А ведь перед легализацией американские леваки, которые добились (с помощью социалиста Кастро) превращения Флориды в самый беспредельно‑преступный штат Америки, предупреждали, что оружие легализовывать нельзя, потому как бороться с преступностью насилием нельзя: «lethal violence, even in self defense, only engenders more violence» («смертельное насилие, даже в целях самообороны, приведет только к росту насилия в обществе»). То же самое, если помните, говорят и российские социал‑умники: если нашим людям раздать пистолеты, страну захлестнет вал насилия.
Однако жизнь не подтвердила опасений левых – насилие (преступность) быстро пошло на убыль.
Но социал‑маниловы не сдаются:
– Наверняка это не оружие повлияло на снижение преступности, а какой‑нибудь еще не известный науке фактор – например, на эмигрантах благотворно сказался американский образ жизни, они осознали свои заблуждения и прекратили преступничать. Иначе и быть не может! Ведь мы знаем, что чем больше оружия, тем выше должна быть преступность! Гасить преступность раздачей оружия – все равно что тушить огонь бензином. Ведь оружие стреляет, вы же понима‑а‑аете!..
Вообще, сравнение нью‑йоркского опыта (где с преступностью боролись, вбухивая огромные деньги в течение десятилетия) и флоридского (где преступность была ингибирована очень быстро) напоминает мне вот что. Леваки с восторгом рассказывают, как мудрый Рузвельт с помощью социалистических методов боролся с Великой депрессией и поборол ее с огромным трудом всего за какие‑нибудь десять лет. А либералы (в исконно экономическом смысле этого слова) возражают: Рузвельт, отрубая хвост собаке по частям, как раз продлил кризис. А если бы он не играл в доброго папочку и не полагался на всесильность Государства, кризис прошел бы в острой фазе и гораздо быстрее, а не принял хронической формы…
Из флоридского опыта и нью‑йоркского «антиопыта» можно сделать один очень важный вывод: полиция работает менее эффективно, чем обычные вооруженные граждане. Оно и понятно: преступность – болезнь. Можно доставить лекарство непосредственно в проблемную точку, а можно глушить ядом весь организм, вместе с болезнью постепенно ослабляя и всего человека. Легальное оружие – лекарство, которое оказывается в нужный момент в нужном месте – в точке совершения преступления в момент его совершения. А полиция работает «по площадям». При этом личное оружие приносит деньги в бюджет, а полиция народные деньги прожирает.
Однако социалисты, которые верят в Мудрое Правительство больше, чем в собственных соседей и сограждан, предпочитают тратить деньги на неэффективное, а не зарабатывать на эффективном. Вера – страшная сила!..
Гражданам страны давать оружие нельзя! Ведь граждане – это кто такие? Быдло! А вот Правительство… Оно состоит не из граждан! Там заседают марсиане. Или полубоги. Если их хорошенько попросить, они, конечно, нас защитят.
Плоскостное мышление запретителей вмещает в себя только «или», но никогда «и». Так, например, одним из наиболее распространенных аргументов пугливых прогибиционистов оружия является такой:
– Не нужно разрешать гражданам оружия! Мы же платим налоги на содержание полиции (милиции). Необходимо просто заставить полицию лучше работать!
Какова логика! Почему они противопоставляют полицию гражданам? Почему или колбаса или сыр? Почему нужно запретить личную кухню только на том основании, что существует общественное питание?
Они надеются заставить полицию работать лучше. А в чем заключается работа полиции? Приехать по вызову, упаковать труп в черный полиэтиленовый пакет с вжикающей молнией, провести расследование и, если удастся, найти преступника. Допустим, полиция станет работать лучше – повысит раскрываемость на пять‑семь процентов. Как это поможет аккуратно упакованному трупу?
А вот пистолет мог бы помочь. Но социалисты специально подставляют под бандитов безоружных граждан. Потому что честных граждан они боятся больше, чем преступников. Преступники ведь социально близкие: они тоже отнимают и делят. Не от хорошей жизни они стали такими, а от социальных условий, надо их пожалеть!.. А граждане – куркули паршивые – норовят заработать себе на карман, вместо того чтобы делиться с бедными.
