвовали в монастырской жизни и составляли бродячий монашеский элемент, очень характерный для Древней Руси.

Вклады и колонизационная деятельность (монах поселялся в удаленных от людского жилья местах, возле него начинал селиться народ, возникал поселок) способствовали росту земельных владений монастырей. Монастырские вотчины росли также за счет княжеских пожалований, дара от частных людей, по завещаниям, за счет купли. Данные о монастырских владениях (кроме земли, монастыри владели домами, харчевнями, банями, соляными варницами и т.п.) имеются лишь с половины XVII в., когда, по некоторым сведениям, монастыри имели во владении примерно 83 тыс. крестьянских семей. Юридическое положение монастырских владений определялось жалованными грамотами, перечислявшими привилегии. Если они касались финансовых привилегий, грамоты назывались татарским словом — тарханы, если судебных — несудимыми грамотами. Грамоты жаловались татарскими ханами, московскими князьями (удельными князьями), новогородским правительством, митрополитами. Монастырям разрешалось призывать на свои земли людей, их крестьяне освобождались от податей и повинностей, взимать вместо правительства некоторые подати с определенных лиц. Важным было право монастырей судить людей, живших на их землях, и не быть подсудными местным светским и духовным властям, монастырские дела разбирал великий князь.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-02-16 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: