Рейтинг - R
Жанр - стёб, пвп.
Пейринг - Гарри/Драко/Волдеморт, УпСы тоже фигурируют.
Дисклеймер - я была под Империо!;-)
Сюжет - сиквел к главе 9. Гарри изнывает от ревности...
Предупреждения:
1. обоснуй безбожно пропит аффтаром-атеистом, посему ООС, наверное.
2. фрик-фик, пьянство в "лучших" русских традициях.
Игрушка. Всего лишь чертова паршивая игрушка скучающего повелителя.
Именно так чувствовал себя Гарри в огромном и мрачном Риддл-Меноре. И он был как никогда в жизни одинок - ведь, захватив его в плен и сделав своим любовником, Лорд объявил магическому миру о гибели Золотого Мальчика, и Министерство Магии сразу же сдалось, признав Волдеморта повелителем Магической Британии... поэтому вот уже месяц парень жил без всякого общения с внешним миром.
Несколько раз он пытался бежать. Но попробуй тут убеги, если на каждой двери, ведущей в парк вокруг особняка, заклятия такие, что не пробьешь, будь ты хоть магистром темных искусств. Аппарационные коридоры, само собой разумеется, перекрыты. Домовые эльфы забиты до невозможности и истерзаны зверски. Не физически, кстати (аж удивительно). Морально. Попробуй поживи в окружении Пожирателей Смерти. Свихнешься.
Дни в Риддл-Меноре были до невозможности тягостны. В первую же неделю после победы Волдеморт поколдовал над камнем из кольца Марволо Гонта, придав артефакту возможность воскрешать мертвых и возвращать в тело отобранную дементором душу. И (чего следовало ожидать) в Менор с триумфом вернулись все господа, погибшие во время обеих войн. Поскольку все ценное отныне стало общей пожирательской собственностью (всё наше, всё ничьё), а ввиду окончания войны делать публике было нечего, господа Упивающиеся и Опохмеляющиеся тратили время на пьянство и выяснение отношений друг с другом.
О Гарри потихоньку начали забывать. Если сначала Лорд каждую ночь приходил к нему, то сейчас бывший герой дремал в гордом одиночестве. И это ему не очень нравилось.
Конечно, получать хлыстом по мягкому месту или быть подопытным кроликом для испытания всяческих любовных зелий тоже не ахти какая радость. Но за свои семнадцать лет жизни Мальчик-Который-Выжил-И-Влип привык, что магический мир вертится вокруг него. За кем, в конце-концов, Лорд бегал столько лет?! Не будем уточнять с какой целью, но все-таки. А такие мелочи, как победа в Турнире Трех Волшебников и успехи в квиддиче? В общем, доныне Гарри знал только любовь друзей и ненависть врагов, но не полное равнодушие. От этого на душе становилось мерзко.
Некстати вспомнилось, что в кое-какие дни (после излишних доз огневиски на банкетах в честь победы) Лорд даже был нежен, ластился, как нашкодивший домашний питомец, дарил дорогие подарки... Ну! И куда теперь ушла вся любовь?! Или если не любовь, так что же? Обидно, да. Очень обидно.
Гарри потопал в гостиную за огневиски, и стал свидетелем очередного выяснения отношений между доблестными служителями тьмы.
- Тебе дементор вместе с душой и мозги высосал! А Лорд этого не учел, вернул только душу... Вот где тебя вчера черти носили?! Тебе же сказано было человеческим языком - Амикус взял отпуск в Хогвартсе, и ты месяц будешь преподавать вместо него Темные Силы. На парселтанге надо было объяснять?! - орал Долохов. - Где ты, скотина, бродил вчера, где? Я между прочим четыре пары отпахал. У первого, третьего, четвертого и шестого курса, и всё Гриффиндор плюс Слизерин. Эти малые выродки меня чуть не доконали.
- А ты свои мозги пропил в русском баре, спирт, поверь, не водичка... - не остался в долгу Барти Крауч, и через три года после смерти отца по-прежнему величаемый "младшеньким", уже не столько в силу возраста, сколько по причине подростковости интересов и характера. - Где был, где был... На квиддич ходил, а что, нельзя? Полуфинал Лиги. Ну а потом в парк магических аттракционов слазил, потом в Хогсмид, потом еще на маггловские аттракционы сходил для сравнения. Спать не хотелось, пошел на ночной киносеанс. Хорошо, что все маггловские достижения теперь наши... такой фильм, детям до шестнадцати и взрослым после шестидесяти противопоказано!
- Ты развлекался, гадость! Как ребенок! А я работал! Они ж мне все нервы вымотали. У, выродки чистокровные...
- Я тоже педагогический колледж не заканчивал, а год как-то продержался, - спокойно ответил Барти. - Имею право на заслуженную дозу развлечений.
- Развлечений, блин... Инфантил хренов, тебе бы все развлекаться. Сколько лет уже тебе, а?
- Тридцать шесть скоро будет, - нисколько не смутился "инфантил". - А байк и кожаную куртку с заклепками мне на день рождения так никто и не подарил... Злые вы, уйду я от вас.
