За 17 столетием, особенно за его первой половиной, давно укрепилось название «золотого века» испанской культуры. воеобразие культуры «золотого века» тесно связано с особым, отличным от других европейских государств соотношением классовых сил в испанском обществе. Как известно, Испания была рано вовлечена в процесс первоначального капиталистического накопления. В общественном сознании произошли глубокие сдвиги.
Архетектура.
В архитектуре Испании XVII в. исконно национальные черты переплелись с элементами мавританского зодчества и с традициями народного ремесла. От стиля «платереск» (ювелирный, филигранный), в котором декоративизм форм, идущий от мавританского искусства, сочетается с конструктивными элементами Возрождения, архитектура XVII в. переходит к большей праздничности, нарядности, пышной орнаментике стиля «чурригереск» (по имени архитектора Чурригер).
Скульптура.
Скульптура пышным ковром украшает фасады и особенно порталы испанских архитектурных сооружений. Но в целом испанская пластика значительно раньше архитектуры вступает на путь самостоятельного развития. Это прежде всего деревянные культовые произведения, статуи святых, раскрашенные в естественные тона. Иногда руки и ноги таких статуй делались на шарнирах, волосы были естественными, в глаза вставлялись стекла. В статуях много от готической скульптуры не только в технике и приемах изображения, но в общем выражении, в религиозной экзальтации. Но к 17 в. скульптура Испании, прошедшая через ренессансный этап развития, обогатилась иным, нежели в средневековье, пониманием человеческого образа.
Мартинес Монтаньес. Св. Бруно. Раскрашенное дерево. Ок. 1634 г. Севилья, Музей.
Грегорио Фернандес. Оплакивание. Раскрашенное дерево. 1616 г. Вальядолид, Музей.
Живопись.
Самые значительные завоевания испанского реализма относятся к живописи первой половины 17 века. Основной сферой деятельности мастеров были монументальные религиозные композиции. Бытовой жанр, пейзаж, натюрморт играли скорее подчиненную, нежели самостоятельную роль. Единственным светским жанром, получившим широкое развитие, был портрет. И тем не менее испанская живопись заняла одно из ведущих мест среди других европейских школ 17 века.
Насколько сильным было стремление церкви и короля обесценить индивидуальность, подчинив все сферы художественного творчества строгому контролю, настолько горячо противостояли ему многие деятели испанской культуры.
Эль Греко родился в городе Кандии, на острове Крит. Первые уроки он получил у греческих иконописцев, первые художественные впечатления — от византийских мозаик местных монастырей с их строгими и условными формами.
С портретным творчеством Эль Греко связаны выполненные им серии апостолов. Их изображения всегда очень индивидуальны, как будто написаны художником с какого-нибудь знакомого лица и вместе с тем отличаются огромной силой обобщения. В этих образах Эль Греко синтезировал человеческие характеры. Но как бы различны ни были апостолы, их объединяет общая черта — все они находятся в состоянии глубокого раздумья и колебания, как будто в вечных поисках истины.
Эль Греко
Эль Греко учился в мастерской Тициана, но, однако, техника его живописи существенно отличается от техники его учителя. Для работ Эль Греко характерны быстрота и экспрессивность исполнения, которые приближают их к современной живописи.
Большинство его произведений исполнены следующим образом: линии рисунка наносились на поверхность белого клеевого грунта, который затем покрывался имприматурой коричневого цвета — жжёной умброй.
Краска наносилась так, чтобы белый грунт частично просвечивал через неё. Затем следовала моделировка форм в светах и полутонах белилами, и полутона при этом приобретали удивительный, характерный для Эль Греко серый перламутровый тон, которого невозможно добиться простым смешением красок на палитре. В тенях коричневая подготовка часто оставалась совершенно нетронутой. Поверх этого подмалёвка уже наносился красочный слой, как правило, очень тонкий. Местами он состоит практически из одних лессировок, которые лишь слегка прикрывают белый грунт и имприматуру.
Важную роль в технике живописи Эль Греко играет крупнозернистый холст, который активно формирует фактуру живописной поверхности.
Колорит картин Эль Греко чрезвычайно богат и насыщен — на красочной поверхности вспыхивают оранжевые, красные, розовые мазки различных оттенков; переливаются и мерцают оливковые, жёлтые, зелёные и фиолетовые одежды, выполненные лессировками. Благодаря таланту художника всё это соединяется в единой цветовой гармонии.
