Введение
В истории вайнахского народа, населяющего ныне Чеченскую и Ингушскую республики, XVIII век занимает исключительно важное место. У чеченцев и ингушей так же, как и у многих народов многонациональной России, общие закономерности истории человеческого развития проявлялись в их национальном своеобразии. В то же время вайнахи, как и соседние северокавказские народы, никогда не были чем-то исключительными, изолированными. Многочисленные факты свидетельствуют о том, что, начиная с глубокой древности, исторические судьбы чеченцев, ингушей и соседних северокавказских народов, равно как и других народов бывших республик СССР, тесно соприкасались и переплетались между собою, происходило взаимовлияние и взаимообогащение их культур и традиций, скрещивались сложные этнические процессы, в ходе исторического развития сдвигались национальные и территориальные границы. Новейшие археологические открытия также свидетельствуют о том, что Северный Кавказ, как и Закавказье, явился одним из древнейших очагов жизни первобытного человека.
Социально-экономическое развитие и общественно-политическое устройство Чечни в XVIII в.
XVIII век подводит черту под всеми предшествующими этапами многовекового исторического развития северокавказских народов. Выход России на правобережье р. Кубани ознаменовал укрепление и интенсификацию русско-кавказских связей, в которых четко прослеживалась тенденция неуклонного их сближения. В то же время общая политическая обстановка в это время на Северном Кавказе оставалась нестабильной. «Взаимное соперничество Российской империи и Оттоманской Лорты, – указывает Е.Н. Студенецкая, – в немалой степени подогревалось желанием каждой из держав укрепить свое влияние над кавказскими землями». Хотя следует отметить, что в этом политическом и военном противоборстве двух держав победа оставалась за Россией. Кючук-Кайнарджинский мирный договор 1774 г., включение Крымского ханства в 1783 г. в состав России, признание Турцией р. Кубань официальной границей Российского государства на Северном Кавказе и т.д. – все это в значительной мере изменило в этом регионе политическую ситуацию, что, естественно, не могло не повлечь за собой существенных изменений и в социально-экономическом развитии северокавказских народов.2
В XVIII веке получило новый импульс дальнейшее развитие и усиление внешнеполитической ориентации чеченцев и ингушей на Россию, что в немалой степени способствовало защите горских народов от угрозы их иноземного порабощения, дальнейшего углубления и расширения русско-вайнахских политических, экономических и культурных связей.
XVIII век стал для равнинной Чечни и Ингушетии важной вехой в истории развития их основных отраслей экономики. В это время завершается процесс массового переселения чеченцев и ингушей с гор на плодородные равнинные земли, что коренным образом меняет их образ жизни и общественно-экономический уклад. Отныне кардинально меняется хозяйственная жизнь чеченцев и ингушей: хлебопашество становится их основной отраслью хозяйства, изменился характер ведения земледелия.
В конце XVIII – начале XIX века в сельскую экономику чеченцев и ингушей прочно вошла такая ценная сельскохозяйственная культура, как кукуруза.
Известная Чеченская равнина стала давать такой урожай, который кормил всю Чечню, а излишки его вывозились на продажу не только в соседние районы, но и за границу, в Персию и т.д.3 В этот период растут производительные силы, расширяется обмен и торговля как внутри общества, так и извне. Чеченцы и ингуши все более уверенно втягиваются в торгово-экономические связи с Россией и соседними северокавказскими и закавказскими народами.
Кроме того, в истории внешних экономических связей XVIII век также представляется самым ответственным этапом на пути выхода народов Чечни и Ингушетии к рынкам Российского государства, а также к торговле со странами Ближнего Востока. Торговые связи Чечни и Ингушетии с Россией, установившиеся еще в XVI – XVII вв., отныне приобретают постоянный характер, отличаются возросшей интенсивностью товарообмена и начинают играть в общем внешнем товарообороте чеченцев и ингушей ведущую роль.4
В XVIII веке в вайнахском обществе набирает силу процесс классообразования. Складываются феодальные отношения, более рельефно выделяются два антагонистических класса – феодалы (владельцы) и зависимое сословие – беднейшая часть крестьянства. В результате мощных антифеодальных выступлений горцев в XVII в. и в начале XVIII века был приостановлен процесс феодальной эксплуатации. Эволюция социальных отношений была приглушена, так как в обычной правовой практике были возрождены, как и у западных адыгов, многие общественные институты, обычаи и нормы. Пережитки средневековых патриархальных отношений давали о себе знать даже в самих феодализированных обществах вайнахов, «в которых они служили, по сути, прикрытием типично феодальной эксплуатации основной крестьянской массы».5
В конце XVIII века началось активное продвижение царизма на Кавказ, что послужило одной из причин начала антиколониальных выступлений местных народов. В Чечне и Ингушетии сложились в это время благоприятные условия для сплетения борьбы горцев против местных феодалов и старшин с их возросшим сопротивлением колониальным действиям царского самодержавия. Это обусловило высокий подъем антифеодального и антиколониального движения горцев Чечни и всего Северного Кавказа под руководством имама Мансура в 1785-1791 гг., что в немалой степени способствовало окончательному распространению и утверждению религии ислама как в целом в Чечне и Ингушетии, так и во многих районах Северного Кавказа.