Долохов ответил нецензурной тирадой на смеси матерного английского и административно-хозяйственного русского, и создавал бы шедевры речи до вечера, но тут его взгляд наткнулся на пробирающегося к бару Поттера.
- А тебе чего, краса-зеленые глаза? - пропел он. - Некультурно днем напиваться.
Гарри не отреагировал.
- Антон, не доставай дитя! - проворчал Барти, не столько из сочувствия к Золотому Мальчику, сколько из желания противоречить слишком уж правильному коллеге. - Пойдем, Гарри, давай я тебе коктейльчик "Пьяный дракон" сделаю. В самом деле, нецивилизованно это как-то, днем и в одиночку огневиски глушить.
Барти смешал коктейль, и они культурно выпили на брудершафт. Непривычная смесь ударила Гарри в голову, и он пробормотал:
- Да, ты прав, злые они все, и никто на нас внимания не обращает...
- Эххх... темна жизнь у магов, от светлой стороны отклонившихся. Текилы тебе налить, Гарри?
- Давай. Никто на нас внимания не обращает... - текила была парню явно не в масть, его уже тянуло на душевные разговоры. - Слушай, а днюха-то у тебя когда? Я пошлю эльфа в Гринготтс, пусть принесет монеты, купим тебе и байк, и куртку... Знаешь, мой день рождения тоже никто не спешил отмечать. Куковал я на чердаке у Дурслей, как я не знаю что...
- Меня папаша тоже на чердаке держал. Скажи, Гарри, сволочи ведь старшее поколение?
- Сволочи, - кивнул парень, вспомнив перенесенные от "добрых" родственничков пинки и тычки. - А мы друг друга всегда поймем...
Они бы жаловались и жаловались друг другу на тяжелую жизнь и звереющих близких, но вдруг Гарри почувствовал немного ноющее ощущение в шраме, подозрительно похожее на чувственный восторг.
"Сволочь красноглазая, с другим развлекается!" - от этой мысли гриффиндорец мигом протрезвел.
- Сейчас я ему скажу все что я о нем думаю! - проворчал он. - Сейчас, подожди, я мигом...
Оставив собутыльника, Гарри последовал туда, куда вела его боль в шраме. Мысленная связь с Лордом не подводила никогда, и вот уже парень стоял на пороге спальни любовника, и созерцал, как тот увлеченно целует Драко Малфоя.
"И не стесняются же, змеюки! Даже дверь заклятием не закрыли...".
- А это что?! - вскрикнул он.
- Нравится? - ехидно спросил Лорд. - Присоединяйся, мы не против, правда, Драко?
- Вы меня совсем не уважаете!
- Поттер, ты пьян, - ухмыльнулся Хорек. - Таак, принюхаемся. Водочка из России, от родственников дяди Антона. Коктейль фирменного изготовления нашей жертвы дементоров. Текила из запасов моего отца. Нехило...
- Так ты у нас еще и зельевар, оказывается.
- Не издевайся!
- Драко, не слушай ребенка. Ребенок просто нарывается на неприятности, - сказал Волдеморт.
- Ты обо мне совсем забыл!
- У меня от тебя семнадцать лет голова болела, имею ж я право развлечься.
- А я, между прочим, чувства к тебе испытывать начал, а ты вот так... - заныл Гарри.
- Ну, не обижайся, мы ж тебя не выгоняем, - уже миролюбиво ответил Драко и обнял парня за плечи. - Я по тебе все это время скучал, и повторить прежнее совсем не прочь...
- И осуществить новые фантазии нам тоже не помешает. Долг каждого темного мага - предаваться пороку, - прошипел Лорд, целуя Золотого Мальчика.
- Змеюка, - ответил тот, прервав поцелуй и принявшись расстегивать пуговицы на мантии Лорда.
- От змеюки слышу, - не смутился Волдеморт.
- Что-то вы чересчур медленно, - хихикнул Драко. - Дивестио!
- Где ты нашу одежду дел?!
- А она тебе надо, Поттер? Что-то я сомневаюсь...
Они упали на широкую кровать. Гарри уже не чувствовал ни ревности, ни обиды - только дикую страсть. Ему никогда еще не приходилось одновременно владеть и отдаваться. Дикий коктейль чувств опьянял похлеще алкоголя.
- Сволочь... люблю... - прошипел он, когда всё закончилось, без сил склонив голову на плечо Лорда.
- Сам ты сволочь! - ответил Драко, к его удивлению, на парселтанге, и тут же добавил: - Что так смущаешься, Гарри, с кем я связался, от тех и набрался. Так что фиг вы теперь посекретничаете.
- Зааважу... - пригрозил Лорд.
- Не забудь воскресить потом! - засмеялся Гарри.
"Да-а, а ревность, оказывается, не порок", - подумал Золотой Мальчик, созерцая утомленные, но счастливые лица любовников. - "А будут они меня заставлять ревновать - изменю, Салазаром клянусь, изменю... за мной не заржавеет".
Письмо.
Рейтинг - PG
Жанр - романс, drama, POV.
Пейринг - Ремус Люпин/Гарри Поттер.
Дисклеймер - ничего не моё.
