Аннотация
Романтичные, увлекательные.
Об исполнении желаний, втором шансе для любви и первых поцелуях. Все, что нужно для уютных вечеров за книгой.
Эти зимние рассказы не отпустят вас до последней страницы.
ВНИМАНИЕ!
Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Заклейменная на Рождество
Глава 1
Джошуа
Я тяжело вздыхаю за столом, зная, что не должен этого делать. Но мне хочется, черт подери. Я откидываюсь на спинку кожаного кресла, уставившись в стену на противоположной стороне комнаты, и барабаню пальцами по красному дереву.
Прошло несколько лет с нашей последней встречи, а теперь, когда я заметил свою сладкую Вишенку, я не мог выкинуть ее из головы.
Но хуже того, она меня даже не видела. Хотя, возможно, все к лучшему. Я не уверен.
Как меня заводит ее голос. Мягкий тембр сквозь ее прекрасные губы. Если бы я никогда ее не слышал, то не увидел бы. Невероятно, как порой судьба подкидывает тебе лишь один мимолетный взгляд, который меняет все.
Я закрываю глаза и представляю ее сладкий голос. Она заказывала с собой кофе с соленой карамелью и черничный маффин. Это воспоминание вызывает у меня тихий смешок. Она всегда была сладкоежкой. Ее бледно-розовое платье А-силуэта струилось ниже бедер, пока она двигалась вдоль стеклянной витрины и мило улыбалась молодому человеку, который протягивал ей маффин.
В ожидании кофе она откусила кусочек кекса. Пухлые губки слегка приоткрылись, когда она засунула в рот крошку и деликатно лизнула палец. Она никогда даже не узнает, насколько соблазнительна и сексуальна, без всяких усилий. Это зрелище заставило мой член дернуться. Я помню, как эти губки смыкались вокруг него, я был в ее полной власти, пока она отсасывала мне. Я стону и стараюсь выбросить прошлое из головы.
Тогда, в дальнем углу кофейни, я буквально прирос к месту и застыл во времени, наблюдая за ней. Газета на коленях, эспрессо на маленьком белом столике, а я со страстью уставился на нее.
Я не мог поверить, что она здесь, прямо передо мной. Словно и не было всех этих лет и никакой разлуки. Я сидел в благоговейном страхе, пока она с улыбкой не взяла свой кофе, сделала глоток, шагая к выходу, перекинула сумочку через плечо, открыла дверь и вышла, растворившись в городской суете.
Я улыбнулся, вспоминая это. Когда мы были вместе, она никогда не пила кофе. Меня не удивляет, что она заказала его с сиропом и добавила столько чертового сахара.
Я понятия не имел, что она переехала в город. Не знал, что она рядом. Моя Вишенка.
Мне стыдно вспоминать, как я проследил за ней до офисного здания. В лицо дул зимний ветер, а на углу оживленных улиц по утрам уже были слышны рождественские гимны. Я вошел в сверкающий сталью небоскреб с высокими стеклянными окнами. Тысячу раз я проезжал мимо этого здания. Помню, как подумал, что нереально, как близко она находилась все это время.
Я вошел следом за ней и смотрел, как она прошла по мраморному полу вестибюля «Паркер-Мур» и уверенно зашагала к лифту. Я подошел к фонтану в центре зала и наблюдал, как она доедает маленький кусочек маффина в ожидании лифта, который украдет ее от меня.
Я вновь возвращаю взгляд на монитор компьютера. Вся ее информация здесь. Алена Морган. Сейчас она главный консультант в одной известной торговой компании. После нескольких лет учебы и престижной стажировки. Теперь она вернулась. Обратно в мою жизнь с осуществленными мечтами.
И, согласно досье, в договоре аренды ее имя значится единственным.
А это значит, что она одна. Насколько я могу судить, так оно и есть.
Я на это надеюсь, черт побери. Сейчас я хочу ее даже сильнее, чем раньше. Я знал, что сдержу ее, знал, что ей нужно от жизни больше, чем то, что я мог предложить в то время. Черт возьми, мы только начинали жить, и я хотел удержать ее рядом с собой. Я чувствовал себя эгоистом и ублюдком за то, что ей захотелось сбежать. А когда она ушла, я без боя сдался и отпустил ее.
В день расставания в сердце образовалась пустота, заполняемая лишь работой. Я работал в частной охране с моим хорошим другом Айзеком. Каждый гребаный день я работал, стараясь игнорировать тот факт, что позволил ей ускользнуть.
Она была моей. Скажи я ей «нет», она бы не ушла. Возможно, взбунтовалась бы, но тогда я бы ее наказал, и ей бы понравилось, черт подери. Она бы поняла, как это приятно. Хотела бы этого так же сильно, как и я. У нас могло получиться. Но тогда я был не таким, как сейчас, и, уверен на все сто, что еще не был доминантом.
