Взаимозависимость и соотношение следующих факторов: уровня образования, состояния опьянения, поведения потерпевшего 9 глава

Возникновение многих ситуаций, их развитие во времени, разного рода «повороты» в действиях преступников и потерпевших, т. е. объек­тивные характеристики ситуаций, часто связаны с содержанием отно­шений, соединяющих преступника и потерпевшего. Отношения меж­ду преступником и потерпевшим нередко влияют не только на возникновение ситуации, но на и выбор преступником способа совер­шения преступления. В ряде случаев на основе существующих между преступником и жертвой отношений однозначно создается возмож­ность совершения преступления. Наконец, сам выбор преступником жертвы может вытекать из существующих между ними отношений.¹

Родственные, иные отношения в одних случаях определяют пассив­ность реакции потерпевшего на преступное поведение, причинившее ему вред, в других, наоборот, именно стабильный контакт потерпев­шего и преступника приводит к такому развитию событий, которое характеризуется как «упреждающее» причинение ущерба.

Ф. на протяжении ряда лет издевался над женой, регулярно избивал ее (в день получки), сделав это своеобразной традицией. В день очередной получки жена Ф., доведенная до отчаяния, как только он вошел в кварти-

¹ Мудьюгин Г. Н. Расследование убийств по делам, возбужденным всвязи с ис­чезновением потерпевшего: Дис.... канд. юрид. наук. М., 1962. С. 6.

ру, проломила ему голову чугунным пестиком. В этой ситуации события развивались таким образом потому,'что преступница (она же потерпев­шая по начальному этапу ситуации) на основе опыта отношений с жерт­вой (а этот опыт приобретен исключительно в силу стабильного контак­та) предвидела возможное поведение потерпевшего и соответственно реагировала на него.

Степень стабильности отношений определяет, насколько реальна возможность их прекращения, а это, в свою очередь, — понимание уча­стниками ситуации перспектив и, как следствие, характер реакции. Вряд ли можно отрицать, что решимость причинителя вреда может быть вызвана отчаянием, сознанием безвыходности положения.

Поведение потерпевших, нередко имеющее сходную, близкую объек­тивную значимость в механизме преступления, основывается подчас на резко отличающемся отношении к происходящим событиям. Свою роль в этом плане играют и оценка, и предвидение "последствий, и от­ношение к этим последствиям, и соображейия возможности их предот­вращения. Поэтому понять виктимологическую составляющую меха­низма преступления можно, лишь разобравшись в обстоятельствах, лежащих в основе этого поведения.

Жертва воспринимает ситуацию с позиции человека, перед кото­рым стоит задача разрешения определенного конфликта. Остррта си­туации, степень ее конфликтности определяет силу ее воздействия на потерпевшего, причем объективная степень воздействия потерпевшим 'воспринимается субъективно.

Давление ситуации может сложиться как за счет поведения пре­ступника, так и других факторов. Возможно и такое положение, когда ситуация не носит с точки зрения потерпевшего конфликтного харак­тера, по крайней мере, в той части, которая связана с действиями при­чинителя вреда. Таким образом, мы переходим к рассмотрению ситуа­ций как бы изнутри, в плоскости движущих сил, определяющих динамику всего криминологического компонента механизма преступ­ления — личности и поведения жертвы. При этом следует учитывать, что влияние ситуации на потерпевшего не ограничивается непосред­ственно обстановкой совершения преступления. В более широком пла­не можно отметить влияние определенной жизненной обстановки (тоже ситуация, но несравненно более широкая по масштабам и охвату индивидов), в той или иной мере способствующей появлению новых потерпевших, как по количеству, так и по типу. Например, слух о яко­бы предстоящей денежной реформе в той или иной форме денежной

конфискации прямо играет на руку мошенникам, работающим под ва­лютчиков, и толкает в их объятия легковерных, а то и просто отчаяв­шихся людей.