Сюжет: Изгнанник. Обреченный. Он был бы несчастен, если бы не любовь.
я вам пишу письмо
зачем мне повод лишний
перо бежит само
извивами строки
а дома по весне
цветет шальная вишня
роняя будто слёзы лепестки
(Канцлер Ги)
Я вновь пишу тебе письмо - и знаю, что не отправлю его, и что ты никогда не прочтешь эти строки. Знаю, что у нас никогда не будет ничего общего - но это уже вошло в привычку, марать лист словами, которые я записываю на клочке пергамента. Я обречен на одиночество - но разве и мечтать мне запрещено?
Оборотень. Это почти приговор. Изгой для обоих миров, одиночка - вот кто я такой. Никто не решится принять меня на работу, дать мне жилье - только такие заядлые нарушители общепринятых правил, как профессор Дамблдор и его знакомые могут то и дело помогать мне. Но это было бы низко с моей стороны злоупотреблять их добротой. Рисковать их добрым именем и благосостоянием. Вот я и скитаюсь по магической Британии, не решаясь надолго где-либо задержаться.
Сидя за колченогим столом в дешевом номере второсортной гостиницы, я пишу о том, как я тебя люблю, и вспоминаю тот единственный год, когда у меня почти был дом, и когда я был счастлив. Счастлив с тобой, Гарри... Мой милый мальчик, самый прекрасный, самый великодушный, самый желанный...
Когда же я влюбился в тебя? Не в тот ли день в поезде, когда ты впервые столкнулся с дементором? Еще дрожа от страха, ты склонял голову на мое плечо, прижимался ко мне в немой просьбе о защите и помощи, а я угощал тебя шоколадом, успокаивал, обещал научить тебя защищаться от этих тварей.
Беззащитный ребенок. Таким я помню тебя. И люблю.
А может, это чувство поразило меня в школе, когда мы бродили в окрестностях замка, разговаривали о твоих родителях, о магии, обо всем на свете? В те минуты зарождалось наше родство душ... с каждым днем оно становилось все сильнее, я ждал наших встреч, ждал наших разговоров... Не мог думать ни о чем, кроме твоих глаз и твоей улыбки, кроме твоего голоса и смеха.
Еще я вспоминаю упорство, с которым ты учился заклинанию Патронуса. Вспоминаю, как ты рассказывал мне о ночах на первом курсе, проведенных у Зеркала Желаний. Слегка дрожащий голос, грустный взгляд, попытку сдержать слёзы. Я слушал тебя, смотрел на тебя, а сердце билось, как будто пыталось вырваться из груди.
После того занятия ты снова обессиленно прижался ко мне, обнял меня... милый, трогательный ребенок, тоскующий по любви и ласке.
Я гладил тебя по спине, шептал ласковые слова. Ты слегка прикоснулся губами к моей щеке. Мне хотелось поцеловать тебя, но я не сделал этого. Ведь ты еще ребенок, а я уже взрослый, я умный и опытный человек, а следовательно должен держать себя в руках, не давать волю своим чувствам.
И так продолжалось весь год - я жил только тобой, мечтал о тебе, но не позволял себе ничего, даже самой мельчайшей мелочи. Да, это было мучительно. Это было трудно. Но я же не мог поселиться в твоей жизни и тем самым разрушить ее.
Горьше всего было расставаться. Ты плакал, умолял меня не уезжать, найти хоть какой-нибудь ничтожный повод остаться в школе. И... ты сказал, что любишь меня.
Слышать признание в любви от того, в кого сам страстно влюблен - что может быть лучше для человека? Но я же не просто человек. Я оборотень. Я изгой.
И тогда я менторским тоном произнес: "Гарри, это не любовь. Это просто детская привязанность, которая со временем пройдет".
Я хотел обмануть нас обоих этими словами. Не знаю, поверил ты мне тогда или нет, но обмануть себя мне не удалось. Ведь я тебя люблю...
* * *
Я заканчиваю письмо и бросаю его в камин. Бумага вспыхивает мгновенно. Вот так-то... У меня нет надежды. Остается только смотреть на огонь и мечтать...
Ненавижу и люблю.
Рейтинг - PG
Пейринг - Гарри/Драко
Дисклеймер - отказываюсь от всего, кроме графоманской почесухи)))
Саммари: немного грустно и пафосно, немного флаффа.
Предупреждение: пропила обоснуй.
Вы столь близки и это так опасно,
Но разум, верно, утонул в дурной крови.
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
(Канцлер Ги).
- Мистер Малфой, отстаньте наконец от мистера Поттера! Не то опять в хорька превращу!
Достал уже этот Грюм. Старый шизонутый аврор, и как Дамблдор держит в школе таких параноиков и не боится? Да и пьет старик не по-детски, вон, через каждый час к бутылке прикладывается. И каждый раз на меня орет, стоит мне хоть раз сказать Поттеру какую-то гадость.
- Пусть он сначала от меня отвяжется, - хамлю в ответ. Ну подумаешь, аврор. С моей мамой никаких авроров бояться не будешь, она сначала приложит заклятием, а потом будет разбираться. Папа говорит, это у них семейное, блэковское. И прибавляет: "ничего, сынок, ты еще просто тетю Беллу не видел, она еще из тюрьмы не вышла. Мама хоть относительно безобидными вещами орудует, а ее сестренка как даст Круциатусом, мало не покажется".