Она бы не поняла свои чувства, а я не смог бы ей объяснить. Она все принижала, считая, что подчинение делает ее слабой. Это не делает ее неподходящей для роли сабмиссива. Во всяком случае, у нее есть преимущество. Мне нужно знать пределы, ее пределы. Границы, которые устанавливает она.
Но она это не принимала. И не примет. Она ушла, а я отпустил, с головой погрузившись в работу в качестве наказания.
Пока не встретил Линн и не создал это место. «Клуб Икс».
Я улыбнулся.
Никогда не думал, что это перерастет в нечто настолько... могущественное. Подобный образ жизни всегда был моей страстью. Темнота, возможно, была скрыта и подавлена, но она всегда оставалась здесь. Я не знал, насколько прибыльными окажутся мои познания.
Этот перестроенный особняк стал местом отдыха для богатых и могущественных, здесь они могли предаваться разврату и греху. Наша безопасность, соблюдение анонимности и клиентура делают «Клуб Икс» уникальным и желанным. Мы эксклюзивны, а это еще больше подстегивает желающих к нам присоединиться. Большинство узнают о клубе из разговоров. У нас нет сайта, и мы не заинтересованы в рекламе. С членским взносом десять тысяч долларов в месяц нам не нужно большего.
Этот клуб мог быть моей профессией, но он гораздо большее для меня.
Мне хочется показать его моей Вишенке. Знаю, она полюбит его. Она самый шикарный сабмиссив из всех, кого я встречал. Она уверенный в себе профессионал, но жаждет сбежать от ответственности. Она любит передавать власть тем, кому доверяет. Может, она это и не осознает, но так ей становится легче.
Мне нужен этот обмен властью. Нужно, чтобы она вернулась в мою жизнь.
У меня несколько лет не было постоянных отношений. Несколько месяцев у меня даже не было сабмиссива, я не развлекался внизу. Я не хотел этого так чертовски долго.
С тех пор, как она меня бросила.
Я смотрю на свой е-мейл и навожу курсор на «отправить». Но не могу этого сделать. Еще не могу дать ей знать, что я здесь. Боюсь, что она сбежит.
Я пялюсь на монитор, чувствуя злость, что оказался в подобной ситуации. Я уверен лишь в одном: как только она окажется здесь, я никуда ее не отпущу.
С этой мыслью меня осеняет идея.
— Линн? — зову я, и в дверях кабинета появляется голова моего делового партнера. Она лицо нашего бизнеса.
Мы познакомились несколько лет назад и сразу же подружились, стали хорошими друзьями. Не более того. И нам обоим это нравится. В нашей сфере бизнеса так гораздо проще.
— Чем могу помочь, Джошуа? — спрашивает она и заходит, сделав всего пару шагов ко мне.
Я не хочу, чтобы моя милая Алена, моя Вишенка, знала, как мне хочется видеть ее здесь. Я хочу, чтобы она сама сюда пришла.
Поэтому говорю Линн:
— Мне нужно, чтобы ты отправила одно письмо.
Она склоняет голову и морщит лоб.
— Теперь я твой секретарь? — Ее слова звучат с юмором и толикой недоверия.
— Это приглашение, которое не может исходить от меня. — Я постукиваю костяшками пальцев по столу, решая, должен ли рассказать ей.
Судя по улыбке на ее лице, большего ей знать не нужно. Линн мастерски считывает эмоции с лица, а я определенно уже предоставил ей достаточно этой информации.
— Рада помочь, — говорит она с озорным блеском в глазах.
Глава 2
Алена
Я с трудом сглатываю, глядя на огромную деревянную дверь. Это для меня что-то вроде рождественского подарка самой себе. Наконец-то я на это решилась. Сердце бешено колотится, ладони влажные от пота. Я никогда такого не делала. Я даже с мужчиной не была уже несколько лет.
Как бы патетично это ни звучало, работа встала на первое место. А теперь я более чем готова.
Когда-то давно у меня был парень, Джошуа, который заставил меня хотеть этого. Он был моим первым во всех смыслах. Дразнил меня идеей cтать сабмиссивом. На самом деле, я сама себя ею дразнила. Он хотел, чтобы я опускалась перед ним на колени, ползала, слушала его команды и позволяла себя связывать. Я влажная от одной лишь мысли о нем и его пошлых словах.
Но была убеждена, что становиться сабмиссивом — грязно и неправильно. Что это унизительно.
Но, в то же время, я увлечена этой идеей.
Даже больше, она меня заводит.
«Иди сюда, моя Вишенка, будь хорошей девочкой, ради меня», — его соблазнительные слова эхом проносятся в памяти, и мне приходится закрыть глаза и прикусить нижнюю губу. Сердце сжимается от воспоминаний, как и киска. Джошуа был хорошим.