Период приемных экзаменов в учебных заведениях рождает специ­фический тип жертв мошенников, работающих под «людей со связями в приемных комиссиях», и т. д.

Поведение жертвы — одна из криминологических составляющих ситуации, в которой действует преступник. Нельзя, однако, рассмат­ривать это односторонне, так как не только преступник, но и потерпев­ший взаимодействует с ситуацией. Поведение последнего есть резуль­тат взаимодействия личностных качеств (психологических, волевых, моральных) и объективных обстоятельств. Вклад^потерпевшего в си­туацию, давящую на преступника, оценивается и по тому, насколько сильно эта ситуация влияет на него самого и как он это влияние вос­принимает в зависимости от опыта, характерной для него реакции, эмоциональной поглощенности данной ситуацией, в целом — психо­физической организации. _v

Одна и та же объективная обстановка, одна и та же ситуация вос­принимается по-разному преступником и потерпевшим, во-первых, потому, что им принадлежат различные роли в механизме преступ­ления, во-вторых, в силу различий, которые всегда имеются между людьми.

Для преступника ситуация включает всю совокупность обстоя­тельств, в том числе и жертву: он все происходящее видит и оценивает как бы вне, «от себя» [6, с. 28]. Диаметрально противоположно поло­жение потерпевшего, для которого ситуация — это все обстоятельства, включая преступника, и, следовательно, база для оценок.

Оказавшись в определенных обстоятельствах, и преступник и жерт­ва привносят в ситуацию свое индивидуальное проявление как в дина­мическом (поведение), так и в статическом (качества личности) плане. Привнесение индивидуальной специфики изменяет, а по сути дела, создает новую ситуацию, в большей или меньшей степени отличную от исходной. При этом преступник и жертва становятся элементами новой ситуации, органически вписывающимися в нее.

Давление ситуации может действовать одновременно и в отноше­нии преступника, и в отношении потерпевшего, может направляться и на одного из них. Криминологические связи и взаимодействия как бы противоположны, соответственно направлены на потерпевшего и пре­ступника.

Так, при негативном поведении жертвы, выразившемся в нападе­нии, оскорблении, провокации, направленных на положительно харак­теризующееся лицо, ставшее в конечном итоге причинителем вреда, налицо отсутствие какого-либо давления ситуации на потерпевшего при максимуме такого давления на причинителя вреда. При взаимном столкновении равно отрицательно характеризующихся потерпевшего и преступника существует большая или меньшая степень давления за счет отрицательного поведения обеих сторон.

Негативный вклад сторон не всегда связывается с конфликтными отношениями потерпевшего и преступника. Криминологическое взаи­модействие потерпевшего и преступника, например толчковое, может основываться как на диаметрально противоположном, так и на еди­ном, по сути, отношении к возможному результату, если стороны пре­следуют единые одели.

В принципе, одинаковое по интенсивности и характеру давление ситуации может привести к различному результату в зависимости от того, как ориентируется потерпевший в сложившейся обстановке, как представляет себе перспективу развития событий и, наконец, какую реакцию считает приемлемой и реально возможной для себя. Если по равно незначительному поводу одно лицо завязывает драку и получа­ет телесные повреждения, а другое просто не реагирует на происшед­шее, то это, видимо, объясняется различным подходом к оценке, раз­личным пониманием дозволенного и недозволенного.¹

Когда ситуация ставит человека перед необходимостью решать, воз­можно и следует ли оказать сопротивление, и он в одном случае актив­но сопротивляется нападающему, а в другом — не оказывает ему про­тиводействия, здесь проявляются различные качества личности: спо­собность оценить обстановку, предусмотрительность, смелость, тру­сость и т. д. При этом нельзя однозначно оценивать поведение потер­певшего как объективнбцелесообразное при оказании сопротивления и нецелесообразное — при противодействии. Конечно, речь идет не о

¹ Характер восприятия ситуации, представление о возможном развитии со­бытий у потерпевшего имеют не только криминологическое значение. Напри­мер, в таком преступлении, как угроза убийством, представление потерпев­шего о реальности этой угрозы, его мнение об основательности возникших у него опасений, имеют прямое отношение к уголовно-правовой оценке дей­ствий угрожавшего лица. Но результат этой оценки в определенной мере за­висит и отличных качеств потерпевшего — его смелости, трусости, критично­сти, жизненного опыта и т. д.