Был однажды в Америке такой случай. Некий прекраснодушный дядька либеральных взглядов, против которого было совершено преступление, подал в суд на. полицию. За то, что она не смогла его защитить от бандитизма! Полиция этот суд выиграла, убедив судью, что в ее аппарате провидцы не работают и чтецы мыслей тоже, потому предвидеть каждое преступление они не могут. Их задача – преступление раскрыть. Суд с этими доводами согласился.
Добавлю от себя: на каждом углу милиционера действительно не поставишь, для этого нужно всю страну превратить в милицию. Что, кстати, вполне реально – для этого нужно только вооружить людей. Кстати говоря, слово «милиция» и означает буквально «вооруженное народное формирование».
Между тем не только в США, но и в России есть люди с девственно чистым мозгом, наподобие того американца, который подал в суд на полицию. Однажды мне такой встретился. Он на полном серьезе аргументировал необходимость запрета гражданского оружия следующим образом:
– В статье 10 российского закона «О милиции» прямо написано: «милиция в соответствии с поставленными перед ней задачами обязана: 1) предотвращать и пресекать преступления…» Понимаете?! Обязана! Вот пусть они и сделают так, чтобы я мог спокойно гулять в самую темную ночь по самым злачным местам и никакой бандит пальцем не мог до меня дотронуться! Мне наплевать, как они это сделают. Раз обязаны – пусть сотворят чудо!
Вера в чудеса – характерный признак убогого.
Итак, резюмируем: задача полиции – расследование преступления. То есть проведение криминалистических экспертиз, разговоры со свидетелями, сопоставление фактов, работа головой. А задача гражданина, который как раз и сталкивается с преступником один на один (или даже один против нескольких), – самооборона. И теперь скажите мне, для чего нужнее пистолет – для проведения опроса свидетелей или для самообороны?.. Ясно, что обычному гражданину пистолет нужнее, чем детективу! Однако у полицейского оружие почему‑то есть, а у гражданина почему‑то нет. Что за дикий парадокс?
А все дело в том, что инфантильное (социалистическое) сознание больше доверяет Отцу, нежели Соседу. Полицейский – живой представитель Барина (государства). А простой человек – холоп. Разве можно холопу оружие доверять?
Наибольших успехов в продвижении своих мечтательно‑розовых идей либерал‑леваки добились в Англии. Таких успехов, в которые люди из других стран, не знакомые с английскими реалиями, просто не верят.
Английские социалисты долго боролись против оружия, точнее говоря, за то, чтобы отнять его у законопослушных граждан и оставить их безоружными перед лицом преступности. И в 1997 году соцмаразм победил – Англия превратилась в страну без оружия. Ее жителям вообще запретили обороняться от преступников. Даже дома. Об этом мы чуть ниже еще поговорим, а пока ознакомимся с результатами Великого Разоружения Народа.
Социалисты с розовыми бантиками, сложив губки сердечком, убеждали людей, что ограничение их прав повысит их безопасность. Но получилось ровно наоборот, как всегда получается у левых.
С 1997 по 2003 годы общее число преступлений в Англии выросло на 88 %. Количество вооруженных ограблений подскочило в два с лишним раза. Убийств – на четверть. Изнасилований – вдвое. А главное, при сокращении общего числа оружия в стране число преступлений с использованием огнестрельного оружия выросло в два раза!
Результат, противоположный задуманному… Социальный дисбактериоз.
И к 2002 году, согласно данным ООН, Англия уже уверенно занимала одно из первых мест по криминальности среди развитых стран. Преступники в Британии настолько обнаглели, почувствовав свою безнаказанность, что более половины всех ограблений домов и квартир происходит, когда хозяева находятся дома! Преступники уже не ждут, когда люди покинут дом, поскольку знают:
а) противопоставить их оружию фраерам все равно нечего, мочить обывателей теперь так же легко, как мотыльков,
б) английское правительство запретило англичанам оборонять себя и свое жилище.
Как вы думаете, все эти цифры вразумили английских социалистов (которых можно назвать как угодно – лейбористами, баранами – без разницы)? Ничуть!
Даже после серии жестоких убийств людей в их собственных домах английские власти не сдавались и на вопрос обескураженных граждан, что же им делать, когда среди бела дня в дом лезут ухмыляющиеся грабители, отвечали: а вы навесьте побольше замков. А когда влезут, просто отступайте из комнаты в комнату вплоть до наиболее укрепленного помещения, например ванной. Английская юриспруденция теперь уверяет, что преступник в чужом доме обладает «свободой нахождения». Он же человек!
