Макс Нордау – норвежский врач-психиатр (подлинное имя Симон Зюдфельд) - ученик и последователь Ч.Ломброзо. М.Нордау решил подвергнуть современную литературу анализу с уточки зрения идеи Ломброзо, однако, как и его учитель, вовсе не считал, что все гении – помешанные.
Работа Нордау о «психофизиологии гениев» появилась в России в начале ХХ в. и приобрела большую популярность (она часто упоминается в «Жизни Клима Самгина» Горького – верный знак популярности среди интеллигенции начала века). Книга «Вырождение состоит из 5 частей В первой ее части описывается настроение конца Х1Х века «Fin dе siecle» как состояние умов всех европейцев, без времени впадающих в старчество духа. Старые идеалы низвергнуты, новые не нарождаются.. он писал: «Это сумеречное настроение чрезвычайно смутное; в нем есть лихорадочная неутомимость и тупое уныние, безотчетный страх и юмор приговоренного к смерти. Преобладающая его черта – чувство гибели, вымирания. Это исповедь и одновременно жалоба»[1].
Исследуя болезнь истекающего (Х1Х) века, он ставит ему прямой диагноз – «Вырождение». В главе «Гибель народов» он определяет это настроение так: всеобщее отречение на практике от традиционной порядочности, которая в теории еще вполне признается. В распутном человеке оно выражается разнузданностью инстинктов; в черством эгоисте – полным пренебрежением к ближнему и его интересам, разрушением всех преград, которые сдерживают грубое корыстолюбие и жажду наслаждений; в скептике – беззастенчивым проявлением низменных стремлений и побудительных мотивов, которые до сих пор если не подавлялись, то лицемерно скрывались; в верующем – ослабление веры, полным материализмом; в эстетике – отрицанием идеала в искусстве и бессилием производить впечатление старыми формами; во всех людях вообще - несочувствием к прежним порядкам, удовлетворявшим в течение тысячелетий требованиям логики, сдерживавшим преступные порывы и содействовавшим появлению прекрасных художественных произведений».
Далее Нордау ставит диагноз современному обществу: «вырождение и истерия, форма которой известна под именем неврастении». Заметим, что Нордау не ограничивается анализом психологии отдельной личности, как это было у Овсянико-Куликовского, или какой-то части ее психосферы («комплексы» Фрейда), а пытается определить психопатические проявления во всем обществе, особенно в интеллигенции, которая имеет возможность выразить их в философских трактатах, а еще определеннее – в продуктах художественного творчества.
В следующей части главы автор книги рассматривает причины этой болезни, проводя, как и везде, параллель между развитием этой патологии у человека и обществ. Вызывается же вырождение и истерия органическим истощением, постигшим народы вследствие сильного развития больших городов. При этом новые течения литературы: неореализм или нитурализм типа Золя, декадентство во всех его формах, неомистиццизм и разные его виды –это, по мнению Нордау, признаки вырождения. Они указывают путь не вперед, а назад, в прошлое: «То, что представляется профану взрывом кипучих молодых сил и бурным стремлением к творчеству», - не что иное как конвульсии и судороги истощения…
Пи этом вырожденческие предпосылки «Заката Европы» Нордау видит в творчестве кумиров его времени: Ницше, Толстого, Верлена, Уайльда, прерафаэлитов и других - их своеобразному разоблачению посвящены три последующие главы его книги. Особенно интересной и глубокой в этом отношении представляется глава, посвященная теории мистицизма. Нордау разъясняет, что возрождение мистицизма, широкое распространение этого душевного настроения объясняется психологическими причинами, утомлением, вызываемой им неспособностью к сосредоточенному вниманию и склонностью предаваться расплывчатым грезам. Отсюда наплыв в литературу и искусство разных фантастических планов, не построенных на точном изучении действительности; отсюда склонность выбрасывать за борт наиболее продуманные и прочные идеалы и традиции, заменять их мишурой, фантасмагориями, для создания которых требуется только фантазия, отрешающаяся от реальной почвы и витающая в туманных представлениях. К мистикам Макс Нордау относит прерафаэлитов, символистов, толстовцев и Вагнера.
В следующей граве Нордау подвергает так называемых «эготистов»: парнасцев, декадентов, эстетов, Ибсена и Ницше. Их всех объединяет эготизм – склонность говорить постоянно о себе: «Эготист ставит чрезвычайно высоко собственную личность и деятельность, потому что он занят исключительно собой и очень мало – внешним миром. Эготист измышляет философские системы для оправдания своей извращенности или воспевает ее в красноречивой прозе, звучных стихах. Таким образом в области литературы возникает демонизм и декадентство. Декаденты и демонисты отличаются от преступников только тем, что одни ограничиваются грезами и словами, а вторые имеют решимость и силу перейти к действию. Но те и другие должны быть причислены к антиобщественным существам.
Четвертая глава «Вырождения» посвящена психологическому анализу Эмиля Золя и его последователей. А в последней главе книги М.Нордау дает неутешительный прогноз двадцатому веку: клубы самоубийц, профессии «впрыскивателей морфия и кокаина», однополые браки, различные спиритические общины и т.д.
Развитию литературы Нордау дает следующее предсказание: «Книги в настоящем виде выйдут из моды. Текст будет состоять из бессвязных слов или слогов, даже просто букв или цифр с символическим значением, которое читатель должен будет угадывать. Поэты, выпускающие в свет сочинения, состоящие из нескольких букв или просто пустых страниц без всякого содержания, будут возбуждать всеобщий восторг. Образуются целые общества любителей для комментирования таких книг. (Это написано как будто о вскоре появившемся футуризме, потом ОБЭРИУ, в 60- годах – неофутуристах типа Геннадия Айги или уже в конце ХХ века кумиров постмодернизма).
Несмотря на это, Нордау убежден, что истерия эта неизбежно забудется. Извращенные формы искусства не имеют будущности.
В предисловии к русскому изданию книги «Вырождение», вышедшему в 1894 г. и повторенному при выпуске книги в 1995 году, Р.Сементковский дает оценку и методу, предложенному Максом Нордау: «Плодотворность метода Макса Нордау в оценке философских и художественных произведений заключается именно в том, что благодаря этому методу мы получаем возможность яснее разграничивать разные стороны творчества, которые до сих пор по большей части смешиваются, например, яснее понимаем то, что до сих пор чувствовали только более глубокие критики, именно, что данный писатель может быть значительным художником и в то же время весьма посредственным или даже совершенно несостоятельным мыслителем. Очень ценны в этом отношении выводы, к которым приходит наш автор, изучая вопрос об ассоциации идей и о роли, которую тут играет способность сосредоточить внимание, т.е. сознательно контролировать часто непроизвольную ассоциацию идей»… «Нордау, впрочем, бывает резок тогда, когда видит, какой громадный вред причиняет господство в литературе и искусстве психопатических течений вечным идеалам человечества: истине, науке, свободе и осмысленному, трезвому труду, направленному к приближению человека к этим идеалам»[2]
[1] Нордау Макс. Вырождение- М., изд-во «Республика», 1995. С.26
[2] Сементковский Р. Назад или вперед? // Нордау М. Вырождение. –М., 1995.С.18