Николай Милеску-Спафарий. Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их (кон. XVII — нач. XVIII в.)




  Сивиллами в древней Греции назывались странствующие пророчицы, которые, подобно гомеровским гадателям, предлагали всякому желающему угадывать будущее и предсказывать судьбу. Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона Вещий голос Сивилла: выжжена, Сивилла: ствол. Все птицы вымерли, но Бог вошел......Сивилла: вещая! Сивилла: свод! Так Благовещенье свершилось в тот Час нестареющий, так в седость трав Бренная девственность, пещерой став Дивному голосу... Это Ма­ри­на Цве­та­е­ва. На­пи­са­но 5 ав­гу­ста 1922 го­да. Баль­монт и Брю­сов то­же об­ра­ща­лись в сво­ем твор­че­стве к древ­не­гре­че­ским ве­щу­ньям. Од­на­ко лишь Цве­та­е­вой, са­мой об­ла­дав­шей скорб­ным да­ром преду­га­ды­вать тра­ги­че­ское, уда­лось най­ти столь мощ­ные об­ра­зы. «Я знаю это ми­мо­воль­ное на­кол­до­вы­ва­ние (по­чти все­гда — бед!) Но сла­ва бо­гам — се­бе!.. Не се­бя бо­юсь, я сво­их сти­хов бо­юсь», — при­зна­ва­лась она. В ее сти­хо­тво­ре­нии ощу­ти­ма пе­ре­клич­ка с «Ме­та­мор­фо­за­ми» Ови­дия, где ав­тор вкла­ды­ва­ет в уста од­ной из си­вилл вдох­но­вен­ное: «Мои жи­лы ис­сяк­нут, мои ко­сти вы­сох­нут, но го­лос, го­лос — оста­вит мне судь­ба». У Вер­ги­лия в «Эне­иде» ге­рой от­прав­ля­ет­ся в го­род ста пе­щер и спра­ши­ва­ет оби­та­ю­щую там си­вил­лу, что ждет его в бу­ду­щем. Ее от­ве­ты сто­крат­но по­вто­ря­ет пе­щер­ное эхо. А она са­ма: ...в лице изменялась, бледнея, Волосы будто бы вихрь разметал, и грудь задышала Чаще, и в сердце вошло исступленье; выше, казалось, Стала она, и голос не так зазвенел, как у смертных, Только лишь бог на нее дохнул, приближаясь. (Пер. С. Ошерова) О том же, прав­да, в про­за­и­че­ской фор­ме по­вест­ву­ют Брок­гауз и Ефрон: «Си­вил­ла, к ко­то­рой об­ра­ща­лись за пред­ска­за­ни­ем, жда­ла, по­ка на нее на­хо­ди­ло ис­ступ­ле­ние, и в ис­те­рии, с ис­ка­жен­ны­ми чер­та­ми ли­ца, пе­ной у рта и кон­вуль­сив­ны­ми тре­пе­та­ни­я­ми те­ла, из­ре­ка­ла ора­ку­лы, как бы „ста­ра­ясь вы­тес­нить из гру­ди ве­ли­ко­го бо­га“». Богдан Салтанов. Кумейская сивилла, «Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их», 1673   При дворе Тишайшего В оте­че­ствен­ной ли­те­ра­ту­ре си­вил­лы фун­да­мен­таль­но пред­став­ле­ны в пе­ре­вод­ной «Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их» из лич­но­го со­бра­ния ос­но­ва­те­ля Рос­сий­ской го­су­дар­ствен­ной биб­лио­те­ки гра­фа Ни­ко­лая Ру­мян­це­ва. Ны­не ра­ри­тет хра­нит­ся в на­уч­но-ис­сле­до­ва­тель­ском от­де­ле ру­ко­пи­сей РГБ. Кни­га, над ко­то­рой ра­бо­та­ла, вы­ра­жа­ясь со­вре­мен­ным язы­ком, ко­ман­да про­фес­си­о­на­лов, по­яви­лась в 1673 го­ду. Текст был под­го­тов­лен в По­соль­ском при­ка­зе, ко­то­рым ру­ко­во­дил околь­ни­чий Ар­та­мон Мат­ве­ев. Он са­мо­лич­но пре­под­нес кни­гу Ти­шай­ше­му, как про­зва­ли ца­ря Алек­сея Ми­хай­ло­ви­ча за кро­тость и бо­го­бо­яз­нен­ный нрав. Ав­тор пе­ре­во­да — Ни­ко­лай