Но долго это не продлилось. С первыми всегда так. Наши желания различались, и мы оба двинулись дальше, каждый своей дорогой. Поначалу было тяжело, хотя я и сама решила расстаться.
В конце концов, я любила его и становилась слабой рядом с ним. Мне ужасно хотелось подчиняться ему, и я знала, как сильно этого желал и он. Но тогда я была не готова. И не знала, буду ли когда-нибудь. Почти десять лет спустя, став на десять лет умнее и увереннее, теперь я знаю, что хочу.
Сейчас я стою перед «Клубом Икс» и сомневаюсь. Он полон могущественных мужчин, и по слухам это самый лучший БДСМ клуб в городе. Но по каким-то причинам он засекречен. Снаружи выглядит как обычный особняк. Большой и угрожающий, но прекрасный своей стариной. Дизайн и ландшафт продуманы до мелочей.
Это красивое здание, но я понятия не имею, какое оно внутри. Фотографировать запрещено. Единственное фото я видела в пригласительном письме.
И уж конечно я не заостряла внимание на обстановке, изображенной на этой фотографии.
Я едва не удалила письмо. Я не знала никакую мадам Линн и прочитала только из любопытства. Это оказалось именное приглашение. Откуда-то они узнали о моих темных желаниях.
Кровь бурлит при воспоминании об этом. Прошло две недели с того письма. Две недели борьбы с самой собой. Но я взрослая женщина. Я достигла успеха и всего, чего хотела в профессиональной стороне жизни. Но личная жизнь у меня отсутствовала, и я даже не знала, как найти себе мужчину.
Да и не сильно интересовалась. Но не могу бороться с любопытством.
Сейчас только два часа дня, вторник, поэтому уверена, людно не будет. Удивлюсь, если они вообще открыты.
Мне самой хотелось увидеть, что это за место. Я лишь хочу краем глаза взглянуть, насколько мне понравится. Хочу понять, действительно ли я смогу это сделать. Мысль стать сабмиссивом опьяняет. Это моя фантазия. Не знаю, смогу ли пройти через это. Но должна попробовать, чтобы выяснить.
Я сжимаю кулак и стучу в дверь. Из-за холода костяшкам пальцев становится больно. Только когда убираю руку, я вижу черный чугунный молоток.
Закатываю глаза от собственной глупости. Но прежде чем успеваю это обдумать, дверь открывается, и я делаю глубокий вдох.
Крупный мужчина появляется в проеме. Мне приходится запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза. Я на ступеньку ниже его, но все же его широкие плечи и высокий рост пугают. Довольно симпатичный, но не совсем мой типаж. Он опускает на меня взгляд и выгибает бровь.
— Ты член клуба? — спрашивает он. — Я тебя не узнаю, — он оценивает мое тело, — а я определенно бы запомнил, если бы видел раньше.
— Я... — Я практически заикаюсь от нервов, а щеки горят огнем, но, прокашлявшись, получается взять себя в руки. Я качаю головой. — Пока нет.
Я горжусь твердостью голоса, но сердце колотится у самого горла, а тело сводит от беспокойства.
У меня есть выбор. Я всегда могу уйти, если мои ожидания не оправдаются.
— Добро пожаловать, — говорит мужчина с ухмылкой на лице, открывая дверь шире и выпуская на меня гостеприимное тепло.
Чувственная музыка заманивает меня внутрь. Я слегка улыбаюсь в ответ и снова вспыхиваю, когда замечаю, как он откровенно пялится на мою задницу. Мои каблуки стучат по каменным плитам вестибюля. Потолок сделан в виде купола, справа от меня большой письменный стол, слева — гардероб. Я прохожу дальше, и стук каблуков заглушается бордовым ковром, увлекающим меня в большой открытый бальный зал за вестибюлем. Или это столовая? Вокруг расставлены столики, а дальше за бархатными портьерами, очевидно, скрывается сцена. Я бессознательно делаю шаг вперед, привлеченная элегантностью, таинственностью и, откровенно говоря, недоверием.
Я буквально забываю как дышать.
— Мисс? — какая-то женщина окликает меня. Ее голос вырывает меня из задумчивости, и я оборачиваюсь.
Ко мне с завидной уверенностью первой леди идет сногсшибательная женщина. Ее светлые волосы собраны в пучок, а макияж безупречен и естественен, за исключением небольших стрелок и густых, длинных, должно быть, наращенных, ресниц. Такие просто не могут быть настоящими.
Хотя она не молода, у нее фигура лучше многих, и она шагает ко мне в туфлях от Лабутена, как будто по подиуму, алое платье красиво облегает ее изгибы.
Мадам Линн. Она, должно быть, главная Мадам клуба.
Я делаю шаг навстречу и протягиваю руку, перекладывая пальто на сгиб локтя.
— Мадам Линн? — практически утвердительно говорю я.