В общем, англичанин волен делать все что угодно – бежать из собственного дома, запираться в ванной, умирать от резаной или огнестрельной раны, плакать, когда режут его парализованную мать. Он не имеет право только на одно – на сопротивление. А вдруг убийца или грабитель будут ранены? Тогда, как уверяют английские законники, защищавшегося будут преследовать «по всей строгости закона», поскольку, по мнению прогрессивно мыслящих английских юристов, преступник – пусть даже идущий на убийство – «все равно остается членом общества», у него есть права, и потому относиться к нему нужно гуманно. А тех, кто преступникам мешает, – сажать. Так, например, был посажен фермер Тони Мартин за то, что убил одного вторгшегося бандита и ранил другого.
Старики в Англии боятся одни оставаться дома, потому что обороняться при помощи оружия власть им запрещает (ведь может пострадать преступник!), а сама защитить полицейскими мерами не в состоянии, поскольку это невозможно просто в принципе.
…Нет, все‑таки не зря именно в Англии был написал знаменитый роман «1984». Думаю, его автор, в духе своих знаменитых лозунгов, сказал бы об этом социалистическом эксперименте так: «Безопасность – это смерть».
Антиоружейная паранойя достигает в Англии порой совершенно запредельных высот. Профессор Д. Малкольм из Массачусетса отмечает поразительные факты: «Среди вещей, за владение или ношение которых люди были осуждены, – камень и пакет с перцем». То есть в отчаянном желании защитить себя хоть как‑то люди прибегают к любым средствам. Но власть их за это наказывает.
Однако наказание за пакет с перцем еще не вершина безумия. Речь теперь идет уже и о том, чтобы запретить игрушечное оружие! В 1994 году британский домовладелец был арестован полицией за то, что задержал у себя дома двух грабителей при помощи игрушечного пистолета, который грабители приняли за настоящий. Точнее, не за то, что задержал, а за «угрозы и запугивание» оружием. Ведь бандиты же не знали, что это игрушка, и могли испугаться, получить психическую травму!..
В 1995 году группа подростков хотела изувечить пожилую женщину. Она вытащила из сумочки пугач, после чего струхнувшие английские гопники разбежались. Приехавшей полицией женщина была арестована «за действия запугивания».
Вы думаете, это предел? Край маразма? Ошибаетесь.
Страх британских политических придурков перед ужасным оружием настолько велик, что к оружию приравниваются уже не только вещи, похожие на оружие, но и изображение оружия!
В 2007 году британская цензура запретила рекламу голливудского фильма «Разыскивается» с участием Анджелины Джоли, потому что на рекламных постерах и в рекламных роликах актриса была изображена с пистолетом. А пистолет – это оружие! А оружие – убивает! А смерть – это плохо, это ужасно и совершенно недопустимо, ибо жизнь каждого человека – священна, неужели вы не понимаете?!
В цензурный комитет стукнул один из пролеваченных зрителей, который, увидев по телевизору рекламу фильма, немедленно сигнализировал куда надо. Общий пафос доноса можно выразить одной мыслью: это же могут увидеть дети!..
В июне 2008 года служба безопасности лондонского аэропорта Хитроу не пустила на борт самолета пассажира – 30‑летнего Брэда Джейкоди, который был одет в футболку с изображением робота‑трансформера из детского мультфильма. Причина задержания: робот на майке держит в руке пистолет. Свое решение сотрудники службы безопасности объяснили так: футболка «слишком агрессивна».
…Футболка слишком агрессивна. Она беспричинно набрасывается на людей, бьет их и калечит.
Паранойя на марше!