Конечно, только тети Беллы мне сейчас не хватает ко всем моим проблемам. Мне достаточно и того, что я влюбился в этого зеленоглазого змееныша.
И когда же это произошло, сам не пойму... Наверное, в прошлом году, когда случайно подслушал его разговор с профессором Люпином о дементорах и счастливых воспоминаниях. До того мне и в голову не приходило, что у супер-пупер Золотого Мальчика, о котором восторженно трещит вся школа, не так уж всё и гладко. А оказывается... он помнит, что произошло с его родителями... вот почему он тогда свалился в обморок, только увидев дементора. Я еще представил себе, если бы с папой и мамой случилось такое, как с родителями Гарри - страшно стало.
Да, после того дня я почему-то уже не смог воспринимать Гарри как врага. И вот так, постепенно...
Конечно, мне стыдно. И еще - я понимаю, что не смогу стать ему даже другом, что уж говорить о... Слишком много глупостей и гадостей я ему наговорил раньше. А пойти и просить прощения - не смогу, проклятая малфоевская гордость, та самая, которая вообще просит скрывать, давить в себе эту любовь.
Любовь - она всегда так приходит. Незаметно, шажок за шажком. Сначала пожалел, потом просто подумал, потом посмотрел, обратил внимание, туда-сюда - и пропал, и какой уж там здравый разум.
Нет, остатки здравого разума присутствуют, все-таки я еще умудряюсь вести себя по-прежнему. Вон как хорошо притворяюсь язвительным и злобным - даже выгребаю от Грюма. Ничего, папа на этого шизанутого еще найдет управу. Мне бы со своими чувствами разобраться, а потом можно пережить и экзамены у Грюма, и то, что тетя Белла вот-вот из тюрьмы вернется.
А змееныш и не понимает, отчего я на самом деле на него так взъедаюсь. И не надо ему понимать. Ненавижу. И люблю. Зачем ему знать и разбираться. Дай Мерлин чтобы я сам разобрался.
Грюм опять разбушевался. И почему старика вечно что-то не устраивает? Или он тоже в кого-то втюрился и таким образом снимает напряжение?..
За окном хлещет дождь. Тоска. Я думаю всё о том же - сказать? не сказать? надеяться? забыть и попытаться убить в себе эту любовь?
Маюсь дурью, как девчонка. А он ведь хорош, змееныш! Люблю. И ненавижу.
Грюм вызывает к столу Лонгботтома, заставляет закруциатить паука. Жалкое зрелище. Лонгботтом боится, старик хлебает из бутылки (как только держится на ногах?) и орет: "Если тебя выгнать с урока, то Гриффиндор точно будет факультетом без тормозов!").
Пользуясь случаем, пишу и бросаю Поттеру очередную оскорбительную записочку. На сей раз намекаю, что его ненаглядная Чанг по уши влюблена в Диггори. Пусть ребенок пострадает. А то что, мне одному от безответной любви чахнуть?
- Мистер Малфой, и вы опять за свое?! Что ж вы зациклились на Поттере? Эта ваша увлеченность на нехорошие мысли наводит. От ненависти до любви, как говорится...
(И когда этот Шизоглаз уже заметил?!.. что сегодня за день такой...)
Весь класс ржет над пошлой шуточкой, как психи в Мунго. Я не выдерживаю и вылетаю за дверь. Бегу в пустую галерею и, устроившись на подоконнике, сижу и впервые за все это время всхлипываю, пользуясь тем, что все сейчас чем-то заняты и меня никто не увидит.
Шаги по коридору. Кого это еще дементор принес? Быстро вытираю слёзы и привожу себя в приличный вид. И выпадаю в осадок от удивления.
- Поттер? Ты?!
- Ты думаешь, они только над тобой так ржали?
- Ну и?..
- Знаешь что, давай забьем на них всех.
- И что?
Он улыбается:
- А еще лучше - давай их подразним, пусть думают, что Шизоглаз прав со своими дурацкими шуточками. Так что, мир?
- Ладно, мир, - отвечаю я, протягивая ему руку. Он сжимает мою ладонь и улыбается мне. Хорошо... теперь уж точно всё наладится...
Воспоминание.
примечание: фик был написан на днев для ПЧ.
Категория - слэш
Пейринг - Френк Лонгботтом/Джеймс Поттер
Рейтинг - R
Жанр - драма
Сюжет - одно грешное воспоминание порядочного аврора Френка Лонгботтома.
Дисклеймер - канон принадлежит тете Ро, идея - читательская, мое только сочинение фика.
Предупреждение: обоснуй безбожно пропит аффтаром-атеистом.
Побудь же без слов и улыбки,
Побудь словно призрак, пока
Узорные грани так зыбки
И белая пыль так чутка.
(И.Анненский).