Спа­фа­рий-Ми­лес­ку, пе­ре­пис­чик — Иван Ве­ре­ща­гин. Ху­дож­ник, изоб­ра­зив­ший две­на­дца­ти си­вилл, — Бог­дан Сал­та­нов. Глав­ную роль в со­зда­нии этой ру­ко­пис­ной кни­ги, вне со­мне­ния, сыг­рал вы­да­ю­щий­ся де­я­тель сво­е­го вре­ме­ни Ар­та­мон Сер­ге­е­вич Мат­ве­ев (1625–1682). Имен­но он пред­ло­жил пе­ре­ве­сти по­вест­во­ва­ние о си­вил­лах (к со­жа­ле­нию, пер­во­ис­точ­ник нам не из­ве­стен), а за­тем вни­ма­тель­но сле­дил за про­цес­сом ра­бо­ты. Этот рус­ский бо­ярин ра­то­вал за сбли­же­ние с За­па­дом и да­же свой дом об­ста­вил по-ев­ро­пей­ски. Глав­ную цен­ность в его жи­ли­ще пред­став­ля­ли кни­ги по раз­ным от­рас­лям зна­ния. Боль­шое вни­ма­ние Ар­та­мон Сер­ге­е­вич ока­зы­вал и биб­лио­те­ке учре­жде­ния, ко­то­рым ру­ко­во­дил. В част­но­сти, на­сто­ял на опи­си ее фон­да. Жизнь сло­жи­лась тра­ги­че­ски. По­сле кон­чи­ны Алек­сея Ми­хай­ло­ви­ча был объ­яв­лен чер­но­книж­ни­ком и со­слан в Си­бирь. При лю­бой ока­зии он от­прав­лял но­во­му ца­рю по­сла­ния, бо­рол­ся за свое доб­рое имя. В ито­ге все же вер­нул­ся в Моск­ву, где по­гиб во вре­мя стре­лец­ко­го бун­та. Вто­рая клю­че­вая фи­гу­ра — мол­дав­ский бо­ярин Ни­ко­лай Спа­фа­рий-Ми­лес­ку (1625–1709), знав­ший де­вять язы­ков. Мат­ве­ев охот­но предо­ста­вил ему ме­сто пе­ре­вод­чи­ка в По­соль­ском при­ка­зе. Труд пре­крас­но опла­чи­вал­ся. По мне­нию ис­то­ри­ков, ино­зе­мец-по­ли­глот «умел про­сить и по­лу­чать». До­слу­жил­ся до чи­на рус­ско­го по­слан­ни­ка в Ки­тае. Сме­на вла­сти боль­но уда­ри­ла по не­му. Как и его на­чаль­ник, ока­зал­ся в опа­ле. Но яв­но под­на­то­рел в жи­тей­ских бу­рях: из­бе­жал за­клю­че­ния и да­же об­за­вел­ся но­вы­ми долж­но­стя­ми. Впро­чем, то был лишь сла­бый от­го­ло­сок бы­лых успе­хов. За ил­лю­стра­тив­ную часть от­ве­чал ар­мя­нин ро­дом из Пер­сии Бог­дан Сал­та­нов, в те­че­ние мно­гих лет яв­ляв­ший­ся глав­ным ма­сте­ром Ору­жей­ной па­ла­ты. Он пер­вым в рус­ской ху­до­же­ствен­ной прак­ти­ке ис­поль­зо­вал жи­во­пись «по таф­там» — «ико­ны-кар­ти­ны, ча­стью пи­са­ные, ча­стью со­став­лен­ные из раз­но­цвет­ных шел­ков». Не об­хо­ди­лось и без на­по­ри­стой са­мо­ре­кла­мы. К при­ме­ру, Сал­та­нов убе­дил ца­ря, что ва­рит «оли­фу са­мую доб­рую», хо­тя дру­гие ху­дож­ни­ки вти­хо­мол­ку оби­жа­лись: у них по­лу­ча­лось не ху­же. Да­ты его жиз­ни точ­но не­из­вест­ны. В не­ко­то­рых ис­точ­ни­ках, от­но­ся­щих­ся к 1703 го­ду, его же­на име­ну­ет­ся вдо­вой. Кое-ка­кие све­де­ния со­хра­ни­лись и о пе­ре­пис­чи­ке Ива­не Ве­ре­ща­ги­не. Еже­днев­но ему над­ле­жа­ло пе­ре­пи­сы­вать на алек­сан­дрий­ской бу­ма­ге два ли­ста тек­ста. Впе­чат­ле­ние, что ему, бе­до­ла­ге, при­хо­ди­лось тя­же­лее всех. Ра­бо­тал еже­днев­но, «окро­мя вос­крес­ных дней и ве­ли­ких празд­ни­ков». До на­ших дней до­шел крик его ду­ши, ад­ре­со­ван­ный ца­рю: «Кни­гу пи­шу я, хо­лоп твой, бес­пре­стан­но, а по­ден­но­го кор­му мне тво­е­го, ве­ли­кий го­су­дарь, жа­ло­ва­ние за мою ра­бо­тиш­ку еще ни­че­го