Как же дошла страна до жизни такой? Ведь до эпохи социализма, гноем разлившегося по всей планете, в этой стране все обстояло нормально. Подданный британской империи, над которой никогда не заходило солнце, как настоящий свободный человек, запросто покупал в лавке пистолет, и никакое правительство не могло запретить ему защищать свою жизнь, детей и имущество от преступников. В те благословенные годы, когда оружие продавалось свободно, как хозяйственное мыло, на всю Британию, население которой составляло 30 миллионов человек, случалось всего лишь 1 (одно!) убийство, совершенное при помощи огнестрельного оружия. В 1904 году в Лондоне произошло 4 (четыре) вооруженных ограбления. Литературные герои Конан Дойля – Шерлок Холмс и доктор Ватсон – запросто ходили по Лондону с револьверами в карманах. Из десяти постояльцев, входивших в гостиницу, восемь были вооружены. На руках граждан находились миллионы стволов! И это была самая спокойная эпоха в Новой истории Англии. (Для сравнения: сейчас более двух с половиной миллионов жителей Британии ежегодно становятся жертвами насильственных преступлений.)
А потом настала иная эпоха: начало ХХ века – ветрянка соцреволюций. Гитлер и Сталин, пришедшие к власти на красной волне, разоружали народ, потому что боялись его. Британское правительство начало закручивать гайки по той же причине – боялось собственного народа, точнее говоря, революции по типу тех, что бурлили в Европе.
Гайки заворачивались постепенно. Эмбриончиком будущего кошмара стало положение, вводившее необходимость специальной лицензии для ношения оружия по улице. Было оно введено еще в конце XIX века и имело чисто уведомительный характер, совершенно не затрагивая общего оборота оружия. А вот в ХХ веке паровоз маразма начал набирать ход.
В 1903 году вышел «Стрелковый закон» (Pistols Act), который вводил первые ограничения на оружие. Помимо того что он запрещал шляться с оружием будучи подшофе, закон вводил лицензии на оружие со стволом короче 23 сантиметров. Что же касается остального оружия, оно осталось в свободной продаже. Впрочем, и на короткоствольное оружие получить лицензию было несложно. Но первые ласточки уже прокуковали, ознаменовав наступление эпохи маразма злобным социалистическим карканьем.
В 1920 году приняли «Огнестрельный закон» (Firearms Act). Человек уже не мог просто так купить пистолет, его свобода была резко ограничена – каждый гражданин теперь автоматически становился подозреваемым и должен был спрашивать разрешения на покупку ствола у государства. Требовалось прийти в полицию и получить там справку о благонадежности. При этом явно нарушалась презумпция невиновности. Это во‑первых. А во‑вторых, судьба решения теперь зависела от полицейского чиновника, который за человека решал, нужно тому оружие или нет. Бюрократ отныне по своему усмотрению даровал людям право или ущемлял людей в праве. С годами полицейские бюрократы находили все меньше и меньше оснований для того, чтобы доверить человеку оружие. И в конце концов, как мы знаем, даже необходимость обороны собственного дома, своей жизни и жизни своих детей перестала быть «достаточным» основанием для того, чтобы разрешить человеку иметь дома оружие. Такова диалектика запретительства. Стоит только начать.
В 1936 году под угрозой тюремного заключения было запрещено носить даже легальные пистолеты на митинги и публичные мероприятия.
В 1967 году настал черед ружей – и для них были введены лицензии.
В 1988 году запретили самозарядное (полуавтоматическое) оружие и дробовики с магазинами.
Процесс «гайкозакручивания» подстегнул инцидент в Данблейме. В этом небольшом шотландском городе некий Томас Хамильтон зашел в школу и расстрелял 16 школьников вместе с учителем. Это случилось в 1997 году.
Тогда и был принят очередной закон, и десятки тысяч человек были вынуждены сдать свое оружие в обмен на компенсацию в 200 фунтов. Как отмечают некоторые авторы, оружейный закон 1997 года «является столь суровым, что даже члены Олимпийской сборной Великобритании по стрельбе вынуждены выезжать для тренировок в другие страны».
Любопытно, что одновременно с ущемлением законопослушных граждан, шел встречный процесс – права и вольница для преступников расширялись. Мало того что сроки содержания под стражей были сильно сокращены, так еще и их заключенные недосиживали – уголовников отпускали на свободу за примерное поведение после отсидки половины или даже трети срока.
Британские власти словно нарочно создавали условия, в которых преступником быть выгодно: поймают или нет – еще вопрос. А денег можно за десять минут заработать кучу, поскольку сопротивляться жертве теперь запрещено, чтобы не нанести преступнику урон. Ну, а если поймают, то очень скоро все равно выпустят. Не выпускают на свободу только социально опасных. Например, фермеру Тони Мартину, убившему грабителя, в условно‑досрочном освобождении было отказано. «Он слишком опасен для других грабителей!» – с горькой иронией восклицает вышеупомянутый исследователь проблемы доктор Малкольм.