В больничной палате и коридоре тихо, серо и пусто. День похож на ночь, ночь на день. Впрочем, затуманенному мозгу все равно. Уже пятнадцать лет Френк Лонгботтом не узнает никого. Ни жену, которая лежит на соседней койке, глядя в серый потолок пустыми глазами. Ни сына и свою мать, которые приходят его навещать. Он не различает людей, все они для него - только призрачные тени без имен и лиц.
Но в один день рядом с маленькими серыми тенями, тихо зовущими его: "Сынок!" и "Папа!", появляется яркий силуэт. Эти черные растрепанные волосы и зеленые глаза за стеклами круглых очков бывший аврор помнит. Этот человек уже был в его жизни. Но когда?
Истерзанное, разорванное в клочья сознание начинает медленно пробуждаться.
* * *
Да, ведь они служили вместе в аврорате и в Ордене Феникса. Джеймс Поттер пошел в мракоборцы сразу же после школы, и Френк, как старший товарищ, охотно принял на себя обязанность ввести новичка в курс дела, научить боевым приемам, подготовить к серьезной работе, в общем. И сам не понял, как со временем влюбился в Джеймса.
Это было похоже на умопомрачение, на бред, Френк иногда сам не понимал, как его угораздило вот так попасть в историю - как в омут головой свалиться. Ведь он же женился на Алисе по любви, и очень надеялся стать отцом, и был доволен жизнью. И вдруг такое.
Он молчал. Пытался подавить в себе эти чувства. Ведь Джеймс как раз недавно женился на своей однокласснице Лили, у них как раз был медовый месяц. "Если бы я признался в своих чувствах, он бы послал меня", - говорил себе Френк и заставлял себя вести с Джеймсом почти как с посторонним человеком.
И очень удивился, когда в один день Джеймс ввалился в его кабинет в аврорате пьяный в хлам и свалился в кресло.
- Что с тобой, Поттер? Ты раньше себе такого не позволял.
- И это все, что ты можешь мне сказать? -нагло спросил Джеймс и закурил.
- Не понял...
- Да, ты ничего не понимаешь! Абсолютно ничего! Ты думаешь, Френк, зачем я попросился в отдел именно к тебе? Думаешь зачем я изображал из себя болвана, ничего не смыслящего в боевых заклятиях?
- Изображал? - переспросил Френк.
- Ты же знаешь, что я дружу с Блэком. Представляешь, сколько книг по всей этой боевой фигне он притащил для меня из дому? Я разбираюсь в искусстве боя так, что тебе и не снилось.
- Джеймс, успокойся. Ты перепил.
- Да, я пьян! Но не от огневиски, а от тебя. Я люблю тебя, Френк, еще с того времени, как ты был старостой факультета, а я первокурсником.
- А как же... как же Лили?
- Для отвода глаз, - признался Джеймс. - Я хотел избавиться от чувств к тебе. Но не смог.
- Я тоже люблю тебя... - прошептал Френк. - С того времени как ты пришел в аврорат.
- Так что ж ты молчал, падлюга, что ж ты все это время молчал?! - Джеймс выдохнул ему в лицо сигаретный дым, а затем отбросил окурок и потянулся губами к его губам.
Поцелуй - жесткий, на грани боли и наслаждения. Руки, расстегивающие пуговицы на мантии - сначала неуверенно, а потом все быстрее, быстрее. Френк чувствовал, что у него кружится голова, что желание становится все сильнее...
Джеймс отвечал на его ласки и поцелуи с такой страстью, что происходящее казалось сном. Как в полубреду, Френк повалил его на потрепанный ковер в кабинете, и наконец-то овладел покорным и желанным телом. Джеймс извивался под ним и стонал от удовольствия. Это был лучший день в их жизни.
А тем же вечером Алиса сказала Френку, что беременна. И он, как честный человек, в следующую встречу сообщил об этом Джеймсу и тихо произнес:
- Мы не можем быть вместе, Джейми. Я должен заботиться о семье и ребенке.
- Но, Френк...
- Аврорат - это одна большая деревня. Представь себе, что будет, если кто-то узнает. И не дай Мерлин скажет Алисе. Ей же вредно волноваться.
- Моя Лили тоже беременна. Но для тебя я готов забыть об этом!
- Джеймс, нарушать правила-то можно, но только до определенной черты. Бросить женщину с ребенком было бы подло. Не все же нам думать лишь о себе.
- Френк...
- Уходи! Я не хочу ничего слышать. Тот вечер был ошибкой.
- Ну и бес с тобой!
Хлопнув дверью, Джеймс ушел. Несколько дней он не выходил на работу, а затем перевелся в другой отряд, и за все время до рокового Хеллоуина Френк видел его всего лишь раз или два, да и то мельком. Ради долга перед семьей он подавил свои чувства. И считал себя почти счастливым - кроме тех ночей, когда ему снился Джеймс, когда желание бросить всё и сбежать становилось нестерпимым и мучительным.
Беллатрикс Лестранж сделала для него почти благодеяние - вместе с разумом избавила его от страданий любви.
* * *
И вот он снова видит эти черные растрепанные волосы, это прекрасное лицо и этот немного удивленный взгляд за стеклами очков. Воспоминание о любви пробуждается в измученном мозгу, и Френк шепчет:
- Джеймс... Джейми... ты вернулся...