Женщина медлит и улыбается. В ее светло-голубых глазах вспыхивает огонек.
— Наконец-то вы пришли, — говорит она, отвечая на рукопожатие. — Алена, правильно?
Я киваю и возвращаю улыбку, хотя сердце все еще колотится в груди.
— Да, вот я и здесь.
— Рада, что вы приняли приглашение. — Она смотрит на мое пальто, а затем снова мне в глаза. — Позволите? — спрашивает она и тянется за ним.
— Ох, да, конечно. — Я протягиваю ей пальто, и она немедленно берет меня за руку и отводит обратно в вестибюль.
— Знаю, вы захотите осмотреться и, — она бросает на меня взгляд через плечо, озорно улыбаясь, — немного повеселиться. — Она останавливается у стола и машет рукой молодой женщине в черном шелковом комбинезоне. — Но сначала давайте зарегистрируемся.
Мои щеки розовеют от легкого смущения.
— Да, Мадам Линн, — выдавливаю я.
Она удивленно оглядывается и склоняет голову набок.
— Ох, он был прав насчет вас.
Я осмысливаю ее слова, позволяя им медленно отдаваться во мне, пока Линн подходит к другой женщине, печатающей что-то на компьютере.
Кто такой «он» и в чем он был прав, черт подери?
Глава 3
Джошуа
Я наблюдаю по камерам в комнате безопасности, как Доминик впускает Алену с холода внутрь и пялится на ее задницу. Меня бы это взбесило, если бы я не чувствовал себя так чертовски уверенно.
Она здесь, потому что хочет этого. Иначе бы не пришла. У нее всего один выходной на неделе, и она выбрала это место.
Мне должно быть стыдно, что я взломал ее электронную почту, но это не так. В данный момент это кажется естественным. Мы перепроверяем каждое обращение. Что включает и некоторые незаконные манипуляции. Но мы должны быть осторожны.
В случае с Аленой я должен убедиться, что она не замужем и все еще та женщина, которую я когда-то любил. Мысль словно током пронзает меня. Любовь. Прошло много времени с тех пор, когда я произносил это слово. Не имея семьи и отношений, у меня просто не было повода. Я издаю тихий смешок, когда понимаю, что последняя женщина, которой я сказал заветные три маленьких слова, только что вошла в мой клуб.
Я помню, как она шептала их с такой искренностью, когда я взял ее в первый раз. Это было медленно и сладко, и я еще не показывал, как многого жду от нее. Я отчаянно хотел заполучить ее, и мне жаль, что я не сказал ей об этом раньше. Сожаление начинает подкрадываться ко мне, но я отмахиваюсь от него.
Теперь она здесь. Больше ничего не имеет значения.
Я продолжаю следить по экранам, как она проходит в обеденный зал. Она прекрасна в своем кремовом шифоновом плиссированном платье. В данном месте она выглядит наивно и невинно. В любое другое время она была бы поражена, насколько неуместна здесь. Обычно мы никого не пускаем так рано. У некоторых доминантов есть ключи от частных комнат с отдельными выходами. Но не сюда.
Когда она прислала ответное письмо с просьбой приехать, я разрешил. Я уже ради нее нарушил правила. И нарушу их все, чтобы она подчинилась мне.
Мадам Линн регистрирует ее. Наблюдая за их общением, мне становится не по себе. Линн знает, как много это для меня значит. Я включаю громкость микрофонов и слушаю, как они идут через холл в игровые комнаты. Их несколько на первом этаже и еще больше в подвальном.
Алена никогда не казалась мне женщиной, которой нравятся подземелья. Она не хотела боли. Она лишь хотела отдать контроль над собой. Даже если сама этого не понимала.
Я задумчиво прижимаю большой палец к нижней губе, наблюдая за экраном.
Они молча идут в первую игровую, и Алена окидывает взглядом Андреевский крест в конце комнаты.
Там их два, а еще другая мебель, предназначенная для БДСМ.
Я буквально вижу ее привязанной к одному из них. Обездвиженная и беспомощная. Ее глаза слегка округляются, и я практически вижу, как у нее перехватывает дыхание, когда она понимает, для чего это. Она останавливается на полушаге и смотрит на темные грубые деревянные балки, как будто они могут укусить ее.
Я подаюсь вперед, следя за каждым ее движением и желая, чтобы она все исследовала.
Мне не хочется, чтобы она испугалась. Ей понравится.
Словно услышав мои мысли, она делает пару шагов вперед и аккуратно касается дерева. Пробегает пальчиками по краю и разглядывает прикрепленные к кресту кожаные манжеты.
Я вижу, как крутятся колесики в ее голове, и, наконец, пухлые губы приоткрываются и вожделение затуманивает ее глаза. Да!
Она резко оборачивается и прочищает горло.