В XVIII веке завершается длительный исторический процесс формирования чеченского и ингушского народов (этносов), то есть ранее известные нам отдельные чеченские и ингушские общества отныне полностью теряют свои этно-племенные названия и образуют общие этнические названия – чеченцы и ингуши.
XVIII век, а в особенности вторая его половина, явился также началом планомерного научного изучения и осмысления многих сторон истории народов Северного Кавказа, в том числе чеченцев и ингушей, заложенным кавказскими научными экспедициями Российской (Петербургской) Академии наук. Цели и задачи российских научных экспедиций полностью вытекали из ближневосточной политики русского правительства.
Проблема социально-экономического развития и политического устройства чеченцев и ингушей в XVIII – начале XIX века выступает как составная часть истории народов Северного Кавказа в русской и зарубежной историографии. Из этой многоплановой и большой по хронологическому периоду темы, охватывающей ряд важных и сложных проблем, мы избрали только те вопросы, которые, на наш взгляд, на сегодняшний день менее изучены в исторической науке и имеют по сравнению с соседними регионами вполне определенные характерные особенности.
В XVIII - середине XIX века произошли заметные сдвиги в социально-экономической и политической жизни Чечни. В чеченском обществе обнаруживаются новые тенденции развития социальных слоев населения, хозяйственного строя и политического устройства.
Вайнахи занимали территорию, расположенную на северных отрогах Большого Кавказа, в долинах рек Терека и Сунжи. На западе их территория граничила с Кабардой и Северной Осетией, на востоке - с землями народов Дагестана, на севере - с Россией и на иге - с Грузией.
О численном составе вайнахского народа XVI-XVII вв. данных нет. Первые попытки определить численность вайнахского народа были предприняты русскими учеными, путешественниками и представителями военной администрации в конце XVIII - первой половине XIX вв. Но их сведения, к сожалении, настолько противоречивы, что по ним возможно судить о численном составе населения только отдельных районов Чечни, причем приблизительно. Так, сведения конца XVIII в. позволяют воссоздать самую общую демографическую картину территории, расположенной между Черными горами и рекой Сунжей.
По имеющимся данным, на этом равнинном пространстве Чечни, насчитывалось всего 7000-8000 дворов. Общий показатель населения этих дворов, по мнении Я.З.Ахмадова, при средней цифре 6 человек, составляет от 42 до 48 тысяч человек1. И с ним можно было согласиться, если бы не один существенный нюанс: на самом деле семьи того времени были многочисленными и довольно часто насчитывали 15-16 и более человек, так как в большинстве случаев сыновья, имевшие свои семьи, по обычаю оставались жить вместе с родителями в одном дворе. При таком подходе к определению численности населения равнинной Чечни мы получим более реальные данные в I05-I28 тысяч человек.
Известно, что довольно густо была населена оставшаяся территория края и особенно ее горная зона. Следовательно, вполне можно предположить, что численный состав населения всей Чечни, с учетом жителей аулов междуречья Терека и Сунжи, Чеченской равнины, горной и высокогорных районов, было приблизительно 400 тысяч человек. Тем более, что в конце XVIII века только в районе между Черными горами и бассейна Сунжи, составляющем менее чем 1/3 части территории Чечни, было население, примерно, около 120 тысяч человек.В дальнейшем произошло резкое сокращение населения Чечни. Это явилось следствием войны, когда чеченцы вынуждены были бороться за свои земли, свободу и независимость. Исторические памятники того времени свидетельствуют о том, что вся тяжесть истребительной Кавказской войны легла на плечи народных масс Чечни. На то были объективные и субъективные причины, которые являются предметом специального исследования. Здесь же ограничимся указанием, что именно в годы военных действий и главным образом во второй половине 40-х гг., число жителей чеченских аулов значительно сократилось. Так, в одном из архивных документов, составленном в 30-х годах XIX века, численность чеченцев определяется в IIO-I20 тысяч, но при этом указывалось, что "сие исчисление весьма умеренно, полагать должно, что народонаселение в Чечне больше"2. В другом, так же архивном источнике, относящемся к 1833 году, отмечается, что чеченцев вместе с ингушами было 218 тысяч человек, причем численность последних, сообщает документ, не превышала 16-17 тысяч человек. Далее Александр Рогов, писавший уже в XX веке, пришел к выводу, что в 1847 г. в Чечне проживало не менее 1,5 млн.человек4.
Сведения эти, возможно, несколько завышены, тем не менее, по ним можно высказать предположение, что в рассматриваемое время территория Чечни была достаточно густонаселенной, а численность чеченского населения предыдущего столетия была значительно занижена. Сообщение А. Рогова заслуживает внимания, если снова вспомнить, что действительно наибольшие потери в населении наблюдаются в связи с перемещением сюда центра военных действий и особенно начиная с 1847 года, когда в Чечню были стянуты все силы Кавказской армии 70 тысяч солдат и офицеров. Современник той поры исследователь истории народов Кавказа академик А. Берже, освещавший события, происходившие в Чечне по свежим следам, писал, что в период этой войны "Чечня была районом, который лишился наибольшего процента своего населения". Другой исследователь истории Чечни А. Шах-Гиреев подчеркивал, что только между 1847 и I860 годами население Чечни уменьшилось более чем в два раза6.