Но через 2 года, 7 ноября 1929 года, в газете «Правда» появляется статья Сталина, в которой он объявляет 1929 год «Годом великого перелома» и заявляет: «Мы перешли в последнее время от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества как класса».
5 января 1930 года ЦК ВКП(б) принимает постановление «О темпах коллективизации и мерах поощрения государства колхозному строительству». в нём определяются жёсткие сроки окончания коллективизации:
· на Северном Кавказе, Средней и Нижней Волге – осень 1930 (в крайнем случае – весна 1931);
· другие зерновые районы страны – осень 1931 (весна 1932);
· остальные области – 1933 – 1934 годы.
Что же произошло за эти два года? В 1927 году разразился очередной «хлебозаготовительный кризис». Правительство установило твёрдые закупочные цены, которые крестьяне посчитали для себя невыгодными и стали придерживать зерно, ожидая, что цены будут повышены. Так уже случалось, например, в 1924/25 году. Уже к ноябрю 27 года встала проблема с продовольственным снабжением крупных промышленных центров. Рост цен на хлеб в частных и кооперативных магазинах вызвал недовольство рабочих. Местные власти во многих районах СССР стали прибегать к насильственному изъятию хлеба, как во времена продразвёрстки. Ситуация ещё больше усложнилась в 1928 году из-за повторного неурожая зерновых на Украине. Возникла реальная угроза голода, так как государственные запасы практически отсутствовали. Зерно в это время в больших количествах продавалось за границу. В городах началось введение карточной системы снабжения населения. Вот в таких-то условиях, не смотря на возражения со стороны части партийного руководства («правой оппозиции»), Сталин настоял на принятии решения о «развёртывании социалистического строительства в деревне, насаждая совхозы и колхозы, способные использовать тракторы и другие современные машины». Нарком внутренней и внешней торговли Анастас Микоян в июле 1929 года прямо заявил: «Если бы хлеба было в избытке, в настоящее время мы бы были не настолько заняты проблемой создания колхозов».
Таким образом, можно назвать несколько основных причин перехода к политике «сплошной коллективизации» деревни. Во-первых, стремление уничтожить возможность возрождения капитализма, заменив частную собственность общественной. Во-вторых, необходимость укрупнения хозяйств для увеличения производства и продажи сельхозпродукции. И в-третьих, и это, пожалуй, главная причина, деревня рассматривалась как важнейший источник средств для проведения индустриализации. Получить их из крупных коллективных, поставленных под контроль государства, хозяйств было проще, чем из миллионов мелких индивидуальных.
Темпы коллективизации, которые были определены сталинским руководством, напрочь отметали принципы добровольности при их создании. Основным способом нажима на крестьян стало раскулачивание – конфискация имущества кулаков и высылка их за пределы населённых пунктов. Ведь именно зажиточные крестьяне меньше всего хотели объединять свои крепкие хозяйства с соседними. С конца 1929 по середину 1930 года в стране было раскулачено более 360 тысяч семей. До местных исполнительных органов доводились планы по раскулачиванию: 5 – 7% от общего числа крестьянских дворов. Чёткого определения, кого именно можно считать кулаком, не существовало. Тот, кто применяет наёмный труд, даже эпизодически, кто владеет какими-либо механическими приспособлениями, и даже тот, у кого в хозяйстве больше одной лошади или коровы. Возможности для произвола властей были почти неограничены. Не хочешь писать заявление в колхоз – значит, кулак. Ну, а для тех крестьян, чьё хозяйство никак не тянуло на зажиточное, но при этом и в колхоз они не спешили, был придуман особый термин – подкулачники. В итоге к марту 1930 года в колхозы было вовлечено около 56% крестьянских хозяйств.
Подобная политика вызвала резкое недовольство. В стране вновь заполыхали крестьянские восстания. По данным ОГПУ в 1930 году произошло более 13 с половиной тысяч массовых выступлений. Одной из форм борьбы стал забой скота, который крестьяне не желали сдавать в колхозы. Во многие районы были введены регулярные войска. Ситуация могла выйти из-под контроля. И весной 1930 года Сталин делает шаг назад. 2 марта «Правда» публикует его статью «Головокружение от успехов».
В ней Сталин заявлял, что все «перегибы» в колхозном строительстве связаны с действиями местных властей, которые исказили «партийную линию».
В этом заявлении был определённый резон. Партийные органы и их руководители на местах стремились отличиться в выполнении и перевыполнении спущенных сверху планов. Часто происходила прямая фальсификация данных. Так, в Харьковском округе умудрились обобщить 444 хозяйства из 420, а телеграмма от одного из белорусских партийных райкомов сообщала, что в колхозы вошли 100,6% крестьян.