не ука­за­но». Увы, на обо­ро­те бу­ма­ги зна­чит­ся не­дру­же­люб­ная ре­зо­лю­ция: «Пи­сать без ле­но­сти, с при­ле­жа­ни­ем». Но все-та­ки по два ал­ты­на в день ему на­зна­чи­ли... Богдан Салтанов. Химерийская сивилла, «Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их», 1673   Пантеон небожительниц Си­вил­лы, на­пи­сан­ные мас­лом на тка­ни, за­пе­чат­ле­ны Бог­да­ном Сал­та­но­вым в сти­ле ев­ро­пей­ско­го ба­рок­ко (холст, мас­ло, зо­ло­то). Их изоб­ра­же­ния вкле­е­ны в кни­гу на от­дель­ных ли­стах. Самая из­вест­ная из них — Кум­ская. Ей при­пи­сы­ва­лась жен­ская власть над люб­ве­обиль­ным Апол­ло­ном. Ве­щу­нья по­про­си­ла у не­го столь­ко лет жиз­ни, сколь­ко пес­чи­нок на взмо­рье. Но за­бы­ла ого­во­рить од­но усло­вие — все­гда оста­вать­ся юной и пре­крас­ной. Вко­нец одрях­лев, воз­не­на­ви­де­ла жизнь и умо­ля­ла да­ро­вать ей веч­ный по­кой. Миф утвер­жда­ет, что про­жи­ла она семь­сот лет. Кста­ти, в «Кни­гу о си­вил­лах...» он не во­шел. А вот та­кой до­сто­па­мят­ный эпи­зод при­сут­ству­ет: к рим­ско­му пра­ви­те­лю Тарк­ви­нию при­шла «не­из­вест­ная ста­ри­ца из ита­лий­ских Кум», пред­ло­жи­ла ку­пить у нее де­вять про­ро­че­ских книг и озву­чи­ла не­слы­хан­но вы­со­кую це­ну. В от­вет на ка­те­го­ри­че­ский от­каз раз­гне­ва­лась и тут же со­жгла шесть книг. За остав­ши­е­ся три ей не­за­мед­ли­тель­но за­пла­ти­ли столь­ко, сколь­ко про­си­ла с са­мо­го на­ча­ла. При­об­ре­тен­ное со­кро­ви­ще спря­та­ли в под­зе­ме­лье Ка­пи­то­лий­ской го­ры. С тех пор ту­да до­пус­ка­лись лишь жре­цы-тол­ко­ва­те­ли... Пер­сид­ская си­вил­ла «хо­ди­ла в зо­ло­тых одеж­дах, ви­да бы­ла мо­ло­жа­во­го, весь­ма хо­ро­ша кра­со­тою». За 1248 лет до Рож­де­ства Хри­сто­ва сви­де­тель­ство­ва­ла о бо­го­че­ло­ве­ке. Из дел зем­ных: обо­зна­чи­ла ли­нию жиз­ни ве­ли­ко­го Алек­сандра Ма­ке­дон­ско­го. Из­ре­ка­ла ис­ти­ны в та­ком тем­пе, что ско­ро­пис­цы не успе­ва­ли за нею. Си­вил­ла Ли­вий­ская, пред­став­ляв­шая Аф­ри­ку, «бы­ла сред­не­го ро­ста и весь­ма чер­ная, и все­гда но­си­ла в ру­ках мас­лич­ную ветвь». Она тор­же­ствен­но обе­ща­ла че­ло­ве­че­ству, что при­дет день све­та и раз­го­нит всю тьму. Дель­фий­ская не рас­ста­ва­лась с лав­ро­вой вет­вью: «Го­ло­ву име­ла опле­тен­ной во­ло­са­ми сво­и­ми. Вид ли­ца ее был мо­ло­жа­вый». Пред­рек­ла ги­бель Трои и со­зда­ние пол­но­го вы­мыс­лов го­ме­ров­ско­го эпо­са. Кимр­ская си­вил­ла от­ме­ри­ла ми­ру срок жиз­ни в 6000 лет. Эта про­ро­чи­ца по­сто­ян­но об­ра­ща­лась к об­ра­зу Бо­го­ма­те­ри: «Мы же все по­чи­тать ее бу­дем. Ца­ря в ру­ках иметь бу­дет, ко­то­ро­му три пра­во­вер­ных ца­ря при­не­сут да­ры». Эритрея, по од­ним дан­ным, но­си­ла в ру­ках агн­ца, по дру­гим — «обо­жжен­ный меч и круг­лое яб­ло­ко, кра­си­вое, как звез­ды». Са­мос­ская си­вил­ла хо­ди­ла в раз­но­цвет­ной одеж­де, «но­ся в ру­ках кни­гу и тер­но­вый ве­нец, по­то­му что пред­ска­зы­ва­ла о стра­да­ни­ях Хри­ста». Фри­гий­ская си­вил­ла «ви­да бы­ла стар­че­ско­го» и все­гда