- Сынок, это не Джеймс Поттер, это его сын Гарри, - говорит мать. - Джеймс погиб в Хеллоуин, пятнадцать лет назад.
- Джейми, нет!..
Френк плачет - впервые за много-много лет. И его сознание, не в силах принять горькую правду, снова погружается в омут безумия.
Всё как есть...
Пейринг - Альбус Дамблдор/Геллерт Гриндевальд
Рейтинг - PG-13
Жанр - драма, романс, драбблик.
Дисклеймер - отказываюсь от всего, кроме любви к своим ПЧ =))
Сюжет: воспоминания Дамблдора о прошлом.
Предупреждение: сантиментальность.
В вашем сердце темно
и пронзительно пусто.
Все как есть, без обид и прикрас.
(Канцлер Ги, Романс Ротгера Вальдеса)
Иногда мне казалось, что мне это удалось. Что я стер тебя из памяти, из мыслей, что забыл твои глаза, твою улыбку, твой голос. Что, победив тебя в поединке, я навеки избавился от любви к тебе. И все же - я ошибся.
Та ссора, которая перерасла в дуэль и закончилась смертью Арианы, разделила мою жизнь на ДО и ПОСЛЕ.
ДО - были наши разговоры по душам, надежды на славное будущее, мечты, ласки, поцелуи, ночи любви.
ПОСЛЕ - горечь вины и разочарования, мои попытки изгладить вину перед родными, труд с утра и дотемна, преодоление самого себя.
Наши дороги разошлись. Ты сделал выбор в пользу тьмы. Я выбрал свет. Ты попал в тюрьму. Я сам заточил себя в темницу строгих правил, преодоления своих недостатков. Приказывал себе не думать о тебе. И считал, что до конца преодолею то желание, которое охватывало меня при самой мысли о тебе, преодолею привязанность и нежность к тебе. Но нет. Не вышло.
Геллерт, что в тебе было такого, что я потерял голову еще в нашу первую встречу? Что заставило меня влюбиться в тебя с первого взгляда и навсегда?..
Наверное, ты просто был таким, каким мне хотелось, но не удалось стать. Ослепительно прекрасный, наглый, самоуверенный, не знающий сомнений и уже сделавший свой выбор. В тебе было какое-то дикое, темное обаяние. И даже сбросив с себя эти чары, выбрав долг перед родными и близкими, я не смог до конца забыть тебя.
Долгими одинокими ночами я вспоминаю твои прикосновения, вкус твоих губ, охватывавший нас жар. Иногда я спешу к Зеркалу Желаний, чтобы еще хоть раз взглянуть в твои глаза. Но только иногда - ведь Зеркало тешит иллюзиями, а я знаю, что должен принимать правду, какой бы горькой она ни была.
Мне осталось совсем чуть-чуть... Северус сказал, что смог только приостановить действие заклятия, которым Волдеморт пытался защитить свой крестраж. Пока процесс сосредоточился в одной руке. До конца этого года я еще смогу передать свой опыт людям, в которых я верю. А потом... конец.
Я больше никогда тебя не увижу... я хочу пробраться в Нурменгард, найти твою камеру, в последний раз увидеть тебя и прикоснуться к тебе... Но нет. Я не должен этого делать.
Если я приползу к тебе сейчас, как раненный зверь, и буду умолять о ласке, ты будешь испытывать ко мне презрение. Да и я не смогу уважать себя.
Проклятая гордость. Мы оба были слишком горды, потому и расстались. И больше не увидимся вновь.
Геллерт... в эти дни и ночи, что у меня еще остались, я думаю о тебе. И этой слабости уже не стесняюсь. Да, мы своими руками разрушили свое счастье. Но неужели мне нельзя просто помечтать?..
Я стою на балконе и вглядываюсь в беззвездное ночное небо. На душе - темнота и пустота.
Геллерт, я люблю тебя, несмотря ни на что, люблю до сих пор.
А ты?..
Игрушки.
Пейринг - Рудольфус Лестранж/Френк Лонгботтом, намек на Джеймс Поттер/Френк Лонгботтом
Сюжет - вариация на тему издевательств Пожирателей Смерти над аврором.
Рейтинг - R
Жанр- ангст, PWP
Дисклеймер - моя только больная фантазия
Предупреждения - мат, насилие, сомнительное согласие, вуайеризм. Тонким натурам не рекомендуется.
Я кукла тряпичная, забытая в подвале
В картонной коробке с ненужным хламом.
Зачем мне когда-то
Нарисовали глаза?..
(Флёр, "Карусель").
В комнате пахнет потом, кровью и огневиски. Свет от "Люмоса" какой-то холодный и искусственный. Очертания предметов чересчур резки. Лучи бьют в глаза.
Беспорядок. Все шкафы, все ящики стола взломаны, пергаменты в беспорядке валяются на полу. В клетке на окне бьется маленькая птичка - будто понимает, что с ее хозяевами происходит нечто страшное.
- Ну что, сучка, ты скажешь, что произошло с милордом? - спрашивает Беллатрикс.
- Я ничего не знаю... ничего не знаю... - хрипит Алиса Лонгботтом.
