Для начала мы требуем объяснений! Как может человек, выдавший миру столько шедевральных книг и не получивший при этом Нобелевской премии, спать спокойно?
О чем это вы? Вообще-то у меня все в порядке с этим. Я принимаю снотворное.
Перестань! Вокруг только и твердят, что ты — гений, живой классик и великий писатель. А о твоих «франках» знают все — читали, слышали или мечтают прочесть.
Любой успех — это недоразумение. И когда меня все спрашивают, почему я так популярен, я честно отвечаю: не знаю. Успех — штука опасная, он может довести до идиотизма. Те, кто познал успех, в итоге становится глупцом. А популярность писателю дают для того, чтобы он молчал. Хотя, может, я и ошибаюсь, и главная причина моего успеха — моя внешность. Согласись, вот по внешнему виду я — один из лучших современных писателей!
С усами и бородой? Что за имидж такой, тебя разве не учили бриться перед выходом в свет?
На самом деле, я просто хочу быть похожим на русских классиков — Пушкина, Достоевского, Тургенева…
Ну, слава богу. А то мы решили, что у тебя сломалась бритва.
Тьфу-тьфу-тьфу! Она (бритва — FHM) мне перешла по наследству от отца, и я ей очень дорожу.
Отец больше ничего не оставлял?
Остальное в своей жизни я добился сам. И, несмотря на то, что заработано уже немало, я не транжирю и не сорю деньгами. По правде говоря, меня очень беспокоит завтрашний день, и я откладываю эти деньги, во-первых, для дочки, а также для себя, на всякий случай. К тому же я люблю путешествовать, особенно по России…
Много же вас таких, любителей. Россия не резиновая!
Я люблю вашу страну. За свою жизнь я успел объехать весь мир и пришел к выводу, что нигде не умеют веселиться так, как в Москве. Она мне кажется городом фантастическим. Парижские ночи по сравнению с московскими стали весьма скучными. Да и девушки здесь самые красивые.
|
|
Ладно-ладно. Мы знали, что тебе понравится у нас. Поэтому скинулись всей редакцией и купили тебе квартирку. Будешь теперь с московской пропиской.
О, с удовольствием! Да, и милиционеры ваши со своими проверками уже порядком надоели. Но вот только боюсь, что придется отказаться. Мне трудно будет привыкнуть к русской зиме. Холодно. К тому же в Москве я веду весьма напряженную жизнь — мало сплю, много пью. С таким ритмом я умру через несколько недель.
А мы гадали, почему это многие писатели избегают светских тусовок…
Не все так однозначно. В алкоголе есть и плюсы. Пьяная проза — самая лучшая. Возьмите, к примеру, блестящую книгу Венедикта Ерофеева «Москва — Петушки». Образы, которые вас посещают, когда вы пьяны, самые прекрасные образы в мире.
Хм, надо попробовать. Ты вот что лучше расскажи, почти все твои персонажи употребляют наркотики, поэтому складывается впечатление… Ты — наркоман?
Во всем мире кокаин употребляют в качестве стимулятора, позволяющего людям быть более энергичными и трудолюбивыми. Кокаин употребляется не затем, чтобы иметь «продвинутый» вид. Просто я считаю, что это — символ нашей эпохи. Как я указывал в «99 франках» — это тот белый порошок, который поднимает нас над нами самими. Людям необходимы допинги для нормального самочувствия.
То есть употребил наркотик — и «море по колено»?
Почему бы и нет, если это в «разумных» пределах. Я замечаю, что людям необходимо периодически вбрасывать в свой организм какие-то химические добавки для того, чтобы быть в форме. Например, знаменитая велогонка Tour de France — это очень сильное возбуждение, большое испытание, и, чтобы ее выдержать, спортсмены вынуждены принимать допинги. Современная жизнь очень напоминает эту велогонку — в ней невозможно реализоваться без допингов.
|
|
Тут общество по защите морали жалуется на тебя. Мало того, что в твоих романах много алкоголя и наркотиков, так еще и большое количество сексуальных сцен…
Пусть лучше твои друзья жалуются на рекламу, в которой вовсю используется эротика.
Ты тоже не ангел! Иногда кажется, что то, что сейчас считается мейнстримом, что выходит большими тиражами и быстро раскупается, написано в каком-то общем порнографическом дискурсе: Мураками, Уэльбек, многие твои вещи. Что это? Необходимый писательский прием или просто та реальность, которой мы окружены?
Это разоблачение общества, в котором мы живем. Общества, в котором красивые девушки превратились в товар. В своих произведениях я просто рассказываю истории, предназначенные для того, чтобы кого-то развлекать, а кого- то, может быть, и сердить. Когда я пишу книгу, я сам все время смеюсь над собственными рассказами, но когда заканчиваю роман, понимаю, что он скорее грустный, чем смешной. Я пишу о современном мире, а не о том, что было триста лет назад. Я стараюсь показать современное общество таким, какое оно есть, а не каким оно было когда-то или могло бы стать в идеальных условиях.
Как относится к твоим романам дочь Хлоя?
К счастью, пока никак. Я ей запрещаю читать мои романы. Я считаю, что мои книги нельзя читать до 13-14 лет. Есть много авторов, которых можно читать в раннем возрасте. Мне кажется, что и в Кафке дети мало чего поймут.
|
|
Я, например, в детстве читал Жюля Верна. У меня даже мысли не было читать Бальзака. Правда, что скоро экранизируется твой новый роман «Идеаль»?
Во всяком случае, есть предварительная договоренность. Его будет экранизировать талантливый французский режиссер Ян Кунен, который уже снял фильм по роману «99 франков». Мне понравилось то, что он сделал, и мы решили продолжить.
Сыграешь в картине?
Нет, я не актер.
Однако ты сыграл в порноленте…
У меня есть подруга, порноактриса Эстель Дезанж. Как-то раз она попросила меня прийти на съемки ее очередного фильма, я пришел. Но я не раздевался: по сюжету она занималась любовью, а я в это время пил вино в баре. Не скрою, я был очень разочарован целомудренностью своей роли.
И наконец, последний вопрос. Тебе уже 42 года. Как считаешь, ты многого добился?
Я стараюсь не задавать самому себе подобные вопросы. Оскар Уайльд говорил: «В жизни человека есть две трагедии: одна — когда он добивается того, чего он хочет, другая — когда не добивается». Поэтому я надеюсь, что пока не преуспел в жизни, чтобы не потерять желания что-то делать, добиваться чего-то…
Нобелевской премии!
Именно! И следующее мое произведение уж точно попадет в «десятку». Это будет роман о самом большом зле, которое есть на этом свете. О телевидении.