— А как... — Она отводит взгляд, но потом снова возвращает его к Мадам Линн. — Как Домы выбирают себе сабов? — спрашивает она. Мою кожу покалывает от возбуждения.
— Ну, — Линн садится на темно-коричневый кожаный шезлонг и скрещивает ноги, откидываясь на спинку, — сабмиссивы и Доминанты могут ходить свободными, пока носят браслеты, обозначающие их интересы.
— Значит, до тех пор, пока у меня нет ошейника и я ношу вот это, — она поднимает руку, показывая тройной браслет: серебряный, черный и снова серебряный. — Тогда доминанты будут знать?
Черный для карт-бланша. Я улыбаюсь. Мне столько предстоит ей показать. Так многому научить.
Линн кивает.
— Правильно. — Она указывает на крест. — Если захочешь оказаться на нем, можешь просто сесть рядом на колени и ждать партнера.
Алена склоняет головку набок.
— Просто ждать? — спрашивает она более высоким голосом. На ее лице отражается неуверенность. — А что, если никто не захочет?
Линн смеется над этой нелепостью. Меня выводит из себя мысль, что якобы никто не захочет принять такое предложение. Да за ней будут очереди выстраиваться.
Я сжимаю кулаки. Но этому не бывать. Я выгоню всех этих ублюдков, прежде чем позволю это сделать. Она моя.
Мой гнев полностью рассеивается, когда Алена спрашивает, ее голос пронизан страхом:
— Что будет, если они просто оставят меня там или...
Линн быстро обрывает ее, и я рад, что она рядом и может успокоить Вишенку. Это хорошо. Я поступил правильно. По крайней мере Линн ее не пугает. И идеально походит для знакомства Алены с этим миром.
— Во всех комнатах постоянно присутствует охрана. Вам нужно лишь произнести стоп-слово. Если вам заткнули рот, то можете использовать сигнал рукой.
Я вижу, как Алена впитывает информацию и успокаивается. Она слегка кивает и осматривает остальные предметы и игрушки в комнате. Большинство предметов находятся в упаковках из-за характера их использования. Вибраторы, пробки, зажимы для сосков. Некоторые паддлы и плетки не упакованы. Их можно протереть и простерилизовать.
— Ты всегда можешь пойти на аукцион, — неожиданно предлагает Линн. Каждый волосок на моем теле встает дыбом, и воздух покидает легкие. Раз в месяц мы проводим аукцион. Это контракт на месяц. Линн находит взглядом камеру, и я понимаю, что она сказала это из-за меня.
Я ворчу и откидываюсь на спинку кресла. К черту, Вишенка не пойдет на аукцион, хотя… Если я куплю ее, она не сможет отказать мне. И я заполучу ее на целый месяц.
Ей придется подписать бумаги. Но следующий аукцион состоится только через две недели. Я не собираюсь ждать так долго и рисковать тем, что она сбежит, когда узнает, кто покупатель. Ожидание последней недели и так слишком тяжело далось.
Я прождал достаточно.
Она хочет доминанта, а я хочу ее. Это все, что имеет значение.
Я вижу, как Алена качает головой, хотя ее глаза горят любопытством.
— Не думаю, что мне хочется оказаться на аукционе.
Хорошая девочка.
Я встаю с кресла. Выключаю микрофоны и застегиваю пиджак. Пришло время взять экскурсию на себя и показать Алене, что ей действительно нужно.
Глава 4
Алена
Вторая игровая комната еще интереснее первой. Она кажется более приватной, так как меньше, и тут все в одном экземпляре... но есть так много предметов, я не уверена, используют ли их сразу несколько пар или нет.
— Сколько здесь обычно человек? — спрашиваю я, поворачиваясь к Мадам Линн. Мне нравится идея оказаться во власти Дома. Но я не уверена, как отнесусь к зрителям. Особенно поначалу, пока только буду учиться. Это слишком.
Я просто не думаю, что смогла бы сделать это, если бы за мной наблюдали незнакомцы. И неуверенность заставляет меня задуматься, способна ли я вообще на такое. Я с трудом сглатываю и жду ответ.
Она была терпелива, и я очень благодарна ей за экскурсию. Я не ожидала такого. И не ожидала, что будет так пусто.
— Обычно игровые полностью заняты.
Я поджимаю губы и вскидываю брови. Черт. Не думаю, что смогу такое выдержать. Я обвожу взглядом комнату, всевозможные скамьи, качели для секса и пытаюсь представить, как меня безжалостно трахают на глазах у других людей. Первая часть заставляет кипеть кровь, а внизу живота загорается желание, но вторая... мгновенно охлаждает.
Не буду лгать. Я уже давно об этом думаю. Тем более с тех пор, как получила письмо. Меня посещала мысль, что бы произошло, если бы я позволила Джошуа доминировать надо мной.