- Круцио.
- Ты тварь! - кричит Френк Лонгботтом.
- Как ты смеешь оскорблять мою жену?! Круцио! - Рудольфус хладнокровно пытает аврора, ожидая, что тот все-таки сломается и расскажет, что произошло с Повелителем в тот роковой Хэллоуин.
- Круциатус - слишком банально... - тихо произносит Барти. От этого легкого тона Руди мигом трезвеет - ему становится страшно от того, что такие слова говорит восемнадцатилетний мальчишка, на вид совсем еще подросток. Со внешностью невинного ангелочка, правда в этот облик вносят что-то жутковатое горящие безумием глаза.
- Хочешь поэкспериментировать? - спрашивает Рабастан.
Белла оборачивается:
- Ребята, я же вам сказала - стоять у дверей и сторожить на случай если черт принесет уродов из аврората! Еще успеете сменить меня и Руди. Обещаю, мы не прикончим этих двух выродков так сразу.
- Ну, Белла... - клянчит Барти. - Почему ты меня отпихиваешь?
- Крауч, ты вообще нормальный? Ты уже применил двенадцать Круцио подряд, тебе что, непонятно, что Непростительные вытягивают энергию? Перерыв нужен, тем более в твоем возрасте.
- Я не маленький! И не слабак, ты сама знаешь. Почему никто никогда не дает мне полной свободы действий?!
- Потому что ты псих, - хмыкает Руди. - Ты вечно как с цепи срываешься, дай тебе волю - ты от половины магической Британии клочья оставишь.
- В первую очередь - от папеньки, - на "психа" Барти не реагирует, разве что слегка улыбается и облизывает тонкие губы. - Когда-нибудь я его, сукиного сына, убью. Сначала оттрахаю, а потом убью.
- А другой мечты у тебя нет? - ворчит Лестранж. Барти любит помечтать вслух об убийстве отца, и его пламенные монологи многим товарищам по ремеслу уже успели надоесть. Впрочем, Лорду всегда нравилось послушать эти бредни - ходили неясные слухи, что повелитель и сам в нежном возрасте заавадил родителя.
- Ну есть мечта... чтоб мое имя выжгли из фамильного дерева.
- Руди, хватит болтать о смысле жизни! - командует Белла. - Мне что, одной с этой мразью возиться?
Барти достает из кармана мантии маленький флакончик с какой-то зеленоватой жидкостью:
- Попробуй на нем вот это. Я сам изготовил, по книге, которую мне когда-то повелитель дал почитать. Забавная штука.
- Яд?
- Не-а. Круче.
Лестранж берет зелье, силой вливает его в глотку Лонгботтома.
Рабастан со скучающим видом подходит к клетке с канарейкой:
- Цып-цып-цып, маленькая. Сейчас мы и с тебя шкурку сдерем...
- Не надо! - почти визжит Барти. - Оставь ее в покое, я ее себе заберу. Жалко птичку.
В эту минуту он похож на милого, беззащитного ребенка. Глядя на него, трудно поверить, что это трепетное создание, с таким нежным личиком, может растерзать любого, на кого укажет Повелитель. Что этот мальчик в бою рискует собой так, будто в запасе у него девять жизней. Что Лорд принял его во Внутренний круг за редкую изобретательность в пытках.
- Ладно, - неохотно соглашается Рабастан. - Хотя нахрена она тебе? Что, мало тебе питомцев?
В комнате Барти в Логове уже живет сова, которая не может летать, потому что кто-то покалечил ей крыло, и котенок, которого парень подобрал где-то на улице. Животных мальчишка обожает до дрожи, из-за совы он даже поругался с Беллой, хотя вообще-то трепещет перед ней. Не дай Мерлин при нем накричать на кошку или собаку - разревется, обидится. Этакая ранимая душа. Милое дитя, если не взять его с собой на рейд.
Меж тем зелье начинает действовать... Френк расслабляется, на его лице появляется блаженная улыбка.
- Джеймс... - шепчет он. - Джеймс, ты все-таки пришел ко мне?.. Бросил Лили?
- Не понял, это что? - хмурится Рудольфус, когда Лонгботтом поднимается, подходит к нему, прижимается, проводит ладонью по спине.
- Веритасерум в комбинации с амуртенцией и еще пара-тройка компонентов, секрет фирмы, - комментирует Барти тоном продавца косметики из магазина "Очаровательная ведьма". - Он принимает тебя за своего любовника. Ты и не разубеждай его, да впрочем, он и не поверит. Он хорошо ублажит тебя, а мы все посмотрим.
- Акцио огневиски... - шепчет Руди. - Еще не хватало, чтобы я рехнулся.
Крауч смеется. Берет сигарету, курит.
- Джеймс... я люблю тебя... я хочу принадлежать тебе... - Френк продолжает обнимать и целовать Руди. - Прости, я был такой дурак, когда захотел тебя бросить... ну ее к черту, эту порядочность и долг перед семьей. Я хочу быть с тобой...
- Ты очень провинился передо мной, - подыгрывает Руди.
- Да, я виноват. Накажи меня, Джейми.