«Апостолы Петр и Павел»
Изображение апостолов Петра и Павла в трактовке Эль Греко - это противопоставление двух натур и темпераментов. Павел умен, категоричен и беспощаден, решителен и эмоционален. Одна рука лежит на книге Святого Писания, указующий жест другой как бы подтверждает написанные им проповеди христианской веры. Контрастом ему выступает апостол Петр. Он - весь в сомнениях и размышлениях. Кроткий, нерешительный взгляд говорит о колебаниях и внутреннем разладе. Интересно сопоставление рук обоих апостолов - твердой сильной руки Павла и мягкой, просительной - Петра. Подобная трактовка образов евангелистов была находкой Эль Греко, она значительно отступала от норм существовавшей церковной традиции в Испании.
«Вид Толедо»
На холсте «Вид Толедо» угадываются река Тахо, Кафедральный собор и крепость Алькасар, но это не совсем реальный город. Изображенное кажется видением, сном, настолько оно заряжено невиданной энергией. На полотне разворачивается драма, действующими лицами которой являются небо, где летят и вздымаются озаренные вспышками молний облака, и земля с пробегающими по ней не только пятнами света и тенями от облаков, но и какими-то «нервными судорогами». Люди в драме не участвуют, да их и невозможно представить в этом ландшафте: здесь сталкиваются стихии, идет сражение, в котором человеку нет места. Он может лишь смотреть на этот озаряемый молниями город на высоком холме и молиться.
«Погребение графа Оргаса»
Самая известная картина великого и загадочного Эль Греко принадлежит к периоду расцвета его творчества. Художник уже не оглядывается на учителей, а вырабатывает свою манеру письма, которую невозможно перепутать со стилями других живописцев. В 1586 году мастер приступил оформлению церкви Сан-Томе в Толедо. Центральным сюжетом была выбрана легенда о толедском святом, доне Гонсале Руисе, он же граф Оргас, жившим в XIII-XIV вв. Благочестивый набожный христианин, он прославился благотворительной деятельности, а когда в 1312 году умер, сам святой Стефан и блаженный Августин спустились с небес, чтобы придать земле достойного усопшего.
Картина визуально делится на две части: «земную» и «небесную». Они отличаются и по цветовому решению, и по стилистическим характеристикам. Строгий ритм нижнего «этажа» противопоставлен барочной «верхушке». А там, на разных небесных уровнях, душу графа встречают Иоанн Креститель, Дева Мария, ангелы и херувимы. В центре восседает Христос. Летящий ангел нарочно высветлен белым цветом – именно он возносит душу графа к небесам.
Христос, ангел с усопшей душой и дворянин внизу образуют вертикальную ось. Геометрические линии в построении композиции были очень свойственны Эль Греко и данная картина яркое тому доказательство.
Экспозиционная кульминация смещена к низу работы, туда, где Стефан и Августин, склонившись, опускают Оргаса в землю. Святые одеты в золотые наряды, которые перекликаются с фигурой ангела и одеждами Петра в верхней зоне. Таким образом, золотым цветом художник связал героев работы, относящихся к миру небесному, потустороннему.
Представленная картина пользовалась огромным успехом в Испании во времена художника.
«Святая Вероника»
Эль Греко несколько раз обращался к теме священного платка. На картине, написанной около 1579 г., задумчивый взгляд аристократичной св. Вероники отведен в сторону, что позволяет зрителю сосредоточиться на образе Христа, запечатленном на платке, который она показывает. Христос смотрит прямо на зрителя, черты его лица спокойны и утончены, а не искажены ранами или болью.
Такое представление о человеческом образе Христа сходно с величественным нерукотворным Спасом — образом, почитаемым православными христианами, с которым Эль Греко, будучи критянином, должен был быть знаком. Подобно платку Вероники, плащаница была куском ткани, на котором оказался чудесно запечатленным образ Христа, когда он поднес его к лицу, поэтому считается, что она передает его подлинные черты. И плащаница, и платок Вероники являлись для средневекового христианства важными реликвиями, но в живописи образ на платке чаще представляет только сам лик Христа со струйками пота и крови, что побуждает зрителя сосредоточиться на размышлениях о страданиях Христа, принятых им во искупление грехов человеческих.