принципе «непротивления», а о выборе наиболее целесообразной и действенной формы противодействия преступнику.

Если физически сильный человек без сопротивления, только по трусости отдает кошелек грабителю, его поведение объективно созда­ет обстановку, способствующую совершению преступления. Когда жертва, будучи заведомо обречена на неудачу, оказывает сопро­тивление группе грабителей, — налицо неумение ориентироваться в ситуации, выбрать наиболее целесообразную линию поведения. В данном случае было бы правильно проследить за преступниками, запомнить их приметы и как можно скорее сообщить о преступлении в милицию.¹

То, что нецелесообразное сопротивление может ухудшить ситуа­цию, совершенно очевидно. Когда, например, грабеж перерастает в убийство, соотносительная тяжесть последствий того и другого пре­ступления очевидна. И тем не менее потерпевший далеко не всегда способен это понять.

Когда такое сопротивление приводит к физическому ущербу, объек­тивно оно оказывается условием, которое также способствовало совер­шению преступления. Это вовсе не означает, что с этических, граж­данских позиций поведение потерпевшего заслуживает осуждения. Наоборот. И тем не менее очевидно, что это положительное поведение при определенных обстоятельствах выступает как объективно спо­собствующее совершению преступления. Ничего не меняет в этом пла­не и то обстоятельство, что в определенных случаях рискованное пове­дение лиц, в дальнейшем потерпевших от преступления, связано с исполнением ими служебного долга, который не оставлял им возмож­ности какого-либо выбора.

В ряде ситуаций сравнительно незначительное давление обстанов­ки приводит к серьезным последствиям лишь потому, что физические недостатки потерпевшего делали его не способным к сопротивлению.

Конечно, решающим в оценке криминологической значимости си­туаций является объективный характер поведения потерпевшего, ве­сомость его вклада в механизм преступления. Тем не менее характер его поведения, мотивы, которыми он руководствуется, цели, которые он преследует, глубина предвидения последствий, которая для него характерна, — все это обстоятельства, без учета которых нельзя

¹ Платанов К. К. Правовые способности как проявление правосознания// Вопросы судебной психологии. М., 1971. С. 26.

всесторонне оценить, что значило поведение потерпевшего в меха­низме возникновения и развития той или иной конкретной кримино­логической ситуации.

В свою очередь, поведение потерпевшего и все, чем он в атом по­ведении руководствовался, неразрывно связано с его личностными характеристиками: установкой личности, полом, возрастом, профес­сией, общественным, должностным и семейным положением и т. д. Без знания этих криминологических обстоятельств совершенно невозмож­но осуществлять профилактику преступлений, так как преступник во многих ситуациях выступает во взаимодействии с конкретной жертвой, на которую, как и на преступника, должно быть направлено индивиду­альное позитивное воздействие [117, с. 40-48; 113, с. 23-27,29-30; 128, с. 105-146].

Глава 4

Виктимология преступлений против жизни и здоровья

4.1. Убийства

и причинение тяжкого вреда здоровью: жертвы и ситуации

Тяжкие насильственные преступления против личности в струк­туре преступности составляют небольшой процент. Так, доля умыш­ленных убийств в 1992 г. составила 0,8%, в 1994 г.— 4,3%, в 1995 г.— 1,2%, в 1998 г.— 3,2%, но в общую статистику не включены убийства в Вооруженных силах и убийства сотрудников милиции.