Тогда это застало меня врасплох. Я продолжала думать, что это неправильно и что он, должно быть, плохо обо мне думал. Но теперь, когда я оглядываюсь назад, он никогда не относился ко мне по-другому. Он просто лучше понимал, чего хочет. Он поделился со мной своими желаниями, но страх удерживал меня от подчинения.
Интересно, что было бы, позволь я ему приковать себя наручниками к кровати, как он того хотел. Что бы он сделал со мной? Я подавляю стон при мысли о том, как он привязывает меня и раздвигает мои ноги, в то время как я связана и беспомощна.
Слышу покашливание Мадам Линн, и мои щеки горят огнем. Я отворачиваюсь и игнорирую тот факт, что мысли, должно быть, написаны на моем лице.
Нахмурившись, я осматриваю комнату, вспоминая, о чем мы только что говорили. Не так я представляла себе это место. Меня не интересовали оргии и вуайеризм. Как бы они это ни называли.
Я надеялась, что смогу удовлетворить свои нужды, но эта экскурсия лишь вызвала сожаления. Мне бы хотелось не разрывать отношения с Джошуа. Я позволила своему страху оттолкнуть его.
Я прикусываю щеку изнутри.
— На твоем месте я бы не сильно переживала, — говорит Мадам Линн, ее соблазнительный голос привлекает мое внимание и возвращает в настоящее.
— Почему же? — осмеливаюсь спросить я.
Она может быть элегантной и грациозной, но, похоже, Мадам Линн хранит свои секреты. Ее взгляд и манера говорить наводят на мысль, что она знает больше, чем рассказывает. Не уверена, что мне это нравится, но, учитывая ее профессию, это прекрасно.
— У меня такое чувство, что большую часть времени ты будешь проводить в отдельной комнате. — От этой мысли мои плечи слегка расслабляются. Да, думаю, я предпочитаю приватность.
Я открываю рот, чтобы попросить показать мне комнаты, но тело застывает при виде него. Мое сердце, кровь и все остальное замедляется и становится невыносимо жарко.
Я несколько раз моргаю, не веря, что он здесь.
— Алена. — Джошуа входит в комнату, доказывая, что он не плод моего воображения. Все тело будто охватывает огнем.
Гребаный ад!
Десять лет назад он был дико сексуальным двадцатилетним парнем. Но годы сделали его еще прекраснее. Сильный подбородок и ширину плеч подчеркивает строгий костюм. Джошуа всегда излучал для меня силу, секс и внушал уважение. Но теперь он просто воплощение господства.
Я чисто инстинктивно почти делаю шаг назад, когда он подходит ближе. Но похоть приковывает меня к месту. Я едва могу дышать, когда недавние фантазии вспыхивают перед моими глазами.
Мурашки желания пробегают по телу, отчего твердеют соски.
Желание оседает в самом низу живота.
— У меня еще много работы, — ни к кому конкретно не обращаясь, говорит Мадам Линн и, не дожидаясь ответа, грациозно, но быстро, оставляет меня наедине с Джошуа.
Это нехорошо.
Когда она закрывает за собой дверь, единственное, о чем я могу думать, что я в полной заднице.
Глава 5
Джошуа
Я преуспел в чтении языка тела. И сейчас моя Вишенка явно готова сбежать, но ее возбуждение сильнее. Я с трудом сдерживаю желание улыбнуться. Я хочу ее. Хочу так сильно. И очевидно, что это желание взаимно.
— Хочешь попробовать? — спрашиваю я ее, пока она старается взять себя в руки. Она все еще молчит, и я практически слышу вопросы, которые вертятся на кончике ее языка.
Между нами проскакивает искра, обнажающая желание и страсть. Но нам мешает наше прошлое, и мне хочется отодвинуть его на задний план, чтобы я мог завладеть этой женщиной, как и должно было быть все это время.
— Джошуа, — наконец произносит она мое имя, когда я подхожу ближе, останавливаясь на безопасном расстоянии.
— Как ты, Алена?
Она кивает и нервно пробегает пальчиками по вороту платья, бросая взгляды на дверь за моей спиной. Ее щеки окрашены очаровательным румянцем.
— Как ты... — начинает она, но не заканчивает вопрос.
Должно быть, это один вопрос из многих.
Как я сюда попала?
Как ты узнал, что я здесь?
Я решаю рассказать ей всю правду и самой решить, что с этим делать.
— Я знал, что ты придешь, — отвечаю я. Ритм моего сердца ускоряется, когда она округляет глаза. — Вообще-то, это я попросил Мадам Линн отправить тебе приглашение. — Я замечаю большое кресло с откидной спинкой и решаю присесть. Ей будет не так страшно, если я сяду.
Она приоткрывает губы, чтобы задать очередной вопрос, но тут же сжимает их. Затем несколько раз моргает.
