НАРОДНОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ И ПРОДВИЖЕНИЕ

Мирнинская средняя общеобразовательная школа №1

 

 

Основы рыночной экономики

 

 

Реферат на тему:

 

 

Экономическое "чудо" Японии

 

Автор реферата –

Богатова Екатерина

11 "Б" класс

 

Руководитель –

Канева Елена Павловна

 

 

Мирный 2000

 

 

ПЛАН

 

 

Стр.

I Введение 3

II Основная часть:

1. Народное просвещение и продвижение 4

2. Система пожизненного найма 6

3. Утесы и песчинки (практика субподрядов) 9

4. Стремительный рывок 11

5. Потребление и накопление 15

6. Прогресс за счет гармонии 18

III Заключение 21

IV Список литературы 22

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Мы живем в такое время, когда недостаточно одного лишь знакомства с зарубежными народами, когда требуется не просто знание, а понимание друг друга.

Чтобы познать зарубежную страну, важно прежде всего преодолеть привычку "мерить на свой аршин'', подходить к другому народу со своими мерками.

Японский опыт уже много лет активно изучают во всех странах мира. Причем наиболее активно изучают его, в промышленно развитых странах. И это естественно. Именно много умеющие руководители хотят понять: как удалось достичь того, что называется сегодня японским "чудом"; с помощью каких методов, благодаря каким подходам японские управляющие обеспечивают производство качественной продукции и услуг; какие методы позволяют им делать это быстро, дешево; что и как делают японцы для того, чтобы захватывать все новые и новые рынки сбыта? Причем интересно то, что все те особенности управле­ния, которые являются сегодня предметом пристального изучения, представляют собой результат деятельности японских управляющих за достаточно короткий пе­риод — после 1945 г. За эти годы японцы не только сумели в корне изменить свою традиционную органи­зацию системы управления, но и включить в нее целесо­образные элементы американского менеджмента в той мере, в какой они соответствовали системе их куль­турных ценностей, а также получить соответствующую "отдачу": рост валового национального продукта, крепкую иену, захват рынков и т. п.

Условия для изучения японского опыта управления создаются и в нашей стране. Изданы книги советских авторов', ряд переводных работ, все больше появляется статей в средствах массовой информации, научных журналах. Это дает возможность изучать, сравнивать, оценивать.

 

 

 

' Курицын А. И. Управление в Японии: организации и методы. М.: Наука, 1981; Бронников В. А., Ладанов И.Д., Японцы. М.: Наука, 1985; М. Портер Международная конкуренция, М., 1993; В.Овчинников Сакура и дуб. М.: Роман-газета, 1987.

 

НАРОДНОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ И ПРОДВИЖЕНИЕ

 

Японская мораль возводит в число добродетелей не только труд, но и учение. Считается, что усердный поиск новых знаний и навыков возвышает и украшает человека в любом возрасте. Со школьных лет у япон­цев воспитывают привычку к групповому учению. Оно рассматривается как один из видов общественной деятельности, которую желательно продолжать всю жизнь. При приеме на работу или новом назначения японец морально подготовлен к длительному периоду ученичества. Он старательно следует наказам, усерд­но перенимает опыт, пока сам не становится настав­ником для других. "Учить других всегда почетно, учиться у других — никогда не зазорно" — гласит рас­пространенное изречение.

Япония рас­полагает наиболее эффективной и массовой системой народного просвещения, утверждал Франк Гибней, если не считать Советского Союза.

Практически все японские дети получают обязательное образование в объеме девяти классов. А к началу 80-х годов Япония опере­дила большинство капиталистических стран по охвату молодежи полным средним образованием. Почти 90 процентов учащихся оканчивают среднюю школу второй ступени, тогда как в 1955 году до двенадцатого класса продолжали учиться лишь около 50 процен­тов школьников.

Если четверть века назад лишь 10 процентов школьников стремились попасть в университеты и колледжи, то теперь студентами хотят стать больше трети выпускников школ. В Японии больше универси­тетов, чем во всей Западной Европе. В стране насчи­тывается около двух миллионов студентов высших и средних специальных учебных заведений. (В Англии, население которой составляет половину японского, цифра эта в четыре раза ниже.)