Неуклонно растет число оконченных убийств относительно поку­шений. Это свидетельствует не только о растущей агрессивности пре­ступников, но, вероятно, и о недостаточно активном сопротивлении потерпевших.

В 1988 г. с применением огнестрельного оружия совершено 619, а в 1994 г.— 3282 убийства (увеличение в 5,3 раза). Происходит явный сдвиг в сторону убийств по корыстным мотивам.

Умышленные убийства (с покушениями) в России в 1986-1995 гг. по своим абсолютным показателям возросли более чем в 3,4 раза [78, с. 95,202, 205, 207]. В Санкт-Петербурге в 1997 г. погибло 879 чело­век, в 1998 г.- 897, в 1999 г.- 935.¹

Коэффициент совершения убийств (с покушениями) на 100 тыс. населения в Санкт-Петербурге и Москве несколько ниже, чем в целом по России (см. табл. 4.1).

¹ Население и милиция в большом городе//Сравнительное социологическое исследование. СПб. 2001. С. 4.

1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 Россия 15,5 19,6 21,8 21,4 19,9 19,9 20,1 21,1 21,8 Санкт-Петербург 11,2 17,7 20,4 19,5 17,5 16,2 19,3 19,2 18,4 Москва ю,3 15,9 20,9 19,7 18,0 17,3 13,8 14,2

Таблица 4.1

Удельный вес умышленных тяжких телесных повреждений (с 1996 г.— причинение тяжкого вреда здоровью) составил в 1992г.—1,9%, в 1993 г.— 2,4%, в 1994 г.- 2,6%, в 1995 г.- 2,2%, в 1996 г.- 2,0%, а коэффициент соответственно —36,2; 45,1; 45,7; 41,7; 36,1 преступлений на 100 тыс. насе­ления. В абсолютных цифрах это 53 873, 66 902, 67 706, 61 704, 53 417 потерпевших [78, с. 212].

Убийство, причинение тяжкого вреда здоровью относятся к пре­ступлениям, виктимный характер которых наиболее очевиден. Кри­минологический анализ этих преступлений позволяет составить представление о том, какая и в каких отношениях существует взаи­мосвязь между стабильными и динамическими состояниями жертвы, ее психофизическими и социальными качествами, демографически­ми характеристиками, положением в среде лиц, связанных с ней со­бытием преступления, поведением в предкриминальной ситуации и непосредственно в обстановке совершения преступления.

Обратимся к данным, характеризующим личность и поведение жертв преступлений. Среди потерпевших от умышленных убийств и причинения вреда здоровью мужчины составляют соответственно 58,0 и 78,4%, женщины — 42,0 и 21,6%, а среди преступников мужчины — 87,9 и 89,6%; женщины - 12,1 и 10,4%.

Жертв больше, чем убийц: в 1997 г. было убито 41195 человек, а выяв­лено убийц -13 524; в 1992 г,- 33 912 жертв и 15 772 убийцы; в 1993 г.-45 060 жертв и 21 092 убийцы; в 1994 г.- 47 900 жертв и 24 398 убийц [28, с. 14]. В статистику, однако, как правило, не попадают убийства с «отдаленным результатом»: их квалифицируют по ч. 4 ст. 111 У К РФ.

Сравнение показывает, что женщин — жертв убийства в 3,5 раза больше, чем женщин-убийц.

Среди жертв 108 преступников, обвиненных в совершении несколь­ких убийств по сексуальным мотивам, доля лиц мужского пола соста­вила 8,5%, а женщин — 91,5%.

Удельный вес детей и несовершеннолетних среди жертв мужского пола составляет 8,6%. Среди жертв-женщин картина несколько иная' доля детей и подростков составляет 21,6%, совершеннолетних — 63%, в том числе 8,7% — это женщины пожилого возраста [8, с. 91].