Были случаи, когда, торопясь приблизить коммунистическое завтра, местные власти пытались создавать вместо артелей коммуны, обобществляя большую часть имущества крестьянских семей. Многие из низовых руководителей были обвинены в «левацком уклоне» и позже репрессированы как «троцкистские шпионы». Но в статье называлась лишь часть правды. Подобное рвение местных властей было порождено спущенными сверху указаниями о темпах коллективизации. После статьи Сталина начался массовый отток крестьян из колхозов. К июлю 1930 года в них осталось менее 24% от общей численности хозяйств.
Однако каких-то изменений в проведении политики коллективизации в реальности не произошло. Уже в сентябре 30 года письмо ЦК ВКП(б) потребовало от местных партийных организаций «добиться мощного подъёма колхозного движения». Активно действовали «двадцатипятитысячники» – «передовые» городские рабочие, направленные по решению ЦК в деревню для организации колхозов. В июне 1931 года более 50% крестьянских хозяйств были коллективизированы, а в 1937 число вступивших в колхоз достигло 93%.
Активно продолжалась и политика раскулачивания. Местные власти действовали в соответствии с указаниями сверху. Главы кулацких семейств, отнесённых к «контрреволюционному активу» арестовывались и предавались революционному суду. Значительная часть раскулаченных высылалась в отдалённые районы страны в качестве так называемых «спецпереселенцев». Они закреплялись за определёнными предприятиями и не могли самовольно менять работу. По данным ОГПУ только за 1930 – 1931 годы «спецпереселенцами» стали более 1 миллиона 800 тысяч крестьян (более 380 тысяч семей). Оставшихся кулаков после конфискации имущества расселяли в пределах области или края. Конфискованное передавалось в колхозы в качестве паевого взноса бедняков и батраков.
Для повышения технического оснащения сельского хозяйства с 1929 года стали создаваться МТС – машинно-тракторные станции. В них сосредотачивалась техника и квалифицированные механики и водители, которые предоставляли, не бесплатно, разумеется, свои услуги нескольким близлежащим колхозам.
Оценка итогов любого события прямо зависит от точки зрения оценивающего. Задачи, поставленные коммунистическим руководством СССР, были выполнены. Угроза возрождения капиталистических отношений ликвидирована. Средства для проведения индустриализации получены.
Что же касается экономического эффекта, то он был весьма сомнительным. Уровень производства зерновых, существовавший до начала коллективизации, был восстановлен лишь в 1940 году, а поголовье скота – в 50-е годы. Резко снизилось благосостояние крестьянства. За работу в колхозе им насчитывались «трудодни». В соответствии с их количеством в конце хозяйственного года колхозники получали оплату, чаще всего в натуральной форме. Так как в первую очередь колхоз должен был рассчитаться с госпоставками и МТС, на оплату трудодней мало что оставалось. Колхозники жили, в основном, за счёт личного приусадебного хозяйства. Кроме земельного участка, новый Устав сельскохозяйственной артели 1935 года разрешал держать 1 корову, 2 телят, свинью с поросятами и до 10 овец. Приусадебное хозяйство облагалось государственными налогами.
Колхозники оказались фактически прикреплёнными к месту жительства. В 1932 году, при введении внутренних паспортов, они могли получить этот документ только с разрешения председателя колхоза. А без паспорта невозможно было устроиться на работу или прописаться по новому месту жительства. Также как для промышленных рабочих, для колхозников вводилось уголовное наказание за нарушение трудовой дисциплины, например, за невыработанный минимум трудодней.
Одним из последствий коллективизации можно считать и массовый голод 1932 – 1933 годов. Не смотря на снижение урожайности из-за неблагоприятных погодных условий 1931 года, план хлебозаготовок был оставлен на прежнем уровне. У многих колхозов была изъята даже часть посевного фонда. В 1932 году неурожай повторился. И даже снижение экспортных поставок зерна уже не помогло. Факт массового голода скрывался властями, поэтому учёта пострадавших не велось. По разным источникам от голода 1932 – 32 годов умерло от 3 до 10 миллионов человек. Особенно тяжело он сказался на Украине, Казахстане и южных областях России.
ЗАДАНИЕ
1.Внимательно прочитать.
2.Составить конспект в рабочую тетрадь.
Литература
1.Горинов М.М. История России 10 класса 1 часть / Данилов А.А., Моруков М.Ю.; под ред. Торкунова А.В. – Просвещение, 2016.
Все выполненные задания - фотографируем и отправляем мне на почту kolyada.aleksey@inbox.ru