Для японского образа жизни "давка у эскалато­ра"—очень характерная, можно сказать, символичная сцена. Чуть ли не с детских лет японец ведет отчаян­ную схватку со своими сверстниками. Но если ему удалось пробиться сквозь толпу и оказаться в числе счастливцев, нанятых "солидными" фирмами, сопер­ничество на этом обрывается. Последующий жизнен­ный путь японцы уподобляют эскалатору, то есть рав­номерному подъему, при котором каждый остается на своей ступеньке и сохраняет подобающее ему место.

При японской системе найма скорость продвиже­ния по службе определяется уровнем образования и выслугой лет. Так что молодежь после школы или после вуза оказывается как бы перед различными эскалаторами, которые движутся с неодинаковой ско­ростью и поднимают на разные этажи.

Ключом к успешной карьере служит не диплом сам по себе. Огромную роль играет, какой именно университет человек окончил.

Перворазрядные коммерческие фирмы и государ­ственные учреждения предпочитают пополнять свой персонал выпускниками перворазрядных университе­тов. А они, как уже говорилось, пользуются в Японии неоспоримым преимуществом перед обладателями других дипломов.

Питомником правящей элиты считается Токийский университет. Его выпускники —главные кандидаты на ключевые посты в стране. Они составляют 80 процен­тов высокопоставленных чиновников, 40 процентов ве­дущих бизнесменов. В деловом мире много людей, кончавших университет Кэйо, среди политических дея­телей—воспитанников университета Васэда.

Ранг учебного заведения предопределяет и угол восхождения человека по служебной лестнице, и уро­вень его личных связей на всю остальную жизнь, то есть социальный слой, в котором ему предстоит вращаться. Так что дети именитых родителей предпочитают, сдавать экзамены, скажем, в Токийский университет, по три-пять раз, чем идти во второразряд­ный вуз, так как после него они оказались бы на эскалаторе, который вовсе не доходит до верхних эта­жей.

Все это обостряет конкуренцию среди поступаю­щих. Существует пословица: "Будешь спать четыре часа - попадешь, будешь спать шесть часов—про­валишься".

Причем экзаменационная горячка носит в Японии затяжной, как бы хронический характер. Некоторые преимущества при поступлении в Токийский универ­ситет дают перворазрядные средние школы. Чтобы попасть в них, тоже нужно пройти трудный конкурс. Есть даже привилегированные детские сады, откры­вающие путь в перворазрядные начальные школы. Таким, образом, японец чуть ли не с шести лет всту­пает в полосу так называемого экзаменационного ада. И, разумеется, на каждом этапе состоятельные роди­тели имеют несравненно больше возможностей хоро­шо подготовить своих детей к экзаменам, нанимая для них репетиторов.

Одно из самых ходких в университетской среде слово "арбайто", занесенное из немецкого языка в предвоенные времена, означает не работу вообще, а именно приработок на стороне, без которого не мыс­лится студенческая жизнь.

Для абсолютного большинства японской молоде­жи учиться — значит одновременно подрабатывать себе на жизнь. Различие может быть лишь в том, что для одних "арбайто"—это дополнение к помощи ро­дителей, а для других—единственный источник средств к существованию.

Самый старый, можно сказать, классический вид "арбайто"—быть репетитором. Из-за экзаменацион­ной горячки спрос иа них есть всегда. Но одними уро­ками, даже. Если давать их ежедневно, теперь не про­живешь.

Трудно бывает в пору экзаменов, когда для арбайто" не остается времени. Трудно в апреле и ок­тябре, когда, кроме текущих расходов, надо вносить полугодовую плату за обучение. Однако для студен­та, который сам себе зарабатывает на жизнь, нет ни­чего хуже, чем заболеть.

Высшее образование в Японии стоит дорого. И хотя цена его продолжает расти, тяга к университетскому диплому не ослабевает. Ведь это—единственный канал социальной мобильности, единственный шанс подняться вверх по лестнице общественной иерархии. В Японии, по существу, имеет место финансирование высшего образования самим народом, простыми семья­ми, которые вкладывают в него значительную часть своих средств.

Почти целиком за счет этих трудовых сбережений, а не за счет государственного бюджета существуют частные японские университеты, где обучается три четверти студентов. Хотя выпускникам второразряд­ных вузов нет надежды подняться до верхних этажей общественной пирамиды, на определенное "подобаю­щее место" они могут рассчитывать.

Люди одного возраста, ровесники, знающие друг друга со студенческой скамьи, по существу, поднима­ются по ступеням своей карьеры плечом к плечу. Узнав, когда и какое учебное заведение человек кон­чал, где он работает, японец легко определяет и его нынешнее служебное положение, и его зарплату, и его перспективы.