Потерпевшие от убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, истязания в целом значительно моложе преступников, но нельзя ска­зать, что это правило без исключений. В конкретных преступлениях преступник и жертва могут быть одного возраста. Жертва может быть и старше преступника.

Следует отметить определенное снижение агрессивности после 30 лет: если в возрасте до 30 лет доля преступников больше, чем доля потерпевших соответствующего возраста, то начиная с 31 года, наобо­рот, доля жертв выше доли преступников этого же возраста [164, с. 116].

В большинстве случаев мужчины обладают большими возмож­ностями к сопротивлению, чем женщины, однако поведение мужчин чаще носит агрессивный характер и, следовательно, чаще создает об­становку, чреватую возможностью причинения им вреда в процессе оказания противодействия. Отсюда и большее по сравнению с жен­щинами количество мужчин-жертв. Относительная уязвимость за­висит и от возраста. Если для людей преклонного и детского возраста она определяется в первую очередь физической беспомощностью, то для наиболее активных возрастных категорий — негативным поведе­нием. Большую часть потерпевших составляют лица 18-40-летнего возраста, причем 50% негативного поведения из 70% (убийство) и 43,7% из 61,8% (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) приходится на их долю [54, с. 24-27].

В преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, потерпевшие также в основном мужчины: их 88,4%, женщин — 11,6%. Причем около 76% потерпевших-женщин и около 56% потерпевших-мужчин харак­теризовались отрицательно [139, с. 119].

Возрастной состав потерпевших, по нашим данным, выглядит сле­дующим образом (см. табл 4.2).

Известно, что преступники-убийцы и причинители тяжкого вреда здоровью не отличаются высоким образовательным уровнем. Это по­ложение характерно и для их жертв: 64% потерпевших от убийства и 80,5% потерпевших от причинения тяжкого вреда здоровью не окон­чили средней школы

Из взятых в совокупности не имеют среднего образования 68,1% по­терпевших и 64,9% преступников [164, с. 117].

Таблица 4.2

Негативное Положительное Негативное поведение, поведение, поведение, Возраст, лет %^ % от общего % от общего % от этого количества количества возраста Умышленное убийство До 14 7,0 1,0 6,0 14,3 15-18 4,0 1,0 3,0, 25,0 19-25 9,0 7,0 2,0 77,7 26-30 26,0 24,0 2,0 92,3 31-40 25,0 19,0 6,0 76,0 41-50 8,0 5,0 3,0 62,5 51-60 13,0 9,0 4,0 69,9 Старше 60 8.0 4,0 4,0 50-° Итого: 100,0 70,0 0,30 Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью До 14 2,2 2,2 15-.18 9,0 4,5 4,5 50,0 19-25 21,5 14,1 7,4 64,3 26-30 16,4 9" 6,6 59,9 31-40 25,5 19,8 5,7 76,4 41-56 9,8 6,2 3,6 61,5 51-60 11,2 7,6 3,6 66,7 Старше 60 4,4 1,6 2,8 33,3 Итого: 100,0 61,8 38,2 —

Необразованность, малограмотность, интеллектуальная неразви­тость, нередко связанная с этим примитивность мотивации проявля­ются как криминогенные и виктимогенные факторы с совершенной очевидностью.

Люди малограмотные, с низким уровнем культуры чаще совершают преступления насильственного характера, а значит, и чаще вызывают ответную реакцию, приводящую к причинению им вреда.

Низкий образовательный и культурный уровень нередко приводит и к полнейшему неумению оценить обстановку и возможные послед­ствия поведения, нежеланию обратиться к компетентным органам, осуществляющим защиту интересов личности.

Кроме того, многие убийства, причинение тяжкогр вреда здоровью и истязания совершаются на бытовой почве, лицами одного круга

(супруги, близкие родственники), часто имеющими примерно одина­ковый образовательный и культурный уровень.