Ядовитая плесень патологической заботы о преступниках поражает не только умы англосаксов. Феминизация (читай – оглупление) власти, выраженная в повышенной сострадательности к сирым и убогим, вынужденным ради пропитания или из‑за болезни (например, наркомании) совершать преступления, охватила почти весь развитый мир. Порой потребителю вместо оружия самообороны подсовывают, словно младенцу вместо соски, «пустышку» – так называемые газовые пистолеты и револьверы, практически бесполезные. На, играйся, а когда дойдет до дела, тебя все равно зарежут, главное, чтобы ты преступнику не навредил.
В России, например, где травматическое оружие пока еще разрешено, в конце 2008 года Министерство здравоохранения и социального развития выпустило приказ, согласно которому оружие гражданской самообороны. не должно причинять вред преступнику! Инженеры теперь должны конструировать оружие самообороны так, чтобы на коже бандита не возникло покраснений, его зрение и слух также не должны пострадать в результате применения оружия. Но самое главное, «психоэмоциональное состояние преступника не должно измениться в худшую сторону более чем на 10 минут». То есть нельзя пугать и обижать убийцу и насильника!
Кто же подписал этот чудесный, заботливый приказ? Министр Татьяна Голикова.
Когда‑нибудь от лица скинувшейся преступности всем этим феминизированным евро‑гуманным либерал‑министрам будет поставлен памятник. Я буквально воочию вижу эту бронзовую тетку, дебелую родину‑мать, которая вскармливает своими сострадательными материнскими грудями преступность. И сидит при этом огромной бронзовой задницей на задыхающемся от ее сострадания народе.
Много достойных имен начертают на пьедестале этой символической бронзовой тетки. Будет среди них и имя Голиковой. Добрая женщина, заслужила…
Америка: от хижины дяди Тома до бараков Обамы
Почему сострадательные министры, ментовские генералы и одутловато‑усатые депутаты без малейшей печати интеллекта на лицах выступают против оружия? Может быть, они искренне полагают, что женщина, которую прижали в темной подворотне два диких отморозка, может спастись от них, стреляя из пальца? Может быть, они не знают, что в России ежегодно совершается более 3,5 миллионов преступлений, из которых треть – тяжкие и особо тяжкие?
Знают. Но их это не касается. Охраной шишек занимается Федеральная служба охраны. Чиновник всегда может по блату получить личное оружие и ходить с ним на законных основаниях. У чиновников вообще де‑факто больше прав, чем у людей.
Это касается и российских чиновников, и английских леваков. Леваки вообще больше склонны внимать идеям внутри своей головы, нежели фактам жизни. Если вы думаете, что простым британцам нравится, что их режут, как овец, а их страна стала одной из самых криминальных среди развитых государств мира, то глубоко заблуждаетесь. Британцы скрипят зубами и вопиют. Британцам вовсе не нравится роль расходного материала, кормовой базы преступного мира, которую отвели им нежные прекраснодушные интеллигенты в розовых юбочках, которые, словно плесень, заполонили собой руководящее пространство. Они везде – на кампусах, в правительствах, в средствах массовой информации.
В 2003 году одна из британских радиостанций обсуждала вопрос о разбушевавшейся преступности. Тысячи позвонивших в эфир слушателей призывали вернуть гражданам право на самооборону, разрешить им защищать свое жилье, причиняя вред преступнику. Однако ведущие программы решительно осудили это предложение как «смехотворное, жестокое, практически неработоспособное, запятнанное кровью».
Кровью преступников, спешу отметить. И жестокое – по отношению к преступникам, обратите внимание. Но с высоты своего положения разницы между обычными людьми и преступниками либерал‑леваки не видят: и то и другое – мелочь. Себя же представить на месте жертв руководящие выпускники престижных университетов не могут, поскольку давно выбились в элиту, живут жизнью номенклатуры и ратуют за равноправие только на словах. А сами при этом…
Несколько лет тому назад во Франции был большой скандал. Дело в том, что французские либерал‑социалисты – элита общества! – очень сильно выступают за эгалитаризм и против элитарности. В том числе элитарности в области образования. Все граждане Франции должны получать государственное образование! Бесплатное. Одинаковое. А частные школы леваки ругают и осуждают, ибо неравенство! Несправедливость! Почему дети богатых должны получать лучшее образование, чем дети бедных? Бедные дети разве виноваты в том, что родились в бедных семьях? А вдруг из такого ребенка получится Эйнштейн?..
Но учиться задаром – значит даром учиться. Бесплатное редко бывает хорошим. Именно поэтому общественные школы дают худшее образование, там процветает наркомания и вообще – сплошь дурная компания из всяких негров и марокканцев. Так вот, скандал разгорелся, когда выяснилось, что на словах громко протестуя против частных школ, французская элита втихую все‑таки отдает своих детей в частные школы.
Действия, противоположные декларируемым…
Демократ Клинтон, дружок феминисток и прочих «прогрессивно мыслящих», на словах ратуя за ценности равноправия, женское достоинство и политкорректность, на деле ужас что творил в «Совальном кабинете» с подчиненной ему практиканткой.
Действия, противоположные декларируемым…
А вот дивная история с Майклом Муром. Майкл Мур – американский левак, публицист, документалист и яростный борец за справедливость, помощь всяким бедным да угнетенным и прочие уравнительные ценности. Такой человек, как вы понимаете, не может не выступать против оружия. Просто в силу глупости.
Майкл выходец из рабочей семьи. Пролетарская, так сказать, косточка. Его дед и отец работали на заводе «Дженерал моторс». Сам Майкл на завод работать, правда, не пошел. Он избрал себе иную карьеру – борца. За счастье трудящихся. С самой юности Майк Мур, еще не разожравшийся до своих нынешних габаритов, тяготел к общественной работе. Люди, пожившие в Совке, узнают этот типаж. Типаж активиста и комсомольского работника, которому пустая и бессмысленная, но очень бурная деятельность приносит несказанное удовольствие.
Не окончив университет, Майкл бросил учебу и вплотную занялся делом борьбы и пропаганды. Боролся он, ясен пень, против мерзостей капитализма и пропагандировал сплошную социальную справедливость и примат Общества над Личностью. И в этой борьбе с капитализмом настолько преуспел, что как‑то нечаянно стал капиталистом – самым обычным миллионером. Если вы помните, советская комсомольская и партийная номенклатура тоже жила гораздо лучше тех, чьи интересы защищала.
Всю свою жизнь Майкл Мур снимает документальные фильмы, в которых критикует капиталистическую алчность корпораций, вашингтонские власти и с яростью истинного пацифиста борется за мир во всем мире. А в 2002 году, впечатлившись очередным школьным расстрелом, Мур уделил свое внимание и теме гражданского оружия, сняв свой знаменитый фильм «Боулинг для Коломбины».
Надо сказать, массовые расстрелы, которые периодически происходят в школах и университетах США, очень возбуждают публику, каждый раз заставляя леваков начать очередную кампанию «по контролю за оружием». Подробнее о расстрелах школьников мы еще поговорим. А сейчас вкратце о том случае. Два школьника‑скинхеда из штата Колорадо вошли в школу и открыли пальбу по ученикам, понаделав немало трупов.
Догадавшись своим левым умом, что в этой трагедии виноваты не спятившие парни, а оружие (которое само пошло и всех постреляло), Майкл Мур снял острый пропагандистский фильм, в котором проводил нехитрую мысль: оружие – зло, и его надо запретить. Интеллигенция стонала от восторга и рукоплескала. Фильм был награжден Специальной премией на Каннском фестивале. В 2003 году американская гильдия сценаристов присудила «Боулингу…» награду в номинации «лучший оригинальный сценарий». Фильм был номинирован на «Оскар» и получил приз в номинации «лучший документальный фильм».
Потому что в масть попал парень! Угодил демократически настроенной интеллигенции! Которая холеными розовыми ладошками рукоплещет разным запретительским и уравнительским идеям (сама для себя при этом не желая ни запретов, ни уравниловки – все людям, все людям!)
