Текст, как мы уже указывали, передает последовательность событий, которые развертываются не только во времени, но и в пространстве. В тексте локативность представлена совокупностью языковых средств разных уровней, оформляющих пространственные отношения.
Основные единицы, выражающие пространственные значения, это:
1) категориальные номинации типа место, пространство, а также абстрактные названия пространственных координат, границ и т.п. типа поверхность, внутренность, верх, низ, сторона, центр и т.п.; край, черта, граница, предел и т.п.;
2) другие номинации разных частей речи с более конкретной локальной семантикой: находиться, расположиться, широкий, далеко, в глубине, по дороге, в саду, на площади и т.п.;
3) предлоги пространственного значения: к, под, над, около и т.п.;
4) географические названия.
Косвенным способом выражает локативность конкретно-предметная лексика с периферийными семами локальности: стена, стол, дерево, портфель и т.п. Кроме того, некоторые личные имена (Виктория – английская королева, Левша – тульский мастеровой и т.п.) имеют коннотативную локальную (а возможно, и темпоральную) сему. Сопровождаются локативными коннотациями и экзотизмы (чум, джигит, лассо и т.д.).
Локативность может быть статической и динамической, для их различения важна семантика глаголов. При передаче статической локальной картины используются глаголы нахождения в пространстве (быть, находиться, располагаться, лежать, сидеть, стоять, расти и др.), а при передаче локальной динамики – глаголы перемещения в пространстве, изменения положения (ехать, бежать, перелетать, выходить, падать, вставать, поднимать и т.п.).
Говоря о пространстве, мы имеем в виду реальное, физико-геометрическое пространство. Этому виду пространства соответствуют и наши абстрактные, научные представления о данной категории как форме существования материи, так и бытовые представления о ней как протяженности, месте, расположении конкретных предметов. Физико-геометрическое пространство адекватно представлено в нехудожественных текстах, таких, как научные специальные (географические, геодезические и т.п.), так и текстах массовой коммуникации, например путеводителях, рекламных туристических проспектах. Элементы описания местности могут присутствовать и в деловых документах (например в протоколе и т.п.). Пространственное описание с помощью слов (вербальное описание) в текстах, отражающих реальную действительность, обычно сочетается со средствами визуализации (невербальными средствами представления пространства). Это могут быть карты, схемы, чертежи, рисунки, фотографии, телевизионное изображение и т.п. Использование невербальных средств представления информации, создающее креолизованный (смешанный) текст (Е.Е.Анисимова, Ю.А.Сорокин) как нельзя лучше согласуется с пословицей: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Вместе с тем существует и художественное пространство, «увидеть» которое читателю (слушателю) удается лишь в активном сотворчестве с художником слова. (Известно, что иллюстрации к художественному тексту могут и помогать, и мешать читательскому восприятию).
Пространственные отношения в художественных текстах нередко даны в реалистическом плане. Но пространственная конкретность, как и временная, в художественном изображении всегда лишь условное представление содержательно-фактуальной информации. Трехмерное пространство, воспринимаемое нашими органами чувств, может стать многомерным, может сжиматься и расширяться в связи с миром событий, изображенных в художественном произведении. Так, например, своеобразно представляются пространственные характеристики в русской сказке «Рукавичка» (вариант «Теремка»), где в рукавичке оказались помещенными многочисленные герои сказки. Меняет свои параметры пространство с точки зрения героя Дж. Свифта Гулливера, попавшего в страну великанов и, наоборот, - лилипутов. Иначе, на другом уровне, чем большие люди, «видит» пространство маленькая Каштанка:
Мимо Каштанки, заслоняя ей поле зрения и толкая ее ногами, безостановочно взад и вперед проходили незнакомые заказчики
(А.П. Чехов. Каштанка).
Пространство так же, как и время, по воле автора может смещаться. Художественное пространство создается благодаря применению ракурса изображения; это происходит в результате мысленного изменения места, откуда ведется «наблюдение»: общий, мелкий план заменяется крупным, и наоборот. Приближенное к читателю изображение (крупный план) достигается детализацией, развернутым описанием места и включенными повествовательными фрагментами. Например:
Шумят деревья под моим окном.
Для нас они – деревья как деревья,
А для других – укромный, мирный дом
Иль временный привал среди кочевья.
Вчера я видел: съежившись в комок,
На дереве у моего окошка
Сидел хвостатый маленький зверек
И чистился, чесался, точно кошка.
Лизал он шерстку белую брюшка,
Вертя проворной маленькой головкой.
И вдруг, услышав шорох, в два прыжка
На верхней ветке очутился ловко.
Меж двух ветвей повис он, словно мост,
И улетел куда-то без усилья.
Четыре лапы и пушистый хвост
Ему в полете заменили крылья.
Моя сосна - его укромный дом
Иль временный привал среди кочевья.
Теперь я знаю: за моим окном
Не только для меня растут деревья!
(С.Я. Маршак. Вчера я видел.)
Если рассмотреть это стихотворение С.Я. Маршака с точки зрения пространственных ощущений, то окажется, что в начале стихотворения наблюдаемые лирическим героем предметы (деревья) представляются отдаленно и нерасчлененно, точка наблюдения – сверху (шумят деревья под моим окном). Это общий план. Как нельзя кстати это пространственное представление поддерживает общее рассуждение поэта (для нас они - …, А для других -…). Далее план резко укрупняется, мы вместе с героем приближаемся к дереву у окошка. Мы видим в деталях подвижного «маленького зверька», перемещающегося в пространстве, также детализированном (глагол нахождения в пространстве сидел с общим обстоятельством места на дереве сменяется глаголами передвижения с конкретизирующими обстоятельствами места: на верхней ветке очутился, меж двух ветвей повис, улетел). Динамическую локальность поддерживают и многие другие языковые средства: глаголы активного действия (чистился, чесался, лизал) и деепричастные обороты (съежившись в комок, вертя головкой). Той же цели служат имена признаковой семантики: проворной (головкой) и лексические единицы со значением «способа преодоления пространства»: в два прыжка, в полете). Так заметно укрупняется изображение и усиливается в связи с эти его детализация. В конце стихотворения мы возвращаемся на прежнюю точку наблюдения и видим сначала сосну в целом. а затем – снова деревья, может быть, даже лес.
Итак, пространственные и временные отношения, существующие в мире, преломляются в языковой картине мира с помощью разноуровневых средств языка – лексики пространственной и временной семантики, специфических морфологических форм и синтаксических построений. Таким образом, категории локативности и темпоральности – это семантические категории, представляющие собой языковую интерпретацию мыслительных категорий пространства и времени, категории, играющие немаловажную роль в структурировании текста, своим содержанием воспроизводящего пространственно-временную картину мира.
ТЕКСТОВАЯ МОДАЛЬНОСТЬ