Криминологическая оценка ситуаций, обусловивших совершение рассматриваемых преступлений, невозможна без выяснения характе­ра отношений, связывавших преступника и его жертву. Знание этих обстоятельств позволяет выяснить степень стабильности контакта между ними, а также раскрыть, в определенной мере, содержание кон­фликтов, явившихся причиной преступления.

Наше изучение показало следующее (табл. 4.3).

Таблица 4.3

„ Количество Характер отношений Количество потерпевших Поданным между преступником потерпевших от причинения тяжкого Г.Чечеля и жертвой от убийства вреда здоровыо Незнакомы 19,0 36,8 15,2 Родители, 8,0 16,3 в том числе отец 4,0 — мать 4,0 — Дети 4,0 — Супруги, 26,0 7,5 в том числе муж 7,0 0,8 26,0 жена 19,0 6,7 Близкие родственники 9,0 6,0 Знакомые, в том числе: 34,0 49,7 42,4 постоянные 30,0 44,5 37,0 случайные 4,0 5,2 5.41

Эти данные в целом находят подтверждение в результатах других исследований.

Изучение убийств, совершенных в Москве и Московской области в 1991-1994 гг., показало, что жертвами убийств были: супруги — 9,1%; сожители — 6,9%; родственники — 9,0%; соседи — 5,8%; сослуживцы — 7,9%; иные знакомые — 44,5%, незнакомые — 16,8%.

Из сравнения выборочных данных по уголовным делам начала 1980-х гг. и 1993-1994 гг. следует, что возросло число жертв, знако­мых с преступником,— с 33,8 до 44,5%. Возросло и число потерпевших,

¹ Г. Чечель среди жертв убийства и причинения тяжкого вреда здоровью с по­зиции отношений жертвы и преступника выделяет сожителей — среди них жертв 22,8% и законных супругов — среди них жертв 3,2% (139].

которые не были знакомы с убийцей — с 10,7 до 16,8%, в то время как по всем другим категориям жертв произошло снижение их доли в об­щем числе убитых [30, с. 40].

Среди незнакомых жертв преобладают убитые вне жилых помеще­ний: убиты в ситуациях внезапно возникших ссор и драк в местах про­дажи и распития спиртных напитков (на улицах, в скверах, во дворах домов, иногда в местах общественного питания, на вокзалах). Наибо­лее распространенными мотивами убийств незнакомых лиц являлись месть, а также хулиганские мотивы и, в ряде случаев, стремление удов­летворить сексуальные потребности. Нередко отсутствовали явно вы­раженные мотивы.

Девять с половиной процентов стали жертвами корыстного убий­ства, в том числе примерно каждый второй был убит у себя дома в це­лях хищения имущества. При этом 9 из 418 потерпевших были убиты с целью завладения автомобилями либо иным имуществом предприя­тий, организаций, а 3 — в связи с приватизацией квартир.

Показательно, что около 65% потерпевших от корыстных убийств были знакомы с преступником. Судя по результатам исследований, в этих случаях наибольшему риску стать жертвой подвержены те, кто, располагая значительными суммами денег и ценными вещами, откры­вает доступ в свой дом случайным людям. К указанной группе риска относятся торговцы алкоголем, проститутки, а также предоставляю­щие свою квартиру малознакомым или незнакомым лицам для вре­менного проживания и распития спиртных напитков (проще говоря, содержатели притонов) [30, с. 42].

Новым феноменом в российской преступности выступают заказные убийства, большинство из которых пока не раскрывается. Поэтому виктимологическое изучение убийств и других преступлений требует обращения не только к рассмотренным в судах уголовным делам, но и к приостановленным уголовным делам, а в ряде случаев и к прекра­щенным [128, с. 233-234].

Из того обстоятельства, что соответственно около 80 и около 60% потерпевших находились в родственных или иных близких, стабиль­ных отношениях с преступником, очевидно, что преступление явилось результатом длительного развития событий, постепенного обострения обстановки. Несомненно, что такого рода ситуации возможны лишь при наличии между жертвой и преступником длительного контакта, исключающего или затрудняющего выход за пределы взаимного об­щения.