В крупных частных корпорациях и государствен­ных учреждениях часто создаются клубы одногодков, то есть людей, принятых на работу одновременно. Все они ревниво следят за "равнением в шеренге". Выдвижение одних дает основание другим претендо­вать на то же самое. Возможности для этого, однако, сужаются с каждой ступенью. И как только кто-то из данного поколения получает ранг заместителя мини­стра или члена совета директоров, всем его ровесни­кам по неписаной традиций надлежит подавать в от­ставку.

Как правило, это происходит в возрасте 55 лет. Но отставка высокопоставленных сотрудников чаще всего означает не уход на покой, а "сошествие с не­бес" или "парашютирование" на другую должность.

Государственные служащие "парашютируются" в частные корпорации, связанные по роду своей деятельности с данным министерством. Такая практика укреп­ляет узы между правительственным аппаратом и де­ловым миром. Она, в сущности, представляет собой одну из форм коррупции. Ведущие фирмы стремятся заинтересовать чиновников, с которыми они имеют дело, перспективой получения теплых местечек на склоне лет. (Обычно это посты консультантов с боль­шими окладами и с необременительными обязанно­стями "поддерживать контакт" с бывшими коллега­ми в министерстве.) Частные компании направляют своих отставников в дочерние фирмы, причем обе сто­роны видят в этом выгоду для себя.

Японцы не случайно стремятся чуть ли не до конца дней поддерживать связи со своими бывшими одно­классниками по школе или вузу.

Бывших однокурсников объединяет отнюдь не только воспоминание о студенческих временах. Даже те из них, которые, по японским представлениям, на­чали карьеру наиболее удачливо, то есть попали в "перворазрядные" министерства, заинтересованы общаться со своими сверстниками в частных корпора­циях и в парламенте, по возможности оказывать им услуги. Ведь государственная служба ценится не только сама по себе, но и как удобный трамплин для прыжка на командные высоты в деловом и политическом мире. Личные отношения, основанные на личном знаком­стве, играют у японцев не менее важную роль, чем официальные связи. Если чиновнику из министерства финансов нужно решить какой-то вопрос в министерстве иностранных дел, он перво-наперво обратится в чужом ведомстве к кому-то из своих знакомых (пусть даже вовсе не имеющему отношения к подобным про­блемам), чтобы через него быть представленным нужному лицу. Такая личная рекомендация служит своего рода привязкой к уже существующим отношениям.

"Эскалаторная" система продвижения по старшин­ству практически исключает возможности для какой-то головокружительной карьеры. Так что каждое поколение бывших одноклассников достигает ведущих постов в государственном аппарате, деловом мире или политической жизни примерно в одно и то же время, имея за плечами 25—30 лет личного знакомства и связей. Здесь, видимо, коренится одна из причин взаимного доверия и тесного взаимодействия трех полюсов японской элиты — чиновников, дельцов и по­литиков.

Соотношение этих трех сил иногда сравнивают с японской игрой в камень, ножницы и бумагу. Каж­дый ее участник одновременно с другими выбрасы­вает вперед правую руку: или сжатую в кулак (что символизирует камень), или с двумя вытянутыми пальцами (ножницы), или с распрямленной, ладонью (бумага). Считается, что бумага сильнее камня, ко­торый она может обернуть. Камень сильнее ножниц, которые он может сломать. Ножницы сильнее бумаги, которую они могут разрезать. Стало быть, любой из трех предметов способен одерживать верх в зависи­мости от сочетания, в каком он окажется.

При всех противоречиях, неизбежно возникающих в Японии между тремя полюсами власти—чиновниками, дельцами и политиками,—они находят способы "ублажать" друг друга и потому взаимодействуют как пружины некоего единого механизма. По выра­жению историка Титоси Янага, японская политика— это спектакль, который сообща ставят дельцы, поли­тики и чиновники. Большой бизнес дает сюжет пьесы и деньги на его постановку. Партия парламентского большинства разрабатывает сценарий и подбирает актеров. Государственному аппарату остается роль режиссера-постановщика и администратора.

Что касается до народного просвещения в Японии, то, сравнивая, массою один целый народ с другим, японцы, по моему мнению, суть самый просвещённый народ во всей подсолнечной. В Японии нет человека, который бы не умел читать и писать. \ Записки капитана В. М. Головина в плену японцев в 1811, 1812, 1813 годах (Россия)