Руди трансфигурирует какую-то тряпку с кресла в плеть и изо всех сил хлещет Френка. Тот покорно прогибается и стонет:
- Джейми, возьми меня... сейчас... я не могу больше ждать...
- Френк, что с тобой?! - кричит Алиса, приходя в сознание после издевательств Беллы. - Френк!! Ты с ума сошел?!
- Заткнись, - шипит Белла.
Лонгботтом покорно ложится под Пожирателя, ублажает его, как последняя шлюшка, и всё стонет: "Джеймс... Джейми...".
Барти и Рабастан пьют огневиски; время от времени Крауч комментирует происходящее - бесстрастно, как будто объясняет рецепт зелья от ангины хаффлпаффским первокурсникам:
- Вот, Амортенс Магнум хорошо мне удалось. Все как описано в книге. Полное подчинение воли, полная покорность, галлюцинации о предмете эротических фантазий. Сейчас последует стадия отрезвления и отчаяния.
- Френк, - вкрадчиво говорит Рудольфус, - раз ты меня любишь, скажи, где сейчас Темный Лорд и что с ним?
- Не-не-не знаю... - стонет Лонгботтом.
И вдруг в ужасе кричит:
- Нет!!!!! Ты не Джейми!!!!
И падает без сознания.
Эта ночь доведет до безумия и изгладит из памяти Френка почти все воспоминания. Кроме одного - как его любимый Джейми вдруг превращается в Пожирателя Смерти, а за этим внимательно следит хрупкий мальчик, почти подросток и улыбается детской беззащитной улыбкой.
Потому что главное...
Пейринг - Волдеморт/Барти Крауч-младший
Рейтинг - PG-15 =))
Сюжет - о том, как тяжело признаться, что любишь.
Дисклеймер - ничего не мое)))
Предупреждение: флафф.
Это значит, моя слабость сейчас пройдет,
Это значит, что горят за спиной мосты,
Это значит, надо мной больше нет господ,
Даже если я знаю, что это - ты...
(Лора Провансаль)
- Круцио.
Молодой Пожиратель падает на пол, извивается, но - молчит. Глаза закрыты. Тонкие губы искусаны в кровь. Но он стойко переносит испытание, и Лорд поневоле чувствует уважение к этому мальчишке, совсем недавно закончившему школу.
- Фините Инкантатем. Можешь подняться, Крауч.
- Милорд... - Барти подползает к повелителю и целует край его мантии.
- Молчи. Уходи.
Он уходит, а Лорд без сил опускается в кресло и произносит несколько забористых фраз на парселтанге. Сорвался. Опять. Мальчишка не заслуживал Круциатуса, в том, что сегодня отряд упустил самых сильных членов Ордена Феникса, вовсе не его вина, а этих двух тормозов Кребба и Гойла. Какого дементора Малфой потащил их с собой, они же только мешают... Лорд сам не знает, почему он так разозлился на парня.
Нет, знает... Только запрещает себе даже думать об этом.
Вспоминать, каким фанатичным огнем горит взгляд мальчишки. Как Барти бросается в бой, не щадя ни себя, ни противников, а возвращаясь, падает к подножию трона, жарко шепчет: "милорд..." и облизывает губы. Как обжигают редкие, случайные соприкосновения рук, как при каждой встрече по телу пробегает жаркая волна.
Необходимо призвать на помощь все свои познания в окклюменции. Очистить разум. Отбросить все лишние мысли.
И не выходит.
Некстати лезет в голову то, как он легилименцией незаметно вторгался в сознание мальчишки, чувствовал его боль - боль ребенка, не знавшего детства... ощущал его ненависть к отцу, желание быть собой, а не копией предка. Тут же воскресает собственное прошлое, такие же горькие переживания. Нет. Не думать. Очистить разум.
Не выходит! Так продолжается уже несколько месяцев - встречи, поручения, сдержанные разговоры, - все чаще заканчивающиеся срывами и летящим в паренька Круциатусом. И каждый раз Барти только молчит, а во взгляде - неизменная преданность и фанатичный огонь.
Волдеморт не знает, как всё это назвать. Желание - может быть... уже которую ночь он просыпается, чтобы стряхнуть в Омут Памяти, а затем уничтожить бредовые фантазии о Барти. Можно было бы удовлетворить этот жар, просто приказав мальчишке остаться на ночь. В конце-концов, он просто один из многих, просто Пожиратель Смерти - а значит обязан выполнять все прихоти повелителя. Но что-то удерживает Лорда от такого шага - не страх ли, что прихоть перерастет во что-то большее?
А может, это "большее" уже произошло? Вот так, внезапно, обрушилось, как снег на голову среди лета.
Нет. Нельзя этого допустить. Ни в коем случае. Темный Лорд не должен любить. Это делает слабым. Вот, уже сегодня, сорвался из-за ерунды...
Но доводы разума ничего не могут сделать.
Он покидает комнату, неспеша идет прогуляться по огромному саду, окружающему Логово.
Небо уже темнеет. Под ногами приятно поскрипывает снег. В воздухе пахнет свежестью и немного - дымом от сигарет.
Мальчишка стоит, прислонившись к огромному дер