Уязвимость потерпевшего находится в лрямой зависимости от его способности оказать сопротивление преступнику и реализации этой способности. Большинство потерпевших было способно оказывать сопротивление преступнику — соответственно 69 (убийство) и 87,3% (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью). Неспособность к сопротивлению выглядит так (табл. 4.4).

Таблица 4.4

Причина неспособности Убийство, Умышленное причинение к сопротивлению % тяжкого вреда здоровью, % Болезнь, физическая слабость 11 11,2 Беспомощное состояние, в том числе: 20 1,5 сон 12 — малолетний возраст 7 — слабоумие 1,0 1,5 Всего: 31,0 12,7

Из 31 % не способных к сопротивлению (убийство) 12% находились в беспомощном состоянии (сон) в момент совершения преступления, т. е. здесь сыграли свою роль не стабильные качества личности, а, в из­вестной мере, случайное стечение обстоятельств. Следовательно, с учетом стабильных качеств личности объективная способность к со­противлению имелась примерно у 81% потерпевших от убийства. Вме­сте с тем далеко не все потерпевшие реализуют свою способность к со­противлению. Не использовали имеющуюся в момент преступления возможность сопротивляться преступнику 17% потерпевших от убий­ства (из 69% сопротивлялись только 52%) и 22,3% жертв от причине­ния тяжкого вреда здоровью (из 873% потерпевших сопротивлялись 65%). Причины такого поведения различны, но в большинстве своем — это проявление негативных качеств личности: трусости, нерешитель­ности, неумения ориентироваться в обстановке и предвидеть перспек­тиву развития событий.

Значительная часть потерпевших 41% (убийство) и 51,9% (тяжкий вред здоровью) находилась в состоянии алкогольного опьянения, ко­торое, как известно, влияет на способность к сопротивлению и пони­манию ситуации, а также и в целом на поведение (нередко агрессивное или, наоборот, совершенно пассивное, что в различном плане негатив­но сказывается на развитии криминологической ситуации). Важен здесь и другой момент: 58,5% потерпевших от убийства и 46,4% потер-

певших от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, на­ходившихся в состоянии опьянения, употребляли спиртные напитки вместе с преступником (возможно, знакомым или родственником), причинившим им в дальнейшем вред. Другими словами, поведение потерпевшего так или иначе являлось провокационным по отношению к потенциальному преступнику.

Из потерпевших, находившихся в состоянии опьянения (убийство и причинение тяжкого вреда здоровью) (табл. 4.5):

Таблица 4.5

«лиим-рп о. Причинение Убийство, % „^^ „рвда % Не были знакомы с преступником 22,3 37,7 Родственники и знакомые преступника, в том числе: 77,7 62.3 случайные знакомства 9,7 5,6 постоянные знакомства 42,5 43,5 родственники 22,8 13,0

Значительность криминологической нагрузки, которую имеет опь­янение потерпевшего в преступлениях, где он стабильно связан с пре­ступником, подтверждает и соотношение количества потерпевших этих категорий и потерпевших, находившихся в состоянии опьянения. Так, из числа потерпевших, являвшихся родственниками и знакомыми преступников, были пьяны 39,9% (убийство) и 53,7% (причинение тяжкого вреда здоровью). Практика свидетельствует, что отношение к алкоголю жертв и преступников мало чем отличается.

Состояние опьянения преступника — компонент предкриминальной ситуации, выступающий в роли катализатора, ускоряющего или облег­чающего совершение преступления. Опьянение жертвы — виктимоген-ный фактор криминогенно-Провоцирующего характера.

Превалирование стабильного контакта преступников с потерпевшим, естественно, определяет и превалирование «домашних» преступлений перед «уличными».