— Я видел тебя несколько недель назад в городе и не мог поверить, что ты здесь. — Я откидываюсь на спинку кресла. — Подумал, что это к лучшему. — Я смотрю ей в глаза и жду ответа. Возможно, было бы проще не дать ей выйти из кафе и последовать за ней в лифт, прежде чем она отправится на работу. Но это создало бы неправильный прецедент.
Такие отношения я хочу. И такие нужны ей.
Нам стоит признать наши потребности. Без ее желания позволить нам то, в чем нуждаемся, наши отношения вновь потерпят неудачу. На этот раз я собираюсь бороться. Я хочу ее так сильно, что готов убедить ее дать нам шанс.
— Я хотел видеть тебя здесь. Хотел предложить тебе это. — Я обвожу рукой комнату.
Алена несколько раз моргает, а потом с ее губ срывается короткий вздох, а глаза загораются похотью.
— Ты хочешь этого? — спрашивает она, словно шокирована правдой. Обнимает себя руками и смотрит на меня с неприкрытой уязвимостью, которую я видел в ее глазах всего раз. В ту ночь, когда сделал ее своей. Столько лет назад.
Я коротко киваю.
— Я хочу это с тобой.
Она, кажется, выходит из тумана похоти и понимает, что находится в одной комнате со мной, мужчиной, с которым она не разговаривала в течение многих лет. Но я все еще тот мужчина, которого она когда-то любила. Мужчина, который знает ее лучше, чем кто-либо.
— Ты не знаешь меня, Джошуа, — начинает она, явно нервничая.
— Я знаю тебя достаточно, чтобы понимать, что тебе это понравится. — Знаю, что сначала она будет сопротивляться. Она не привыкла подчиняться, но я заслужу ее доверие, докажу, что это того стоит.
На мгновение повисает молчание, пока Алена осмысливает мое признание.
— Ты часто сюда приходишь? — интересуется она, меняя тему.
— Я совладелец этого бизнеса.
Ее рот слегка приоткрывается, и она оглядывает комнату с еще большим беспокойством, чем раньше. На ее лице явно читается неуверенность.
Это поворот к худшему, и я не понимаю почему. Я не ожидал такого.
— Что не так? — спрашиваю я.
Она качает головой и отказывается отвечать.
— Что я такого сказал? — Хотя мой вопрос больше звучит как приказ.
Алена распознает этот тон и на минуту задумывается. Она может этого и не знать, но в подчинении все происходит именно так. Она может выбрать, верить мне и честно ответить на вопрос или отмахнуться от него, или спрятаться и убежать, не дав мне шанса. Затаив дыхание, я жду ее выбора.
Наконец, она отвечает:
— Я просто не знала, что ты делаешь это так часто.
Мне не составляет труда понять, что она имеет в виду. Я встаю и иду к ней, удерживая ее взгляд.
— Думаешь, я часто трахаюсь, Алена? — Я подхожу достаточно близко, чтобы коснуться ее, но не делаю этого. — Думаешь, это для меня игра, и ты не хочешь быть использованной и выброшенной игрушкой?
Я знаю, что именно об этом она и подумала. Но почему? Я работаю в бизнесе продажного секса, а она будет хотеть обязательств. Алена кивает.
— Это не так. — Я говорю ей правду. — Быстрый перепих не для меня. Я не плейбой. И привел тебя сюда не ради игр. Я хочу увидеть, будет ли это работать между нами.
Я не готов вновь окунуться в серьезные отношения, которые у нас были прежде. Пока нет. Но не буду врать, что это не стоит в моих планах на будущее.
Я хочу ее в качестве сабмиссива, но готов дать ей больше.
Могу дать ей все, что угодно, если только она мне позволит.
— Тогда что ты от меня хочешь? — спрашивает она.
— Я прошу лишь шанс. Тот, которого у меня не было прежде. — Я приближаюсь еще на шаг и нежно провожу ладонью по ее подбородку, наклоняясь и шепча у ее губ: — Я хочу показать, как сильно тебе это понравится.
Алена закрывает глаза, и я знаю, она хочет то же самое.
Когда она подается вперед, я слегка отстраняюсь. Мне нужно, чтобы она подчинилась, прежде чем я смогу дать ей что-нибудь еще. Она мгновенно открывает глаза, лишившись моего прикосновения. Алена тяжело дышит, и я знаю, что она чувствует себя неуверенно. Мне не хочется заставлять ее переживать. Но сейчас это необходимо. Это слишком большая часть моей жизни и моих желаний.
— Хочешь попробовать? — интересуюсь я, указывая на скамейку у нее за спиной. Это скамейка для порки, сделанная из мягкой кожи и стали.
Алена оборачивается, откидывая мягкие темные волосы с лица.
— Прямо сейчас? — спрашивает она.
Я киваю.
— Прямо сейчас.
Возможно, она пока не готова. Я могу подождать, могу действовать медленно. Но она нуждается в этом, и я отчаянно хочу удовлетворить ее потребности.