СВ. ВЕРОНИКА. В апокрифических евангелиях Вероника упоминается как женщина, страдавшая кровотечением и исцелившаяся, прикоснувшись к краю одежды Христа. Было также известно, что у нее есть изображение лика Христа, которое, согласно легенде, она получила, вытерев пот с его лица куском льняной ткани, когда Христос нес крест на Голгофу: его лик чудесным образом запечатлелся на этом куске ткани. Ткань, называемая платком Вероники, впоследствии оказалась в Риме и стала важной реликвией базилики св. Петра. Имя «Вероника» можно считать произошедшим от латинских слов вера икон, означающих «истинный образ». Эту святую изображают держащей свой платок, как на картине Эль Греко, или же стоящей среди отвратительной толпы, окружившей Христа перед его распятием, выделяясь изяществом своего облика, как на картине Босха (ок. 1450-1516). 
Дие́го Родри́гес де Си́льва-и-Вела́скес
«Венера перед зеркалом»
Представленная работа - единственная картина Диего Веласкеса, на которой запечатлена обнаженная женская фигура. Это объясняется резко отрицательным отношением испанской церкви к подобным изображениям. Однако в королевской коллекции было много подобных произведений на мифологические сюжеты, например Тициана и других художников эпохи Возрождения. По документам известно, что Веласкес написал еще несколько похожих полотен, но они не сохранились.
Венера, богиня любви, была самой прекрасной богиней античного мира и считалась персонификацией женской красоты. Живописец показал ее с сыном Купидоном. Он держит зеркало так, чтобы она могла видеть и себя, и того, кто ее созерцает. Этот прием за сто лет до Веласкеса изобрел Тициан специально для изображения богини («Венера с зеркалом», 1550-е, Национальная галерея искусства, Вашингтон), она тоже представлена с Купидоном.
Впервые картина упоминается в 1651 как хранящаяся в коллекции молодого сына тогдашнего премьер-министра Испании, знаменитого своей любвеобильностью и покровительством искусству. Впоследствии он стал маркизом дель Карпио и вице-королем Неаполя. Этот статус позволял ему заказывать подобные полотна, не опасаясь преследований инквизиции. В доме маркиза работа висела вместе с венецианской картиной XVI века, изображавшей обнаженную нимфу. Одним словом, «Венера перед зеркалом» оставалась уникальной в испанском искусстве вплоть до появления «Махи обнаженной» Франсиско Гойи, вдохновленного шедевром Веласкеса.
«Картина Завтрак»
В картине «Завтрак» угадывается влияние итальянца Караваджо, что сказывается как в выборе сюжета, так и в использовании резкого контрастного освещения и светотеневой моделировке фигур. Веласкес изобразил двух веселых юношей, возможно, солдат, пригласивших 8 свою компанию старика-бродягу. Подобные сцены и типажи часто повторяются в творчестве художника.
Произведение построено на контрасте молодых, полных энергии жестикулирующих юношей с более спокойным, умудренным жизнью стариком, внимательно их слушающим. Это сопоставление тем не менее подано весьма тактично и ненавязчиво. Натюрморт на переднем плане отличается строгостью и скупостью предметов, что было присуще испанским мастерам. Существует предположение, что в образе сидящего справа молодого человека художник изобразил себя.
Портрет придворного шута «Эль Примо»
На протяжении 1630-1640-х Веласкес создал серию портретов карликов и шутов. Сквозь комическую личину живописец увидел сложный духовный мир этих людей, обделенных природой. Изобразив без тени насмешки, с простотой и тактом, раскрыл их характеры, душевное состояние, мир переживаний, доходящий до скорбного трагизма.
Высокий чистый лоб, умные глаза завораживают и заставляют вглядываться в незаурядное лицо шута. Лишь потом внимание переключается на его тщедушную фигурку. Дон Диего де Аседо занимал особое положение в свите Филиппа IV и по традиции исполнял еще несколько должностей - был курьером и хранителем королевской печати. Его ответственность за печать с королевской подписью объясняет присутствие фолианта, который он держит, и письменные принадлежности на полу. Прозвище «Эль Примо» означает «кузен». Возможно, карлик - родственник Веласкеса, а может быть, это имя появилось благодаря привилегии шута не снимать шляпу в присутствии короля, что разрешалось только представителям высшей аристократии, их король называл «кузенами».
Особую ценность придает портрету его незавершенность: неоконченный фон позволяет прекрасно рассмотреть направления кисти мастера.