Рассматриваемые преступления по месту совершения распределя­ются следующим образом (табл. 4.6).

Место совершения преступления определяется не только харак­тером отношений между преступником и его жертвой, но и состояни­ем опьянения потерпевшего.

Таблица 4.6

Место совершений преступления Убийство, % Причинение тяжкого 1 вреда здоровью, % На улице, в парке, в лесу, в сквере и других открытых местах 33,0 46,5 В жилище преступника 10,0 7,5 В жилище жертвы 25,0 8,2 В общем жилище преступника и жертвы 27,0 18,9 В жилище третьих лиц или ином помещении 5,0 18,9

Очевидно, что определенное (большее или меньшее) виктимологи-ческое значение имеют оба обстоятельства, но суммировать их чисто арифметически нельзя. Их совокупность приобретает новое крими­нологическое качество, в котором каждое из этих обстоятельств зани­мает место в зависимости от особенностей того или иного конкретного преступления' Изучение связи между состоянием опьянения потер­певшего, его отношением к преступнику и местом совершения убийства или причинения тяжких телесных повреждений показывает, что име­ются зависимости, свидетельствующие о повышенной виктимности по­терпевших, независимо от того, где развертываются события.

Есть все основания утверждать, что «родные стены» (да и стены во­обще) мало помогают находящимся в состоянии опьянения. Данная категория составляет значительную часть потерпевших от убийства и умышленного причинения тяжкого телесного повреждения. Совер­шенно закономерно, что почти все убитые у себя дома стали жертвами родственников и знакомых;, тогда как убитые на улице — незнакомых им преступников. Подавляющее большинство убитых и раненых в жилище преступника были пьяны, причем среди них имеется ряд лиц, для которых знакомство с преступником было случайным. Это значит, что потерпевшие, находясь в состоянии опьянения, устанавливали контакт с лицами, им незнакомыми, и следовали с ними в жилище, ни­чего не зная ни о намерениях этих лиц, ни о помещении, в которое они направлялись.

Примерно такая же картина складывается и с приглашением потер­певшим к себе домой малознакомых лиц. Пониженная критичность, выразившаяся в установлении контактов с незнакомыми лицами, чет­ко иллюстрируется как тем, что процент потерпевших, находившихся

Жертвы, находившиеся в состоянии опьянения, убитые на улице и в других открытых местах, составляют 31,7% от общего количества потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, и 39,9% от общего количества убитых на улице. В том числе убито постоянными знакомыми 9,8% незнакомыми • 21,9% всего: 31,7% Жертвы, находившиеся в состоянии опьянения, убитые в жилище преступника, составляют 19,5% от общего количества потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, и 80% от общего количества убитых в жилище преступника. В том числе убито постоянными знакомыми 1 2, 1 %• случайными знакомыми 4,9% родственниками 2,5% всего: 19,5% Жертвы, находившиеся в состоянии опьянения, убитые в жилище потерпевшего, составляют 24,4% от общего количества потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, и 40% от общего количества убитых в жилище потерпевшего. В том числе убито постоянными знакомыми 12,1% случайными знакомыми 4,9% родственниками 7,4% всего: 24,4% Жертвы, находившиеся в состоянии опьянения, убитые в общем жилище потерпевшего и преступника, составляют 21,9% от общего количества потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, и 33,3% от общего количества убитых в общем жилище. В том числе убито постоянными знакомыми 7,4% родственниками 14,5% всего: 21,9% Жертвы, находившиеся в состоянии опьянения, убитые в жилище третьих лиц или ином помещении, составляют 2,5% от общего количества потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, и 20% от убитых в этих помещениях. В том числе убито постоянными знакомыми 2,5%, т. е. все.

^х Таблица 4.8
Взаимозависимость и процентное соотношение следующих
факторов: состояние опьянения потерпевшего,
место причинения тяжкого вреда здоровью, отношения,
связывающие потерпевшего и преступника