име­ла при се­бе об­на­жен­ный меч. Это та са­мая Кас­сандра, чьи сло­ва сбы­ва­лись, но вна­ча­ле им ни­кто не ве­рил. Мо­ло­дая кра­са­ви­ца Ти­вур­тия, на­ри­со­ван­ная с фи­ни­ко­вой вет­вью, при встре­че с им­пе­ра­то­ром Ав­гу­стом пред­рек­ла рож­де­ние Иису­са Хри­ста Пре­чи­стой Де­вой Ма­ри­ей. Еги­пет­ская си­вил­ла, пред­по­чи­тав­шая крас­ные оде­я­ния (в них ху­дож­ник ее и на­ри­со­вал), пред­ска­за­ла со­жже­ние хра­ма Изи­ды. Ев­ро­пия пред­ста­ет в зла­то­тка­ном на­ря­де. «Не ста­ну мол­чать, но объ­яв­лю за­мы­сел От­ца», — про­воз­гла­ша­ла яс­но­ви­дя­щая по­сле то­го, как ее по­се­ти­ло зре­ли­ще пле­не­ния тур­ка­ми Ца­рь­гра­да. Ев­ро­пей­ская си­вил­ла поль­зо­ва­лась в Рос­сии осо­бым рас­по­ло­же­ни­ем. Не­слу­чай­но имен­но ее скульп­ту­ра уста­нов­ле­на в Лет­нем са­ду. При­ме­ча­тель­но, что ху­дож­ник Сал­та­нов на ре­мар­ки вро­де «ви­да бы­ла стар­че­ско­го» вни­ма­ния не об­ра­щал и всех ге­ро­инь по­ка­зал во цве­те лет. А вот ве­ли­кий Ми­ке­лан­дже­ло, рас­пи­сав­ший Сикс­тин­скую ка­пел­лу, Кум­скую и Пер­сид­скую си­вилл пред­ста­вил су­ро­вы­ми, но не­мощ­ны­ми ста­ру­ха­ми. Уже и зре­ние им от­ка­за­ло: бли­зо­ру­ко всмат­ри­ва­ясь в тек­сты ора­кул, они слов­но пря­чут от зри­те­ля свою рас­те­рян­ность... Богдан Салтанов. Сивилла Тибуртия, «Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их», 1673   Между античностью и христианством Естественный вопрос: чем обусловлено появление книги об античных язычницах в стране с глубоко православным сознанием? Тем, что по большому счету русское общество было подготовлено к ее восприятию. Ведь еще на рубеже XV–XVI столетий оно стало чуть более открытым миру, чуть более светским. Напомним, своим появлением «Книга о сивиллах, колика быша и кими имены, и о предречении их» обязана уже упоминавшемуся здесь «западнику» Матвееву — человеку, которому были близки идеи грядущего века Просвещения. Кстати, в его личной библиотеке имелось немало книг античных философов и поэтов. Сивиллы как раз и стали одним из связующих звеньев греко-римского мира и христианской эпохи. Согласно преданию, они укоряли людей за многобожие — основу язычества и предсказывали приход Искупителя. Их изречения пронизаны апокалиптическими мотивами, что в концентрированном виде нашло отражение в «Откровении Иоанна Богослова». Они ассоциировались с библейскими пророками. Недаром на фресках Микеланджело это фигуры одного ряда. Их изображения симметрично расположены в Сикстинской капелле по обе стороны библейских сцен: Дельфийская сивилла и Иоиль, Кумская и Иезекииль, Персидская и Даниил, Эритрейская и Исайя, Ливийская сивилла и Иеремия. Словом, персонами нон грата христианство этих провидиц не считало. Однако сколько-нибудь серьезного влияния на духовную жизнь России они не оказали. И экзотическая для читателя XVII века книга вызывала у него естественное любопытство, но не более того.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2021-06-10 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: