В первоначальный период нэпа, когда советская власть совершала отступление с целью перегруппировки сил и подготовки нового наступления против капитализма, часть буржуазных идеологов и специалистов "сменила вехи", "приспособилась" к советской власти, надеясь на ее эволюционное перерождение на путях нэпа. Другая часть буржуазной интеллигенции и "бывших людей", продолжавшая мечтать о вооруженном свержении советской власти, на время притаилась и предоставила слово устряловщине.
"Белогвардейщина передвинулась через границу, отъехала на трое суток пути и сидит там и подкарауливает, имея опору и поддержку западноевропейского капитала..." "Эту третью силу мы не видим, она перешла за границу, но она живет и действует в союзе с капиталистами всего мира..." "Надо ясно знать своего врага. Его не так видно, когда он перешел за границу, но посмотрите - он передвинулся не очень далеко, самое большое на несколько тысяч верст, а передвинувшись на это расстояние, притаился. Он цел, он жив, он ждет" 1, говорил Ленин 27 марта 1921 г. на Всероссийском съезде транспортных рабочих. А ровно через год - 27 марта 1922 г. - на XI съезде партии Ленин говорил: "Отступление кончилось, дело теперь в перегруппировке сил" для "упорнейшего наступления вперед". И тогда же он предупреждал партию: "Что будет завтра, это мы еще. посмотрим, но сегодня на нас не наступают с оружием в руках, и тем не менее борьба с капиталистическим обществом стала во сто раз более ожесточенной и опасной, потому что мы не всегда ясно видим, где против нас враг и кто наш друг" 2.
Ленин призывал прислушиваться к голосу Устрялова, говорившего: "Я за поддержку советской власти в России, хотя был кадет, буржуа, поддерживал интервенцию, я за поддержку советской власти, потому что она стала на дорогу, по которой катится к обычной буржуазной власти". "Враг, - предостерегал Ленин по поводу устряловского "прогноза", - говорит классовую правду, указывая на ту опасность, которая перед нами стоит" 3. Устряловские надежды разделяли многие представители буржуазной интеллигенции. На недавнем процессе "Промпартии" вредитель Ларичев в своих показаниях на Верховном суде говорил:
"Когда начался период нэпа, то это послужило толчком к возрождению среди этих кругов надежды на осуществление опять-таки своего идеала - демократической республики, но уже не путем открытого сопротивления, а путем возможного, как в данном случае надеялись, перерождения советской власти. Причем побудительным поводом к этому было то толкование, которое инженеры дали объявленному в то время нэпу. Ясное дело, что толкование это было именно в том направлении, что советская власть идет на сдачу первоначальных, установленных при совершении Октябрьского переворота позиций, что допущение в некоторых областях частной собственности, - в частности в торговом обороте, мелкой промышленности, - влечет за собой вообще возможность восстановления в широких размерах частной промышленности и кроме того дает возможность говорить о сохранении привычных форм - форм капиталистического
1 Ленин, Соч., т. XVIII, ч. 1, с. 165, 167.
2 Ленин, Соч., т. XVIII, ч. 2, с. 39.
3 Там же.
стр. 19
ведения хозяйства частной промышленности".
Буржуазные реставраторы надеялись на "углубление" нэпа и перерождение советской власти. Их надежды были жестоко разбиты жизнью.
Буржуазные идеологи в первоначальный период нэпа почти открыто заявляли о своих классовых чаяниях. Политическую программу буржуазной реставрации в 1921 г. в "Вестнике сельского хозяйства" вполне откровенно сформулировал пресловутый проф. Б. Д. Бруцкус: "Я остаюсь при убеждении, что идея правового и демократического государства, как творческая идея, не исчерпана".
Реконструктивный период социалистического строительства, наступление социализма против капитализма по всему фронту, ликвидация кулачества как класса в процессе сплошной коллективизации вызвали отчаянное, бешеное сопротивление уходящих классов. Буржуазно-помещичьи группы объединились вокруг "Промпартии", буржуазно-кулацкие элементы вокруг Трудовой крестьянской партии, и мелкобуржуазные городские и отчасти среднего калибра нэпманские элементы объединялись вокруг меньшевистской группы. Разумеется, грани между этими группами в социальном отношении представляются чревычайно подвижными, условными. Но все они единым фронтом в тесном союзе и в тесной зависимости от западно-европейского империализма подготовляли свержение диктатуры пролетариата и реставрацию капитализма.
Третьей силе весьма энергично объективно помогали уклонисты и оппозиционеры в ВКЛ. Вот почему борьба на два фронта, и с примиренчеством, борьба против правого уклона как главной опасности на данном этапе является необходимой составной частью борьбы против третьей силы.
"Теоретическое" обоснование и экономическая программа буржуазных реставраторов
Эволюционировавший от эсерства к кадетизму проф. Н. Д. Кондратьев, пользуясь щелью некоторой легальности, открывшейся на недолгий период в начале нэпа, звал прочь от планового советского хозяйства к "здоровому" буржуазно - капиталистическому хозяйству. В докладе III Всероссийскому агрономическому съезду под заглавием "Изменения мирового и русского сельского хозяйства за время и после войны и основные задачи нашей сельскохозяйственной политики" в 1922 г. Н. Д. Кондратьев, проповедуя чисто струвианскую идею свободы развития производительных сил сельского хозяйства, требовал правовых гарантий свободы крестьянского хозяйствования.
"Мало предоставить хозяину свободу деятельности, - писал Н. Д. Кондратьев, - необходимо создать твердую и ясную правовую гарантию его сельскохозяйственной инициативы. Пока не будет в стране твердых правовых гарантий и гарантий самих этих гарантий, в виде процессуального права, до тех пор у хозяина не будет достаточной почвы для инициативной напряженной хозяйственной деятельности" 4.
Наряду с этим Кондратьев требовал там же подчинения нашего хозяйства мировому капиталу, требуя широких правовых "гарантий" для концессионного капитала: "Основным препятствием для импорта капитала, даже в наиболее тяжелых формах концессий, являются наши правовые условия. В этом важном для нас вопросе импорта капитала необходимо достигнуть наибольшей ясности и решительности".
Кондратьев ратовал за развитие национального русского капитала, раз мы "приветствуем вхождение иностранного".
Чрезвычайно характерным для "теоретических" исследований проблем советского хозяйства буржуазными и мелкобуржуазными сторонниками реставрации является игнорирование ими роли диктатуры пролетариата, отрицание специфических закономерностей переходного периода.
В книге "Рынок и его регулирование во время войны и революции", выпущенной советским издательством
4 "Вестник сельского хозяйства" N 6 - 7, М. 1922, с. 19.
стр. 20
"Новая деревня" в 1922 г., Кондратьев писал:
"Идея замены стихийных факторов хозяйственной жизни рациональными неизмеримо труднее при ее осуществлении, чем при ее теоретическом и идеологическом конструировании. Мы видели, что мероприятия регулирования иногда не приводят ни к каким положительным результатам, иногда приводят не к тем результатам, которые ожидались; и эти неожиданные результаты (как например монополия хлебной торговли вместо монополии хлеба) отнюдь не могут быть рассматриваемы как показатели успеха регулирования. Прямых показателей положительного воздействия регулирования мы имеем очень немного" (с. 201).
К идее примата стихийности над плановостью Кондратьев возвращается неоднократно и в последующие годы.
В "Критических заметках о плане развития народного хозяйства" в 1927 г. 5 Н. Д. Кондратьев повторяет старые идеи о невозможности или об очень относительной и ограниченной возможности при диктатуре пролетариата сознательного планового регулирования хозяйства: "Наши усилия и мероприятия для реализации заданий могут сделать многое. Но все же они не всесильны. Они будут развиваться в конкретной обстановке будущего, в которой огромное значение имеют чисто стихийные процессы".
Разумеется, с отрицанием роли диктатуры пролетариата было связано у буржуазных экономистов отрицание роли пролетариата как класса-гегемона, способного к руководству трудящимся крестьянством.
Другой член "Трудовой крестьянской партии", Дояренко, писал в 1921 г. в "Вестнике сельского хозяйства" N 1:
"Крестьянское хозяйство, руководимое хозяином с его волей, с его понятием о нуждах и технике хозяйства, почти недоступно внешнему воздействию, помимо воли хозяина, и во всяком случае такое воздействие не ведет хозяйство по пути устойчивого прогресса. Этим крестьянин резко отличается от своего собрата - рабочего, который в процессе производства играет пассивную роль орудия, руководимого и управляемого чужой волей и чужим разумом" (разрядка моя - Д. К.).
Подобно Кондратьеву и Юровский игнорирует особенности экономического развития при диктатуре пролетариата, не проводя почти никакого различия между развитием советского и капиталистического хозяйства; он считает, что наше хозяйство проходит те же фазы подъемов и кризисов, что и хозяйство капиталистическое лишь, в несколько модифицированном виде.
"Советский Союз переживает в настоящее время, - писал в 1926 г. Л. Юровский, - фазу хозяйственной конъюнктуры, не представляющую собой ничего необычного для современного хозяйства, фазу вполне типичную и для других стран, но только глубоко модифицированную особенностями советской экономической системы... Мы имеем товарное и притом денежное хозяйство, и элементы планового регулирования тесно переплетаются в нашей экономической системе с элементами стихийного выявления действия хозяйственных сил. Притом, если наша система ставит себе целью подчинять хозяйственную стихию хозяйственному плану, то это не исключает того, что нередко и хозяйственный план строится под влиянием хозяйственной стихии" 6.
Особенности советской экономики по сравнению с буржуазной Юровский расценивает очень невысоко. "Преимущество (советского хозяйства - Д. К.) заключается в том, что мы в состоянии дольше сдерживать напор тех сил, которые стремятся разрушить систему хозяйственного равновесия. Но мы не в состоянии игнорировать (?!) действие этих сил" 7.
Теоретическим позициям буржуазных реставраторов соответствовала и определенная программа экономической политики, сводившаяся к тому, чтобы свергнуть
5 "Плановое хозяйство" N 4, с 3.
6 Л. Ю. Юровский, Наше хозяйственное положение и ближайшие задачи экономической политики, М. 1926, с. 22.
7 Там же, с. 47.
стр. 21
Октябрьскую революцию на буржуазные рельсы.
Кондратьев и Ко пропагандировали реставрацию частной собственности на землю, срыв национализации земли под видом уплаты компенсации за капитал, вкладываемый в почву землепользователями. Они требовали и поощрения налоговых льгот кулацким хозяйствам, предлагая положить в основу сельхозналога обложение земли.
В 1927 г. в начальную эпоху реконструктивного периода Н. Д. Кондратьев выступил с тезисами О "задачах в области сельского хозяйства в связи с общим развитием народного хозяйства и его индустриализацией". Кондратьев проповедывал ограничение темпа промышленного строительства, настаивал на энергичном развертывании легкой промышленности и нащупывал пути к срыву монополии внешней торговли; он предлагал легализовать кулака, выступал против ставки на бедноту в деревне, призывал к отказу "от протекционизма и филантропии в отношении немощных хозяйств и бесхозяйственных форм, кооперации". Кондратьев выступал против "крайностей" индустриализации, поддерживаемый в этом вопросе сочувствующими ему правыми оппортунистами вроде тт. Теодоровича и Смирнова. Тов. Теодорович в "Большевике" N 1(17) за 1925 г. утверждал, что "Кондратьев совершенно следует линии Ленина", что "все заподозривания по адресу Кондратьева были просто ребячьими придирками".
Прикрываясь маской чистой науки и ученого жречества, Н. Д. Кондратьев протаскивал в наши журналы премудрость государственных мужей Антанты (по выражению одного из критиков Н. Д. Кондратьева - т. Осинского), готовясь перейти на прямую службу к государственным мужам Антанты.
Буржуазные экономисты развивали идею потухающей кривой развития советского хозяйства и у порога реконструктивного периода заявляли, что с этого момента возможность такого же быстрого развития хозяйства, как в восстановительный период, исключена.
"Исчерпав тот фонд оборудования, который был унаследован от дореволюционной эпохи, и вынужденное строить свои предприятия заново, хозяйство Советского Союза будет нуждаться в крупных основных капиталах и не сможет поэтому расти в том чрезвычайном темпе, в каком до настоящего года совершался так называемый "восстановительный процесс" 8.
Юровский, подобно Кондратьеву, выступал против программы индустриализации страны и против монополии внешней торговли, угрожая ростом товарного голода и размычки с крестьянством. "Предложение заключается в преодолении товарного голода дальнейшим форсированием производства вплоть до того момента, когда расширенная промышленность даст рынку все необходимое ему количество товаров... Недостатком этого предложения является его полная неосуществимость... Форсирование развертывания хозяйства при наличии такого недостатка ведет не к сокращению, а к усилению бестоварья... Это видение (о возможности ликвидации товарного голода - Д. К.) носит характер только миража 9...".
Ставя вопрос о ресурсах дальнейшего расширения кредитования, Л. Юровский приходит к тому, что эти средства можно найти лишь в крестьянском хозяйстве. Но на передачу этих средств государству крестьянство не пойдет, поэтому "все пересмотренные хозяйственные планы должны быть ориентированы в сторону восстановления соответствия между реальными ресурсами страны и намеченными программами". Роль теорий буржуазных экономистов- реставраторов, как идейных истоков взглядов и платформы правых, достаточно ясна.
Слепков на переломе от восстановительного к реконструктивному периоду, в 1925 году говорил о "расширении нэпа", повторяя меньшевистские зады о неонэпе и идеи буржуазных реставраторов об углублении нэпа. Борясь против троцкизма как главной опасности в восстановительный период, партия в лице т. Сталина в то же время отбросила
8 Л. Юровский, Наше хозяйственное положение, с. 50.
9 Там же, (разрядка моя - Д. К.).
стр. 22
прочь эти правооппортунистические установки попутчиков в борьбе с троцкизмом. В основе экономических взглядов Кондратьева, как и Юровского, лежала и лежит насквозь буржуазная теория равновесия, защищавшаяся профессором от вредительства в течение многих лет.
И в методологическом отношении смычка теоретических воззрений кондратьевщины со взглядами правых по линии теории равновесия и организованного капитализма, раскритикованных Лениным и Сталиным, несомненна.
Октябрьская революция и сухановщина
Одной из наиболее характерных фигур переходной идеологии от мелкобуржуазных ликвидаторов внутри партии к буржуазным реставраторам вне партии является Суханов. Сухановщина - вот квинтэссенция всей премудрости троцкистов, полутроцкистов и правых оппортунистов. Сухановщина - это та идейная платформа, которая ведет направо к откровенным буржуазным реставраторам и "налево" к оппозициям ВКП.
На тринадцатом году пролетарской революции Суханов повторяет старые зады о сущности нашей революции. Прошедшие годы революции его мало чему научили. Для меньшевиков типа Суханова и Громана Октябрь являетя буржуазной революцией, и их цель - борьба за буржуазно-демократическую реставрацию, как бы она ни вуалировалась. Классическое определение Сухановщины дал Ленин в заметке "О нашей революции". Он определил сухановщину как "учебник по Каутскому", как чуть-чуть подкрашенный реформизм героев II Интернационала. А известно, что в наше время "учебник по Каутскому" - это социал-фашистский учебник контрреволюции. "В своем поведении, - писал Ленин о мелкобуржуазных демократах типа Суханова, - они обнаруживают себя, как трусливые реформисты, боящиеся отступить от буржуазии, а тем более порвать с ней, и в то же время прикрывают свою трусливость самым бесшабашным фразерством и хвастовством" 10.
В статье "О чистке партии" в 1921 г. Ленин настойчиво предостерегал партию в отношении меньшевиков. "Меньшевики как течение доказали за период 1918 - 1921 гг. два своих свойства: первое - искусно приспособляться, "примазываться" к господствующему среди рабочих течению; второе - еще искуснее служить верой и правдой белогвардейщине, служить ей на деле, отрекаясь от нее на словах" 11. Эта священная ненависть Ленина к меньшевикам целиком оправдывается и последними годами. Меньшевизм дал себя почувствовать и в теории, и в практике нашего строительства, рубинщина, рязановщина, меньшевиствующий идеализм в философии, вредительство в плановых экономических органах, - таковы разнообразные проявления и отражения меньшевизма в нынешних условия.
Застывшие на учебнике по Каутскому, не понявшие своеобразия форм и порядка исторического развития России, "наши реформисты, мелкие буржуа, корчащие из себя революционеров, считали и считают пределом (его же не прейдеши) нормальные буржуазные отношения, причем понимают эту норму до крайности: шаблонно и узко" 12. Более меткую характеристику сухановщины трудно дать. Трусливый реформист Суханов, "боящийся отступить от буржуазии, а тем более порвать с ней... в то же время прикрывает свою трусливость самым бесшабашным фразерством и хвастовством". Суханов называет себя революционным марксистом и сторонником III Интернационала 13. Но он не ушел от тех взглядов, которые исповедывал в 1917 г., будучи новожизненцем и "левым" интернационалистом.
"Сойдутся ли все социалистические группы в решении проблемы власти, или, быть может, разгулявшаяся стихия
10 Ленин, Соч., т. XVIII, ч. 2, с. 109.
11 Там же, т. XXVII, изд. 2-е, с. 13.
12 Там же, т. XVIII, ч. 2, с. 110.
13 На недавно закончившемся (процессе "Союзного бюро" РСДРП Суханов снял эту маску (настоящая статья была написана до процесса). Д. К.
стр. 23
будет использована некоторыми из них для безумно ребяческих попыток установления диктатуры пролетариата и немедленной дележки неубитого зверя" 14, с этой мыслью, как с писаной торбой, Суханов носился всю революцию 1917 г. С идеей социалистической коалиции он не расстался до конца. Как в 1917 г., так и, теперь, Суханов исходил из того, что в нашей стране нет объективных предпосылок для построения социализма и что спасения нужно искать в демократии.
Наиболее выпукло изложил меньшевистскую концепцию Октября Рожков. Ближайшими причинами революции Рожков считает объективную необходимость создания "самостоятельного культурного хозяйства". По Рожкову в революции вопрос шел о том, кто и какими методами это хозяйство создаст. Этот путь, вследствие слабости и хищничества буржуазии, указал пролетариат, а в пролетариате - отсталые неквалифицированные его прослойки, "не проводившие резкой грани между программой-минимум и программой- максимум, и игнорировавшие вопрос об экономической незрелости России для социалистического переворота".
Как характеризует Рожков Октябрьский переворот?
"Началась диктатура пролетариата в союзе с крестьянством в надежде в будущем положить основу общеевропейской социалистической революции", пишет он 15. Рожков изображает Октябрь, как чисто национальную и в известном смысле общенациональную революцию. Интернационального значения революции он же понимает. Октябрь для него - предельная буржуазно- демократическая революция, которая во имя завершения и закрепления демократических задач должна была выйти из рамки демократической революции к социалистическим мероприятиям. "Октябрьская революция была более решительной победой над царизмом, чем революция Февральская" 16. "Чтобы окончательно уничтожить царизм, необходимо было величайшее одушевление трудящихся масс, их энтузиазм, а это одушевление, этот энтузиазм были бы недостижимы без передачи земли крестьянам и фабрик рабочим. В этом, независимо от идеологических предпосылок Октябрьской революции, была объективная национальная причина необходимости национализации земли, фабрик, заводов и банков 17. В гражданской войне со стороны советской власти Рожков подчеркивает почти исключительно лишь антикрепостнические тенденции (конечно крепостнические черты контрреволюции играли в гражданской войне большую роль), а не основные черты - антикапиталистические, антиимпериалистические, антиинтервенционистские. Новую экономическую политику Рожков характеризует как "государственный капитализм с некоторой примесью капитализма частного" в результате уступки крестьянству и городской демократии. Рожков выступает как прямой сторонник насаждения государственного капитализма в форме концессий и считает, что производство средств производства должно быть в основном и главном передано концессионерам (где уж власти отсталых рабочих строить социалистическую тяжелую и в том числе машиностроительную индустрию!). "Может быть ни в какой отрасли производства нельзя найти более уместного поля для концессионной деятельности частного капитала, как именно здесь". Можно не бояться передачи концессионерам тяжелой промышленности: "Концессионное право обеспечивает интересы социалистической государственности" 18.
В вопросе о развитии сельского хозяйства Рожков выступает целиком против ленинского кооперативного плана. Кооперирование по Рожкову - лишь путь очень медленного подъема "маломощных середняцких и бедняцких крестьянских хозяйств". Кооперирование -
14 Н. Суханов, Запиши о революции, изд. 3-е, Гржебина, П. 1919, с. 21
15 Н. А. Рожков. Русская история в сравнительно-историческом освещении, т. XII, с. 299.
16 Там же, с. 304.
17 Там же, с. 304.
18 Там же, с. 320, 321.
стр. 24
лишь "подсобное и подготовительное средство не более" 19. Можно уже на основании этого представить себе, что говорит Рожков о коллективизации! Рожков предлагает широкую концессионную и арендную политику в области сельского, хозяйства. В этом он видит спасение для советской власти. "И зажиточные, и середняцкие, и бедняцкие элементы деревни получат удовлетворение своих интересов и все явятся несокрушимой опорой советской власти, которая таким образом сможет безусловно смело смотреть вперед и без всякого беспокойства и нервности ждать неизбежных глубоких перемен в мировом хозяйстве и обществе" 20. Разумеется, эта "мирная" меньшевистская утопия увенчивается идеей врастания капиталистического свинства в социализм.
Эту оценку Октябрьской революции, как буржуазной по существу, разделяет и богдановец Базаров. В предисловии к сборнику "На пути к социализму", вышедшем в 1919 г., Базаров заявляет: "Вывод.., вполне на мой взгляд подтверждаемый событиями последних двух лет, состоит в том, что - за отсутствием культурных предпосылок - о свободном "товарищеском" социализме в ближайшем будущем не может быть и речи; революционная задача времени, даже для самых передовых стран, объективно ограничена заменой бесконтрольно-анархического капитализма капитализмом подконтрольным, более планомерным и государственно-упорядоченным". Выставляя это положение, жестоко осмеянное Лениным в заметках по поводу "Записок о революции" Суханова, Базаров становится вместе с тем на путь апологии великодержавного шовинизма и империализма; Базаров говорит о "прогрессивной объединительной тенденции в мировом масштабе" наступательного империализма. Само собой, это был лишь необходимый мостик к той роли агента международного империализма и интервенции, какую объективно играли Суханов, Базаров и Громан. У "советского" Базарова отрицательное отношение к диктатуре пролетариата проявилось в своеобразной форме нигилизма игнорирования диктатуры пролетариата.
Базаров, сравнивая советское хозяйство с капиталистическим и характеризуя положение класса-диктатора, говорит о "существенно новом (?!) положении рабочей силы в производственном процессе". П. Маслов еще более резко, чем Базаров, отрицает роль и значение специфических закономерностей советского хозяйства на манер Кондратьева и Юровского.
"Национализация крупных промышленных и торговых предприятий - земель, банков и т. д., - говорит П. Маслов, - в Союзе советских республик привела к образованию, наряду с частным товарным хозяйством общественного товарного хозяйства. Хотя общественное товарное хозяйство ставит иные задачи, чем индивидуальное частное, хотя в связи с этим и метод хозяйствования в общественном хозяйстве иной, тем не менее общественное, как и частное хозяйство, подчиняется общей закономерности хозяйственных явлений и должно руководствоваться некоторыми общими экономическими законами" 21.
Меньшевистская группа, охаивая советский строй в замаскированной, а иногда и в более открытой форме, занималась апологией капитализма. Взять к примеру такую завуалированную формулировку, преподносимую Базаровым.
"Те новые общественные отношения, которые установились после Октября 1917 г., - пишет В. Базаров в 1919 году, - радикально изменяли экономическое (?) положение рабочей силы как в городе, так и в деревне, и сделали восстановление довоенного уровня и типа хозяйственного равновесия неосуществимым". Не говоря уже о буржуазной теории равновесия, с точки зрения которой рассматривает экономические отношения СССР Базаров (здесь он не одинок и далеко не оригинален), отметим, что Базаров весь вопрос сводит к двусмысленной формулировке о невозможности восстановить довоенный не дооктябрьский тип хозяйственных
19 Там же, с. 324.
20 А. Рожков, Русская история в сравнительно-историческом освещении, т. XII.
21 П. Маслов, Народнохозяйственная эффективность и трудоемкость капитальных затрат, "Вестник финансов" N 10, 1927, с. 59.
стр. 25
отношений. В цитированных словах нельзя не констатировать прикрытое повторение старой идеи Базарова о том, что к довоенному капитализму возврата нет, а путь лежит к планомерному, государственно-упорядочненному капитализму, т. е. попросту к государственному капитализму.
Если Базаров, как мы видели, недооценивает диктатуру пролетариата, то Суханов советскую власть характеризует, как систему политического господства двух классов - пролетариата и крестьянства. Сравнивая основные принципы буржуазной экономики с принципами советской экономики, Суханов писал в сборнике, изданном в 1927 г. Коммунистической академией:
"Задачи советского государства состоят в том, чтобы самому строить экономику - в интересах новых господствующих классов" 22.
В свете этого высказывания со всей ясностью обнаруживается классовая сущность сухановско-бухаринской теории врастания в социализм.
"В области теории социалистического движения, - писал там же Суханов, - при господстве капитализма идея врастания социализма в буржуазный строй была проявлением самого скверного вида реформизма, оппортунизма, ренегатства, и она же по сю сторону революции стала лозунгом социалистического строительства. Во всех этих вывертываниях наизнанку общественных явлений смелость и ясность мысли сделали свое дело" 23.
Защита кулака, отрицание возможности строительства социализма прячутся у Суханова под завесой теории врастания в социализм.
На дискуссии в Аграрном институте Комакадемии в 1929 г. по вопросу о "Достижениях и трудностях колхозного строительства" Суханов говорил, совершив известный "сдвиг" от теории кооперативного врастания кулака в социализм к идее классовой диференциации внутри колхозов:
"Доклад озаглавлен "Достижения и трудности колхозного строительства". Я не скажу, чтобы он развернул перед нами картину, подобную той, какую нарисовал некогда Плеханов (Плеханов писал о мертворожденных дореволюционных земледельческих артелях, сравнивая их описание с прогулкой по кладбищу - Д. К.). Но, во всяком случае он развернул картину не особенно утешительную. Мы видим в колхозах развитие социальных противоречий". И далее: "Вне машин, механически организующих производство, решительно нет никаких оснований ожидать, чтобы колхозное движение стало на твердую почву" 24.
На путь замазывания роли кулака, на путь развенчивания идеи социалистического переустройства деревни стал и Базаров. Рассматривая известную ленинскую постановку вопроса об укладах в нашем хозяйстве, Базаров совершает ловкий кунстштюк - он почти целиком игнорирует простое товарное производство, т. е. в основном середняка, и говорит лишь о кулаке- ростовщике, затушевывая ту роль, какую кулак играл в производстве.
В. А. Базаров в статье "Принципы построения перспективного плана" 25 писал в 1928 г.:
"В течение короткого срока может оказаться целесообразным, по тем или другим внеэкономическим соображениям, вовлечь в сферу обобществленного хозяйства такие отрасли, которые для этого еще не созрели, в которых обобществление на данной ступени развития не стимулирует, а стесняет рост производительности труда. Но в рамках длительного периода такая политика ни при каких условиях не может быть целесообразной". Это отрицание возможности социалистического переустройства деревни Базаров обосновывает чисто меньшевистско-троцкистской теорией о том, что пролетариат свернет себе шею на крестьянстве:
"Патриархально-натуральный уклад - это крепость, о стены которой бессильно
22 "Основные начала землепользования и землеустройства", Сб. статей, докладов и материалов, изд. Комакадемии, М. 1927, с. 92 (разрядка моя - Д. К.).
23 Там же, с. 89.
24 "Достижения и трудности колхозного строительства", Дискуссия в Аграрном институте, М. 1929, с. 83 - 85.
25 "Плановое хозяйство" N 2, 1928, с. 42.
стр. 26
разбиваются волны культурного прибоя, в недрах которой крестьянин, как улитка в своей раковине, почти недоступен влиянию окружающей среды и во всяком случае, находится вне пределов досягаемости для государственной плановой политики" 26.
За Сухановым и Громаном поспешали и поспешают правые и полутроцкисты. Каким бы флером, какими бы выкрутасами ни прикрывали "герои оговорочки" свои теоретические построения, оппортунисты всех разновидностей приходят к отрицанию возможности построения социализма в нашей стране, взгляду, основанному на непонимании истинного характера взаимоотношения пролетариата и крестьянства в пролетарской революции, непонимании того, что диктатура пролетариата есть союз рабочего класса и крестьянства под руководством пролетариата, ведущего курс на уничтожение классов в нашей стране. Троцкисты и правая оппозиция скатываются к социал-фашистскому, буржуазно-реставраторскому пониманию характера нашей революции.
Правые, троцкисты и полутроцкисты на деле примыкали к такому пониманию характера нашей революции, который роднил их со взглядами буржуазных реставраторов. Объективно правые сыграли и играют роль политической агентуры классовых врагов в партии. Правые субъективно далеки от политической программы буржуазных и мелкобуржуазных реставраторов, но, по существу, своей программой они тянули и тянут страну на путь капиталистической реставрации.
Неслучайно поэтому и представители "Промпартии", и кондратьевцы, и меньшевики вроде Суханова и Громана различными путями, но все без исключения, приходили к идее создания власти совместно с правыми. Более тонкую и прикрытую форму создания власти на основе коалиции реставраторских элементов с правыми дает Суханов.
На словах Суханов заявляет себя противником буржуазной демократии и сторонником Октябрьской революции, он не мыслит блока с другими социалистами иначе, как на условиях "признания" завоеваний Октябрьской революции и советской власти. Но Суханов стоит за "реформирование" советской власти, за "расширение советской демократии" и привлечение к власти сухановцев и кондратьевцев, он за сотрудничество сухановцев с правыми коммунистами, благо, в лице последних Суханов чувствует почти своих людей. О победе правых коммунистов уже много лет назад мечтал Чаянов.
Автор буржуазно-кулацкой утопии Кремнев-Чаянов в "Путешествии моего брата Алексея в страну крестьянской утопии" так рисовал в 1920 г. будущее России в Европе, вернувшейся от социализма к капитализму. В его контрреволюционной утопии борьба двух фракций коммунистов приводит к победе правых. "Правые коммунисты остались победителями ценою установления коалиционного правительства и видоизменения конституции, уравнением силы воты крестьян и горожан... Крестьянское большинство постоянно прибывает во ВЦИК и съездах, и режим путем медленной эволюции становится все более и более крестьянским", пока наконец после восстания, не устанавливается чисто классовый крестьянский совнарком.
Таким образом, Суханов, Чаянов и иже с ними проповедывали определенную политическую программу, которую разделяют и буржуазные реставраторы: через коалицию с правыми коммунистами, через победу правых к политическому господству буржуазии.
Идея широкой коалиции от "Промпартии" до правых, как мечтали кадетские группировки вредителей, или коалиции "социалистов", "признающих завоевания Октября", с правыми коммунистами, как мечтал Суханов, тесно смыкалась с прошлыми взглядами правых, не потерявшими своего значения и для настоящего.
Октябрьская революция в оценке правых
Начнем с характеристики исторических взглядов правых на нашу революцию.
26 "Принципы построения перспективного плана". "Плановое хозяйство" N 2, с. 44.
стр. 27
Экскурс в область истории - очень полезное дело, ибо, по известному выражению М. Н. Покровского, "история есть политика, обращенная в прошлое". "Буржуазная революция не кончилась, - говорил т. Рыков на Всероссийской апрельской партконференции 1917 г., - поскольку она не кончилась, постольку революционная демократия должна вступать в блок. Путь блока был достаточно запачкан, но я думаю, что в том размахе революции, как теперь, мы обязаны работать".
Из чего исходили при этом правые? Тов. Рыков ответил тогда же на апрельской конференции на этот вопрос:
"Откуда взойдет солнце социалистического переворота? Я думаю, что по всем условиям, обывательскому уровню, инициатива социалистического переворота принадлежит не нам. У нас нет сил, объективных условий для этого" 27.
Правые большевики в революции 1917 года застряли на превратно оппортунистически понятом лозунге революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, они защищали лозунг союза пролетариата с мелкой буржуазией, с крестьянством в целом, они не понимали того, что в революции 1917 года нельзя было итти вперед, не идя к социализму а итти к социализму значило перейти от союза со всем крестьянством, от демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, в своеобразной форме уже осуществившейся в февральско-мартовской революции, правда в форме двоевластия советов и Временного правительства, - к революции пролетарской, к опоре на беднейшее крестьянство при нейтрализации середняка и борьбе против кулака.
Каменев, как и все правые, считал, что революция должна еще пережить особый период революционно-демократической диктатуры, которую они толковали совершенно в духе буржуазной демократии, цепляя