— Я не знаю, — честно отвечает она.
— Ты не знаешь что?
— Не думаю, что могу сейчас доверять себе. — Она слегка улыбается, издавая нервный смешок.
— Тебе и не нужно, просто отпусти себя ненадолго. — Я смотрю ей в глаза и умоляю дать мне это. Дать это нам. — Я все еще хочу тебя, Алена. И это желание никогда не угаснет.
Она делает резкий вдох, ее карие глаза горят страстью, и мой член мгновенно твердеет.
— Я хочу, — шепчет она.
— Что ты хочешь? — спрашиваю я.
— Я хочу... попробовать. — Ее слова едва различимы, но я их слышу и мне этого достаточно.
Глава 6
Алена
Мое сердце едва не выскакивает из груди.
Что я творю?
Я чувствую опьянение от самой атмосферы неприкрытого соблазна. И от него. Он всегда делал меня слабой, так же, как и сейчас.
Его присутствие в этой комнате — сбывшаяся мечта. Но это и пугает одновременно. Я снова чувствую себя наивной девочкой. Я закрываю глаза и подхожу к скамейке. Мне хочется это сделать. Именно поэтому я сюда пришла, в первую очередь.
Это для меня. Мне это нужно.
Я открываю глаза, и взгляд Джошуа пригвождает меня к месту. Хищный и полный страсти. Желание ясно читается на его лице и... ниже. Внушительный член затвердел и выпирает под тканью брюк.
Я снова закрываю глаза, когда он подходит ко мне.
— Посмотри на меня, Вишенка. — Приказ звучит жестко и раздраженно. Он лишь однажды использовал со мной такой тон. Тогда я отказалась, но теперь мне этого хочется.
Я встречаюсь с его пронзительным взглядом.
— Да? — Я едва не произношу «сэр». Просто потому, что знаю некоторые фразы. Я немного изучала этот вопрос. Знакома со сценарием, и мне он нравится. Я отчаянно желаю попробовать, даже если всего один раз.
Лишь сегодня.
— Я хочу, чтобы ты легла спиной на скамью.
Мое тело замирает от его команды. Я не привыкла к такому. И не ожидала. Я поворачиваюсь и смотрю на кожаное сидение, пока тянусь к верхним пуговицам платья.
— Я не просил тебя раздеться.
Я резко поднимаю взгляд на Джошуа.
— Да, сэр, — слово невольно соскальзывает с губ, и выражение лица Джошуа заставляет меня захотеть повторить его снова. И снова, и снова. Он явно доволен, и это наполняет меня гордостью и воодушевлением. Я сосредотачиваюсь на ощущениях и аккуратно ложусь на скамью. Она слегка наклонена, поэтому моя голова ниже уровня попки, и я чувствую себя немного странно.
— Вот это моя сладкая Вишенка. — Похвала и мое старое прозвище согревают меня. Вишенка. Мне нравится, когда он так меня называет. Бедра сжимаются, а глаза закрываются от сладких воспоминаний о том, что у нас когда-то было и от чего я ушла много лет назад. Но сейчас мне выпал шанс все вернуть. Я могу подарить ему то, в чем он всегда нуждался. Знаю, что могу.
Пока я размышляю об этом, он проводит руками по моим бедрам и подцепляет мои трусики большими пальцами. Я приподнимаю попку, и тонкая ткань медленно спускается по моим ногам. Кожу покрывают мурашки, а тело буквально воспламеняется от желания большего.
— Если захочешь, чтобы я остановился, скажи «красный». Поняла?
— Да, — выдыхаю я.
Я не могу дышать, пока он снимает с меня трусики и бросает на стул за спиной. Ох, черт.
Я с трудом сглатываю и жду следующего приказа. Клитор пульсирует от желания, а соски затвердевают и превращаются в горошины. Я так сильно его хочу, что мне нужны все силы, чтобы просто лежать и терпеливо ждать его.
Его большие ладони скользят между моих коленей и раздвигают ноги в стороны. Я крепче сжимаю край скамейки, когда он приближается к моей обнаженной киске. Я полностью обнажена и чувствую смесь желания и неуверенности. Это уносит меня назад к нашему первому разу. Все повторяется. Снова.
Он слегка задирает платье и любуется моей киской с таким голодом, какого я еще никогда не видела ни у одного мужчины. Я приоткрываю рот. Мне нравится выражение его глаз. Я скучала по ним. Я скучала по нему.
Джошуа опускается на колени и обхватывает мои бедра, располагая мою попку так, как ему хочется.
Ох, черт. Я выгибаю шею, мне хочется наблюдать за ним, но, в то же время, сбежать и спрятаться.
— Черт, Вишенка, — стонет Джошуа, когда проводит пальцем от клитора к раскрытой киске. — Ты истекаешь