После того как фильм отгремел по Америке, принеся его автору немалый баблос, случился ужасный скандал – за незаконное ношение оружия полицией был задержан телохранитель Майкла Мура. Нарушение было не особо серьезным: в принципе, разрешение на пистолет у телохранителя было, но выданное в другом штате, а не в том, где его задержали. Однако дело не в этом мелком нарушении. А в том, что ходячий антиоружейный символ, живое знамя запретителей, либеральный режиссер Майкл Мур фактически использовал «это ужасное оружие» для самозащиты. И как подло использовал! Чужими руками! Не в свои белы ручки взял, блюдя идейную чистоту, а купил услуги вооруженного телохранителя. Как человек, выступающий против оружия, может прибегать к его помощи?
И потом… Ну, хорошо, Майкл Мур, будучи миллионером, может нанять себе охрану – у жирного поросенка денег куры не клюют. А что делать простым людям, у которых денег на телохранителей нет?.. Почему, пропагандируя равенство, на деле социалисты приходят к противоположным результатам – неравенству, при котором безопасностью обеспечен только богатый?
В общем, опять действия, противоположные декларируемым…
Отважный читатель может усомниться: а не много ли времени автор уделяет социалистически‑лево‑розовым‑либерально‑демократическим‑выпускникам‑западных‑университетов‑ставших‑рассадниками‑политкорректности?
Нет, господа. Не много! Ведь с них все как с гуся вода. Они, словно тефлоном, защищены гладкой глупостью, с которой цифры и доводы стекают, не оставляя следов. Эта глупость – лучшая защитная скорлупка для формирования цыпленка Веры из яйцеклетки Страха. И касается это любой веры – религиозной, расистской, феминистской, антисемитской, антиоружейной…
В современном западном обществе консерватору или республиканцу, как еврею в прежние времена, нужно учиться на «шесть», чтобы получить «пять», то есть пробиться во власть. А прекраснодушному демократу это сделать гораздо легче – достаточно говорить красивые слова о народе и всеобщем благе, обещать отнять, поделить, запретить и при этом не реже, чем раз в десять минут, произносить словосочетание «помогать бедным». И тогда никаких свершений и свороченных гор за плечами иметь не надо. Волна дешевого популизма сама вынесет.
Сейчас, после Буша, которого все ругали, к власти в Америке пришли демократы во главе с Бараком Обамой. Буша, конечно, критиковали поделом. Ведь кто такой Буш? Всего лишь выпускник Йельского университета, а затем Гарварда. Бывший пилот ВВС США. Губернатор штата Техас, который за время своего губернаторства провел сокращение налогов на три миллиарда долларов; реформировал школы, повысив образовательный стандарт; продавил законы, которые запрещают условно‑досрочное освобождение преступников (вот демократы‑то были в гневе!); снизил возраст привлечения к уголовной ответственности, чтобы банды обширявшихся подростков с ножами и пистолетами не терроризировали население (демократы опять были в гневе: они же еще дети!).
Любопытно, что когда Йельский университет решил присвоить президенту Бушу почетную степень доктора права, йельские студенты и молодые преподаватели были возмущены, писали гневные письма и участвовали в акциях протеста. Почему? Они считали, что Буш недостаточно компетентен? Нет, обвинения были чисто идеологическими: Буш‑младший недостаточно либерален для славного своим либерализмом Йеля.
В общем, ноль без палочки этот самый Буш. И в высшие эшелоны он попал незаслуженно. То ли дело его соперник на выборах Альберт Гор! О‑о, это потомственный демократ! В детстве был тихим, послушным мальчиком, пошел по отцовским стопам в политику, а в семидесятые годы у него случилось прозрение: он понял, что должен спасти человечество! Это у них наследственное. Друзья семьи отмечают, что с Горами невозможно поговорить на нейтральные темы – о погоде или спорте. Они все время говорят только о двух вещах – о политике и о спасении мира. При этом, будучи убежденными борцами за осчастливливание всего человечества, сами эти аристократы низший класс презирают. Черная нянька семьи рассказывала, что когда семейство шло в ресторан обедать, ее оставляли в машине. При этом, являясь лицом охраняемым, Гор‑младший был очень озабочен темой контроля над оружием. Вы же понимаете, что оружие гражданам давать нельзя! А если кто опасается за свою жизнь, пусть наймет охрану!.. По принципу: у них нет хлеба, пускай едят пирожные.