Свобода у Шопенгауэра трактуется как философская проблема, требующая глубочайшего проникновения в существо вопроса.
В философии «свобода», как правило, противостоит «необходимости», в этике – «ответственности», в политике – «порядку».
Шопенгауэр считает, что для новейшей философии, равно как и для предшествующей традиции, свобода – главная проблема. По существу проблемы это понятие представляется ему отрицательным. Иначе говоря, выявить его содержание, по мнению философа, можно только указывая на определенные препятствия, мешающие человеку реализовать самого себя. Оказывается, есть нечто (угрозы, обещания, опасности), воздействующие на мотивы его поведения. Обыденное сознание подсказывает: "Я свободен, если могу сделать все, что хочу".
Шопенгауэр показывает, что каждый из нас проходит через искушение, и мы свободны в выборе индивидуального поступка.
Свобода – одна из бесспорных общечеловеческих ценностей. Однако даже самые радикальные умы прошлого, выступавшие в защиту этой святыни, нередко обнаруживали робость и половинчатость. Нет, полагали они, свобода не абсолютна. Предоставьте индивиду право распоряжаться собственной жизнью – и наступит век хаоса.
Ницше и Кьеркегор обратили внимание на тот факт, что многие люди попросту не способны на личностный поступок. Они мелкотравчаты, стерты и предпочитают руководствоваться сложившимися в обществе духовными стандартами. Нежелание человека следовать свободе – несомненно, одно из поразительных философских открытий. Оказывается, свобода – удел немногих...
Наконец, американский философ Эрих Фромм выявил и описал особый феномен человеческого сознания и поведения – бегство от свободы. Он отметил в этой работе, что, несмотря на многочисленные поражения, свобода в целом побеждала.
Философия XX столетия показала, что свобода может стать бременем, непосильным для человека, чем-то таким, от чего он старается избавиться. Можно без преувеличения сказать сегодня, что концепция Шопенгауэра во многом носила прогностический, опережающий характер.
Обретение сущности человека
По Кьеркегору, сущность человека выражает отношение не к роду, а к Богу, к бесконечному. Существование человека оказывается следствием его отчуждения от Бога, потери себя в коллективе или в толпе, которая, по самой своей сути «неистинна», так как лишает индивида ответственности. Человек должен обрести свою сущность, себя с Богом, преодолеть свою ограниченность. Человек должен выстрадать эти ценности как результат собственного, неповторимого опыта.
Переосмысливая христианство, датский философ показывает, что различие между Богом и человеком огромно. Обращение же к христианству, т.е. преображение по образу Божию, с человеческой точки зрения, обретает на муки большие, нежели может вытерпеть человек. В ином случае вместо преображения получится только болтовня, суета, высокомерие, тщеславие.
Идея становления человека
Ницше принадлежит идея становления человека как живого существа.
Современный человек – это всего лишь набросок, некий эмбрион человека будущего, настоящего представителя истинной человеческой природы. Нынешний человек, человек-животное, как полагал немецкий философ, потерял смысл и цель своего существования. Христианская аскетика была направлена на освобождение человека от бессмысленного страдания. Достигалось этим, по мысли Ницше, лишь отторжение человека от основ бытия и уход в ничто, а по сути – обострение страданий.
Для доницшеанской философии человек не просто вид живого существа, но и определенная социальная реальность. Ницше не признает такой постановки вопроса. Он хочет осмыслить человека чисто генетически, т.е. как зверя, выросшего в животном мире и покинувшего его. Своеобразие антропологической проблемы Ницше усматривает в том, что человек неправильно относится к своим инстинктам.
Интуиция и интеллект
Критическую работу по переоценке классических философских воззрений проделывает и Анри Бергсон.
Как полагает Бергсон, интуиция и интеллект представляют собой два противоположных направления работы сознания. Интуиция идет в направлении к самой жизни, интеллект же – в прямо противоположном, и поэтому вполне естественно, что он оказывается в строгом подчинении не духа, а материи. Для человека, стремящегося вновь растворить интеллект в интуиции, исчезает или смягчается много затруднений. Но такая доктрина, по мнению философа, не просто облегчает нам процесс мышления, но также дает нам новую силу, необходимую для действования в жизни.
Все живые существа, по мнению философа, держатся друг за друга и все подчинены одному и тому же гигантскому порыву. Животное опирается на растение, человек живет благодаря животному, а все человечество во времени и пространстве представляет собой огромную армию, которая движется рядом с каждым из нас. Своей мощью оно способно преодолеть любое препятствие.
По мнению Дильтея, проблема человека, присущей ему сущности раскрывается вовсе не путем размышлений над данным феноменом, не посредством психологических экспериментов. Только история способна раскрыть тайну человека. По словам Дильтея, человек не имеет истории. Он сам представляет собой историю, через которую можно распознать специфически человеческое.
В той же мере О.Шпенглер антропологически рассматривает судьбы культуры. По его мнению, каждая из них проходит обычные циклы живого существа – рождение, развитие, угасание и смерть. При этом подчеркивается, что человек – единственное существо, знающее о своей смерти. Все остальные находятся в чистом становлении и обладают сознательностью, которая ограничена настоящим. Они живут, но ничего не знают о жизни, подобно детям раннего возраста.
Особую роль в феноменологии жизни у Шпенглера играет проблема смерти. Ведь человек становится человеком, когда он познает свое величайшее одиночество во вселенной. Здесь, как полагает Шпенглер, заложено начало высшего мышления.
Литература
Бердяев Н.А. Смысл творчества // Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. С. 277-279.
Блауберг И.И. Философия жизни // Современная западная философия. Словарь. М., 1991. С. 327-329.
Гуревич П.С. Концепция человека в философии жизни // Человек. Ч. 2. С. 272-278.
Жизнь как ценность. М., 2000.
Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. М., 1991.
Цертелев Д. Пессимизм в Германии. М., 1895.